CC BY
550
С. А. Чернова. Научная картина мира как форма развития знания о реальности
УДК 165.8
С. А. Чернова
НАУЧНАЯ КАРТИНА МИРА КАК ФОРМА РАЗВИТИЯ ЗНАНИЯ О РЕАЛЬНОСТИ
Научная картина мира - модель устройства действительности. Анализ эволюции понятия «научная картины мира» дает возможность рассмотреть ее с точки зрения гносеологических и логических характеристик, а также выделить основные факторы ее развития.
The scientific world view is a model of reality. Analysis of the evolution of the «scientific picture of the world» concept makes it possible to consider the problem in epistemological and logical terms, as well as to identify the main factors of its development.
Ключевые слова: картина мира, мировоззрение, физическая реальность, синергетическая парадигма, человек в картине мира.
Keywords: picture of the world, Weltanschauung, physical reality, the synergetic paradigm, man in the picture of the world.
На основе знаний современной науки возникает научная картина мира - единая концептуальная система, модель устройства действительности. Научная картина мира (далее - НКМ) -это целостная система представлений об общих свойствах и закономерностях действительности, построенная в результате обобщения и синтеза фундаментальных научных понятий и принципов.
Различают общенаучную картину мира, которая включает представления обо всей действительности (природе, обществе, самом познании), и естественнонаучную картину мира, которая синтезирует физическую, астрономическую, химическую, биологическую картины. Каждая отдельная картина мира строится на основе соответствующих фундаментальных научных теорий, кроме того, включает представления о логике, критерии «здравого смысла», а также своего рода «этические нормы науки» [1]. По мере развития практики и познания одни научные картины мира сменяются другими.
Каждый значительный этап в истории науки начинается с того, что прежняя схема действительности обнаруживает свою недостаточность. Происходит дифференциация познавательного процесса, а это стимулирует взаимное обособление научных теорий и областей науки. Накопленный материал позволяет совершить прорыв в науке и на основе открытия более фундаментального закона достичь нового теоретического синтеза. Результатом этого интеграционного процесса является новая концепция НКМ.
© Чернова С. А., 2010
Обратимся к истории понятия «научная картина мира». Вклад в разработку этого понятия был внесен как учеными-естествоиспытателями, так и философами. Важным стимулом послужили революционные сдвиги в естествознании на рубеже Х1Х-ХХ вв., когда возникла проблема выбора и обоснования онтологических постулатов физики. Необходимо было выяснить, в какой степени физические понятия выражают сущность изучаемых объектов и процессов. Предполагалось, что опытное подтверждение позволит обнаружить признаки изучаемых объектов в природе. Но уже в первой половине XIX в. выяснилось, что флогистон и теплород, позволившие описывать и объяснять опыт, не имеют аналогов в природе. А рубеж Х1Х-ХХ вв. выявил иллюзорность эфира и неделимости атома. Революция в физической науке Х1Х-ХХ вв. обнаружила ограниченность прежнего способа мышления и продемонстрировала радикальную изменчивость научных понятий.
Обсуждение проблемы соотношения фундаментальных понятий науки с реальностью привело к появлению новых характеристик НКМ. Так, М. Планк утверждал, что идеалом естествознания является построение объективной картины мира, и ставил вопрос: чем является то, что мы называем физической картиной мира? Является ли картина мира более или менее произвольным созданием нашего ума или отражает реальные, совершенно не зависящие от нас явления природы? С его точки зрения, для естественнонаучного исследования характерно стремление найти постоянную, не зависящую от смены эпох картину мира. В этом смысле «уже картина мира, хотя она еще сверкает различными красками в зависимости от личности исследователя, все же содержит в себе некоторые черты, которых больше не изгладит никакая революция ни в природе, ни в мире человеческой мысли. Этот постоянный элемент, не зависящий ни от какой человеческой и даже ни от какой вообще мыслящей индивидуальности, и составляет то, что мы называем реальностью» [2].
М. Планк подчеркивал, что изменение и развитие научной картины не уничтожает этих постоянных элементов, а сохраняет их, добавляя к ним новые элементы. Так осуществляется преемственность в развитии научной картины мира и все более глубокое отражение мира в научном познании. Наличие в научной картине мира элементов, которые соответствуют объективной реальности, позволяет до определенного момента отождествлять эту картину с самим миром. Планк отмечал, что выдающиеся исследователи (Коперник, Кеплер, Ньютон, Гюйгенс, Фарадей) сделали свои открытия только благодаря тому, что
«опорой всей их деятельности была незыблемая уверенность в реальности их картины мира» [3].
Смена физических картин мира показывает, что не все их элементы могут быть сопоставимы с объективной реальностью. А. Эйнштейн вводит понятие «физическая реальность» для обозначения основы физического познания и рассматривает это понятие в нескольких аспектах. Во-первых, физическая реальность есть объективный мир, существующий вне и независимо от человеческого познания: «Вера в существование внешнего мира независимо от воспринимающего субъекта лежит в основе всего естествознания» [4]. Однако очевидно, что то, как мы воспринимаем изучаемый мир и какой нам видится структура этого мира, зависит от уровня развития познания и практики, от системы концептуальных средств, применяемых при описании мира. Во-вторых, термин «физическая реальность» используется для «рассмотрения теоретизирован-ного мира как совокупности теоретических объектов, репрезентирующих свойства реального мира в рамках данной физической теории» [5].
Также А. Эйнштейн учитывает различие в описании реальности на эмпирическом и теоретическом уровнях. Соответственно этому он отмечал различие в картинах мира физика-экспериментатора и физика-теоретика. Проводя сопоставление этих картин, он отдает предпочтение последней на том основании, что «благодаря использованию математики эта картина удовлетворяет наиболее высоким требованиям в отношении строгости и точности выражения взаимозависимостей» [6].
Вслед за М. Планком А. Эйнштейн подчеркивал, что всякая картина мира в науке упрощает и схематизирует действительность, но благодаря этому она выявляет ее существенные стороны. Это позволяет до определенного момента (пока исследователь не обнаружит новые, ранее неизвестные аспекты реальности) отождествлять картину мира с самим миром.
Великие ученые - Н. Бор, М. Борн, В. Гейзен-берг рассматривали развитие физической картины мира как результат обнаружения в процессе познания новых свойств и аспектов природы, не учтенных в прежних картинах. Здесь ясно обнаруживалась недостаточность и схематичность старых теорий, и они перестраивались в новую научную картину.
М. Борн, обобщая опыт исторического развития физики, отмечал, что каждая физическая картина мира имеет свои границы, но, пока мышление не наталкивается на преграды внешнего мира, эти границы не видны. Они обнаруживаются самим развитием физики, открытием новых фактов, выявляющих действие новых законов природы.
Наука не может ограничиваться дисциплинарными знаниями типа физической НКМ. Окружающий нас мир представляет собой бесконечное многообразие явлений, и важное место в нем принадлежит жизни. По мнению В. И. Вернадского, наряду с физическим существует «натуралистическое» понимание о мире, «более сложное и более для нас близкое и реальное, которое пока тесно связано не со всем Космосом, но с его частью - с нашей планетой, то представление, какое всякий натуралист, изучающий описательные науки, имеет об окружающей его природе. В это представление всегда входит новый элемент, отсутствующий в построениях космогонии, теоретической физики или механики, - элемент живого» [7]. Вернадский фиксировал естественнонаучную картину мира в качестве особой формы систематизации и синтеза знаний, получаемых в науках естественнонаучного цикла. В его высказываниях можно найти такую важную мысль, что есть основания вести речь и об общенаучной картине мира, которая органично соединяет представления о развитии неживой материи и о биологической и социальной эволюции. Аналогичные идеи высказывались и другими естествоиспытателями XX в. Так, Н. Винер писал о необходимости построения такой картины мира, которая свяжет воедино достижения физики, кибернетики, биологии и других наук [8].
Взаимодействие НКМ с научным знанием и культурой эпохи рассматривает в своих работах В. С. Степин [9]. По его мнению, НКМ является одной из основных форм отражения действительности, которая не сводится к мировоззрению, хотя и родственна ему. Мировоззрение и НКМ выступают как взаимопересекающиеся системы знаний, потому что и НКМ включает определенную оценочную ориентацию. НКМ содержит также и социальные элементы, но в ней они выражены в меньшей степени из-за значительной научной конкретизации. Выступая в виде определенной системы идей и принципов, НКМ служит предпосылкой построения конкретных научных теорий и тем самым выполняет свою методологическую функцию.
Согласно В. Ф. Черноволенко, НКМ - это такая форма систематизации знания, где происходит синтез результатов исследования конкретных наук со знанием общего мировоззренческого порядка как совокупностью практического и теоретического опыта человечества. Из конкретных наук НКМ берет содержание понятий, а из мировоззрения - категориальный аппарат и принципы его организации в исторически устойчивые структуры [10]. НКМ и мировоззрение содержат научную информацию, совокупность знаний, идей, являющихся отражением объективной реальности и процесса ее познания. Но объем
С. А. Чернова. Научная картина мира как форма разбития знания о реальности
этих знаний в каждой из названных сфер неодинаков. В НКМ знания отражены полнее и шире, чем объем знаний, лежащих в основе общего мировоззрения, которое может не включать научные результаты. НКМ содержит концентрированные формы теоретических знаний, мировоззрение же включает обыденные знания, а также систему убеждений, оценок и ценностных чувств. НКМ и общее мировоззрение являются формами целостной интеграции, хотя степень этого охвата в мировоззрении значительно полнее.
НКМ и мировоззрение не только отражают объективную реальность, но играют методологическую роль в науке и практике. При этом следует иметь в виду, что у некоторых форм мировоззрения методологические функции могут быть представлены ярко: так, философия способна выполнять роль всеобщей методологии научного познания. И если НКМ также проявляет методологические функции, то встает вопрос о некотором ее единстве с теоретическим мировоззрением.
Научная картина мира интегрирует наиболее важные достижения естественных, гуманитарных и технических наук, например представления о кварках и синергетических процессах, о генах, экосистемах и биосфере, об обществе как целостной системе. Сначала они развиваются как фундаментальные идеи и представления соответствующих дисциплинарных онтологий, а затем включаются в научную картину мира.
Рассматривая НКМ со стороны ее гносеологических характеристик, выделяют следующие черты этой формы систематизации знаний.
Во-первых, можно говорить о ее стабильности и даже «консерватизме» по отношению к частным научным теориям и концепциям меньшей степени общности. Картину мира рассматривают как «устойчивость принципов», лежащих в основании научного знания и служащих своеобразным теоретическим каркасом для построения науки на определенном этапе ее развития. Эта устойчивость принципов используется в науке также и для выдвижения критерия оценки новых идей, концепций, теорий.
М. Борн говорил о существовании общих тенденций мысли, изменяющихся очень медленно и образующих определенные философские периоды с характерными для них идеями во всех областях человеческой деятельности, в том числе и в науке. «Паули употребил выражение "стили": стили мышления - стили не только в искусстве, но и в науке. Принимая этот термин, я утверждаю, что стили бывают и у физической теории, и именно это обстоятельство придает своего рода устойчивость ее принципам. Последние являются относительно априорными по отношению к данному периоду» [11]. Аналогич-
ное понимание картины мира встречается у Н. Бора, Луи де-Бройля [12].
Речь идет о некоторой устойчивой форме организации научного материала, обеспечивающей функционирование и развитие науки в течение достаточно длительного периода времени, после чего сменяется новой соответствующей формой. История науки в результате предстает как непрерывно-прерывный процесс, а переход от одной картины мира к другой выступает как качественное преобразование теоретических принципов науки, то есть как научная революция.
Новая картина мира сначала выдвигается как гипотеза, которая проходит этап обоснования и может длительное время сосуществовать рядом с прежней картиной. Чаще всего она утверждается в результате проверки опытом принципов и использования этих принципов для новых теорий.
Во-вторых, в НКМ результаты познавательной деятельности выступают как некоторый синтез научных абстракций (понятий, теорий) с чувственно воспринимаемыми образами действительности. Современная наука не может обойтись без того, чтобы не создавать некоторых наглядно представленных моделей изучаемых объектов, не проецировать теоретическое знание на непосредственно данную нам в формах чувственности предметную действительность. Как замечает И. Б. Михайлова, общий результат познания на любом этапе представляет собой конкретную картину мира, то есть единство системы понятий и наглядных моделей действительности. Такая картина, образ реальных процессов и явлений, проецируемый на чувственно воспринимаемый в процессе практики мир, как бы сливается с ним, делая его тем самым понятым, осмысленным, познанным и поэтому доступным практическому воздействию. Только представляемая в результате познания картина действительности, образ-модель явлений, процессов позволяет овладевать ими, позволяет в практической деятельности проецировать знание на сам предмет [13].
Можно выделять логическую составляющую НКМ в виде концептуального аппарата, которым пользуется научное мышление на определенном этапе своего развития. При этом понятия выступают как система сконцентрированного опыта в данной области знания, они связаны между собой, переходят друг в друга, образуя определенную систему, которая с известным приближением отражает «систему мира».
Переход от одной картины мира к другой сопровождается устранением из научного обихода одних понятий и выработкой других. Так, в механической картине мира «биологизирования» физики Аристотеля сменились такими понятиями, как материальная точка, масса, инерция, им-
пульс, прямолинейное движение, сила, ускорение и др. Периоду «флюидного» естествознания соответствовал набор специфических понятий о «силах природы» (теплороде, магнетизме, жизненной силе). В середине Х1Х в. переход к новой монистической схеме связан с появлением представлений о различных видах энергии, способных переходить друг в друга.
Квантово-релятивистская картина мира также включила в себя ряд новых понятий: квантовое число, волновая функция, корпускулярно-волно-вой дуализм, античастицы, принцип неопределенности, принцип дополнительности и т. д. Эти элементы соответствующим образом углубляют и конкретизируют общефилософские категории, обогащая систему научного мышления.
При выработке новых научных понятий часто используются старые терминологические оболочки. Например, понятие энергии имелось в механике в ХУ11-ХУ111 вв., но свой общефизический смысл оно смогло приобрести лишь после открытия законов термодинамики в первой половине Х1Х в. Аналогичным образом обстоит дело и с понятием атома. Атомы Демокрита, атомы Дальтона и атомы современной физики - это далеко не одно и то же, хотя во всех случаях разные понятия обозначались одним словом.
Современная наука находит адекватные средства решения новых глобальных проблем, в том числе предметного мира, создаваемого человеком, начинают осваиваться живые системы, основанные на принципе саморегуляции. В 80-е гг. ХХ в. наука приблизилась к открытию законов, обеспечивающих целостность развивающихся природных систем. Об этом свидетельствует создание синергетических теорий самоорганизации сложных систем. Синергетика, математически описывая необратимые качественные изменения при переходе от простого к сложному, становится главным теоретическим средством описания развивающихся систем. Соответственно этому стержнем современной научной картины становится эволюционно-синергетическая парадигма, которая отличает современный взгляд на мир от подходов классического и неклассического естествознания (См. работы Э. Витола, Ю. Г. Рудого, В. В. Свиридова, А. Д. Суханова).
И. С. Добронравова отмечает, что синергетика является первой общенаучной исследовательской программой и выделяет ее главный принцип - нелинейность мышления [14]. Нелинейность состоит в нарушении симметрии, в переходе от хаоса к порядку и рождению новых структур. Здесь предполагается нарушение симметрии хаотических флуктуаций вакуума при зарождении Вселенной в космологии и нарушение локальных симметрий при последовательных фазовых переходах расширяющейся Вселенной.
На основе случайного выбора одного из решений в точке бифуркации возникает энтропийный барьер, разделяющий прошлое и настоящее. Нарушение пространственной симметрии происходит при возникновении структур типа ячеек Бенара, автоколебаний и реакции Белоусова -Жаботинского. Такое спонтанное нарушение симметрии при образовании диссипативных структур также влечет за собой возникновение структурных различий, определяющих уровень порядка.
Еще один важный методологический момент в описании развития - самоорганизация. Речь идет о переоценке принципа «случайность как дополнение необходимости». Развитие самоорганизующихся систем предсказать классически невозможно, можно лишь просчитать пути возможных вариантов эволюции системы, но какой именно будет выбран путь, решает игра случайностей. История конкретного объекта понимается как цепь бифуркаций со случайным выбором, открывающим впереди разные наборы возможностей. Все это говорит о том, что случайность не дополняет необходимость, а является ее главной формой. Малые изменения параметров системы способны повлиять на очень сильные изменения самой системы. На этом основано и понимание самопроизвольности появления нового, т. е. естественного хода развития, и обоснование возможности человека разумно вмешиваться в ход развития.
Открытие того факта, что даже слабые флуктуации, вносимые человеком в природное существование, могут иметь планетарные последствия, обнажает в еще большей степени единство человека и природы, природы и общества. И это должно привести к новому пониманию ответственности человека за свои действия.
Итак, в современной научной картине мира реальность предстает как становящаяся и развивающаяся. И в этой картине мира все большее место занимает человек в качестве одного из факторов этого становления и развития.
Примечания
1. Мартынов Д. Я, Казютинский В. В, Цицин Ф. А. Вселенная. Астрономия. Философия. М.: Знание, 1988. С. 8.
2. Планк М. Единство физической картины мира. М.: Наука, 1966. С. 48.
3. Там же.
4. Мартынов Д. Я, Казютинский В. В., Цицин Ф. А. Вселенная ... С. 136.
5. Шмутцер Э. Теория относительности - современное представление. Путь к единству физики. М.: Мир, 1981. С. 33.
6. Там же. С. 40.
7. Вернадский В. И. Живое вещество. М.: Наука, 1978. С. 134.
8. Планк М. Единство физической картины мира...
И. А. Кушова. Некоторые проблемы бытия современного человека и экзистенциализм
9. Степин В. С. Теоретическое знание: структура, историческая эволюция. М: «Прогресс - Традиция», 2000.
10. Черноволенко В. Ф. Мировоззрение и научное познание. Киев: Изд-во Киев. ун-та, 1970. С. 122123.
11. Борн М. Физика в жизни моего поколения. М.: Изд-во иностр. лит., 1963. С. 227.
12. Там же.
13. Михайлова И. Б. Характер представлений в современной науке // Философские науки. 1963. № 2. С. 49.
14. Добронравова И. С. Синергетика: становление нелинейного мышления. Киев: Лыбидь, 1990. С. 43.
УДК 141.32:111.7
И. А. Кушова
НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ БЫТИЯ СОВРЕМЕННОГО ЧЕЛОВЕКА И ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ
В статье рассматриваются основные проблемы экзистенциализма: жизни, смерти, свободы и ответственности, которые нуждаются в теоретическом осмыслении и практическом разрешении на любом этапе развития человеческой цивилизации. Философы-экзистенциалисты, в том числе и Ж.-П. Сартр, считали, что именно в экстремальных ситуациях человек лишается иллюзий: перед лицом одиночества и в момент гибели. В минуты просветления он ясно осознает свою смертную суть, зыбкость и парадоксальность окружающего мира. С точки зрения экзистенциалистов, жизнь - это единственная реальность, которая есть у человека, он может испытывать себя и свою судьбу на прочность, может оставаться равнодушным и боязливым, но он вправе объявить бессмысленную войну и дойти до крайней точки самоотрицания, добравшись до самой глубины «Ничто». Й всё это только лишь для того, чтобы свободным и справедливым вернуться к самому себе.
The article examines the main problems of existentialism: the problem of life, death, freedom and responsibility that require theoretical understanding and practical solution at any stage of development of human civilization. Existentialist philosophers, including J. -P. Sartre, believed that it was in extreme situations that a person is deprived of illusions: in the face of loneliness and death. In the moments of revelation, he is acutely aware of his mortal essence, fragility and paradoxicality of the surrounding world. From the existentialists' point of view, life is the only reality that a person has, he may try himself and his fate, he can remain indifferent and timid, but he has the right to declare a meaningless war and to reach the extreme point of self-denial, achieving the depth of Nothing. And all this is done only in order to return to himself, free and fair.
Ключевые слова: экзистенциализм, человек, жизнь, смерть, свобода, ответственность.
Keywords: existentialism, man, life, death, freedom, responsibility.
© Кушова И. A., 2010
Жизнь до того, как мы ее проживем, - ничто, но это от вас зависит придать ей смысл.
Ж.-П. Сартр
Проблемы, исследуемые философией экзистенциализма, вызывают особый интерес в контексте смены научных парадигм, отвечающих запросам техногенной цивилизации. Техногенная цивилизация переживает сегодня духовно-интеллектуальный кризис. Конец XX - начало XXI в. принесли серьёзную переоценку всех возможностей человека, не случайно в начале XXI в. он снова стал задумываться о границах свободы, проблеме одиночества и неизбежности смерти. События, происходящие сегодня в мире, - межнациональные войны, природные катаклизмы, техногенные катастрофы, мировой терроризм - лишь подтвердили тот факт, что общество, на каком бы высоком уровне технического и этического развития оно ни находилось, не может защитить человека от дыхания хаоса, непредвиденных обстоятельств, абсурдных злодеяний, бессмысленных войн и парадоксальных помыслов.
Система современного социума не имеет достаточной прочности, она не в состоянии не только предотвратить действия экстремистов, но и защитить человека от самого себя. На самом деле, одним из мучительных и, разумеется, неразрешённых вопросов остается очень личный вопрос для каждого: каков смысл пребывания человека на земле? Встречаем ли мы рассвет или провожаем закат, уходим на работу или возвращаемся домой - этот вопрос встает перед нами, как собственное отражение в зеркале.
Граждане Древнего Рима, перед тем как попрощаться, назидательно желали друг другу «помнить о смерти», а философы-экзистенциалисты полагали, что бояться смерти так же глупо, как и не доверять жизни. Французский философ-экзистенциалист Ж.-П. Сартр напишет по этому поводу: абсурд, что мы родились, абсурд, что мы умираем [1].
XX век - век, в котором миф о техническом прогрессе должен был воплотиться в реальность, обернувшийся кровавой чередой революций, мировыми войнами, проявлениями чудовищной жестокости, перед которыми меркли средневековые пытки инквизиции, тоталитарными режимами. Прозвучавшее над Европой чуть раньше высказывание Ф. Ницше «Бог умер!» - слова, которые он ассоциировал с главным, с его точки зрения, событием новейшего времени - раскрытием полной пустоты во всем, чем жила культура и цивилизация, провалом нравственности и духовности в Ничто, торжеством нигилизма. Нигилизм отбросил всякое лицедейство, всякую игру в при-
