CC BY
19
УДК 343 .8 РОМАН БОРИСОВИЧ ГОЛОВКИН,
ББК 67.409 доктор юридических наук, профессор,
Г61 заместитель начальника института по научной работе
(Владимирский юридический институт ФСИН России),
e-mail: golovkinrombor@mail.ru © Головкин Р. Б., 2015
НЕКОТОРЫЕ ИСТОЧНИКИ ПРОБЛЕМ ДЕЙСТВИЯ УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОГО ПРАВА
Реферат: статья посвящена исследованию обстоятельств, негативно влияющих на реализацию уголовно-исполнительного законодательства. Среди них особое внимание уделяется проблемам интерполяции (подмены) уголовно-исполнительного права иными социальными и несоциальными регуляторами. Исследуются свойства и особенности указанного процесса, пути преодоления и минимизации интерполяции уголовно-исполнительного законодательства.
В целях установления особенностей интерполяции уголовно-исполнительного права как источника проблем его реализации проведено социологическое исследование, результаты которого показали, что интерполяция права, в том числе уголовно-исполнительного, проявляется в формировании и действии теневых интерполированных пенитенциарных норм как совокупности искаженных интерполяцией права, личностных взглядов на регулирование отношений в уголовно-исполнительной системе.
Основной источник современных проблем реализации и действия уголовно-исполнительного права -это интерполяция права, которая проявляется и в регулировании исполнения уголовных наказаний в виде лишения свободы.
Ключевые слова: пенитенциарная система, уголовно-исполнительное законодательство, интерполяция права, традиции, социальные нормы.
Как известно, реальное действие права на общественные отношения не всегда согласуется с планом регулирования общественных отношений, который отражается и выражается в законодательстве. Претворение требований законодательства в жизнь, в реальное поведение субъектов права выражается в соблюдении, исполнении, использовании и применении правовых норм, то есть в реализации законодательства. Следовательно, действие права - это его реальное влияние на общественные отношения, а реализация права - это степень воплощения требований права в жизнь, и эта степень реализованности правовых норм в механизме действия права оказывается достаточно низкой, кроме того, может вообще блокироваться иными неправовыми явлениями. Данная ситуация в полной мере распространяется и на действие уголовно-исполнительного права. Регулирование правом отношений порождает целый комплекс проблем и затруднений в практическом действии права. На наш взгляд, уголовно-исполнительные (пенитенциарные) нормы несвободны от общих проблем действия права, в частности, обусловленных подменой (интерполяцией) норм уголовно-исполнительного права другими регуляторами общественных отношений.
В настоящее время интерполяция в праве рассматривается как умышленное или неосторожное
искажение, подмена изначальных смыслов изданных юридических норм, а также подмена самих правовых норм другими социальными и несоциальными регуляторами при осуществлении процедур правового регулирования в целом.
Ситуация с интерполяцией уголовно-исполнительного права обусловливается многими обстоятельствами, но главное место занимает тот факт, что не все уголовно-исполнительные правоотношения охвачены нормами уголовно-исполнительного законодательства. Часто результат уголовно-исполнительного регулирования не совпадает с планом законодателя, и фактически происходит интерполяция уголовно-исполнительного права. При исследовании данной проблемы следует учитывать следующие обстоятельства.
Во-первых, в общественной практике уголовно-исполнительное регулирование очень часто отождествляется с реализацией уголовно-исполнительного права, так как подразумевается результат - упорядоченность уголовно-исполнительных (пенитенциарных) отношений с помощью уголовно-исполнительного права, при этом стадия пенитенциарного правотворчества упускается из виду.
Во-вторых, в пенитенциарных учреждениях весьма сильно влияние так называемых «воровских законов» и «понятий» на регулирование общественных отношений. Правосознание осуж-
денных, да и некоторых сотрудников, весьма деформировано.
В-третьих, ограниченный оперативный доступ к нормам действующего права, а также низкий уровень правовой культуры осужденных ведет к получению и распространению в пенитенциарных учреждениях интерпретированной правовой информации (то есть посредством правовых слухов).
Для того чтобы уточнить наиболее существенные, прежде всего внутренние особенности интерполяции уголовно-исполнительного права, рабочей группой под руководством автора проведено социологическое исследование в марте-апреле 2015 г. Было опрошено 122 курсанта 5-х курсов ВЮИ ФСИН России, 62 сотрудника УИС, проходивших переподготовку в ВЮИ ФСИН России. Опрос проводился в виде закрытого анкетирования, без учета демографических факторов.
С учетом проведенного социологического исследования и общетеоретического анализа действия уголовно-исполнительного права можно отметить следующие обстоятельства.
1) интерполяция уголовно-исполнительного права и права в целом в пенитенциарных учреждениях существует и углубляется;
2) высокий уровень информации о коррупции в органах государственной власти, местного самоуправления, в правоохранительных органах не способствует действию уголовно-исполнительного права, а, наоборот, повышает его интерполяцию;
3) одна из причин высокого уровня интерполяции уголовно-исполнительного права - это низкий уровень правовой культуры как осужденных, так и многих сотрудников (у одних - в силу незнания закона, у других - из-за отсутствия убежденности в необходимости его действия, так как это запланировано законодателем);
4) высокая эффективность «воровских законов» ведет к снижению эффективности действия уголовно-исполнительного права и повышению степени его интерполяции;
5) «обвальное» правотворчество последних лет (порой без учета системности права) повышает риск интерполяции уголовно-исполнительного права и снижает качество юридической техники в сфере исполнения наказания.
Анализ возможных источников проблем реализации уголовно-исполнительного права показал, что многие из них производны от интерполяции (подмены) уголовно-исполнительного права. Кроме того, результаты проведенного социологического исследования позволяют сформулировать наиболее существенные признаки и установить некоторые закономерности интерполяции уголовно-исполнительного права в УИС.
В исправительных учреждениях интерполяция права проявляется наиболее ярко. Наряду с официальными нормами, определяющими условия отбывания наказания и способы обращения с осужденными, в них складывается и развивается неформальная нормативно-ценностная система (подменяя ту, которая признается государством), которую можно обозначить как «теневое устное уголовно-исполнительное право».
В теневом устном уголовно-исполнительном праве можно выделить несколько уровней, такие как «закон», «наказ», «правило» [1, с. 34]. «Закон» - устойчивый свод норм поведения преступников, своеобразный кодекс. Например, «воровской закон», включающий в себя свод норм, принимается и изменяется на «воровских сходках» («съездах»); его нормы распространяются на весь уголовный мир бывшего СССР. «Наказ» ниже уровнем, чем «закон», это новое правило, оперативно созданное группой «авторитетов» - «воров в законе» (не менее трех лиц) в результате компромисса между конфликтующими группировками или в качестве ответа на новую акцию властей или правоохранительных органов. «Правило» относится к нормам местного самоуправления, оно принимается конкретной группой и регулирует поведение ее членов [2, с. 190-192].
Теневую интерполированную нормативную систему в исправительных учреждениях можно определить как относительно устойчивую совокупность определенных принципов, правил и стандартов поведения, которые разделяются и поддерживаются значительным большинством осужденных, детерминируют их активность, определяют степень влияния и положение в социальной структуре сообщества. Являясь важным элементом преступной субкультуры, они составляют ее организационно-нормативную базу. Подобное социально-психологическое образование характерно для любого сообщества осужденных, причем независимо от вида и географии пенитенциарного учреждения. По существу, это неписаный кодекс поведения, зафиксированный в специфическом наборе субкультурных категорий. Информация об этих нормах передается от одних осужденных к другим в интерпретированном виде, то есть в форме слухов, при этом, несмотря на жесткость рамок интерпретируемых норм, в силу обеспеченности принуждением со стороны «авторитетов» и простоты и доходчивости. Вследствие интерпретаций информации о нравах пенитенциарного мира в форме слухов происходит искажение нравственных норм, о чем свидетельствует их неоднородный характер в различных учреждениях, а также изменение с течением времени. Так, если по одной из
традиций 30-х годов ХХ в. «авторитет» должен был воровать в течение ряда лет, обучаться преступному ремеслу под руководством опытных преступников, то в настоящее время эти жесткие критерии не выдерживаются и отмирают.
Интерполяция права в местах лишения свободы не только обеспечивает противоправный образ жизни, но и стимулирует его проявление в новых поколениях правонарушителей, вызывая у них потребительские взгляды, соответствующие им мотивы поведения. Неукоснительное соблюдение интерполированных норм в виде преступных пенитенциарных традиций предопределяет поведение «авторитетов» в исправительных учреждениях. Они являются зачинщиками, «идеологами» и проводниками слухов о нравах преступного мира, активно пропагандируя свой преступный образ жизни. Это принципиально отличает «авторитетов» от других нарушителей режима содержания в местах лишения свободы.
Организация групповых неповиновений законным требованиям администрации исправительного учреждения, вовлечение осужденных в азартные игры, сборы «общаков», притеснение и «правилки» над теми, кто оказывал помощь администрации исправительного учреждения, продиктованы преступными перерожденными нормами. И если другие категории осужденных, отбывающих наказание, лишь подчиняются требованиям преступных традиций, чтобы обеспечить себе безопасное и нормальное существование в своей среде или чтобы заслужить уважение «блатных», то «авторитеты» формируют интерполяционные правовые нормы, предписывающие преклонение перед пенитенциарными (воровскими) традициями, следование которым они считают своим долгом. Вместе с тем длительность существования теневых интерполированных пенитенциарных норм сама по себе еще не определяет их современное значение: жизнеспособность изучаемых явлений коренится в их дальнейшем развитии последующими поколениями профессиональных преступников в местах лишения свободы в новых условиях. Дело в том, что преступная среда, воспринимая одни элементы своего преступного наследия, в то же время отвергает другие, которые противоречат складывающимся новым отношениям. Так, в группировках «авторитетов» за счет динамики интерполяции права, которая связана с правотворчеством и развития общества, прослеживаются постоянные изменения теневых интерполированных пенитенциарных норм.
В целом интерполяция права, в том числе уголовно-исполнительного, проявляющаяся в формировании и действии теневых интерполированных
пенитенциарных норм, - это совокупность искаженных интерполяцией права личностных взглядов на регулирование отношений в уголовно-исполнительной системе, передаваемых устно подозреваемыми, обвиняемыми и осужденными, поэтому, несмотря на длительную историю изучения теневых пенитенциарных норм, как результат интерполяции права они не рассматривались. Одни специалисты считают, что они являются специфическим продуктом образа жизни, складывающегося в местах лишения свободы [3], другие полагают, что нормы привносятся туда некоторыми категориями преступников [4]. По мнению А. И. Мокре-цова, формирование нормативной системы происходит в результате встречного процесса, обусловленного взаимовлиянием внешних и внутренних факторов. Этому способствует стремление отрицательно настроенных осужденных к самоорганизации в целях оказания давления на окружающих и обеспечения психологической защиты от несправедливых посягательств со стороны администрации исправительного учреждения, которые в период отбывания наказания персонифицируются в лице конкретных сотрудников - носителей властных полномочий исправительного учреждения.
Информация о деинтерполяции права в виде нарушений норм преступного мира среди осужденных обусловливает отдельные виды общественно опасных деяний, совершаемых в местах лишения свободы, так как их нарушение влечет за собой жестокое и часто неотвратимое для нарушителя наказание. По мнению специалистов [5, с. 84], примерно 70 % всех преступлений в местах лишения свободы тем или иным образом связаны со слухами о нарушениях преступных нравственных традиций, культивируемых в среде лиц, отбывающих наказание. Как правило, это расправы с осужденными, не уплатившими или несвоевременно уплатившими карточный долг, сотрудничающими с администрацией пенитенциарных учреждений, не выполняющими распоряжения «авторитетов» преступного мира.
В названном перечне отсутствуют насильственные и ненасильственные действия сексуального характера, которые подпадают под действие ст. 132 УК РФ, вторые - под действие ст. 116 УИК РФ, но это не означает, что в местах лишения свободы подобные деяния не совершаются. Напротив, они имеют довольно широкое распространение, но должной правовой оценки со стороны правоохранительных органов не получают. Причины своего бедственного положения осужденные в основном связывают с существующими неформальными отношениями в своей среде. Совершение перечисленных преступлений сопровождается двумя особенностями.
Во-первых, большинство из них совершаются в присутствии других осужденных с целью их запугивания, а во-вторых, с особой жестокостью и цинизмом, жертве умышленно причиняются страдания и мучения. Подобными действиями лидеры преступного пенитенциарного мира стараются не только сохранить сферу влияния преступных традиций, но и расширить ее. Практически любой осужденный может вольно или невольно стать нарушителем интерполированных пенитенциарных норм и понести наказание от «своих», а соответственно и стать жертвой преступления. В связи с этим уместно вспомнить Д. В. Ривмана, который справедливо отмечает, что «любой индивидуум потенциально виктимен, поскольку он, находясь в определенной жизненной обстановке, включаясь в сплетение разноплановых социальных отношений, может оказаться жертвой преступления» [6, с. 45].
Следовательно, интерполяция права в пенитенциарной системе в виде сформированных антиправовых (теневых) стереотипов преступного мира выступает в роли эффективного механизма социального контроля, санкции преступной среды обеспечивают единообразие, согласованность совместных действий и поддерживают стабильность групповых структур.
Антиобщественная сущность рассматриваемых вариантов интерполяции права в пенитенциарной системе проявляется прежде всего в том, что сформированные в результате интерполяции права нормы являются закрепителями и проводниками определенного опыта предшествующих поколений преступников; поддерживают в состоянии стабильности изначальную ориентацию профессиональных преступников на ведение паразитического образа жизни, что, в свою очередь, продуцирует самые разнообразные формы их противоправного поведения; обеспечивают группировки «авторитетов» уголовной среды всем необходимым (едиными оценками, идеалами и нормами) для их образования, консолидации и противоборства с правоохранительными органами; служат средством защиты отмеченных криминогенных формирований от вмешательства со стороны сокрытия противоправного поведения. Можно сказать, что каждое поколение «авторитетов» уголовной среды в местах лишения свободы с необходимостью воспринимает, заимствует ряд форм интерполяции права в виде передаваемых устно устойчивых и прочных антиобщественных стереотипов поведения, искаженных ценностей из прошлого, провозглашает устоявшиеся противоправные интерполированные принципы с целью утвердиться в сообществе осужденных и использовать их для личных целей.
Интерполированное теневое уголовно-исполнительное право формирует внутренний мир профессионального преступника, его искаженные взгляды, направляет его в реальной жизни, накладывая запрет на одно и разрешая другое.
Причины сохранения устойчивости интерполяции в пенитенциарных учреждениях современной России детерминированы не только условиями отбывания наказания в местах лишения свободы, образом жизни преступников, мировоззрением, активным противостоянием правоохранительным органам, но и желанием защищать, уберечь их от общества. Общество всегда пытается доминировать над преступным миром, борется с ним, поэтому он и «охраняется», консервирует свои традиции, стараясь насаждать их хитростью и насилием [7, с. 83].
Таким образом, в исправительных учреждениях правовые нормы, определяющие условия отбывания наказания и способы обращения с осужденными, подвергаются сознательной интерполяции и подменяются теневым интерполированным пенитенциарным правом, которое во многом прямо противоположно официальному регулированию. Специфические отношения в среде субъектов пенитенциарных отношений не только порождены, но и регулируются системой интерполированных норм, то есть комплексными нормами, основанными на инерции сознания при оценивании поведения человека с учетом его микро- и макросреды обитания и регулирующими отношения, складывающиеся в локальных, относительно обособленных общностях людей.
Система интерполированных пенитенциарных преступных норм представлена как совокупность следующих элементов: во-первых, это устные интерпретации, которые полностью или частично искажают и подменяют право в целом и уголовно-исполнительное в частности; во-вторых, вновь формируемые нормы пенитенциарного мира, регулирующие наиболее общие отношения в пенитенциарной среде, отличные от правовых предписаний, достаточно часто им противоречащие; в-третьих, интерполированнная общественная мораль в виде криминальных нравов. Данные нормы, как правило, регулируют взаимодействие субъектов уголовно-исполнительных отношений с обществом и системой правоохранительных органов (эта группа интерполированных норм является самой устойчивой); в-четвертых, иерархические пенитенциарные нормы, возникающие на основе интерполяции соответствующих правовых норм, предписывающие разделение субъектов пенитенциарных отношений на неформальные категории и устанавливающие правила поведения с лицами, не
являющимися членами преступного пенитенциарного мира; в-пятых, интерполированные пенитенциарные криминальные нравы, регулирующие порядок внутренних взаимоотношений субъектов пенитенциарных отношений. Данные нормы - синтез интерполяции права, естественно-биологи-ческих норм и импорт традиций преступных и иных сообществ за пределами пенитенциарных учреждений.
Интерполяция права, действующая в рамках пенитенциарной системы, имеет достаточно сложный и противоречивый характер и представляет собой результат взаимодействия двух типов интерполированных регуляторов: сформировавшихся норм в результате интерполяции права лицами, отбывающими наказание в виде лишения свободы, и интерполированных норм сотрудников, обеспечивающих исполнение наказания в виде лишения свободы. Эти совокупности находятся в постоянном взаимодействии, но при этом являются относительно самостоятельными. Соотношение интерполированных норм сотрудников и интерполированных норм осужденных зависит во многом от порядка отбывания наказания, категорий осужденных, вида исправительного учреждения, а также от общественных моральных, религиозных норм и норм-обычаев.
Нормативные интерполяции права сотрудниками подразделяются на макроинтерполяцию права, ординарную интерполяцию права и микроинтерполцию права. Макроинтерполяция права - это подмена общих принципов права и формирование новых основополагающих максим в виде норм-принципов (например, «начальник всегда прав» или «осужденный - враг сотрудника» и др.). Ординарная интерполяция права выражается в подмене в сознании сотрудников правил поведения, установленных законодательством (например, нормы, пресекающие коррупционные связи). Микроинтерполяция заключается в частичной подмене отдельных элементов правовых норм-правил (например, нормы, запрещающие необоснованное применение физической силы к осужденным-правонарушителям).
Все три вида интерполяции права сотрудниками УИС можно подразделить: 1) на интерполированные нормы, регламентирующие отношения «сотрудник - осужденный»; 2) интерполированные нормы, устанавливающие взаимоотношения между сотрудниками.
Система видов интерполяции по ее глубине проявляется и при анализе интерполированных норм осужденных к лишению свободы. Она подобна системе интерполяции права у сотрудников: состоит также из макроинтерполяции (например, «не верь, не бойся, не проси»), ординарной интерполяции (например, правило противостояния исправительному воздействию), микроинтерполяции (различного рода мелкие нарушения порядка от-
бывания наказания). Интерполированные правила осужденных состоят из следующих видов: 1) интерполированные нормы, регулирующие взаимодействие субъектов пенитенциарных отношений с обществом и системой правоохранительных органов; 2) интерполированные нормы, предписывающие разделение субъектов пенитенциарных отношений на неформальные категории и устанавливающие правила поведения с лицами, не являющимися членами преступного мира; 3) интерполированные нормы, регулирующие порядок внутренних взаимоотношений субъектов пенитенциарных отношений.
Индивидуальные интерполяции права осужденными и сотрудниками носят ненормативный характер и имеют значение при личной оценке сотрудника или осужденного, за исключением личных интерполяций «авторитетов», которые могут иметь как нормативный, так и ненормативный характер.
Устойчивость интерполяции права в пенитенциарной системе, особенно в среде осужденных, обеспечивается системой жестких наказаний, нормируемых на основе интерполированных норм права. К числу санкций, обеспечивающих обязательность исполнения пенитенциарных интерполяций норм, следует отнести акты лишения поддержки со стороны определенной группы, шантаж, угроза причинения телесных повреждений, убийств, совершение насильственного акта мужеложства, лесбиянства, лишение криминального статуса; причинение телесных повреждений, а также убийство. В среде сотрудников практикуются «подставы», «неудобные» дежурства и т. д.
Таким образом, основной источник проблем реализации и действия уголовно-исполнительного права - это интерполяция права, которая проявляется и в регулировании исполнения уголовных наказаний в виде лишения свободы.
Указанные нормы представляют собой исторически сложившийся динамический комплекс «подправления» действующего права и его замены на устное уголовно-исполнительное право, в том числе на так называемое уголовно-исполнительное право преступного мира, которое воздействует не только на осужденных, но и на сотрудников УИС. Данные обстоятельства фактически признаются даже на законодательном уровне (например, нормы об условиях содержания определенных категорий осужденных, нормы о свиданиях, условно-досрочном освобождении от отбывания наказания в виде лишения свободы).
Сформированные на основе интерполяции права нормы, условно обозначенные как нормы пенитенциарного преступного мира, передаются последующим поколениям осужденных, являются устойчивыми и прочными социальными регуляторами поведения и
охраняются не только силой мнения, как в других со- словливают отдельные виды общественно опасных циумах, но и неформальными санкциями, чем обу- деяний, совершаемых в местах лишения свободы.
Список литературы
1. Дикселиус М., Константинов А. Преступный мир России. М., 1995. 288 с.
2. Анисимков В. М. Россия в зеркале уголовных традиций тюрьмы. СПб., 2003. 204 с.
3. Хохряков Г. Ф. Парадоксы тюрьмы. М., 1991. 224 с.
4. Гуров А. И. Профессиональная преступность: прошлое и современность. М., 1990. 442 с.
5. Ткачевский Ю. М. Прогрессивная система исполнения уголовных наказаний. М., 1997.
6. Ривман Д. В., Устинов B. C. Виктимология : монография. Н. Новгород, 1998. 210 с.
7. Анисимков В. М. Россия в зеркале уголовных традиций тюрьмы. СПб., 2003. 250 с.
ROMAN BORISOVICH GOLOVKIN,
dsc in law, professor, deputy head of the institute (Vladimir juridical institute of the FPS of Russia), e-mail: golovkinrombor@mail.ru © Golovkin R. B., 2015
SOME SOURCES OF PROBLEMS OF ACTION OF THE CRIMINAL AND EXECUTIVE RIGHT
Annotation: article is devoted to research of the circumstances which are negatively influencing implementation of the criminal and executive legislation. Among them the special attention is paid to problems of interpolation (substitution) of the criminal and executive right by other social and unsocial regulators. Properties and features of the specified process, ways of overcoming and minimization of interpolation of the criminal and executive legislation are investigated.
For establishment of features of interpolation of the criminal and executive right as source of problems of its realization sociological research is conducted. As showed research, interpolation is right, including criminal and executive, is shown in formation and action of the shadow interpolated penitentiary norms as sets by the distorted interpolation of the right, personal views of regulation of the relations in criminal and executive system.
Results of research allowed to conclude that the main source of modern problems of realization and action of the criminal and executive right is an interpolation of the right which is shown and in regulation of execution of criminal penalties in the form of imprisonment.
Key words: penal system, criminal and executive legislation, interpolation of the right, tradition, social norms.
References
1. Dikselius M., Konstantinov A. Prestupnyj mir Rossii [Underworld of Russia]. Moscow, 1995. 288 р.
2. Anisimkov V. M. Rossija v zerkale ugolovnyh tradicij tjur'my [Russia in a mirror of criminal traditions of prison]. St. Petersburg, 2003. 204 р.
3. Hohrjakov G. F. Paradoksy tjur'my [Paradoxes of prison]. Moscow, 1991. 224 р.
4. Gurov A. I. Professional'naja prestupnost': proshloe i sovremennost' [Professional crime: past and present]. Moscow, 1990. 442 р.
5. Tkachevskij Ju. M. Progressivnaja sistema ispolnenija ugolovnyh nakazanij [Progressive system of execution of criminal penalties]. Moscow, 1997.
6. Rivman D. V., Ustinov B. C. Viktimologija [Viktimologiya]. N. Novgorod, 1998. 210 р.
7. Anisimkov V. M. Rossija v zerkale ugolovnyh tradicij tjur'my [Russia in a mirror of criminal traditions of prison]. St. Petersburg, 2003. 250 р.
