CC BY
14II. ПЕРСПЕКТИВЫ НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ
НАУКА И ТЕХНОЛОГИЯ НА ПУТИ В XXI В.
Overview: science and technology in transition to the 21 st century.
Science and engineering indicators 1998. National science board.
Gov.print, off 1998, p. XVII-XXXV.
Реферируемый материал является сводным разделом последнего выпуска доклада американского президента конгрессу о состоянии науки и техники в США. В данном разделе авторы в форме развернутых тезисов на материале США и других стран мира отмечают основные моменты, которые считают характерными для состояния науки и техники на пороге XXI в. Большинство тезисов подкрепляется и иллюстрируется цифровыми данными.
1. Одной из основных тенденций, характеризующих переход науки и технологии в следующий век, является их нарастающая глобализация, происходящая одновременно с глобализацией экономики. Указанная тенденция проявляется, во-первых, в том, что все индустриальные и многие развивающиеся страны рассматривают капиталовложения в исследования и разработки (ИР) в качестве важнейшей составляющей стратегии своего экономического развития. США и европейские страны поступают таким образом уже много лет, но сегодня к ним присоединился целый ряд государств Азии и Латинской Америки. Расходы США на ИР в 1997 г. впервые превысили
200 млрд. долл., и это составляет примерно 44% затрат всего индустриального мира на эти цели и почти равно расходам других, кроме США, членов "семерки" вместе взятых. Правда, если учитывать затраты только на гражданские ИР, то остальные члены "семерки" в совокупности превосходят Америку на 18% (с. XVIII). Во-вторых, большинство стран активно вкладывают средства в развитие своего кадрового научно-технического потенциала. В Европе и Азии с середины 80-х и по средину 90-х годов число научных степеней в области естественных и техниче-
ских дисциплин быстро возрастало. В Китае, Индии, Японии, Южной Корее, Сингапуре и Тайване численность имеющих первую университетскую научную степень специалистов естественных наук удвоилась с 1975 по 1995 г., а специалистов технических наук почти утроилась. В странах Западной Европы удвоилось число ежегодно присуждаемых аналогичных степеней, хотя общая численность студентов вузов по причинам демографического порядка сократилась. По "производству" докторов естественных и технических наук Европа опережает как США, так и Азию. В 1995 г. в европейских странах, включая Россию, было присуждено 45 647 докторских степеней, и это на 60% больше, чем в США, и втрое больше, чем в странах Азии (с. XIX). Вероятно, расширение возможностей подготовки высококвалифицированных научных и инженерных кадров в других странах является одной из причин сокращения числа иностранцев -соискателей ученой степени в США.
Далее, признаком глобализации ИР является возросшая и продолжающая расти международная мобильность научных кадров. Отчасти она связана с абсолютным ростом их численности. Япония, по данным 1993 г., имеет 80 ученых и инженеров на 100 тыс. работающих. В США этот показатель равен 74, и доля американцев в общей численности ученых и инженеров стран "семерки" за 1981-1993 гг. снизилась с 48 до 45%.
За последнее десятилетие число соискателей ученых степеней в американских университетах значительно выросло за счет иностранцев. В 1992-1996 гг. увеличилось и число тех из них, кто планировал остаться в США после получения степени. Таковых было 68%, а 44% уже имели предложения работы. Процент остающихся сильно варьирует в зависимости от национальности: из числа китайцев и индийцев, получивших в Америке докторские степени в 1996 г., твердо намеревались не уезжать более половины (57-59%). Из тайваньцев приняли предложение работать в США 28%, а из граждан Южной Кореи -24%.
Особенно характерна международная мобильность для тех, кто проходит постдокторское обучение. В 1992-1994 гг. более половины постдокторов в американских университетах были иностранцами. Из иностранцев состоит и значительная часть университетского "факульти", т.е. постоянного профессорско-преподавательского состава. В 1993 г. 37% профессоров естественных наук и 27% профессоров математики и компьютерных наук относились к этой категории. В основном это - выходцы из Азии и Европы, главным образом Индии, Китая, Тайваня, Южной Ко-
реи и Великобритании. В составе американской профессуры также много канадцев.
В целом в 1993 г. почти четверть (23%) всех докторов и инженеров Америки были уроженцами других стран, из них более трети (34%) и свои докторские степени получили вне США. Самый большой процент иностранцев со степенью доктора работает в гражданском строительстве, меньше всего их (9%) - среди психологов.
Миграция докторов не является полностью односторонней. Часть американцев, имеющих эту степень, уезжает из США. По приблизительной оценке, в 1995 г. таковых было 13900 (3,3% от общего числа). Если учесть и тех, кто на момент объезда, не будучи уроженцем США имел тем не менее американское гражданство или постоянный вид на жительство, то указанное число возрастет до 19600 человек (4,1%) (с. XX).
Следующим доказательством глобализации научных исследований является рост числа научных публикаций, соавторами которых являются ученые разных стран. Общее число статей во влиятельных в мире научных журналах с 1981 по 1995 г. увеличилось почти на 20%, число статей американских авторов - на 8%. Доля европейцев увеличилась с 32 до 35%, превысив долю ученых из США, а вклад азиатских стран вырос с 11 до 15%. Среди статей в тех журналах, которые учитываются при подсчете индекса цитирования, половина имеет несколько авторов, а из этого числа 80% написаны авторами из более чем одной страны. Таких статей за указанный период стало больше на 200%. И эта тенденция характерна для всех областей науки.
О растущей глобализации ИР свидетельствует также расширение международной кооперации промышленных фирм в области ИР. Фирмы используют такую кооперацию как средство усиления своей конкурентоспособности и, кроме того, для проникновения в новые области, необходимые для сохранения завоеванной доли мирового рынка. С середины 80-х годов между фирмами нескольких стран было заключено более 4000 соглашений такого рода (открытых, информация о которых публикуется в прессе). Более трети из общего числа заключены американскими фирмами с партнерами из Европы или Японии. Большинство подобных "союзов" имеют целью разработку и совместное использование информационных технологий (с. XXI).
Еще одним индикатором глобализации науки можно считать патентную статистику. Растет как число патентов, выдаваемых иностранцам в США, так и число американских фирм и авторов, патентующих
свои изобретения по всему миру, от Канады и Мексики до Гонконга, Ма-лазии и Таиланда.
Дополнительными показателями роста международных связей могут сложить потоки лицензионных платежей (фирмы США получают денег в три раза больше, чем платят), а также прямые капиталовложения в ИР со стороны зарубежных компаний. Американские фирмы увеличивают свои инвестиции в ИР других стран втрое интенсивнее, чем затраты на собственные исследования (данные за 1985-1995 гг.), а зарубежные компании наращивают свои вложения в американскою науку на 12,5% ежегодно (1987-1995). Оба этих потока в настоящее время выровнялись. В США сегодня иностранному капиталу принадлежат 670 исследовательских центров. Главными иностранными "вкладчиками в американскую науку являются естественные фирмы Европы и Японии. Вложения идут в основном в разработку лекарственных препаратов, новых химических соединений и электронику.
Наконец, в качестве индикатора глобализации ИР следует также отметить расширение прямой международной торговли высокотехнологичной продукцией. США являются ее ведущим производителем, обеспечивая около трети мировых объемов, позиции на мировом рынке, которые были утрачены Америкой в пользу Японии в 80-х годах, за 90-е возвращены. Между 1990 и 1995 гг. три из четырех отраслей, образующих высокотехнологичную группу - вычислительная техника, фармацевтика и коммуникационное оборудование, - увеличили свои рынки сбыта. Положительный баланс США в торговле программным обеспечением удвоился. Единственная американская отрасль высоких технологий, потерявшая часть своей доли мирового рынка за 19901995 гг., - это аэрокосмическая промышленность, хотя и в этой отрасли торговый баланс поддерживается с большим плюсов.
2. Второй после глобализации тенденцией, характерной для переходного между XX и XXI вв. периода, является, по мнению авторов, растущее внимание со стороны правительств многих государств к системе образования, в первую очередь - к образованию в области естественных наук и математики. Оно рассматривается как один из ключевых факторов осуществления национальных целей в настоящее время и в XXI в. "Такое образование представляется важным не только для исследователей, но и для рабочей силы в целом (оно должно быть технологически универсально грамотным), и для всех граждан, изучение, модернизация и совершенствование всей американской системы образования от средней школы до постдокторантуры является на пороге следующего века главным нацио-
нальным приоритетом" (с. XXIII). Есть, правда, опасения по поводу того, что рабочих мест для всех оканчивающих докторантуру по специальности естественника, математика или инженера, может не хватить. Поэтому университеты ищут пути подготовки специалистов более широкого профиля, повышения гибкости системы высшего образования, дабы оно могло лучше удовлетворить потребности общества.
На школьном уровне результаты изучения математики и естественных наук сегодня примерно такие же, как и 25 лет назад. Разницы в оценках у мальчиков и девочек в американской школе практически нет. Но есть существенная разница между результатами белых учеников и учеников - выходцев из Азии и с островов тихоокеанского бассейна, с одной стороны, и черными и испаноязычными - с другой. Последние учатся хуже. Что касается индейцев, т.е. коренных американцев, то они занимают среднее по отношению к двум указанным выше группам положение.
Международные тестирования 1995 г. дают для американских школьников малоутешительные результаты, при этом чем старше классы, тем результаты хуже, и по математике они хуже, чем по естественным наукам. Четвероклассники из США по естествознанию уступили только школьникам из Южной Кореи. А восьмиклассники показали результат чуть выше среднего, уступив сингапурцам, южным корейцам, японцам и чехам. Но по математике уже и четвероклассники оказались позади школьников из Сингапура, Южной Кореи, Гонконга и Японии. Восьмиклассники же ответили правильно лишь на половину вопросов, и их результаты были ниже среднего. Кроме школьников перечисленных выше стран лучше американцев выступили также бельгийцы и чехи.
Учебники математики для американских школ построены хуже, чем в других странах. Когда американские школьники все еще изучают завершающие разделы арифметики, их сверстники в других странах уже проходят алгебру и геометрию. Большинство школьных учителей США, особенно в начальной школе, имеют дипломы по общей специальности "образования", а не по тем предметам, которые преподают. Кроме того, им приходится преподавать вообще не те предметы, на которых они специализировались в колледже. Особенно остро эта проблема стоит в преподавании математики.
Соответственно, среди первокурсников колледжей высок процент тех, кто мучается на дополнительных занятиях по математике и естествознанию. В 1995 г. среди первокурсников, которые собирались специали-
зироваться в этих областях, по их собственным оценкам, в дополнительных занятиях нуждались 16% юношей и 26% девушек.
И все же число получивших степень бакалавра естественных или технических наук в вузах США выросло с 307 тыс. в 1981 г. до 378 тыс. в 1995 г. Это составило более 5% всего населения студенческого возраста. Среди черных и испаноязычных юношей и девушек этой группы бакалаврами стали лишь 2%.
На стадии вузовского и послевузовского обучения в США сохраняются те же расовые и этнические различия, которые имеют место в школе.
Число получивших степень доктора технических и компьютерных наук или математики за период с 1985 по 1995 г. удвоилось, но рост их числа в значительной мере произошел за счет иностранцев, приехавших в США для учебы в докторантуре. В 1986 г. они получили более 5 тыс. степеней доктора естественных или технических наук, а в 1995 г. - более 10 тыс.
Финансируется послевузовское образование в США главным образом за счет федерального правительства. На его средства обучаются 53% министров, докторов и постдокторов в частных университетах и 78% - в общественных. То же самое касается и оплаты ассистентов - соответственно 60 и 47%, причем число продолжающих свое обучение после вуза в данной форме возрастает, а среди них увеличивается доля тех, для кого государственное финансирование является главным источником дохода. В 1980 г. таковых было 55%, а в 1995г. - 66% (с. XXV). Эти цифры хорошо иллюстрируют сформулированный выше тезис о внимании правительств к системе подготовки высококвалифицированных кадров специалистов в преддверии следующего века. Как утверждает Дж.Гиббонс (John Gibbons), директор управления по науке и технике в аппарате президента США, "в условиях современной глобальной экономики, где царит острейшая конкуренция, где требуются глубокие и разносторонние знания, где столь интенсивны потоки всевозможной информации, каждый индивидуум, независимо от пола, цвета кожи или даже от физической неполноценности должен получить возможность и стимул для удовлетворения своих интересов и развития своих талантов в области науки и техники, будь то ради карьеры или для того, чтобы полностью реализовать свои гражданские права в мире технологии и информации, куда мы вступили. Нация не вправе позволить себе недофинансировать свой главный потенциал, не может допустить, чтобы граждане нашего
демократического общества были в естественнонаучном и технологическом плане безграмотны" (с. XXVII).
3. Третий, характерный для периода перехода в следующий век момент, состоит в том, что научно-технический потенциал передовых государств переживает структурные изменения и смену приоритетов. Прежде всего заметно меняется структура финансирования науки и техники. Доля государства сокращается, а роль частного сектора в качестве источника средств на ИР возрастает. В США национальные расходы на науку в 1997 г. достигли 206 млрд. долл., а темпы их роста резко увеличились по сравнению с началом 90-х годов, когда они не поспевали за темпом роста инфляции. При этом рост национальных расходов произошел главным образом за счет промышленного сектора. В настоящее время из него приходят два из каждых трех долларов, расходуемых на ИР, и в нем осваивается три четверти всех национальных затрат (по оценкам, 133,6 млрд. и 151,4 млрд. долл. в 1997 г.). Соответственно возрастают расходы на прикладные исследования и разработки и их объемы по сравнению с объемами фундаментальных ИР.
Расходы федерального правительства в 1997 г. были (с учетом инфляции) на 12% меньше расходов 1989 г. Оно постепенно утрачивает свою роль поставщика средств для исследовании в промышленности.
В расходах последней на ИР доля правительственных заказов и субсидий упала за последнее десятилетие с 32% до рекордно малых 14%. И в общих национальных затратах на ИР доля правительства сократилась с 46% в период пика военных усилий десять лет назад до 30% (с. XXVIII-XXIX). Министерство обороны, которое в середине 60-х получало 2/3 федеральных ассигнований на науку, впервые в 1997 г. получило меньше их половины (48%).
Для академического сектора науки правительство остается главным "финансистом". Доля этого сектора в общенациональных расходах невелика - 12%, но здесь выполняется более половины всех фундаментальных ИР в стране, на них сектор тратит 67% своих средств, 25 - на прикладные исследования и только 8% - на разработки. Подавляющая часть расходов академического сектора - 55% - тратится на ИР в области наук о жизни (с. XXIX). И в промышленном секторе затраты на ИР в области фармакологии за десять лет (1985-1995) утроились, в основном за счет разработки новых лекарственных средств биотехнологическими методами. К биотехнологии относится треть всех исследовательских проектов, разрабатываемых фармацевтическими фирмами. Но все же главным приоритетным направлением ИР в промышленности является создание
новых видов электронного оборудования и приборов. Эта отрасль за 1991-1995 гг. увеличила свои расходы и в абсолютном, и в процентном исчислении больше всех. Прирост наблюдался почти исключительно в корпорациях, разрабатывающих и выпускающих интегральные схемы и приборы, образующие элементную базу электронных изделий.
К числу структурных изменений в национальном научно-техническом потенциале относится также резкое увеличение разнообразных форм научно-технической кооперации и партнерство между секторами и внутри секторов. В 1995 и 1996 гг. особенно возросла численность межфирменных объединений такого рода. Кроме того, интенсивно идет процесс передачи технологий из государственного сектора в частный на основе соглашений о кооперации (Cooperative research and development agreements). С 1992 по 1995 г. было заключено 3500 соглашений между лабораториями разных министерств и частными фирмами (с. XXXI).
Наконец, еще один структурный сдвиг, который четко просматривается в конце входящего века, - это разрастание сектора услуг, которое в основном объясняется развитием информационных технологий, включая телекоммуникационные системы. В США в этом секторе сосредоточена приблизительно четверть всех национальных расходов на ИР. По прогнозам Бюро трудовой статистики (Bureau of laber statistics), занятость в отраслях, производящих информационную технику, должна почти удвоиться с 1986 по 2006 г. Этот прогноз базируется главным образом на перспективах роста производства компьютеров и служб обработки данных и не очень-то оправдывается, поскольку число работающих в отраслях, изготавливающих механические узлы ЭВМ, в последние годы сокращается. Но есть и другие данные, согласно которым диффузия информационных технологий в другие отрасли приведет к тому, что численность работников, имеющих дело с этими технологиями, удвоится за более короткий период, с 1996 по 2006 г. (с. XXXII).
4. Последний момент, который авторы считают важным для сферы наука-техника при переходе в XXI в., является возросшее влияние этих компонентов жизнедеятельности общества на повседневную жизнь и быт граждан. "Достижения науки и техники окружают нас и на работе, и дома, хотя их воздействие нередко трудно оценить в числовом виде, но совершенно очевидно, что научная и технологическая грамотность населения приобретает важное значение. Соответствующие навыки... стали необходимы во множестве профессий... информационная революция стала частью нашей жизни, и все сложнее хотя бы проследить, не говоря уже о том, чтобы понять мириады ее последствий, как позитивных, так и
негативных. На пороге XXI в. трудно наглядно представить себе, насколько и каким образом изменится наша жизнь" (с. XXXIII).
А.Н.Авдулов
