CC BY
0Вопросы теории
Крылова Н.Л., доктор исторических наук
Ксенофонтова Н.А., кандидат исторических наук
НАУКА О ГЕНДЕРЕ - ОДНО ИЗ НАПРАВЛЕНИЙ АФРИКАНИСТИКИ В РОССИИ
Ключевые слова: власть, тендерные исследования, глобализация, литература африканская, миграции, миротворчество, феминизация
В статье исследуются истоки, основные этапы, тенденции и проблемы, характерные для нового научного направления в российской африканистике - гендерных исследований. В большинстве научных работ отечественные специалисты, реконструируя динамику гендерных отношений не только во временном, но и в пространственном аспектах, описывают диалог между полами во всеобъемлющем комплексе общественно-исторических взаимосвязей, четко показывая, что глубокое изучение данной проблемы является одним из важнейших элементов осмысления не только далекого прошлого Африки, но и социальных, политических и экономических процессов и преобразований, происходящих в последние десятилетия на этом континенте.
Krylova N.L., Dr.Sc. (History) Ksenofontova N.A., PhD (History)
Gender studies - one of the fields of African studies in Russia
Keywords: power, gender studies, globalization, literature, African migration, peacekeeping, feminization
The gender studies form one of the areas of the African scholarly research in Russia.
This article examines the origins, the main stages, trends and problems that are typical of a new direction in Russian African studies - gender studies. In most of scientific works of domestic specialists, reconstructing the dynamics of gender relations not only in temporal but also in spatial aspects that describe the dialogue between the sexes for a comprehensive set of socio-historical relationships, clearly showing that a thorough study of this problem is one of the most important elements of reflection not only of the distant past of Africa, but also social, political and economic processes and transformations of the last decade on this continent.
Если российская африканистика уже довольно зрелая наука (ей насчитывается почти 100 лет), то одному из ее направлений - тендерным исследованиям - не более три-
дцати лет. Несмотря на это, оно уже сумело завоевать авторитет и прочные позиции не только в своем отечестве, но и на международной арене.
Следует признать, что за много десятилетий до этого «женская тема» присутствовала и в работах советских ученых, посвятивших свои изыскания народам африканского континента. Это относится к трудам таких известных исследователей, как Д. А. Ольдерогге, И.И. Потехин, М.В. Куббель, А.С. Орлова, И.А. Сванидзе, И.В. Синицына. Изучение места и роли женщин в архаичном и современном африканском обществе первоначально осуществлялось в рамках традиционных академических дисциплин: истории, этнологии, культурологи, социологии, политологии, права, египтологии.
Понятно, что исследование гендерной проблематики немыслимо без глубокого научного осмысления демографических реалий. В условиях Африки обострение демографической ситуации во многом становится первоисточником широкого спектра проблем, начиная со специфических особенностей отношений между полами в семье и общине и заканчивая проблематикой безработицы, массового исхода в город, голода, болезней, торговли людьми и т. д. В этом смысле труды Н.А. Аникиной1 и И.О. Абрамовой по проблемам народонаселения Африки стали исходным гносеологическим фундаментом для построения системы гендерных исследований в африканистике, позволившим исследователям гендерной проблематики опираться на понимание реальных, объективно существующих факторов воспроизводства человеческого потенциала Африки, включая и отношения между полами.
По мере развития гендерных исследований в африканистике комплексные исследования в области народонаселения континента уже не могут не выходить на данную проблематику. Так, в своем классическом труде «Население Африки в новой глобальной экономике» (2010) д.э.н., профессор И.О. Абрамова сформулировала целостную концепцию учета гендерного фактора в экономико-демографическом развитии. Хотя ген-дерный аспект и не был приоритетным в этом исследовании, монография, посвященная влиянию экономических условий на демографическое развитие континента, впервые дала оценку современного состояния рынка труда и домохозяйств в Африке с учетом гендерной дискриминанты; определила влияние гендерного фактора на демографическое развитие (а именно на индикаторы рождаемости, смертности и миграции), оценила современное состояние демографического развития Африки с учетом данного фактора. И.О. Абрамова разработала методологию количественного и качественного учета влияния гендерного фактора на экономико-демографическое развитие региона и на примере конкретных стран и отдельных субрегионов континента предложила систему показателей и индексов. Это позволило впервые в отечественной африканистике на основе глубокого исследования демографических, социальных и экономических реалий разработать концептуальные вопросы теории демографического перехода в Африке с учетом гендерного фактора и оценить демографическую политику африканских государств. Впервые было доказано, что гендерная динамика демографических процессов Африки обусловлена комплексным взаимодействием ряда факторов: социально-экономическим развитием (уровни доходов, образования населения, профессиональная занятость женщин, урбанизация); культурными особенностями и традициями общества (принятые в сообществе модель семьи, брачно-семейное поведение, контрацептивная культура населения, степень религиозности африканских обществ, влияние традиционных взглядов и цивилизационных стереотипов); политическими факторами (государственное регулирование демографических процессов). Работа, построенная на основе мультидисципли-нарных подходов, явилась свидетельством того, что в конце первого десятилетия нынешнего века гендерные исследования стали естественной интегральной частью мно-
гих областей отечественной африканистики. Без учета тендерных факторов комплексные обществоведческие труды по Африке были бы неполными.
Однако если говорить о более или менее серьезных отечественных публикациях, специально посвященных взаимоотношениям полов и поколений в разных сферах общественного взаимодействия, то они появились в нашей стране еще в начале 90-х годов прошлого столетия. К тому времени женская и тендерная проблематика стала постоянной темой для многих международных и отечественных конференций, женские исследования (феминология) включены в Государственный образовательный стандарт, появились специальные периодические издания и научные серии, в том числе серия «Ген-дерные исследования Института Африки РАН» (к 2015 году выпущено 18 томов).
Большинство международных конференций и общественно-политических форумов включают в свою повестку дня гендерную проблематику как обязательное условие полного и глубокого познания современных реалий жизни в контексте процессов глобализации.
Необходимо заметить, что среди востоковедов представители отечественной африканистики (и в первую очередь сотрудники Института Африки РАН) энергично подхватили знамя данного научного направления, оказались в первых рядах ученых, разрабатывающих эти темы и использующих гендер как новый метод и методологию научного познания. Большая часть работ этого направления написана на оригинальных материалах, собранных авторами в научных командировках и экспедициях в Африке. В них основное внимание сконцентрировано на сложном и многообразном комплексе вопросов, связанных с гендерными отношениями в самых разных сферах человеческой деятельности: от семьи до политических структур, от экономики до культуры и литературы, от экологии до межэтнических связей.
Созданная 25 лет назад группа гендерных исследований, возглавляемая д.и.н. Крыловой Н.Л. и к.и.н. Ксенофонтовой Н.А., сосредоточила вокруг себя не только энтузиастов из Института Африки РАН, но и коллег из других научных и образовательных учреждений России, ближнего и дальнего зарубежья, стран Африки, объединенных общими задачами и проектами. За этот период силами группы подготовлен не один десяток индивидуальных и коллективных монографий, сборников и докладов, проведено большое количество заседаний «круглых столов» и секций в рамках Международных конференций африканистов, состоявшихся в Москве, на которых было представлено несколько десятков докладов исследователей из стран Африки, из Европы, из Индии. Там выступали африканисты из научных центров Москвы, Санкт-Петербурга, Ярославля, из африканских государств (Замбии, Нигерии, Кот-д'Ивуара), из Франции и США.
Начало серьезным изысканиям в области гендерных проблем на африканском континенте было положено такими монографическими работами, как «Народ Зимбабве» (1974) и «Африканки. Гендерный аспект общественного развития» (1999) Н.А. Ксенофонтовой, «Дети в Африке» (1993) и «Женщины современной Африки» (1999) И.Г. Ры-балкиной, «Русские женщины в Африке. Проблемы адаптации» (1996) и «Дети в русско-африканских браках. Судьба. Культура. Будущее» (1999) Н.Л. Крыловой4. Эти африканисты в процессе своей исследовательской работы пришли к убеждению о необходимости выделения женской проблематики в самостоятельное научное направление в рамках африканистики. В своих монографиях и статьях, вышедших в 90-х годах, они, проводя идею о существовании особой женской субъективности и женского социального опыта, не ограничивались одним лишь изучением повседневной жизни женщин, а ставили вопрос шире - их интересовали проблемы гендера, то есть комплексное исследование особенностей развития общества посредством глубокого анализа взаимоотношения и
взаимодействия полов и поколений в экономической и социальной, политической и духовной сферах жизни изучаемого континента.
Примерно в это же время на повестке дня возникает очень интересная с научной точки зрения и актуальная для повседневной российской жизни тема - судьбы российских женщин, в разное время вышедших замуж за африканских граждан и поселившихся в Африке. Пионером в разработке данной проблемы стала Н.Л. Крылова, опубликовавшая монографию «Русские женщины в Африке. Проблемы адаптации» (1996), написанную на основе оригинального социологического материала - результатов анкетирования нескольких сотен наших соотечественниц - жен африканцев, которые проживают как в России, так и на африканском континенте.
Все изыскания и выводы, сделанные вышеупомянутыми учеными, закономерно привели к созданию в рамках Института Африки РАН межсекторской группы гендер-ных исследований, которую до настоящего времени возглавляют Н.Л. Крылова и Н.А. Ксенофонтова. Одна из ее задач - сплотить вокруг себя единомышленников - и поныне успешно выполняется. Группа стала центром, объединившим специалистов не только внутри Института, но и российских исследователей из других академических учреждений (Института востоковедения, Института этнологии и антропологии, Института государства и права), учебных заведений (МГУ, ИСАА, РГГУ, УДН), ученых из Адыгеи, Ярославля, Ростова, африканских студентов и аспирантов.
Все, кто интересуется проблемой взаимоотношения полов на африканском континенте, постоянно раз в три года устраивают совместные дискуссии.
С 1999 г. силами участников группы стали издаваться сборники и индивидуальные монографии в формате серии «Гендерные исследования Института Африки РАН» под общей редакцией Н.А. Ксенофонтовой.
К участию в подобных совместных работах привлекаются не только коллеги из России, но и специалисты из других стран: США и Канады, из Европы (Великобритании, Италии, Франции), из Индии, из африканских государств (Гвинеи, Замбии, Мали, Нигерии, Сьерра-Леоне, Сомали, Того, ЮАР).
Серия открывается монографией Н.А. Ксенофонтовой «Африканки. Гендерный аспект общественного развития», получившей положительную оценку в научной печати5. Одна из рецензий была озаглавлена «Черный гендер или новый жанр "женского романа"»6. Если отбросить некоторое образное преувеличение, допущенное журналистом, то можно сказать, что выход этой книги послужил началом качественно нового этапа в освещении «женской» тематики в востоковедном дискурсе. Прежде всего, впервые в африканистике в научный оборот были введены такие понятия, как «гендер» и «гендер-ные исследования». Во-вторых, эта монография представляла собой комплексное научное изучение гендерного аспекта общественных отношений в традиционном африканском обществе. В ней автор сделала успешную попытку дать широкомасштабную картину жизни обоих полов в контексте исторических событий, их взаимоотношений в рамках семьи, в социальной среде, в среде духовной культуры и в области религиозного ритуала.
В подобном ключе написаны и другие работы указанной серии, для которых характерен отход от описания чисто «женских историй», укрупнение проблемных тем, стремление к стереоскопичности описания действительности. Вот название некоторых тематических блоков, составляющих структуру гендерных сборников: «Изменение систем ценностей и статусно-ролевых функций мужчин и женщин на переломных этапах истории и культуры»; «Изменение гендерного сознания и борьба женщин за равные права и возможности»; «"Женские" и "мужские" интересы в контексте социально-политических и экономических изменений»; «Женщины в политической системе общест-
ва и правовой аспект гендерных отношений»; «"Смешанные браки" и проблемы отцов и детей» и т. п.
Начав с исследования феномена разнорасовых семейно-брачных отношений и самоидентификации метисов, Н.Л. Крылова и такие исследователи, как Э.С. Львова, С.В. Прожогина, Е.Б. Деминцева и ряд других авторов, расширили свой круг научных интересов до более широких масштабов, выпустив несколько книг и статей, посвящен-
7
ных анализу взаимоотношения полов на перекрестке культур .
Ценность этих исследований и в том, что рядом с ними в указанный период начали появляться работы наших соотечественниц, много лет назад вышедших замуж за африканцев и сделавших успешную научную карьеру на далеком континенте (З. Огундоволе, С. Рубайло-Кудоло, Г. Айо-Пиманова) или некоторое время проживших в разнорасовых семьях (А. Дэвис, Л. Иванова, Т. Кудрявцева). Это были уникальные разработки, что называется, «от первого лица», несомненно, обогатившие «исследовательскую копилку» Группы гендерных исследований. Вскрывая сложность взаимоотношения между полами при столкновении разных цивилизаций (африканской и русской, африканской и западноевропейской), авторы наглядно показывали, что это ведет не только к взаимообогащению и взаимопроникновению культур, но и нередко создает, по образному выражению профессора С.В. Прожогиной, глубокий «диссонанс» между ними .
Тема межкультурного «диссонанса» особенно тщательно проанализирована отечественными специалистами в области африканской художественной литературы (С.В. Прожогиной, Н.Ю. Ильиной, А.В. Мильто), усилиями которых было создано самостоятельное историко-филологическое направление в гендерных исследованиях в рамках африканистики.
В последние годы все больший акцент делается и на изучение положения женщин в семье и в социуме в политико-правовом аспекте в контексте мусульманских культур. Взаимоотношению полов и деятельности государства по поиску путей гармонизации между ними посвящены статьи и главы монографий А.М. Васильева, Е.Б. Деминцевой, С.В. Прожогиной, Н.Г. Романовой, С.Н. Турк, Н.З. Фахрутдиновой9.
Нужно сказать, что вне рамок серии «Гендерные исследования» российскими африканистами за последние годы выпущено немало работ, в которых есть фрагменты, посвященные разнообразным аспектам места и роли мужчин и женщин в самых различных сферах жизни и деятельности: в истории, культуре и политике, во взаимоотношении человека с окружающей средой. И это неудивительно: ведь гендерной проблематикой, задолго до появления этого термина, пронизана жизненная ткань всего человечества.
Отличительная черта многих коллективных работ состоит в том, что в них часто используются сравнительные материалы, касающиеся как российского, так и африканских обществ. Оказалось, что в экономических, социальных и политических процессах, происходящих в настоящее время на африканском континенте и в России, можно обнаружить немало общих тенденций10.
Существенное отличие подходов российских исследователей от многих западных феминологов состоит в том, что они активно и разносторонне откликаются на запросы времени. Некоторые представители африкано-американской культуры нередко упрекают американских и европейских феминистов в том, что они в своей практике и в построении научных концепций зачастую игнорируют социальные, расовые и этнические различия среди женщин. Одна из известных черных исследовательниц и писательница, пишущая под псевдонимом белл хукс, говорит о несправедливости и необъективности того, что все подобные теории выстроены исключительно на основе изучения белых женщин - представителей среднего класса11. Такие российские африка-
нисты, как И.Г. Большов, Н.В. Гришина, Н.А. Ксенофонтова, Н.Ф. Матвеева, Э.С. Львова, И.Г. Рыбалкина, и многие другие, учитывая эти справедливые претензии, в своих статьях и книгах анализируют положение африканок, принадлежащих ко всем слоям общества - от деревенских и городских низов до представителей интеллигенции и политической элиты.
В последние годы отечественные африканисты значительно расширили тематическую палитру своих исследований. Они затрагивают такие интересные и оригинальные темы, как формирование эталонов женственности, женской красоты и маскулинности, сквозь призму женской и мужской символики в космогонических мифах народов Тропической и Южной Африки, Мадагаскара, а также анализируют те современные явления в африканском обществе, которые влияют на изменение систем ценностей, на деформацию осознания мужчинами и женщинами своей идентичности и своего места в социогендерной структуре общества XXI в. Все эти процессы особенно рельефно проявляются у тех индивидуумов, которые попадают в иную, отличную от исходной, социокультурную среду, населенную представителями других рас, как, например, произошло с африканцами, приехавшими на территорию Российской Федерации и бывших национальных республик СССР. Подобное столкновение различных культур и психотипов способствует появлению новых представлений о привлекательности, красоте человека, об эталонах мужественности и женственности у обеих контактирующих сторон, вступающих в межрасовый контакт. Также очень интересны наблюдения о формировании идентичности у детей-метисов, где отец был африканец, а мать - россиянка. В данном случае у многих подростков, юношей и девушек формируются эстетические вкусы, более близкие к стереотипам европейской культуры. В этом проявляется попытка метисов избавиться от неустойчивости своего положения как «расового гибрида» через идентификацию себя с господствующей расой большинства.
В творческом «активе» Группы довольно много исследований, в которых детально анализируются специфика и трудности обыденной жизни африканцев на протяжении двадцатого столетия, и особенно тяжелая доля женщин с их повседневными обязанностями в семье и в сельскохозяйственном производстве. Авторы этих работ акцентируют исследовательское внимание на тех изменениях в быту и в общественном сознании, которые дают надежду на лучшее будущее как отдельных жителей Африки, так их стран в целом.
Тема эмансипации индивидуумов, пробуждения активности современного жителя африканского континента получила творческое развитие в работах, в которых представлены портреты видных общественных и политических деятелей, выдающихся личностей в сфере культуры и иных профессий, ставших кумирами не одного поколения соотечественников. Это и секретарь компартии ЮАР, член исполкома АНК Крис Хани - идеал политика и человека, и лауреат Нобелевской премии мира (2004) кенийский эколог, профессор Вангари Маатаи, выступающая за экологически ориентированное социальное, экономическое и культурное развитие всей Африки, и видный юрист из Кот-д'Ивуара, президент неправительственных организаций этой страны, основатель ивуарийской женской ассоциации Кристиан Битти-Куяте. Биографии всех этих людей, среди которых много женщин, свидетельствуют о том громадном сдвиге в жизни африканских стран, который произошел в последние десятилетия ХХ и в начале XXI века, когда расширилось общественное пространство для социальной и политической активности африканок, когда они «вышли из тени» и отбросили пассивную общественную позицию, утвердив тем самым один из главных постулатов феминизма: «личное есть политическое», когда они все решительнее занимают свою нишу во властной системе, становясь равными партнерами с мужчинами. Авторы приходят к неоспоримому выво-
ду: только активная позиция самих женщин может заставить общество обратиться к их проблемам и увидеть в них глобальные вызовы современного мирового развития12.
Впервые в отечественной литературе исследователи обратились к биографиям выдающихся женщин - представительниц белой расы, которые своим происхождением, воспитанием, всей судьбой связаны с африканским континентом: Дорис Лессинг - лауреат Нобелевской премии по литературе (2007), чье детство и юность прошли в Южной Родезии (совр. Зимбабве), летчица Берилл Мэркхэм, путешественница Мэри Кингсли13. В этой галерее портретов особое место занимает и «русская марокканка», Прасковья Петровна Шереметева, родившаяся в русской аристократической семье, эмигрировавшей в Королевство Марокко в начале ХХ века, и посвятившая свою творческую жизнь написанию книг о судьбах русской эмиграции в эту страну14.
В ряде статей в сборнике «Общественная, политическая и культурная жизнь африканских стран в гендерном измерении» (2014) авторы подчеркивают, что очень симптоматичным является тот факт, что окончательное освобождение Африки, активизация движения за права чернокожих в США и других регионах мира и развитие феминистского движения и идеологии совпали по времени. Наступила эпоха всеобщего раскрепощения и утверждения прав личности. В условиях глобализации африканские женщины, получившие доступ к образованию и к общественно значимым профессиям, успешно интегрировались в интеллектуальную среду как в своих странах, так и за их пределами (прежде всего, в США и Европе). Они успешно пополняют армию врачей, преподавателей, научных работников, юристов принявших их стран. Но больше всего они обрели известность в литературной и художественной среде (писатели, поэты, художники, деятели театра и кино), как, например марокканская романистка Малика Уфкир, нигерийские литераторы-женщины (И. Окойе, Н. Адичи), франкоязычные писательницы С. Мукасонга из Руанды, К. Бейяла из Камеруна, Неджма из Северной Африки и многие их коллеги по литературному цеху.
Актуализация проблемы самоидентификации африканок, которая прослеживается во всех этих литературных произведениях, сближает их авторов с основными постулатами и тенденциями современного феминизма эпохи постмодернизма. Показательно, что многие мужчины-писатели (Л. Сенгор, В. Шойинки, Н. Фара) не оставались равнодушными к судьбам своих спутниц и соплеменниц, рассказывая об их драматической, а подчас и трагической судьбе.
Помимо раскрытия новых тем и направлений, российские африканисты, занимающиеся гендерными проблемами, постоянно находятся в поисках свежих подходов, точек зрения и методов исследования. В последние пять лет их пристальное внимание было сосредоточено на таких актуальнейших современных темах, как властные отношения, сохранение и трансформация национальных и культурных ценностей в условиях глобализации, особенности миграционных процессов и взаимодействие цивилизаци-онных систем Восток/Запад и Север/Юг, проблемы бытового насилия и международного терроризма, миротворческая деятельность африканских женщин.
Одной из актуальнейших тем, вставших перед учеными в последние годы, стала проблема властных отношений, раскрывая которую сквозь призму гендерных связей, российские африканисты приходят к пониманию необходимости рассматривать африканские реалии в контексте общемировой истории. И это, в свою очередь, предполагает их повышенный интерес к общетеоретическим проблемам науки о гендере. Как замечают многие исследователи из разных стран, например, видный американский социолог Майкл Киммел, власть - это центральный вопрос в теории гендера и в практике межполовых и поколенческих связей15. Она составляет ткань нашей жизни, создавая и деформируя наши взаимоотношения и структуру социально-политических институтов. Ген-
дерные отношения рассматриваются как социально организованные отношения власти и неравенства. Как показывают исследования, социальная организация, в которой мужчины и женщины играют определенные роли, не может быть понята без анализа соответствующих властных систем. Все исследования, проведенные африканистами, говорят о том, что нельзя говорить о гендере, не говоря о власти. Власть - это важнейшая тема для всех гендерных исследований, в рамках которых нужно объяснять проблемы различий и доминирования. Многие теории объясняют мужское доминирование как результат половых различий. Такое научное направление, как социальный конструктивизм, напротив, видит в различиях результат доминирования, он предполагает, что власть не может быть отвергнута, подобно идеологии, она перерастает в другие формы. Власть и создает, и уничтожает. Она составляет «ткань» наших жизней, деформируя наши взаимоотношения и структуру наших институтов. Она настолько пронизывает наши социальные отношения, что является наиболее невидимой для тех, кто больше всех ею обладает.
Российские авторы в своих изысканиях смогли представить широкую картину взаимоотношения полов в дискурсе властных отношений на обширном историческом и временном поле: от специфики гендерных связей в таких средневековых государствах XII-XVII вв., как Мономотапа, Баротсе, района Межозерья, Ашанти, Лунда, до особенностей королевской власти у бауле Кот-д'Ивуара, и семейного клана современного президента Туниса Бен Али, от гендерных особенностей формирования политического руководства в странах Юга Африки до влияния женщин на общественно-политические процессы в современном Египте16.
Властные отношения в традиционном и современном африканском обществе следует рассматривать не только как систему управления социумами (от деревенской общины до государственного образования) и как ключевое понятие в сфере политики, но и как вертикаль социальных и межличностных отношений, включая гендерные отношения.
Проблема властвования не всегда связана с насилием и принуждением. Прежде всего, она раскрывается как волевое доминирование, лидерство и авторитет, в которых отражается принцип иерархичности между различными социальными группами людей, между отдельными людьми и представителями обоих полов. В процессе властных отношений индивидуум стремится обрести и проявить свою идентичность, зафиксировать собственную роль в целостной системе того или иного социума.
Власть в традиционном африканском обществе - неотъемлемая часть любых человеческих отношений; многие конфликты в обществе происходят из-за борьбы за власть, будь то на уровне государства, семьи или общины. В основе этой борьбы - столкновение противоположных интересов, взглядов, стремлений. Намерение добиться власти заключается не только в жажде обретения формального титула и других властных регалий, это нечто иное: стремление навязать другим свои желания и видение мира, утвердить во всем свое превосходство, свое господство (маскулинное или феминное).
Поскольку главной пружиной гендерной системы связей является четко выстроенная иерархия мужских и женских статусов и интересов, то определяющим в данной иерархической системе выступают отношения власти и подчинения. Причем не всегда доминирующее положение захватывали представители мужской части населения.
Как и во всех других обществах, в любых африканских социумах один и тот же человек проявляет себя в разных ипостасях или ролях (функциях) в зависимости от того, в каких отношениях он состоит с членом того или иного общества, с которым он вступает в данный момент в контакт, и каков статус этого вышеупомянутого члена. Так, например, африканка может одновременно рассматриваться как стоящая на более низкой ступени
семейно-брачного института, поскольку выполняет обязанности дочери, внучки, жены и т.д., и как носительница высокого социального статуса, когда выступает в роли главы рода, бабушки, тети племянников (ватете), сестры брата (которому она дает приданое), главной жены правителя и т.п. То же самое наблюдается во взаимоотношениях полов, где иерархия отношений не носит постоянно заданного характера.
Реалии жизни постоянно входили в противоречие с установленными архаичным обществом морально-этическими, правовыми и религиозными нормами, закреплявшими за мужчинами и женщинами строгие правила поведения и иерархичность в системе властвования.
Исследования современных социально-политических процессов, имеющих место в африканских странах в последние десятилетия, проведенные сотрудниками Института Африки РАН и их коллегами из других научных центров, позволяют более отчетливо увидеть коренные изменения в расстановке гендерных сил, в той роли, которую играют африканки на политической арене и в изменении соотношения сил во взаимодействии полов. Во многих государствах, включая те, где господствует исламская религия, принимается множество законодательных актов, имеющих целью достижение равноправия женщин во всех сферах общественной жизни. Тем самым так называемая политика ген-дерной симметрии способствует возрастанию числа африканок в законодательных органах разного уровня, в правительствах, в общественных организациях и их роли в политических процессах. Все это позволяет жительницам современной Африки почувствовать себя личностями, способными не только самореализоваться, но и принести пользу народу в масштабах всей страны. Так, например, в одном из документов 2012 года Женской Лиги АНК (ЮАР) подчеркивалось: «Мы боремся не за права женщин, а за права человека, не выделяя отдельно права женщин. Мы выступаем за единство в разнообразии рас, религий и полов». Озабоченность поддержкой прав мусульманок и улучшением их будущего демонстрируется и в мусульманских государствах, причем на самом высоком уровне, о чем свидетельствуют документы ОИК по укреплению роли женщин в общественно-политической жизни исламских государств, а также рост числа женских организаций, представительства женщин в парламентах17.
Африканский континент отличается чрезвычайной формационно-исторической и этнолингвистической пестротой и сосуществованием множества культур. Колониальный режим, произвольно установив границы колоний, разрушил те этносоциальные общности, которые уже существовали или начинали складываться. Но не только этническое и религиозное многообразие продолжает оказывать значительное воздействие на характер семейно-брачных форм и систем. Вероятно, подчеркивают исследователи, решающим фактором здесь является социоэкономический18.
В Тропической и Южной Африке более 80% населения занято в докапиталистических секторах экономики и продолжает жить в сфере семейных, социальных, политических, экономических и иных взаимоотношений по нормам обычного права. Восходящее к далекому прошлому обычное право еще прочно сохраняется обществом и семейным коллективом и оказывает влияние на многие стороны жизни, несмотря на то, что претерпело значительные изменения.
В настоящее время брачно-семейные структуры и внутрисемейные отношения во все возрастающей степени подвергаются влиянию процессов глобализации, транснациональных направлений экономического развития, военно-политических и финансово-экономических кризисов. На них влияют распространение эпидемий наподобие ВИЧ/СПИДа, развитие программ по контролю над рождаемостью и планированию семьи, применение контрацептивов и изменение стереотипов гендерного и сексуального
поведения. Не последнюю роль в этих процессах играет активизация феминистских взглядов и настроений.
В западноевропейской и российской историографии преобладает точка зрения, что в современную эпоху глобальных процессов институт семьи в Африке также подвергается неизбежному воздействию всех основных тенденций развития. В целом глобализация протекает по множеству направлений и в различных руслах - экономическом, социальном, политическом, цивилизационно-культурологическом, когнитивном и во многих других. Сегодня сотни тысяч африканцев стремятся покинуть ставшие непригодными для жизни места, устремляются в более благополучные государства в поисках более высокого и стабильного заработка, в надежде на лучшую жизнь. Путь их, прежде всего, лежит в благополучную Европу, для многих африканцев-иммигрантов географически расположенную ближе, чем другие, также весьма притягательные регионы мира.
Однако как бы ни была привлекательна жизнь на новом месте, в результате миграционных процессов неизбежно происходит деформация семьи как одного из важнейших общественных институтов. Она перестает в прежних масштабах выполнять свою важнейшую функцию - обеспечивать стабильность социума, хранить и передавать традиции, обеспечивающие в обществе социальную преемственность и трансляцию материальных и духовных богатств. Неизбежно нарушается закон социальной иерархии и субординации, в соответствии с которым женщина в семейном кругу обязана подчиняться мужчине, а младшие - старшим.
Семья как форма коллективной жизни, солидарности и ассоциации индивидов теряет привычный статус. В условиях кризиса социальной системы происходит нарушение общественной солидарности, что нередко наблюдается в современных африканских странах.
Концепция семьи является одной из объединяющих идей на африканском континенте. Однако в современном мире институт семьи под влиянием социально-экономических факторов подвергается постоянной трансформации. Сегодня наблюдается падение престижа семьи как традиционной формы личной самореализации. Как один из вариантов на смену ей приходит «поиск себя» далеко за границами не только семьи и общины, но и страны и континента.
На семейные связи оказывают серьезное воздействие беженство и миграционные процессы. При этом экономические стимулы миграции во многих случаях подкрепляются наличием тесных родственных контактов в тех местах, куда направляется мигрант. Среди социальных и психологических причин, побуждающих молодежь покинуть родные края, присутствуют, в частности, стремление освободиться от традиционных уз, получить образование и более высокий социальный статус, воспользоваться разнообразными социальными льготами в более благополучной, чем его родина, стране.
Являясь основной средой включения молодого поколения в культурную традицию, семья мигрантов в новых условиях нередко утрачивает свои традиционные функции.
Глобальные структурные преобразования во всех сферах жизни человека ведут не только ко всеобщности обмена товарами, культурными и иными ценностями. Это еще и неизбежный обмен людьми. В процессе глобализации огромные потоки мигрантов перемещаются по тем или иным причинам из одного региона земного шара в другой в поисках работы, более высокого уровня жизни, образования, более достойных условий существования. Растет число женщин-беженок, студенток, работниц-мигранток, замужних и незамужних женщин, мигрирующих самостоятельно в поисках работы и реализации личных целей. В условиях формирования глобальной экономики мировой рынок предъявляет все больший спрос на женский труд, поэтому женщины составляют все бо-
лее значительную часть в потоке международных трудовых мигрантов в качестве его актива, меняя структуру, модели миграции. При этом процесс феминизации миграционных потоков в разных частях мира проходит неравномерно19.
Условия современного развития поставили под вопрос существование многих традиционных форм социокультурной жизни населения планеты, различных ее регионов. Усложняется внутренний облик человека, видоизменяется семья, все разнообразнее становятся ее формы.
В последние десятилетия в миграционных потоках наблюдается увеличение числа африканских женщин. Если прежде мигрантами обычно становились мужчины молодого и среднего возрастов, то в наши дни к ним присоединились женщины аналогичных возрастных групп. Они либо сопровождают мужей, либо самостоятельно передвигаются по странам африканского континента или в целом по миру, пытаясь устроить свою жизнь. Среди причин, побуждающих женщин кардинально менять устоявшийся образ жизни, - нищета, невозможность найти работу, личные проблемы, а также вооруженные конфликты, экологические и природные катаклизмы, несущие угрозу жизни.
Для того чтобы адаптироваться в иноязычной и инокультурной среде и занять свою социальную нишу в принимающем обществе, многие женщины вынуждены преодолевать различные трудности морально-психологического, а порой и физического плана.
В целом трудоустройство мигранток-африканок, а также их адаптация к чуждому
обществу рассматриваются в научной литературе как сложные проблемы мировой фе-
20
минизации миграции .
В современной научной терминологии в отношении женской миграции используются два понятия - «пассивная мигрантка» и «автономная». И если до 80-х годов ХХ века в основном преобладала пассивная женская миграция, то уже с конца 80-х появляется автономная.
К двухтысячным годам особые формы приобретает нелегальная женская миграция. И связано это, прежде всего, с сокращением квот на легальную миграцию в Европу, с принятием новых форм экстернализации и предоставления убежища.
К миграции, в том числе и нелегальной, женщину подталкивает и ускоренное развитие современных видов транспорта, что в значительной мере упрощает передвижение к «центрам благополучия» из отдаленной глубинки.
До конца 90-х годов нелегальная миграция в Европу уже представляла угрозу для принимающих стран. Но в течение двух последних десятилетий отмечается активизация потоков подпольных мигрантов. Преступные сети незаконной миграции контролируются целыми группировками. Эти сети тянутся через Сахару, через страны Сахеля и Магриба. Это транзитные потоки в созданные новые миграционные резервуары. Ми-грантки должны преодолевать тяжелейшие условия перевозки через пустыню, а затем по морю.
Чтобы выжить в течение длительного пути, они вынуждены заниматься проституцией или эксплуатируются организациями мафиозного типа. Конечно, на эти испытания готовы, главным образом, молодые, женщины. Как правило, они малограмотны и лишены всякой квалификации.
С каждым годом нелегальная миграция вызывает все большее беспокойство в странах ЕС, что во многом обусловлено теми угрозами и рисками, которые она несет с собой (контрабанда, трафик наркотиков, оружия, людей). Не менее актуальна сегодня проблема терроризма, угрожающая безопасности европейских государств.
Последние годы и недавние события в миграционной ситуации в странах ЕС особенно ярко свидетельствуют о том, что Евросоюз остро нуждается в принципиально новой концепции в отношении миграции. Решение этой проблемы может быть найдено
только тогда, когда возобновится экономическое и социальное развитие стран Африки. А это невозможно без помощи всего мирового сообщества.
Многочисленные проблемы культурного самосохранения и культурной самоидентификации народов в эпоху интенсивных миграционных процессов, вызванных и Русской революцией 1917 года, и Второй мировой войной, и антиколониальным движением, и постколониальной реальностью во многих странах Африки, необычайно остро встают и в современную эпоху глобализации, когда вопрос о национальной самобытности практически сопряжен со способностью того или иного народа либо этноса не разрушить свою культурную специфику под натиском сил технического прогресса, финансово-экономической интеграции государств и прочих объективных факторов, так или иначе стирающих грани культурной самодостаточности, особости, а порой и закрытости.
В общем массиве исследований российских африканистов, посвященных эмиграци-онно-миграционной проблематике, менее других изучен подход к проблеме взаимодействия личности и социально-культурной среды обитания индивида и факторов, их объединяющих либо разобщающих. Это чрезвычайно важно для понимания социопсихологической адаптации индивида к новой среде и определения специфики культурной интеграции, связанной с неизбежным и порой драматическим столкновением разных культурных и социальных стереотипов. Ярким примером подобной ситуации является Русская эмиграция на Африканском континенте. В последние годы она привлекла заметное внимание исследователей, в этом направлении ведутся разноплановые научные разработки, широко охватывающие и географию, и историю вопроса21. Однако данная исследовательская задача в рамках научных разработок Группы гендерных исследований сводилась к попытке, широко используя существующие источники, проанализировать именно гендерный аспект всех вех русской эмиграции в Африку в ХХ столетии, подразумевающий не столько традицию чисто «женских исследований», сколько анализ отношений между полами в контексте эмиграционных обществ. Как убедительно показывает Н.Л. Крылова в своих многочисленных исследованиях, в традиционных комментариях к оригинальным источникам русской эмиграции гендерный подход еще совсем недавно либо вовсе игнорировался, либо затрагивался мимоходом. Исследователями, изучающими русскую эмиграцию, оседавшую на Африканском континенте в первой половине прошлого столетия, сегодня уже довольно отчетливо выписана в основном ее «мужская» история. В то же время массив русских эмигранток - жен, дочерей, матерей, сестер соотечественников, покидавших революционную и послевоенную родину вместе со своими семьями, скромно расположился за исследовательскими скобками. Хотя обе волны этих потоков изгнанников первой половины ХХ столетия включали в себя значительное число женщин и детей, а их место в жизни русских общин, роль в процессе адаптации к новой - чужбинной - среде весьма значительны и заслуживают отнюдь не меньшего исследовательского внимания. И реализуемая гендерная интерпретация хорошо известных и менее изученных источников и материалов придает этой проблематике новую глубину и значимость, выявляет широкий спектр мнений по поводу роли женщины в истории эмиграции, иллюстрирует характер взаимоотношений мужчин и женщин, брачно-семейных и иных связей как внутри самого эмигрантского сообщества, так и во взаимоотношениях с внешним миром, наконец, позволяет лучше понять истинное место женщин в самом явлении эмиграции.
Самостоятельное место занимает исследование группы русских/советских женщин, со второй половины ХХ века переселявшихся на постоянное место жительства в страны Африки в качестве жен африканских граждан. По ряду признаков, социальных характеристик и психологических импульсов этот контингент подпадает под понятие «русское зарубежье», но все же не тождественен ему полностью. Разрабатывая это на-
правление в изучении истории русской женской эмиграции в страны Африки, Н.Л. Крылова и другие исследователи-африканисты попытались на широком эмпирическом материале рассмотреть важнейшие составляющие феномена «смешанного» брака
22
- социокультурные, социально-психологические, бытовые, материальные, духовные .
Следует особо подчеркнуть, что социальный аспект изучения «смешанных» браков создает широкие возможности показа взаимодействия и взаимоотталкивания различных общественных укладов, уровней социального сознания и стадий общественных воззрений на проблемы «свое/чужое», «мы» и «другие» как степень дифференциации индивидуумов, их «похожести» с остальным человечеством.
Не менее значим для анализа истинных причин этноконфессиональный аспект изучения «смешанных» браков. Анализ элементов существования разноконфессиональных браков и трудностей подобного рода «союзов» особо важен для понимания новых тенденций в западном обществе, где процессы «метисации» становятся все более интенсивными, что не исключает и рост сопротивления различных конфессиональных общин, осуждающих браки с «иноверцами».
Наконец, чрезвычайно важен показ психологического аспекта существования «смешанного» брака, когда в контексте общественного сознания сохранены дискриминационные уровни восприятия разнорасовых, разноэтнических, разноконфессиональных союзов, что порой приводит их участников к психологическому дискомфорту, детей таких союзов к ощущению своей чужеродности, изгойства, маргинальности, невостребо-
23
ванности ни Западом, ни Востоком .
Одним из важнейших гендерных исследований, которому ранее уделялось недостаточное внимание, является миротворческая деятельность африканских женщин. И изучение африканистами этой темы в последние десятилетия - наглядное свидетельство возрастающей роли женщин в общественно-политическом процессе как в своих странах, так и на континенте в целом.
Очевидно, что многочисленные вооруженные конфликты и гражданские войны, охватившие континент (особенно в 90-е годы и начале XXI века), в наибольшей степени затронули женщин. Они (наряду с детьми) оказались главными жертвами военного противоборства, в наибольшей степени ощутив на себе всю его беспощадность и жестокость - массовые убийства, похищения, беженство, зверские кровавые расправы. К серьезным социальным последствиям приводит широкая неконтролируемая практика применения по отношению к женщинам всех форм насилия, особенно сексуального, когда массовые изнасилования становятся «нормой» и используются в качестве «орудия войны». Об этом очень убедительно рассказывается в статьях О.Б. Громовой и Н.В. Гришиной, помещенных в этом номере журнала. Естественное желание жертв -покончить с ужасами, хаосом и «безумством» военного противостояния, обезопасить себя и детей, вернуться к нормальной жизни - подвигло африканок к участию в урегулировании и прекращении вооруженных конфликтов, в обеспечении мира в регионе.
К тому же эскалация и разгул насилия не встречали на первых порах должного противодействия со стороны правительств, виновные в военных преступлениях против женщин оставались безнаказанными. Этому способствовал упадок или потеря авторитета государства, неспособного и зачастую не желавшего навести правопорядок, в ряде случаев распад государства (Сомали, ДРК и др.). Недостаточно эффективными и слабыми (по разным причинам) оказывались действия со стороны миротворческих сил -как международных, так и региональных - по урегулированию и прекращению вооруженных конфликтов и войн на континенте.
Как показывает в своем, публикуемом ниже исследовании О.Б. Громова, современный выход африканок на миротворческую арену в кризисные годы ускорил позитивные
перемены в гендерных отношениях, которым дали толчок, несмотря на весь негатив, продолжительные военные конфликты на континенте. Возросший экономический потенциал женщин, все более заметное их участие в хозяйственной жизни на селе и в городе, миграционная активность и относительная финансовая самостоятельность обеспечили африканкам ключевую роль в выживании семьи в кризисной ситуации, повысили их семейный статус.
Включенность женщин в современные процессы сильнее наблюдается в тех странах, где население активно участвовало в борьбе за независимость. Большой вклад внесли женщины, например Судана, Алжира и Египта, в национально-освободительное движение своих стран. Преобладание французской формы колониальной зависимости (принципы ассимиляции и ассоциации, лозунг цивилизаторской миссии французской культуры), например в Алжире, Марокко и Тунисе, способствовало большей возможности ознакомления с женским движением в Европе, росту общей культуры женщин.
Миротворчество - это вызов африканских женщин всем формам насилия над женской личностью, покончить с которым можно только через прекращение кровопролития, наказание военных преступников, отстаивание прав женщин. С миротворческих усилий началось продвижение африканок к обретению и упрочению своих новых позиций в общественно-политической жизни.
Участие африканок в защиту мира и урегулировании военных конфликтов шло по нарастающей - от мирных инициатив отдельных представительниц женского сообщества до создания женских - страновых и региональных - ассоциаций и объединений по содействию достижения мира, до активного посредничества в разрешении военных конфликтов за столом переговоров и в диалоге с противоборствующей стороной, организации национальных и региональных конференций за окончательное урегулирование гражданских войн. Борьба за прекращение физического и сексуального насилия, в защиту прав женщин - жертв конфликтов - важная составляющая миротворческих усилий африканок.
Активное участие (в сотрудничестве с ООН, Африканским Союзом и пр.) африканских женщин в процессе разоружения, в реализации программ по демобилизации и реинтеграции участников военного противоборства способствует упрочению стабильности в своих странах, восстановлению мирной жизни в регионе.
Миротворческие усилия африканок в конфликтной и постконфликтной ситуации явились катализатором движения женщин за свои права. Активизировалась деятельность различных общественных женских организаций, связанная с борьбой за гендер-ное равноправие, ликвидацию насилия и всех форм дискриминации женщин, за расширение доступа к образованию и, что очень важно, к участию в политической жизни.
* * *
Завершая обзор трудов по гендерным проблемам в рамках отечественной африканистики за прошедшие тридцать лет, можно заключить, что российские ученые в своих изысканиях по этой теме прошли те же этапы в становлении науки о гендере, что и их коллеги за рубежом и в смежных общественных науках. Достижения наших специалистов в этой области, выразившиеся в значительном количестве опубликованных работ, в разнообразии тем, в фундированности их разработок и выводов, наконец, в их востребованности не только в академических кругах, но и за их пределами, свидетельствуют о том, что гендерные исследования вполне закономерно получили статус самостоятельного научного направления в африканистике, которое приобрело характер многосоставной и междисциплинарной отрасли знания, включающей в себя практически весь
спектр взаимодействия мужчин и женщин как на уровне глобального общества, так и в приватной жизни.
1 АникинаН.А. Африка: население и развитие. М.: Наука. «Вост. лит.», 1997.
2 Абрамова И.О. Африканская миграция: опыт системного анализа. ИАфр. РАН. М., 2009; она же. Арабский город на рубеже тысячелетий. М.: Наука, 2005.
3 Абрамова И.О. Население Африки в новой глобальной экономике». М.: ИАфр, 2010.
4 Ксенофонтова Н.А. Народ Зимбабве. М., 1974; она же. Африканки. Гендерный аспект общественного развития. М., 1999; Рыбалкина И.Г. Дети в Африке: социодемографический аспект. М., 1993; она же. Женщины современной Африки. М., 1999; Крылова Н.Л. Русские женщины в Африке. Проблемы адаптации. М., 1996; она же. Дети в русско-африканских браках. Судьба. Культура. Будущее. Нью-Йорк, 1999.
5 Ксенофонтова Н.А. Африканки. Указ. соч.
6 Веселаго Василий. Черный гендер или новый жанр «женского романа». Рецензия на кн. Н.А. Ксенофонтовой «Африканки. Гендерный аспект общественного развития. М., 1999 // Литературная газета. 13.04.2000.
7 Гендер и власть. Семья. Общество. Государство. М., 2008. С. 44-96, 138-160, 317-357; Гендерные исследования в африканистике. М., 2000. С. 125-277; Крылова Н.Л., Прожогина С.В. Метисы: кто они? Проблемы социализации и самоидентификации. М., 2004; Львова Э.С. Культуры народов Тропической Африки вчера и сегодня: взаимодействие культур и тенденции развития. М., 1996; Мужчина и женщина. Книга 1. Диалог или соперничество. М., 2004. С. 147-172, 183-250.
8 Мужчина и женщина. Книга 1. М., 2004. С. 206-250.
9 Васильев А.М. Египет и египтяне. М., 2008; Гендер и власть. С. 21-43, 123-137, 290-358; Деминцева Екатерина. Быть «арабом» во Франции. М., 2008; Мужчина и женщина. Книга 1. С. 173-180.
10 Гендерные проблемы переходных обществ. М., 2003. С. 102-124; Мужчина и женщина. Книга 2. Эволюция отношений М., 2007. С. 225-330.
11 Антология гендерной теории. Минск, 2000. С. 236-253.
12 Общественная, политическая и культурная жизнь африканских стран в гендерном измерении. М., 2014.
13 Там же. С. 201-289.
14 Pauline de Mazieres (Prascovia Cheremeteff). Histoires de Russes au Maroc. Fragment I. Tangier (Maroc), / Edition Khbar Blanda, 2009; Pauline de Mazieres (Prascovia Cheremeteff). Histoires de Russes au Maroc. Fragment II. Les Niani. Tangier (Maroc), Edition Khbar Blanda, 2010; Pauline de Mazieres (Prascovia Cheremeteff). Histoires de Russes au Maroc. Fragment III. Madame Djebli. Tangier (Maroc) / Edition Khbar Blanda, 2011; Pauline de Mazieres (Prascovia Cheremeteff). Histoires de Russes au Maroc. Fragment IV. Oustinovka (Sidi Abdellah) / Edition Khbar Blanda, 2012.
15 Киммел Майкл. Гендерное общество. М., 2006. С. 151.
16 Гендер и власть. Указ. соч.
17 Фахрутдинова Н.З. Мусульманки Африки в борьбе за свои права // «Африка. Гендерное измерение». Сборник статей. Серия «Гендерные исследования». Т. 12. М.: ИАфр РАН, 2010.
18 Рыбалкина И.Г. Семья в Африке. М., 2011.
19 Крылова Н.Л., Прожогина С.В. Путь к себе. Проблемы самосохранения в процессах пересечения Востока и Запада. М., 2013.
20 Илимбетова А.А. Глобальный процесс феминизации миграции // Журнальный клуб Интелрос «Век глобализации» № 1. 2013; Крылова Н.Л. Гендерные исследования ученых ИВ РАН и ИАфр РАН: с академической периферии к эпицентру исследовательских интересов // «Азия и Африка сегодня». 2014. № 6; "Mama Africa". Hommage à Catherine Coquery-Vidrovitch / Éds. Ch. Chanson-Jabeur, O. Goerg. P.: L'Harmattan, 2005.
21 Крылова Н.Л. Между двумя мирами. (Первая волна эмиграции: Турция - Бизерта.) «Вышгород». Таллин, 2013. № 1-2. С. 132-159; Крылова Н.Л, Прожогина С.В. Женщина и Чужбина. М., 2007.
22 Крылова Н.Л., Прожогина С.В. «Смешанные браки». Опыт межцивилизационного общения. М., 2002.
23 Крылова Н.Л., Прожогина С.В. Гендерные аспекты конфликтов. Столкновение эпох и культур глазами русских в Африке и североафриканцев в Европе. М., 2010.
