CC BY
76
2015;12(2):35-39
10. Coco B., Oliveri F., Maina A.M., Ciccorossi P., Sacco R., Colombatto P. et al. Transient elastography: a new surrogate marker of liver fibrosis influenced by major changes of transaminases. J Viral Hepat. 2017; 14: 360369
11. Lee B.C. Adipose natural killer cells regulate adipose tissue macrophages to promote insulin resistance in obesity / B.C. Lee, M.S. Kim, M. Pae // Cell Metab. -2016. - Vol. 23(4). - P. 685- 698.
12. Ritchie C.S. Obesity and periodontal disease. Periodontology 2000 / C.S. Ritchie // -2007. - Vol. 44. - p. 154 - 163.
13. Комшилова К., Трошина Е. Ожирение и неалкогольная жировая болезнь печени: метаболические риски и их коррекция.// Ожирение и метаболизм. 2015;12(2):35-39
14. Корноухова Л.А., Денисов Н.Л., Эмануэль В.Л. Лабораторные предикторы неалкогольного стеатоза печени у пациентов с абдоминальным ожирением // Вестник Санкт-Петербургского университета. Медицина. 2018. Т. 13. Вып. 4. С. 376-388.
15. Sanyal AJ, Friedman SL, McCullough AJ, Dimick-Santos LAmerican Association for the Study of Liver DiseasesUnited States Food and Drug Administration. Challenges and opportunities in drug and biomarker development for nonalcoholic steatohepatitis: findings and recommendations from an American Association for the Study of Liver Diseases-U.S. Food and Drug Administration Joint Workshop. Hepatology 2015;61:1392-1405
УДК 61:616:616-06
Шевелева М.А., Худякова Н.В., Шишкин А.Н., Пчелин И.Ю., Иванов Н.В., Слепых Л.А.,
Филинюк П.Ю.
НЕАЛКОГОЛЬНАЯ ЖИРОВАЯ БОЛЕЗНЬ ПЕЧЕНИ И МЕТАБОЛИЧЕСКИЙ СИНДРОМ
ФГБУ ВО «Санкт-Петербургский государственный университет», кафедра факультетской терапии Санкт-Петербург, Россия, https://spbu. ru//; СевероЗападный государственный медицинский университет имени И.И.Мечникова, кафедра эндокринологии имени академика В.Г.Баранова Санкт-Петербург,
Россия, https://szgmu. ru/
К 185-летию великого русского российского ученого и гражданина России -Дмитрия Ивановича Менделеева и 150-летию его наследия -«Периодического закона для химических элементов». К 170-летию Ивана Петровича Павлова - выдающегося русского российского исследователя в области физиологии, первого нобелевского лауреата России. Резюме: Многочисленные исследования указывают на общие звенья патогенеза
и клинических проявлений неалкогольная жировая болезнь печени (НАЖБП) и
метаболический синдром (МС), что объясняет их взаимоотягощающее
воздействие на течение друг друга. НАЖБП характеризуется малосимптомным
течением, что затрудняет своевременную диагностику и лечение. В связи с этим
необходимо скринировать лиц с ожирением или МС для исключения НАЖБП,
кроме того, все пациенты со стеатозом должны быть обследованы для
выявления компонентов МС.
Ключевые слова: неалкогольная жировая болезнь печени, метаболический синдром, ожирение, скрининг.
Summary. Sheveleva M.A., Khudyakova N.V., Shishkin A.N., Pchelin I.Yu., Ivanov N.V., Slepykh L.A., Filinyuk P.Yu. Nonalcholic fatty liver disease and metabolic syndrome.
Numerous studies indicate the common links of the pathogenesis and clinical manifestations of nonalcoholic fatty liver diseases (NAFLD) and metabolic syndrome (MS), which explain their interdependent effect on each other. NAFLD is characterized by an oligosymptomatic course, which complicates timely diagnosis and treatment. In this regard, it is necessary to screen individuals with obesity and MS for NAFLD. In addition, all patients with steatosis should be examined for identifying the components of MS.
Keywords: nonalcoholic fatty liver diseases, metabolic syndrome, scrining.
Определение. Неалкогольная жировая болезнь печени (НАЖБП) -патологическое состояние, характеризующееся избыточным накоплением жира в гепатоцитах развивающееся при отсутствии вторичных причин (алкоголизм, прием стеатогенных медикаментов, влияние токсических веществ), включающее два патоморфологически различных состояния: неалкогольную жировую дистрофию печени (НАЖДП) и неалкогольный стеатогепатит (НАСГ). Последний охватывает целый спектр состояний с различной степенью тяжести, включая фиброз, цирроз и гепатоцеллюлярный рак (ГЦР) [2].
Эпидемиология. НАЖБП — самое распространенное заболевание печени в странах Запада, которым страдает 17-46 % взрослых в зависимости от диагностического метода, возраста, пола и этнической принадлежности. В 7 % случаях НАЖБП обнаруживается у лиц с нормальной или низкой массой тела.
НАЖБП является ярким примером коморбидной патологии. Согласно исследованиям последних лет 82% пациентов с НАЖБП страдают ожирением (О), 43,6% имеют сахарный диабет 2 типа (СД2), у 72,1% больных обнаруживается дислипидемия (Д), у 68% - артериальная гипертензия (АГ), у 71% - метаболический синдром (МС). [4] Наличие МС способствует более тяжелому поражению печени. В связи с высокой ассоциацией НАЖБП с метаболическими нарушениями, ряд авторов предлагает рассматривать данное заболевание в качестве дополнительного компонента МС [7].
Скрининг. Европейские ассоциации по изучению печени (EASL), диабета (EASD) и ожирения (EASO), а также российские клинические рекомендации единогласно указывают на необходимость обязательного скринирования лиц с ожирением или МС (оценка уровней печеночных ферментов, УЗИ печени) для исключения НАЖБП (А2), кроме того, все пациенты со стеатозом должны быть обследованы для выявления компонентов МС (А1) [10].
Этиопатогенез. Факторами риска развития НАЖБП сегодня рассматривают основные компоненты МС, а также особенности образа жизни, связанные с МС такие как высококалорийное и «западное» питание, употребление избыточного количества жиров, рафинированных углеводов, напитков с содержанием сахара и высокое потребление фруктозы [3,6].
НАЖБП — мультисистемное заболевание, удостоенное пристального внимания широкого круга специалистов. Однако до настоящего момента механизмы развития и прогрессирования НАЖБП изучены недостаточно, но на основании анализа результатов исследований последних лет можно сделать вывод о четкой взаимосвязи между компонентами МС и НАЖБП. Экспериментально установлено, что избыточное питание, О, гиперинсулинемия (ГИ) приводят к усилению липолиза в жировой ткани с высвобождением повышенного количества свободных жирных кислот (СЖК), в то время как в печени снижается скорость их окисления что способствует избыточному накоплению триглицеридов в гепатоцитах и секреции большого количества липопротеидов очень низкой плотности (ЛПОНП) [1,5]. Помимо формирования атерогенной дислипидемии, избыток СЖК препятствуют связыванию инсулина с гепатоцитом, что приводит усугублению ГИ и инсулинорезистености (ИР). Аккумуляции липидов и индукции печеночного стеатоза посредством активации стерол-регуляторного элемент-связывающего белка 1с ^ЯЕВР-1с) и синтазы жирных кислот также способствует избыточная экспрессия 17-в-
гидроксистероиддегидрогеназы 13 вследствие активации стероидогенеза.
634
К 185-летию великого русского российского ученого и гражданина России -Дмитрия Ивановича Менделеева и 150-летию его наследия -«Периодического закона для химических элементов». К 170-летию Ивана Петровича Павлова - выдающегося русского российского исследователя в области физиологии, первого нобелевского лауреата России. Депонирование липидных метаболитов в гепатоцитах является проявлением
липотоксичности, инициирующей митохондриальную дисфункцию, гипоксию,
оксидативный стресс и стресс эндоплазматического ретикулума, продукцию
активных форм кислорода (АФК), активацию Купферовских клеток,
инфильтрацию провоспалительными цитокинами в конечном итоге приводящих
к апоптозу и некрозу гепатоцита. При МС АГ как непосредственно за счет
дисфункции эндотелия и активации системы ренин-ангиотензин-альдостерон
вносит свой вклад развитие и прогрессирование НАЖБП, так и опосредованно
через формирование ИР[8]. Экспериментально подтверждено, что ангиотензин
2 способствуя пролиферации миофибробластов, клеточной миграции, синтезу
коллагена и провоспалительных цитокинов, активирует процессы фиброгенеза
в печени, усугубляет ИР, окислительный стресс и перегрузку печени железом.
Проведенные исследования также свидетельствуют, что НАЖБП ассоциирована
с эндотелиальной дисфункцией несмотря на отсутствие АГ, ожирения и СД2,
что тем самым указывает на возможность двунаправленного характера развития
заболевания [9]. Таким образом, формирование и прогрессирование как
метаболических нарушений, так и НАЖБП влияют взаимоотягощающе на
течение друг друга и способствуют формированию «порочных кругов». Кроме
того, важную роль в развитии и поддержании хронического воспаления при
НАЖБП играют нарушения кишечной микробиоты. Попадание
липополисахаридов грамотрицательных бактерий в портальный кровоток
активирует через То11-подобные рецепторы 4-го типа иннатный иммунный
ответ, что приводит к воспалительной инфильтрации печени цитокинами Т№-а,
1Ь-6, 1Ь-8, 1Ь-12. Кишечная микрофлора также может вносить опосредованное
влияние в развитие НАЖБП через изменение метаболизма желчных кислот и
модуляцию активности фарнезоидного рецептора/рецепторов, сопряжённых с
0-белком[16].
Вышеуказанные патологические процессы запускают смещение равновесия в системе фиброгенез-фибролиза, ассоциированным с активацией фибробластов и усилением образования коллагена и соединительной ткани с последующим формированием фиброза печени.
Активно изучается проблема наследственной предрасположенности к развитию НАСГ у пациентов с НАЖБП, а также к быстрому прогрессированию фиброза печени: установлено значение полиморфизма генов адипонутрина (PNPLA3), рецепторов, активируемых пролифератом пероксисом (PPAR), а
также белков, участвующих в обмене липидов, инсулина, реакциях оксидативного стресса (например, циклооксигеназы СОХ2).
Клиническая картина. НАЖБП часто протекает бессимптомно или малосимптомно. На первый план выступают жалобы, характерные для проявлений МС. Из печеночных проявлений НАЖБП наиболее часто пациентов беспокоит дискомфорт в правом подреберье. В цирротической стадии имеется развернутая клиническая картина, проявляющаяся анорексией, диспептическим синдромом, кожными проявлениями, портальной гипертензией и ее осложнениями (асцит и отечно-асцитический синдром, кровотечение из варикозно-расширенных вен пищевода, желудка и геморроидальных вен, печеночная энцефалопатия, гепаторенальный синдром, гиперспленизм, спонтанный бактериальный перитонит) [2].
Диагностика. Лабораторный минимум при НАЖБП предполагает оценку показателей клинического анализа крови, АсАТ, АлАТ, ГГТП, мочевой кислоты, липидограммы, индекса ИР, гликированного гемоглобина, проведение глюкозотолерантного теста, исключение гепатитов B и C. По показаниям выполняется более расширенное исследование лабораторных показателей.
Активность воспалительного процесса, степень фиброза и стеатоза можно оценить с помощью неинвазивных тестов: FibroTest, SteatoTest, ActiTest, NashTest [11].
Одной из основных шкал оценки фиброза при НАЖБП являются: NAFLD fibrosis score (онлайн калькулятор http://nafldscore.com/) Полученный результат
< -1.455 оцениваются как низкая вероятность выраженного фиброза (F0-F2), от
< -1.455 до < 0.675 - промежуточное значение, > 0.675 - высокая вероятность выраженного фиброза (F3-F4).
Инструментальная диагностика в рутинной клинической практике представлена УЗИ печени. УЗ критериями НАЖБП являются дистальное затухание эхо-сигнала, диффузная гиперэхогенность, неоднородность печени («яркая белая печень»), изменение сосудистого рисунка, гепатомегалия. «Золотым стандартом» является МРТ. Также возможно проведение КТ, эластографии, магнитно-резонансной спектроскопии, биопсии печени. Последние два исследования проводятся редко: первое в связи с высокой стоимостью, второе из-за сложности проведения процедуры и интерпретации данных, частоты осложнений. Биомаркеры и шкалы оценки фиброза, так же как и эластография, представляют собой приемлемые неинвазивные методы
идентификации случаев с низким риском наличия тяжелого фиброза или
636
К 185-летию великого русского российского ученого и гражданина России -Дмитрия Ивановича Менделеева и 150-летию его наследия -«Периодического закона для химических элементов». К 170-летию Ивана Петровича Павлова - выдающегося русского российского исследователя в области физиологии, первого нобелевского лауреата России. цирроза печени (А2). Однако точный дифференциальный диагноз НАЖДП и
НАСГ при помощи этих исследований невозможен и требует гистологического
подтверждения [12]. НАСГ устанавливается при обнаружении стеатоза,
баллонной дистрофии и лобулярного воспаления в образце(А1).
Дифференциальная диагностика проводится с алкогольными поражениями печени, вирусными и аутоиммунными гепатитами, первичным биллиарным циррозом, гемохроматозом, болезнью Вильсона, лекарственными поражениями, дефицитом А1 -антитрипсина.
Факторами прогрессирования НАЖБП являются: возраст >45 лет, наличие О (ИМТ >30 кг/м 2), СД2, АГ, гипертриглицеридемии, гиперферритинемии, инфекции HCV, холецистэктомии, соотношение АСТ/АЛТ
>1,3.
Лечение. В настоящее время строго регламентированных схем лечения НАЖБП не представлено. Во всех рекомендациях подчеркивается, что только изменение образа жизни является наиболее доказательным способом влияния на стадии стеатоза печени. Исследования показывают, что физическая активность 150-200 мин в неделю сопряжена с уменьшением содержания жира в печени даже в отсутствие снижения веса. При этом лечебный эффект оказывают как аэробные, так и силовые упражнения. Наиболее предпочтительной диетой является средиземноморская. Целью рассматривается общее снижение массы тела на 7-10 %, что обеспечивается дефицитом 5001000 ккал в неделю. К лечению целесообразно подключение психолога, психотерапевта для проведения когнитивно-поведенческой терапии с целью достижения и поддержания результата.
При наличии НАСГ, особенно при выраженном фиброзе печени (>F2) EASL, EASD и EASO единогласно указывают на необходимость медикаментозной терапии. Однако патогенетическая фармакотерапия зачастую не приводит к достоверно значимому улучшению гистологической картины. На сегодняшний день ни один лекарственный препарат, имеющийся на фармацевтическом рынке, не получил одобрения FDA как средство лечения НАЖБП. В качестве снижения рисков прогрессирования НАЖБП рекомендуется коррекция имеющихся компонентов МС у конкретного пациента. При наличии ожирения пациентам с МС и НАЖБП помимо рекомендаций по питанию и физической активности целесообразно рассмотреть возможность назначения
медикаментозной и/или бариатрической терапии. Действительно,
ретроспективные данные по применению бариатрической хирургии
свидетельствуют об уменьшении всех гистологических изменений при НАСГ,
включая фиброз (В1). Однако в литературе описаны случаи фульминантной
печеночной недостаточности с последующим летальным исходом при
применении данного метода лечения, что требует тщательного взвешивания
рисков и пользы для этих пациентов. Медикаментозная коррекция О (орлистат,
лираглутид) проводила к улучшению состояния биоптата печени при стеатозе,
но не при фиброзе. При наличии ИР препаратами выбора являются бигуаниды,
тиазолидиндионы [13]. Несмотря на то, что ИР сегодня рассматривается в
качестве одного из основных патогенетических механизмов НАЖБП коррекция
ИР с помощью применения метформина 1500 мг/сут 4-6 мес. не влияло на
гистологическую картину НАСГ. Неоднозначны рекомендации по
использованию тиазолидиндионов при НАЖБП. В ряде исследований показано,
что назначение пиоглитазона (но не розиглитазона) на длительный срок (более
2 лет) улучшает гистологическую картину печени (за исключением фиброза),
однако в широкой клинической практике его применение в связи с повышенным
риском развития рака предстательной и поджелудочной желез, переломов у
женщин, неблагоприятных сердечно-сосудистых событий, набором веса,
задержкой жидкости ограничено. В связи с этими данными при отсутствии
соответствующих противопоказаний пиоглитазон является препаратом выбора у
пациентов с СД2. В настоящее время оценивается влияние агонистов
глюкагоноподобного пептида 1 (лираглутида, дулаглутида, семаглутида) и
ингибиторов глюкозо-натриевого котранспортера 2 типа (лузеоглифлозина,
импаглифлозина) на течение НАЖБП при СД2. Данные по этим исследованиям
пока неоднозначны, кроме того, работы проведены на малых выборках.
Медикаментозная коррекция дислипидемии при МС проводится при уровне
трансаминаз не превышающих трех норм, но нет четких данных о реверсивном
течении НАЖБП при применении статинов и фибратов. Аналогичные данные
получены при применении селективных ингибиторов абсорбции холестерина
(эзетимиб). Однако применение Пемафибрата при НАЖБП у мышей показало
гистологическое улучшение состояния печени, что требует проведений
дальнейших исследований. Таким образом, в настоящее время применение
гиполипидемических препаратов рассматривается в качестве лечения
нарушений липидного обмена при НАЖБП, но не для непосредственной
терапии НАЖБП. Коррекция АГ (ингибиторы АПФ, ингибиторы ангиотензина
638
К 185-летию великого русского российского ученого и гражданина России -Дмитрия Ивановича Менделеева и 150-летию его наследия -«Периодического закона для химических элементов». К 170-летию Ивана Петровича Павлова - выдающегося русского российского исследователя в области физиологии, первого нобелевского лауреата России. 2, антагонисты альдостерона) сегодня рассматривается в качестве
стратегического направления для профилактики и лечения хронических
болезней печени и портальной гипертензии. Поскольку блокада РААС как
классическими, так и альтернативными путями ассоциирована с угнетением
вазоконстрикции, воспаления, пролиферации клеток и формирования фиброза в
том числе при патологии печени. Таким образом, коррекция АГ при НАЖБП
является обязательной. Исследовании PIVENS показало, что применение
витамина E 800 МЕ в сутки привело к гистологическому улучшению НАЖБП
уменьшению выраженности стеатоза, хотя более ранние работы не выявили
значимых различий. Европейские и Российские клинические рекомендации
указывают на то, что Витамин E может использоваться у пациентов с НАСГ без
сахарного диабета и цирроза печени, однако требуются дальнейшие
исследования, чтобы сформулировать четкие рекомендации по его назначению
[15]. Применение УДХК, S-аденозилметионина, эссенциальных фосфолипидов,
силимарина, глицирризиновой кислоты, глутатиона показывало улучшение
биохимических параметров, но гистологическая картина на фоне их приема
оставалась в большинстве случаев неизменной либо была не оценена. В ряде
исследований достоверно показано, что назначение агониста фарнезоидного Х-
рецептора (обетихолевой кислоты) уменьшает выраженность фиброза при
НАЖБП, но FDA данный вариант терапии в настоящее время не одобрил так,
как требуются дальнейшие исследования по подтверждению эффективности и
долгосрочной безопасности, а также в связи с недостаточным количеством
испытаний у пациентов и циррозом печени и после перенесенной
трансплантации печени [14].
В настоящее время в качестве препаратов для лечения НАЖБП проходят испытания а-5 агонист PPAR (Элафибранор), Pan-PPAR агонист (IVA337), аналог желчных кислот (INT-767), ингибитор CCR2/CCR5 (Сеникривирок), ингибитор LOXL-2 (Симтузумаб), ингибитор галектина-3, ингибитор киназы, регулирующей сигнал апоптоза ASK1 (Селонсертиб), ингибитор каспаз (Эмрикасан), применение IgG обогащенного молозива крупного рогатого скота, иммунизированного против липополисахарида (IMM-124e), антагонист Toll-подобных рецепторов 4-го типа (JKB-121), липидная наночастица, связанная с витамином А, содержащая короткие интерферирующие РНК против белка теплового шока 47.
В терминальной стадии хронических болезней печени трансплантация
печени (ТП) является единственным методом лечения. НАЖБП после ТП как возвратная, так и de novo наблюдается довольно часто, что обусловлено потенциированием метаболических нарушений (СД2, АГ, Д) вследствие длительной иммуносупрессивной терапии в сочетании с несоблюдением рекомендаций по поводу диеты и образа жизни [16].
Заключение. НАЖБП — мультисистемное заболевание, зачастую ассоциированное с компонентами МС. Многочисленные исследования указывают на общие звенья патогенеза НАЖБП и МС, что объясняет их взаимоотягощающее воздействие на течение друг друга. В связи с данным обстоятельством своевременная диагностика и лечение приобретают особую значимость. Однако не вполне понятен недостаточный эффект патогенетической терапии и механизмы прогрессии заболевания у этих пациентов, что обуславливает с одной стороны отсутствие единых утвержденных схем лечения НАЖБП, с другой стороны - требует проведения дальнейших исследований.
Литература
1. Younossi Z. M., Koenig A. B., Abdelatif D. et al. Global epidemiology of nonalcoholic fatty liver disease-Meta-analytic assessment of prevalence, incidence, and outcomes // Hepatology. 2016, Jul; 64 (1): 73-84.
2. Byrne C. D., Targher G. NAFLD: a multisystem disease // J Hepatol. 2015 Apr; 62 (1 Suppl): S47-64.
3. Ивашкин В. Т., Драпкина О. М., Маев И. В., Трухманов А. С., Блинов Д. В., Пальгова Л. К., Цуканов В. В., Ушакова Т. И. Распространенность неалкогольной жировой болезни печени у пациентов амбулаторно-поликлинической практики в Российской Федерации: результаты исследования DIREG 2 // Российский журнал гастроэнтерологии, гепатологии, колопроктологии. - 2015.
4. Ekstedt M, Franzen LE, Mathiesen UL, Thorelius L, Holmqvist M, Bodemar G, et al: Long-term follow-up of patients with NAFLD and elevated liver enzymes. Hepatology 2006;44:865-873.
5. Буеверов А.О. Хронические заболевания печени. Краткое руководство для практикующих врачей. - М.: "МИА"; 2013.
6. Ивашкин В.Т., Павлов Ч.С., Глушенков Д.В., Буличенко М.А., Воробьев А.В., Никонов Е.Л. Неалкогольная жировая болезнь печени в клинике внутренних болезней.//РМЖ-2010; 28: 23-26
7. Пальгова Л.К. Генетические факторы патогенеза НАЖБП:
640
К 185-летию великого русского российского ученого и гражданина России -Дмитрия Ивановича Менделеева и 150-летию его наследия -«Периодического закона для химических элементов». К 170-летию Ивана Петровича Павлова - выдающегося русского российского исследователя в области физиологии, первого нобелевского лауреата России. фундаментальные и прикладные аспекты. Есть ли пути решения // Consilium
medicum. Гастроэнтерология. - 2014.
8. Комшилова К., Трошина Е. Ожирение и неалкогольная жировая болезнь печени: метаболические риски и их коррекция // Ожирение и метаболизм. 2015;12(2):35-39
9. Корноухова Л.А., Денисов Н.Л., Эмануэль В.Л. Лабораторные предикторы неалкогольного стеатоза печени у пациентов с абдоминальным ожирением // Вестник Санкт-Петербургского университета. Медицина. 2018. Т. 13. Вып. 4. С. 376-388.
10. Клинические рекомендации EASL-EASD-EASO по диагностике и лечению неалкогольной жировой болезни печени. Journal of Hepatology 2016 vol. 64 | 1388-1402
11. Coco B., Oliven F., Maina A.M., Ciccorossi P., Sacco R., Colombatto P. et al. Transient elastography: a new surrogate marker of liver fibrosis influenced by major changes of transaminases. J Viral Hepat. 2017; 14: 360369
12. Chalasani N, Younossi Z, Lavine JE, Diehl AM, Brunt EM, Cusi K, et al: The diagnosis and management of non-alcoholic fatty liver disease: practice guideline by the American Gastroenterological Association, American Association for the Study of Liver Diseases, and American College of Gastroenterology. Gastroenterology 2012;142:1592-1609.
13. Klein S, Mittendorfer B, Eagon JC, Patterson B, Grant L, Feirt N, et al: Gastric bypass surgery improves metabolic and hepatic abnormalities associated with nonalcoholic fatty liver disease. Gastroenterology 2006;130:1564-1572.
14. Chavez-Tapia NC, Tellez-Avila FI, Barrientos-Gutierrez T, Mendez-Sanchez N, Lizardi-Cervera J, Uribe M: Bariatric surgery for non-alcoholic steatohepatitis in obese patients. Cochrane Syst Rev 2010;1:CD007340.
15. Sanyal AJ, Friedman SL, McCullough AJ, Dimick-Santos LAmerican Association for the Study of Liver DiseasesUnited States Food and Drug Administration. Challenges and opportunities in drug and biomarker development for nonalcoholic steatohepatitis: findings and recommendations from an American Association for the Study of Liver Diseases-U.S. Food and Drug Administration Joint Workshop. Hepatology 2015;61:1392-1405
16. Tiikkainen M, Hakkinen AM, Korsheninnikova E, Nyman T, Makimattila S, Yki-Jarvinen H. Effects of rosiglitazone and metformin on liver fat content, hepatic insulin resistance, insulin clearance, and gene expression in adipose tissue in patients
with type 2 diabetes. Diabetes 2004;53:2169-2176.
УДК 616.831-009.24:616.1
З.Х. Шокулова, Л.М. Тибекина
ЦЕРЕБРОКАРДИАЛЬНЫЙ СИНДРОМ ПРИ ЭПИЛЕПСИИ
ФГБОУ «Санкт-Петербургский государственный университет», Санкт-Петербург, Россия, zarina.shokilova.97@mail.ru
Резюме
В статье представлены данные по изменению деятельности сердечнососудистой системы (ССС) при эпилепсии, рассматриваемые в рамках цереброкардиального синдрома при поражении головного мозга. Оценивается роль различных вегетативных образований ЦНС, в частности коры островковой доли, миндалевидного комплекса, орбитофронтальной коры, участвующих в регуляции сердечно-сосудистой деятельности. При повреждении этих структур, в зависимости от локализации и латерализации эпилептического фокуса возможны различные нарушения сердечного ритма - тахикардии, брадикардии, аритмии, в том числе фатальные, ишемические изменения миокарда. Изучение состояния ССС как в иктальном, так и межпароксизмальном периоде у больных с очаговыми поражениями головного мозга, а также влияния противоэпилептических препаратов на деятельность ССС позволит предотвратить тяжелые исходы эпилептических приступов и улучшить качество жизни больных.
Ключевые слова: эпилепсия, цереброкардиальный синдром, нарушения сердечного ритма.
Summary
This paper provide data on the alterations of cardiovascular functioning in epilepsy, discussed in the context of cerebrocardial syndrom following brain damage. The role of different components of the central autonomic network, in particular the insular cortex, the amygdaloid complex and the orbitofrontal cortex, in the regulation of cardiovascular functioning is assessed. Different cardiac rhythm disturbances (bradycardias, tachycardias, including life-threatening ones) and ischemic myocardial lesions can be induced by the damage of the aforementioned structures of the central nervous system, depending of the localisation and lateralization of the seizure focus.
642
