CC BY
30
Не перестройка, а ремонт архитектурного образования
В.Д.Красильников
Многолетняя архитектурная практика и педагогическая работа в МАрхИ не может оставить меня равнодушным к призыву нашего крупнейшего специалиста по архитектурному образованию Александра Владимировича Степанова принять участие в дискуссии по поводу намечаемых реформ в подготовке молодых специалистов в выбранной ими профессии (см. «Academia», 2009, №2, стр. 15-20).
Я с интересом и одновременно с большой тревогой прочитал большую статью К.В.Кияненко. С интересом - потому, что в ней содержится изложение новых концепций по организации подготовки специалистов по архитектурно-градостроительным направлениям западного толка, вытекающих из Болонской декларации о перестройке высшего образования в мире. С тревогой - потому, что в статье говорится о признании необходимости или, точнее, целесообразности следовать Болонскому процессу и, более того, утверждается, что «система образовательных специальностей... в ее нынешнем виде не может считаться ясным ориентиром для реконструирования поля проектной деятельности». Тревога вызвана еще и тем, что Болонская декларация в наших условиях - это призыв к очередным реформам и, может быть, к революционным преобразованиям в весьма тонкой и деликатной духовной сфере, какой является образование.
Памятуя печальный опыт реформ и русских революций XX века, я считаю необходимым крайне осторожно относиться к любым переменам, ведущим в условиях России к противоположным результатам по отношению к замыслу. Это видно на примере политики и экономики. Но не дай бог прибегать к коренной ломке в такой консервативной области, как образование всеобщее и, в частности, профессиональное. Призывая на веру принять это утверждение, готов высказать несколько соображений по состоянию архитектурного образования в стране, опираясь на свой сорокалетний опыт работы на кафедрах жилых и общественных зданий в МАрхИ.
В чрезвычайно сложных условиях была организована система архитектурного образования, которые дала высочайшие практические результаты, проявившиеся в виде огромного числа прекрасно подготовленных высококвалифицированных архитекторов. Можно ли представить любую европейскую архитектурную школу, способную подготовить специалистов, которые в течение полстолетия могли бы трижды менять творческую направленность, сохраняя при этом возможность удовлетворять различным, часто меняющимся потребностям народного хозяйства и рынка? Думаю, что нет. И этому успеху способствовало то, что в основе нашего архитектурного образования лежала ориентация на фундамен-
тальность в преподавании дисциплин - прежде всего на творческих кафедрах, позволяющая выпускникам вузов быстро адаптироваться к предлагаемым условиям работы. Это подтверждает и сегодняшняя, хорошо мне известная проектная практика. Только при условии широкой и глубокой профессиональной подготовки нам удалось довольно спокойно пережить переход всего проектно-строительного комплекса на рыночные отношения. Даже в области экономики проектного процесса, где слабость нашего обучения наиболее заметна, многие ведущие мастера показывают хорошую подготовленность и успешные экономические результаты. И главное - то, что постановка архитектурного проектирования в ведущих вузах позволяет их выпускникам работать в различных областях архитектурной деятельности: в объемном проектировании зданий и сооружений, градостроительстве, ландшафтной архитектуре и организации городской среды и даже в работе административных органов.
Мне меньше всего хотелось бы, чтобы эти рассуждения были поняты так, что я целиком защищаю сложившуюся практику подготовки студентов-архитекторов.
Полезность проведения данной дискуссии мне представляется в необходимости выработки в нашей профессиональной среде возможно единого взгляда на границы организационных изменений, вытекающих из давления сверху к проведению образовательных реформ. Итак, о границах возможных преобразований в архитектурном образовании.
О специализации.
Думаю, что не избежать выпуска студентов по трем специальностям: «архитектор широкого профиля», «архитектор-градостроитель» и «архитектор-ландшафтник».
Я говорю «не избежать», так как в глубине души считаю правильным, чтобы архитектор, прошедший полный курс архитектурного образования, был готов работать в любой из этих трех областей архитектурной деятельности и специализировался уже на практике. И это подтверждено вековым российским опытом. Однако надо признать, что переподготовка в ходе практической работы - дело довольно длительное и дорогостоящее. Кроме того, в этих условиях сложна и организация педагогического процесса. Проще организовать специализацию по трем указанным направлениям после прохождения общего подготовительного курса.
Но нельзя допустить, чтобы выпускались архитекторы с дипломом «архитектор-инженер», «архитектор-художник», «архитектор-дизайнер», т.е. появлялись бы такие специалисты-полупрофессионалы, и таким образом калечились судьбы бывших студентов. Архитектор обязан знать и чувствовать
4 1 2010
работу конструкций, без чего невозможно создать архитектурное произведение, но заниматься конструированием и расчетом строительных конструкций должен инженер-конструктор, прошедший специальный курс подготовки, способный и готовый юридически отвечать за принятые конструктивные решения. С другой стороны, я не могу себе представить архитектора, рисующего только фасады (картинки), не вникающего во все сложные функциональные и юридические спектры профессии. Такое понимание роли архитектора в архитектурно-художественном процессе отражает широко бытующее в обществе примитивное представление о нашей профессии. Это в равной степени относится к специализации в области дизайна интерьеров и городской среды.
В последние годы мы занимаемся проектированием и строительством общественных зданий и все чаще встречаемся с попытками заказчика, ориентирующегося на практику некоторых зарубежных стран, оторвать нас от разработки интерьеров в выполненных нами проектах. При этом мы сталкиваемся с естественным непониманием разработчиками интерьеров замысла авторов проекта. Мне понятно происхождение такой профессии - «дизайнер». Это сугубо оформительская профессия, вытекающая из потребностей временного оформления коммерческих помещений, не ставящая цели решения архитектурных задач в создании законченных архитектурных произведений. Но это не значит, что архитектор широкого профиля не в состоянии выполнять подобные заказы. Наоборот, он выполняет их, как правило, с большим успехом, чем узкий специалист-оформитель.
Готовить таких специалистов лучше в учебных заведениях художественного профиля, а в архитектурных вузах можно ограничиться выполнением одного-двух специальных заданий на эту тему в рамках общей подготовки архитектора.
О количестве обучающихся студентов.
При плановом народном хозяйстве количественный вопрос решался довольно легко. При рыночной экономике это становится неуправляемым процессом и регулируется штатным расписанием педагогического состава, спускаемым сверху. Но в какой степени это отражает истинные потребности? Обычно, стремясь увеличить прием в институт, у нас приводят в пример число архитекторов на тысячу жителей в европейских странах. И эти цифры в десятки раз превышают российские показатели. Нужно ли нам стремиться достигнуть этих показателей? Думаю, что нет, судя по занятости архитекторов в Москве, где и нас, и работы как будто больше. Сегодня, да и в последние годы, в Москве было достаточно архитекторов, и даже чувствовался недостаток работы, в том числе и из-за перехвата ее коллегами из зарубежных стран и городов России.
Но проблемы есть, и они скорее не в количестве, а в качестве подготовки архитекторов. Качество подготовки всегда было сильной стороной в советское время, особенно в столичных вузах. Уровень профессионального обучения зависит прежде всего от профессионального и культурного уровня педагогического состава. Это обстоятельство, особенно в
последние десятилетия, является проблемой даже в Москве и Санкт-Петербурге, не говоря уже о периферийных архитектурных школах. По моему мнению, на сегодня только Москва (МАрхИ), Санкт-Петербург (Академия и СПГАСУ), и, может быть, архитектурные институты в Екатеринбурге и Нижнем Новгороде по своему педагогическому составу готовы в основном обеспечить подготовку необходимого для современной практики уровня. Только эти школы обладают достаточными потенциальными возможностями для полноценной и всесторонней подготовки специалистов в весьма сложной специальности, требующей глубоких художественных и технических знаний и умения ориентироваться в административных и даже политико-социальных проблемах современного архитектурно-строительного процесса. Отсюда практический вывод: несмотря на спад в строительной отрасли, вряд ли следует сокращать приемы в наши вузы. Однако, учитывая естественную разницу в уровне подготовки, я считаю, что имеет смысл увеличить прием в центральных институтах крупных городов за счет сокращения и, возможно, ликвидации архитектурных кафедр в некоторых строительных институтах. Я говорю о крупных городах еще и потому, что для подготовки полноценных кадров очень важна разнообразная культурная среда, которая существует только в больших городах. Особый разговор о подготовке наших архитекторов в зарубежных школах. На мой взгляд - очень спорная идея. Но мое слабое знакомство с этой темой не позволяет высказываться более ясно. Хотя обязательная, скажем, годичная стажировка за рубежом была бы явно полезна для расширения кругозора наших архитектурных педагогов и, возможно, способствовала бы освобождению от некоторой эйфории по поводу уровня массовой зарубежной архитектуры.
Относясь крайне осторожно к образовательным реформам, мы обязательно должны задуматься о повышении качества подготовки студентов. А это можно сделать только через повышение уровня педагогических кадров, что в нашей дискуссии должно занять центральное место. Бытуют две точки зрения. Первая - опираться на профессионалов-педагогов и готовить смену в основном через аспирантуру. Вторая - максимально привлечь к преподаванию успешных практиков.
На мой взгляд, только разумным сочетанием обоих путей можно достигнуть необходимого эффекта. Очень важно, чтобы студент видел в педагоге учителя, которому ученик практически вверяет свою дальнейшую творческую судьбу. Для этого педагог должен дать студенту истинное знание и о том, что творится за стенами института. С другой стороны, педагог-практик должен обладать большой общей культурой, не пытаться навязывать ученику так называемые «практические навыки», чем заполнен быт отечественного проектировщика. И в этом вся сложность в подборе педагогических кадров, но это значительно важнее всевозможных реформ и эфемерных перестроек организации педагогического процесса.
Давайте перейдем от перестройки нашего здания высшего образования к ремонтным работам.
1 2010 5
