CC BY
68DOI 10.47576/2712-7516_2021_2_1_69 УДК 343.8
НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ КВАЛИФИКАЦИИ МОЛОДЕЖНОГО ДВИЖЕНИЯ «АУЕ» СРЕДИ ПОДОЗРЕВАЕМЫХ, ОБВИНЯЕМЫХ И ОСУЖДЕННЫХ, СОДЕРЖАЩИХСЯ В МЕСТАХ ЛИШЕНИЯ
СВОБОДЫ
Фомин Игорь Сергеевич,
научный сотрудник НИЦ-2, Научно-исследовательский институт ФСИН
России, Россия, г. Москва, e-mail: fomin00@mail.ru
В статье актуализируется вопрос необходимости конкретной квалификации нового международного молодежного движения «АУЕ», признанного Верховным Судом Российской Федерации экстремистской организацией. Наличие данной проблемы в уголовно-исполнительной системе, а именно квалификации участия в данной организации подозреваемых, обвиняемых и осужденных, содержащихся в местах лишения свободы, создает некоторые трудности для работников уголовно-исполнительной системы. Внутрисистемный анализ содержания российского уголовного закона, а также практики применения рассмотренной квалификации позволяет сделать вывод о том, что они имеют ряд существенных негативных последствий: проблема квалификации в соответствии с уголовным либо административным законодательством России; идентификация мотива, цели, субъективной и объективной стороны, а также общественной опасности; проблема понятий экстремистской организации. В связи с чем предлагается рассмотреть вопрос квалификации международного молодежного движения «АУЕ» среди подозреваемых, обвиняемых и осужденных, содержащихся в местах лишения свободы.
Ключевые слова: квалификация преступления; экстремистская организация; административная ответственность; уголовная ответственность; общественная опасность; публичные призывы; уголовно-исполнительная система; места лишения свободы; подозреваемый; обвиняемый; осужденный.
UDC 343.8
SOME ASPECTS OF QUALIFICATION OF THE YOUTH MOVEMENT "AUE" AMONG SUSPECTS, ACCUSED AND CONVICTED PERSONS HELD IN PLACES OF DEPRIVATION OF LIBERTY
Fomin Igor Sergeevich,
Researcher, Research Center-2, Research Institute of the Federal Penitentiary
Service of Russia, Russia, Moscow, e-mail: fomin00@mail.ru
The article actualizes the question of the need for specific qualifications of the new international youth th movement "AUE", recognized by the Supreme Court of the Russian Federation as an extremist organization. The presence of this problem in the penitentiary system, namely the qualification of participation in this organization of suspects, accused and convicted persons held in places of deprivation of liberty, creates some difficulties for employees of the penitentiary system. An intra-system analysis of the content of the Russian criminal law, as well as the practice of applying the considered qualifications, allows us to conclude that they have a number of significant negative consequences: the problem of qualifications in accordance with the criminal or administrative legislation of Russia; identification of motive, goal, subjective and objective side, as well as public danger; the problem of the concepts of an extremist organization. In this connection, it is proposed to consider the issue of qualification of the international youth movement "AUE" among suspects, accused and convicts held in places of confinement.
Keywords: qualification of a crime; extremist organization; administrative responsibility; criminal liability; public danger; public appeals; penal system; places of deprivation of liberty; suspect; accused; convicted.
Вопрос квалификации преступлений, наказание за которые закреплено в уголовном законодательстве Российской Федерации, весьма деликатен [2, с. 211], несмотря на то что уголовный кодекс вполне структурирован и юридически удобен. Все же ежедневно ученые и практики сталкиваются с проблемой квалификации того или иного преступления. Тем не менее наиболее важен вопрос квалификации совершенных преступлений подозреваемых, обвиняемых и осужденных, содержащихся в местах лишения свободы. В данной статье хотелось бы рассмотреть весьма актуальную, на наш взгляд, проблему квалификации международного молодежного движения «АУЕ» среди подозреваемых, обвиняемых и осужденных, содержащихся в местах лишения свободы.
С принятием решения Верховного Суда Российской Федерации от 17.08.2020 о признании молодежного движения «АУЕ» экстремистской организацией встал вопрос квалификации данного движения в местах лишения свободы. С появлением Интернета распространять рассматриваемое движение (например, через социальные сети) стало гораздо легче и эффективнее. Так, групп «АУЕ» в социальной сети «ВКонтакте» насчитывается около 50 с общим числом участников более 2 млн человек, в «Одноклассниках» не мене одного миллиона, а количество просмотров видеозаписей каналов данной тематики более 25 млн [1, с. 98].
В местах лишения свободы с квалификацией рассматриваемых преступных деяний возникают некоторые проблемы. Таким образом, для квалификации подозреваемых, обвиняемых и осужденных, содержащихся в местах лишения свободы, необходимо выяснить основания для привлечения их к ответственности по ст. 280 УК РФ.
Следует отметить, что в Конституции России закреплены основы конституционного строя, основополагающие права человека и гражданина, федеративное устройство государства, организация высших органов государственной власти и органов местного самоуправления, порядок отправления правосудия, а также порядок внесения конституционных поправок и пересмотра положений Основного закона. Основы конституционного строя России не могут быть изменены иначе как в порядке, установленном Конститу-
цией в ч. 1 ст. 16. Следовательно, объектом преступного посягательства является закрепленный Основным законом конституционный строй России, включающий ее политическую систему и иные основополагающие принципы общественного устройства.
Статья 280 УК РФ в ч. 1 содержит следующее: «Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности...» [2, с. 212]. Следует предположить, что наказание наступает в момент доказывания публичности призыва к неформальному движению экстремистской организации. Необходимо выяснить, что же является призывом в соответствии с уголовным законодательством России. Под призывом понимается обращение, в котором выражается стремление оказать руководящее и направляющее воздействие на сознание, волю и поведение людей, побудить их к определенному роду действий. При этом форма такого воздействия (призывов) может быть различной: устной, письменной, изобразительной, с использованием технических средств. Совершение публичных призывов является деятельностью целенаправленной. Преследуется конкретная цель - формирование побуждения к совершению насильственного захвата или присвоения властных полномочий, насильственного изменения основ конституционного строя Российской Федерации и т. д., активизация и объединение воли граждан для достижения этого. Своей целенаправленностью призывы отличаются от различного рода высказываний, не имеющих побуждающей цели и, следовательно, уголовно не наказуемых.
В то же время преследуемая в призывах цель носит общий, абстрактный характер. Требование направлено на формирование побуждения граждан к определенным насильственным действиям, то есть воздействует прежде всего на волю людей. Выражаемые призывы не несут конкретных сведений о месте и времени совершения этих действий, способах экстремистской деятельности. Отсутствие данных признаков позволяет отграничить ст. 280 УК РФ от подстрекательства к совершению конкретного преступления (ст. 278, 279 УК РФ).
Публичность призывов означает, что побуждающее обращение совершено открыто, в условиях восприятия его широким кругом лиц. Призывы будут носить публичный ха-
рактер и в том случае, когда ознакомление с их содержанием происходит спустя некоторый период времени. Оценивать публичность тех или иных призывов следует исходя из конкретных обстоятельств времени, места и обстановки их совершения.
Призывы должны содержать требования осуществления экстремистской деятельности.
Также хотелось бы выделить объективную сторону состава рассматриваемого преступления. Она характеризуется совершением публичного действия - призыва, направленного на осуществление экстремистской деятельности, причем только публичного призыва к совершению данной деятельности. Экстремистская деятельность может быть выражена в действиях, направленных на насильственный захват или присвоение властных полномочий, насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности России и т. д.
Моментом окончания преступления (составами) является совершение публичного призыва, содержащего указанное побуждение. Для квалификации действий виновного по данной статье не требуется установления факта восприятия призывов или достижения ими поставленной цели воздействия на сознание граждан.
Субъективной же стороной характеризуется прямой умысел - виновный осознает общественно опасный характер своих действий и желает их осуществления. Цель публичных призывов - сформировать и активизировать внутреннее побуждение людей к осуществлению экстремистской деятельности [7, с. 56].
Мотивы могут быть различными: корысть, месть, идеологические разногласия и т. п. [4, с. 78]
Деяния, отраженные в диспозиции данного преступления, относятся к преступлениям средней тяжести, и, следовательно, приготовление к совершению публичных призывов указанного содержания состава преступления не образует [5, с. 216].
В случае если публичные призывы совершаются гражданином Российской Федерации по заданию иностранного государства, иностранной организации или их представителей, деяние надо квалифицировать по совокупности со ст. 275 УК РФ.
Следует разграничивать совершение публичных призывов к осуществлению экстремистской деятельности от действий, направленных на возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды (ст. 282 УК РФ) или на организацию вооруженного мятежа (ст. 279 УК РФ) [3, с. 45]. Разграничение происходит по содержанию публичных обращений, их направленности на достижение определенных целей, отсутствию конкретных сведений о подготавливаемых действиях.
Для эффективной борьбы с экстремистской организацией «АУЕ» необходимо выделить общественную опасность распространения преступного образа жизни наравне с пропагандой суицида, наркотиков и экстремизма. Предполагается разработка алгоритма фильтрации и запрета сообщений в средствах массовой информации и социальных сетях в частности, касающихся распространения «АУЕ».
Пропаганда идеологии «АУЕ» продвигает создание воровской власти в качестве антипода органам государственной власти, а также применения других законов («понятий»), противоречащих законодательству Российской Федерации.
В доказательство к признанию рассматриваемого движения необходимо установить общественную опасность. Исходя из вышесказанного, деятельность молодежного движения экстремистской направленности «АУЕ» становится опасным для общества в следующих случаях:
- массовое распространение через средства массовой информации;
- пропаганда среди несовершеннолетних;
- нарушение законодательства и призывы к ведению криминального образа жизни.
Таким образом, в соответствии с ч. 1 ст. 280 УК РФ к уголовной ответственности возможно привлечь лиц, которые призывают иных лиц к осуществлению экстремистской деятельности. В соответствии с Федеральным законом от 25.07.2002 № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» экстремистской организацией является общественное или религиозное объединение либо иная организация, в отношении которых по основаниям, предусмотренным федеральным законом, судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запре-
те деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности. Согласно с решению Верховного Суда Российской Федерации от 17.08.2020 молодежное движение «АУЕ» признано экстремистской организацией. Общественная опасность наступает в связи с призывом к ведению криминального образа жизни.
Идеология преступного мира и субкультуры «АУЕ» ориентирована на противозаконную деятельность и по своей природе несовместима с реализацией конституционных прав граждан. Так, 8 февраля 2021 г. УФСБ России по Республике Калмыкия возбудило два уголовных дела по ч. 1 ст. 282.2 УК РФ (организация деятельности экстремистской организации) и ч. 2 ст. 282.2 УК РФ (участие в деятельности экстремистской организации) в отношении двух руководителей и четырех активных членов «Арестантского уголовного единства» (уголовные дела о деятельности «АУЕ» как экстремистской организации, www.sova-center.ru/misuse/news/ ре^еси^оп/2021/02Ш3628). По сообщению республиканской прокуратуры, целью экстремистской организации являлось продвижение идей создания воровской власти, применения вместо норм закона воровских понятий. Членами организации также пропагандировалась экстремистская идеология, заключающаяся в возбуждении ненависти и вражды по отношению к представителям власти, в первую очередь к сотрудникам правоохранительных органов.
Хотелось бы отметить административную ответственность по деятельности молодежного движения экстремисткой направленности «АУЕ». С практикой судебных решений по данному факту дела обстоят по-разному. Так, после принятия решения Верховного Суда Российской Федерации существует следующая судебная практика (административные преследования за демонстрирование символики АУЕ, www.sova-center.ru/misuse/news/ persecution/2020/10/d43003):
- 9 февраля 2021 г. МВД по Республике Тыва сообщило, что оперативники ЦПЭ 5 февраля доставили в полицию 26-летнего жителя Кызыла, освободившегося из мест лишения свободы, у которого на предплечье и кисти руки нанесены татуировки в виде аббревиатуры международного общественного движения «Арестантское уголовное един-
ство». Он рассказал, что набил татуировку в колонии, но теперь сожалеет об этом и принял решение избавиться от нее. Кызылский городской суд признал мужчину виновным в публичной демонстрации символики экстремистской организации (ч. 1 ст. 20.3 КоАП РФ) и оштрафовал его;
- 3 февраля 2021 г. прокуратура Чеченской Республики сообщила, что житель республики был оштрафован за демонстрирование символики «АУЕ» в соцсети, соответствующая информация была удалена пользователем;
- 26 января 2021 г. Зубово-Полянский районный суд Республики Мордовия оштрафовал на тысячу рублей по ч. 1 ст. 20.3 КоАП РФ гражданина Азербайджана 28-летнего Хила-ла Вагифли, отбывавшего наказание в исправительной колонии. Как сообщило 2 февраля УМВД по региону, в его личных вещах был обнаружен блокнот с изображением символики и аббревиатуры запрещенной организации. Из распространенной пресс-службой фотографии листа блокнота следует, что речь шла о картинке с восьмиконечной звездой и надписью «Жизнь Ворам!!! Тюрьма наука из наук, ее закон жесток и тонок. Тюрьма научит понимать, кто человек, а кто подонок. А.У.Е.» Каким образом был установлен факт публичного демонстрирования этого изображения, не уточняется;
- 19 января 2021 г. УМВД России по Костромской области сообщило, что сотрудники межмуниципального отдела МВД России «Вохомский» выявили в соцсетях страницы, пропагандирующие криминальные отношения в обществе. Владельцем аккаунтов оказался 17-летний местный житель, ранее привлекавшийся к уголовной ответственности за совершение имущественных преступлений. Подростка поместили в социально-реабилитационный центр, комиссия по делам несовершеннолетних привлекла его к административной ответственности по ст. 20.3 КоАП РФ.
Обратим внимание на ч. 1 ст. 20.3 КоАП РФ. В данном случае наказание следует за пропаганду либо публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики, либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения, либо атрибутики или символики экстремистских организаций,
либо иных атрибутики или символики, пропаганда либо публичное демонстрирование которых запрещены федеральными законами [6]. Так как в этой части статьи указано, что пропаганда символики именно экстремистской организации (в соответствие с решением Верховного Суда Российской Федерации от 17.8.2020 движение «АУЕ» признано экстремистской организацией) наказывается в административном порядке, то, соответственно, лиц, распространяющих символику «АУЕ», следует привлекать к административной ответственности. Ярким примером для квалификации данного преступления в отношении подозреваемых, обвиняемых и осужденных служит отмеченная выше прак-
тика Зубово-Полянского районного суда Республики Мордовия, который оштрафовал 28-летнего Хилала Вагифли.
Из всего вышесказанного следует, что квалификация подозреваемых, обвиняемых и осужденных, содержащихся в местах лишения свободы, в связи с решением Верховного Суда Российской Федерации от 17.08.2020 имеет место быть. Крайне сложно, по нашему мнению, привлечь рассматриваемых лиц в соответствии с УК РФ, но судебная практика имеется. В сфере административной ответственности за участие и пропаганду данной организации экстремистской направленности больше случаев судебной практики.
Список литературы _
1. Административное право Российской Федерации : практикум / под ред. А. П. Алехина. - Москва : Зерцало, 2020. - 256 с.
2. Актуальные проблемы уголовного права: курс лекций / П. В. Агапов, О. С. Капинус, Е. Н. Карабанова; под ред. О. С. Капинус. - Москва : Проспект, 2017. - 488 с.
3. Актуальные проблемы уголовного права / под ред. Л. В. Иногамовой-Хегай. - Москва : Проспект, 2019. -232 с.
4. Джинджолия Р. С., Боровиков В. Б. Российское уголовное право : в 2 частях. Общая часть. Учебно-наглядное пособие (схемы). - Москва : Прометей, 2018. - 158 с.
5. Дуюнов, В. К. Квалификация преступлений. Законодательство, теория, судебная практика / В. К. Дуюнов, А. Г Хлебушкин. - Москва : Инфра-М, РИОР, 2017. - 372 c.
6. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-ФЗ (ред. от 30.12.2020) // Собрание законодательства Российской Федерации. - 2021. - № 1 (ч. 1). - ст. 1.
7. Российское уголовное право. Общая часть : учебник / под ред. Г А. Есакова. - Москва : Проспект, 2020. -400 с.
8. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 30.12.2020) // Собрание законодательства Российской Федерации. - 2021. - № 1. - Ст. 2954.
References _
1. Administrative law of the Russian Federation. Workshop / Ed. A.P. Alekhine. Moscow: Zerzalo, 2020, 256 p.
2. Topical problems of criminal law: lecture course / P.V. Agapov, O.S. Kapinus, E.N. Karabanova; ed. O. S. Kapinus. Moscow: Prospect, 2017, 488 p.
3. Current problems of criminal law / Ed. L.V. Inogamova-Hegai. - Moscow: Prospect, 2019, 232 p.
4. Dzhindzholia R. S., Borovikov V. B. Russian criminal law. In 2 parts. Common part. Educational and visual manual (diagrams). Moscow: Prometheus, 2018, 158 p.
5. Duyunov V.K., Khlebushkin A.G. Qualification of crimes. Legislation, theory, judicial practice. Moscow: Infra-M, RIOR, 2017, 372 p.
6. The Russian Federation Code of Administrative Offences of 30.12.2001 No. 195-FZ (an edition of 30.12.2020), the Collection of the legislation of the Russian Federation, 2021, no. 1 (part 1), art. 1.
7. Russian criminal law. Common part. Textbook / Ed. G.A. Esakova. Moscow: Prospect, 2020, 400 p.
8. Criminal Code of the Russian Federation dated 13.06.1996 No. 63-FZ (ed. From 30.12.2020), Assembly of Legislation of the Russian Federation, 2021, no. 1, art. 2954.
