CC BY
142
Международные экспедиции
Вестник ДВО РАН. 2005. № 4
А.М.КУЗНЕЦОВ, А.А.КРУПЯНКО, Б.К.СТАРОСТИН,
Т.КОБАЯСИ, Т.ФУДЗИМОТО, С.ИТО
Некоторые проблемы каменного века Приморья
(по материалам российско-японских экспедиций)
Изучение проблем первичного освоения человеком территории СевероВосточной Азии и формирования неолита Японского архипелага и прилегающих районов континентальной части бассейна Японского моря - одно из направлений совместной деятельности ученых Японии и России. Первые открытия памятников палеолитического периода на территории Японии, сделанные после Второй мировой войны, показали значительно более ранний возраст появления человека на островах, чем это считалось ранее. Первые местонахождения палеолита были обнаружены экспедицией под руководством А.П.Окладникова в Приморье и Приамурье в начале 1950-х годов. Исследование ранних памятников Приморского края, прежде всего Устиновки-1, позволило отметить сходство найденных здесь каменных изделий с материалами ряда стоянок о-ва Хоккайдо и севера о-ва Хонсю. На основе этих данных в 1960-1970-х годах А.П.Окладников и А.П. Деревянко сделали вывод о том, что древнее население континентальных районов активно участвовало в освоении прилегающих островов [10, 11]. Большинство японских археологов также принимают такую точку зрения.
Интерес среди специалистов вызвали новые открытия в области дземона Японии. Дземон - общее название культурной общности всех островов Японии, изначально связанной с развитием морского рыболовства и морских промыслов, а позже - с земледелием, ее примечательная черта - яркая керамика. По основным признакам дземон может быть сопоставлен с понятием «неолит» европейских археологических (в том числе и российской) периодизаций. Уже в начале 1960-х годов для некоторых памятников дземона (например, Натушима и др.) были получены неожиданно ранние даты - около 10 тыс. лет. Затем были открыты новые стоянки (Камикуроива и др.) и еще ряд местонахождений с керамикой на юге Японии,
КУЗНЕЦОВ Анатолий Михайлович - доктор исторических, КРУПЯНКО Александр Александрович -кандидат исторических наук, СТАРОСТИН Борис Константинович - кандидат физико-математических наук (Дальневосточный государственный университет, Владивосток), ФУДЗИМОТО Тсуёси - профессор, КОБАЯСИ Татсуо - профессор, ИТО Синжи - научный сотрудник (Университет Кокугакуин, Япония).
датированные около 12 тыс. лет. Если следовать этим фактам, Японский архипелаг - это место, где впервые в мире появилось керамическое производство, считавшееся одним из важных признаков неолитической эпохи. Если на Переднем и Ближнем Востоке (районах, рассматривавшихся как один из центров развития неолита) около 10 тыс. л.н. еще существовали культуры оседлых земледельцев, не знавших производства посуды из глины (так называемый бескерамический неолит), то в рассматриваемом районе Дальнего Востока керамика появилась в общем контексте культуры, традиционно соотносимой с предшествующей в ряде случаев неолиту эпохой позднего палеолита. Эти открытия вызвали интерес среди археологов к проблеме формирования дземонской общности каменного века Японии. Однако недостаточная археологическая изученность районов материка, прилегающих к Японскому морю, создавала впечатление, что явление дземона уникально, как уникально и изолированное положение этой культуры на островах. Дальнейшее развитие археологических исследований на юге Дальнего Востока России позволило поставить вопрос о существовании и в этом регионе памятников с более древней керамикой.
Одним из важных свидетельств в пользу такого утверждения стало исследование сотрудниками Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока (ИЭАИ) пещеры Чертовы Ворота в Дальнегорском районе Приморского края. Этот уникальный неолитический памятник дал возможность получить серию абсолютных радиоуглеродных дат середины V тыс. до н.э.: до этого другие стоянки этой эпохи относили к III тыс. до н.э. [6, 9-11]. Более раннее определение возраста неолита Приморья получило подтверждение в результате новых исследований Руднинского поселения на восточном побережье Приморья (неподалеку от Чертовых Ворот), которые проводила Дальневосточная археологическая экспедиция под руководством А.П. Окладникова в 1950-х годах, а в 1980-х продолжила Си-хотэ-Алинская экспедиция ДВГУ под руководством В.И. Дьякова [3]. Следующим шагом в решении вопроса о времени появления керамики на Дальнем Востоке стали систематические работы по изучению памятников каменного века бассейна р. Илистая сначала экспедицией Уссурийского государственного педагогического института, а с конца 1990-х годов - ДВГУ под руководством А.М.Кузнецова. В ходе раскопок памятников Горбатка-3 и Илистая-1 (район с. Горбатка Михайловского района Приморского края) впервые было зафиксировано совместное залегание каменных изделий микропластинчатых индустрий, предшествовавших появлению неолита и фрагментов керамических сосудов. В силу близкого сходства каменных изделий микропластинчатых индустрий Приморья и Японии А.М. Кузнецов сделал вывод об открытии на материке комплексов, соответствующих по возрасту и своим основным характеристикам древнейшим памятникам дземона [7].
В дальнейшем было установлено, что такой вывод не соответствует действительности, так как археологические материалы долгое время находились под влиянием различных природных факторов, характерных для юга Дальнего Востока (водная и ветровая эрозия, мерзлотные явления, плоскостной смыв и др.), которые приводили к смешению разновременных материалов [8]. Однако уже в начале 1980-х годов появились сообщения об открытии керамики с каменным инвентарем микропластинчатых индустрий на Амуре (местонахождение Гася вблизи Хабаровска) [12]. Затем стали появляться сообщения об исследовании неолитических памятников с керамикой, датированных возрастом более 8 тыс. лет, на юге Китая, а затем и Кореи. В свете новых данных стало ясно: дземонская общность Японии не является абсолютно изолированным явлением и на континентальной части Дальневосточного региона в раннем голоцене (около 10-12 тыс. л.н.) уже существовали памятники с древнейшей керамикой.
Для российских специалистов материалы Японии интересны не только из-за близкого их сходства с собственными материалами, прежде всего круга микропла-стинчатых индустрий. Острова архипелага - археологически наиболее изученные в зоне Дальнего Востока, счет исследованных здесь памятников разных эпох идет на тысячи. Широкая источниковая база дает возможность археологам наиболее полно представить реальное многообразие культуры определенных периодов и картину их развития. Однако только рассмотрение этих обширных баз данных в общем археологическом контексте Дальневосточного региона дает возможность для более точных оценок соотношения влияния материковых общностей и самобытного развития древней культуры Японии. Поэтому не случайно, что японские специалисты постоянно проявляли большой интерес к результатам работ своих коллег с материка. В течение продолжительного периода их контакты с российскими учеными ограничивались поездками специалистов для ознакомления с коллекциями памятников и международными конференциями. В начале 1990-х годов японские археологи, исследующие древние памятники в Китае и Монголии, начали участвовать в совместных экспедициях и на территории Приморья. Ведущую роль в их организации с российской стороны сыграли сотрудники ИИАЭ ДВО РАН. Среди совместных проектов можно отметить экспедицию по изучению Краскинского городища бохайского времени (Хасанский район), руководители В.И.Болдин и К.Тамура. В настоящее время успешно работает совместная экспедиция по изучению неолитических памятников Зайсановской (Хасанский район) и Кроуновской (Уссурийский район) групп под руководством Ю.Е.Вострецова и М.Комото.
В течение ряда сезонов начала и середины 1990-х годов международная российско-японская экспедиция под руководством Н.А.Кононенко и Х.Кадзивара проводила раскопки стоянок Устиновка-3, 6, 7 в Кавалеровском районе Приморского края [4]. В работах принимали также участие А.В.Табарев (Институт археологии и этнографии СО РАН) и А.А.Крупянко (ДВГУ), которые в рамках этой же программы были приглашены японскими партнерами на раскопки японских палеолитических объектов, в частности на скандально известную стоянку Камитокамори1. К сожалению, основной объект этой экспедиции - местонахождение Устиновка-3, получивший даты около 9 тыс. лет и содержащий керамику, оказался спорным в стратиграфическом отношении: исследования не подтвердили большую древность появления керамического производства в Приморье. Однако вскоре по керамическим фрагментам, собранным на стоянке Алтыновка (Черниговка-1) из бассейна р. Илистая, были получены даты около 8-9 тыс. лет [2]. Эти данные снова показали перспективность памятников юго-западного Приморья в решении вопроса о времени появления керамики и формирования неолита Приморья. Делегация специалистов из Университета Кокугакуин и других университетов Японии познакомилась с основными материалами, полученными при изучении памятников бассейна р. Илистая в 1996 г. Следует отметить, что глава этой делегации профессор Симпей Като приложил много усилий для развития сотрудничества между российскими и японскими археологами.
Университет Кокугакуин - один из частных университетов Токио, основан в 1882 г., известен своими исследованиями в области изучения синто и японской культуры. Не менее известна и его археологическая лаборатория, с которой, кроме профессора Симпея Като, сотрудничают профессор Тсуёси Фудзимото и специалист в области археологии дземона профессор Татсуо Кобаяси. В 2001 г. Универ-
1 Как оказалось впоследствии, на Камитокамори каменные изделия позднего времени были намеренно помещены в более древние отложения.
ситет Кокугакуин развернул новую археологическую программу по изучению проблемы формирования неолита в Восточной Азии, предусматривающую совместные полевые работы с российскими специалистами. В качестве партнера по реализации программы с российской стороны был выбран Дальневосточный государственный университет, специалисты которого (Д.Л.Бродянский, А.М.Кузнецов, А. А.Крупянко, А.Н.Попов и др.) добились заметных успехов в изучении каменного века Приморья и соседних регионов. В ДВГУ при поддержке ректора В.И.Кури-лова в начале 1990-х годов была создана специальная Археологическая программа, за счет ее средств удалось продолжить систематические раскопки и получить новые материалы.
ДВГУ и Университет Кокугакуин в 2003-2004 гг. провели совместные археологические экспедиции по исследованию памятников Михайловского района Приморского края Осиновка и Горбатка-3, а затем нового поселения Устиновка-8 в Ка-валеровском районе. Основная цель - получение новых материалов для решения проблемы генезиса неолита Дальнего Востока. В российский состав экспедиции вошли специалисты, аспиранты и студенты кафедры социальной и политической антропологии Владивостокского института международных отношений ДВГУ, Института человековедения ДВГУ, кафедры археологии, этнографии и истории мировой культуры Института истории и философии ДВГУ, Краеведческого научно-исследовательского института ДВГУ, Научно-учебного музея ДВГУ, Института археологии и этнографии СО РАН (всего около 40 человек). С японской стороны в экспедиции приняли участие руководитель программы профессор Т. Кобаяси, профессор Т.Фудзимото, научные сотрудники С.Ито, Н.Саканаси и 13 магистров Университета Кокугакуин, а также сотрудники других университетов Японии (рис. 1). Такой состав экспедиции позволил решать несколько основных исследовательских задач. В ходе совместных раскопок обсуждались вопросы методики изучения археологических памятников, а также сходства и различия материалов каменного века Приморья и Японии. Кроме того, общение с учеными Японии в полевом лагере было очень важно для российских студентов.
Работы в Михайловском районе Приморья. Михайловский район занимает часть территории юго-западного Приморья, прилегающую к Сихотэ-Алиню и выходящую на Приханкайскую низменность. Территория района охватывает верховье и среднюю часть долины р. Илистая, впадающей в оз. Ханка, с ее притоками Осиновкой, Абрамовкой и др. Через перевал из долины Илистой можно выйти в долину р. Артемовка и далее к морю. Благоприятное расположение и природноклиматические условия этого района сделали его привлекательным для освоения: в Михайловском районе открыта большая серия археологических памятников от верхнего палеолита до средневековья [10, с. 5].
Раскопки поселения Осиновка-1. Наряду с каменными изделиями палеолитического облика на памятнике Осиновка-1 был выделен горизонт неолитического времени с керамикой, украшенной «амурской плетенкой». При оценке возраста и роли осиновских материалов в археологии каменного века Приморья следует учитывать, что ситуация с анализом разреза и стратиграфической дислокацией археологического материала на осиновском холме достаточно сложна, ее интерпретация требует продолжения комплексных работ на памятнике. Но опубликованные осиновские материалы позволяют нам утверждать, что «исправление» и усложнение описания обсуждаемого разреза носят отнюдь не искусственный характер, а вполне логично развивают представления археологов об информации, накапливаемой в результате полевых исследований. Возможности современной методики исследований позволили сделать Осиновку-1 одним из объектов изучения совместной экспедиции.
В августе 2003 г. на осиновском холме, в 4 км к северу и северо-западу от современного пос. Осиновка, снова были развернуты стационарные работы (рис. 2). На сегодняшний день участок древней поверхности, на котором располагается памятник, сильно разрушен антропогенным воздействием, что затруднило привязку раскопов А.П.Окладникова к современному ландшафту. Исследователи поставили следующие задачи: выяснить современное состояние памятника Осиновка-1; проследить периодизацию культурных комплексов на сохранившейся части памятника; уточнить стратиграфическую привязку диагностичных артефактов.
Был получен сильно фрагментированный (в результате склонового переотложе-ния) археологический материал, относящийся к руднинской археологической культуре Приморья (рис. 3). Артефакты верхнепалеолитического времени, которые можно было бы отнести к осиновской археологической культуре, к сожалению, обнаружены не были. Таким образом, вопрос с датировкой и интерпретацией осиновской культуры остается дискуссионным, но важность его решения для археологии Приморья и Дальнего Востока в целом несомненна. Так что пока заключение, согласно которому «...осиновские находки... дают представление... об одной из древнейших культур Приморья», остается ни опровергнутым, ни подтвержденным [10, с. 23]. Неолитические материалы этого памятника дополняют наши данные о «приханкайской» группе памятников руднинской культуры.
Раскопки поселения Горбатка-3. Памятник Горбатка-3 занимает юго-восточную часть террасовидной площадки высотой 17 м, находящейся по левой стороне долины р. Илистая примерно в 2 км от с. Горбатка и в 15 км от осиновского холма. Этот памятник - наиболее интересный объект исследований среди группы позднепалеолитических местонахождений бассейна Илистой (включая ее притоки, в том числе и р. Осиновка). Горбатка-3 выделяется большой толщей рыхлых отложений (более 2 м) и разнообразным археологическим материалом (в основном каменными изделиями), залегающим в разных литологических горизонтах. Площадь памятника около 1,5 тыс. м2, его южная и восточная границы образованы уступами площадки, северная и западная - небольшими котловинами, прорезающими поверхность этой площадки. Раскопы 1979, 1985 и 1986 гг. только в юго-западном углу выходили к краю террасовидной площадки. Между южным краем раскопа и бровкой террасовидной поверхности остается неисследованный участок шириной до 15 м, здесь и был разбит раскоп площадью 27 м2.
Как уже отмечалось, факт открытия действительно древней керамики на этом памятнике не получил подтверждения. Однако в 1990-х годах появились сообщения о фрагментах сосудов, обнаруженных на некоторых памятниках Приамурья (район Хабаровска) с каменными изделиями микропластинчатых индустрий, в заполнении крупных мерзлотных трещин (Гончарка-3 и др.). Возраст этих находок определялся в 10-12 тыс. лет [13]. На Горбатке-3 часть археологического материала также была получена в заполнении крупных мерзлотных трещин. В разрезах памятника зафиксированы два горизонта мерзлотных трещин (верхний представлял небольшие трещины до 30 см глубиной, рассекающие кровлю пачки тяжелых суглинков). Они были заполнены легким светлым суглинком и содержали археологический материал. Второй горизонт представлял крупные трещины, включенные в толщу тяжелых суглинков и частично вдавленные в кровлю желто-коричневого суглинка. Археологический материал на данных памятниках был зафиксирован в слое желтовато-серо-белого суглинка и в заполнении мерзлотных трещин обоих ярусов. В пределах этого заполнения по всей его толще ранее встречались различные каменные изделия, но керамика и другие предметы эпохи бронзы здесь не обнаружены.
Рис. 1. Горбатка-3. Российско-японская экспедиция, в том числе - Б.К. Старостин, Ю.В.Кротова, Т.Ко-баяси, А. М. Кузнецов, А.В.Табарев. Август 2003 г.
Рис. 2. Осиновка-1. Японские коллеги за работой
В количественном отношении материалы из легкого подпочвенного суглинка и заполнения мерзлотных трещин существенно различались (соответственно более 40 000 артефактов в первом случае и более 3000 - во втором). Но с точки зрения морфологических и технологических признаков каменных изделий различия не столь существенны. В обоих случаях представлены подпризматические нуклеусы для пластин, контрударные нуклеусы для отщепов, микропластинчатые нуклеусы, орудия из пластин и отщепов (ретушированные сколы, скребки и др.), а также би-фациальные формы. Очевидно, что в трещинах мы имеем более чистый археологический комплекс, который был переотложен, но его перемещение могло произойти не позднее начала голоцена, когда началось вытаивание льда в этих трещинах. Учитывая сходство каменного инвентаря так называемой осиповской культуры Приамурья, к которой относится и Гончарка-3, можно было ожидать, что ранняя керамика Приморья также может быть обнаружена в этих же более достоверных стратиграфических условиях. Поэтому памятник Горбатка-3 и стал одним из объектов исследований российско-японской экспедиции.
В ходе раскопок из слоя легкого подпочвенного суглинка на этом памятнике была получена коллекция, содержащая характерные каменные изделия, в том числе большое количество отходов производства в виде отщепов и обломков галек обсидиана и диабаза, использовавшихся в качестве основного сырья в древности. Обнаружены следующие изделия: подпризматические нуклеусы для пластин из крупных галек, контрударные (биполярные) нуклеусы для получения отщепов из небольших уплощенных галек обсидиана, здесь же встречаются обломки пластин и небольшие пластинки, клиновидные микронуклеусы из бифациальных заготовок, сколов на ладьевидных заготовках и заготовки микронуклеусов (расщепленные бифасы, ладьевидные заготовки), краевые сколы подготовки микронуклеусов и микропластинки. Необходимо отметить находку одного микропризматического нуклеуса. Орудийный набор этого участка типичен: различные скребки, ретушированные сколами, как пластинами, так и отщепами, резцы с диагональными сколами и изделия с двусторонней обработкой. В целом этот набор каменных изделий -повторение тех форм, которые были обнаружены на других участках Горбатки-3, он характерен для других приморских памятников позднего палеолита, относящихся к кругу микропластинчатых индустрий. Возраст этих находок предварительно может быть определен в 11-9 тыс. лет. Вместе с каменными изделиями обнаружены развал сосуда и фрагменты керамики эпохи бронзы, а также 2 фрагмента неолитической керамики.
Несколько неожиданным явилось то, что при разборке толщи темно-коричневого суглинка в южной, более пониженной части раскопа были обнаружены каменные изделия, включая крупную ладьевидную заготовку, выполненную в технике хорока, крупную пластину диабаза и отщепы. Это новая ситуация залегания материала для памятника. Отдельные находки непосредственно из пачки тяжелых суглинков были известны и ранее, но тогда этому факту не придали значения, так как подавляющая часть каменных изделий залегала все же в заполнении крупных мерзлотных трещин, прорезавших сверху пачку тяжелых суглинков. Обнаружение древних изделий непосредственно в пачке тяжелых суглинков, формирование которой, по геологическим данным, началось еще в среднем плейстоцене, позволяло предположить, что они относятся к более раннему этапу позднего палеолита Приморья [14].
В процессе раскопок было снова отмечено, что пачка тяжелых суглинков -трудный объект исследования в силу неоднородного ее строения и высокой плотности этих отложений. Выделять в ней отдельные стратиграфические горизонты очень сложно, так как их состав, мощность и расположение обусловлены в значи-
тельной степени характером рельефа скального основания этой толщи (базальтов), который невозможно фиксировать на верхних уровнях. По мере углубления раскопа стало видно, что в тех местах, где кровля базальтов близко подходила к поверхности, тяжелый суглинок был насыщен дресвой, придававшей ему различную окраску. Там, где в кровле базальтов были впадины, тяжелый суглинок имел более однородную структуру и окраску. В результате вскрытия отдельных горизонтов тяжелого суглинка по всей площади раскопа удалось уловить контур крупной линзы темно-коричневого суглинка, проходившего через центральную часть раскопа в направлении с востока на запад. Таким образом было ориентировано большое углубление в скальном основании.
Археологический материал в основном был связан с линзами темно-коричневого суглинка. В пределах всей пачки суглинка было обнаружено несколько сотен отщепов диабаза, обсидиана и других пород, расколотые гальки обсидиана и обломки галек других пород. Достаточно значительной серией были представлены нуклеусы для получения пластин и отщепов и продукты их производства. Как обычно, встречались ладьевидные заготовки (3 экз.), клиновидные микронуклеусы (2 хорока и 2 тогесита), лыжевидный скол из обсидиана и 6 обсидиановых микропластинок. Совершенно неожиданно в этой толще оказались 3 микропризматиче-ских нуклеуса. Орудийный набор включал: 5 пластинок с ретушью по одному или обоим краям, треугольную пластинку (фрагмент) с ретушью по всей поверхности, скол с ретушью по краю и закругленной верхней части, 2 концевых скребка на от-щепах, асимметричное бифациальное орудие, заготовки и ретушированные отще-пы. Новым видом орудий является изделие на массивной пластине с ретушированными краями резцовой кромкой на верхнем конце (слева направо) и подработанным с поверхности раскалывания закругленным основанием.
Таким образом, основные результаты новых раскопок памятника Горбатка-3 заключаются в установлении сходства каменных изделий из слоя легкого суглинка и из линзы темно-коричневого суглинка с точки зрения их технико-морфологических характеристик. Тем самым снят вопрос о выделении на памятнике двух хронологически различных комплексов позднего палеолита. Открытие в двух литологически различных толщах таких диагностичных изделий, как микропризматические нуклеусы, а также радиоуглеродная дата около 13 тыс. лет, полученная из органической массы из основания пачки тяжелых суглинков, дают основание датировать ранний археологический набор каменного инвентаря этого памятника временем после 11 тыс. л. н. Керамика в толще тяжелого суглинка так и не была обнаружена, но, учитывая небольшие размеры вскрытой площади линзы темно-коричневого суглинка, нельзя с уверенностью утверждать, что она не представлена в этом комплексе: исследования на Горбатке-3 должны быть продолжены.
Раскопки в Кавалеровском районе. Памятник Устиновка-8. Кавалеровский район - одно из стабильно заселяемых мест на протяжении почти 20 тыс. лет. Здесь богатая и разнообразная растительность, а животный мир включает виды высокогорной и таежной фауны и дополняется ихтиофауной реки и моря.
Места расположения стоянок и технико-типологические особенности орудийного набора менялись под влиянием природных факторов и деятельности человека. Эта долина - объект широкомасштабного археологического изучения, здесь высока плотность и концентрация разновременных стоянок. Бассейн р. Зеркальная связан с юго-восточной экспозицией горной системы Сихотэ-Алинь. Основная масса известных стоянок (их более 25) сосредоточена в среднем течении в 25-30 км от устья реки. В пределах этой части долины выделяются три зоны концентрации: террасы обоих берегов р. Зеркальная в 3,5-4,5 км ниже по течению с. Усти-
новка, долины и междуречье ее притоков - рек Курчумка и Садовая (правый берег в районе с. Суворово), стоянки левого берега у с. Богополь [1, 12]. В течение длительного периода археологических исследований в этом районе, начиная с работ дальневосточной археологической экспедиции А.П.Окладникова 1950-х годов, были открыты только памятники позднего палеолита и различных этапов эпохи палеометалла. Неолитические комплексы в долине Зеркальной не были известны до 2003 г., когда экспедиция А.А.Крупянко открыла пункт Устиновка-8, характеризующийся разнообразной керамикой неолитического времени, обнаруженной в сочетании с каменными изделиями из призматических пластин [5]. Поэтому новый памятник вызвал интерес не только потому, что он впервые позволил получить представление о неолитическом периоде этого района, но и в силу самобытности найденных на нем материалов, ранее не известных в Приморье.
В ходе раскопок Устиновки-8 решалось несколько основных исследовательских задач: выявление возможных участков с сохранившимися стратиграфическими горизонтами, соответствующими древнейшим этапам заселения Приморья; сбор материалов по изучению новых этапов или культурных общностей эпохи неолита Дальнего Востока.
Памятник Устиновка-8 располагается на вершине мысовидного выступа (вытянутом на юго-запад), на левом берегу р. Зеркальная в 2 км от с. Устиновка, справа от дороги в направлении пос. Кавалерово. Восточная часть памятника разрушена при строительстве автотрассы Кавалерово-Ольга и представляет собой скальное обнажение с восточной стороны и крутые задернованные склоны с севера и юго-востока.
В ходе предварительных разведочных работ в 2003 г. на памятнике были заложены шурф 2x1 м, а затем раскоп в 9 м2, давшие богатый археологический материал - многочисленные фрагменты керамики, производные расщепления камня и каменные орудия. Во время полевого сезона 2004 г. (июль-август) российско-японской экспедицией было продолжено исследование памятника Устиновка-8. Площадь раскопа здесь была расширена таким образом, что под ней оказалась практически вся относительно горизонтальная территория восточной оконечности мыса. Общая вскрытая площадь после работ 2003-2004 гг. составила 47 м2. В процессе раскопок отбирались пробы угля из встречавшихся крупных плашек и отдельных скоплений, а также Ю.А.Микишиным (ДВГУ) были отобраны пробы для палинологического анализа культуросодержащих отложений. Собрана интереснейшая коллекция археологического материала (коллекция 2003 г., например, состоит из 4682 каменных артефактов, представленных в основном отходами производства, а также 1920 фрагментов лепной керамики).
Особенностью коллекции каменного материала является практически полное отсутствие первичных отщепов и сильная сработанность нуклевидных изделий, выполненных из характерного местного «устиновского» сырья, что практически не позволяет использовать их при реконструкции процесса расщепления. Многочисленны изделия из песчанистых галек: отбойники, куранты, абразивы. Керамический материал представлен как отдельными фрагментами, так и скоплениями, что позволяет реставрировать крупные части сосудов. Есть и редкие находки: обломков пряслиц и других керамических изделий. Единичны находки украшений (подвеска из халцедона).
Обнаруженный и предварительно исследованный нами археологический памятник отражает как минимум три следующих этапа заселения территории.
1. Эпоха палеометалла - локальный («суворовский» - по названию с. Суворо-во, близ которого располагаются памятники этой культуры) вариант лидовской
археологической культуры (3000-2500 л.н.) - это тонкостенная лепная керамика с выделенной горловиной и воротничковыми венчиками, орнаментированными подковообразными оттисками; подтреугольные ретушированные наконечники стрел из яркоокрашенных кремневых пород; трапециевидные скребки. Ближайший аналог - поселение Суворово-6 в долине р. Курчумка, правого притока р. Зеркальная.
2. Эпоха позднего неолита - зайсановская археологическая культура (45004000 л.н.). Документируется лепной плоскодонной слабопрофилированной керамикой с характерным зубчатым штампом, концевыми скребками на пластинчатых сколах, режущими орудиями на отщепах, многочисленными галечными орудиями - отбойниками и курантами, ретушированными и шлифованными наконечниками стрел. Вероятно, к этому культурному комплексу относятся и остатки горелой конструкции, интерпретация которой требует дополнительного исследования. Ближайший однокультурный материал найден на поселении Рудная Пристань.
3. Неолитическая руднинская культура Приморья. Морфологический анализ археологического материала из коллекции 2004 г. позволил уверенно выделить еще один культурный комплекс, относящийся к ней. Он представлен немногочисленным, но ярким материалом: лепная плоскодонная слабопрофилированная керамика, орнаментированная вариантом характерного узора - «амурской плетенкой», правильные пластины и наконечники стрел с выделенным черешком и унифаси-ально оформленным жальцем на пластинах (рис. 4-6), скребки на бифасиальных заготовках (известные в специальной литературе как тесловидно-скребловидные изделия, или скребки «руднинского типа»), ретушированные наконечники метательных орудий, проколки и сверла. Однокультурный материал широко известен по памятникам Рудная Пристань и Чертовы Ворота.
Морфология некоторых изделий - концевые скребки на пластинах, единичные бифасиальные заготовки, обломки сработанных нуклевидных изделий, изделие на ладьевидной заготовке - позволяет надеяться на выделение на памятнике более раннего комплекса устиновской верхнепалеолитической традиции.
Первые результаты исследований памятника Устиновка-8 представляют огромный научный интерес, так как они дали новые материалы для изучения руднинской и зайсановской неолитических общностей Приморья. Материалы раннего комплекса этого памятника очень важны еще и потому, что призматическая техника, фиксируемая по отдельным нуклеусам и серии призматических пластин и изделий из них, позволила технологически связать микропластинчатые индустрии позднепалеолитического периода (12-9 тыс. лет) и руднинскую неолитическую общность (8-7 тыс. лет). До этого хорошо выраженные признаки использования отжимной техники расщепления на приморских памятниках неолита (за исключением раннего комплекса Чертовых Ворот) почти не фиксировались.
Таким образом, оценивая в целом результаты двухгодичных исследований памятников каменного века Приморья в рамках совместной российско-японской археологической программы, можно отметить несколько важных моментов. Во-первых, получены новые данные по уже известным местонахождениям региона (Гор-батка-3) и открыты совершенно новые комплексы (Устиновка-8). Эти результаты уже освещены в ряде совместных публикаций [13]. Во-вторых, систематические контакты с коллегами и работы с коллекциями памятников палеолита и дземона Японии подтверждают близкое сходство комплексов 13-10 тыс. лет о-ва Хоккайдо и севера о-ва Хонсю с микропластинчатыми индустриями Приморья. Археологические данные убедительно подтверждают тесные связи между населением этих регионов, которым способствовали существующие в то время сухопутные мосты
Рис. 3. Осиновка-1. Неолитическая керамика Рис. 4. Устиновка-8. Фрагмент неолитической ке-
рамики
Рис. 5. Устиновка-8. Неолитическая керамика Рис. 6. Устиновка-8. Наконечники стрел на плас-
тинах
между Сахалином и материком, с одной стороны, и Сахалином и Хоккайдо - с другой. Начало современной геологической эпохи (голоцена) ознаменовалось таянием ледников и подъемом уровня Мирового океана. В результате произошло формирование островной системы Сахалина, Курил и Японии. Изменение географических условий сказалось на интенсивности связей и контактов между материком и островами, что выразилось в формировании особых неолитических общностей Японии (дземон), Приморья (руднинская общность), Приамурья (осиповская культура) и других территорий. Однако ряд общих черт в технологии производства и декорирования керамики (веревочные оттиски и др.) говорят, что эти связи не были полностью прерваны. На данный момент факт существования в Приморье керамики старше примерно 8 тыс. лет не получил подтверждения. Однако это может быть связано с недостаточной изученностью нашего края, поэтому необходимо продолжать археологические исследования, которые буквально каждый год приносят нам совершенно новые данные.
В целом же появление совместных археологических проектов оказало большое влияние на состояние дальневосточной археологии каменного века. В течение предшествующего периода закрытости региона наши представления о древних этапах развития его культуры были ограничены, так как опирались в основном на собственные материалы. В настоящее время археологические комплексы Приморья и Приамурья рассматриваются в более широком контексте данных Кореи, Китая и Японии. Совместная работа укрепляет научные связи специалистов-археоло-гов и формирует эпистемологическое сообщество в рамках всего региона СевероВосточной Азии.
ЛИТЕРАТУРА
1. Васильевский Р.С., Крупянко А.А., Табарев А.В. Генезис неолита на юге Дальнего Востока. Владивосток: Изд-во Дальневост. гос. ун-та, 1997. 156 с.
2. Джалл А.Дж., Мали О., Бидульф Ж.М., Деревянко А.П., Кузьмин Я.В., Медведев В.Е., Табарев А.В., Зенин В.Н., Лапшина З.С., Гарковик А.В. Радиоуглеродная хронология древнейших неолитических культур юга Дальнего Востока России и Забайкалья по результатм прямого датирования керамики методом ускоренной масс-спектрометрии // Палеоэкология плейстоцена и культуры каменного века Северной Азии и сопредельных территорий. Т. 2. Новосибирск: Ин-т археологии и этнографии СО РАН, 1998. С. 63-68.
3. Дьяков В.И. Многослойное поселение Рудная Пристань и периодизация неолитических культур Приморья. Владивосток: Дальнаука, 1992. 140 с.
4. Кононенко Н.А., Гарковик А.В., Короткий А.М., Кадзивара Х., Екояма Ю. Стратиграфия и формирование культурных отложений стоянок Устиновка-7, 6 и 3 // Охотники-собиратели бассейна Японского моря на рубеже плейстоцена-голоцена. Новосибирск: Ин-т археологии и этнографии СО РАН, 2003. С. 49-73.
5. Крупянко А.А., Табарев А.В. Древности Сихотэ-Алиня. Археология Кавалеровского района. Владивосток: Изд-во Дальневост. гос. ун-та, 2004. 76 с.
6. Кузнецов А.М. Древнее поселение в пещере Чертовы Ворота и некоторые проблемы неолита Приморья // Рос. археология. 2002. № 2. С. 17-29.
7. Кузнецов А. М. К проблеме раннего неолита Приморья // Археология, этнография, источниковедение. Иркутск: Иркутский гос. ун-т, 1979. С. 35-36.
8. Кузнецов А.М. Поздний палеолит Приморья. Владивосток: Изд-во Дальневост. гос. ун-та, 1992. 226 с.
9. Неолит юга Дальнего Востока. Древнее поселение в пещере Чертовы Ворота. М.: Наука, 1991. 225 с.
10. Окладников А.П. Далекое прошлое Приморья. Владивосток: Приморское кн. изд-во, 1959. 291 с.
11. Окладников А.П., Деревянко А.П. Далекое прошлое Приморья и Приамурья. Владивосток: Дальневост. кн. изд-во, 1973. 440 с.
12. Окладников А.П., Медведев В.Е. Исследования многослойного поселения Гася на Нижнем Амуре // Изв. СО АН СССР. 1983. № 1. Сер. общественных наук. Вып. 1. С. 93-97.
13. Шевкомуд И.Я. Керамика начального неолита Приамурья. Некоторые данные к проблеме ее исследований // Россия и АТР. 1998. № 1. С. 80-89.
14. Report on archeological investigations in Primorie, Russia // Comparative Study on the Neolithic Culture between East Asiа and Japan. Tokyo: Kokugakuin Univ., 2004. Vol. 1. P. 19-114.
