CC BY
25
НАЦИОНАЛЬНО-КУЛЬТУРНАЯ СПЕЦИФИКА ЯЗЫКОВОГО СОЗНАНИЯ И ПЕРЕВОД (СОПОСТАВИТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ)
И.А. Быкова
Кафедра иностранных языков № 1 Институт иностранных языков РУДН Ул. Миклухо-Маклая, б, 117198, Москва, Россия
Статья посвящена рассмотрению когнитивных и лингвистических аспектов концептов как ментальных структур, анализу феномена оценки и ее роли в процессах познания и межъязыковой опосредованной коммуникации.
Современный этап развития лингвистики характеризуется повышенным интересом к таким актуальным проблемам, как когнитивная лингвистика, категоризация и концептуализация, национально-культурная специфика лексики и фразеологии, межкультурная коммуникация, культурные концепты и др.
Вопрос о соотношении языковых структур с их ментальными репрезентациями — структурами знания в различных типах дискурса, — рассмотренный с позиций когнитивно-дискурсивного подхода, позволяет по-новому подойти к осмыслению феномена оценки, уточнить ее роль в процессах познания и коммуникации.
Оценка лежит в основе механизмов социальной регуляции поведения человека, выражает его отношение к миру. Результат этой когнитивной деятельности, получающий языковое воплощение, базируется на разнообразных знаниях — нормах, стандартах, стереотипах как посылках для вывода определенной оценки. В основе оценочной категоризации лежит ценностная, «идеализированная» картина мира [1]. Точкой отсчета является человек и его шкала ценностей.
Оценка мотивирована дискурсом — конкретной средой, в которой осуществляется сама процедура оценивания. Для дискурса как сложного коммуникативного явления характерна привязанность к широкому социокультурному контексту [4, 5]. Дискурс коррелирует с определенной областью социальной практики -— особым миром, который накладывает отпечаток на осмысление, оценку действий и объектов и ее языковую актуализацию.
Изучение ментального мира человека тесно связано с понятиями, которыми оперирует современная лингвистика: концептуальная картина мира, концептуальная система, концепт и др. Концептуальная система выступает как отражающая опыт человека система мнений и знаний о мире. Кодом, который фиксирует ментальный мир человека является язык.
Самые важные концепты кодируются именно в языке. Своим значением слово обычно представляет лить часть концепта. «Слово — это важнейшая единица языка, обозначающая явления действительности и психической жизни человека и обычно одинаково понимаемая коллективом людей, говорящих на одном языке и исторически между собой связанных» [2. С. 8].
Представляется интересным проследить, как складываются эти отношения при контакте двух культур, в условиях взаимодействия определенных концептуальных систем, при переходе от одного языка к другому на примере безэквивалентной и фоновой лексики испанского языка, функционирующей в медиадискурсе.
В разные периоды одно и то же слово может иметь различные оценки. Оценочные признаки мобильны, так как ценностная картина мира меняется. Речь идет об амбивалентных единицах, оценка которых социально маркирована и может изменяться в зависимости от позиции и социального статуса коммуникантов, других факторов.
Так, например, в испаноязычном медиадискурсе в типизированных ситуациях общения наблюдается употребление межвариантной фоновой лексической единицы (ЛЕ) «#иеггШего» в значении «боевик». ЛЕ «^иеггШего» в русском языке имеет словарное соответствие «партизан». Рассмотрим проявление межъязыковой и межвариантной специфики фоновой ЛЕ «£ИеггШего» в речи.
Налицо ситуация, представляющая интерес с точки зрения:
а) соотношения тезауруса коммуникантов с пресуппозициями общения;
б) декодирования прагматической информации вышеуказанной ЛЕ в тексте в зависимости от национальной принадлежности адресата ПЯ;
в) способа языкового представления концепта, т.е. его лексической объективации определенным знаком как способа профилирования определенных свойств объекта.
В русском языке заимствованная из французского языка лексическая единица «партизан» [7. С. 373] связывается с определенным явлением, относящимся к вооруженной борьбе народа, проводимой самостоятельно действующими отрядами в тылу противника [8. С. 26]. Прагматический потенциал данной ЛЕ заключает положительную оценку на основе ассоциаций с борьбой против завоевателей, за свободу своей Родины и, в первую очередь, с Отечественной войной 1812 года и Великой Отечественной войной 1941—1945 гг. В русском языке, таким образом, данная ЛЕ моновалентна, знак оценки — положительный. В испанском языке слово «%иег-гШего» имеет более широкий диапазон употребления. Во втором значении, приводимом в словаре М. Молинер, лексическая единица «gиеггШего» в целом совпадает с определениями, которые дают слову «партизан»
русские словари. При употреблении этой ЛЕ в речи, наблюдается сложное диалектическое взаимодействие ее прагматики и семантики в аспекте прагматической вариативности. Слово «guerrillero» может приобретать (в зависимости от принадлежности к той или иной испаноговорящей социально-культурной общности) различную прагматическую маркированность, восприниматься либо отрицательно, либо положительно, т.е. налицо амбивалентность данной фоновой ЛЕ. В некоторых национальных вариантах испанского языка эта лексическая единица употребляется в речи, как правило, только с положительной коннотацией.
Так, на Кубе она соотносится с революционным движением против диктаторского режима Батисты и повстанческой армией Фиделя Кастро. Речевыми синонимами в данном национальном варианте являются «revolucionario», «insurgente», «rebelde», также имеющие положительный знак оценки. Например: «El Ejercito nacio a partir de 1959 con los guerrilleros que hablan combatido con Fidel Castro durante los anos de la insurreccion. El traspaso de guerrilleros barbudos a cuerpo militar regular fue una de las primer as gestiones del Gobierno revolucionario». (Granma, 9 de noviembre de 2001, 3)
В Никарагуа ЛЕ «guerrillero» отождествлялась с борьбой никарагуанского народа и бойцами Фронта национального освобождения имени Сандино против одиозного режима А. Сомосы. Пример: «Efectivamente, la mayoria de la oficialidad es de origen sandinista, son guerrilleros del insurgente Frente Sandinista de Liberacion Nacional (FSLN), que lucharon contra la dictadura de Anastasio Somosa у sentaron las bases para lograr la paz en el pais» (Barricada, 25 de marzo de 1995, 2).
В качестве речевых синонимов использовались такие ЛЕ как «insurgente », «revolucionario ».
В Сальвадоре слово «guerrillero» также имеет положительный знак оценки. Это слово связывалось с борьбой народных масс, всех демократических сил в стране против власти Наполеона Дуарте, основанной на вседозволенности так называемых «эскадронов смерти». Пример: «Entre 1984 у 1991 vivi la sangrienta guerra de EL Salvador. Fui testigo de combates encarnizados, vi en que consistia la actividad diaria de los escuadrones de la muerte, conod a personas que estaban amenazadas de muerte, mas tarde asesinadas. Las negociaciones de paz estaban estancadas: los guerrilleros del Frente Farabundo Marti para la Liberacion Nacional (FFMNL) pedian la disolucion del ejercito у el Gobierno se oponia; el pueblo salvadoreno mostro simpatias hacia el FMLN, por esta razon Duarte se negaba al dialogo...» (El Observador, 19 de noviembre de 1995, 6).
В других странах Латинской Америки и в Испании лексическая единица «guerrillero» амбивалентна, ее прагматическая маркированность зависит от нормативно-этической оценки, характерной для каждого конкретного национального варианта испанского языка. Знак оценки
РОССИЙСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ ДРУЖБ!
НАУЧНАЯ
>! НАРОДОВ БИБЛИОТЕКА
также определяется расхождением социальных ценностей и установок различных социальных групп внутри отдельно взятой государственной общности.
В пиренейском национальном варианте, когда эти ‘ЛЕ ассоциируются с партизанской войной во время Испанской революции 1808—1814 гг. против французской оккупации, она обладает положительной прагматической маркированностью. Пример: “El escritor у ex Ministro de Cultura, Jorge Semprdn, preside la organization humanitaria Action Contra el Hatnbre (ACH) en Espafia. Sus coladoradores dicen que esta entusiasmado con la tarea porque los jovenes cooperantes le recuerdan a los guerrilleros, viejos luchadores por la libertad. (Cambio 16, 9 de diciembre de 2000, 50).
В других случаях, когда речь идет о националистических организациях, действующих на территории страны, движениях, борющихся за независимость и отделение от Испании, террористических организациях и их боевиках и т.п., JIE «guerrillero» практически никогда не употребляется. Этот факт объясняется характером возникающих у испанского адресата положительных ассоциаций, связанных с историческим прошлым своей страны. В этой связи вместо JIE «guerrillero» в пиренейском варианте испанского языка используются такие слова с негативной коннотацией, как «terrorista», «violento», «subversive»,
«separatista», etc. Пример: «Segun el presidente del Partido National Vasco (PNV), Javier Arzaluz, los mismos que aplauden у reciben en Madrid a quienes han llegado a procesos de pacification a traves del dialogo у la negotiation сото ha ocurrido con los palestinos, el IRA о Guatemala, recriminan у acusan de dar alas a los terroristas a quienes, entre ellos el PNV, abogan por que se intente un proceso similar para conseguir el fin de la violencia» (ABC, 20 de marzo de 2003, 16).
В однотипных ситуациях по отношению к общественно-политическим явлениям других стран подобные ограничения в употреблении этих слов не наблюдаются. Например: «El nuevo Uder independentista checheno, Zeleivjan Yandarbiev, es tildado сото un extremista separatista por la prensa rusa. Gran ausente de la guerra, responsable de finanzas durante meses entre la comunidad chechena que vive en Jordania, con fama de “gran corrupto” Yandarbiev no goza de la confianza de los jefes guerrilleros» (El Pais, 6 de mayo de 1996, 56).
В Эквадоре, Перу, Боливии, Уругвае знак оценки этих слов может быть положительным, если эти ЛЕ употребляются представителями различных революционных движений, т.е. с позиции «внутри группы», и отрицательным с позиции официальных властей, т.е. «вне группы», что находит подтверждение в официальной печати этих стран. Примеры: «Е1 Presidente cedera a la presion guerrillera. Ayer Fujimori dijo a un reducido grupo de periodistas que no va a hacer concesiones a los terroristas. Si la
liberation de los rehenes se realiza de forma tranquila, a cambio el Gobierno podria facilitar la salida del comando del MRTA (Movimiento Revolucionario Tupac Amaru) al exterior» (Unidad, 30 de noviembre 1995, 3).
«La empresa alemana BASF intento sacar clandestinamente del pais a una secuestrada por cuyo rescate habia pagado dos millones de dolares al grupo guerrillero ELN (Ejercito de Liberation National), trotskista radical, que actua en el noreste del pais у es apoyado por las Fuerzas Armadas Revolucionarias de Colombia (FARC)» (EL Tiempo, 11 de mayo de 2000, 50).
Итак, анализ взаимодействия семантической и прагматической вариативности данных лексических единиц в испанском и русском языках сводится к следующему: в испанском языке амбивалентная оценка JIE «guerrillero» определяется прагматической вариативностью слова в зависимости от социального и национального факторов, накладывающих ограничения на ее употребление в акте коммуникации. В русском языке оценка лексической единицы «партизан» характеризуется только положительным знаком. Таким образом, обозначающие концепт слова в испанском и русском языках совпадают на уровне языковых значений. Денотат (предмет) как часть явления общественно-политической жизни одной и другой лингво-культурной общностей при наличии определенных расхождений практически один и тот же, однако концепты в сравниваемых языках различны. В русском языке сам предмет и понятие о нем положительно маркированы, обозначающее его слово употребляется в речи только со знаком положительной оценки. В испанском языке концепт и обозначающее его JTE могут иметь как положительную, так и отрицательную оценку в зависимости от национального варианта испанского языка и, следовательно, от социальных ценностей и установок различных социальных групп внутри каждой национально-культурной общности. В речи, как в испанском, так и русском языке, соответствующие ЛЕ прагматически отмечены: потенциал кодирует такой параметр коммуникативно-прагматической ситуации, как намерение адресанта дать оценку. Имплицитно в модальную рамку оценки входят шкала оценок и стереотипы, и привнесение положительной коннотации при использовании JIE «guerrillero» в значении «боевик» неизбежно влечет за собой изменение прагматического эффекта высказывания. Вместо негативного отношения, как в случае с «terrorista», «violento», «subversivo», у адресата формируется неопределенное представление о денотате.
В условиях опосредованной межкулыурной коммуникации испанские «guerrilleros que son partidarios de Dudaev», «guerrilleros chechenos» в качестве соответствия словосочетаниям «дудаевские боевики» или «чеченские боевики» для адресата-представителя пиренейского, кубинского и некоторых других вариантов испанского языка, могут служить семантической базой для достижения смягчающего
прагматического эффекта за счет положительных ассоциаций, соотносимых с собственной историей, и представлений, традиционно связываемых с ЛЕ «guerrillero». Нейтральное или неопределенное впечатление о денотате в ПЯ входит в противоречие с авторской интенцией и прагматической установкой текста ИЯ на достижение желаемого воздействия на читательскую аудиторию. Таким образом, целенаправленно создается языковая иллюзия оправдания насильственных, террористических актов бандитских формирований. В медиадискурсе «любой индивидуальный акт высказывания содержит некоторый субъективно-оценочный момент, характеризующийся интенционально-стью, преднамеренностью выбора средств выражения, прогнозированием прагматического эффекта высказывания» [6. С. 149].
Таким образом, использование в испанском и русском языках лексических единиц подобных «guerrillero», «боевик», в целом, будет зависеть от следующих параметров коммуникативно-прагматической ситуации, иллюстрирующих отношения, которые складываются в процессах речевой коммуникации между ИЯ и ПЯ в рамках взаимодействия концептуальных систем адресанта и адресата на основе данных о внеязыковой действительности, отраженной в языке и через язык:
1) концепта как внеязыкового объекта в совокупности всех его характеристик и связей с другими объектами в ИЯ (Ср.: боевик ЭТА, боевик ИРА, боевик-моджахед, чеченский боевик и т.п.; «guerrillero secesionista checheno»', «guerrillero del MRNA», «guerrillero del Jesbola»;
2) позиции и интенции адресанта, как одного из параметров коммуникативно-прагматической ситуации, кодирующих намерение отправителя— дать оценку предмета (события, явления внеязыковой реальности), и связанный с ней выбор слов;
3) фактора национальной специфики адресата, его тезауруса, узуальных преференций, традиционно связываемых с денотатом стереотипных ассоциаций, влияющих на декодирование прагматической информации таких лексических единиц в речи.
В основе языковых процессов переработки информации лежит знание. Для сферы языка это означает, что наряду с языковым знанием, в процессы понимания и производства речи входят неязыковые знания, знания о мире, куда относятся как знания о фактах языка, так и знание, полученное в предшествующем опьгге.
Вышесказанное позволяет объяснить различную реализацию одной и той же ЛЕ в однотипных ситуациях общения, обосновать разницу в способах языкового представления концепта в испанском и русском языках в условиях опосредованной межкулыурной коммуникации и, следовательно, представляется возможным констатировать, что оценка, процедура оценивания, или оценочная категоризация (в ее динамическом
аспекте), носит выводной, инференциальный характер. Результат этой когнитивной деятельности, получающий языковое воплощение, базируется на разнообразных знаниях — нормах, стандартах, стереотипах как посылках для вывода определенной оценки и представляет собой системно-содержательную языковую интерпретацию действительности, создание особого информационно-языкового видения мира.
ЛИТЕРАТУРА
1. Арутюнова НД. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. — М.: Наука, 1988.
2. Будагов Р.А. Введение в науку о языке. — М., 1965.
3. Волъф Е.М. Функциональная семантика оценки. 2-е изд., доп. — М.: Едиториал УРСС, 2002.
4. Дейк Ван Т.А. Язык Дискурс. Познание. Коммуникация. — М.: Прогресс, 1989.
5. Макаров M.JI. Основы теории дискурса. — ИТДГК «Гнозис», 2003.
6. Стриженко А.А. Роль языка в системе средств пропаганды. — Томск, 1980.
7. Словарь иностранных слов. — М.: Русский язык, 1980.
8. Словарь русского языка. АН СССР / Под ред. А.П. Евгеньевой. — М.: Русский язык, 1981—1984.
9. Moliner, Maria. Diccionario de uso del Espanol. — Gregos, Madrid, 1986. —T. 1—2.
CULTURAL AND NATIONAL SPECIFICITY OF LINGUISTIC CONSCIOUSNESSAND TRANSLATION (COMPARATIVE ASPECT)
I.A. Bykova
Foreign Languages Chair Peoples’ Friendship University of Russia 6, Miklucho-Maklay St., 117198, Moscow, Russia
The publication deals with the account of cognitive and linguistic aspects of concepts as mental constructions involving the evaluation and its role in connection with the human cognition, translation and interlinguistic communication.
