CC BY
352
УДК 343.24-055.2
К. В. Дядюн
Назначение наказания женщинам с точки зрения принципов равенства граждан перед законом, гуманизма и справедливости
В статье анализируется реализация требований основополагающих уголовно-правовых принципов при назначении наказания женщинам, совершившим преступление (на основе статистических данных, материалов судебной практики, результатов проведенного анкетирования и сравнительного исследования позиции законодателя стран СНГ по рассматриваемому вопросу).
Article is devoted the analysis of realisation of requirements basic criminally-legal principles at appointment of punishment to the women who have committed a crime on the basis of the statistical data, materials of judiciary practice, results of the spent questioning and comparative research of a position of the legislator of the CIS countries on a case in point.
Ключевые слова: принцип равенства; принцип справедливости; принцип гуманизма; назначение наказания; женская преступность; отсрочка отбывания наказания; исправительные учреждения; уголовное законодательство стран СНГ.
Key words: equality principle; justice principle; humanism principle; appointment punishment; female criminality; delay of serving of punishment; correctional facilities; criminal legislation of the CIS countries.
Уголовно-правовые принципы обращены и к законодателю и к правоприменителю, являются основой эффективности и обоснованности уголовного наказания, залогом реализации стоящих перед ним целей. В силу взаимосвязанности и взаимовлияния нарушение какого-либо принципа либо его части влечет «сбой» всей системы.
Принцип равенства граждан перед законом устанавливает равенство лиц, совершивших преступления, вне зависимости от пола, национальности, социального статуса и т. п. В соответствии с принципом гуманизма первоочередной задачей уголовного закона является обеспечение безопасности человека (ч. 1 ст. 7 УК РФ). По мнению многих исследователей [7; 11; 14; 17;
© Дядюн К. В., 2017
18], логическое толкование означенного постулата означает в первую очередь защиту охраняемых интересов общества и государства, законопослушных граждан. Принцип справедливости требует соответствия наказания характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного. Как справедливо отмечают многие исследователи, важно учитывать взаимодействие всех составляющих компонентов уголовно-правовых принципов [10; 15; 33].
К концу 2016 г. региональные УМВД отметили скорость роста женской преступности. Так, в Омской области она увеличилась на 9%, в Ленинградской - на 11, в Нижегородской - на 24%. В 2016 г. в общей сложности 158 тыс. женщин совершили преступления, из них 5,8 тыс. особо тяжких, в том числе 1,4 тыс. убийств [19]. По информации УФСИН России, доля женской преступности в нашей стране превышает 14,8 %. При этом присутствует тенденция к росту в среднем на 2-3 % в год [32].
В то же время в действующем уголовном законе установлен ряд привилегий при назначении наказания для женщин, совершивших преступление:
1) ограничения относительно назначения обязательных, исправительных и принудительных работ (в соответствии с ч. 4 ст. 49, ч. 5 ст. 50, ч. 7 ст. 53. 1 УК РФ данные виды наказания не назначаются беременным женщинам и женщинам, имеющим детей в возрасте до трех лет. Также принудительные работы не назначаются женщинам, достигшим 55 лет;
2) запрет назначения наказания в виде ареста для беременных женщин и женщин, имеющих детей в возрасте до 14 лет (ч. 2 ст. 54 УК РФ);
3) невозможность назначения пожизненного лишения свободы и смертной казни женщинам вообще (ч. 2 ст. 57, ч. 2 ст. 59 УК РФ).
К сожалению, детальный анализ показывает, что означенный законодательный подход не только нарушает положения основополагающих уголовно-правовых принципов, но и сопряжен с нарушениями требований надлежащей охраны репродуктивной сферы, которыми и обусловлено введение рассматриваемых норм. Эта проблема была обозначена еще в трудах Ч. Ломброзо и Ч. Беккариа [3; 16] и рассматривается в современных исследованиях [6; 12].
Так, ограничения в применении наказаний влекут за собой невозможность их назначения, что может быть чревато весьма негативными последствиями. Например, назначение штрафа женщине, имеющей ребенка, отразится в том числе и на его интересах, которые всегда требуют дополнительных расходов. В соответствии с ч. 3 ст. 60 УК РФ при назначении наказания в числе прочего учитывается влияние избранного вида на условия
197
жизни семьи осужденного. Однако при существующем запрете назначения отдельных видов наказания для женщин у суда фактически отсутствует альтернатива выбора.
Если же в санкции статьи отсутствует штраф как вид наказания, ситуация становится еще более печальной: в силу установленных ограничений женщине, имеющей ребенка, зачастую может фактически быть назначено только наказание в виде лишения свободы.
В отношении беременных женщин позиция законодателя обусловлена именно интересами здоровья будущего ребенка, так как исполнение отдельных видов наказания, действительно может негативно отразиться на нормальном развитии ребенка. В отношении же женщин, имеющих детей, установленные ограничения могут повлечь за собой последствия, обратные целям создания соответствующих норм.
Также в настоящее время рассматриваемых «привилегий», обусловленных интересами ребенка, лишены мужчины-отцы. В правовой сфере с учетом репродуктивных аспектов необходимо учитывать специфику надлежащей охраны прав ребенка. Вряд ли возможно признать ситуацию, соответствующей требованиям гуманизма и справедливости, при которой ребенок при осуждении отца в случае формального отсутствия матери отправляется в детский дом.
В данном вопросе примечательны результаты проведенного анкетирования (опрошено 450 чел: 150 студентов старших курсов юридических вузов; 150 обычных граждан; 150 сотрудников правоохранительных органов со стажем работы от 8 лет). Большинство респондентов увязывают привилегии при назначении отдельных видов наказания именно с особыми индивидуальными обстоятельствами. Представляется, что такой подход действительно направлен на надлежащую охрану репродуктивной сферы, интересов ребенка и реализацию требований основополагающих уголовно-правовых принципов.
В вопросе о возможности распространения действия норм УК РФ, касающихся ограничений в применении отдельных видов наказаний на мужчин, имеющих детей более 58 % опрошенных отметили целесообразность данного предложения с учетом конкретной ситуации; 22,5 % - возможность данного нововведения без каких-либо дополнительных условий. Примечательно, что наиболее весомую часть данной позиции составило мнение сотрудников правоохранительных органов.
Следует отметить, что перечни наказаний стран СНГ схожи и по видам, и по содержанию. Тем не менее, учет репродуктивных особенностей реализован в них по-разному. Так, обязательные (общественные работы) не приме-
198
няются в отношении беременных женщин; но в отношении женщин, имеющих малолетних детей, устанавливается различный возрастной порог последних: до трех лет (Россия, Кыргызстан, Казахстан, Молдова); до восьми лет (Азербайджан с акцентированием на фактическом участии матери в содержании и воспитании). В Уголовном законе Таджикистана и Беларуси используется формулировка: «лица, находящиеся в отпуске по уходу за ребенком», что вполне обоснованно с учетом интересов ребенка и принципа равенства. В Армении и на Украине ограничения в применении данного вида наказания установлены только в отношении беременных женщин.
Относительно исправительных работ следует, отметить, что по законодательству Азербайджана, Казахстана и Армении по применению данного вида наказаний не установлено ограничений, обусловленных репродуктивными аспектами, что вполне объяснимо исходя из содержания указанной меры, не оказывающего существенного влияния на охрану соответствующих интересов. В УК Молдовы вообще отсутствует такой вид наказания. В УК РФ и Кыргызстане ограничения в применении установлены в отношении беременных женщин и женщин, имеющих детей в возрасте до трех лет. По уголовному законодательству Таджикистана и Беларуси рассматриваемый вид наказания не применяется в отношении беременных женщин и лиц, находящихся в отпуске по уходу за ребенком. В Узбекистане и на Украине субъектный состав анализируемой привилегии ограничен беременными женщинами и женщинами, находящимися в отпуске по уходу за ребенком. Представляется, что такой подход обусловлен скорее даже не интересами охраны репродуктивной сферы, а положениями трудового законодательства и принципом целесообразности.
Общей чертой законодательного подхода к назначению ареста является установление запрета на назначение данного вида наказания в отношении беременных женщин, что обусловлено его содержательными особенностями. Относительно оснований, наличие которых позволяет избежать назначения соответствующего вида наказания, позиции законодателей стран СНГ разнятся. УК Украины понижает возраст ребенка до семи лет. Законодатель Беларуси распространяет соответствующее ограничение на одиноких мужчин, имеющих детей в возрасте до 14 лет/детей инвалидов. Уголовный кодекс Армении включает в рассматриваемый субъектный состав лиц, имеющих на иждивении детей в возрасте до восьми лет. Две последние позиции представляются более обоснованными, так как в большей степени учитывают интересы ребенка и направлены именно на фактическую охрану репродуктивных аспектов.
Смертная казнь как вид наказания присутствует в настоящее время в УК РФ, Таджикистана, Беларуси и Казахстана, но при этом не применяется к женщинам вообще. Что касается пожизненного лишения свободы, ограничения в его применении, обусловленные учетом репродуктивных особенностей субъектов, различны. Так, по уголовному законодательству РФ, Азербайджана, Таджикистана, Кыргызстана, Беларуси, Казахстана, Молдовы и Узбекистана данный вид наказания не применяется к женщинам вообще, вне зависимости от характеристик совершенного деяния, личности виновной и т. п.
Во-первых, подобный «гуманизм» не соответствует международному стандарту в области защиты прав и свобод человека, так как ряд актов международного стандарта налагает запрет на назначение смертной казни только беременным женщинам, а не женщинам вообще « в силу равного для мужчин и женщин права пользования всеми гражданскими и политическими правами» (ст. 3 и ч. 5 ст. 6 Международного пакта о гражданских и политических правах; Резолюция 2200 А (XXI) Генеральной Ассамблеи ООН от 16 декабря 1966 года; Замечание общего порядка № 6, принятое Комитетом ООН по правам человека на 16 сессии, 1982 г.) [24].
Во-вторых, с позиции развития мировой криминологической ситуации как раз женская преступность характеризуется наибольшим абсолютным приростом и структурным «утяжелением» [5; 13]. Более последователен и адекватен в этом отношении законодатель Армении и Украины, устанавливающий соответствующее ограничение только в отношении женщин, находившихся в состоянии беременности в момент совершения преступления/ на момент вынесения приговора. Такой подход обоснован и с точки зрения основополагающих принципов уголовного закона и международных стандартов в области защиты прав и свобод человека. Кроме того, указанная законодательная позиция подчеркивает специфику охраны именно репродуктивных факторов, а также представляется обоснованной и с точки зрения требований основополагающих принципов уголовного закона: обеспечения приоритетной защиты прав и свобод человека от преступных посягательств (ч. 1 ст. 7 УК РФ); обязательного учета при назначении наказания характера и степени общественной опасности преступления (ч. 1 ст. 6 УК РФ); равенства субъектов перед законом независимо от каких-либо обстоятельств (ст. 4 УК РФ).
В то же время в действующем законодательном подходе в рассматриваемой сфере наблюдается нарушение не только означенных моментов. Так, действие принципов дифференциации и индивидуализации назначения наказания в рассматриваемых случаях достаточно ограничено. Дифференциация наказания на уголовно-правовом уровне достигается определением санкций,
200
установлением правил назначения наказания, наличием институтов условного осуждения, УДО и т. п. На основе установленных дифференциалов происходит индивидуализация наказания, представляющая собой « принцип, заключающийся в учете характера и степени общественной опасности совершенного преступления, личности виновного, отягчающих и смягчающих обстоятельств, который позволяет посредством наказания, сочетающего в себе цели кары и воспитания, добиться в конечном итоге исправления преступника, а также предупредить совершение новых преступлений» [8].
Таким образом, по-настоящему действенной и эффективной индивидуализация наказания может быть, только если она осуществляется на основе принципа дифференциации, который в свою очередь выступает основой реализации принципа справедливости как аккумулятора других важнейших принципов [22]. Однако в отношении женщин, совершивших преступление, система установленных дифференциалов практически бездейственна в силу соответствующих ограничений. Соответственно, при индивидуализации наказания в отношении рассматриваемой категории лиц правоприменитель «связан» установленными запретами. В итоге правила назначения наказания женщинам, совершившим преступление, существенно модифицированы установленными законодательными запретами, которые в результате способствуют нарушению положений принципов равенства, справедливости и гуманизма. Также необходимо учитывать, что мера наказания, назначенная совершившему преступление лицу, является одновременно мерой гуманного отношения к потерпевшему от преступного деяния, обеспечением равной защиты равных прав и свобод, нарушенных преступлением, преследует цель восстановления социальной справедливости.
Следующий вопрос, заслуживающий внимания в свете рассматриваемой темы, - отсрочка отбывания наказания, предоставляемая с учетом репродуктивных факторов.
Последние изменения ст. 82 УК РФ позволяют применять отсрочку отбывания наказания и в отношении мужчины, но при соблюдении определенных условий: если он является единственным родителем.
Такой подход противоречит принципу равенства граждан перед законом (женщине отсрочка предоставляется без такового условия); не соответствует требованиям международно-правовых актов (в частности, Конвенции о правах ребенка, где первоочередной задачей выступает обеспечение интересов именно ребенка); не согласуется с положениями Конституции РФ, Семейного кодекса РФ (закрепляющих равные права и обязанности родителей в отношении детей). Наконец, действующий законодательный подход просто
201
игнорирует позицию и интересы ребенка, чем и было обусловлено введение рассматриваемой нормы в УК РФ: не учитывается привязанность ребенка к родителю; социальные реалии: формальное наличие обоих родителей при фактическом неисполнении матерью своих обязанностей/безвестном отсутствии.
Представляется, что ст. 82 УК РФ в первую очередь обусловлена обеспечением прав и законных интересов ребенка. Однако неполная и несколько непоследовательная законодательная позиция в рассматриваемой области препятствует полноценному обеспечению соответствующих прав и интересов. Необоснованность данного подхода отмечается многими исследователями [1; 9].
Результаты проведенного анкетирования показали, что большинство опрошенных (62,2 %) считают возможным уравнять применение нормы ст. 82 УК РФ для мужчин и женщин, имеющих детей. При этом большинство лиц, отметивших указанный подход, сотрудники правоохранительных органов (почти 29 %). Еще почти 29% респондентов отметили целесообразность указанного нововведения с учетом интересов ребенка.
Примечательно, что законодательство стран СНГ варьирует основания предоставления отсрочки отбывания наказания: в РФ и Кыргызстане данная норма применяется в отношении беременных женщин и женщин, имеющих детей в возрасте до 14 лет; в Армении и Беларуси - беременных женщин и женщин, имеющих детей в возрасте до трех лет; в некоторых странах возраст ребенка ограничен 7/8 годами; мужчина как субъект отсрочки предусмотрен в законодательстве РФ, Кыргызстана, Казахстана и Армении (косвенно).
Следует отметить, что законодатель Армении и Казахстана использует при регламентации соответствующей нормы формулировку: «лица, имеющие/в одиночку воспитывающие малолетних детей». В некоторых государствах СНГ предоставление отсрочки взаимосвязано с дополнительными условиями: испытательный срок с возложением дополнительных обязанностей (УК Украины); наличие необходимых условий для воспитания и содержания ребенка (УК Таджикистана, УК Беларуси); ограниченный срок отсрочки - один год (УК Казахстана).
Следующий проблемный момент - вид исправительного учреждения, назначаемого женщине. В соответствии со ст. 58 УК РФ максимально строгий вид ИУ для женщины, совершившей преступление, - колония общего режима.
У данного вопроса опять-таки есть две стороны. Во-первых, такой подход противоречит требованиям принципов равенства, справедливости и гуманизма во «внутреннем» аспекте: вряд ли можно считать нахождение в
202
пределах одного исправительного учреждения неоднократно судимых преступниц, совершивших тяжкие и особо тяжкие преступления, и женщин, впервые совершивших преступление по неосторожности, небольшой/средней тяжести, проявлением гуманизма и справедливости к последним. Данный недостаток подчеркивается во многих исследованиях данной проблемы [29; 30].
С «внешней» стороны действующий законодательный подход также не соответствует вышеозначенным принципам (равенства, справедливости и гуманизма): назначение лицам разного пола, совершившим при равнозначных обстоятельствах равные по степени общественной опасности деяния, при аналогичной характеристике личности, различных видов исправительных учреждений.
Так, например, К. была осуждена к лишению свободы по совокупности преступлений: за групповое убийство двух и более лиц (19 лет), за подстрекательство к убийству с целью скрыть другое преступление (10 лет) в исправительной колонии общего режима [27]. В другом случае К. был осужден к лишению свободы за совершение группового убийства сроком на 15 лет в исправительной колонии строгого режима [26].
В данном случае (и, к сожалению, во многих подобных) мы наблюдаем пример, когда лицу, характеризующемуся более отрицательно, совершившему более опасное по степени и характеру преступное деяние, назначается более «привилегированный» вид исправительного учреждения только на основе половой принадлежности.
Наконец, необходимо рассмотреть вопрос о практической реализации законодательного подхода в области назначения наказания для женщин, совершивших преступное деяние.
В противовес требованиям принципов равенства граждан перед законом, справедливости и гуманизма суды при наличии иных равнозначных характеристик назначают женщинам более гуманное наказание.
Так, например, бизнесмена Т. изрубила топором жена. Суд оставил женщину на свободе, вынеся ей условный срок [23]. Представляется, что если бы подобное деяние совершил мужчина, ему было бы назначено гораздо более суровое наказание. И тому есть конкретные примеры из судебной практики.
Например, по делу детоубийц мужу назначили пожизненное лишение свободы, а жене - шестнадцать лет. Верховный суд РФ подтвердил данное решение [4; 21].
За совместное убийство адвоката и журналистки, совершенное российскими националистами, мужчине было назначено пожизненное заключение, женщине - 16 лет лишения свободы [20].
203
С. (мужчина) и З. (женщина) занимались разбойными нападениями на проституток. С. назначили 11 лет лишения свободы, З. - только 9 [31].
Подобные примеры иллюстрируют нарушение всех основополагающих уголовно-правовых принципов, демонстрируют необоснованную лояльность законодателя и правоприменителя к преступнику с учетом исключительно половой принадлежности, при игнорировании учета степени и характера общественной опасности деяния и личности виновного.
Примечательны также результаты проведенного анкетирования. Большинство респондентов отмечают целесообразность существующих привилегий в отношении беременной женщины, в остальных же случаях подчеркивается необходимость соблюдения баланса требований основополагающих уголовно-правовых принципов в сфере равнозначного обеспечения и защиты прав и интересов потерпевшего, общества и государства и виновного лица.
Отметим, что многие российские исследователи солидарны с вышеозначенной позицией [2; 28]. В то же время в данном вопросе существует и «темная» сторона: некоторые нюансы материального и процессуального права противоречат основополагающим уголовно-правовым принципам в области соблюдения прав женщин - преступниц. Так, Конституционный суд РФ признал, что новые нормы Уголовно-процессуального кодекса, лишающие женщин права на суд присяжных, противоречат закону.
В 2013 г. из подсудности судов федерального уровня были исключены все дела, по которым не могут назначить пожизненное лишение свободы или смертную казнь. При этом коллегия присяжных может быть сформирована только в суде федерального уровня, что означает лишение некоторых категорий лиц (включая женщин) права на рассмотрение их дела жюри присяжных.
С жалобой на ущемление в правах обратилась жительница Челябинской области Л., приговорённая к восьми годам лишения свободы за убийство своей несовершеннолетней дочери. Она настаивала на рассмотрении своего дела судом присяжных [25]. Конституционный суд занял сторону Л. Теперь соответствующие изменения должны быть прописаны в УПК РФ. Дела, по которым уже вынесены решения, могут быть пересмотрены. Указанная позиция в полной мере соответствует положениям принципам равенства граждан перед законом, справедливости и гуманизма.
Подводя итог вышеизложенному, представляется обоснованным:
1) законодательно обусловить возможность неприменения отдельных видов наказания для женщин, имеющих детей, с учетом конкретных обстоятельств дела в целях обеспечения наиболее полной защиты интересов ребен-
ка и реализации требований принципов равенства, справедливости и гуманизма;
2) закрепить в УК РФ в качестве возможного субъекта «привилегий» по назначению некоторых видов наказания мужчин-отцов с учетом конкретной ситуации;
3) упразднить безусловный запрет назначения женщинам наказания в виде смертной казни и пожизненного лишения свободы;
4) уравнять права женщин и мужчин, имеющих детей, в сфере отсрочки отбывания наказания в целях соблюдения международно-правовых и национальных законодательных положений и обеспечения надлежащей защиты прав и интересов ребенка;
5) при практическом назначении наказания женщинам, совершим преступные деяния, руководствоваться требованиями основополагающих принципов уголовного закона в целях соблюдения как «внешних» их аспектов (в сравнении с мужчинами), так и «внутренних» (относительно половой группы).
Предлагаемые в данной работе рекомендации направлены на соблюдение принципов равенства, справедливости и гуманизма. Необходимо учитывать требования данных положений не только при назначении наказания за совершение преступлений лицам разного пола, но и относительно соблюдения прав женщин, совершивших преступные деяния, внутри своей половой группы.
Кроме того, важно не забывать, что существующие законодательные привилегии в сфере назначения наказания для женщин обусловлены в первую очередь охраной репродуктивных интересов. Соответственно на последовательность и адекватное обеспечение данных факторов и должно быть обращено пристальное внимание законодателя и правоприменителя.
Список литературы
1. Антонов А.Г. Отсрочка отбывания наказания: проблемы правового регулирования // Вестн. Кузбаского ин-та. - 2012. - № 4.
2. Баллаева Е.А. Гендерная экспертиза российского законодательства: репродуктивные права женщин в Россиии [Электрон. ресурс]. - URL: http:// www.gender.ru (дата обращения: 29.10.2015).
3. Беккариа Ч. Рассуждение о преступлениях и наказаниях. - М., 2004.
4. Верховный Суд РФ. Официальный сайт//http://www.vsrf.ru (дата обращения: 16.09.2016).
5. Долгова А.И. Криминология. - М., 2003.
6. Завадская Л.Н. Гендерная экспертиза российского законодательства. - М.,
2000.
7. Игнатов А.Н. Некоторые аспекты реформирования уголовного законодательства // Журн. рос. права. - 2003. - № 9.
8. Карпец И.И. Индивидуализация наказания в советском уголовном праве. -М., 1961.
9. Кацуба С.А. Институт отсрочки отбывания наказания. - Рязань, 2009.
10. Кленова Т.В. Принципы уголовного права и принципы кодификации в уголовном праве. - М., 1999.
11. Козаченко И.Я. Уголовное право как основной инструмент уголовно-правового регулирования. - М., 2004.
12. Кравцова Е.Е. Материнство как объект уголовно-правовой охраны: материалы междунар. науч.-практ. конф. - Владивосток, 2008.
13. Красильникова М.С. Некоторые вопросы уголовно-правового регулирования отсрочки отбывания наказания // Вестн. КемГУ. - 2013. - № 3.
14. Кузнецова Н.Ф. Преступление и преступность. - М., 1969.
15. Кузнецова Н.Ф. Принципы уголовного законодательства. - М., 2005.
16. Ломброзо Ч. Преступный человек [Электронный ресурс]. -URL:http://www.universalinternetlibrary.ru/book/6558/ogl.shtml (дата обращения: 24.04.2016).
17. Лопашенко Н.А. Основы уголовно-правового воздействия: уголовное право, уголовное законодательство, уголовно-правовая политика. - СПб., 2004.
18. Мальцев В. В. Принцип гуманизма в уголовном законодательстве // Рос. юстиция. - 2002. - № 7.
19. МВД России. Официальный сайт//https://mvd.ru (дата обращения: 23.12.2016)
20. Мосгорсуд. Официальный сайт//http://www.mos-gorsud.ru (дата обращения: 25.09.2016).
21. Московский областной суд. Официальный сайт//http://www.mosoblsud.ru (дата обращения: 25.09.2016).
22. Наумов А.В. Принципы советского уголовного права// Сов. уголовное право. Общая часть / под ред. Г.А. Кригера. - М., 1988.
23. Нижегородский областной суд. Официальный ресурс. - URL: http://oblsudnn.ru (дата обращения: 23.03.2016).
24. Права человека. Основные международные документы: сб. док. - М., 1989.
25. По делу о проверке конституционности п. 1 ч. 3 ст. 31 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки А.С. Лымарь: постановление Конституционного суда РФ № 6-П [Электронный ресурс]// Конституционный суд РФ. Официальный сайт// http://www.ksrf.ru (дата обращения: 23.03.2016).
26. Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 19.11.2003 № 550п-03к // Бюллетень Верховного суда РФ. - 2004. - № 5.
27. Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 14.11.2007 № 470-П07// Бюллетень Верховного суда РФ. - 2008. - № 3.
206
28. Романовский Г.Б. Теоретические проблемы права человека на жизнь: дис. ... д-ра юрид. наук. - М., 2006.
29. Селиверстов В.И. Уголовно-исполнительное право России. - М., 2003.
30. Сизая Е.Г. Принцип гуманизма при исполнении наказания в виде лишения свободы: дис. ... д-ра юрид. наук. - Чебоксары, 2004.
31. Следственный комитет РФ. Официальный сайт. - URL: http://sledcom.ru (дата обращения: 23.03.2016).
32. ФСИН РФ. Официальный сайт. - URL:http://фсин.рф (дата обращения: 23.12.2016)
33. Чередниченко Е. Е. Принципы уголовного законодательства и проблемы их реализации: материалы всерос. науч.-практ. конф. - Саратов, 2004.
УДК 343.615.5
А. В. Короткое, Н. В. Еремина
Внутрисемейное насилие в пределах ответственности за побои
В статье рассматривается проблема внутрисемейного насилия при квалификации побоев в рамках уголовного законодательства. Анализируются уголовное, административное законодательство, вспомогательные источники уголовного права, доктринальные мнения ученых, а также вопросы целесообразности предложенных изменений в Уголовном кодексе Российской Федерации.
The article is devoted to the problem of intra-family violence in the qualification of beatings in the of criminal law. Analyzes the criminal and administrative legislation, support sources of criminal law, the doctrinal opinions of scientists. The article also deals with the feasibility of the proposed changes in the Criminal Code of the Russian Federation.
Ключевые слова: внутрисемейное насилие, побои, квалификация, уголовное законодательство, целесообразность, права человека.
Key words: intra-family violence, beating, qualifications, criminal law, the appropriateness of, human rights.
Исторические предпосылки внутрисемейного насилия лежат глубоко в сознании человека. На протяжении значительного периода времени данное явление проявляло себя по-разному, но непременно оно сопровождалось воздействием на телесную неприкосновенность и здоровье человека. Причем борьба с ним тоже была неоднозначной и проявлялась от общественного порицания до уголовного преследования. При этом термин «внутрисемейное насилие» как признак преступления в законе не употреблялся, хотя и предполагался в случаях практического применения норм, связанных с насилием по отношению к близкородственным конфликтам. Предложения о легализации затронутого термина были неоднократны, но так и не нашли своего законодательного воплощения. Это связано с тем, что достаточно трудно описать суть этого явления правовым языком, без нарушения правил юридической техники написания норм закона, да и правовая оценка не всегда находила в нем повышенную степень общественной опасности, по отношению к насилию вне
© Коротков А. В., Еремина Н. В., 2017
208
