CC BY
31
106
ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
УДК 902.01(045) К.В. Ванюшева
НАУЧНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ В СИСТЕМЕ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ПОДГОТОВКИ АРХЕОЛОГОВ В РОССИЙСКОЙ ПРОВИНЦИИ (КОНЕЦ XIX - НАЧАЛО XX в.)
Исследуется значение научных публикаций как одного из доступных средств профессиональной подготовки археологов в российской провинции в конце XIX - начале XX в. Для этого в качестве основных источников были использованы материалы переписки деятелей Вятской и Пермской губерний с российскими и иностранными коллегами, которые раскрывают внутренние механизмы накопления и выработки научного знания, характеризуют направления профессиональной социализации провинциального археологического сообщества. Анализируется характер обучения как на этапе прочтения, так и во время обсуждения содержания научной публикации с соратниками и коллегами, а также в ходе создания собственного научного текста. Автор приходит к выводу о том, что научные публикации были значимой основой специальной подготовки провинциалов в археологическом отношении, важным подспорьем в их научной деятельности. Они служили источником получения различных сведений: новостей о проводимых раскопках в России и за рубежом, вопросов методики полевых и камеральных исследований, теоретических материалов, библиографических сообщений. Они были площадкой межкультурной коммуникации, позволявшей на местах учиться у выдающихся современных ученых, их предшественников, окунаться в исследование проблем практически всех периодов древнейшей истории. Знакомство с научными археологическими публикациями, а иногда и с их авторами формировало краеведческую субкультуру в российской провинции.
Ключевые слова: отечественная археология, российская провинция, научные публикации, формальные коммуникации, переписка.
Со второй половины XIX в. в России происходит процесс оформления археологической науки в самостоятельную дисциплину с собственными профессиональными нормами: методами, понятийным аппаратом, способами презентации итогов научной деятельности. Подготовкой кадров для археологических исследований занимались университеты, где на разных факультетах читались отдельные курсы по археологии, материалы специальных исследований включались в содержание исторических дисциплин [10]. Свою миссию внесли и археологические институты, проводившие целенаправленную подготовку специалистов в области археологии. Однако помимо посещения лекций, семинаров и практических занятий важной составляющей процесса обучения как студентов, так и любителей, приобщавшихся к археологическим изысканиям, было изучение специальной археологической литературы.
Она существовала в разных формах. Наиболее доступной широкому читателю стали археологические статьи на страницах провинциальной периодической печати [5. С. 170-177]. М. П. Мохначе-ва назвала журналистику основным видом чтения, образовывающим и воспитывающим профессионального историка, историка-любителя, широкий круг интересующихся проблемами истории, исторического и культурного наследия [6. С. 351-352]. Согласно ее основному тезису периодические издания с начала XX в. развивали культуру мышления, генерировали научную мысль и научно-познавательный процесс.
Образовательная роль журналов в провинции подчеркивалась и ее создателями. Так, в 1860 г. редактор «Вятских губернских ведомостей» Н. И. Золотницкий писал: «Периодическая литература, -как проводник современных людей, как руководитель, а иногда и воспитатель общества в области знания и самопознания, в уразумении и обсуждении жизненных вопросов и событий, - при отсутствии здесь литературных собраний, публичных чтений и т. п., при затруднительности сообщения здешнего края со средоточными пунктами просвещения и общественной деятельности, при недоступности для него быстрого обмена мысли, - периодическая литература (повторяем) для нашего города имеет несравненно большее значение, чем для местностей, оглашаемых живым словом науки, озаряемых прямым лучем художнического творчества» [2. С. 114].
В Российской империи в конце XIX - начале XX в. не было единого специального археологического периодического издания, постоянно освещавшего исследования на всей территории страны. С 1893 г. по 1899 г. выходили «Археологические известия и заметки», издаваемые Московским археологическим обществом (МАО), в 1901 г. появилось официальное периодическое издание центрального государственного учреждения Императорской археологической комиссии (ИАК) - «Извес-
ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
2014. Вып. 1
тия ИАК». Отчасти археология освещалась в рубриках исторических, художественных журналов и в некоторых специализированных изданиях (например, в неофициальных отделах «Епархиальных ведомостей»). Эти издания давали общее представление о состоянии дисциплины в Российской империи и за рубежом. Благодаря им провинциальные деятели были в курсе выдающихся событий в мире археологии, узнавали имена активных членов столичного археологического сообщества, их научные интересы и проблемы, ими разрабатываемые. Периодические издания были библиографическими бюллетенями, знакомившими с новинками специализированной литературы и объединявшими сведения о статьях на археологические темы в различных повременных изданиях за определенный период. Разделы археологической хроники и библиографии отчасти компенсировали потребности научного сообщества в информации о проводимых работах в регионах страны. Это позволяло обществам и отдельным исследователям при необходимости в дополнительных сведениях обращаться напрямую в конкретное научное общество или комиссию с письменной просьбой о получении их печатного сборника или разъяснении отдельных вопросов.
Для российской провинции весьма значимыми были методические материалы, специально издаваемые ИАК и МАО. Так, в 1863 г. ИАК разослала в губернские статистические комитеты «Программу археологических исследований, по которым ожидается содействие статистических комитетов», а также Записку о приемах археологических исследований [1. С. 152-153]. Более десяти крупных археологических анкет было создано и разослано МАО: «Инструкция для описания городищ, курганов и пещер» (1875), «Инструкция для производства раскопок курганов» (1875), «Инструкция о снятии копий с древних надписей и воспроизведения их из гипса» (1875), «Заметка для собирания русских древностей» (1886) и др. [1. С. 154]. Они были важной частью становления археологии в провинции, поскольку давали в руки местных энтузиастов, не имевших часто высшего образования и еще крайне неуверенных в своих силах, инструменты для проведения научных изысканий.
Более высоким в аналитическом отношении уровнем публикаций были монографические издания. Требующие длительной подготовки, они имели больший срок бытования в научной среде, а их материалы дольше сохраняли значимость в фонде научного знания, что обеспечивало более широкий круг читателей. Они также предполагали целостное освещение заявленной проблемы, обоснованность и вы-веренность выводов, следовательно, служили образцом научной мысли в данной области знания.
Изучение значения научных публикаций для профессиональной подготовки провинциальных деятелей, живущих в отдалении от столичных образовательных и научных центров, продуктивно на основании эпистолярных источников, раскрывающих внутренние механизмы работы ученого, его обучения и самосовершенствования. Изучение частной переписки ряда активных деятелей Вятской и Пермской губерний О. Е. Клера, А. С. Лебедева, И. Я. Кривощекова, Н. Я. Рыжникова с российскими и иностранными коллегами позволяет сделать следующие наблюдения.
В провинции любители древности - выходцы из различных социальных слоев общества - вели исследования на основе знаний, почерпнутых из научных публикаций. В 1907 г. уральский археолог-любитель, помощник хранителя музея Уральского общества любителей естествознания (УОЛЕ) Н. Я. Рыжников писал о них в МАО, характеризуя их как «глубоких знатоков своего дела и литературы» [9. Ф. 1628. Оп. 1. Ед. хр. 83. Л. 16-17]. Автор подробно разъяснял, что в своей работе эти люди основываются на теоретических сведениях, почерпнутых из специальной литературы, поэтому используют современную методику ведения исследований: соблюдают послойность, где нужно просеивают и даже промывают землю, ведут дневник своих наблюдений, составляют план местности и раскопок. Более того, дают отчет о своих работах, причем «не могут утерпеть, чтоб. не поделиться выводами своих общих наблюдений, иногда очень ценных, но легко ускользающих от специалиста-археолога опытно ведущего работы» [9. Ф. 1628. Оп. 1. Ед. хр. 83. Л. 16-17]. Также они, по возможности, классифицируют находки, что было бы невозможно без особых знаний, вычитанных или накопленных эмпирическим путем.
Опубликованный фактический материал, его характеристика и интерпретация помогали провинциальным деятелям в определении датировки, культурной принадлежности найденных археологических памятников. Для разрешения вопросов и сомнений по поводу найденного в Вятской губернии могильника известный родиновед А. С. Лебедев советует И. К. Зеленову - земскому учителю и региональному корреспонденту Русского музея - обратиться к имеющимся научным изданиям: «Что же касается Вашего Пьяноборского могильника, то об этом мне помнится есть и литература <...> сведения есть в материалах по Арх(еологии. Курсив мой. - К.В.) Востока России выпуск 1. изд.(ания)
Моск.(овского) Археол.(огического) Общ.(ества). Затем чуть ли нет и у П. А. Пономарева данных об этом месте» [6. Ф. 993. Оп. 1. Ед. хр. 65. Л. 2].
Материалы раскопок, теоретические и методологические разработки коллег служили ориентирами в региональной исследовательской деятельности (в выборе темы, ее освещении и пр.). Так, после выхода в свет «Инструкции о раскопке курганов» А. А. Спицына у О. Е. Клера, председателя УОЛЕ, возникло желание заняться исследованием курганов в южной части екатеринбургского уезда. Он пишет представителю ИАК В. Г. Дружинину, что «с прекрасной инструкцией г. Спицына в руках уже не так страшно приниматься за такое дело» [4. Ф. 140. Оп. 1. Д. 3. Л. 1].
Кроме того, провинциальными деятелями осознавалась необходимость изучения и иностранной литературы. На начальных этапах оформления археологической науки в России освоение практики археологических исследований происходило на опыте зарубежных коллег, зафиксированном в публикациях. Так, географ и археолог-любитель Соликамского уезда Пермской губернии И. Я. Кривощеков сообщает члену Пермской ученой архивной комиссии (ПУАК) Ф. А. Теплоухову: «Вы изволили упоминать о неимении руководств для правильной раскопки могил и курганов, в бумагах моего брата я случайно нашел указания Уральского общества на эти книги; первая из них Anleitung zu wissenschaftlichen Beobachtungen auf Reisen, где статья Вирхова, дает указания на предосторожности при раскопках, и вторая: инструкции для антропологических наблюдений Борка» [3. Ф. 613. Оп. 2. Д. 114. Л. 15].
Позднее также сохраняется актуальность зарубежных научных изданий. Для территории Урала особенно значимыми являлись публикации коллег из Гельсингфорса, так как «аборигены Урала преимущественно финны» [4. Ф. 140 Оп. 1. Д. 3. Л. 1-4]. О. Е. Клер делится с В. Г. Дружининым своим сожалением о «недоступности» текста только что полученного журнала «Suomen Musco» по причине незнания им финского языка. Видимо, по изображениям он понял, что в публикации «имеются изобретения типичные pierres a ecuelles1» [4. Ф. 140 Оп. 1. Д. 3. Л. 1-4], заинтересовавшие его. А также, «судя по собственным именам», предположил, что «речь идет о находках Heikel'a в Минусинске и на Абакане» [4. Ф. 140 Оп. 1. Д. 3. Л. 1-4].
Печатные работы задавали планку научной работе, к которой должны были стремиться местные исследователи. Вот что пишет О. Е. Клер в письме 1890 г. В. Г. Дружинину с благодарностью за присланные ему издания ИАК и 1-й выпуск сочинения И. И. Толстого и Н. П. Кондакова: «Большую часть этих изданий я перелистывал, читая то, что мне доступно, и стараясь усвоить научные приемы ученых их авторов» [7. Ф. 140. Оп. 1. Д. 2. Л. 145-146]. Он отмечает огромную разницу в уровне профессиональной подготовки: «Глядя на такие труды все сильнее и сильнее чувствуешь ничтожество собственных попыток на этом поприще» [7. Ф. 140. Оп. 1. Д. 2. Л. 145-146]. Но исследователь не опускает руки, а видит перспективы работы: «Утешаешься при виде той готовности и любви к науке, с которыми первейшие специалисты относятся к находкам провинциальных любителей: убеждаешься при этом, что и сообщаемые здесь материалы не пропадут даром» [7. Ф. 140. Оп. 1. Д. 2. Л. 145-146].
Несмотря на критическое отношение к собственным исследовательским работам, в провинции осознавалась необходимость их публикации для широкого ознакомления научной общественности, получения отклика в виде критики, поддержки, нахождения аналогий, следовательно, возможности более качественного продолжения научных исследований. «В бытность Вашу здесь осенью прошлого года Вы мне сообщили, что моя заметка о Шарташских палатках уже отпечатана. С известным напряжением ожидаю ее появления в свет и находки, которые она вероятно вызовет», - пишет О. Е. Клер В. Г. Дружинину [4. Ф. 140. Оп. 1. Д. 3. Л. 1-4].
Научные публикации в периодических изданиях являлись, помимо прочего, основным полем формальной коммуникации археологов, где ученые сообщали о проблемах и достижениях в науке, заявляли о своих научных приоритетах. Обсуждение научной литературы среди коллег, ее трактовка были также одним из видов обучения, в результате которого углублялись и расширялись имеющиеся теоретические знания, рождались новые идеи. А. С. Лебедев делился с известным финским археологом А. М. Тальгреном информацией об изданиях, которые его заинтересовали: «...скоро выйдет из печати работа Сафронова "Родиноведение в Польше"»... Я слышал части этой работы в виде доклада Сафронова в Геогр(афическом) кружке в прошлом году весной. Думаю, что работа будет очень интересной. Как появится, я не замедлю Вам выслать» [7. С. 175].
1 Чашечные камни.
ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
2014. Вып. 1
Подготовка публикации в равной степени является инструментом обучения начинающих специалистов, в ходе которой идет систематизация знаний, приведение их в соответствие с требованиями, предъявляемыми научным сообществом, решается проблема адекватного освещения материалов исследования. Ф. А. Теплоухов в письме председателю ПУАК В. С. Малченко затрагивает важную проблему для становления профессиональной культуры - забота о читателе. Рассуждая о посмертной статье Н. Н. Новокрещенных о Гляденовском городище [10. С. 19-97], он отмечает «недостатки в группировке материала», без устранения которых ее не имеет смысла печатать. Среди них он выделил отсутствие определенного плана в изложении статьи, что «в любых работах особенно важно, т. к. только в таком случае возникает у читателя более или менее ясное понятие о предмете». А также неравномерность в полноте материалов: «На некоторые предметы <...> приходится 10,5 листов, меж тем как на изображение птиц и насекомых - предмет совершенно новый, только 3 листа», вследствие чего «читатель, не интересующийся предметом, будет неминуемо чувствовать некоторую неудовлетворенность и недосказанность» [8. Ф. 297. Оп. 4. Д. 86. Л. 17-18]. Таким образом, формировалась важная норма профессиональной деятельности археолога: автор публикации должен не только обладать знаниями по исследуемому вопросу, но и научиться преподносить результаты своего труда научной общественности.
Подготовка публикации и решение организационных вопросов в ее издании давали опыт общения с разными людьми, происходило расширение сети научных коммуникаций. Для провинциальных деятелей это было особенно важно, поскольку могло обеспечить их информационной, материально-технической и моральной поддержкой в профессиональной и личной сферах жизни.
Так, успешное сотрудничество А. С. Лебедева и А. М. Тальгрена в ходе издания книги «Роди-новедение в Финляндии» заложило прочный фундамент в их дальнейшие личные и деловые отношения. В конце августа 1913 г. А. С. Лебедев сообщал, что «на днях выйдет в свет Ваша работа. Кажется, издана будет хорошо. Мне нравится» [3. С. 175]. Из другого письма А. С. Лебедева понимаем, что А. М. Тальгрен тоже остался доволен изданием [3. С. 175-177]. Подобный результат сотрудничества был выгоден обеим сторонам: работа А. М. Тальгрена стала доступна для широкого распространения в научных кругах, следовательно, автор закреплял за собой право интеллектуального лидерства, а провинциальные коллеги получили возможность пользоваться результатами исследований финского коллеги. Положительное впечатление от совместной работы усиливается тем, что впоследствии эта книга пользовалась в России огромной популярностью. После издания книги сотрудничество было продолжено. А. С. Лебедев исполнил свои обязательства, выслав А. М. Тальгрену авторские экземпляры, а также занялся распространением работы: «поместил в Питерские магазины (на комиссию), через книгоиздательство "Провинция" направил по России, воспользовался налаженными контактами Кукарского общества - разослал ученым обществам, с которыми оно состояло в обмене изданиями». Кроме того, он внимательно следил за отзывами, появлявшимися в периодической печати, и сообщал о них А. М. Тальгрену. В письме от октября 1913 г. он упоминал, что М. В. Новорусский «очень благодарил наше Об(щест)во за издание Вашей работы - он только журил меня, что мало издали экземпляров (1000). По поводу Вашей книжки он уже написал статью для газеты СПб "Речь" с заглавием "Родиноведение в Финляндии" [3. С. 178]. Или: «чем дальше, тем больше Ваша книга, изд(анная) Кук(арским) О(бщест)вом, заинтересовывает учреждения и специалистов, - пишет А. С. Лебедев - Я не раз встречал ссылки на нее в разн(ых) изд(аниях). Вот, напр(имер), сейчас передо мною лежит изд(ание) Нижег(ородского) Губ(ернского) Зем(ства) (1915) "Практич(еские) рефераты и сообщения)..."» [3. С. 185]. Подводя итог совместной работе, российский коллега писал в Гельсингфорс: «Наше издание с Вами достигло цели и Вы теперь видите, что Ваш труд приносит большую пользу нашей возрождающейся и просыпающейся от дремоты необъятной России» [3. С. 185].
Значение печатных изданий в научной и образовательной жизни провинции ценилось как частными лицами, так и государственными учреждениями (Губернскими статистическими комитетами, Учеными архивными комиссиями), и общественными организациями - научными обществами. Недаром в их структуре были библиотеки, целенаправленно комплектовавшие свои фонды специализированными изданиями. В региональных архивах сохранился большой объем переписки обществ об обмене изданиями, в которой содержатся не только общие просьбы присылать свои повременные издания, но и часто прилагается желаемый список конкретных печатных работ [9. С. 191-193; 8. Ф. 297. Оп. 4. Д. 23, 30, 31, 37, 41, 118; 11. Ф. 349. Оп. 2. Ед. хр. 13. Л. 26, 96, 131].
Таким образом, научные публикации были значимой основой специальной подготовки провинциалов, важным подспорьем в их научной деятельности. Они служили источником получения различных сведений: новостей о проводимых раскопках в России и за рубежом, вопросов методики полевых и камеральных исследований (как в форме непосредственных инструкций, так и через отдельные примеры из историографических, биографических заметок), теоретических материалов, библиографических сообщений и т. д.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Бердинских В. А. Уездные историки: Русская провинциальная историография. М., 2003.
2. Золотницкий Н. И. О получаемых в г. Вятке журналах и газетах // Вятские губернские ведомости. 1860. №18. Отдел второй. Часть неофициальная.
3. Государственный архив Пермского края.
4. Государственный архив Свердловской области.
5. Мельникова О. М. Археологическая журналистика и институциализация археологии в российской провинции // Археолопя i давняя истор1я Укра1ни. 1стор1я археологи: дослидтки та науков1 центри. Киев, 2012. Вып. 9.
6. Мохначева М. П. Журналистика и историческая наука. Кн. 2: Журналистика и историографическая традиция в России 30-70-х гг. XIX в. М., 1999.
7. «Надо торопиться жить, торопиться работать»: письма А. С. Лебедева А. М. Тальгрену // Вестн. Удм. ун-та. Сер. История и филология. 2008. Вып. 2.
8. Новокрещенных Н. Н. Гляденовское костище Пермской губ. на р. Каме // Труды Вятской ученой архивной комиссии. 1914. Вып. 11.
9. Российский государственный архив древних актов.
10. Тихонов И. Л. Археология в Санкт-Петербургском университете. СПб., 2003.
11. Центральный архив Нижегородской области.
12. Центральный государственный архив Удмуртской республики.
Поступила в редакцию 10.11.13
K.V. Vanyusheva
SCIENTIFIC PUBLICATIONS AS A FORM OF ARCHAEOLOGISTS' EDUCATION IN RUSSIAN PROVINCE (THE END OF XIXth - BEGINNING OF XXth CENTURIES)
The author investigates the significance of scientific publications as an available form of education of archaeologists in the Russian province at the end of XIXth - beginning of XXth centuries. The correspondence between public figures in Vyatka and Perm provinces and their Russian and foreign colleagues is used as a main source. It characterizes the professional socialization of the provincial archaeological community. The character of the education is analyzed both at the stage of reading and at the stage of discussion of the contents of scientific publications with colleagues, as well as at the stage of creating their own scientific texts. The author concludes that scientific publications were a vital basis of provincials' special training in archaeological terms and an important tool of their scientific activities. They were a source of various data: news about excavations in Russia and abroad, issues of methodology of field and laboratory research, theoretical materials, bibliographical information. They were also a platform for intercultural communication permitting studying at outstanding modern scientists and their predecessors, immerse into the problem research of practically all periods of the most ancient history. Acquaintance with scientific archaeological publications, and sometimes with their authors, formed the local history subculture in the Russian province.
Keywords: history of home archeology, local society, scientific publications, formal communications, correspondence.
Ванюшева Ксения Викторовна, аспирант Vanyusheva K.V., postgraduate student
ФГБОУ ВПО «Удмуртский государственный университет» Udmurt State University
426034, Россия, г. Ижевск, ул. Университетская, 1 (корп. 2) 462034, Russia, Izhevsk, Universitetskaya st., 1/2
E-mail: vanksu@inbox.ru E-mail: vanksu@inbox.ru
