CC BY
90
Национальная политика многонационального государства
В.Н. Лексин
Обсуждение не только конкретного содержания современной национальной политики, но и ее базовых понятий «нация», «национальные отношения», «национальные конфликты» часто ведется вполголоса, поскольку национальная проблематика необъяснимым образом зачислена в разряд «деликатных». Слишком долгое время интернациональная стыдливость российских обществоведов приводила к тому, что практически все составляющие национальных отношений относились к числу «необсуждаемых сюжетов», якобы по умолчанию и так всем понятных. Серьезнейшие проблемы, возникавшие на национальной почве, выдавались в основном за местные, частные и малозначащие конфликты (исключение составляли, пожалуй, только депортации времен Великой Отечественной войны и двухсотлетние гонения на евреев, особенно при советской власти). При этом как бы забывалось, что категория национальных отношений намного шире категории национальных конфликтов.
По моему убеждению, национальное входит в число неотчуждаемых ценностей каждого человека, а национальные идеалы не менее важны для людей, чем идеалы моральные. Как эти ценности используются в политике — это уже другой вопрос. Но для каждого разумного человека, знающего свою историю, национальность значит очень многое. Более того, с моей точки зрения, ее можно рассматривать как последнюю ценность, которая позволяет сохранять хотя бы некоторые основания разнообразия государств и других сообществ в период глобализации. Не исключено, что национальность может оказаться последним оплотом в идентификации человека.
По этому поводу есть разные мнения. Часто можно услышать, как высокопоставленные люди, известные и в науке, говорят, что национальный вопрос — это не более чем «игрушки для политиков», что понятие нации, этноса второстепенно. Жизнь, однако, доказывает обратное. В советское время, когда на территории единого государства уживались 120 национальностей (это число только тех народов, которые были учтены статистикой), общность советского народа действительно существовала и национально-государственные скрепы были весьма крепки. Они основывались на следующих основополагающих позициях.
Тот, кто бывал в советское время в Татарстане, в Башкортостане, в других союзных республиках, мог увидеть, что все должности первого, а часто и второго эшелона власти были заняты людьми так называемой титульной национальности. Это было обязательной нормой, которая создавала у людей «титульной» принадлежности ощущение национальной значимости, было неким признаком внешнего уважения народа, и такое уважение в какой-то степени
подтверждалось тем, что человек определенного рода-племени становился начальником цеха, директором завода, секретарем райкома или Центрального Комитета партии.
Вторым стабилизатором советского национального равновесия были деньги. Единый государственный котел распределялся по республикам, по отдельным национальным «окраинам» отнюдь не равномерно. На восстановление Прибалтики сразу после войны пошло гораздо больше средств, чем на восстановление полностью разоренных необъятных территорий Центральной России. Разница между этими регионами стала очевидна сразу: в прибалтийских республиках были хорошие дороги, благоустроенные города, а послевоенные разрушения, которых и не было почти, были мгновенно ликвидированы.
В-третьих, проходило массированное наступление хорошо подготовленных культурных достижений всех союзных республик на благодарное поле русской культуры, а через него — и во всесоюзное, да и в мировое культурное пространство. По такому сценарию, например, фильмы Литвы и Грузии получали многомиллионного зрителя, а книги — многомиллионного читателя. Причем книги прекрасной прозы и отличных стихов русских писателей и поэтов зачастую ожидали, пока в государственных российский издательствах не будет пропущен вперед томик из национальных союзных республик, переведенный ожидающими своей очереди. Да и ни одно присуждение пакета Сталинских, Ленинских, а затем и Государственных премий не обходилось без того, чтобы лауреатами не стали люди из «угнетенных окраин». Это была абсолютно правильная национальная политика. Плохо было то, что из сферы этой политики полностью выпадала русская культура и в определенной степени культура народов, которым были даны национальные автономии на территории РСФСР.
Что происходит сейчас на оставленном современной Россией обломке Советского Союза? Внешне то же самое, но в более грубой форме и без какого-либо намека на культурный взаимообогащающий обмен. Треть субъектов Российской Федерации названы по национальному признаку, а Татарстан, Башкортостан, Удмуртия, другие национальные республики, в отличие от областей и краев, в соответствии с Конституцией гордо называются государствами. Линия определенного разделения и отмежевания от основной массы русского народа присутствует сегодня в кадровой политике едва ли не каждого из этих государств. Что сегодня происходит со второй позицией — с деньгами? Приведу несколько цифр: на каждого гражданина России приходилось в 2010 г. по 5000 руб. средств из федерального бюджета в виде самых разных трансфертов. Теперь те же показатели по Северному Кавказу: Ставропольский край — 6000 руб. на человека в год (что неудивительно: там живут русские люди). Республика Северная Осетия — 12 000; Кабардино-Балкарская Республика — 12 900; Карачаево-Черкесская Республика — 13 600; Республика Дагестан — 14 800; Чеченская Республика — 48 200. На одного чеченца приходится в 10 раз больше средств федерального бюджета, чем на жителя России как такового, а всего на Северном Кавказе приходится в 6 раз больше общегосударственных средств на душу населения, чем в Центральной России, на Дальнем Востоке, в Сибири и т. д.
Неудивительно, что самым благоустроенным, самым шикарным городом в России становится Грозный, неудивительно, что в селах Чечни вырастают
86
Выпуск 3 2011
только кирпичные дома. Все это преподносится как некая компенсация за боевые действия на территории Чечни, но при этом ни один русский человек, который был вынужден покинуть республику во время так называемых этнических чисток Дудаева, не получил ни рубля компенсации за свое брошенное жилище, за своих поруганных женщин. Эта национальная политика «двух стандартов» очень и очень опасна.
Все больше так называемых национально окрашенных территорий становятся мононациональными. Чечня, конечно, лидер в этом списке, русские в этой республике — это либо военнослужащие, либо строители. Но ведь всем понятно, что на моноэтнической территории многонационального государства у людей нет возможности понять, что значит жить в полиэтнической среде. Поэтому, выходя за пределы своего маленького общества, они начинают чувствовать и, главное, вести себя по-другому.
Так называемые межнациональные и национальные конфликты возникают по одному из двух оснований: одна сторона либо чувствует себя чрезвычайно униженной, либо считает другую совершенно никчемной. Сегодня самой униженной стороной из всех народов нашей страны являются коренные русские люди. Достаточно посмотреть на карту современной России с точки зрения социально-экономической обустроенности регионов. Самые бедные и разоренные территории — это исконно российские земли. Там представители других народов не видят в русских людях угнетателей, но сами русские словно стесняются говорить о равноправии людей разных национальностей, боятся выступать в защиту своих национальных интересов, опасаясь прослыть русскими шовинистами или националистами. К тому же у русского народа абсолютно нет национальной солидарности — она выкорчевана из нашего сознания. Татарин или калмык постарается оказать посильную помощь «соотечественнику». Русский же человек вряд ли будет помогать ближнему только потому, что тот одной с ним национальности. Русская национальная солидарность практически разрушена, а любые попытки ее воссоздания даже на местном уровне воспринимаются отечественными и зарубежными СМИ как нарушение прав других народов.
Мне кажется, что основание разумной национальной политики в России должно было бы начинаться с восстановления равного статуса разных народов и этносов, которые проживают в России, и в первую очередь с восстановления права на институциональное закрепление национальной идентичности системообразующей нации нашего государства — русского народа. Если это не произойдет, поле межнациональных конфликтов будет только разрастаться, с русскими будут конфликтовать как с нацией никчемной, не солидарной внутри себя, безвольной и бесперспективной. Не хотелось бы думать, что в этом и заключается наша национальная политика.
