CC BY
97
НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ПРОБЛЕМЫ ЗАПРЕТОВ НА УЧАСТИЕ В СУДОПРОИЗВОДСТВЕ
АЛЕКСАНДР ВЛАДИМИРОВИЧ НЕЗНАМОВ
Юрист ООО «Юридическая компания „Виндер"», e-mail: neznamov@vinder.pro
В продолжение дискуссии о возможности и необходимости применения запретов на участие в судопроизводстве в России рассматриваются дополнительные аспекты, важные для понимания заявленной проблемы.
Continuing on the discussion about the probability and the necessity of anti-suit injunctions application in Russian law, the article deals with some of the new facet in the study of this problem.
Ключевые слова: судебные запреты, запреты на участие в судопроизводстве, конкуренция национальных правовых систем, принцип вежливости в международных отношениях, принцип взаимности
Key words: injunctions, anti-suit injunctions, rivalry of legal systems, the comity principle, the reciprocity principle
Тема запретов на участие в судопроизводстве достаточно освещена в российской научной литературе1, в оборот введен ряд солидных иностранных исследований2. Более того, о применении судебных запретов данного вида успел высказаться российский правоприменитель3, что, впрочем, нельзя рассматривать вне контекста реформы судебной системы России.
Противники признания и использования российскими судами запретов на участие в судопроизводстве справедливо указывают, что применение этих запретов противоречит закрепленному в Уставе ООН принципу «Равный над равным власти не имеет» (Par in pa-rem non habit imperium)4 либо не соответствует основам публичного правопорядка Российской Федерации5.
Сторонники применения российскими судами запретов исходят из того, что ни гражданским процессуальным, ни арбитражным процессуальным законодательством не установлен прямой запрет на использование такой процессуально-обеспечительной меры. Авторы, придерживающиеся данной позиции, делают вывод о том, что формально российские суды не лишены возможности использовать запреты на участие в судопроизводстве. При этом, как правило, особое внимание уделяется тому, на-
сколько эффективным средством конкуренции в рамках так называемого forum shopping являются подобные запреты6.
Таким образом, консенсус по поводу использования запретов на участие в судопроизводстве в российском праве до сих пор не достигнут. Это можно объяснить, если признать, что две описанные позиции базируются на разных подходах. Традиционному подходу, предполагающему строгое понимание норм процессуального права в контексте их конституционно-правового смысла, противостоит прагматический подход, позволяющий использовать процессуально-правовой инструментарий для достижения не только правовых целей. В основе разногласий, как представляется, лежат не столько личные убеждения авторов, сколько естественные различия между системами континентального и общего права, в то время как исследуемый институт признан прежде всего «продуктом» общего права.
Так, если в правовых системах, основанных на континентальной правовой традиции, существует тенденция применять при рассмотрении трансграничных споров нормы, регулирующие внутреннюю (территориальную) подсудность7, то суды общего права в этом случае наделяются дискреционным полномочием са-
тема номера: вопросы международного права
2015. № 5
мостоятельно определять юрисдикцию, подходящую для рассмотрения спора (согласно доктрине forum non conveniens)8. Вследствие этого суды общего права зачастую сами определяют свою компетенцию, руководствуясь при этом доктриной forum non conveniens, международно-правовым принципом вежливости (comity) и некоторыми другими, зачастую оценочными критериями. В данном контексте судебный запрет, выносимый судом общего права для защиты начатого им судопроизводства, не выглядит столь экзотично.
В то же время суды, действующие в рамках континентальных правовых систем (в частности, российские суды), не имеют возможности самостоятельно устанавливать свою компетенцию, поскольку они связаны предписанием закона. Использование судами запретов на участие в судопроизводстве без изменения юрис-дикционных правил, принципов формирования юрисдикции судов выглядит несколько странно, даже несмотря на то что возможность применения запретов на участие в судопроизводстве не отвергается специалистами из государств с правовой системой континентального типа9.
С учетом изложенного можно утверждать, что в случаях, когда судом общего права используется запрет на участие в судопроизводстве в отношении судебного разбирательства, осуществляемого иностранным судом, в действительности имеет место коллизия не столько нескольких судебных разбирательств, сколько нескольких национальных правовых систем (из-за своеобразия правил определения подсудности спора в национальных правовых системах нередко один и тот же спор может быть подсуден судам нескольких государств).
Одним из правовых решений проблемы использования запретов на участие в судопроизводстве является гармонизация правил определения подсудности на международном уровне. Именно так вопрос был урегулирован в рамках Европейского союза10. В отсутствие же гармонизации каждая страна, вероятно, вынуждена сама решать, может ли она смириться с приоритетом (не формальным, но фактическим) юрисдикции иностранного государства над ее собственной юрисдикцией и готова ли она серьезно модифицировать свою правовую систему ради ее большей конкурентоспособности.
Впрочем, различные подходы к принципам формирования юрисдикции судебных органов не единственное обстоятельство, которое необходимо учитывать при ответе на вопрос о возможности признания и использования российскими судами судебных запретов на участие в судопроизводстве. Важно принимать во
внимание и политический или, если угодно, политико-правовой подтекст таких судебных запретов. Напомним, что запрет на участие в судопроизводстве возник в английском праве в первую очередь как способ конкуренции суда лорда-канцлера с королевскими судами11 и был своего рода ответом на несправедливое (с точки зрения лорда-канцлера) ограничение королевскими судами его компетенции, например при помощи выдачи приказов о доставлении одной из сторон в суд (writ of habeas corpus)12.
Таким образом, запреты на участие в судопроизводстве не в последнюю очередь представляли собой средство политической борьбы. И несмотря на то что эти запреты получили надлежащее правовое обоснование (например, с точки зрения права суда на защиту начатого им судопроизводства от любых злоупотребле-ний13), политическая детерминанта данного явления сохраняет свое значение. В качестве доказательств можно привести обстоятельства,
одним из правовых решений проблемы использования запретов на участие в судопроизводстве является гармонизация правил определения подсудности на международном уровне
служащие основанием для выдачи запрета на участие в судопроизводстве, среди них «досаждающий и тягостный характер разбирательства в другом суде»14, «воспрепятствование государственной политике государства, суд которого рассматривает вопрос о выдаче судебного за-прета»15 и др.
Следствием влияния политики на содержание запретов на участие в судопроизводстве в рамках трансграничных судебных разбирательств является то, что при рассмотрении вопроса о применении судебного запрета суды общего права не всегда последовательны. Так, суды, активно использующие запреты на участие в судопроизводстве в отношении иностранных судебных разбирательств, сами весьма неохотно признают такие запреты, выданные иностранными судами в отношении их судебного разбирательства16. Подобная практика противоречит принципу вежливости в международных отношениях, на что указывают и англоязычные авторы17. С учетом этого признание и применение российскими судами запретов на участие в судопроизводстве допустимо исключительно на основе принципа взаимности, для чего в российском праве, полагаем, имеются все предпосылки18.
Итак, признание и применение российскими судами запретов на участие в судопроизводстве порождает ряд неочевидных проблем. Возможность применения таких запретов зависит от значительного количества факторов, не всегда правовых. Необходима тщательная проработка решения проблемы. Пока же предлагаем читателю воспринимать данную статью как приглашение к очередному раунду дискуссии.
1 См., например: Рожкова М. А. Обеспечительные меры иностранного суда // ЭЖ-Юрист. 2006. № 30; Комаров и. С. Защита ответчика против иска в гражданском и арбитражном процессе: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2012; Ходыкин Р. М. Антиисковые обеспечительные меры в цивилисти-ческом процессе и международном арбитраже // Вопросы международного частного, сравнительного и гражданского права, международного коммерческого арбитража: liber amicorum в честь А. А. Костина, О. Н. Зименковой, Н. Г. Елисеева / под ред. С. Н. Лебедева, Е. В. Кабатовой, А. И. Муранова и др. М., 2013; Ярков В. В. Применение антиисковых обеспечительных мер российскими судами: почему бы и нет? // Закон. 2014. № 8.
2 Tan D. Anti-Suit Injunctions and the Vexing Problem of Comity // Virginia Journal of International Law. 2005. Vol. 45. № 283; Raphael T. The Anti-Suit Injunction. Oxford, 2008; Эндрюс Н. Система гражданского процесса Англии: судебное разбирательство, медиация и арбитраж. М., 2012; и др.
3 Пункт 32 Обзора судебной практики по некоторым вопросам, связанным с рассмотрением арбитражными судами дел с участием иностранных лиц: утв. информ. письмом Президиума ВАС РФ от 9 июля 2013 г. № 158 (СПС «КонсультантПлюс»).
4 В частности, именно этот аргумент явился главным для российского правоприменителя (см. там же).
5 См., например: Рожкова М. А. Указ. соч. С. 11; Незнамов А. В. Судебный запрет в гражданском процессуальном праве: сравнительно-правовой аспект: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2012. С. 20-21.
6 шак Х. Международное гражданское процессуальное право: учеб. М., 2001. С. 102-107; Комаров и. С. Указ. соч. С. 25-27.
7 Ерпылева Н. Ю., Клевченкова М. Н. Унификация норм о международной судебной юрисдикции в международном процессуальном праве // Междунар. право и междунар. организации. 2013. № 3. С. 368.
8 Там же. С. 362.
9 Ярков В. В. Применение антиисковых обеспечительных мер российскими судами: почему бы и нет? С. 82.
10 О юрисдикции, признании и исполнении судебных решений по гражданским и торговым делам: Регламент Европейского Парламента и Совета от 12 декабря 2012 г. № 1215/2012 (неофициальный перевод доступен в СПС «Гарант»).
11 Tan D. Op. cit. P. 286-287.
12 Подробнее об истории возникновения и развития практики судебных запретов в Англии см.: Raack D. A. History of Injunctions in England Before 1700 // Indiana Law Journal. Vol. 61. Is. 4. P. 539-592; Незнамов А. В. История развития института судебного запрета в общем праве // Рос. ежегодник гражданского и арбитражного процесса. СПб., 2013. С. 452-480.
13 Хомич М. С. Судебные приказы, выносимые государственными судами с целью соблюдения сторонами арбитражного соглашения // Вестн. междунар. коммерческого арбитража. 2013. № 1. С. 94.
14 Ануров В. Н. Конфликт юрисдикций при оспаривании арбитражного соглашения. М., 2013. С. 77.
15 Tan D. Op. cit. P. 326.
16 См., например: дела James v. Grand Trunk Western Railroad Company, Amaprop Ltd. v. Indiabulls Fin. Svces. Ltd и др.
17 Swanson S. The Vexatiousness of a Vexation Rule: International Comity and Anti-Suit Injunctions // George Washington Journal of International Law & Economy. 1996. Vol. 30; Tan D. Op. cit.; McAloon G. Double Standards in Comity and the Suppression of the Rights of the Plaintiff: the Future Use of Anti-Suit Injunctions in Private International Law Examined // The Student Journal of Law. 2012. Is. 3; URL: http://www.sjol.co.uk/issue-3/ anti-suit-injunctions.
18 Речь, в частности, идет о ст. 1189, 1191 Гражданского кодекса РФ, содержание которых рассматривается многими авторами, в том числе применительно к международному гражданском процессу. См., например: Ярков В. В. Производство по делам о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов и иностранных арбитражных решений (краткий комментарий к главе 31 АПК) // Арбитражный и гражданский процесс. 2003. № 5; Нешатаева т. Н. О признании и приведении в исполнение иностранных судебных и арбитражных решений // Арбитражная практика. 2004. № 11; Брано-вицкий К. Л. Принцип взаимности в международном гражданском процессе // Арбитражный и гражданский процесс. 2005. № 8.
