CC BY
48
УДК 811.161.1*27+316.64
НЕКОТОРЫЕ ГЕНДЕРНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ВЕРБАЛИЗАЦИИ КОНЦЕПТА «НАПИТКИ» В СТАРШЕМ ПОДРОСТКОВОМ ВОЗРАСТЕ
Морель Морель Дмитрий Александр,
преподаватель направления «Лингвистика», кандидат филологических наук
Кузнецова Людмила Борисовна,
преподаватель направления «Психология», кандидат психологических наук, доцент Белгородский филиал Современной гуманитарной академии,
г. Белгород, Россия dmm 700@yandex. ru; ludkuznetsova@mail. ru
В статье анализируются гендерные особенности содержания и организации средств вербализации концепта «Напитки» в картине мира современных российских подростков 14-15 лет. Материалом послужили результаты анкетирования. Выстраиваются и сопоставляются модели подростковых систем обозначений напитков и интерпретационного поля концепта «Напитки», учитывающие гендерную специфику.
Ключевые слова: концепт; напитки; гендер; подросток; картина мира; интерпретационное поле; алкоголь.
SOME GENDER PECULIARITIES OF VERBALIZING “DRINKS” CONCEPT IN LATE ADOLESCENCE
Dmitry Morel Morel,
lecturer of the Linguistics course, candidate of philological sciences
Lyudmila Kuznetsova,
lecturer of the Psychology course, candidate of psychological sciences, associate professor
Belgorod branch of Modern Academy for Humanities, Belgorod, Russia dmm 700@yandex. ru; ludkuznetsova@mail. ru
The present paper analyses gender peculiarities of contents and organization of the “Drinks ” concept verbalizing means in the modern Russian adolescents ’ picture of the world. The results of surveying respondents 14-15 years old served as the research materials. Models of adolescents ’ systems of drinks designations and of the “Drinks ” concept interpretational field are built and compared taking into consideration gender features.
Keywords: concept; drinks; gender; adolescent; picture of the world; interpretational field; alcohol.
Г ендерные особенности личности являются важнейшим элементом сознания и самосознания. Картина мира подростков в значительной мере связана с гендерными стереотипами, сложившимися в обществе представлениями о том, какими должны быть мужчины и женщины. Данные стереотипы касаются как личностных черт представителей различных гендерных групп, так и особенностей их поведения и накладывают отпечаток на процесс психологического развития ребенка с самых ранних лет [1].
Проблема специфики самосознания лиц мужского и женского пола, особенностей их образа мира рассматривалась в работах Ш. Берн, Е.П. Ильина, И.С. Кона, А.В. Визгиной, С.Р. Пантилеевой, З.Н. Лукьяновой, Т.Н. Курбатовой, Я.В. Куус, А.А. Чекалин и других. В последнее время появляется все больше исследований, посвященных изучению гендерных особенностей личности подростков (В.Е. Каган, Т.А. Арканцева, Е.М. Дубовская, Н.Н. Киреева, О.К. Карпухина).
В работах многих авторов отмечается, что к подростковому периоду в
самосознании личности складываются достаточно четкие образы идеальных мужчин и женщин, включающие представления об их личностных особенностях, поведенческих характеристиках, предпочтениях. Так по данным Т.А. Арканцевой и Е.М. Дубовской идеальный мужчина в представлении подростков характеризуется такими качествами, как смелость, сила, выносливость, уверенность, ответственность, идеальная женщина - нежная, ласковая, заботливая, мягкая, но в то же время уверенная, ответственная и активная. Таким образом, идеальный мужчина в представлении подростков -типично маскулинный тип, идеальная женщина в большей мере может быть отнесена к андрогинному типу [2].
Схожие данные получены Е.В. Каганом в исследовании школьников 7-10 классов. Автором обнаружено также, что стереотипы женственности у девочек и мальчиков более схожи, чем стереотипы мужественности [3].
В то же время, несмотря на значимость и результативность проведенных исследований, ряд аспектов проблемы гендерных различий подростков остаются недостаточно освещенными. Как показывает анализ теоретической литературы, гендерные особенности формирования представлений о напитках в структуре картины мира современного подростка изучены в недостаточной мере.
Следует отметить, что подростковый возраст рассматривается как один из наиболее значимых периодов формирования личности, ее самосознания как в отечественной (Л.И. Божович, Л.С. Выготский, И.С. Кон, В.С. Мухина, Д.И. Фельдштейн, Д.Б. Эльконин), так и в зарубежной (Ш. Бюлер, К. Левин, Ж. Пиаже, Х. Ремшмидт, Э. Эриксон) литературе. В этой связи исследование гендерных особенностей формирования представлений о напитках, отношения к различным категориям напитков в данный период развития представляет особый интерес.
Отношение подростков к алкогольным напиткам - злободневная проблема; ее гендерный аспект анализируются Е.П. Ильиным [4]. Ссылаясь на данные
отечественных и зарубежных исследований, этот автор отмечает, что алкоголизм более распространен среди мужчин. Это подтверждается данными международной статистики: во многих странах среди учащихся подросткового возраста, ни разу не пробовавших спиртного, девочек значительно больше, чем мальчиков [5]. В то же время отмечается тенденция более быстрого роста женского алкоголизма во многих странах по сравнению с мужским. Среди факторов, влияющих на развитие алкоголизма, у мужчин на первом месте стереотипы отношения к употреблению спиртного. У женщин более частой причиной алкоголизма являются личностные проблемы (одиночество, неустроенность личной жизни, потеря близких) [4].
Таким образом, гендер является одним из важных факторов формирования картины мира подростка. Гендерные стереотипы, специфика гендерной социализации оказывают влияние на конструирование картины мира, на выделение субъективно-значимых категорий в ее структуре.
Объектом настоящего исследования является один из значимых фрагментов подростковой картины мира - концепт «Напитки», непосредственным предметом - средства его вербализации, используемые представителями данной возрастной группы. Материалом послужили данные анкетирования девятиклассников г. Белгорода.
Целью исследования было выявление гендерных особенностей содержания и структурирования концепта «Напитки»: ядра его номинативного поля (системы собственно обозначений напитков) и его интерпретационного поля (диффузной совокупности разного рода суждений, утверждений, отражающих отношение лингвокультурной общности к реалии [6, с. 63-64]).
Для достижения поставленной цели использовались следующие методы исследования: эмпирические (открытое анкетирование, опрос), количественной обработки, сопоставительного анализа и когнитивной интерпретации.
Для построения системы обозначений напитков 65 респондентам (34 девочки и 31 мальчик) было предложено в течение 5 минут записать все
названия напитков, которые придут им на ум.
По результатам обработки анкет всего было выявлено 184 обозначения напитков / 921 реакция (далее - корпус ответов), соответственно средняя частотность выявленных обозначений составила 5,01. Среднее количество реакций на анкету - 12,28.
По ответам девочек получены следующие общие показатели: 118
обозначений / 473 реакции; средняя частотность - 4,01; 13,91 реакций на анкету (от 7 до 24 реакций в анкете); на единичные обозначения (61) приходится 51,7% от общего количества обозначений в группе и 12,9% от общего количества реакций в группе.
Соответствующие показатели у мальчиков: 134 обозначения / 448 реакций; средняя частотность - 3,34; 14,45 реакций на анкету (от 4 до 53 реакций в анкете); на единичные обозначения (72) приходится 53,7% от общего количества обозначений в группе и 16,1% от общего количества реакций в группе.
Ответы девочек характеризуются высокой консолидированностью, групповой «присвоенностью» (более компактное номинативное поле при высокой воспроизводимости его репрезентантов). Ответы мальчиков напротив, отличаются несколько более высокой продуктивностью при более сильной «разбросанности»: большей индивидуальности реакций при менее регулярной вопроизводимости обозначений напитков (сюда же следует отнести и крайне широкий диапазон количества реакций в анкетах).
Если говорить о воспроизводимости, частотности упоминаемых респондентами обозначений напитков, то обнаруживается довольно редкая картина: одни и те же наименования (сок(и), пиво, чай, молоко, водка, кофе) входят в число первых шести по частотности в ответах каждой из двух групп по отдельности и в общем корпусе ответов в целом. Более того, что особо примечательно, частотность данных наименований не обнаруживает значимых гендерных диспропорций: соотношения количества реакций у девочек и
мальчиков колеблются от 1 : 0,714 до 1 : 0,857. Таким образом налицо существование устойчивого, гендерно общего, неспецифичного ядра.
Из 184 выявленных обозначений напитков 68 встречаются в ответах респондентов обоих полов, 50 - только девочек, 66 - только мальчиков (что дополнительно подтверждает вывод о большей степени индивидуальности ответов данной группы).
В целом число гендерно специфичных обозначений напитков велико, они составляют 63% от общего количества выявленных обозначений. Однако на них приходится всего лишь 15,3% от общего количества реакций. Гендерно специфичные обозначения преимущественно единичны или низкочастотны (максимум 5 реакций). Таким образом их средняя частотность низка и составляет только 1,22 (для сравнения, у гендерно общих обозначений, которые составляют чуть больше трети от всех выявленных, она достигает 11,47!). При этом средняя частотность обозначений, встречающихся только в ответах девочек несколько ниже, чем у мальчиков (1,16 против 1,25).
Результаты семантической кластеризации (см. таблицу 1) полученных ответов показывают, что выделяемые нами основные группы напитков ([7], см. также: [8]), представлены во всех трех подсистемах обозначений напитков: гендерно общей, присущей только девочкам, присущей только мальчикам.
Таблица 1
Результаты семантической кластеризации ответов
общ. жен. муж.
1. Безалкогольные напитки 39; 486; 12 31; 39; 1,3 29; 35; 1,2
1.1. Прохладительные напитки 29; 314; 11 20; 27; 1,4 21; 26; 1,2
1.1.1. Сладкие газированные напитки 11; 137; 12 7; 10; 1,4 9; 11; 1,2
1.1.2. Воды 7; 56; 8 2; 2; 1 1; 1; 1
1.1.3. Соки 5; 65; 13 8; 12; 1,5 8; 8; 1
1.1.4. Прочее 6; 56; 9,3 3; 3; 1 3; 6; 2
1.2. Г орячие тонизирующие напитки 6; 96; 16 10; 11; 1,1 6; 6; 1
1.3. Молочные напитки 4; 76; 19 1; 1; 1 2; 3; 1,5
2. Алкогольные напитки 17; 210; 12 14; 14; 1 28; 36; 1,3
2.1. Крепкие спиртные напитки 9; 87; 9,7 6; 6; 1 6; 13; 2,2
2.2. Пиво 2; 42; 21 2; 2; 1 13; 15; 1,2
2.3. Вино 4; 70; 18 3; 3; 1 4; 4; 1
2.4. Прочее 2; 11; 5,5 3; 3; 1 3; 4; 1,3
3. Коктейли и энергетики 12; 84; 7 4; 4; 1 8; 11; 1,4
В таблице первое число в ячейке - количество обозначений в гендерной подсистеме, второе - количество реакций, третье - средняя частотность обозначений в кластере (жирным шрифтом выделены показатели выше средних по подсистеме).
Поскольку в подсистему гендерно общих обозначений напитков вошли все наименования со средней и высокой частотностью (от 6 и выше), то она ожидаемо отличается максимальными показателями по совокупному числу реакций и по частотности. Последняя выше средней по подсистеме в подавляющем большинстве кластеров. В одних случаях подобные показатели достигаются за счет присутствия в кластере доминанты - наименования с пиковой частотностью (при, как правило, невысокой частотности остальных -наиболее ярким примером этого выступает кластер «пиво»). В случае обозначений вин, сладких газированных и молочных напитков это достигается за счет стабильно высокой частотности большинства, наименований кластера.
В том, что касается обозначений безалкогольных напитков, гендерно специфичные подсистемы не обнаруживают сколько-нибудь значимых отличий. Единственным заслуживающим упоминания фактом является преобладание в ответах девочек кластеров с частотностью выше средней. Это может косвенно свидетельствовать в пользу несколько более высокой значимости подсистемы обозначений безалкогольных напитков в для респондентов женского пола.
С обозначениями алкогольных напитков и коктейлей/энергетиков ситуация диаметрально противоположная. Все выделяемые здесь кластеры имеют минимальную (1) частотность в ответах девочек и в разы меньше по количеству наименований и реакций, чем у мальчиков, у которых, к тому же, большинство кластеров имеют показатель частотности выше среднего. Исключение составляет кластер «вино», малорелевантный для обеих гендерно специфичных подсистем.
Несмотря на обилие обозначений пива, встречающихся только в ответах мальчиков, данный кластер нельзя признать гендерно специфичным (даже в сравнении с низкой его актуальностью для девочек), поскольку данные наименования представлены в анкетах только пяти респондентов (один из которых привел семь из них). Хотя в целом тенденция прослеживается и обусловлена, по всей видимости, специфическим возрастным интересом к подобного рода «статусным» вещам, средствам групповой (само)идентификации, а не личным опытом (одним из заданий анкеты предусматривалось указать в построенном респондентом списке обозначения напитков, опыта употребления которых он не имел).
Обращает на себя внимание также низкая релевантность кластера «воды» для всех трех гендерных подсистем.
Для выявления интерпретационного поля концепта «Напитки» и исследования его особенностей сорока респондентам (20 девочкам и 20 мальчикам) было предложено в течение пяти минут записать все известные им пословицы, поговорки, крылатые выражения о напитках или связанные с ними.
При анализе полученных ответов была выявлена следующая особенность: в них оказались представлены как языковые, так и речевые единицы различной протяженности (далее - репрезентанты интерпретационного поля - РИП):
- фразеологизмы («на посошок», «море по колено»);
- поговорки («часом с квасом, порой с водой»);
- «антипоговорки» («после первой не закусывают»);
- пословицы («не плюй в колодец - пригодится воды напиться»);
- «антипословицы» («сколько водки не бери, все равно два раза бегать»);
- прецедентные фразы различного происхождения: цитаты из письменного и устного творчества («[и я там был,] [мёд-пиво пил,] по усам текло, в рот не попало»; «губит людей не пиво, губит людей вода»; «лучше водки хуже нет»), тосты и застольные пожелания («третий тост за любовь», «пей до дна!»), рекламные слоганы («Sprite - не дай себе засохнуть!»), трюизмы («вода принимает форму сосуда»);
- частные суждения респондентов («Кока-кола - плохо для здоровья»);
- рифмованные сверхфразовые единства: тосты («Во все года, во все века четвертый тост за мужика. И хоть ты царь, и хоть ты бог, ты все равно у наших ног»), шуточные трансформации прецедентных текстов («Не надо печалиться, вся жизнь впереди! Вся жизнь впереди!.. Напейся и жги!»).
Выявленные РИП можно условно подразделить на следующие группы:
1) «традиционные» пословицы и поговорки;
2) прецедентные фразы различного происхождения;
3) «трансформы» (к которым мы, вслед за Х. Вальтером и В. М. Мокиенко, относим так называемые «антипословицы», «антипоговорки», «антиафоризмы», «антикрылатые слова и выражения» [9, с. 8-9]);
4) фразеологизмы.
Результаты обработки полученных эмпирическим путем данных в обобщенном виде приведены в таблице 2.
Таблица 2
Средства репрезентации интерпретационного поля концепта «Напитки»
всего муж. жен.
Отказов 11 5 6
Всего РИП 47 19 32
Всего реакций 70 26 44
Доля единичных РИП (%) 76,6 68,4 78,1
Доля реакций, приходящихся на повторяющиеся РИП (%) 48,6 50 43,2
Средняя повторяемость РИП 1,49 1,37 1,38
Среднее количество реакций в ответе 1,75 1,3 2,2
Максимальное кол-во реакций в ответе 5 14
Пословицы и поговорки *) 29,8; 32,9 5,3; 11,5 43,8; 45,5
Прецедентные фразы 44,7; 41,4 52,6; 50 40,6; 36,4
Трансформы 19,1; 21,4 36,8; 34,6 9,4; 13,6
Фразеологизмы 6,4; 4,3 5,3; 3,4 6,3; 4,5
Включают обозначения алкогольных напитков 19,1; 14,3 26,3; 23,1 12,5; 9,1
Содержат опосредованные упоминания алкогольных напитков (их распития) 19,1; 14,3 21,3; 31,4 25; 25
Включают обозначения безалкогольных напитков 29,8; 30 26,3; 34,6 21,9; 29,5
Содержат опосредованные упоминания безалкогольных напитков (их употребления) 2,1; 1,4 5,3; 3,8 0
Включают упоминания воды вне связи с концептом «Напитки» 23,4; 18,6 0 34,4; 29,5
*) Здесь и далее в таблице первое число - процент от общего количества РИП в подгруппе, второе - процент от общего количества реакций в подгруппе.
Как следует из полученных количественных показателей, ответы респондентов мужского пола имеют более консолидированный характер, что коррелирует с существенно меньшим средним количеством реакций в их анкетах по сравнению с респондентами женского пола (при практически одинаковой средней повторяемости РИП).
В ответах респондентов мужского пола доля трансформов в разы больше, а пословиц и поговорок - в разы меньше, чем в ответах респондентов женского пола. С одной стороны, это может свидетельствовать о показном цинизме как элементе самоидентификации и самоутверждения мальчиков, с другой - может быть расценено как проявление претензии на «житейскую умудренность», нарочитой серьезности, стремления к морализаторству, дидактизму девочек.
Прецедентные фразы составляют значительную часть выявленных РИП, уверенно занимая 1-2 места (по количеству как репрезентантов, так и их повторов), однако их средняя повторяемость невысокая. Эта особенность
может быть объяснена тем, что именно в актуализации данного вида РИП наиболее явно проявляются индивидуальные речевые предпочтения и опыт респондентов. Подобная индивидуальность, помноженная на потенциально бесконечный резерв прецедентных фраз, а также их тесная связь с эмоциональной сферой и обусловливают их обилие в ответах респондентов при низкой повторяемости.
Суммарная доля РИП, так или иначе соотносящихся с алкогольными напитками, в ответах респондентов мужского пола выше, чем у женского. Также в ответах респондентов мужского пола значимо высокие показатели средней повторяемости демонстрируют РИП, содержащие опосредованные упоминания алкогольных напитков. Однако показатель средней повторяемости стабильно выше среднего у РИП, включающих обозначения безалкогольных напитков.
Особенностью ответов девочек является наличие большой группы РИП, содержащих упоминания воды вне связи с концептом «Напитки» и отличающихся низкой средней повторяемостью. Поскольку данная группа РИП представлена «традиционными» пословицами и поговорками, подобная гендерная специфичность может быть связана с тенденцией, проявляемой респондентами мужского пола, к отходу от традиционной «народной мудрости» с ее подменой «паремиологическим стебом» [9, с. 6-7].
Весьма интересным является распределение по повторяемости обозначений напитков, встречающихся в приведенных респондентами РИП. Любопытно отметить, что здесь оказываются представленными репрезентанты практически всех основных подгрупп напитков («крепкие спиртные напитки», «слабоалкогольные напитки», «вина»; «коктейли и энергетические напитки»; «сладкие газированные напитки», «горячие (тонирующие) напитки», «молочные напитки», «воды»), кроме соков (что несколько противоречит полученным ранее данным о роли данной подгруппы в картине мира подростков (см. в связи с этим: [7; 8]) и обусловлено, по всей видимости,
небольшим размером выборки).
Отметим, что доля упоминаний алкогольных напитков невелика (12 против 28), при этом в ответах респондентов мужского пола их в два раза больше, чем у женского. Любопытна высокая частотность наименования «вода» в РИП, приводимых респондентами обоих полов (особо подчеркнем, что случаи упоминания воды как стихии, т.е. вне связи с исследуемым концептом, нами здесь не учитывались). При этом совокупная доля упоминаний сладких газированных напитков, высокорелевантных для подростковой картины мира [7; 8], невелика и составляет 15%.
В ядерную область интерпретационного поля концепта «Напитки» у опрошенных подростков входят три РИП, встречающиеся в ответах респондентов обоих полов: пословица «не плюй в колодец - пригодится воды напиться» (7 повторов), «антипоговорка» «между первой и второй перерывчик (промежуток) небольшой» (6) и прецедентная фраза «пейте, дети, молоко, будете здоровы» (5).
Итак, проведенное исследование позволяет прийти к следующим выводам.
1. В ответах обеих групп респондентов представлены обозначения всех выделяемых основных подгрупп напитков. Выявляемые отличия не имеют ни структурного, ни качественного (в силу отсутствия ярко выраженных диспропорций) характера, а только количественный.
Выстроенные по результатам анализа полевые модели систем обозначений напитков представлены на рис. 1. Внутреннее кольцо на схеме соответствует ядру, внешнее - крайней периферии. Распределение наименований внутри поля осуществлялось по признаку их частотности. Размеры секторов, соответствующих семантическим кластерам, зависят от количества входящих в них обозначений напитков.
□ соки ■ горячие напитки г сладкие газировки Вводы
□ молочные напитки И крепкое спиртное ЕЗпиво ЕЯ вино
В коктейли и энергетики □ прочие
Рис. 1. Организация системы обозначений напитков в языковой картине мира девочек (слева) и мальчиков (справа) 14-15 лет
2. Полученные результаты можно обобщить, представив в виде учитывающей гендерные особенности полевой модели системы обозначений напитков, присущей языковой картине мира подростков (см. рис. 2). Светлым на схеме обозначены сектора, специфичные для девочек, темным - для мальчиков, горизонтальной штриховкой - гендерно общие. Вертикальная штриховка указывает на реакции, связанные с алкогольными напитками.
Рис. 2. Общая полевая модель системы обозначений напитков в языковой
картине мира подростков 14-15 лет
В целом построенная модель поля является гендерно сбалансированной, симметричной. Наиболее стабильная часть поля является одновременно и гендерно общей, недифференцированной. На периферии, в силу несколько большей индивидуальности и продуктивности ответов мальчиков, баланс слегка смещается в пользу данной группы.
Как видно из полученной модели алкогольные напитки не являются доминантой исследуемого фрагмента картины мира. На них приходится меньшая доля (стабильно около трети) как по числу обозначений, так и по суммарному количеству реакций в целом в корпусе ответов (39% наименований, 32% реакций), в гендерно общей части поля и в его части, специфичной для девочек. В секторе поля, соответствующем гендерно специфичным реакциям мальчиков, наблюдается незначительное преобладание обозначений алкогольных напитков.
3. Анализ приведенных респондентами РИП позволяет выстроить полевую модель интерпретационного поля концепта «Напитки», присущего картине мира опрошенных подростков, и проследить его гендерную специфику (см. рис.
3). Внутреннее кольцо соответствует ядру поля, внешнее - его крайней периферии. Светлым на схеме обозначены РИП, встречающиеся только в ответах респондентов женского пола, темным - мужского, горизонтальной штриховкой - общие для обоих полов. Вертикальной штриховкой выделены РИП, включающие прямые или опосредованные упоминания алкогольных напитков (их распития).
Рис. 3. Модель интерпретационного поля концепта «Напитки» в языковой
картине мира подростков 14-15 лет
Гендерно неспецифичные репрезентанты составляют небольшую часть выстроенного поля, однако полностью формируют его ядро и ближнюю периферию, обеспечивая ему высокую степень унифицированности, стабильности. В целом, модель поля, выстроенная для данной возрастной группы, выглядит гендерно сбалансированной. Общность ядра и ближней периферии для обеих групп респондентов свидетельствует о том, что на данном этапе различия в гендерных установках еще не начали сказываться на исследуемом фрагменте картины мира.
Для рассматриваемой возрастной группы алкогольные напитки не представляют особой значимости: соответствующие РИП не входят в ядро и их общая доля составляет около трети.
Упомянем также значительность в ответах опрошенных подростков количества РИП, включающих оценку (явную или имплицитную) упоминаемых напитков (либо факта их распития): положительную («вино - самый здоровый и гигиеничный из напитков»), отрицательную («Кока-кола - плохо для здоровья»), амбивалентную («Лучше водки хуже нет»), либо
противопоставление оценок («Губит людей не пиво, губит людей вода»). В
силу небольшого количества подобных оценочных РИП (18) и значительного числа параметров (полярность и способ выражения оценки, объект оценки, пол респондентов) сложно выявить логику в распределении оценок. Суммарно, большее число реакций приходится на положительную (преимущественно имплицитную) оценку безалкогольных напитков (за счет двух ядерных РИП: «пейте, дети, молоко, будете здоровы» и «не плюй в колодец - пригодится воды напиться» (в данном случае вода, рассматривается не только как прототипичный напиток, наилучшее средство утоления жажды, но и как символ всего полезного, насущного)).
4. Можно сделать общий вывод о том, что система средств вербализации концепта «Напитки», которой оперируют современные российские подростки, имеет гендерно общие ядро и приядерную область. Гендерные отличия проявляются на периферии, причем ни одна из обеих групп респондентов не имеет здесь явно выраженного преимущества.
Кроме этого необходимо отметить, что в выстроенной системе преобладают средства репрезентации безалкогольных напитков, систематически представленные на всем ее протяжении: от ядра до крайней периферии. Из анализа ответов мальчиков со всей очевидностью следует, что в их картине мира алкогольные напитки занимают более значимое место (и отношение к ним несколько более толерантное), чем у девочек. Наличие подобных проявлений на уровне языковой картины мира (обладающей известной инертностью по сравнению с когнитивной) свидетельствует об определенной степени сформированности у подростков стереотипа отношения к употреблению спиртного. Очевидно также, что в их языковом сознании алкогольные напитки устойчиво ассоциируются с маскулинным типом, однако для уточнения особенностей языковой манифестации данной связи необходимо проведение дополнительного эксперимента.
Литература
1. Введение в гендерные исследования: уч. пособ. / под ред. И. А. Жеребкиной. - Харьков : ХЦГИ ; СПб. : Алетейя, 2001. - Ч. 1. - 708 с.
2. Арканцева Т. А. Полоролевые представления современных подростков как действенный фактор их самооценки / Т. А. Арканцева, Е. М. Дубовская // Мир психологии. - 1999. - № 3. - С 147-155.
3. Каган В. Е. Стереотипы мужественности и женственности и образ «Я» у подростков // Вопросы психологии. - 1987. - №3. - С. 53-62.
4. Ильин Е. П. Дифференциальная психофизиология мужчины и женщин. -СПб. : Питер, 2006. - 544 с.
5. Gabhainn S. N. Substance use / S. N. Gabhainn, Y. Francois // Health and health behavior among young people. International Report. - Universitat Bielefeld, 2000. - P. 97-114.
6. Попова З. Д. Очерки по когнитивной лингвистике / З. Д. Попова, И. А. Стернин. - Воронеж : Истоки, 2001. - 191 с.
7. Морель Морель Д. А. Напитки // Славянская концептосфера в сопоставительном освещении: Лексикон / под ред. Е. Е. Стефанского. -Самара : Изд-во СаГА, 2011. - C. 208-222.
8. Poitou J. Categories semantiques et cognitives. Une etude experimental en semantique lexicale / J. Poitou, D. Dubois // Cahiers de lexicologie. - 1999. - N 74. -P. 5-27.
9. Вальтер Х. Антипословицы в современной живой русской речи / Х. Вальтер, В. М. Мокиенко // Антипословицы русского народа. - М. : ЗАО «ОЛМА Медиа Групп», 2010. - С. 3-17.
Рецензент:
Римский Виктор Павлович, доктор философских наук, профессор, заведующий кафедрой философии, ФГАОУ ВПО «Белгородский государственный национальный исследовательский университет» (НИУ «БелГУ»)
