CC BY
40
НЕКОТОРЫЕ ЗАКОНОМЕРНОСТИ ФОНЕМНОГО СОСТАВА ИНТЕРФИКСОВ
I М.Т. Попова
Аннотация. Статья посвящена одной из актуальных проблем морфонологии -вопросу о статусе интерфикса. На основе сопоставления фонемного состава интерфиксов и словообразовательных суффиксов автор выявляет некоторые закономерности распределения интерфиксов в производном слове и делает вывод о преждевременности признания интерфикса абсолютно асемантическим отрезком.
Ключевые слова: интерфикс, словообразовательный аффикс, морфонология, фонемный состав, деривационное значение.
Summary. The article deals with one of the topical issues of the morphonology - the problem of the interfix status. On the ground of the interfix and derivational affix phonemic compositions comparison the author reveals several regularities ofthe interfixes's distribution in the derivative and makes a conclusion that the decalration ofthe interfix's meaninglessness is premature.
Keywords: interfix, derivational affix, morphonology, phonemic composition, derivational meaning.
И
нтерфиксами в современном языкознании называют асеман-
тические отрезки, встречающиеся в двух позициях: а) между основами в составе сложного слова; б) между производящей базой и словообразовательным формантом. И если первые, при разной их квалификации, выделяются всеми дериватологами и в одних и тех же границах, то вторые совершенно справедливо названы В.В. Лопатиным «спорными отрезками» [1], так как вопрос об их выделении до сих пор остается дискуссионным.
Анализируя морфонологические явления на морфемном шве, мы обратили внимание на то, что набор фонем, формирующих интерфиксы, устраняющие сочетания фонем, запрещенные законами морфонологии
или возникшие в результате действия закона аналогии, достаточно ограничен. В связи с этим возникает вопрос: насколько случаен этот набор?
Задуматься о закономерностях фонемной организации интерфиксов нас побудил анализ фонемной структуры словообразовательных суффиксов. Исследуя фонемное наполнение консонантно-вокаличес-кой структуры суффиксов различных частей речи, мы обнаружили такую тенденцию: существует некоторая соотнесенность между деривационным значением суффикса и его конечной фонемой. Например, в системе суффиксов имени существительного фонема <л> завершает суффиксы со значением «носитель признака»: процессуального (мыло, запевала); непро-
329
ВЕК
цессуального (здоровила); предметного (театрал); фонема <т> является конечной в суффиксах со значением «носитель признака» (процессуального — экспонат, непроцессуального — аккуратист, предметного — фосфорит) и «отвлеченный признак» (процессуальный — дремота, непроцессуальный — высота); фонема <р'> — в суффиксах со значением «носитель признака» (пустырь, сухарь, снегирь, рыбарь, звонарь). При этом в большинстве случаев та или иная фонема является конечной в суффиксах с определенным деривационным значением вне зависимости от числа фонем, входящих в состав суффикса. Так, например, фонема <в> занимает конечную позицию в суффиксах различной протяженности со значением собирательности: листва, месиво, крестьянство; фонема <]> — в суффиксах со значением отвлеченного признака (нытье, действие, рисование, рубрикация, моржевание). Интересно, что для суффикса -к- характерны все выделенные «Русской грамматикой» словообразовательные значения [2] ицЦ — и многофонемные суффиксы с конечной фонемой <к> «наследуют» это разнообразие.
Такой результат можно считать вполне закономерным, поскольку большинство русских суффиксов либо унаследовано из праславянско-го языка, либо появилось в результате процесса переразложения и действия закона аналогии на базе первичных суффиксов. Однако, на наш взгляд, показательным является тот факт, что заимствованные суффиксы как бы подстраиваются под эту тенденцию: отвлеченный признак обозначают суффиксы -ант-/-ент- (диктант), -арий- (комментарий) и др.
Безусловно, речь не идет о строгой закономерности, но тенденция прослеживается достаточно четко.
Гораздо более интересным, с нашей точки зрения, является то, что в суффиксах структуры VCC при ориентированности конечной фонемы на несколько значений суффиксов, в состав которых она входит, предыдущая согласная фонема выступает своеобразным конкретизатором деривационного значения. Особенно хорошо это видно на примере суффиксов с конечной фонемой <к>. Для них, как уже говорилось, характерен весь спектр деривационных значений имени существительного. Однако суффиксы с конечным фонемным сочетанием <лк> имеют значение только носителя признака (горелка, носилки, вешалка), которое характерно для суффиксов с конечной фонемой <л>; суффиксы с конечным сочетанием <жк> имеют значение отвлеченного признака (кормежка, зубрежка), наиболее характерное для суффиксов с конечной фонемой <ж>; суффиксы с конечным сочетанием <тк> обозначают носителя признака и отвлеченный признак, что характерно и для суффиксов с конечной <т>. Значение оценки или стилистической модификации имеют суффиксы -шк-, -ишк-, -ашк-, -ушк- и др. с конечным <шк>(покрывашка, мыслишка, сынишка, донышко, коровушка, мелкаш-ка). Это соотносится со стилистической сниженностью дериватов со значением «лицо женского пола», образованных с помощью суффикса -ш- (генеральша, офицерша), и дериватов со значением «носитель признака», образованных с помощью суффиксов -аш-, -уш- (милаша, чинуша, дорогуша), со словообразовательным
значением оценки (Маняша, папаша) и стилистической модификации (парниша, племяш).
Опираясь на полученные данные, мы решили проанализировать фонемный состав интерфиксов — «спорных отрезков» между производящей базой и словообразовательным формантом. М.В. Панов в монографии «Позиционная морфология русского языка» пишет, что «при интерфиксах между морфемами остаются зазоры, и их забивают случайным (для системы языка) наполнителем, «звуковым мусором»» [3]. Однако наши наблюдения показали, что выбор фонемы, формирующей тот или иной интерфикс, не вполне случаен.
Так, в производных существительных со значением «лицо, производящее действие» — корми-л-ец, пои-л-ец, скита-л-ец — традиционно выделяется интерфикс -л-. И эта же фонема завершает словообразовательные суффиксы со значением «носитель процессуального признака» (враль, читатель, опухоль). Существительные гаи-ш-ник, кино-ш-ник, домино-ш-ник содержат интерфикс -ш-. Сниженную стилистическую окраску подобных дериватов отмечали многие исследователи (например, М.А. Шелякин, Н.М. Шанский). Но, как мы уже видели, фонема <ш> является конечной в суффиксах со значением оценки или стилистической модификации.
Продуктивен интерфикс -ов- при образовании существительных со значением лица по принадлежности тому — обществу, течению и под., что названо производящей основой — динамовец, профкомовец, истфаковец. Легко заметить, что этот интерфикс
по фонемному составу полностью совпадает с суффиксом притяжательных прилагательных.
Таким образом, элемент, который принято считать незначимым, может либо дублировать значение суффикса (страдалец), либо вносить смысловые или стилистические оттенки в лексическое значение производного слова (рабфаковец, эфэс-бэшник).
Иная ситуация с интерфиксом -л- , выделяемым в существительных со значением места: храни-л-ищ-е, вмести-л-ищ-е, нерести-л-ищ-е. В данном случае нет прямой корреляции со словообразовательным значением суффиксов с конечной фонемой <л'>, однако здесь, на наш взгляд, есть конкретизация деривационного значения: это место совершения действия. Интерфикс уточняет направление мотивации, показывает, что данные производные — девербативы.
Подобные функции интерфиксов можно наблюдать и в системе имени прилагательного. Так, интерфиксы -ов-, -ин- дублируют значение суффикса -ск-: орл-ов-ск-ий, днепр-ов-ск-ий, ии1 чит-ин-ск-ий, ялт-ин-ск-ий. Считается, что употребление того или иного интерфикса непредсказуемо. Подобные слова, по мнению М.В. Панова, «являют собой морфемный фразеологизм» [3]. Однако распределение этих интерфиксов полностью соответствует распределению суффиксов -ов- и -ин-при образовании притяжательных прилагательных от существительных мужского или женского рода. Как аргумент, доказывающий отсутствие системы в выборе интерфиксов, Е.А. Земская приводит пример вариантов брновский и брненский [4]. Однако, на наш взгляд, этот пример говорит, на-
оборот, о том, что закономерности в распределении интерфиксов действуют: варианта *брнинский нет, он невозможен, поскольку исходный топоним Брно не является существительным женского рода. Именно поэтому нельзя согласиться с утверждением Е.А. Земской, что интерфикс -ен- только орфографический вариант интерфикса -ин-: последовательность -енск- присоединяется к основам топонимов — существительных среднего рода и мужского рода не с нулевым окончанием — гродненский, грозненский, отрадненский. (Кстати, вариант брненский убедительно показывает, что в этом интерфиксе гласная фонема <э>.) В прилагательных, мотивированных топонимами, выделяют и интефикс -ан-: америк-ан-ск-ий, бирм-ан-ск-ий, перу-ан-ск-ий. Отсутствие корреляции с фонемным составом суффиксов притяжательных прилагательных оказывается значимым: оно указывает на иноязычность топонима.
Об избыточном, плеонастическом значении принадлежности ин-ии2 терфикса -ов- говорит и тот факт, что именно он используется при образовании прилагательных от имен и фамилий, в том числе иноязычных: мольер-ов-ск-ий, дарвин-ов-ск-ий, петр-ов-ск-ий.
Безусловно, четкая закономерность распределения интерфиксов прослеживается не всегда, но то, что она не обнаружена, не значит, на наш взгляд, что ее вовсе нет.
Стилистически окрашивает производные прилагательные интерфикс -ш-: пэтэу-ш-н-ый, кино-ш-ный; на направление производности указывает интерфикс -ль-: чита-ль-н-ый, вяза-ль-н-ый.
Безусловно, есть интерфиксы, фонемное наполнение которых не соотносится со словообразовательным значением суффикса с той же конечной фонемой. Так, например, фонема <]> завершает субстантивные словообразовательные суффиксы с несколькими значениями — отвлеченного признака, женскости, стилистической модификации. И ни одно из этих значений не актуально для производных с интерфиксом -й- : кофе-й-ник, реле-й-щик, купе-йн-ый. Однако суффикс -й- — наиболее распространенный основообразующий суффикс имени существительного, — поэтому появление на морфемном шве элемента -й-, преобразующего основу исходного несклоняемого существительного, вполне закономерно.
Не коррелируют с фонемным составом словообразовательных суффиксов интерфиксы -в- (пе-в-ец, пе-в-уч-ий) и -т- (арго-т-изм, кабаре-т-ист). (Возникновение последнего Е.А. Земская объясняет «немым» £ на конце производящих слов в языке-источнике [4].) Эти интерфиксы нерегулярны и встречаются в единичных словах.
Таким образом, с точки зрения фонемного состава, интерфиксы можно разделить на две группы: 1) имеющие соответствие с фонемной организацией словообразовательного суффикса; 2) не имеющие такого соответствия. Интерфиксы первой группы, на наш взгляд, обладают определенным деривационным значением и должны быть включены в состав словообразовательного форманта, интерфиксы второй группы мы предлагаем квалифицировать как наращения на производящей основе. В.В. Лопатин в «Русской мор-
фемике» [1], разделяя «спорные отрезки» на регулярные и нерегулярные, предлагает первые считать наращением на суффиксе, а вторые — наращением на основе. Легко заметить, что выделенные нами интерфиксы первой группы являются регулярными, интерфиксы второй группы — нерегулярными, то есть полученные результаты служат дополнительным аргументом в пользу точки зрения, высказанной В.В. Лопатиным.
Одной из причин появления интерфиксов является процесс переразложения. Но в слове, структура которого послужила образцом для возникновения протяженного форманта, извлекаемая фонемная последовательность являлась носителем определенного деривационного значения, которое не могло исчезнуть бесследно. Оно «мерцает» и в том случае, когда сочетание фонем формирует не самостоятельный словообразовательный суффикс, а «вставку» между производящей базой и формантом. Так, на наш взгляд, сохраняется значение обширности процесса, охваченности объекта заболеванием в прилагательных грипп-(оз)-н-ый, гангрен-(оз)-н-ый (ср. тромб-оз-н-ый, фурункул-ез-н-ый); значение женскости сочетается с конкретизацией пола лица — представителя на-
селения той или иной местности: греч-(ан)-к-а, турч-(ан)-к-а (ср. горож-ан-к-а, молдав-ан-к-а ) и т.д.
Анализ фонемного состава интерфиксов, выявление общих черт фонемной организации интерфиксов и словообразовательных суффиксов позволяют говорить об ассоциативных возможностях фонологии в функционировании словообразовательной системы: тот или иной сегмент фонологической структуры слова постепенно приобретает в деривационных моделях мотивацион-ное содержание. Выявленные закономерности построения интерфиксов отражают определенные тенденции современного словообразования: установку на дублирование информации в структуре производного слова; направленность на усложнение словообразовательного форманта; стремление к максимально полному сохранению фонемной структуры мотивирующей основы.
ЛИТЕРАТУРА
1. Лопатин В.В. Русская словообразовательная морфемика. Проблемы и прин- 333 ципы описания. — М.,1977.
2. Русская грамматика: В 2 т. — М., 1980. — Т. II.
3. Панов М.В. Позиционная морфология русского языка. — М., 1999.
4. Земская Е.А.. Современный русский язык. Словообразование. — М.^
