CC BY
80
УДК 94 (571.54)
ББК 63.3-283.2(2Рос.Бур)
Маргарита Максимовна Боронова,
доктор исторических наук, профессор Бурятский государственный университет (Улан-Удэ, Россия), e-mail: mboronova@yandex.ru
Национальная интеллигенция и борьба за автономию бурят в составе Российского государства
В статье освещается история борьбы бурятского народа за национальную автономию в составе Российского государства. Показана руководящая роль национальной интеллигенции, сформулировавшей идеологию, основные цели и задачи национального движения бурят в условиях самодержавной России.
Особое внимание уделено роли дореволюционной бурятской интеллигенции в решении «бурят-монгольского» вопроса в начале XX в. Рассмотрена деятельность наиболее известных ее представителей в образовании национальной автономии бурят в начале XX в. Показан их вклад в решение проблем культурнонационального развития бурятского этноса в составе Российского государства.
Дана оценка деятельности Ц. Жамцарано, Б. Барадина, Э-Д. Ринчино и других известных деятелей дореволюционной бурятской интеллигенции.
Ключевые слова: автономия, идентичность, консолидация, культура, идеология
Margarita Maksimovna Boronova,
Doctor of History, Professor, Buryat State University (Ulan-Ude, Россия), e-mail: mboronova@yandex.ru
The National Intelligentsia and the Struggle for Buryat Autonomy in the Russian State
The article covers the history of the Buryat people’s struggle for their national autonomy within the Russian State. It shows the leadership role of the national intelligentsia, formulated the ideology, main objectives and tasks of the national movement of Buryats in the face of Russian autocracy. Special attention is paid to the role of the pre-revolutionary intelligentsia in dealing with the “Buryat -Mongol” issue in the early 20th century. We consider the activities of its most famous representatives of national autonomy in the formation drilled in the early XX century; show their contribution to the solution of the problems of cultural and national development of the Buryat ethnic group within the Russian state. The estimation of Ts. Zhamtsarano, B. Baradina, Э-D. Rinchino and other famous figures of the pre-revolutionary Buryat intellectuals has been given as well.
Keywords: аutonomy, identity, culture, ideology, consolidation.
В юбилейный год 350-летия вхождения Бурятии в состав России хочется вспомнить и отметить самые яркие и эпохальные события совместной истории. К таким историческим датам, безусловно, относится образование национальной автономии бурят в составе Российского государства. Это события стало по-истине ключевым и судьбоносным в истории бурятского народа. Оно ознаменовало собою
192
длительный период борьбы за национальное самоопределение и стало решающим фактором сохранения этнической идентичности в условиях российской государственности. Важнейшую роль в этой борьбе сыграла национальная интеллигенция.
В истории любого этноса и народа интеллигенция занимает особое положение, определяемое той важной ролью, которую
© М. М. Боронова, 2012
Востоковедение
она играет в развитии социума. Её основным качеством является озабоченность судьбою своего народа, способность нравственно сопереживать ему, готовность посвятить свою жизнь служению идеям национального возрождения. Подлинный интеллигент не просто неравнодушен, он активно неравнодушен к судьбе своего народа. Он чувствует свою сопричастность и ответственность за все, что происходит в обществе. При этом его отличает независимость мышления, способность критически воспринимать повседневную реальность, обострённое чувство социальной справедливости.
Данным характеристикам в значительной степени отвечала общественно-политическая деятельность дореволюционной бурятской интеллигенции. Поколение бурятских интеллигентов начала XX в. было крайне малочисленным и составляло лишь небольшую часть в составе этноса. Однако тот вклад, который оно внесло в развитие национального образования, этнической консолидации, самосознания и культуры бурят трудно переоценить.
Это поколение, как правило, получило светское образование в русских учебных заведениях, было хорошо знакомо с достижениями европейского, российского и в целом мирового культурного прогресса. Сформировавшись на стыке цивилизаций Востока и Запада, оно, тем не менее, сохранило свою глубоко национальную природу и не утратило связи с традиционной «почвой».
Бурятскую интеллигенцию дореволюционного периода советские историки обычно называли «старой», «буржуазной интеллигенцией», противопоставляя её новому поколению бурят-интеллигентов, сформировавшемуся уже в условиях советского строя. Наиболее яркими представителями так называемой «старой» плеяды интеллигентов были учёные Цыбен Жамцарано, Базар Барадин, Михаил Богданов, религиозные и общественные деятели Агван Доржиев, Бато-Далай Очиров, Эльбек-Доржи Ринчино. Каждый из них прошёл сложный жизненный путь, отдавая все силы служению своему народу.
Бурятская интеллигенция начала XX в. находилась в гуще общественной жизни и ощущала себя влиятельной политической силой. Идейные взгляды большинства её представителей сформировались в условиях
подъёма национального движения бурят, вызванного ужесточением колонизаторской и русификаторской политики царизма на рубеже XIX-XX вв.
Будучи интеллектуальной элитой своего народа, эта интеллигенция сформулировала идеологию национального движения бурят. Главными его задачами в условиях самодержавной России должны были стать: национальное самоуправление бурят в виде автономии, возвращение им захваченных земель в достаточном количестве для ведения традиционного скотоводческого хозяйства, развитие национального образования и школы на основе использования общей монгольской письменности, свобода религиозного вероисповедания для бурят-буддистов.
Следует отметить, что национальное движение бурят в начале XX в. не было идейно однородным, существовали разные подходы, взгляды на цели и задачи его развития. Однако, несмотря на это, данные требования активно обсуждались на Всебурятских съездах 1905-1906 гг. и стали основополагающими. Именно участие интеллигенции в национальном движении бурят придало ему организованный и целенаправленный характер.
Следует отметить, что общественнополитические взгляды национальной интеллигенции формировались под сильным влиянием народнических идей, что было вполне закономерным для национальных окраин России. Слабое развитие капитализма и почти полное отсутствие пролетариата делали местное население крайне невосприимчивым к идеям марксизма. Поэтому не случаен тот факт, что бурятская интеллигенция того периода в массе своей примыкала к партии эсеров и разделяла основные положения её программы.
Особенно привлекательным для неё был эсеровский вариант решения национального вопроса, который предусматривал право каждой нации на самоопределение и широкую автономию для всех национальностей, населявших Россию. «При этом идейная ориентация местной интеллигенции, - как пишет Ю. С. Ширапов, - зависела не только от той социальной среды, на которую традиционно опирались народники, но и от уровня их образования и культуры. Чем выше был этот уровень, тем меньше симпатии они испыты-
вали к марксизму.... И наоборот, чем ниже этот уровень, тем сильнее возникало у них желание связать свою судьбу с российской социал-демократией.» [6, с. 120].
Особое значение в вопросах выживания бурятского этноса отводилось религии. В условиях общей экономической и культурной отсталости края религиозный фактор играл исключительно важную роль, оставаясь единственной формой идеологии, доступной для понимания народу. Буддизм как часть национальной культуры, безусловно, являлся стержнем традиционного образа жизни монгольских народов, выполняя большую культурно-воспитательную функцию [2, с. 39-47]. В условиях усиления русификаторской политики правительства, в том числе путём насильственной христианизации, буддизм становится не просто религией, но и одним из важнейших факторов политической борьбы за консолидацию и сохранение этноса. Поэтому именно буддийская религиозная традиция должна была стать главным фактором общемонгольской консолидации.
Стремясь к духовной интеграции бурят Забайкальской области и Иркутской губернии, Ц. Жамцарано и А. Доржиев, начиная с 1906 г., предпринимают ряд шагов, направленных на распространение буддизма среди западных бурят. С этой целью А. Доржиевым был составлен новый бурятский алфавит, так называемое «агвановское письмо». Единый алфавит, по мнению его создателя, призван был также служить делу национальной консолидации бурят перед лицом нарастающей угрозы деэтнизации и ассимиляции.
Следует отметить, что вокруг выдвинутых вопросов развернулась оживленная и острая полемика. Оппонентом Ц. Жамцарано и А. Доржиева выступил М. Н. Богданов. По его мнению, время «изолированных национальных групп уже ушло», капитализм неизбежно «разрушает почти все национальные различия, какими бы китайскими стенами они не отгораживались», поэтому спасение бурят «в возможно скором и прочном усвоении цивилизации»[1, с. 47].
В период революций 1917 г. и гражданской войны в России национальное движение бурят получило новый импульс к развитию. Эти годы стали периодом наибольшей политической активности национальной интел-
лигенции, которая стремилась использовать новую социально-политическую ситуацию в стране для решения «бурят-монгольского вопроса». В сложных, быстроменяющихся условиях выдвигались и рассматривались разные сценарии национально-государственного самоопределения бурят. Одним из таких вариантов становится идея объединения монгольских народов в единое государство, оформившаяся к 1919 г. Реализация выдвинутой идеи предусматривала восстановление исторического ареала проживания монгольских народов путем создания самостоятельного, суверенного государства, свободного от влияния Китая и России. Сторонниками этой идеи выступали Ц. Жамцарано, Б. Барадин,
Э.-Д. Ринчино, полагавшие, что это отвечает интересам данных народов, разбросанным по разные стороны государственных границ. Однако попытка создания такого государства на основе идеи панмонголизма не увенчалось успехом. «Великое монгольского государство», не получив признания мировых держав и не успев фактически сложиться, вскоре прекратило свое существование [3, с. 38-39].
Трудный процесс борьбы за историческое самоопределение бурятского народа в итоге был решён в рамках новых общественнополитических институтов. Первым шагом в этом направлении стало образование двух бурят-монгольских областей в составе Дальневосточной республики (ДВР) 12 февраля 1921 г. и РСФСР - в конце октября того же года [4, с. 146; 157].
Решающий вклад в образование Бурят-Монгольской автономной области ДВР сыграла «старая» интеллигенция. Ценою огромных усилий, путём дипломатии и лавирования ей удалось убедить большевистское руководство в необходимости предоставления национальной автономии бурят-монгольскому народу.
В докладной записке В. И. Ленину, подготовленной Э.-Д. Ринчино в марте 1920 г.. указывалось, что предоставление автономии для бурят-монгольского народа соответствует интересами внешней политики Советской России, и будет способствовать развитию мировой революции в странах Азии. В частности, отмечая внешнюю экспансию Японии, стремившуюся объединить под знаменем паназиатской идеи народы Азии в борьбе с революционной Россией, Э.-Д. Ринчино пишет:
Востоковедение
«.забытые инородческие массы Сибири не остаются глухими к паназиатской пропаганде Японии». Однако «.заботы (большевиков — прим. автора) об улучшении положения инородцев .в силу общности языка, письменности и единства культуры инородческих народностей Сибири с народами Азии, будут немедленно просачиваться за границу, и вызывать соответствующие результаты...»[5, с. 55].
Написанное ярко и убедительно, это послание было внимательно прочитано Лениным, о чем свидетельствуют многочисленные пометки на полях. Для лидера большевиков оно стало важнейшим источником информации о положении дел в Забайкалье, и, безусловно, повлияло на его позицию в решении бурятского вопроса. Тогда же, как отмечает А. А. Елаев, с подачи Э.-Д. Ринчино термин «бурят-монголы» стал официально использоваться во всех документах и на практике. Введение этого термина в политический лексикон имело важное консолидирующее значение для монгольских народов, подчеркивая общность их происхождения, культуры, религии, традиций и языка.
Однако с победой большевиков в гражданской войне и окончательным установлением Советской власти роль и влияние «ста-
рой» интеллигенции постепенно уменьшаются. Для новой власти эта интеллигенция, несмотря на её политическую лояльность, все же была идейно чуждым элементом. Слишком независимая, образованная и критически мыслящая она не могла быть верным союзником и проводником идей большевистского руководства в массы. Дореволюционная бурятская интеллигенция была социальным «продуктом» старой эпохи, поэтому её судьба в новых, изменившихся политических условиях была предрешена.
На смену ей приходит новое поколение молодых национальных лидеров, стоявших уже на идейных позициях марксизма и полностью разделявших линию коммунистической партии. Яркими представителями этого поколения были М. Н. Ербанов, В. И. Трубачеев, М. И. Амагаев, М. М. Сахъянова. Несмотря на идейно-классовые различия они, тем не менее, довели дело своих предшественников до логического конца. В результате их совместных усилий 30 мая 1923 г. была образована Бурят-Монгольская автономная социалистическая республика. Так завершилась многолетняя самоотверженная борьба бурятской интеллигенции за национальную автономию бурят-монгольского народа в составе Российского государства.
Список литературы
1. Богданов М. Н. Бурятское возрождение // Сибирские вопросы. 1907.
№ 3. С. 47-50.
2. Герасимова К. М. Об исторических формах национальной культуры бурят // Труды Бурятского института общественных наук СО РАН. Серия философия, социология, история. Национальная интеллигенция, духовенство и проблемы социального, национального возрождения народов Республики Бурятии. Улан-Удэ: Бурятский научный центр СО РАН, 1995. 120 с.
3. Курас Л. В., Бабаков В. В. Панмонголизм как социокультурный фактор (первая четверть XX века) // Вестник Бурятского университета. Серия: история. Вып. 1. Улан-Удэ: Изд-во Бурятского гос. ун-та, 1997. С. 38-39.
4. История Бурятской АССР. Т. II. Улан-Удэ: Бурятское кн. изд-во, 1959.
638 с.
5. Елаев А. А. Бурятия: путь к автономии и государственности. М.: Антал, 1994. 175 с.
6. Ширапов Ю. С. Марксизм и бурятская интеллигенция: материалы регион. науч. конф., посвящённой 65-летию образования кафедры истории БГСХА и 80-летию со дня рождения Б-М. М. Митупова. Улан-Удэ: Изд-во Бурят, гос. сельскохоз. академии, 2004. 161 с.
Статья поступила в редакцию 28.11.2011 г.
