CC BY
203
2. Zhukova O. A. Thought of the Early XXth Century. Voprosy Filosofii [Problems of philosophy]. 2016, no. 1, pp. 92-104. (In Russian)
3. Ilyin I. A. Spravedlivost' ili ravenstvo? : publitsistika 1918-1947 gg. [Justice or equality?: journalism of 19181947]. Moscow, Publishing House of St. Tikhon's Orthodox University. 2006. 575 p.
4. Mareeva E. V. The advantages of a new form of "cultural conservatism". Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo universiteta kul'tury i iskusstv [Bulletin of the Moscow State University of Culture and Arts]. 2014, no. 2 (58), pp. 58-63. (In Russian)
5. Mezhuev V. M. Kul'tura kak problema filosofii [Culture as philosophy problem]. Kul'tura, chelovek i kartina mira [Culture, person and picture of the world]. Moscow, Akademizdatcenter "Nauka" RAS, 1987. 329 p.
6. Melikov I. M., Gezalov A. A. Dialog kul'tur i kul'tura dialoga: kontseptual'nye osnovy [A. Dialogue of cultures and culture of dialogue: conceptual bases]. Voprosy Filosofii [Problems of philosophy]. 2014, no. 12, pp. 24-31.
7. Narochnitskaya N. A. Rossiia i russkie v mirovoi istorii [Russia and Russians in world history]. Moscow, Publishing House "International Relations", 2004. 533 p.
8. Remizov V. A. Ordinary culture: alternatives, deadlocks and conclusions - the analysis essential at the level of the Russian phenomena (article second). Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo universiteta kul'tury i iskusstv [Bulletin of the Moscow State University of Culture and Arts]. 2013, no. 2 (52), pp. 71-75. (In Russian)
9. Solodukhina T. K., Solodukhin V. I. The main directions of education of ethnocultural responsibility in the national and cultural associations. Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo universiteta kul'tury i iskusstv [Bulletin of the Moscow State University of Culture and Arts]. 2015, no. 3 (65), pp. 137-142. (In Russian)
10. Solonevich I. A. Narodnaia monarkhiia [National monarchy]. Moscow, 1991. 511 p.
11. Tikhonova V. A. Modernization in the context of civilization development: social and philosophical aspect. Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo universiteta kul'tury i iskusstv [Bulletin of the Moscow State University of Culture and Arts]. 2016, no. 2 (70), pp. 15-21. (In Russian)
12. Huntington Samuel Phillips The Clash of Civilizations and the Remaking of World Order (1996) (In Rus. ed.: Khantington S. Stolknovenie tsivilizatsii [The Clash of Civilizations]. Moscow, AST Publishing House, 2003. 603 p.)
АЦИОНАЛЬНЫЙ ИНТЕРЕС И НАЦИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ
УДК 008:351 А. Я. Сараф
Московский государственный институт культуры
В статье поднимаются вопросы топологии культуры в национальном измерении, анализируются два различных подхода к определению понятия нации. Первый трактует её как исторически сложившуюся государственно-гражданскую общность, второй — как форму развитой этнической общности, обусловленную единой биологической, кровнородственной основой. Отмечается, что в зависимости от того, какой из этих подходов является руководящим в социальной практике, особенно если эта практика выступает в качестве государственной политики, складывается и понимание «национального интереса», а значит, характера и способов его обеспечения и защиты. Защита же национальных интересов — это, по сути, и есть основное содержание национальной безопасности. Национальная безопасность обеспечивается именно в государственно-правовом пространстве, поэтому одной из стратегических задач ответственных институтов является его целостность, которая определяется состоянием и уровнем развития культуры, в которой и только в которой реализуются жизненные потребности личности и общества.
Ключевые слова: национальное культурное пространство, нация, национальные интересы, национальная политика, национальная безопасность.
САРАФ МИХАИЛ ЯКОВЛЕВИЧ — доктор философских наук, профессор кафедры теории культуры, этики и эстетики Московского государственного института культуры SARAF MIKHAIL YAKOVLEVICH - Full Doctor of Philosophy, Professor, Head of Department of the 24 theory of culture, ethics and aesthetics, Faculty of Social Sciences and Humanities, Moscow State
Institute of Culture
e-mail: ssaraf@yandex.ru © Сараф М. Я., 2016
A. Ya. S ar af
Moscow State Institute of Culture, Ministry of Culture of the Russian Federation (Minkultury), Bibliotechnaya str., 7, 141406, Khimki city, Moscow region, Russian Federation
NATIONAL INTEREST AND NATIONAL SECURITY
In the article the issues of the topology of culture in the national dimension, the possibilities and prospects of the preservation and reproduction of national forms of existence of culture. Discusses two different approaches to the definition of nation, the First interprets it as historically established state-civic partnership, the second — as a form of developed ethnic community, due to a single biological kinship basis. But depending on which of these approaches is the governing social practice, especially if this practice acts as a public policy, it and understanding the "national interest", and so the character and ways of their provision and their protection. Protecting national interests is, in fact, is the main content of national security. National security is provided in state-legal space, so one of the strategic tasks of the responsible institutions is its integrity, which is largely determined by the status and level of development of the culture in which and only in which are realized the vital needs of the individual and society. Keywords: national cultural space, nation, national interests, national policy, national security.
В отечественной философии культуры вопросы о континуальных характеристиках культуры разрабатываются весьма широко и весьма успешно. Достаточно ознакомиться с содержанием докладов на многочисленных философских и культурологических конференциях и конгрессах, чтобы убедиться в многообразии представления этой тематики и методологических подходов к её осмыслению. По теме социального и культурного пространства уже существует обширная литература монографического плана, подготовлены и защищены кандидатские и докторские диссертации, что позволяет сделать вывод о глубине и значительности исследований этой направленности. Их актуальность определилась не столько академическим интересом к проблемам бытия культуры, сколько практической потребностью в осмыслении трудного, противоречивого развития современной цивилизации, а главным образом сложности и остроты социального и культурного развития нашей страны, оказавшейся несколько неожиданно для себя в условиях крутой ломки всей системы социального и духовного воспроизводства.
Точно так же широко и заинтересованно обсуждаются вопросы о национальных отношениях и характере национальной
идентификации в условиях резко изменившейся на рубеже ХХ-ХХ1 веков социально-экономической и геополитической ситуации в мире, в условиях нарастающих процессов глобализации и неравномерных темпов развития стран и регионов мира.
Но при всём многообразии тематики и методологических подходов к пониманию современных социокультурных и национальных процессов, вопрос о структуре и динамике национального культурного пространства как определённой целостности и, добавим, как ценности не нашёл ещё нужного теоретического освещения. Другой аспект этой проблемы - национальная безопасность и её обеспечение -привлекает не меньшее внимание и обсуждается в научной литературе, но пространственная безопасность национальной культуры не выделялась в качестве предмета анализа.
Распад Советского Союза и сохраняющаяся поныне угроза целостности России вызвали такие острые национальные коллизии и такие резкие национальные противоречия, которые ещё недавно казались едва ли возможными на отечественных пространствах. Среди них особенно острыми оказались вопросы этнонацио-нальных отношений с присущей им пристрастностью суждений, выводов и реше-
ний, с тяжёлыми последствиями для значительных социальных контингентов. Самое неожиданное состояло в том, что основные социальные группы бывшего советского общества обнаружили низкую способность к социальной инициативе и активной защите своих интересов. Это проявилось не только в сфере социальной (быстрым социальным расслоением, понижением жизненного уровня), это отразилось значительным упадком воспроизводственных возможностей, то есть упадком культуры, понижением активно-творческого потенциала нации и утратой страной ведущих позиций в мире в области духовного производства. И совсем не случайно столь остро в этой кризисной ситуации встал вопрос о необходимости новой национальной идеи, которая, если не создала бы новое духовное, то есть культурное пространство, то позволила бы предотвратить опасность дальнейшего распада.
Схожие коллизии сложились и в бывшей Югославии, где выразились с особой резкостью и с особой конфликтностью, и в бывшей Чехословакии, которой удалось избежать тяжёлых этнонациональ-ных осложнений. Даже, казалось бы, совершенно благополучные Канада, Нидерланды, Бельгия и даже Швейцария переживают обострения межэтнических отношений, грозящих перейти в национальный раскол.
Не знаю, есть ли в настоящее время в мире страна, где бы так или иначе не проявляли себя противоречия, имеющие национальное содержание. От характера и направленности их развёртывания и разрешения непосредственно зависят и судьбы культуры отдельных стран и народов, и судьба мировой культуры в целом.
В данной работе я не ставлю вопроса о структуре и содержании национального. Предмет моего интереса - тополо-
гия культуры в национальном измерении, возможности и перспективы сохранения и воспроизводства национальных форм бытия культуры. Однако понятие «национальное» производно от понятий «нация» и «национальность», и это создаёт существенные трудности и даже путаницу в их употреблении и трактовках. Поэтому следует определиться с тем их содержанием, которым будем руководствоваться в своих рассуждениях.
В мировой науке нет общепринятого понятия нации. «Философская энциклопедия» (1967) определяет нацию как историческую общность людей, складывающуюся на основе общности их языка, территории, экономической жизни, культуры и некоторых особенностей характера.
«Новая философская энциклопедия» (2004) предлагает понимание нации как совокупности граждан одного государства как политического сообщества. Нация объединяет людей, живущих на территории данного государства, общегражданским сознанием, чувством общей исторической судьбы и единым культурным наследием, а во многих случаях - единым языком и даже единой религией.
В энциклопедическом словаре Кирилла и Мефодия (2002) нация определяется как историческая общность людей, складывающаяся в процессе формирования общности их территории, экономических связей, литературного языка, этнических особенностей культуры и характера.
Значительная часть авторов, трактующих эту тему, нацию понимает как высшую форму этнической общности, обладающей исключительным правом на своё государственное оформление и существование. Основанием для этого служит этимология понятия, которое в первоначальном значении (латинское 'па^о') означало 'соплеменники' и стало интерпретироваться как 'большая семья'.
В предельной обобщённости можно сказать, что существует два различных подхода к определению понятия нации. Первый трактует её как исторически сложившуюся государственно-гражданскую общность, второй - как форму развитой этнической общности, обусловленную единой биологической, кровнородственной основой. И тот, и другой подходы имеют свои серьёзные резоны, и в продолжающихся уже едва ли не полтора столетия дискуссиях ни один из них не уступил аргументам другого. Однако я полагаю, дело здесь отнюдь не в логических доводах и безупречности рационально-теоретических построений, а в интересах, которые могут или не могут быть достигнуты в конкретном историческом контексте определёнными социальными группами при том или ином понимании нации.
Те же самые трудности возникают и при употреблении понятия «национальность». В одних случаях и в теории, и в практике гражданско-юридических отношений оно употребляется в значении принадлежности к гражданскому сообществу, то есть к нации, и выражает самоидентификацию индивида с этим сообществом. На этом основании была, например, отменена графа о национальности в паспортах граждан России. В других случаях это понятие употребляется в значении генетической принадлежности индивида к определённой этнической группе, что служит основанием для требований этносов, ревниво относящихся к проблемам своего самосохранения, об официальных формах признания и фиксирования такой принадлежности.
Но в зависимости от того, какой из этих подходов является руководящим в социальной практике, особенно если эта практика выступает в качестве государственной политики, складывается и понимание национального интереса (или нацио-
нальных интересов), а значит, и характер, и способы их обеспечения и их защиты. Защита же национальных интересов - это, по сути, и есть основное содержание национальной безопасности.
В «Концепции национальной безопасности Российской Федерации» понятие «национальная безопасность» понимается как безопасность её многонационального народа как носителя суверенитета и единственного источника власти в Российской Федерации. И здесь есть некоторое противоречие. С одной стороны, национальный интерес понимается как интерес гражданской общности, проживающей на российской территории, то есть применяется понятие нации в его государственно-гражданском содержании. С другой стороны, характеристика «многонациональный народ» имеет, конечно же, этническое или этнонациональное содержание. Это есть содержание понятия «национальность».
В современном российском законодательстве понятие нации не используется. Однако в юридическом сознании сформировалось устойчивое представление о том, что понятие «национальный интерес» имеет своим главным содержанием не интересы какой-либо нации в смысле этноса, хотя бы и коренного, титульного, составляющего большинство, но единство интересов граждан и общества в рамках конкретного суверенного государства, интегрированного в государственное сообщество на основе права. То есть в российском законодательстве доминирует точка зрения о том, что общие интересы всего населения России как целостного социально-политического образования выражают интересы россиян и составляют основу национальных интересов России. Таким пониманием нации и национального интереса я и буду пользоваться в дальнейшем рассмотрении вопроса о национальном культурном пространстве
и соответственных вопросов защиты его безопасности.
Однако следует иметь в виду, что сформулированное и, как было подчёркнуто, доминирующее в юридическом сознании понимание соотношения нации и национальности не всегда является руководящим в социальной и политической практике и в формах бытового сознания.
Формирование индивидуального и группового сознания национальной идентичности на базе укрепления национально-государственного сознания осуществляется со значительными трудностями.
Это характерно для многих и развивающихся, и вполне развитых стран, в том числе и для современной России. Многие политические силы всё чаще и всё активнее делают ставку на искусственное и гипертрофированное вытеснение национального сознания и отождествление с этно-национальным сознанием. В национально-территориальных образованиях, где сосуществуют два или более этносов, численно преобладающие этнонациональные элиты на основе вполне демократических процедур создают условия, ущемляющие интересы других, особенно малочисленных этносов. Поэтому вопросы государственной национальной политики имеют остроактуальный характер, но из этого не следует, что они достаточно чётко артикулируются и решаются своевременно и эффективно как на общегосударственном, что на региональном уровнях.
В «Концепции национальной безопасности» национальный интерес определяется как совокупность сбалансированных интересов личности, общества и государства в экономической, внутриполитической, социальной, международной, информационной, военной, пограничной, экологической и в других сферах. Здесь не употреблено понятие «культура», и это правильно, поскольку культура не явля-
ется отдельной сферой общественной жизни, она имеет интегративное и универсальное содержание, то есть охватывает, объединяет в единое целое жизнь общества, создавая предпосылки и условия её воспроизводства. Национальные интересы в названных сферах достижимы лишь в условиях такой интегративности. Отсюда и вопрос о её формах, о её структуре, об их жизнеспособности и потенциале. Это, собственно, и есть содержание вопроса о характере и структуре национального культурного пространства, о законах его функционирования и развития. Но поскольку эти законы имеют вероятностный характер, то возможны как благоприятные, так и неблагоприятные модели развёртывания национального культурного пространства. Последние и квалифицируются как опасность, как потенциальная угроза развитию или даже существованию национальной культуры. Опасность имманентна и инвариантна жизни вообще. Опасные обстоятельства играют важную стимулирующую и интегрирующую роль в жизни любого сообщества. Опасность выявляет и пограничные ситуации, что заставляет искать способы защиты, сохранения фундаментальных основ бытия сообщества, а также способы его перехода к новым состояниям. Это, собственно, и составляет содержание понятия безопасности. Следовательно, анализ любых феноменов общественного бытия сопряжён с вопросом о рисках их существования.
Национальная безопасность обеспечивается именно в государственно-правовом пространстве, поэтому одной из стратегических задач ответственных институтов является его целостность, определяющаяся в значительной мере состоянием и уровнем развития культуры, в которой и только в которой реализуются жизненные потребности личности и общества.
В условиях кризисного состояния культуры, переживаемого современным человечеством, выход из него во многом зависит от последовательной политики государств, деятельности официальных и общественных институтов, направленных на консолидацию общества, повышение уровня толерантности и сотрудничества, повышение и укрепление воспроизводственного потенциала цивилизации.
Но если у этих ответственных институтов не будет ясно сформулированной программы действий и, соответственно, подготовленных сотрудников, обладающих научно-теоретическими знаниями и владеющих методологией философско-куль-турологического анализа динамики социальной реальности, то все эти задачи останутся общими благими пожеланиями.
Примечания
1. Аскиева А. И. Постсоветский мир в системе координат социокультурного пространства. Санкт-Петербург, 2000.
2. Баркова Э. В. Пространственно-временной континуум культуры : Философско-культурологический анализ : дис. на соиск. учён. степ. доктора философских наук : 09.00.13 / Баркова Элеонора Владиленовна ; Волгоградский государственный университет. Волгоград, 2003. 360 с.
3. Беликова А. В. Социальное пространство: онтологические основания и институциональные структуры : дис. на соиск. учён. степ. кандидата философских наук : 09.00.11 / Беликова Анна Владимировна ; Саратовский государственный университет им. Н. Г. Чернышевского. Саратов, 2004.
4. Быстрова А. Н. Проблема культурного пространства (опыт философского анализа) / науч. ред. В. М. Видгоф. Новосибирск : Изд-во СО РАН, 2004. 239 с.
5. Зорькин В. Д. Национальные интересы, современный миропорядок и конституционная законность // Роль права в обеспечении национальных интересов : доклады Международной научно-практической конференции (Москва, 25 октября 2005 года). Москва, 2005.
6. Качалина А. В. Социальная реальность как объект философского анализа : дис. на соиск. учён. степ. кандидата философских наук : 09.00.11 / Качалкина Алла Викторовна ; Волгоградский государственный технический университет. Волгоград, 1999. 154 с.
7. Национальная идентичность России и демографический кризис : материалы Всероссийской научной конференции (20-21октября 2006 г.) / Отделение общественных наук РАН, Российская академия государственной службы при Президенте РФ [и др.] ; ред. С. С. Сулакшин. Москва : Научный эксперт, 2007.
8. Сараф М. Я. Опыт типологии культуры. Краснодар : КГУКИ, 2003.
9. Сараф М. Я. Философия как самосознание культуры : монография / Голицынский пограничный институт ФСБ РФ, Кафедра гуманитарных и социально-экономических дисциплин. Голицыно, 2006. 88 с.
10. Черняева Т. И. Архитектоника социального пространства : дис. на соиск. учён. степ. доктора социологических наук : 22.00.04 / Черняева Татьяна Ивановна ; Саратовский государственный технический университет. Саратов, 2004.
11. Философия и будущее цивилизации : тезисы докладов и выступлений IV Российского философского конгресса : в 5 томах. Москва : Современные тетради, 2005. Т. 4.
12. Ярская В. Н. и др. Пространство и время социальных изменений / В. Н. Ярская, О. Н. Ежов, В. В. Печенкин, Л. С. Яковлев. Москва ; Саратов : ИФПК, 2004.
Практика деятельности современных российских спецслужб и их структурные преобразования говорят о том, что эти задачи ими достаточно хорошо осознаются, а их решения, особенно в последние годы, организационно обеспечиваются.
Национальное культурное пространство - тема, открывающаяся в многообразных аспектах и в многообразии своего конкретно-исторического содержания, которые могут стать предметом философского, культурологического, социологического, геополитического, социально-психологического исследований. Хотелось бы надеяться, что представленное содержание откроет эту тематику для самостоятельных исследований молодых учёных, работающих в сфере обеспечения интересов национальной безопасности.
References
1. Askieva . I. Postsovetskii mir v sisteme koordinat sotsiokul'turnogo prostranstva [Post-Soviet world in the coordinate system of the social space]. St. Petersburg, 2000.
2. Barkova E. V. Prostranstvenno-vremennoi kontinuum kul'tury: Filosofsko-kul'turologicheskii analiz. Diss. dok. filos. nauk [Existential continuum of culture: Philosophical and culturological analysis. Dr. philos. sci. diss.]. Volgograd, 2003. 360 p.
3. Belikova A. V. Sotsial'noe prostranstvo: ontologicheskie osnovaniia i institutsional'nye struktury. Diss. kand. filos. nauk [Social space: ontologic bases and institutional structures. Cand. philos. sci. diss.]. Saratov, 2004.
4. Bystrova A. N. Problema kul'turnogo prostranstva (opyt filosofskogo analiza) [Problem of cultural space (experience of the philosophical analysis)]. Novosibirsk, Publishing House of Siberian Branch of the Russian Academy of Sciences, 2004. 239 p.
5. Zorkin V. D. Natsional'nye interesy, sovremennyi miroporiadok i konstitutsionnaia zakonnost' [National interests, modern world order and constitutional legality]. Rol' prava v obespechenii natsional'nykh interesov : doklady Mezhdunarodnoi nauchno-prakticheskoi konferentsii (Moskva, 25 oktiabria 2005 goda) [The role is right in ensuring national interests: reports of the International scientific and practical conference (Moscow, on October 25, 2005)]. Moscow, 2005.
6. Kachalina A. V. Sotsial'naia real'nost' kak ob"ekt filosofskogo analiza. Diss. kand. filos. nauk [Social reality as subject of the philosophical analysis. Cand. philos. sci. diss.]. Volgograd, 1999. 154 p.
7. Sulakshin S. S., ed. Natsional'naia identichnost' Rossii i demograficheskii krizis: materialy Vserossiiskoi nauchnoi konferentsii (20-21oktiabria 2006 g.) [National identity of Russia and demographic crisis: materials of the All-Russian scientific conference (20-21oktyabrya 2006 g.)]. Moscow, Published by "Scientific Expert", 2007.
8. Saraf M. Ya. Opyt tipologii kul'tury [Experience of a typology of culture]. Krasnodar, Publishing House of Krasnodar State Institute of Culture, 2003.
9. Saraf M. Ya. Filosofiia kak samosoznanie kul'tury [Philosophy as consciousness of culture]. Golitsyno, Publishing House of Golitsyno boundary institute of Federal Security Service of the Russian Federation, 2006. 86 p.
10. Chernyaeva T. I. Arkhitektonika sotsial'nogo prostranstva. Diss. dok. sotsiolog. nauk [Architectonics of social space. Dr. sociolog. sci. diss.]. Saratov, 2004.
11. Filosofiia i budushchee tsivilizatsii : tezisy dokladov i vystuplenii IV Rossiiskogo filosofskogo kongressa, v 5 tomakh, tom 4 [Philosophy and future of a civilization: theses of reports and performances of the IV Russian Philosophical Congress, in 5 vol. Vol. 4]. Moscow, 2005.
12. Yarskaya V. N. and others Prostranstvo i vremia sotsial'nykh izmenenii [Space and time of social changes]. Moscow, Saratov, 2004.
