CC BY
80
УДК 111 : 179.9
В. В. Кузнецов
Негативные факторы формирования личностного достоинства
В центре внимания данного исследования - проблема человеческого достоинства. Целью работы является выявление негативных факторов формирования личностного достоинства. В качестве таковых автор выделяет страх, страдание, стыд и совесть. В статье предложена концепция негативной этики. Используется метод системного анализа, принцип единства исторического и логического, метод культурно-исторического сравнения. Результатом исследования является тезис, что победа над страхом и страданием является исходным пунктом формирования человеческого достоинства и одновременно результатом данного формирования. Делается вывод, что синергия стыда и совести является мощным барьером, удерживающим человека от нравственного падения.
This article focuses on the issue of human dignity. The aim of this work is the identification of negative factors of development of personal dignity. As such, the author identifies fear, suffering, shame and conscience. Relying on the method of system analysis, the principle of historical and logical unity, the method of cultural-historical comparison, the author introduces the concept of negative ethics. The study results in the thesis that the victory over fear and suffering is the starting point of formation of human dignity as well as the result of it. The author comes to the conclusion that synergy of shame and conscience is a powerful barrier preventing moral decline.
Ключевые слова: достоинство, духовное восхождение, страх, страдание, стыд, совесть, сознание, культура.
Key words: dignity, spiritual ascension, fear, suffering, shame, conscience, consciousness, culture.
Достоинство более всего проявляется в предельной ситуации, когда человек противостоит боли, страданию, страху и смерти. Достойное противостояние становится возможным при условии высокой меры господства человека над самим собой. В этом случае актуализируется сдерживающее начало, начало внутреннего запрета на совершение низменного. В этом заключена подлинная свобода человека. Отказ от данного противостояния, позволяющий человеку сохранить покой, благополучие, жизненные наслаждения, а часто и саму жизнь, с неизбежностью ведёт по пути унижения. Значит, достоинство не может состояться, не противостоя боли, страданию и страху. В этом смысле достоинство есть первоначальная нравственная интуиция человека. Духовное восхождение личности, стержнем которого является
© Кузнецов В. В., 2018
преодоление себя, есть прежде всего сопротивление унижению, нравственному падению, личностному регрессу.
XX век, возможно, более других в истории человечества дал миру чудовищный опыт сознательного и целенаправленного слома человеческих характеров. Опыт концлагерей представил огромный материал подобного рода. Нравственно сломленный человек, потеряв личностный «стержень», сначала утрачивает способность стремиться к чему-то идеальному и высокому. Затем он вполне закономерно начинает хотеть только низкого содержания. Основным результатом духовной деградации является постепенная утрата человеком стыда и совести, которые ещё удерживают личность на уровне достойного существования. Точно так же может деградировать и общество в целом.
Сущностью процесса инволюции является отказ от уровня «первородства», т. е. от высоких смыслов и идей. Существует несомненная позитивная корреляция между высокими идеями, ценностями и смыслами, с одной стороны, и сохранением в человеке нравственных начал стыда и совести, с другой стороны. Стыд и совесть, как нравственные феномены, для своего утверждения и укрепления нуждаются именно в высоких идеях и смыслах, вдохновляющих человека на преодоление себя и укрепляющих его дух. Нравственные ценности и смыслы апеллируют именно к высокому содержанию в самом человеке, т. е. к духовным актам совести и стыда. Но человек, отказавшийся от идеального содержания, от смыслов, в итоге оказывается духовно и нравственно сломленным [6]. Происходит это потому, что вместе с высокими смыслами человек одновременно утрачивает совесть и стыд.
Напротив, выживание человека с сохранением позитивной самооценки, достойная жизнь в экстремальных условиях определяются силой духа, «упрямством духа» [10, с. 5]. Это «упрямство духа», что прекрасно показал Виктор Франкл своим опытом выживания в нацистских концлагерях и последующим созданием логотерапии, определяется именно смыслом. Смысл помогает человеку преодолеть низменное начало в самом себе, на которое в первую очередь и воздействует страх. Человеческое достоинство формируется благодаря вере, любви и заботе, в ориентации на различные модусы признания и вопреки негативным жизненным обстоятельствам.
Достоинство человека с точки зрения его негативной детерминации можно определить как отрицание страха, который в свою очередь отрицает изначальное достоинство (отрицание отрицания). Изначаль-
ное достоинство, которое существует у ребенка, еще не знающего страха небытия, отрицается страхом смерти и страхом боли. Отрицая же страх, человек возвращается к изначальному достоинству, но уже на новом уровне.
Отсутствие в человеке страха, могущего полностью перечеркнуть его достоинство, означало бы невозможность и утверждения его достоинства: лишенность страха означает отсутствие внутреннего источника человеческого развития. Диалектика достоинства начинается не с тезиса как изначального детского незнания страха, а с антитезиса, т. е. с отрицания страхом изначальной детской отваги, еще не знающей ужаса смерти.
Вопреки страху даже в самых трудных обстоятельствах люди находили в себе силы вести себя с достоинством. Поэтому достоинство есть самопреодоление, трансценденция. На личностном уровне это означает переход человека через определенную границу своего «Я», выход на новые уровни.
Как культура может помочь человеку в борьбе со страхом? С точки зрения П. А. Флоренского, ядром культуры является культ, религиозная традиция. Религию же можно рассматривать как прежде всего способ достойного существования. Вера в Бога рождается как противостояние глубинному страху смерти и страху боли. Философы и богословы выделяют различные виды страха, например, страх животный и низменный и страх Божий. Автор данной работы рассматривает главным образом низменный, животный страх, который является «главным оружием дьявола», по выражению С. С. Аверин-цева. Страх боли и страх смерти изначально присущи человеку.
Таким образом, одним из главных негативных факторов формирования человеческого достоинства является страх. Но что есть страх? В человеке исключительно могуч инстинкт самосохранения и ощутимым проявлением этого инстинкта является чувство страха, потому что он есть обратная сторона любви к жизни.
«Мы все любим жизнь, - пишет русский религиозный философ С. А. Левицкий, - сколько бы мы ни проклинали ее в тяжелые минуты, и потому боимся смерти. Воля к жизни и страх смерти самым интимнейшим образом связаны между собой. Мало того, воля к жизни настолько укоренена в нас, что нам трудно подвергнуть эту жажду жизни рефлексии - она составляет сердцевину нашего существа. Но именно поэтому мы более ощущаем оборотную сторону этой воли к жизни - страх смерти, который обнаруживает-
и и и с» т~ч
ся со всей стихийной силой в минуты опасности. Все живое любит жизнь и отвращается от смерти. Это психологическая аксиома» [7, с. 221].
Страх есть то основание, отталкиваясь от которого, преодолевая которое волевым актом, конституируется человеческое достоинство. Чем сильнее страх и чем более трудным является его преодоление, тем большей оказывается нравственная высота, на которую поднимается человек.
Страх, страдание, стыд и совесть являются негативными факторами формирования человеческого достоинства. Именно страх смерти является самым тяжелым страданием. В свою очередь, главным содержанием страдания как такового является страх перед предстоящей мукой. Испытание боли является важнейшим источником возрастания духовной силы человека. В трактовке И. А. Ильина, все лучшее содержание, что есть в человеческом существе, величайшие достижения человеческого духа, да и сам человек как таковой, обязаны своим становлением переживанию страдания [3]. Страдание, по суждению Ф. М. Достоевского, есть главная причина становления самого человеческого сознания. Сама этимология русского слова «победа» показывает необходимость страданий для утверждения достоинства человека: победа есть преодоление изначальных бед. Перетерпеть, перемочь боль - значит победить в жизненной ситуации. Это и есть достоинство, как преодоление себя. И. А. Ильин, благодаря духовному опыту всей своей жизни, сформулировал следующую нравственную максиму: человек должен научиться «страдать достойно и одухотворенно». Именно в этом «искусство земного бытия и великая тайна жизни» [4, с. 415].
Каждый человек со временем открывает для себя неотъемлемый закон существования, который заключается в том, что бытие как таковое невозможно без страдания. Именно переживание боли формирует человеческий дух. Лишь в испытаниях возрастает человеческое достоинство. Страдание осуществляет «нравственную дифференциацию» и отбор лучшего содержания в человеческом существе. В страданиях человек борется с болью, и именно в этой борьбе происходит становление его духовной силы. По-настоящему свободным человеком можно стать, лишь пройдя через страдание, преодолев его. С точки зрения И. А. Ильина, человек, который испытывает страдание, должен чувствовать себя не обреченным и проклятым судьбой, а «посещенным» Богом. Достоинство же человека состоит в том, чтобы не избегать любой ценой страдания, а принять боль, «стать лицом к лицу со своим страданием и научиться созерцать его сущность и его причину» [4, с. 415-416]. Но страдание само по себе еще не дает человеку духовную силу. Лишь от самого человека зависит, укрепится ли его дух в борьбе с болью, или человеческой душой овладеют безволие, уныние и страх. Безвольный человек теряет «форму личности» и силу
духа, которая составляет основание данной формы. Трус не может остановить нарастание страха. Расплатой за безволие и трусость являются тяжелые унижения человеческого достоинства.
Боль и бессилие человека есть негативные условия становления духовности и религиозной веры. Сама идея абсолюта имеет своим основанием глубинный человеческий страх. По суждению Н. А. Бердяева, «бессильный человек имеет всесильного Бога». Сама духовность есть порождение несчастья и страдания. Способность к перенесению физической и душевной боли есть фундаментальное качество человека как существа духовного. По убеждению Бердяева, именно в образе Иисуса Христа «сосредоточены все страдания мира, страдания человеческие». Христианский Бог - страдающий и распятый, и именно божественное страдание является оправданием и спасением для больной человеческой души. «Безвинное страдание праведника превращается в мистерию человеческого спасения» [1, с. 415]. Христос испытал унижения и страдания, которые, по языческим меркам, являются уделом жалкого и побеждённого. Формула «Мужайтесь, ибо Я победил мир» (Ин. 16:33), знаменующая духовную победу Спасителя, до конца претерпевшего крестную муку, непонятна языческому разуму. Да и иудеи ожидали Мессию в облике грозного царя-героя, который освободит от врагов «землю обетованную» и возвеличит Израиль, прежде всего, в смысле земного могущества, богатства и успеха. Но, если уж сам христианский Бог, воплощение абсолютного достоинства, был распят, испытав запредельное страдание, то путь достоинства христианина, как последователя Распятого, есть «несение креста», т. е. испытания и страдания, которые укрепляют дух. Победный же успех, разумеется, необходим в державном деле, на войне, в труде и в творчестве. Но всё же не успехом, а страданием во имя своей святыни доказывает христианин верность Богу. Да и сам успех предполагает на своём пути перенесение страдания. Следовательно, достоинство христианина как последователя Христа предполагает несение креста, что означает принятие человеком боли и страдания и мужественное их перенесение. Сама личность, по Бердяеву, есть боль, и борьба за реализацию личности есть страдание.
Вехами становления и развития личностного достоинства являются «культура страха» (основной мотив поведения исходит из вопроса: что со мной будет?), «культура стыда» (что обо мне подумают?), «культура совести» (что я сам подумаю о себе?). Стыд является базовой характеристикой человеческого существа, отличая его, как подчеркивал В. С. Соловьев, от всех других животных. Рус-
ский философ считал чувство и сознание стыда «естественным корнем человеческой нравственности» [9, с. 78].
Ни одно животное, в отличие от человека, не стыдится своих естественных физиологических актов и проявлений. В этом смысле именно чувство и сознание стыда делает человека совершенно особым существом, подлинным «венцом творения», качественно выделяя его из природного, в том числе и животного мира. Человек стыдится низшего в самом себе, особенно низменного, когда животное начало берет в нем верх над началом собственно человеческим. Таким образом, личность стремится к высшему и побеждает в себе, посредством стыда, низменное содержание. Именно так происходит преодоление низшего, собственно животного, уровня потребностей, уровня «чечевичной похлебки». Посредством стыда человек делает первый шаг к высшему уровню, «уровню первородства», который составляют высокие идеи, ценности и смыслы. Таким образом, человек постепенно достигает уровня достойного поведения.
Стыд рационально совершенно необъясним с утилитарной точки зрения. Он не приносит конкретной пользы антропологическому виду. Следовательно, в самом акте стыда проявляется нравственная природа человека. «Я стыжусь, следовательно, существую», так, по аналогии с картезианским cogito ergo sum, личность утверждает свое нравственное бытие. Стыд - это чувство и сознание собственного несовершенства, глубинного недостоинства, рождающее страстное стремление стать выше, лучше, преодолеть свое слабое естество. Возникновение стыда у человека - важнейший момент становления его достоинства.
По замечанию Б. Килборна, в английском языке слово «стыд» (англ. - shame) происходит от индоевропейского корня «skam» или «skem», что означает «скрывать», «прятать». Мы переживаем, что те, кто наблюдал, как мы утратили честь, взирают на нас с насмешкой и презрением. Существует связь между личностной самооценкой и гневом, которая заметна в английском слове «indignation» (негодование). «Dignity» (достоинство - англ.) обозначает чувство и сознание самооценки; «in-dignation» возникает, при оскорблении чувства самооценки [5, с. 27-28]. Когда другие замечают, что мы не ведем себя в соответствии с нашей самооценкой, мы испытываем стыд, а когда нас оценивают справедливо, т. е. пропорционально нашей истинной ценности, мы чувствуем гордость [11, с. 259].
В. С. Соловьев в «Оправдании добра» [9] выявляет глубочайший смысл стыда: то, что стыдится в самом психическом акте стыда, отделяет себя от того, чего стыдится. Человек, стыдящийся своей жи-
вотной природы, своим стыдом превосходит её, осуществляя тот самый акт самопреодоления, который и являет собой сущность достоинства человека. Чувство и сознание стыда являет область нравственных отношений человека к тому, что ниже его. Именно стыд выступает главным мотивом и стимулом поступка, когда человек преодолевает свою фундаментальную потребность в безопасности, основанную на первейшем жизненном инстинкте - инстинкте самосохранения. Собственно животный страх как раз и является тем, что ниже человека, именно он может полностью подавить человеческую волю. В этом как раз и будет состоять его нравственное падение в буквальном смысле, ибо низшее начало берёт в этом случае верх над началом высшим.
Стыд перед унижением, унижением перед другим, перед самим собой, боязнь потери уважения со стороны другого и самоуважения, заставляет человека преодолеть низменное в себе, совершить нравственный поступок, тем самым утвердить себя как личность.
Есть и другое, более существенное, чего стыдится человек, осуждает совестным актом. Это нарушение принципа чести. Измена своим - роду, народу, Родине, как отступничество по отношению к принципу чести и верности, исторически и логически соединилась с предательством веры. В негативном смысле культура начинается как преступление по отношению к своему первопринципу.
Редким храбрецом был Хаджи-Мурат, герой одноимённого произведения Л. Н. Толстого. Но даже у него в молодости был случай, когда он в страхе бежал с поля боя. Когда Хаджи-Мурат вспоминал испытанный позор, несокрушимое мужество наполняло его душу, и не было воина храбрее его. А каков может быть этот позор, показывает произведение М. Ю. Лермонтова «Беглец». Весь уклад жизни, вся культура чеченского народа нетерпимы к проявлению трусости, и это многократно усилило воздействие стыда, когда Гарун испытал всеобщее презрение.
Человек, по В. С. Соловьеву, стыдится самой сущности животной жизни и главного проявления природного бытия, и именно это делает его существом «сверхприродным и сверхживотным», т. е. человеком в полном смысле этого слова. Например, половое чувство является вполне естественным для животных и не имеет никакого отношения к нравственности. Человек есть живое существо, поэтому данное чувство и для него естественно, однако принципом нравственного поведения оно не может быть. Половое чувство, взятое в своём обнажённом виде, заставляет человека стыдиться его как недостойного. Таким образом, естественное чувство подчиняется нравственности
и теряет право на обнажённое преобладание перед лицом этой нравственности. Человек признает свою внутреннюю самостоятельность по отношению к природному началу.
Стыд играет важную роль и в таком нравственном начале человеческой природы, как «чувство благоговения перед высшим», являющемся основанием любой религии.
«Мы можем религиозно относиться к высшему, только сознавая его в этом качестве, - как высшее или сознавая его превосходство над собою, следовательно, свое недостоинство, но мы не можем сознавать себя недостойными или несовершенными, если не имеем идеи о противоположном, т. е. о совершенстве» [9, с. 79].
К человеческому достоинству применима логика апофатики: стыд перед осознанием своего несовершенства, греховности, ничтожности в сравнении с абсолютом рождает не беспросветное уныние и безнадежное опускание рук, но непоколебимое стремление по направлению к недостижимому идеалу. Воплощение этого стремления возвышает человека и придает ему подлинное достоинство. По мнению В. С. Соловьева, все историческое развитие человечества есть «необходимый путь к совершенству». Русский философ предвосхитил одну из главных идей современной философии. Его формула «человеку недостойно быть только орудием природного процесса», по своей сути тождественна тому, что уже в XX веке утверждал Ж.-П. Сартр: «недостойно человеку быть объектом» [8, с. 5]. Великий русский режиссер Андрей Тарковский, имея в виду стыд как чувство и сознание, рождающее у человека стремление стать лучше, сказал: «Стыд спасет мир» [2].
Барьером на пути человеческого падения, наряду со стыдом, является совесть. С точки зрения автора данной работы, совесть является этической категорией, которая составляет один смысловой ряд с такими понятиями как честь и достоинство. Она есть, одновременно, «глас некоей высшей правды» в человеке и интериоризованный императив социума. В совести обнаруживается проявление императивной природы морали. Это мерило человечности в человеке, это «внутренний судья», от которого невозможно укрыться. Это нравственное личностное и социальное качество. Совесть выступает как «некоторая квинтэссенция экзистенциального чувства, его интеграл, показывающая человеку насколько его мысли, слова и поступки соответствуют его сущности» [12, с. 55]. В этом смысле совесть есть «со-ведание», «со-знание» высшей правды, «глас» этой правды в душе человека. Совесть - важнейшая сила, удерживающая человека от духовного падения.
Совесть, как сознание человеком собственного греха, не отрицает достоинства человека, а способствует его истинному утверждению. По мысли И. А. Ильина, «духовный рост человека требует не самооправдания, а самообвинения». Для этого необходимо «великое и священное мерило». Это значит, что способ утверждения собственного достоинства, при котором личность оценивает свои моральные качества в сравнении с пороками других людей, является совершенно ложным. Путь достойного христианина предполагает необходимость взгляда не «вниз» (по сравнению с сатаной последний мерзавец видится «порядочным человеком»), а «вверх», сравнивая себя с образом совершенства. Свое достоинство христианин измеряет, в конечном счете, не похвалой общественного суда, а «лучом христианской совести». Истинное очищение от греха требует постоянных нравственных усилий, совершаемых в течение всей жизни, а не одного лишь, пусть даже самого искреннего, порыва к добру и истине.
Представляется, что необходимо реинтерпретировать известный тезис Ф. Ницше о «смерти Бога». Не Бог умер, а современный человек перестал его слышать, чувствовать и воспринимать. Современный человек не живет так, как будто Бог есть. Поскольку мы не способны воспринять Логос, значит, для нас его и нет. Как следствие, современный человек утратил чувство и понятие греха, связанное с острым переживанием актов совести и стыда. Именно это можно назвать антропологической катастрофой, проявившейся в чудовищных социальных катаклизмах XX века, в тотальном унижении «неприспособленных» и «пасынков прогресса» уже в XXI веке.
Итак, страх и страдание, стыд и совесть являются негативными основаниями, отталкиваясь от которых, формируется личностное достоинство. Достоинство есть противостояние страху, его преодоление; оно конституируется как сопротивление страху, само являясь «страхом» особого рода, а именно страхом унижения и позора. Нетерпимость к возможности проявления собственной низости есть уже предпосылка к утверждению достоинства. Побеждая наиболее глубинный и фундаментальный страх смерти, личность приобретает новое онтологическое качество. Трагедией для достоинства является испытание позора. Поэтому стыд, как страх позора и отвращение к нему, способен удержать человека от проявления в нём низменного начала. Действие совести аналогично воздействию стыда: совесть -важнейшая сила, удерживающая человека от нравственного падения. Но стыд это, как правило, страх ожидаемого презрения со стороны людей, в первую очередь, со стороны значимого Другого. Совесть же есть чувство внутреннее и интимное. Муки совести человек испыты-
вает наедине с собой, не страшась при этом осуждения со стороны других людей. Но, как правило, стыд и совесть трудно различимы, и выступают они в единстве. Стыд является негативным основанием аскетического собирания себя. Сильнейшим оружием против страха смерти и страха боли является синергия стыда и совести.
Список литературы
1. Бердяев Н. А. Философия свободного духа. - М.: Республика, 1994. -480 с.
2. Горичева Т. Христианство и современный мир. - СПб.: Алетейя, 1996.
- 290 с.
3. Ильин И. А. Аксиомы религиозного опыта. - М.: Рарогъ, 1993. - 448 с.
4. Ильин И. А. Соч. в 2 т. Т. 2. - М.: Медиум, 1994. - 574 с.
5. Килборн Б. Исчезающие люди: стыд и внешний облик. / пер. с англ. -М.: Когито-центр, 2007. - 269 с.
6. Кургинян С. Е. Исав и Иаков. Методологическое введение. Т. 1-2. -М.: ЭТЦ, 2009.
7. Левицкий С. А. Трагедия свободы / сост., послесл. и ком. В. В. Сапова.
- М.: Канон, 1995. - 512 с.
8. Сартр Ж.-П. Дороги свободы / пер. с фр. Д. Вальяно, Л. Григорьян. -М.: Изд-во АСТ; Харьков: Фолио, 1999. - 976 с.
9. Соловьёв В. С. Оправдание добра: Нравственная философия. - М.: Республика, 1996. - 479 с.
10. Франкл В. Сказать жизни «ДА»: психолог в концлагере. - М.: Смысл, 2004. -176 с.
11. Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек / пер. с англ. М.Б. Левина. - М.: АСТ; Полиграфиздат, 2010. - 588 с.
12. Юркина Л. Ю. К вопросу об изучении психологического феномена совести и совестных переживаний // Академический журнал. - СПб., 2007. - № 5. -С. 55-64.
Статья поступила: 14.12.2017. Принята к печати: 15.01.2018
