CC BY
178
14. Колшанский, Г.В. Соотношение субъективных и объективных факторов в языке / Г.В. Колшанский. - М.: Наука, 1975. - С. 75-98.
15. Колшанский, Г.В. Объективная картина мира в познании и языке / Г.В. Колшанский. - М.: Наука, 1990. -С. 81.
16. Матвеева, Г.Г. Скрытые грамматические значения и идентификация социального лица («портрета») говорящего: автореф. дис. ... д-ра филол. наук / Г.Г. Матвеева. - СПб., 1993. - С. 210-231.
17. Ожегов, С.И. Молодец // Словарь русского языка: 70000 слов / под ред. Н.Ю. Шведовой. - М.: Рус. яз., 1991. - С. 310.
18. Почепцов, О.Г. Основы прагматического описания предложения / О.Г. Почепцов. - Киев: Вища школа, 1986. - С. 20.
19. Родзевич, Н.В. Особенности ФЕ, выражающих отрицание (в английском, испанском и русском языках) // Вопросы филологии в школе и вузе: сб. науч. тр. / под общ. ред. В.П. Куликова. - Таганрог: Изд-во Таганрог. пед. ин-та, 1999. - Ч. 2. - С. 48-49.
20. Серль, Дж.Р. Что такое речевой акт? // Новое в зарубежной лингвистике. - М.: Просвещение, 1986. -Вып. 7. Теория речевых актов. - С. 134-158.
21. Слепко, Г.Е. Национально-культурные особенности реализации значения одобрения в различных языках (на материале русского, немецкого и английского языков) / Г.Е. Слепко, Н.К. Фролов // Лингвистические аспекты речевой культуры: межвуз. сб. науч. ст. - Тюмень, 2000. - С. 17-26.
22. Уляшева, Я.О. Зависимость значения неопределённости от лица, выступающего в качестве центра дейк-тической ориентации // Личность, речь и юридическая практика: межвуз. сб. науч. тр. - Ростов н/Д.: ДЮИ, 2002. - Вып. 5. - С. 30.
23. Чесноков, П.В. Грамматика русского языка в свете теории семантических форм мышления / П.В. Чесно-ков. - Таганрог: Изд-во Таганрог. пед. ун-та, 1992. - С. 13, 43.
24. Чесноков, П.В. Ещё раз о единстве языка и мышления // Вестник Таганрогского государственного педагогического института. Гуманитарные науки. - 2010. Специальный выпуск № 2. - С. 82.
УДК 372.016:51 ББК 74.262.21
В.А. Лавриненко
НАЦИОНАЛЬНО-КУЛЬТУРНЫЙ КОМПОНЕНТ В СТРУКТУРЕ ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКОГО ЗНАЧЕНИЯ
(на материале французского языка)
Аннотация. Анализ фразеологического значения и образности фразеологизмов приводят к выводу, что национально-культурный компонент может содержаться как в одном из компонентов фразеологизма, так и в его внутренней форме.
Ключевые слова: фразеологическая единица (ФЕ), фразеологическое значение, внутренняя форма фразеологизма, национально-культурный компонент.
V.A. Lavrinenko
THE NATIONAL-CULTURAL COMPONENT IN THE STRUCTURE OF THE PHRASEOLOGICAL MEANING (on the basis of the french language)
Abstract. The analysic of phraseological meaning and of the image of the phraseological unit bring to a conclusion that a national-cultural component can be revealed in either in one of the components of the phraseological unit or ints inner form.
Key words: phraseological unit, phraseological meaning, the inner form of the phraseological unit, national-cultural component.
В качестве объекта данного исследования выбран корпус французских фразеологических единиц, репрезентирующих эмоциональное состояние человека «Любовь» («Amour»). Объектом нашего исследования не являются пословицы и поговорки.
Предметом изучения данной статьи являются семантика и национально-культурная специфика ФЕ, репрезентирующих чувство «любви» и эмоциональные состояния, связанные с этим чувством. Из источников (НФРС [2], ССФФ [7], ФРФС [13], EI [15], ED [17], DEL [18]) методом сплошной выборки нами было выписано всего 120 ФЕ. Из них процессуальных - 79, предметных - 32, атрибутивно-предикативных - 9. Нами не обнаружены качественно-обстоятельственные, грамматические, модальные и количественные ФЕ (классификация А.М. Чепасовой).
Среди компонентного состава ФЕ, репрезентирующих микрополе «Любовь», чаще всего встречаются соматизмы, зоонимы, растительные компоненты, предметы быта (одежда, продукты питания и др.), устаревшая и разговорная лексика, религиозные и мифологические компоненты, как конкретные, так и абстрактные имена существительные. Ограничимся в данной статье анализом ФЕ, содержащих такие компоненты, как соматизм, зооним, растительный компонент и предметы быта.
Проблема взаимодействия языка и культуры является одной из центральных в языкознании. В языке любого народа важную функцию выполняют фразеологизмы, являющиеся уникальным материалом, отражающим национальное своеобразие языка, особенности культуры и менталитета народа. Фразеологизм - особый знак языка, у которого есть не только языковое значение, но и культурная коннотация. М. Л. Ковшова пишет, что фразеологизм, являясь вербальным знаком культуры, занимает особое положение в языке, которое обусловлено тропеической природой внутренней формы фразеологизма, или его образностью. Образ фразеологизма становится тем своеобразным проводником культуры, благодаря которому осуществляется взаимопроникновение двух семиотических систем - культуры и языка, «сквозь языковой «материал» высвечиваются культурные смыслы, а сам языковой материал» становится телом нового знака - знака культуры, в котором воплощены выделенные в культуре категории и смыслы». Воспроизведение фразеологизма обусловлено его культурной функцией - он является средством хранения и передачи культурной информации о человеке и мире [6, 6-7].
ФЕ всегда обращены на субъекта, т. е. возникают они не столько для того, чтобы описывать мир, сколько для того, чтобы его интерпретировать, оценивать и выражать к нему субъективное отношение. Своей семантикой ФЕ направлены на характеристику человека и его деятельности. Природа значения ФЕ тесно связана с фоновыми знаниями носителя языка, с практическим опытом личности, с культурно-историческими традициями народа, говорящего на данном языке. Значение целого ряда ФЕ сформировалось на основе антропоцентрического понимания мира (антро-поцентричность картины мира выражается в ее ориентации на человека, т. е. человек выступает как мера всех вещей): le coeur n 'a pas de rides> любви все возрасты покорны - досл. у сердца нет морщин; aimer la culotte> питать слабость к мужскому полу - досл. любить мужские брюки; trouver chaussure à son pied> найти себе подходящую пару (в любовных делах) - досл. подобрать обувь по ноге. Подобные ФЕ отражают быт и нравы, обычаи и поведение людей, их отношение к миру и друг к другу.
Проще всего понять и объяснить культурный аспект тех ФЕ, в значении которых большую роль играет денотативный аспект. Например, ФЕ, одним из компонентов которых являются названия предметов национальной культуры. Ср.: avoir un polichinelle dans le tiroir >быть беременной, coureur de cotillons >бабник, волокита и др. Эти фразеологизмы в самом своем лексическом составе содержат указание на сферу материальной культуры (polichnelle - шут, cotillon - уст. нижняя юбка). Их значение и неодобрительная оценка формировались с учетом значений этих лексем. Сюда же можно отнести фразеологизмы, в которых отражена история народа, национальные имена собственные, религиозные обычаи(coiffer sainte Catherine> быть еще незамужней и др.), в которых содержатся страноведческие знания, а их понимание связано со знанием конкретных исторических фактов.
Однако в большей части фразеологического массива культурная информация имеет иную прикрепленность. Прежде всего, имеются в виду образно-эмотивные по своей сути фразеологизмы, т. е. такие, в значении которых чрезвычайно важно образное основание, которое формируется на основе первичных значений слов в прототипной ситуации. Именно эти первичные слова оставляют в образе свой след. Так возникает внутренняя форма (ВФ), в которой и содержится основная информация, связанная с культурой. «Культурную информацию можно получить из ВФ фразеологизма, ибо в ней наличествуют «следы» культуры - мифы, архетипы, обычаи и традиции, отраженные исторические события, элементы материальной культуры» [8, 84]. Эта информация затем как бы воскрешается в коннотациях, которые отражают связь ассоциативно-образного основания с культурой (le miroir aux allouettes> а) ловушка для птиц б) приманка, un coeur d'artichaut> ветреник и др.).
Нужно сказать, что не все ФЕ могут стать носителем культурно-национальной информации. В плане выражения фразеологизмы могут принадлежать к тому или иному национальному языку, а в плане содержания они являются достоянием мировой культуры и цивилизации. Отличия их в образной основе объясняются «не столько их культурным своеобразием, сколько несовпадением техники вторичной номинации в разных языках» [8, 84].
Мы придерживаемся мнения В.Г. Гака, который утверждает, что фразеологизмы справедливо считаются одним из наиболее ярких проявлений национально-культурной специфики языка. Он называет два фактора, влияющих на национальную специфику ФЕ: объективный и субъективный. Объективный фактор заключается в природных и культурных реалиях, свойственных жизни дан-
ного народа и не существующих в жизни другого. Субъективный фактор состоит в произвольной избирательности, когда слова, отражающие одни и те же реальности, представлены различно во фразеологии разных языков [3, 731]. В своей статье «Национально-культурная специфика меро-нимических фразеологизмов» [4, 261] он пишет, что культурная специфика ФЕ определяется соотнесением ее с элементом материальной или духовной культуры данного общества, его истории, верований, обычаев, природно-географического кадра, в котором живет данный народ.
Одним из спорных вопросов фразеологии как науки является вопрос о соотнесенности компонентов ФЕ с обычными словами лексической системы языка. Мы разделяем позицию Д.Н. Шмелева, который пишет, что сколь бы ни была затемнена «мотивированность» фразеологизма (мотивированность именно через исходное словосочетание), она никогда не стирается настолько, чтобы последний превратился в полностью «внесловесное» образование [14, 270-271]. Этой же точки зрения придерживается Р.Н. Попов: «И все же те или иные лексемы, содержащиеся в структуре фразеологических единиц в определенных словоформах, не превращаются в звуковые пустышки, лишенные всякого смыслового содержания. Они наполняются новыми значениями, близкими к значению той или иной фразеологической единицы в целом» [11, 35]. Ю.А. Гвоздарев приводит ряд положений в пользу словности компонентов фразеологизмов [5, 217-218].
А.Г. Назарян отмечает, что переносное значение метафоры воспринимается лишь на фоне прямого, а при метонимическом переосмыслении «значение свободного словосочетания» частично сохраняется в образованной на его основе ФЕ...» [10, 27-31]. Оперирование образными сущностями не может не привнести в метафоризацию субъективности их восприятия, не внести в новое значение следов того вспомогательного образа, который ассоциируется с «буквальным» значением переосмысляемого слова или сочетания. А.М. Мелерович доказывает, что в зависимости от характера связи фразеологического значения с семантикой мотивирующих слов и сочетаний слов возможна мотивировка двоякого рода: прямая и косвенная. При прямой мотивировке исходное значение слова или словосочетания полностью включается в состав фразеологического значения (mariage d'amour> брак по любви, marchande d'amour> жрица любви, проститутка), а при косвенной лишь отдельные элементы их значения (un coeur d'artichaut> ветреник, coureur de jupon> бабник). Существуют ФЕ, значение которых одновременно включает как прямую мотивировку, так и косвенную (aimer la culotte> питать слабость к мужскому полу). Далее автор пишет, что «при переосмыслении внутренней формы ФЕ ее образная основа, создаваемая буквальным значением словосочетания, сохраняется» [9, 84-85]. Все это доказывает лишний раз тот факт, что слово в составе ФЕ не является «пустышкой». Поэтому изучать компоненты семантической структуры фразеологизма следует, сопоставляя лексическое и фразеологическое значения (которые, однако, не являются тождественными) в силу того, что значение фразеологизма является результатом вторичного семиозиса.
На основании выше изложенного материала мы делаем вывод, что исследовать семантику и национально-культурную специфику ФЕ необходимо посредством совокупного анализа фразеологического значения, значения отдельных лексических компонентов и прямого значения исходного словосочетания.
1. ФЕ со стержневым компонентом - соматизм - составляют преимущественное большинство в корпусе ФЕ, репрезентирующих «Любовь»: всего - 37 ФЕ, из них ФЕ с компонентом «coeur (сердце)» - 20, «oeil-yeux (глаз-глаза)» - 4, «cuisse (бедро, ляжка)» - 5, «tête (голова)» - 3, «corps (тело)» - 2, «cul (груб. зад, задница) - 2, «pied (нога) - 2, «peau (кожа)» - 1, «boyaux (разг. кишки, внутренности)» - 1. Продуктивность соматических компонентов в составе ФЕ объясняется тем, что еще в своем далеком прошлом человек осознал необходимость и важность тех или иных органов для своей жизни. ФЕ, содержащие компонент, номинирующий ту или иную часть организма, лишний раз свидетельствуют об антропоцентризме фразеологии, носящем универсальный характер, а также о существовании наивной картины мира, которая обусловливается практическими потребностями человека. Прежде всего тело человека выступает в качестве модели и образа мира. Человеческое тело и его члены издавна являлись основным средством выражения: они стали источником системы пространственного и временного ориентирования. Символика тела связывается с оппозицией «тело - душа».
Соматические компоненты ФЕ несут символьное значение. Во французской фразеологии, да и не только, слово «сердце» обозначает центр душевных переживаний, вместилище чувств, а именно любви: porter qn dans son coeur> питать нежные чувства к кому-либо (букв. носить кого-либо в своем сердце); offrir son coeur à qn> любить кого-либо (букв. подарить свое сердце кому-нибудь); charmeuse de coeurs> властительница сердец; dégager son coeur> прервать любовную связь (досл. освободить свое сердце): trouver le chemin du coeur de qn> добиться, вызвать чье-либо расположение, любовь, симпатию (букв. находить путь к сердцу).
С помощью такого органа, как глаз, человек видит и воспринимает окружающий мир, глаз -это индикатор чувств. Взгляд человека отражает его отношение к людям, а также психоэмоцио-
нальное состояние: aimer comme les yeux de la tête> горячо любить, любить больше жизни (досл. любить как собственные глаза); taper dans l'oeil à qn> шутл. приглянуться кому-либо (досл. ударить, попасть в глаз кому-нибудь); faire les yeux doux à qn> строить глазки кому-либо (букв. делать нежные глаза).
Голова (tête) - средоточение разума и духа в целом, вместилище жизненных сил. Функция головы, являющейся органом мышления, ума и мысли, отражается и во фразеологических оборотах: amour de tête> рассудочная любовь (т. е. любовь, основанная на расчете, разуме); monter la tête à qn> вскружить кому-либо голову, влюбить в себя (досл. поднять кому-то голову выше, т. е. лишить способности здраво рассуждать); perdre la tête> безрассудно влюбиться (досл. потерять голову).
Символика тела (corps) как вместилища низменных чувств, как отражение оппозиции «тело - душа», прослеживается в следующих ФЕ: faire commerce de son corps> заниматься проституцией ( букв. торговать своим телом); être folle de son corps> быть любвеобильной (о женщину) (букв. быть без ума от своего тела). Компоненты-соматизмы «raisse» (бедро, ляжка, разг. секс)) и «cul» (зад, задница) в составе ФЕ также отражают нижний, низменный мир человека: aller aux cuisses> развратничать (досл. идти за бедрами или по бабам, так как слово «cuisse» употребляется в разговорной речи и в значении «баба»); arriver par la cuisse> добиться чего-либо через постель, через любовные отношения; histoire de cuisse> любовные дела (досл. история, связанная с сексом); danser du cul> заниматься любовью (досл. танцевать задом).
Образность данных ФЕ складывается из трех составляющих: 1 - метонимический перенос значения, 2 - символика соматизма, 3 - «буквальное» значение исходного словосочетания.
II. ФЕ с компоненто-зоонимом (найдено 14 ФЕ). Наблюдение за домашними и дикими животными, а также знания о них способствовали формированию определенного отношения к ним. Со временем поведение человека, его психофизическое состояние стали сравнивать с характерными свойствами, присущими тому или иному представителю животного мира. Компоненты-зоонимы встречаются, в основном, во фразеологизмах, дающих пейоративную оценку человеку, в нашем случае, влюбленному.
Петух издревле считался символом сексуальности. Тот факт, что в курятнике живет один петух, мотивирует появление фразеологического оборота amoureux comme un coq> любвеобильный как петух. Кролик (lapin) выступает, как правило, в качестве символа плодовитости, что объясняет ФЕ chaud lapin> прост. бабник, темпераментный человек (досл. горячий кролик).
Свойство такой птицы, как воробей, не сидеть на одном месте, порхать с ветки на ветку используется в сравнительном фразеологическом обороте amoureux comme un moineau> непостоянный, ветреный как воробей.
Кошка нередко выступает как воплощение женского начала. Наблюдение за поведением этого животного во время брачного периода мотивирует появление фразеологического оборота amoureuse comme une chatte> влюбленная (влюбчивая) как кошка.
Несмотря на то, что постоянная температура тела перепела (caille) равняется +41, в значении фразеологизма chaud comme une caille>шутл. пылкий, страстно влюбленный «chaud» обозначает «пылкий в любви, похотливый», а не «имеющий высокую температуру тела». Данная коннотация слова «caille» подтверждается значением ФЕ caille coiffée> женщина легкого поведения.
У рогатых животных рога (corne) являются органами защиты, у самцов многих видов это «турнирное оружие» в борьбе за самку. Семантика слова «рог» (corne) как символа мужской сексуальности лежит в основе значения ФЕ planter la corne (досл. вбивать рог). В результате переноса значения появляются такие ФЕ: planter des cornes à un homme> наставить рога мужчине, т.е. обмануть с его женой; porter des cornes, avoir des cornes> быть обманутым мужем; porteur de cornes> рогоносец, т. е. обманутый муж.
Репутация козы (chèvre) как похотливого животного объясняет ФЕ être amoureux d'une chèvre coiffée> быть готовым бегать за каждой юбкой (досл. быть влюбленным в уродину -chèvre coiffée = уродина). В некоторых регионах Франции chèvre coiffée называют женщин, которых осуждают за свободу нравов.
Нам кажется, что значение фразеологизма chasseur de tourterelles> ирон. искатель любовных приключений, волокита (досл. охотник за горлицами), можно объяснить метафорическим переносом значения: горлица как воплощение красивой, элегантной женщины.
Образность фразеологизмов-зоонимов в значительной степени обусловлена метафорическим переосмыслением и символикой зоонимов.
III. Фразеологизмы с растительным компонентом (найдено 6 ФЕ). С древнейшего периода существования человека растения осваиваются не только утилитарно, но и духовно. Растения -это многозначный символ: мироздание, жизнь и смерть, воскрешение и бессмертие, плодородие и
процветание. Многовековой опыт культивирования растений, важное значение, которое они имеют для человека, а также принципы антропоморфизма и аналогии, которые выступают основой взаимного уподобления человека и растения, обусловливают появление растительных терминов во фразеологии.
Представление об артишоке (artichaut) как о растении, от сердцевины которого легко можно отделить многочисленные листья, мотивировало фразеологизмы: avoir un coeur d'artichaut> быть неверным в любви (досл. иметь сердце или сердцевину артишока) и un coeur d'artichaut> ветреник.
ФЕ avoir un (le) pépin pour qn> увлечься кем-либо, неровно дышать к кому-либо, влюбиться (досл. иметь зернышко, косточку) появился благодаря аналогии: как сердце, так и косточка находится внутри организма и является одним из важных органов растения.
Фразеологизмы cueillir la pâquerette> прост. заниматься любовью (досл. собирать маргаритки), aller aux fraises> удалиться в лес на любовную прогулку (досл. пойти за клубникой) и voir les feuilles à l 'envers> шутл. предаваться любовным утехам (досл. смотреть на листья с изнанки) косвенно указывают на время года - весна или начало лето, когда цветут маргаритки и созревает клубника, а также на стремление влюбленных к уединению, легче всего уединиться на природе вдали от всех. Появление в живом разговорном языке эвфемистичных перифраз объясняется вежливостью, деликатностью и желанием смягчить выражение. Со временем они приобретают устойчивый характер и становятся стилистически окрашенными синонимами литературного языка.
IV. ФЕ с лексическим компонентом, обозначающим одежду, пищу и предметы быта (найдено 10 ФЕ). В древности одежда мужчин и женщин была очень похожа, так как основным ее назначением было прикрыть наготу и защититься от ветра, солнца, пыли и холода. Но в результате желания выглядеть красиво, что естественно и нормально, женщины стали подчеркивать те формы, что привлекают взгляды мужчин. Отсюда и идет разделение одежды по половому признаку: мужская и женская, а наиболее яркими предметами женской и мужской одежды являются, соответственно, «юбка» и «брюки». Этим и обусловливается метонимическое употребление этих видов одежды в значении «женщина» и «мужчина». Например: coureur de jupons (de cotillons) > бабник, волокита (досл. бегун за юбками (за нижними юбками); aimer la culotte>шутл. питать слабость к мужскому полу (досл. любить брюки).
Обычай освещать ночью брачное ложе знатных молодоженов восходит по некоторым данным (DEL, 145) к началу XIX века. Слуга, держащий свечу, стоял спиной к ложу. Таким образом, значение фразеологизма tenir la chandelle> разг. помогать в любовной интрижке; «держать свечу» объясняется старинными традициями французской знати.
Словарь DE [17, 159] объясняет происхождение ФЕ prendre le café du pauvre> заниматься любовью тем, что кофе долгое время был очень дорогим продуктом, который бедняки были вынуждены заменять бесплатным удовольствием. Образность данной ФЕ объясняется метонимией по сходству функций - доставить удовольствие.
Итак, исследование данного фразеологического материала показало, что национально-культурный компонент фразеологического значения находится в прямой зависимости от образности фразеологизма, которая формируется на основе первичных значений слов в прототипной ситуации и из которых извлекается культурная информация семантики ФЕ. Иначе говоря, образная мотивированность «напрямую связана с мировидением народа-носителя языка» и поэтому фразеологизмы в принципе обладают культурно-национальной коннотацией [12, 214].
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Адамчик, М.В. Словарь синонимов / М.В. Адамчик. - Мн.: Харвест, 2010.
2. Гак, В.Г. Новый французско-русский словарь (НФРС) / В.Г. Гак, К.А. Ганшина. - М.: Русский язык, 1997.
3. Гак, В.Г. Языковые преобразования / В.Г. Гак. - М., 1998.
4. Гак, В.Г. Национально-культурная специфика меронимических фразеологизмов // Фразеология в контексте культуры. - М., 1999.
5. Гвоздарев, Ю.А. Современный русский язык. Лексикология и фразеология / Ю.А. Гвоздарев. - Ростов н/Д.: Изд. центр «Март», 2008.
6. Ковшова, М.Л. Семантика и прагматика фразеологизмов (лингвокультурологический аспект): автореф. дис. ... д-ра филол. наук / М.Л. Ковшова. - М., 2009.
7. Кумлева, Т.М. Самая современная фразеология французского языка: справочник (ССФФ) / Т.М. Кумлева. -М.: Астрель, 2011.
8. Маслова, В.А. Лингвокультурология / В.А. Маслова. - М.: Изд. центр «Академия», 2001.
9. Мелерович, А.М. Образная основа и внутренняя форма фразеологических единиц // Лексические и грамматические компоненты в семантике языкового знака: межвуз. сб. науч. тр. / под ред. Е.В. Бессоновой. - Воронеж: Изд-во Воронеж. ун-та, 1983.
10. Назарян, А.Г. История развития французской фразеологии / А.Г. Назарян. - М., 1981.
11. Попов, Р.Н. Фразеологизмы современного русского языка с архаическими значениями и формами слов / Р.Н. Попов. - М.: Высшая школа, 1976.
12. Телия, В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты / В.Н. Телия. - М.: Школа «Языки русской культуры», 1996.
13. Французско-русский фразеологический словарь (ФРФС) / под ред. Я.И. Рецкера. - М.: Гос. изд-во иностр. и национал. словарей, 1963.
14. Шмелев, Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики / Д.Н. Шмелев. - М. : Наука, 1973.
15. Chollet, I. Précis. Les expressions idiomatiques (EI) / I. Chollet, J-M. Robert. - Paris: Clé international, 2008.
16. Dictionnaire historique de la langue française: 3 tomes (DHLF) / sous la direction de A.Rey. - Paris: Le Robert, 1999.
17. Foufelle, D. Expressions désuètes (ED) / D. Foufelle. - Paris: Editions du Chêne, 2012.
18. Rey, A. Dictionnaire des Expressions et Locutions (DEL) / A. Rey, S. Chantreau. - Paris: Le Robert, 2007.
УДК 811.161.1'42 ББК 81.411.2-4
В.А. Мелькумянц
КОММУНИКАТИВНАЯ КАТЕГОРИЯ ОБЩЕНИЕ И ЕЕ ЛЕКСИЧЕСКОЕ ОТРАЖЕНИЕ В ПЬЕСАХ А.П. ЧЕХОВА
Аннотация. В статье рассматриваются лексические средства, создающие номинативное поле концепта "общение" и выражающие различные вербальные и невербальные признаки коммуникативной деятельности персонажей пьес А.П. Чехова.
Ключевые слова: категория, когнитивная лингвистика, коммуникативная деятельность, концепт, номинативное поле, общение.
V.A. Melkumyantz
COMMUNICATIVE CATEGORY "COMMUNICATION" AND ITS LEXICAL REFLECTED IN THE PLAYS OF A.P. CHEKHOV
Abstract. The article discusses lexical tools, creating nominative field of the concept "communication" and expressing a variety of verbal and non-verbal signs of communication activities of the characters in the plays of A.P. Chekhov.
Key words: category, cognitive linguistics, communicative activities, the concept, nominative field, communication.
В последние десятилетия широкое применение в лингвистике получил антропоцентрический подход к изучению языковых явлений: все больше внимания уделяется тому, как отражается в языке человек, его внутренний мир, особенности мышления и восприятия действительности, способы взаимодействия с окружающим миром и с другими людьми.
Одним из направлений, развивающихся в пределах антропоцентрической парадигмы, является когнитивная лингвистика, которая исследует процессы, происходящие в сознании при восприятии и осмыслении, т.е. познании, действительности. По мнению ряда исследователей (например, В.В. Красных, Е.С. Кубряковой, М.В. Пименовой, З.Д. Поповой, И.А. Стернина и др.), в познании человеком мира важнейшую роль играет дискретная единица мышления (а также памяти), обладающая смысловым содержанием, отражающая культуру народа и называемая концептом. Во многих работах по когнитивной лингвистике синонимом концепта выступает термин категория [см., например, 1, 9], так как категория - это наиболее общее понятие, отражающее основные связи и свойства явлений действительности, а также «одна из познавательных форм мышления человека, позволяющая обобщать его опыт и осуществлять его классификацию» [3, 45-46]. Однако вряд ли возможно отождествление этих понятий, поскольку содержание категории раскрывается содержанием целого ряда концептов, объединенных по смыслу. В то же время какая-либо категория часто сама является концептом.
Взаимодействие человека с внешним миром и другими людьми обеспечивается таким важным для его сознания, психологии фактором, как общение. Общение, как и любая другая категория, есть категория коммуникативная, поскольку все они в итоге предназначены для процесса общения и понимания, без них коммуникация невозможна.
