CC BY
132Криминалистика;
судебно-экспертная деятельность; оперативно-розыскная деятельность
УДК 343.9 ББК 67.7
DOI 10.24411/2073-3313-2019-10265
НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА ПО БОРЬБЕ С ОРГАНИЗОВАННОЙ ПРЕСТУПНОСТЬЮ
Виктор Николаевич ОМЕЛИН, главный научный сотрудник ФКУ «НИИ ФСИН России», доктор юридических наук, профессор E-mail: v.omelin@mail.ru
Научная специальность: 12.00.12 - криминалистика; судебно-экспертная деятельность;
оперативно-розыскная деятельность
Аннотация. В статье на основе оперативно-розыскной практики формулируются предложения и рекомендации по внесению изменений и дополнений в Федеральный закон Российской Федерации «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ, направленных на повышение эффективности борьбы с организованной преступностью.
Ключевые слова: оперативно-розыскная деятельность, оперативно-розыскные мероприятия, организованная преступность.
Annotation. In the article on the basis of investigative practices formulated proposals and recommendations for changes and additions to the Federal law of the Russian Federation «On operational investigative activities» from August 12, 1995 year no. 144-FZ, aimed at improving the effectiveness of the fight against organized crime.
Keywords: operatively-search activity, investigations, organized crime.
Важнейшим условием повышения эффективности оперативно-розыскной деятельности (далее — ОРД) по борьбе с организованной преступностью является совершенствование ее законодательного регулирования. Однако многие вопросы до настоящего времени не решены1. Обратим внимание на некоторые аспекты указанной проблемы.
Анализ материалов практики подтверждает, что трудности в документировании противоправной деятельности участников организованных групп и преступных сообществ (далее — ОГ и ПС) предопределяют длительные сроки проведения оперативно-розыскных мероприятий, направленных на пресечение и документирова-
ние их преступной деятельности. Сроки ведения дел оперативного учета устанавливаются ведомственными нормативными актами органов, осуществляющих ОРД. К сожалению, не всегда в ходе документирования противоправной деятельности удается установить фактические данные, позволяющие привлечь участников ОГ и ПС к уголовной ответственности.
Согласно прямому указанию ч. 7 ст. 5 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» «полученные в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий материалы в отношении лиц, виновность которых в совершении преступления не доказана в установленном законом порядке, хранятся один год,
ЗАКОН И ПРАВО • 06-2019
а затем уничтожаются, если служебные интересы или правосудие не требуют иного. Фонограммы и другие материалы, полученные в результате прослушивания телефонных и иных переговоров лиц, в отношении которых не было возбуждено уголовное дело, уничтожаются в течение шести месяцев с момента прекращения прослушивания, о чем составляется соответствующий протокол».
Полагаем, что в отдельных случаях фонограммы и другие материалы, полученные в результате прослушивания телефонных и иных переговоров лиц, могут представлять оперативный интерес и после шести месяцев с момента прекращения прослушивания. Так, возможны ситуации, когда участники ОГ и ПС, не привлеченные к уголовной ответственности, через определенное время могут продолжить свою преступную деятельность.
На основании изложенного представляется целесообразным уточнить редакцию ч. 7 ст. 5 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», указав, что «фонограммы... уничтожаются в течение шести месяцев. о чем составляется соответствующий протокол, если служебные интересы не требуют иного».
По нашему мнению, в Федеральном законе «Об оперативно-розыскной деятельности» следует уточнить порядок предоставления уполномоченным прокурорам сведений о лицах, внедренных в организованные группы.
Если следовать законодательной формуле (ч. 3 ст. 21), то сведения об указанных лицах представляются уполномоченному прокурору без их согласия во всех случаях привлечения перечисленных лиц к уголовной ответственности, вне зависимости от того, при каких обстоятельствах было совершено преступление.
Такой подход представляется нам не вполне приемлемым, поскольку не соответствует требованиям принципа конспирации ОРД2 и защиты сведений об органах, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность. Особенно это актуально, если указанные лица совершают преступления вне связи с выполнением ими разведывательного задания в преступной среде (например, совершили неосторожное преступление, связанное с нарушением Правил дорожного движения — ст. 264 УК РФ). Представляются, что при совершении таких и других подобных преступлений вряд ли есть необходимость представлять прокурору сведения о перечисленных лицах. Очевидно, что эти деяния не имеют прямого отношения к ОРД и выходят за рамки
предмета прокурорского надзора за оперативно-розыскной деятельностью.
К сказанному следует добавить, что употребляемая в Федеральном законе «Об оперативно-розыскной деятельности» формулировка «сведения о лицах, внедренных в организованные преступные группы» не охватывает иные возможные объекты оперативного внедрения. В частности, такими объектами могут быть преступные сообщества (преступные организации), экстремистские сообщества (организации), террористические организации, незаконные вооруженные формирования, предприятия, учреждения и иные организации независимо от форм собственности, используемые для совершения преступлений и проч.
Учитывая вышеизложенное, предлагаем следующую редакцию рассматриваемой нормы (ч. 3 ст. 21 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»):
«Сведения о лицах, внедренных в преступную среду, о штатных негласных сотрудниках органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, а также о лицах, оказывающих (оказывавших) содействие этим органам на конфиденциальной основе, представляются соответствующим прокурорам только с письменного согласия перечисленных лиц, за исключением случаев, совершения ими преступлений, непосредственно связанных с их участием в оперативно-розыскной деятельности» (курсивом выделены предлагаемые изменения. — Прим. авто.)).
Одной из основных функций оперативных подразделений органов, осуществляющих ОРД, в сфере борьбы с организованной преступности является выявление, постановка на оперативный контроль, документирование и пресечение деятельности ОГ и ПС с международными связями, участники которых совершают наиболее опасные тяжкие и особо тяжкие преступления3.
Интернационализация организованной преступности отражается в легализации преступных доходов, организации нелегальной миграции, торговле людьми, расширении рынка сбыта наркотических средств, похищенных вещей, оружия, других незаконных товаров и услуг и др.
Особое место в системе противодействия ОГ и ПС, имеющих международные связи, отводится международному сотрудничеству оперативных подразделений правоохранительных органов Российской Федерации с аналогичными структурами правоохранительных органов зарубежных стран.
ЗАКОН И ПРАВО • 06-2019
С учетом этого необходима продуманная система взаимодействия по взаимному обмену оперативной информацией, проведению совместных согласованных мероприятий и т.п. с зарубежными правоохранительными органами в рамках имеющихся международных договоренностей как по линии Интерпола (Европола), так и на двусторонней основе, с использованием возможностей института офицеров связи при посольствах по вопросам борьбы с транснациональной преступностью.
В части 4 ст. 2 Модельного закона «Об оперативно-розыскной деятельности»4 в качестве одной из задач оперативно-розыскной деятельности определено содействие в борьбе с преступностью в соответствии с международными договорами. В развитие данной нормы Модельный закон предусмотрел возможность предоставления результатов оперативно-розыскной деятельности государствами — участниками СНГ на безвозмездной основе органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, в соответствии с международными договорами и с учетом норм национального законодательства (ч. 5 ст. 11 Модельного закона).
Кроме того, оперативно-розыскные мероприятия, начатые на территории одного государства и продолжающиеся или заканчивающиеся на территории другого государства, входящего в Содружество, признаются правомерными, если они проведены с учетом норм национального законодательства. Результаты этой деятельности используются с учетом норм национального законодательства (ч. 6 ст. 11 Модельного закона).
К сожалению, указанных предписаний, реализация которых позволяет поднять уровень организации и осуществления международного
сотрудничества в сфере ОРД, в Федеральном законе «Об оперативно-розыскной деятельности» не содержится. В этом плане данные нормы целесообразно включить в ст. 11 данного Закона.
1 Белоцерковский С.Д. Система правового регулирования борьбы с организованной преступностью и научные основы ее оптимизации: Монография. М., 2011.
2 Павличенко Н.В. Конспирация в оперативно-розыскной деятельности: вопросы теории: препринт. М.: ИД Шумиловой И.И., 2008.
3 Иващук В.К. Реализация международных правовых стандартов в оперативно-розыскной деятельности // Оперативник (сыщик). 2018. № 3 (56). С. 56—60.
4 Модельный закон «Об оперативно-розыскной деятельности». Принят на 27-м пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств — участников СНГ (постановление № 27-6 от 16.11.2006 г.) // СПС «Консультант Плюс»
Библиографический список
1. Белоцерковский С.Д. Система правового регулирования борьбы с организованной преступностью и научные основы ее оптимизации: Монография. М., 2011.
2. Иващук В.К. Реализация международных правовых стандартов в оперативно-розыскной деятельности // Оперативник (сыщик). 2018. № 3 (56). С. 56—60.
3. Модельный закон «Об оперативно-розыскной деятельности». Принят на 27-м пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств — участников СНГ (постановление № 27-6 от 16.11.2006 г.) // СПС «Консультант Плюс»
4. Павличенко Н.В. Конспирация в оперативно-розыскной деятельности: вопросы теории: препринт. М.: ИД Шумиловой И.И., 2008.
ЗАКОН И ПРАВО • 06-2019
