CC BY
11ров, самым важным из которых является языковая компетенция переводчика. Определение и описание культурологических лакун эксплицированных безэквивалентными лексемами обеспечивает адекватную межкультурную коммуникацию.
ССЫЛКИ НА ЛИТЕРАТУРУ
1. Пищальникова В. А. История и теория психолингвистики: Курс лекций. Ч. 2. Этнопсихолингви-стика. — М.: Московский государственный лингвистический университет, 2007. — 200 с.
2. Верещагин Е. М., Костомаров В. Г. Лингвострановедческая теория слова. — М.: Наука, 1980. — 220 с.
3. Глазачева Н. Л. Модель лакунизации как составляющая теории перевода: Автореф. дис. ... канд. филол. наук, Барнаул, 2006. — 18 с.
4. Цю Сяолун. Шанхайский синдром. — М.: ЗАО Центрполиграф, 2008. — 445 с.
5. Ши Ся. Концепт «Китай» в русском обыденном языковом сознании: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. — М, 2008. — 23 с.
6. Сайт газеты «Жэньминь жибао» [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://paper.people.com.cn/rmrb/html/2008-02/04/content.htm
7. Бархударов Л. С. Язык и перевод: Вопросы общей и частной теории перевода. — М.: Международные отношения, 1975. — 237 с.
8. Виноградов В. С. Перевод: Общие и лексические вопросы. — М.: КДУ, 2004. — 240 с.
О. В. Евсеева
НАЦИОНАЛЬНО-КУЛЬТУРНАЯ СПЕЦИФИКА ЯЗЫКОВОГО СОЗНАНИЯ (НА МАТЕРИАЛЕ АССОЦИАТИВНЫХ РЕАКЦИЙ НА ГЛАГОЛЫ TO HUMILIATE/HUMILIER/ УНИЖАТЬ)
В данной статье приведены некоторые результаты исследования национально-культурной специфики языкового сознания в ее отражении в моделях ассоциирования на примере глаголов эмоций английского, французского и русского языков. В рамках данной работы мы понимаем языковое сознание, вслед за И. А. Стерниным, как «часть сознания, обеспечивающую механизмы языковой (речевой) деятельности: порождение речи, восприятие речи и хранение языка в сознании» [1. С.144]. Мы считаем, что языковое сознание носителей различных культур характеризуется как сходствами, так и национально-культурной спецификой, выявить которую можно, в том числе, при помощи анализа актуальности различных моделей ассоциирования в изучаемых культурах.
В качестве операционной гипотезы было выдвинуто предположение о том, что аналогичные модели ассоциирования при различной их актуальности будут представлены в корпусе ассоциативных реакций респондентов английской, французской и русской культур (далее АК, ФК и РК), а их лексическое наполнение — значительным образом различаться.
В вопросе выделения моделей ассоциирования мы ориентируемся на работу А. А. Залевской [2], в которой в качестве универсальных моделей (стратегий ассоциирования) описаны симиляры и оппозиты, подведение под суперординату, актуализацию мысленного образа, уточнение через субъекта или объект действия. В нашей работе симилярам соответствует интерпретация через синонимизацию, оппозитам — интерпретация через антонимизацию, подведение под суперординату было включено в интерпретацию через определение лексического значения слова-стимула, актуализация мысленного образа соответствует модели «образ», уточнение через субъекта или объект действия соответствует моделям «субъект действия» и «объект действия». В ряде случаев полученные реакции не могли быть отнесены ни к одной из этих групп, в таком случае они выделялись в отдельную модель и подвергались анализу, включая единичные реакции.
Материалом исследования послужили данные свободного ассоциативного эксперимента на дискретные ассоциации, проведенного с августа по декабрь 2007 года на территории Великобритании (в Лондоне, Оксфорде, Виндзоре, Портсмуте, Плимуте, Бате и Норидже), Франции (в Париже, Шантильи, Дьеппе и Руане), а также в России (в Челябинске, Чебаркуле и Москве). В эксперименте участвовало равное количество мужчин и женщин, респондентов в
возрастных рамках 18 — 24, 25 — 39 и 40 — 60 лет. Подобные возрастные рамки заимствованы нами, с небольшими изменениями, из исследования Е.В. Харченко [3], в котором все участники были разделены по возрасту на 4 группы: 12 — 16, 17 — 24, 25 — 39 и 40 — 67 лет. В ходе эксперимента было получено 87 отказов, что оставило для анализа 300 анкет, по 100 анкет на каждом из трех языков.
Стимульным материалом эксперимента стали глаголы эмоций в английском, французском и русском языках, сопровождаемые «шумом». В данной статье приводится анализ реакций на глагол to humiliate/ humilier/ унижать в АК, ФК и РК соответственно.
При изучении реакций на глаголы-стимулы, относящиеся к данной сфере, по психологическому основанию мы выделили модели ассоциирования, представленные в Таблице 1. Некоторые респонденты отреагировали отказом, что также отражено в Таблице 1.
Таблица 1
модель ассоциирования (%)/ источник to humiliate humilier унижать
АК ФК РК
Объект унижения 4 3 14
Субъект унижения 3 0 6
Интерпретация: через синонимизацию 58 56 38
через антонимизацию 3 2 2
через определение лексического значения 3 0 3
Оценка 19 13 19
Физические проявления 4 4 2
Образ 5 7 5
Культурологические реакции 0 7 0
Отказ 1 8 11
В анкетах представителей АК, ФК и РК доминировала модель «интерпретация через си-нонимизацию» (embarrass/ dévaloriser/ издеваться), хотя в РК она представлена значительно меньшим количеством реакций, а модель «объект» (ребенок в дет. саду) — значительно большим, чем в АК и ФК. Можно заключить, что для носителей РК модель «объект» является достаточно актуальной и значительно более актуальной, чем для носителей АК и ФК.
По модели «объект» в анкетах возникли реакции, связанные с маленькими, слабыми, тщедушными, незащищенными людьми: a* idiot/poor/small; mauviette; слабых, ничтожество, слабый. В РК, кроме того, проявляются социальные проблемы: народ 2/ бомж/женщина/ старость. Так, с помощью ассоциативного эксперимента с глаголами эмоций вскрываются многие проблемы, тревожащие людей в настоящее время. С этим связаны и реакции носителей РК по модели «субъект унижения» — это гад/грубая сила/ начальник.
Анализируя реакции по модели «интерпретация через синонимизацию» мы обнаружили, что для носителей АК психологически реальное значение глагола humiliate многоаспектно. Это, прежде всего, «смущать, ставить в неловкое положение» — embarrass (22 реакции в четырех вариантах написания — некоторых носителей АК смущает количество букв r и s в слове), «презирать» — scorn (3 реакции), здесь присутствует элемент страха — fear (2 реакции). Унижение другого может быть способом заявить о себе, выделиться — show off.
В ФК унижение связано с наказанием: (punir/punition), со стыдом (honte 16) и предательством, изменой (traïr*), то есть возможно применение унижения в качестве наказания или же носители ФК воспринимают наказание как унижение. Многие реакции связаны с изменением воспринимаемого образа унижаемого человека — с его превращением из уважаемого в унижаемого и связанным с этим изменением его качеств: abêtir/ déprecier/ dévaloriser/ réduire.
В РК представления об унижении связаны с оскорблением, высокомерием, ненавистью, низостью и слабостью. Частотна стилистически сниженная лексика: опустить, кинуть, сажать — она связана с тюрьмой как местом унижения, так же как в АК, в РК представлена реакция самоутверждаться.
Тюрьма как образ присутствует и в анкетах носителей ФК, кроме этого, к образам, связанным с унижением, относятся cour de recreation/ école, то есть школа. В АК наряду с образами gun, red встречается реакция school/ schoolyard. В РК это грязь/ пасмурно/ черно-белый цвет и ребенок в детском саду. Если данные анкет релевантны для оценки состояния культуры и си-
туации в обществе, а мы полагаем, что это так, вышеперечисленные реакции вызывают определенную тревогу. В сознании носителей различных культур к местам унижения относятся тюрьма, школа и детский сад.
В описании реакций на глаголы страха мы отметили, что языковое сознание носителей ФК является довольно политизированным, та же тенденция наблюдается и в данном случае, реакциями на глагол «унизить» являются: George Bush/ irak*/Palestinien. К группе культурологических реакций относится также выражение plus bas que terre — возможный русский эквивалент — «ниже плинтуса».
Все респонденты высказали исключительно отрицательную оценку глагола «унижать»: interdit/ non/pas du tout; mean/ nasty/ shame/ a sin no Christian should do; нельзя 2/ никогда 2/ безобразие/ не допускать унижений. Один респондент ФК отреагировал словом oui, но нам кажется, что это не положительная оценка феномена, а признание его существования.
Таким образом, феномен унижения многоаспектен, объектами унижения обычно становятся слабые, незащищенные люди, некоторые нации, а субъектами, по данным ФК — представители сверхдержав, по данным РК — грубая сила, представители власти. Унижение связано с образом тюрьмы, школы и детского сада и оценивается исключительно негативно.
Как мы уже отмечали в статье, посвященной изучению реакций на глагол to respect/ respecter/ уважать [4], уважение и унижение тесно связаны в языковом сознании носителей культуры. В данной статье мы возвращаемся к анализу отношения к начальству и власти со стороны носителей РК. Стимул уважать вызвал реакции господин/ президент/ преподавателя/ руководитель по модели «объект уважения», стимул унижать — реакции грубая сила/ начальник по модели «субъект унижения» и народ/ слабых — по модели «объект унижения». Таким видением и вызвана, вероятно, схема уважать — бояться — ненавидеть. Начальство вызывает уважение, пользуясь этим, оно унижает подчиненных и вызывает страх и ненависть. Подобная картина отражена и в АК, и в ФК, но особенно ярко она проявляется в РК, что, с одной стороны, внушает беспокойство, с другой стороны, выявление проблемы — первый шаг к ее решению. Мы выявили качества, которыми должен обладать человек или организация, чтобы внушать уважение. Вероятно, при использовании этих данных для приближения реального образа начальства к идеальному возможны положительные сдвиги в представлениях носителей РК о начальстве и авторитете.
ССЫЛКИ НА ЛИТЕРАТУРУ
1. Стернин И.А. Психолингвистика и виды сознания // Языковое бытие человека и этноса: психолингвистический и когнитивный аспекты. — Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2GG4. — 196 с.
2. Залевская А.А. Введение в психолингвистику. — М.: РГГУ, 2GGG. — 382 с.
3. Харченко Е.В. Представитель государственной власти в языковом сознании россиян (на материале ассоциативного эксперимента) // Речевая деятельность. Языковое сознание. Общающиеся личности: XV Международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации. — Калуга, 2GG6. — С. 320-321.
4. Евсеева О.В. Модели ассоциирования как средство доступа к национально-культурной специфике языкового сознания (по данным ассоциативного эксперимента с носителями английской, французской и русской культур) // Вестник ЧГПУ. — 2008. — №6. — С. 166-175.
Е. М. Игнатова ПРИЕМ ПУЛЬСИРОВАНИЯ ЗНАЧЕНИЙ В ТЕКСТАХ ПОЛИТИЧЕСКИХ РЕЧЕЙ
Политическая речь как форма публичной речи, произнесенной оратором, рассматривается исследователями политического дискурса как «процесс коммуникации и как один из видов социального действия, как само политическое действие» ([1. С.172]; на материале немецкого языка см. также [2]). Для политических речей характерным является признак непосредственного обращения к адресату и актуальность момента — прямая реакция на событие. Дискурсивное пространство политической речи, таким образом, базируется на понятии point of reference, которое охватывает время речи, время события и точку отсчета [3. С.3].
