CC BY
82
НАУЧНАЯ И ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ СИСТЕМНОГО ПОДХОДА В ИССЛЕДОВАНИИ РАЗНОУРОВНЕВЫХ ПРАВОВЫХ СИСТЕМ
Исаков Игорь Николаевич
Аннотация. В статье рассматриваются возможности применения системного подхода в исследовании правовых систем различных уровней. Показано, что такой подход ориентирует на раскрытие целостности данного правового явления и его природной сложности. Основной акцент делается на выявлении механизма комплексного взаимодействия процессов, связей и отношений между элементами разноуровневых правовых систем и внешней средой, раскрытии принципиальных отличий между их типами, группами и уровнями.
Annotation. The article discusses the possibility of applying a systematic approach to the study of the legal systems of different levels. It is shown that this approach focuses on the disclosure of the integrity of this legal phenomenon in all its natural complexity. The main focus is on identifying the mechanism of complex interaction processes, connections and relationships between elements of the multi-level legal systems and the external environment, the disclosure of fundamental differences between their types, groups and levels.
Ключевые слова: системный подход, правовая семья, правовая система, разноуровневые правовые системы, группы правовых систем, европейское право, мусульманское право, источники права, судебная практика, механизм комплексного взаимодействия.
Key words: system approach, legal family, legal system, multi-level legal system group of legal systems, European law, Islamic law, sources of law, judicial practice, the mechanism of complex interaction.
Среди известных методов познания, применяющихся при исследовании современных разноуровневых правовых систем, наиболее широко используется системный подход. Он ориентирует на раскрытие целостности данного правового явления, имеющего свои закономерности развития, сущностные признаки, действующие механизмы, многообразные типы взаимосвязей и иные характеристики. Тем самым фактически подтверждается природная сложность современных разноуровневых правовых систем, при этом позволяющая свести полученные результаты в единую теоретическую модель. Без системного подхода было бы достаточно сложно подвергать анализу такой, прямо скажем, необычный по предназначению объект, каким являются разноуровневые правовые системы, не используя при этом выводы других научных дисциплин.
Наиболее значимым достоинством системного анализа применительно к теории и практике формирования и функционирования современных разноуровневых правовых систем является то, что он позволяет основной акцент сделать на выявлении механизма комплексного взаимодействия внутренних, порой разнона-
правленных процессов, связей и отношений, существующих в реальной жизни между элементами разноуровневых правовых систем с внешним окружением (социальная среда, духовный мир, национальная специфика народов, уровень развития экономик, политическая воля руководства стран и т. д.). Кроме того, принцип системности предоставляет возможность рассматривать свойства разноуровневых правовых систем как целостного правового явления прежде всего с учетом динамики структурных, конструктивных и прочих изменений, осуществляемых через системообразующие, интегративные внутренние и внешние связи, а не только методом механического (статического) суммирования свойств их основополагающих элементов.
С момента своего появления (конец 60-х -начало 70-х гг. XX в.) системный подход стал активно использоваться при анализе различных правовых общностей, получивших разные названия (правовая семья, правовая система, национальная правовая система, наднациональная правовая система и др.), но образованных, структурированных и функционирующих как соответствующие системы, имеющих юри-
дическое содержание1. Одними из первых, кто применил системный подход при анализе правовых систем, были У.Э. Батлер, П. Легран, Р. Леже, Р. Давид и др.2 Они предложили новые подходы к исследованию правовых систем, в частности, ввели понятие «правовая семья», которая определялась ими как объединение однородных государственных правовых систем.
В то же время данные авторы указывали на то, что понятие «правовая система» шире понятия «система права».
Однако возросшее разнообразие современного мира, в частности, увеличение разрыва между благополучными и бедными странами, сохранение и эффективное развитие социалистических государств, появление государств исламского фундаментализма (Саудовская Аравия, ОАЭ, Катар и др.), привело к росту не только числа и типов правовых систем либо семей (к четырем традиционным добавились скандинавские, латиноамериканские, славянские, социалистические и др.), но и к появлению неоднородных национальных правовых систем. Между тем появление правовых систем, имеющих разную юридическую природу и социальную сущность, значительно усложнило возможности определения типов правовых систем и их уровней. К правовым системам, где сложно выявить «правовую доминанту», можно отнести государства Северной Африки, Ближнего Востока, ЮАР, Японию, а также правовые системы многих субъектов федераций - Луизианы (США), Квебека (Канада) и др. Достаточно сложными в этом аспекте являются и внутрифедеральные правовые системы Российской Федерации. Разнонаправлен-ность правовых институтов и юрисдикционных учреждений правовых систем многих стран может служить тому доказательством.
Принципиальные отличия имеют и национальные правовые системы социалистических государств (Китай, Куба, КНДР, Вьетнам, Лаос и др.), основным смыслом которых, центральной их задачей является обеспечение юридическими средствами в рамках правовой системы социальной справедливости в обществе. Наиболее существенные изменения в этом плане произошли в правовой системе самой большой социалистической страны - Китая.
1 Cm.: Lutz A. Typologies of Modern Legal Systems of the World // Journal of Comparative Law. Vol., Iss. 1. 2012. P. 28-41.
2 Cm.: David R. Jauffret-Spinosi C. Les grands systems de
droit contemporains. 11th ed. Dalloz, 2002. P. 71.
Так, поправки к Конституции КНР (1982, 1990, 2000) во многом изменили правовой облик данного государства, что подтверждается системным анализом его правовой организации.
В этом свете необходимость системного подхода усиливается теми обстоятельствами, что под воздействием указанных выше процессов наблюдается дробление традиционных типов правовых систем на отдельные группы, в результате чего складываются новые региональные либо групповые правовые семьи и системы, требующие глубокого анализа на методологическом уровне. Например, на европейском пространстве создана невиданная ранее правовая система Евросоюза.
В ряде мусульманских стран вследствие религиозного воздействия подвергаются существенным изменениям формы государственного правления, происходит резкое возрастание различий между правовыми системами групп государств, например, Египта, Сирии, Ирака от Бахрейна, Катара, ОАЭ, Саудовской Аравии. В последних Коран, сунна, шариат являются источниками права, ибо на уровне законодательства они закрепляют основополагающие понятия ислама («правоверные», «неверные» и др.), а гражданские права и права мусульман «сливаются» воедино и таким образом связываются обязанностями перед Аллахом, который согласно шариату руководит их действиями, призывая к послушанию. Характерно, что в таких правовых системах социальное и правовое равенство закрепляется совместно шариатом и конституциями, но при равенстве всех мусульман исключительно перед Аллахом. При этом незыблемым для правовых систем мусульманских государств является то, что земля, вода, огонь и воздух не являются частной собственностью. Все природные богатства согласно действующим в этих странах конституциям являются публичной собственностью, а средства от их добычи распределяются главным образом по религиозному признаку, т. е. между мусульманами.
Требует повышенного внимания и то обстоятельство, что в группе стран правового фундаментализма не формируются республики в качестве формы государственного правления, не создаются парламенты, политические партии, не проводятся выборы в законодательные органы власти, в то же время создаются мусульманские суды и т. д. Поскольку нормы права в таких государствах существуют в «свя-
щенных книгах» (канунах), заимствование европейского или иного права - недопустимо. Подлинной конституцией являются Коран и сунна.
Между тем, справедливости ради следует отметить, что в последний период времени со стороны ряда исламских правоведов предпринимаются попытки более приемлемого толкования ряда институтов ислама и прежде всего таких, как «джихад», «халифат» и др.3 По их мнению, обозначившее себя в условиях глобализации сближение некоторых элементов европейского и мусульманского права (исключение составляет группа государств мусульманского фундаментализма) дает основание полагать, что некоторые институты мусульманского права совместимы с европейским правом .
Что касается европейского права, то в правовых системах западных, и в первую очередь европейских, государств, также как и в мусульманском праве, происходят существенные изменения. Например, в настоящий период с помощью системного анализа в англо-американской правовой семье более отчетливо различаются две группы правовых систем. Первая - английская, куда входят Северная Ирландия, Канада (кроме Квебека), Австралия, Новая Зеландия и страны бывших британских колоний (36 государств-содружеств). Как одна из самых крупных бывших колониальных держав, Англия распространила свое право на треть стран мира. Вторая - американская национальная правовая система, которая имеет своим источником английское (общее) право, но, тем не менее, является вполне самостоятельной.
С этих позиций, используя большие возможности системного подхода, отечественные и зарубежные ученые продолжают выявлять и конкретизировать отличительные черты английской правовой системы: консерватизм, отсутствие отраслевых кодексов и, соответственно, деления на отрасли права, приоритет судейского права, высокую роль процессуального права и др.5 Так, в интерпретации Р. Давида английское право, в отличие от французского, развивалось своим обособленным путем, не воспринимая догмы римского права. Его сложно изучать в университетах, поскольку
3 См.: Материалы конференции исламских правоведов. М., 2012. С. 87-94.
4 Там же.
5 См.: Решетникова И.В. Доказательственное право Англии и США. Екатеринбург, 1997. С. 16.
6 1->
это право процессуалистов и практиков . В то же время иную точку зрения высказывают У. Бат-лер, Р.О. Халфина, М.Н. Марченко, Л.П. Рассказов, И.П. Антонов и другие авторы. По их мнению, римское право не могло не оказывать влияния на английское договорное право. В частности, принципы римского права внедрялись в английскую национальную правовую систему через преподавание, церковные суды, суд лорда-канцлера и др. Но подобное влияние было незначительным7.
Между тем «консерватизм» правовой системы Англии не мешал ей усиливать роль законов (статутов), развивать делегированное законодательство и т. д. Американский юрист Д. Эймс по этому поводу писал, что английскую правовую систему отличает консерватизм в хорошем смысле этого слова, в котором гармонично уживаются элементы прошлого, настоящего и даже будущего. В отличие от континентальной Европы, где основным источником права является нормативный акт, английская правовая система, не различая, как отмечает Дж. Кристи, нормативных и индивидуальных предписаний8, оставаясь на позициях прецедентного (судейского) права, активно развивает договорное право. По нашему мнению, такой факт заслуживает повышенного внимания не только в европейских правовых системах, но и в российской. В то же время, как нам представляется, имплементацию английского права в национальную правовую систему России следует осуществлять весьма взвешенно. Как справедливо отмечает М.Н. Марченко, несмотря на то, что российская правовая система относится к романо-германской правовой семье, она самобытна и универсальна9. Подобную точку зрения высказывает и В.Н. Синю-ков10. Не обошел стороной этот вопрос известный французский исследователь Р. Леже, высказавший мнение о том, что современная российская правовая система представляет собой
6 См.: Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности / пер. с фр. В.А. Туманова. М., 1999. С. 208, 241.
7 См.: Халфина Р.О. Договор в английском гражданском праве. М., 1959. С. 24-29 ; Марченко М.Н. Источники права : учеб. пособие. М., 2005. С. 537 ; Рассказов Л.П. Англосаксонская правовая семья: генезис, основные черты и важнейшие источники // Вестник КубГАУ. 2015. № 105 (01) ; и др.
8 См.: Christi G. Law, norms and authority. L., 1982. P. 138.
9 См.: Марченко М.Н. Источники права : учеб. пособие. М., 2005. С. 537.
10 См.: Синюков В.Н. Российская правовая система. Саратов, 1994. С. 236-264.
образец постсоветской модели, ограничивающейся рамками государств СНГ11.
Говоря об имплементации английского права в российскую правовую систему, следует бережно и осторожно подходить к таким понятиям, как «российская правовая система», «система российского права», «система российского законодательства» и др. В этом контексте можно оценить как весьма удачное определение правовой системы, которое дает В.С. Белых. По его мнению, правовая система - это совокупная связь системы права, в том числе системы законодательства, правовой культуры и правореализации. По мнению автора, понятие правовой системы используется также для характеристики историко-правовых и этнокультурных отличий права разных государств и народов12.
В этом аспекте характерным видится то, что отдельные европейские страны (Италия, Швейцария) переняли английский опыт и законодательно закрепили судебную практику в качестве источника права. Так, в швейцарском гражданском уложении (§ 1) закреплено: «Если в законе не может быть найдено соответствующее постановление, то судья должен решить дело на основании обычного права, при отсутствии такого - по правилу, которое он установил бы в качестве законодателя. При этом он следует доктрине и практике»13. В соответствии со ст. 384 ГПК Италии ее Кассационный суд выводит принципы, которыми должен руководствоваться суд, принимающий де-
14
ло к новому рассмотрению .
Однако в большинстве национальных правовых систем европейских государств судебная практика не закрепляется законодательством в качестве ее источника. Тем не менее, именно на уровне национальных правовых систем она играет важную роль. Благодаря судебной практике судьи вносят многочисленные изменения в действующее право в тех случаях, когда существует правовая неопределенность либо чрезмерная абстрактность правовых норм.
11 См.: Леже Р. Великие правовые системы современности : пер. с фр. М., 2009. С. 230-231.
12 См.: Белых В.С. Особенности и общие тенденции развития англосаксонской и континентальной правовых систем // Право и государство. 2016. № 2 (71). С. 60.
13 См.: Кулагин М.И. Предпринимательство и право: опыт Запада. М., 1992. С. 26.
14 См.: Попов Н. Верховный кассационный суд Италии //
Вестник Верховного Суда СССР. 1991. № 12. С. 29.
Судебный прецедент не чужд и российской правовой системе. Не обладая равной закону юридической силой и играя вспомогательную роль по отношению к закону, он имеет важное значение в упорядочении тех отношений, которые либо не урегулированы, либо не могут быть урегулированы законом в силу неясности или неточности законодательных формулировок15.
Как видим, каждая группа правовых систем, каждый их уровень имеют свою специфику. Поэтому проявившаяся тенденция по их сближению не может означать их полного слияния.
В этих условиях, казалось бы, напрашивается вывод, что для анализа новых явлений социального, религиозного, глобального, духовного и иного характера одного системного подхода уже недостаточно. Нужны новые подходы, возможно, комбинированные, позволяющие рассматривать группы региональных правовых систем, близких по своей юридической сущности (например, правовые системы группы скандинавских государств) либо по своей социальной сущности (группа правовых систем социалистических государств).
Действительно, когда, например, подвергаются анализу социокультурные аспекты различных народов, их цивилизационные особенности, то в большей мере используется не системный, а социоправовой подход. Однако, как показывает практика, цивилизационные особенности народов в первую очередь проявляются в праве, закрепляются правовыми системами на всех их уровнях, способствуя тем самым более детальному раскрытию юридической природы этих феноменов. Что касается социальной сущности разноуровневых правовых систем, то она связана с решением социальных вопросов, которые придают правовому регулированию более привлекательный характер. Например, право и правовые системы таких стран, как Великобритания и США, относящихся к одной правовой семье, в социальном плане проявляют себя по-разному, но по своей юридической сущности остаются правовыми системами, нуждающимися в системном подходе, способствующим их дальнейшему развитию и совершенствованию.
15 См.: Лучин М.В. Судебный прецедент как источник права (дискуссионные вопросы) // Российский юридический журнал. 1999. № 4. С. 83.
В этом контексте определенную научную ценность представляют предложения В.Е. Чир-кина и других авторов о введении в теорию правовых систем понятий «глобальная правовая система», «глобальная и региональная правовая система», об использовании формацион-но-цивилизационного подхода и др.16
Думается, что укрупненный и комбинированный подходы, в сравнении с традиционными классификациями правовых систем, опирающиеся на системный анализ, несомненно, дают новый импульс в исследовании разноуровневых правовых систем. В частности, учет цивилизационных особенностей различных народов способствует раскрытию таких сторон права в рамках правовых систем отдельных групп государств, которые ранее находились «в тени». При этом предоставляется возможность дать более детальную комплексную характеристику юридической, социальной и духовной сущности правовых систем различных групп суверенных государств, что значительно повышает их (правовых систем) практическую значимость. Например, при анализе правовых систем группы стран мусульманского фундаментализма выясняется, что нормы шариата, структурированные в данных правовых системах, широко применяются в качестве обычаев в странах, не являющихся сторонниками радикализма в исламе (Индонезия, Египет и др.). Лишь отдельные нормы шариата включаются в их правовые системы.
В этом свете научный интерес вызывают группы правовых систем, функционирующие на принципах либерализма или, по-другому говоря, «полусоциального капитализма». Как показывает анализ, таких правовых систем в мире абсолютное большинство. Они обеспечивают своим воздействием более половины населения планеты. Однако из-за большого количества ограничивающих социальных факторов, существующих в таких государствах, они не могут в полном смысле быть социальными. Главной их целью, в отличие от правовых систем группы социалистических государств, является извлечение от вложенных средств мак-
16 См.: Чиркин В.Е. Современные глобальные правовые системы: сближение и антагонизм // Журнал российского права. 2015. № 8. С. 17-19 ; Тойнби А. Постижение истории. М., 1991. С. 731 ; Кузык Б.Н., Яковец Ю.В. Цивилизации: теория, история, диалог, будущее : в 6 т. М., 2008. Т. 3 : Северное Причерноморье -пространство взаимодействия цивилизаций. С. 18 ; Лукашева Е.А. Человек, право, цивилизации: нормативно-ценностное измерение. М., 2009. С. 213.
симальной прибыли. В таких рамках, как известно, решать социальные вопросы можно лишь по остаточному принципу. Именно по этому признаку правовые системы большинства государств не имеют достаточных элементов, чтобы определить их в качестве социальных. Провозглашение в их конституциях положений о социальном государстве в большей степени является декларативным и служит целям самосохранения капитализма. При этом социальная сторона правовых систем остается неразвитой, за исключением небольшой группы стран (Швеция, Швейцария, ОАЭ и некоторые другие).
Как известно, передовыми умами человечества мыслилось решение социальных задач, реализуемых ныне группой социалистических стран с населением 1,5 млрд человек. Однако по многим причинам осуществить подобный проект пока не удалось. Для подлинного социализма нужен более высокий уровень развития экономики, нравственности и правосознания. К сожалению, современный человек еще не готов для жизнедеятельности в условиях полной демократии и социальной справедливости, закрепленных и упорядоченных рамками правовых систем.
Интересным и актуальным является опыт использования системного подхода в Японии. В этой стране частные и личные отношения регулируются в рамках правовой системы смешанными нормами, имеющими и социальный, и либеральный характер. Именно такой подход дает Японии возможность держаться на уровне передовых государств.
Характерно, что правовые системы, существующие в группах государств Тропической Африки и Океании, в подавляющем большинстве включают обычаи и наделяют их статусом правовых. В таком качестве они являются источником права и важнейшими элементами их правовых систем. В данном случае система правового регулирования является достаточно простой и специфичной, не требующей обязательного применения системного анализа.
Как видим, все типы, уровни и группы правовых систем имеют свои сущностные признаки, часто противоречивые, исключающие возможность их гармонизации. Последняя возможна лишь в социально однородных правовых системах. Как показывает практика, социальные различия правовых систем не только ограничивают параметры их сближения, но и при опре-
деленных условиях могут порождать антагонизм между ними.
Исходя из вышеизложенного, следует вывод, что, благодаря системному подходу, можно рельефно вычленить наиболее значимые аспекты исследуемых феноменов. Во-первых, главным компонентом всех разноуровневых правовых систем, имеющих системообразующий характер, выступает право; во-вторых, национальные правовые системы суверенных государств (в отличие от других уровней)
стремятся к единству социальной сущности и правового содержания; в-третьих, национальный, внутринациональный и наднациональный уровни правовых систем имеют общеродовой признак, но неоднородны по элементному составу; в-четвертых, глобализация (в отличие от социальной революции) не может изменить социально-сущностные принципы правовой системы, но ведет к заимствованию либо изменению их правовых норм, институтов и учреждений.
Библиографический список
1. Белых, В.С. Особенности и общие тенденции развития англосаксонской и континентальной правовых систем // Право и государство. - 2016. - № 2 (71).
2. Давид, Р. Основные правовые системы современности / Р. Давид, К. Жоффре-Спинози ; пер. с фр. В.А. Туманова. - М., 1999.
3. Кузык, Б.Н. Цивилизации: теория, история, диалог, будущее : в 6 т. / Б.Н. Кузык, Ю.В. Яко-вец. - М., 2008. - Т. 3 : Северное Причерноморье - пространство взаимодействия цивилизаций.
4. Кулагин, М.И. Предпринимательство и право: опыт Запада. - М., 1992.
5. Леже, Р. Великие правовые системы современности : пер. с фр. - М., 2009.
6. Лукашева, Е.А. Человек, право, цивилизации: нормативно-ценностное измерение. - М., 2009.
7. Лучин, М.В. Судебный прецедент как источник права (дискуссионные вопросы) // Российский юридический журнал. - 1999. - № 4.
8. Марченко, М.Н. Источники права : учеб. пособие. - М., 2005.
9. Материалы конференции исламских правоведов. - М., 2012.
10. Попов, Н. Верховный кассационный суд Италии // Вестник Верховного Суда СССР. -1991. - № 12.
11. Рассказов, Л.П. Англосаксонская правовая семья: генезис, основные черты и важнейшие источники // Вестник КубГАУ. - 2015. - № 105 (01).
12. Решетникова, И.В. Доказательственное право Англии и США. - Екатеринбург, 1997.
13. Синюков, В.Н. Российская правовая система. - Саратов, 1994.
14. Тойнби, А. Постижение истории. - М., 1991.
15. Халфина, Р.О. Договор в английском гражданском праве. - М., 1959.
16. Чиркин, В.Е. Современные глобальные правовые системы: сближение и антагонизм // Журнал российского права. - 2015. - № 8.
17. Christi, G. Law, norms and authority. - L., 1982. - P. 138.
18. David, R. Jauffret-Spinosi C. Les grands systems de droit contemporains. - 11th ed. Dalloz, 2002. - P. 71.
19. Lutz, A. Typologies of Modern Legal Systems of the World // Journal of Comparative Law. Vol., Iss. 1. - 2012. - P. 28-41.
