CC BY
131
Крупцов A.A.,
аспирант Владимирского государственного университета
НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ УГОЛОВНО-ПРАВОВОГО СТАТУСА ИНОСТРАННЫХ ГРАЖДАН
Уголовно-правовой статус иностранных граждан, как и их правовой статус 1 в целом, определяется внутренним законодательством государства и международно-правовыми актами. Наделяя граждан иностранных государств определенными правами и обязанностями на своей территории, государство исходит из необходимости выполнения международных обязательств, общепризнанных принципов и норм международного права, верховенства собственного суверенитета в пределах его границ, а также из фундаментальных правовых принципов (справедливости, равенства всех перед законом и т.д.).
Принцип равенства граждан перед законом закреплен в ст. 19 Конституции РФ. В ч. 3 ст. 62 Конституции РФ установлено, что иностранные граждане и лица без гражданства пользуются в России правами и несут обязанности наравне с гражданами Российской Федерации, кроме случаев, установленных федеральным законом или международным договором РФ.
Конституция РФ — это каркас российской правовой системы, содержащий в себе фундаментальную правовую доктрину. Конституционные установления развиваются в нормативно-правовых актах отраслевого законо-
1 Большинство авторов рассматривают правовой статус как систему прав, свобод и обязанностей, закрепленных в нормах права (см.: Пиголкин A.C. Общая теория права. М., 1996. С. 136; Проблемы общей теории права и государства / под ред. B.C. Нерсесянца. М., 2004. С. 225 и др.).
дательства (в том числе и уголовного). Приведенное конституционное положение конкретизировано в ст. 4 УК РФ, в соответствии с которой лица, совершившие преступления, равны перед законом и подлежат уголовной ответственности независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств
Исходя из этого правила, можно сделать вывод, что уголовно-правовой статус всех лиц, виновных в совершении преступления, одинаков — иностранные граждане несут равную с российскими гражданами уголовную ответственность за любые преступления, совершенные ими на территории России. Однако это не так. В частности, уголовно-правовой статус иностранных граждан, объем их прав и обязанностей в данной сфере на территории РФ достаточно специфичен, он отличается от статуса лиц, имеющих гражданство России или не имеющих гражданства или подданства вовсе.
В уголовно-правовой литературе эти различия связываются, во-первых, с наличием иммунитета от уголовной юрисдикции РФ, во-вторых, с возможностью применения к ним выдворения за пределы страны в качестве административно-правовой меры, выдачи (экстрадиции) другому государству и, в-третьих, с особым социальным и общим правовым статусом иностранных граждан, предопределяющим невозможность назначения им некоторых видов наказаний, а также признания исполнителями ряда преступлений 2.
Юридическая природа иммунитета от уголовной юрисдикции государства пребывания, предоставляемого некоторым иностранным гражданам в соответствии с международным правом, в отечественной уголовно-правовой литературе порой трактуется не совсем точно. С точки зрения ряда авторов, в ч. 4 ст. 11 УК РФ закреплен принцип экстерриториальнос-
1 Статья 4 УК РФ называется «Принцип равенства граждан перед законом». На неудач-ность такой формулировки указывают многие ученые (см., например: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / отв. ред. Л.Л. Кругликов. М., 2005. С. 11). Высказываемые замечания справедливы, так как применительно к уголовному праву конституционный принцип равенства всех перед законом почему-то сужен до равенства граждан перед законом.
Следует согласиться с авторами, предлагающими расширительную трактовку рассматриваемого законодательного установления как охватывающего не только граждан России, но и иностранных граждан, а также апатридов (См.: Пудовочкин Ю.Е., Пирвагидов С.С. Понятие, принципы и источники уголовного права: сравнительно-правовой анализ законодательства России и стран Содружества Независимых Государств. СПб., 2003. С. 37).
2 См.: Цепелев В.Ф. Уголовно-правовые, криминологические и организационные аспекты международного сотрудничества в борьбе с преступностью: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2001. С. 258, 265, 272; Харламова Ю.Н. Ответственность иностранных граждан по российскому уголовному праву: дис. ... канд. юрид. наук. М., 1998. С. 62, 79.
ти В связи с этим утверждается, что действие уголовного закона не распространяется на лиц, пользующихся иммунитетом 2.
Теория экстерриториальности представляла собой юридическую фикцию, смысл которой сводился к тому, что посол, если и пребывал физически на территории иностранного государства, в юридическом смысле рассматривался как продолжавший находиться на территории своего суверена и, следовательно, как бы вне территории (extra territorium) государства, где он в действительности выполнял свои функции 3. Такая характеристика международных иммунитетов с позиции международного права отстала более чем на полвека. Большинство юристов-международников отказались от теории экстерриториальности, провозглашающей свободу дипломатической миссии и дипломатического персонала от законов и правил государства аккредитации, в начале XX в.4.
Рассматриваемая концепция противоречит действующим международно-правовым актам дипломатического права и международным обычаям, послужившим материальными источниками закрепленных в этих актах норм. Так, в ст. 41 Венской конвенции о дипломатических сношениях 1961 г. говорится, что все лица, пользующиеся дипломатическими иммунитетами, обязаны уважать законы и постановления государства пребывания, т.е. действие законодательства страны пребывания распространяется на этих лиц. Аналогичное правило предусмотрено и другими международно-правовыми документами, определяющими статус лиц, выполняющих представительские и иные функции на территории иностранного государства. Например, ч. 1 ст. 55 Венской конвенции о консульских сношениях 1963 г. установлена обязанность консульских служащих соблюдать законы и правила страны пребывания.
Уголовный закон не содержит понятия экстерриториальности и не вступает в противоречие по этому вопросу с устоявшимися в международно-правовой доктрине взглядами и актами международного права. Думается, что и в теории уголовного права необходимо отказаться от толкования
1 См.: Уголовное право. Общая часть / отв. ред. И.Я. Козаченко, З.А. Незнамова. М., 2001. С. 45; Зюбанов Ю.А. Действие уголовного закона в пространстве (опыт сравнительного анализа уголовного законодательства стран СНГ): дис. ... канд. юрид. наук. М., 2001. С. 82; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под общ. ред. Ю.И. Скуратова, В.М. Лебедева. М., 1998. С. 12; Уголовное право Российской Федерации: Общая часть / под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай. М., 2005. С. 36.
2 См.: Медведев A.M. Пределы действия Уголовного кодекса Российской Федерации. М., 1998. С. 92.
3 См.: Сандровский К.К. Дипломатическое право. Киев, 1981. С. 155.
4 См.: Левин Д.Б. Дипломатический иммунитет. М., Л., 1949. С. 267—269; Блищенко И.П. Дипломатическое право. М., 1990. С. 78—79; Блищенко И.П, Дурденевский В.Н. Дипломатическое и консульское право. М., 1962. С. 336—339.
международно-правовых иммунитетов как права экстерриториальности определенных категорий лиц и от самого применения термина «экстерриториальность» к характеристике их уголовно-правового статуса, а также иммунитетов в целом.
Слово «иммунитет» означает льгота, невосприимчивость, освобождение от чего-либо (лат. шшип^)1. Большинство авторов однозначно трактуют рассматриваемый термин, понимая иммунитет как неподчинение юрисдикции государства 2.
Понятие юрисдикции — одна из самых дискуссионных проблем правовой науки. Специалисты определяют понятие юрисдикции по-разному, употребляя данный термин в узком или широком смысле.
Слово «юрисдикция» происходит от латинского .рйзёгсио — суд, судопроизводство 3. Именно в таком, процессуально-правовом значении чаще всего проводится узкое определение юрисдикции. При этом она отождествляется с компетенцией судебных и административных государственных органов, а объем охватываемого понятием явления ограничивается правоприменительной деятельностью государства. Юрисдикция, с этой точки зрения, представляет собой совокупность правомочий соответствующих государственных органов разрешать правовые споры и решать дела о правонарушениях, т.е. оценивать действия лица или иного субъекта права на предмет их правомерности, применять юридические санкции к правонарушителям 4.
Некоторые авторы, также придерживаясь узкой трактовки рассматриваемого термина, кладут в основу понятия «юрисдикция» не процессуальные, а материально-правовые положения. Например, И.Б. Колчевский, рассматривая проблемы экстратерриториального действия уголовного закона, приходит к выводу, что «юрисдикция есть сфера действия материального права»5.
Другие ученые употребляют этот термин в широком его значении — как основанное на суверенитете осуществление государством своих властных полномочий, охватывая при этом и сферу деятельности правоприменителя при ре-
1 См.: Словарь иностранных слов и выражений / авт.-сост. Е.С. Зеленович. М., 2002. С. 230.
2 См.: Колчевский И.Б. Действие уголовного закона по кругу лиц: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2001. С. 111; Николаев А. Дипломатические привилегии и иммунитеты // Международная жизнь. 1983. № 8. С. 152; Левин Д.Б. Международное право, внешняя политика и дипломатия. М., 1981. С. 129; УшаковН.А. Юрисдикционные иммунитеты государств и их собственности. М., 1993. С. 9.
3 См.: Словарь иностранных слов и выражений. С. 761.
4 См.: Тихомиров М.Ю. Юридическая энциклопедия. М., 1997. С. 504; Румянцев О.Г., До-донов В.Н. Юридический энциклопедический словарь. М., 1996. С. 357; Степаненко В.И. Основные направления воздействия международных договоров на советское международное право // Международное и внутригосударственное право: проблемы сравнительного правоведения. Свердловск, 1984. С. 88.
5 См.: Колчевский И.Б. Указ. соч. С. 36.
ализации норм процессуального права, и сферу действия материального права. Так, C.B. Черниченко под юрисдикцией понимает определяемую государством возможность и допустимость ожидать и требовать осуществления своих правовых велений (предписаний и запретов) и обеспечивать их осуществление 6.
Эту точку зрения разделяет А.Р. Каюмова, считающая, что юрисдикция государства выражается в возможности государственных органов осуществлять правовое регулирование общественных отношений и обеспечивать его соблюдение посредством применения механизма государственного принуждения 2.
Более правильной представляется позиция ученых, толкующих понятие «юрисдикция» расширительно. Данный термин говорит о конкретных аспектах общей правовой компетенции государств, т.е. суверенитета. Юрисдикция государства проистекает из государственного суверенитета и означает государственную власть, ее объем и сферу действия 3. B этой связи Н.А. Ушаков отмечает, что государственная власть, будучи единой, проявляется как власть законодательная, исполнительная (административная) и судебная, что и охватывается понятием «юрисдикция»4.
От власти принимать решения или правила (предписательная или законодательная юрисдикция) следует отличать власть предпринимать исполнительные действия в осуществление или как следствие принятых решений и правил (исполнительная или прерогативная юрисдикция)5.
Таким образом, можно сделать вывод: лица, наделенные иммунитетом, не обладают правом экстерриториальности. Они не находятся вне территории страны пребывания и не изъяты полностью из ее юрисдикции. B силу прямого указания международно-правовых норм они подпадают под действие законов страны пребывания, т.е. предписательная юрисдикция государства аккредитации распространяется на этих лиц. Следовательно, в контексте международно-правовых иммунитетов речь может идти лишь об освобождении от исполнительной, прерогативной юрисдикции (юрисдикции в узком процессуально-правовом значении). Исключается только «юрисдикция принуждения»6.
1 См.: Черниченко C.B. Теория международного права. М., 1999. С. 111—139.
2 См.: Каюмова A.P. Юрисдикция государств в международном праве: проблемы определения // Два века юридической науки и образования в Казанском университете. Казань, 2004. С.140.
3 См.: Лукашук И.И. Международное право. Общая часть М., 1996. С. 298.
4 См.: Ушаков H.A. Указ. соч. С. 10
5 См.: Броунли Я. Международное право. М., 1977. Ч. 1. С. 425—426.
6 См.: Лукашук И.И. Иммунитет в отношении уголовной юрисдикции // Российская юстиция. 1998. № 4. С. 23.
Сказанное относится и к уголовной юрисдикции государства. Иммунитет не блокирует действия материально-правовых норм в отношении лица, им наделенного. С этой точки зрения, нельзя признать правильными суждения, согласно которым отсылочная норма, предусмотренная ч. 4 ст. 11 УК РФ, устанавливает исключение из территориального принципа действия уголовного закона в пространстве и (или) из сферы действия уголовного права по кругу лиц 1. Нормы УК РФ так же обязательны для лиц, пользующихся иммунитетом в силу международно-правовых предписаний, как и для любых других субъектов уголовного права. Указанные лица, обладая свойствами субъекта уголовного права, в случае совершения ими преступного деяния на территории России становятся участниками охранительного уголовного правоотношения, регулируемого нормами отечественного уголовного закона. Однако реализации материального уголовно-правового отношения может не произойти из-за установленного международным правом запрета применения определенных средств процессуального принуждения 2 — иммунитета от исполнительной юрисдикции государства пребывания. Последний, впрочем, может быть снят — он не является абсолютным и безоговорочным. В условиях, когда государство аккредитации настаивает на отказе от неприкосновенности иностранного дипломатического работника, аккредитующее государство может удовлетворить такую просьбу (такой отказ, например, имел место со стороны республики Грузия в 1997 г. в отношении своего дипломата, совершившего автотранспортное преступление на территории США).
Н.Д. Дурманов подчеркивал, что иммунитет от уголовной юрисдикции не исключает преступность и наказуемость указанных лиц. В этих случаях речь идет лишь о возможности рассмотрения уголовного дела и осуждения виновного, обладающего таким иммунитетом, судом страны пребывания 3.
1 См.: Уголовное право. Общая часть / отв. ред. И.Я. Козаченко, З.А. Незнамова. С. 45; Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, А.И. Раро-га, А.И. Чучаева. М., 2005. С. 44; Наумов A.B. Иммунитет в уголовном праве // Уголовное право. 1998. № 2. С. 23; КибальникА.Г. Современное международное уголовное право: понятие, задачи и принципы. СПб., 2003. С. 27; Мельников М.Г. Действие уголовного закона во времени и пространстве: дис. ... канд. юрид. наук. Рязань, 1999. С. 141.
2 Например, в соответствии с Венской конвенцией о дипломатических сношениях 1961 г. дипломатические агенты и приравненные к ним лица освобождены от обязанности давать показания в качестве свидетеля, от ареста или задержания в какой либо иной форме; помещения дипломатического представительства, жилые помещения дипломатического агента и принадлежащие им транспортные средства, а также архивы и документы дипломатического представительства — неприкосновенны, то есть освобождены от обыска, ареста, реквизиции и исполнительных действий.
3 См.: Дурманов Н.Д. Советский уголовный закон. М., 1967. С. 233.
В связи со сказанным следует поддержать точку зрения, в соответствии с которой международно-правовые иммунитеты носят уголовно-процессуальный, а не уголовно-правовой характер
Таким образом, в соответствии с международным и внутренним правом освобождение от уголовной юрисдикции не является полным, ограничено процессуально правовыми аспектами и не включает освобождение лица, наделенного иммунитетом, от действия материальных норм права государства аккредитации.
Конечно же, особые международно-правовые правила, действующие в отношении дипломатических и консульских работников, а также иных лиц, обладающих иммунитетом от исполнительной юрисдикции, воздействуют на их правовой статус в России. Однако уголовно-правовой статус это воздействие не затрагивает, ограничиваясь уголовно-процессуальной и административно-правовой сферами.
Аналогичные соображения можно высказать и в отношении идеи признания особенностями уголовно-правового статуса иностранных граждан возможности применения к ним выдворения за пределы страны в качестве административно-правовой меры, выдачи (экстрадиции) другому государству.
Эти правовые процедуры не имеют материально-правовой принадлежности, а выдворение за пределы страны вообще не связано с совершением преступления.
В литературе уже высказывалась точка зрения о неприемлемости регулирования в рамках уголовного права института экстрадиции. Отмечалось, что данный институт направлен на регламентацию отношений, не входящих в предмет уголовного права 2. Выдача представляет собой процедуру передачи одним государством другому лица, совершившего преступление, и регулируется в рамках уголовно-процессуального законодательства 3.
С этой точкой зрения не соглашается Ю.Г. Васильев. При этом он не высказывает каких-либо конкретных аргументов в пользу признания экстрадиции институтом материального уголовного права, ограничиваясь приведением цитаты из статьи Б. Велчева. Последний считает, что экстрадиция — это «форма взаимоотношений между двумя государствами, позво-
1 См.: Сандровский К.К. Дипломатическое право. Киев, 1981. С. 159; Чучаев А.И. Уголовный закон. Ульяновск, 1995. С. 29; Вдовин В.А. Имплементация международно-правовых норм в уголовном праве Российской Федерации (вопросы Общей части): дис. ... канд. юрид. наук. Ульяновск, 2006. С. 9.
2 См.: Кайсин Д.В. Источники уголовно-правовой системы Российской Федерации: дис. ... канд. юрид. наук. С. 91; Вдовин В.А. Указ. соч. С. 9.
3 См.: Степаненко В.И. Международно-правовые аспекты заключения под стражу с целью выдачи иностранному государству // Сов. государство и право. 1991. № 11. С. 122.
ляющая использовать уголовную юрисдикцию того государства, которое на момент выявления лица, совершившего преступные деяния, не имеет фактической возможности реализовать его привлечение к уголовной ответственности в соответствии со своим законодательством»1.
По нашему мнению, данное высказывание как раз подтверждает международно-правовую и процессуально-правовую принадлежность института экстрадиции. Поскольку речь в нем идет о привлечении к уголовной ответственности, упомянутая Б. Велчевым возможность использования уголовной юрисдикции касается прерогативной, а не предписательной юрисдикции государства. Взаимоотношения между государствами, бесспорно, относятся к предмету регулирования международного права.
С.С. Беляев утверждает, что ст. 13 УК РФ преследует достижение двух целей: защиту граждан РФ от возможного необоснованного уголовного преследования и обеспечения суверенного права других государств на осуществление правосудия над своими гражданами и лицами без гражданства 2. Экстрадиция же — это «акт правовой помощи, состоящий в передаче лица, совершившего преступление, государством, на территории которого оно находится, государству, потерпевшему от совершения преступления, или государству, гражданином которого оно является, для привлечения к уголовной ответственности или для приведения в исполнение наказания по приговору, вынесенному другим государством»3.
Очевидно, что обе заявленные цели не свойственны нормам уголовного права, а отношения, связанные с передачей лица, совершившего преступление, не входят в его предмет. Следовательно, возможность выдачи иностранному государству или выдворения за пределы страны также не оказывают воздействия на уголовно-правовой статус иностранных граждан.
Что же касается зависимости уголовно-правового статуса от особого социального и общего правового статуса иностранных граждан, предопределяющим невозможность назначения им некоторых видов наказаний, а также признания их исполнителями ряда преступлений, то здесь сложно что-либо возразить.
Например, иностранным гражданам не может быть назначено наказание в виде лишения права занимать определенные должности, иностранные граждане не могут быть исполнителями преступлений против государственной власти (кроме дачи взятки — ст. 291 УК), интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления в связи с ограни-
1 См.: Васильев Ю.Г. Институт выдачи преступников (экстрадиции) в современном международном праве. М., 2003. С. 111.
2 См.: Беляев С.С. Экстрадиция в уголовном праве: дис. ... канд. юрид. наук. М., 1999. С. 180.
3Там же. 203.
чением правоспособности иностранных граждан находиться на государственной службе в органах власти РФ.
Таким образом, особенности уголовно-правового статуса иностранных граждан в России обуславливаются их специфическим социальным и общим правовым статусом. Они не могут выступать в качестве исполнителей некоторых преступлений, им не могут назначаться некоторые наказания. Кроме того, некоторые преступления (например, шпионаж — ст. 276 УК) могут совершаться только иностранными гражданами или апатридами.
Наличие иммунитета от юрисдикции РФ, предоставляемого иностранному гражданину на основе международно-правовых норм, а также возможность применения к нему таких мер, как выдача иностранному государству или выдворение за пределы РФ, не оказывают воздействия на уголовно-правовой статус иностранного гражданина. Не являясь нормами материального уголовного права, правовые нормы, предусматривающие соответствующие правила, устанавливают права и обязанности иностранного гражданина в уголовно-процессуальной или административно-правовой сферах и, следовательно, предопределяют особенности его уголовно-процессуального или административно-правового статуса.
