CC BY
396
Раздел III. Революции в науке и технологии
УДК 167.7
НАУЧНЫЕ РЕВОЛЮЦИИ И СОЦИАЛЬНЫЕ НАУКИ
С.И. Платонова, Ижевская государственная сельскохозяйственная академия (Ижевск,
Россия), e-mail: platon-s@bk.ru
Аннотация. В статье анализируется модель исторической реконструкции науки через научные революции. Делается вывод, что эта модель более справедлива для естественных наук. В социальных науках отсутствует господство одной теории или парадигмы, для них характерен феномен полипарадигмальности.
Ключевые слова: научная революция, парадигма, социальная теория, полипарадиг-мальность.
SCIENTIFIC REVOLUTIONS AND SOCIAL SCIENCES
Abstract. The article analyzes the model of historical reconstruction of science through scientific revolutions. It is concluded that this model is more just for the natural sciences. In social Sciences there is no dominance of a one theory, they are characterized by the phenomenon of polyparadigm.
Keywords: scientific revolution, paradigm, social theory, polyparadigm.
В философии науки выделяют несколько моделей исторической реконструкции развития науки: кумулятивную модель, модель научных революций и модель case-study, в которой история науки трактуется как совокупность индивидуальных, частных событий.
Исторически первой и самой распространенной является кумулятивная модель, рассматривающая развитие научных знаний как их постепенное накопление, приращение, как движение от незнания к все более глубокому и полному знанию. Данной модели соответствует и классическая (корреспондентская) концепция истины, определяющая истину как соответствие знания действительности. Иными словами, чем точнее полученное знание соответствует действительности, тем мы все больше приближаемся к абсолютной истине, к знанию, тождественному своему предмету.
Однако в XX веке интерес начинают представлять альтернативные модели развития науки, в частности, модель развития науки через научные революции. Данную модель принято связывать с именем выдающегося американского философа Т. Куна и его работой «Структура научных революций» (1962). Но еще до появления работы Т. Куна французский историк науки А. Койре в «Галилеевских этюдах» (1939) утверждал, что период XVI-XVII веков в Европе является временем революционных трансформаций в истории научной мысли. Подлинным революционером в науке, по мнению А. Койре, был Г. Галилей.
Смена научных представлений сопряжена с радикальным изменением философских оснований науки. История научной мысли, замечает французский историк науки, учит нас, что «а) научная мысль никогда не была полностью отделена от философской мысли; б) великие научные революции всегда определялись катастрофой или изменением фило-
софских концепций» [1, с. 14-15]. Таким образом, А. Койре одним из первых показал, что в истории науки возможна некоторая прерывность, связанная с научными революциями.
В последующем данный тезис получил развитие. Например, известный российский философ В.С. Степин выделяет четыре глобальные научные революции: научную революцию XVII в., возникновение дисциплинарно организованной науки в конце XVIII в., появление неклассической науки в первой половине XX в. и, далее, возникновение в последней трети XX века постнеклассической науки [8].
Сторонниками развития науки через смену научных революций являются многие выдающиеся современные мыслители. Американский философ и историк науки Т. Кун для объяснения своей модели развития науки использует понятия «парадигма», «нормальная наука», «головоломка», «научная революция». Период господства какой-либо парадигмы Т. Кун называет периодом «нормальной науки». «Нормальная наука» характеризуется накоплением научных результатов, найденных при решении очередных задач по стандартным образцам и методикам («решение головоломок»), тогда как смена парадигм является периодом научной революции.
Научная революция сопровождается коренной ломкой, трансформацией, переинтерпретацией основных научных результатов и достижений, принципиальным видоизменением всех главных стратегий научного исследования. Развитие науки некумулятивно, при смене парадигм меняется язык, что порождает проблему несоизмеримости научных теорий. Переход от одной парадигмы к другой происходит вследствие того, что сторонники последней парадигмы обладают большими силами, ресурсами, имеют больший экономический и даже политический потенциал. Смена парадигм - это, скорее, психосоциологический процесс, почти полностью безразличный к эмпирическим и логическим требованиям. Поэтому всякая парадигма относительна в плане научных достоинств.
Пожалуй, самым неоднозначным является понятие «парадигма». Исследователи насчитали 21 определение данного понятия в «Структуре научных революций». Самым точным и соответствующим содержанию работы определением является следующее: «Под парадигмами я подразумеваю признанные всеми научные достижения, которые в течение определенного времени дают научному сообществу модель постановки проблем и их решений» [2, с. 11]. Парадигма - это (наилучший на данный момент) способ объяснения устройства мироздания. Примерами парадигм являются физика Аристотеля, астрономия К. Птолемея, геометрия Эвклида, механика И. Ньютона, теория электричества Франклина, химия Лавуазье. Работа Т. Куна произвела большое впечатление на историков и философов науки.
Кумулятивное развитие науки отрицает также выдающийся британский философ К. Поппер, полагая, что эволюцию научных теорий можно изобразить как движение от одной проблемы к другой проблеме: «Проблема P (1) порождает попытки решить ее с помощью пробных теорий (tentative theories) (ТТ). Эти теории подвергаются критическому процессу устранения ошибок (error elimination) (ЕЕ). Выявленные нами ошибки порождают новые проблемы Р (2)» [5, с. 58].
Таким образом, концепции А. Койре, Т. Куна, К. Поппера, В.С. Степина подводят реально происходившие научные события под схему, имеющую собственную определенную логику. Данные мыслители выступают против кумулятивной концепции роста науки: по их мнению, изменения научного знания связаны с масштабными катаклизмами метафизических революций, прежде всего, с изменениями в философских
основаниях науки. Они обратили внимание на то, что на развитие науки и смену тех или иных господствующих научных представлений существенное влияние оказывают метатео-ретические социокультурные факторы.
Однако необходимо обратить внимание на тот факт, что данные мыслители развитие науки рассматривают, в основном, на примерах из области естественных наук, прежде всего, физики. Уместно задаться вопросом: подчиняется ли логике научных революций развитие социальных теорий, в целом социальных наук?
Например, если попытаться экстраполировать модель развития науки Т. Куна на социальные науки, то здесь мы встретимся с определенными трудностями. Прежде всего, социальные науки являются многопарадигмальными дисциплинами, где всегда присутствует несколько теоретических направлений, традиций. Такое состояние, по Куну, является нетипичным для зрелых научных дисциплин. Напрашивается вывод, что либо социальные науки еще не достигли развитого этапа, либо они принадлежат к такому типу наук, которые не объясняются логикой Куна.
Как нам представляется, сам Т. Кун скептически относился к применению своей модели развития науки в социально-гуманитарных науках. Например, он отмечал, что «перехода от допарадигматического к парадигматическому периоду нельзя ожидать в дисциплинах, имеющих социальные и политические системы в качестве объектов исследования» [9, с. 56]. Дело в том, что такие системы нестабильны, поэтому трудно ожидать от исследователей единой позиции по типу «нормальной науки».
К. Поппер, напротив, обращает внимание на то, что метод социальных наук ничем не отличается от метода естественных наук и так же состоит в попытках предложить пробное решение тех проблем, которые затем должны критиковаться и опровергаться [6, с. 300]. При этом британский философ выступает против социальных революций, отмечая, что большая часть революций, если не все, приводили к обществам, сильно отличающимся от тех, каких желали революционеры. Поэтому, как отмечает сам К. Поппер, «моя социальная теория, отдающая предпочтение постепенным и поэтапным, пошаговым реформам, контролируемым постоянным сравнением между ожидаемыми и достигнутыми результатами, представляет резкий контраст с моей теорией метода, который является теорией научных и интеллектуальных революций» [7, с. 317].
По нашему мнению, «социальные науки являются полипарадигмальными дисциплинами, где всегда присутствует несколько теоретических традиций. Мы не можем говорить о господстве только одной научной парадигмы в социальных науках (как это происходит, например, в физике)» [4, с. 238]. В настоящее время сосуществуют самые разнообразные социальные теории: феноменологические, бихевиористские, неомарксистские, постмодернистские, феминистские и другие. Их можно классифицировать по разным основаниям. При этом любая социальная теория, как и социальная парадигма, является односторонней и избирательной. Социальная парадигма, как писал американский философ Р. Мертон, «способна вызвать зашоренность. Вооружившись своей парадигмой, социолог может закрыть глаза на стратегические данные, которые этой парадигмой четко не предусмотрены» [3, с. 104].
Социальные теории, социальные парадигмы должны рассматриваться не как конкурирующие, а как дополняющие друг друга подходы к изучению социальной реальности. Любая социальная теория является односторонней и должна быть нацелена на критический рефлексивный анализ собственных исходных предпосылок и оснований и, следовательно, на выход за пределы жесткой системы своих исходных познавательных координат.
Социальные парадигмы во многом не противоречат друг другу, так как обращены к действиям разных типов или к разным их аспектам.
Следовательно, логическая реконструкция развития науки через смену научных революций более справедлива для естественных наук, нежели для социальных наук. Для социальных теорий и социальных парадигм более правильным является утверждение их сосуществования, их дополнительность. Признавая полипарадигмальность социального знания, необходимо поставить вопрос о возможности диалога между представителями разных социальных теорий и парадигм.
Литература:
1. Койре А. Очерки истории философской мысли (о влиянии философских концепций на развитие научных теорий). М.: Эдиториал УРСС, 2003. 272 с.
2. Кун Т. Структура научных революций. М.: Прогресс, 1977. 300 с.
3. Мертон Р. Социальная теория и социальная структура. М: АСТ, Хранитель, 2006. 880 с.
4. Платонова С.И. Парадигмальный характер социального знания: дис. ... д-ра филос. наук. М., 2015. 271 с.
5. Поппер К. Эволюционная эпистемология // Эволюционная эпистемология и логика социальных наук: Карл Поппер и его критики. М.: Эдиториал УРСС, 2000. С. 57-75.
6. Поппер К. Логика социальных наук // Эволюционная эпистемология и логика социальных наук: Карл Поппер и его критики. М.: Эдиториал УРСС, 2000. С. 298-314.
7. Поппер К. Разум или революция? // Эволюционная эпистемология и логика социальных наук: Карл Поппер и его критики. М.: Эдиториал УРСС, 2000. С. 314-330.
8. Степин В.С. Философская антропология и философия науки. М.: Высшая школа, 1992. 191 с.
9. Теория и методы в социальных науках. М.: РОССПЭН, 2004. 288 с.
References:
1. Kojre A. Ocherki istorii filosofskoj mysli (o vlijanii filosofskih koncepcij na razvitie nauchnyh teorij). M.: Jeditorial URSS, 2003. 272 s.
2. Kun T. Struktura nauchnyh revoljucij. M.: Progress, 1977. 300 s.
3. Merton R. Social'naja teorija i social'naja struktura. M: AST, Hranitel', 2006. 880 s.
4. Platonova S.I. Paradigmal'nyj harakter social'nogo znanija: dis. ... d-ra fi-los. nauk. M., 2015. 271 s.
5. Popper K. Jevoljucionnaja jepistemologija // Jevoljucionnaja jepistemologija i logika social'nyh nauk: Karl Popper i ego kritiki. M.: Jeditorial URSS, 2000. S. 57-75.
6. Popper K. Logika social'nyh nauk // Jevoljucionnaja jepistemologija i logika social'nyh nauk: Karl Popper i ego kritiki. M.: Jeditorial URSS, 2000. S. 298-314.
7. Popper K. Razum ili revoljucija? // Jevoljucionnaja jepistemologija i logika soci-al'nyh nauk: Karl Popper i ego kritiki. M.: Jeditorial URSS, 2000. S. 314-330.
8. Stepin V.S. Filosofskaja antropologija i filosofija nauki. M.: Vysshaja shkola, 1992. 191 s.
9. Teorija i metody v social'nyh naukah. M.: ROSSPJeN, 2004. 288 s.
Сведения об авторе
Светлана Ипатовна Платонова, доктор философских наук, доцент, заведующий кафедрой философии, Ижевская государственная сельскохозяйственная академия (Ижевск, Россия).
