CC BY
19РОМАНСКАЯ ФИЛОЛОГИЯ
Л.Г. Викулова, О.А. Кулагина
Национальная идентичность в контексте инаковости: языковая репрезентация оппозиции «свои» - «чужие» во французской литературе ХХ века (на материале сборника эссе Ф. Мориака «Чёрная тетрадь»)
В статье рассматриваются ключевые для современной межкультурной коммуникации понятия «идентичность» и «инаковость» в контексте их репрезентации в сборнике эссе Ф. Мориака «Чёрная тетрадь».
This paper deals with two of basic concepts of the modern cross-cultural communication «identity» and «otherness» represented in F. Mauriac's Essay Volume «The Black Notebook».
Ключевые слова: идентичность; инаковость; межкультурная коммуникация; языковая репрезентация; французы; немцы.
Keywords: identity; otherness; cross-cultural communication; linguistic representation; the French; the Germans.
Обращённость современной лингвистики к проблеме «человек в языке» и рассмотрение языка как деятельности привели к оформлению нового антропоцентрического подхода к изучению языка, что предполагает учёт всех параметров человека говорящего, в том числе его этничности. Смена научной парадигмы в языкознании поставила вопрос о переосмыслении лингвистических задач, пересмотре принципов изучения ряда категорий, в том числе категории «идентичность» (identité).
Категория инаковости как социальный феномен конструируется обществом и индивидом в соответствии с нормами конкретной культуры. Возрастает значимость инаковости (altérité) в социокультурной эволюции как кате-
гории, объективирующей Другого. Социальным последствием эпохи высоких технологий и глобализации, значительно увеличивающей познавательные и инструментально-материальные возможности человека, стало такое явление, как идентификационный кризис в некоторых странах мира [3: с. 220-221].
В настоящее время наблюдается пристальное внимание к этнокультурному фактору и к аспектам культурно обусловленного межличностного взаимодействия представителей разных культур. В частности, выявлено, что в пределах французского культурного пространства, на протяжении истории французского языка (а именно — в течение 1Х-ХХ1 веков) сформировалась категория инаковости, проявляющаяся при представлении «чужого» путём его портретирования, под которым понимается репрезентация образа «чужого» в его дифференциальных чертах — внешность и коммуникативное поведение [4]. В социокультурной эволюции образ «чужого» изменчив и может быть измерен спецификой контактов с иным этносом в целом, а также напрямую связан с хронотопом, т. е. пространственно-временны ми отношениями.
Двойственность человеческого Я и необходимость присутствия Другого для формирования самосознания индивида постулированы современной философией и лингвофилософией [5; 8; 11; 17] . В качестве рабочих терминов на первый план выходит такая триада понятий, как идентичность/инако-вость/толерантность, тесно связанных между собой, прежде всего в рамках межкультурной коммуникации. Если термины идентичность и инаковость составляют бинарную оппозицию, то термин толерантность объединяет данные понятия, так как признание идентичности и адекватное восприятие инаковости — условия толерантности.
Понятие идентичности не однозначно. Так, французский историк Ж. Нуа-рьель, говоря о национальной идентичности, подчёркивает значимость двух основных критериев последней: тёт&е («подобие») и ipseite («личность, индивидуальность»). В первом случае речь идёт о сходстве двух или нескольких людей в сравнении с неким третьим лицом (например, все французы идентичны друг другу в сравнении с немцами). Второй критерий подразумевает осознание себя как личности и понимание своей принадлежности к определённой социальной, этнической или культурной группе. Именно совокупность данных критериев позволяет делать выводы о релевантности идентичности [14: р. 15-16, 19].
В современной культурологии выделяют следующие структурные компоненты идентичности (в частности, национальной): когнитивный и аффективный (эмоционально-ценностный). Когнитивный компонент представляет собой содержательное наполнение идентичности, знания и представления о своей нации, а также критерии этнической дифференциации и идентификации. Аффективный компонент включает в себя комплекс чувств, вызванных фактом принадлежности к данной нации: гордость, достоинство, самоуважение, радость, любовь, преданность, обиду, стыд, ущемлённость, вину, униженность [9: с. 4].
Зарубежные философы конца XX - начала XXI века рассматривают проблему идентичности в рамках ценностного подхода и в свете происходящих в мире таких социально-политических процессов, как прогрессирующая глобализация [5; 11]. Обзор основных философских точек зрения на проблему идентичности, а также диалога культур, позволяет думать, что для актуализации идентичности необходим непосредственный контакт с Другим, поскольку именно сквозь призму Другого индивид способен судить о самом себе [3]. Мы считаем данную точку зрения актуальной при рассмотрении проблемы межкультурного взаимодействия, так как осознание особенностей своей культурной и этнической идентичности возможно только при столкновении с иной культурой [7: с. 49].
Опираясь на идеи А.П. Садохина, мы принимаем следующую классификацию типов этнической идентичности:
1. Нормальная идентичность. Образ своего народа воспринимается как положительный, наблюдается благоприятное отношение к его культуре и истории.
2. Этноцентрическая идентичность предполагает некритическое предпочтение этнической группы и самоидентификацию индивида с ней, элементы этноизоляционизма, замкнутости. (Проявления этноцентрической идентичности наблюдаются, в частности, в рекламных слоганах, например: «Швеция, сделано с умом».)
3. Этнодоминирующая идентичность. Этничность становится наиболее предпочтительной перед другими видами идентичности (семейной, профессиональной и т. д.). Для данного типа идентичности зачастую характерно искажённое восприятие представителей других культур. Подобное искажение спровоцировано механизмом этноцентризма, когда происходит осознанное, а порой и неосознанное, предпочтение своей группы (внутриэтнический фаворитизм).
4. Этнический фанатизм. Крайне агрессивная форма идентичности, при которой абсолютное доминирование этнических интересов сопровождается готовностью идти ради них на любые действия. (В наше время примером этнического фанатизма может служить исламский фундаментализм [13; 15].)
5. Этническая индифферентность. Данный тип идентичности характеризуется равнодушием к проблеме собственной этничности и межэтнических отношений, к культурным ценностям своего этноса и других народов.
6. Этнонигилизм, или космополитизм. В данном случае речь идёт о полном отрицании этничности и любых этнокультурных ценностей.
7. Амбивалентная этничность. Данный тип чаще всего распространён в смешанной этнической среде и характеризуется невыраженной этнической идентичностью [6: с. 198-200].
Для нашего исследования наибольший интерес представляет такой тип идентичности, как этноцентрическая идентичность. Обратимся к следующему элементу триады значимых понятий — инаковость, под которой понимается противоположный или противопоставленный элемент в двоичном противоречии, например: Я/Другой, Восток/Запад, мужское/женское и т. д. [16]. Совре-
менный французский философ Ж.-Ф. Рей выделяет несколько разновидностей восприятия инаковости:
1) Другой может рассматриваться как alter ego, т. е. некое не-Я, которому индивид приписывает тем не менее мысли и чувства, подобные его собственным;
2) инаковость может восприниматься как угроза, а Другой — представляться врагом. В данном случае речь идёт не об идентификации, как в предыдущем пункте (Другой как alter ego), а о потенциальном противительном отношении к Другому ;
3) Другой может рассматривается как чужестранец (étranger), гость, прибывший издалека. В данном случае возможно семантическое расширение, результатом которого является восприятие как Другого не только того, кто прибыл издалека, а также и того, кто является членом того же социума, но находится в затруднительном положении (нищие, сироты и т. д.) [17: p. 5].
Отметим, что в современной франкоязычной лингвистической литературе термин инаковость рассматривается как достаточно спорный. При отнесении объекта к категории «иных» возникает попытка свести его к системе родной системы понятий, что создаёт некое противоречие. Обобщающий термин инаковость (altérité) не в состоянии охватить специфику всех потенциально «иных» объектов, искусственно сводя их к некоему неопределённому единству [10: p. 53; 17: p. 4-7].
Согласно Л.С. Васильеву [2: с. 62-77], на обострение проявлений оппозиции «свои — чужие» могут влиять следующие факторы: религия; этническое несходство; этнические проблемы и внешняя политика. Так, в отношениях Франции и Германии в конце XIX - начале XX века определяющим фактором стала экстралингвистическая ситуация — Первая мировая война.
Рубеж XIX-XX веков был отмечен стремлением французов не только утвердить собственную национальную идентичность, но и выявить так называемого «внутреннего врага» (l'ennemi intérieur). «Внутренними врагами» считались как проживающие на территории Франции иностранцы (в частности, евреи, а также иностранные рабочие), так и непосредственно члены французского социума, а именно — представители интеллигенции. Последние рассматривались как резонёры, которые способствовали ослаблению Франции, рассуждая о недостатках французской армии [14: p. 38-40].
В лингвистическом плане первая половина XX века характеризовалась возрастающей частотностью употребления неологизмов с усечённым корнем national-, например: national-communistes, national-bolcheviques. В период Первой мировой войны (1914-1918 гг.) было отмечено возникновение арготизмов, используемых для номинации немцев. Так, прозвище Boches, полученное немцами ещё в конце XIX века, в 1914-1915 годах становится производной основой для таких уничижительных лексем, как Bochie («Германия»), bocherie («поступок, свойственный немцу»). В 1914 году также фиксируется менее распространённое во Франции прозвище немцев Fritz — изначально уменьшительно-ласкательная форма имени Friedrich, получившая пейоратив-
Романская Филология
37
ную коннотацию. Как отмечают лингвисты, обратившиеся к истории Франции 1914-1945 годов, негативная окраска данных прозвищ связана с тем, что на протяжении длительного времени немцы были одним из основных внешних врагов Франции: сначала в период франко-прусской войны 1870-1871 годов, затем в Первой мировой войне [12: p. 156-157, 227]. Данные наблюдения позволяют предположить, что вопрос национальной идентичности представлялся французам особенно актуальным, особенно в свете набиравшего силу фашизма в соседних Германии и Италии, что рассматривалось как серьёзная угроза [14: p. 45]. Что касается немцев, то восприятие французами данного этноса как сугубо враждебного укрепится во время Второй мировой войны (1939-1945 гг.), когда солдаты немецко-фашистской армии выступили в роли захватчиков, «чужих», резко негативное отношение к которым отразится во французской литературе того времени.
Для иллюстрации репрезентации «чужого» в годы Второй мировой войны обратимся к сборнику эссе Ф. Мориака «Чёрная тетрадь» (1943 г.), впервые подпольно изданному в период оккупации. Отметим, что данный сборник направлен не только против пришедших на французскую территорию «чужих», но и против «своих», т. е. коллаборационистов, которые также становились «чужими» для страдающего от войны общества, превращаясь во «внутренних врагов». Идеологическая точка зрения автора является доминирующей, в психологическом плане описание «чужого» является субъективным, т. е. основанным на индивидуальном и, главным образом, социальном опыте. В целом, текст «Чёрной тетради» характеризуется крайне жёстким отношением к «чужим», их резким неприятием.
Наиболее частотной номинацией немецко-фашистской армии в тексте «Чёрной тетради» является лексема ennemi. В современный период истории французского языка данная лексема включает в себя такие основные значения, как «тот, кто испытывает либо внушает крайне недружественное отношение», «представитель народа, проявляющего враждебность по отношению к другому народу либо ставшего жертвой враждебности», «объект, по своей природе не сочетающийся с другим объектом и способный навредить последнему»1 [18]. Все перечисленные значения могут считаться релевантными в контексте употребления данной лексемы, которая используется в таких сочетаниях, как, например, domination de l'ennemi [1: p. 10] и le spectacle immonde que trop de Français nous donnent en présence de l'ennemi [1: p. 32]. Во втором примере отметим метафорический эпитет с выраженной негативной коннотацией le spectacle immonde: прилагательное immonde не только передаёт идею грязи и уродства (как физических, так и моральных), вызывающих отвращение, но также относится к религиозному дискурсу, где зафиксирован устойчивый оборот esprit immonde, синонимом которого является лексема démon [18].
Солдат фашистской армии репрезентируется как воплощение грязи и уродства; что касается сотрудничающих с врагом французов, они также уподобляются нечестивым демонам, которые представляют опасность для осталь-
1 Здесь и далее перевод наш. —
Л.В., О.К.
ных членов социума. Обращает на себя внимание разделение trop de Français — nous: посредством инклюзивного личного местоимения nous автор показывает разделение, существовавшее внутри французского общества, и в то же время включает себя и прочих французов в общий микромир, способствуя созданию фактора «вместе» и реализуя стратегию сотрудничества [8: с. 35]. Гиперболическое наречие trop подчёркивает многочисленность «чужих» французов и необходимость объединения тех, кто относится к категории nous, ради сохранения национальной идентичности.
Говоря о коллаборационистах, Ф. Мориак отдельно останавливается на характеристике полицейских и деятелей искусства:
La police française devenue, par la grâce de Vichy, une garde-chiourme, les trafiquants du marché noir, les hommes d'affaires et de lettres que l'armée d'occupation enrichit, cette humanité hideuse appartient à une espèce éternelle [1: p. 32-33].
Pour quelques écrivains français qui à Weimar se tinrent au garde-à-vous devant le Dr Goebbels, pour quelques peintres et sculpteurs qui ne comprirent pas que ce qu'ils incarnent dépasse infiniment leur médiocre_personnage, et qu'ils allaient humilier devant l'ennemi des siècles de l'art leplus illustre, pour ce honteux petit troupeau, combien de femmes et d'hommes risquent leur vie, souffrent et meurent sous le feu des pelotons! [1: p. 35-36].
В первом примере отметим такие характеристики французской полиции, как une garde-chiourme и cette humanité hideuse. Лексема garde-chiourme изначально обозначает надзирателей на каторге либо на галерах; в результате семантического расширения данная вокабула получила значение «надзиратель, грубый человек» [18]. Следовательно, для «чужих» (как для иностранных оккупантов, так и для собственных полицейских) французы были заключёнными, за которыми враг не признавал права на собственную идентичность. Метафорический эпитет с выраженной негативной коннотацией cette humanité hideuse характеризует полицейских-коллаборационистов как некую массу, которая вызывает резкое неприятие и сильное отвращение. Номинация humanité указывает, тем не менее, на возможное наличие у этой массы человеческих качеств [18], чему фактически противоречит второй пример, представляющий собой многоуровневую антитезу «свои» - «чужие». Семантическое поле «чужие» выражено посредством перечисления профессий коллаборационистов (écrivains, peintres, sculpteurs), употребления рассмотренной выше лексемы ennemi для номинации немецко-фашистских солдат, использования обладающих крайне негативной коннотацией прецедентных имён (Weimar, Dr Goebbels), метафорического эпитета с негативной окраской ce honteux petit troupeau. Лексема troupeau в своём исконном значении указывает на стадо домашних или диких животных [18], что является дополнительным элементом репрезентации коллаборационистов как однородной массы, но на этот раз уже лишённой человеческих качеств.
Внутри семантического поля «чужие», представленного в рассматриваемом примере, мы выделяем также антитезу leur médiocre personnage - l'art le
plus illustre. Эпитет médiocre характеризует нечто заурядное и не выходящее за рамки обычного, в то время как эпитет illustre указывает на некий предмет или некое лицо, широко известное благодаря своим исключительным особенностям [18]. Таким образом, немецко-фашистская армия изображается как нечто посредственное, лишённое каких-либо отличительных черт, — наравне с коллаборационистами, утратившими национальную идентичность в результате тесного контакта с врагом.
Что касается семантического поля «свои», оно представлено номинациями femmes и hommes, а также восходящей градацией risquent leur vie, souffrent et meurent. Лексемы femme и homme обозначают исключительно человеческих существ [18], что, как нам представляется, свидетельствует об отсутствии у автора сомнений в человечности французов, которых он причисляет к «своим». Наличие градации risquent leur vie, souffrent et meurent позволяет выделить внутри антитезы «свои» - «чужие» ещё одну антитезу, количественного характера: quelques -combien. Неопределённо-личное прилагательное quelques относится к людям искусства, перешедшим на сторону врага, и несёт в себе значение исчисляемо-сти [18], в то время как восклицание combien de femmes et d'hommes передаёт, напротив, идею бесчисленности и несоизмеримости приносимых жертв с количеством тех, чьими действиями эти жертвы вызваны.
Завершая текст «Чёрной тетради», Ф. Мориак уподобляет врага великану, в чьей власти оказалась Франция. Данное сравнение повторяется дважды: ...et quel géant nous couvre de son ombre et presse la petite France entre ses deux paumes... [1: p. 50].
Mais d'abord s'arracher à l'étreinte du géant, écarter ses mains de notre gorge, son genou de notre poitrine... [1: p. 51-52].
В приведённых примерах две развёрнутые метафоры обозначают врага, пытающегося подавить Францию как снаружи (немецко-фашистские захватчики), так и изнутри (коллаборационисты). Две разновидности «чужих» репрезентированы посредством метафоры entre ses deux paumes. В свою очередь, повтор притяжательного прилагательного notre указывает на чёткое определение французами, противостоящими врагу, национальной идентичности и стремление её сохранить.
Обращение к данному литературному произведению позволяет сказать, что в рассматриваемый исторический период речь идёт не столько об ина-ковости, сколько о чуждости как между двумя этносами, так и среди членов одного социума. Этнокультурный диссонанс обусловлен общественно-политическими факторами, что отражено в тексте «Чёрной тетради» посредством многоуровневой антитезы «свои» - «чужие», внутри которой чётко прослеживается оппозиция «мы» - «они».
Таким образом, исходя из вышеперечисленных факторов, французская национальная идентичность, представленная в рассмотренном тексте, тяготеет к замкнутости и настороженному отношению к инаковости, граничащему с враждебностью, демонстрируя чёткое разделение на «мы» и «они», т. е. «своих» и «чужих».
Библиографический список
Источники
1. Mauriac F. Le cahier noir / F. Mauriac. - Genève; Paris: Éditions des Trois Collines, 1945. - 52 p.
Литература
2. ВасильевЛ.С. Комплекс «свои - чужие» как историко-культурный и социально-политический феномен / Л.С. Васильев // Мы и Они. Конформизм и образ «другого»: сб. ст. на тему ксенофобии / Отв. ред. Л.С. Васильев. - М.: КДУ, 2007. - С. 27-118.
3. Викулова Л.Г. Семиометрия рефлексии о ценностях современного общества / Л.Г. Викулова, Е.Ф. Серебренникова, О.А. Кулагина // Лингвистика и аксиология: эт-носемиометрия ценностных смыслов: коллектив. монография. - М.: Тезаурус, 2011. -С.196-230.
4. Кулагина О.А. Языковое портретирование «чужого» как способ передачи этнокультурного диссонанса во французском языке: дис. ... канд. филол. наук: 10.02.05; защищена 12.11.2012 г. / О.А. Кулагина. - М., 2012. - 202 с.
5. Лингвистика и аксиология: этносемиометрия ценностных смыслов: коллектив. монография / Отв. ред. Л.Г. Викулова. - М.: Тезаурус, 2011. - 352 с.
6. Садохин А.П. Этнология: учеб. пособие / А.П. Садохин. - 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Альфа-М, ИНФРА-М, 2011. - 352 с.
7. Тер-Минасова С.Г. Война и мир языков и культур: учеб. пособие / С.Г. Тер-Минасова. - М.: Слово / Slovo, 2008. - 344 с.
8. Успенский Б.А. Ego loquens: Язык и коммуникативное пространство / Б.А. Успенский. - М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2007. - 360 с.
9. Шевлякова Д.А. Доминанты национальной идентичности итальянцев: авто-реф. дис. ... докт. культурологии: 24.00.01; защищена 06.12.2011 г. / Д.А. Шевлякова. - М., 2011. - 46 с.
10. Bonoli L. Lire les cultures: La connaissance de l'altérité culturelle à travers les textes / L. Bonoli. - Paris: Éditions Kimé, 2008. - 280 p.
11. Drapeau Contim F. Qu'est-ce que l'identité? / F. Drapeau Contim. - Paris: LIBRAIRIE PHILOSOPHIQUE J. Vrin, 2010. - 128 p.
12. Histoire de la langue française 1945-2000 / Sous la dir. de G. Antoine et R. Martin. - Paris: CNRS Éditions. - 1028 p.
13. Millière G. La France bientôt république islamique? / G. Millière // Les 4 vérités. -2010. - 08 sep. - URL: les4verites.com/La-France-bientot-republique-islamique-3165.html, свободный.
14. Noiriel G. À quoi sert «l'identité nationale» / G. Noiriel. - Marseille: Agone, 2007. - 154 p.
15. Schmitt J. Fin de la France? Histoire d'une perte d'identité / J. Schmitt. - Paris: Nouvelles Éditions Debresse, 1986. - 295 p.
Справочные и информационные издания
16. Социологический словарь. - 2000-2011. - URL: mirslovarei.com/soc_a, свободный.
17. Dictionnaire de l'altérité et des relations interculturelles / Sous la dir. de G. Ferréol et G. Jucquois. - Paris: Armand Colin, 2010. - 354 p.
18. Le Trésor de la Langue Française informatisé / Sous la direction de J.-M. Pierrel. -Nancy-Université. - URL: atilf.atilf.fr/tlf.htm, свободный.
References
Istochniki
1. Mauriac F. Le cahier noir / F. Mauriac. - Genève; Paris: Éditions des Trois Collines, 1945. - 52 p.
Literatura
2. Vasil'ev L.S. Kompleks «svoi - chuzhie» kak istoriko-kul'turny'j i social'no-politicheskij fenomen / L.S. Vasil'ev // My' i oni. Konformizm i obraz «drugogo»: sb. st. na temu ksenofobii / Otv. red. L.S. Vasil'ev. - M.: KDU, 2007. - S. 27-118.
3. Vikulova L.G. Semiometriya refleksii o cennostyax sovremennogo obshhestva / L.G. Vikulova, E.F. Serebrennikova, O.A. Kulagina // Lingvistika i aksiologiya: e'tnose-miometriya cennostny'x smy'slov: kollektiv. monografiya. - M.: Tesaurus, 2011. - S. 196-230.
4. Kulagina O.A. Yazy'kovoe portretirovanie «chuzhogo» kak sposob peredachi e'tnokulturnogo dissonansa vo franczuzskom yazy'ke: dis. ... kand. filol. nauk: 10.02.05; zashhishhena 12.11.2012 g. / O.A. Kulagina. - M., 2012. - 202 s.
5. Lingvistika i aksiologiya: e'tnosemiometriya cennostny'x smy'slov: kollektiv. monografiya / Otv. red. L.G. Vikulova. - M.: Tesaurus, 2011. - 352 s.
6. Sadoxin A.P. E'tnologiya: ucheb. posobie / A.P. Sadoxin. - 3-e izd., pererab. i dop. - M.: Al'fa-M, INFRA-M, 2011. - 352 s.
7. Ter-Minasova S.G. Vojna i mir yazy'kov i kul'tur: ucheb. posobie / S.G. Ter-Minasova. - M.: Slovo / Slovo, 2008. - 344 s.
8. Uspenskij B.A. Ego loquens: Yazy'k i kommunikativnoe prostranstvo / B.A. Us-penskij. - M.: Ros. gos. gumanit. un-t, 2007. - 360 s.
9. Shevlyakova D.A. Dominanty' nacional'noj identichnosti ital'yancev: avtoref. dis. ... dokt. kul'turologii: 24.00.01; zashhishhena 06.12.2011 g. / D.A. Shevlyakova. -M., 2011. - 46 s.
10. Bonoli L. Lire les cultures: La connaissance de l'altérité culturelle à travers les textes / L. Bonoli. - Paris: Éditions Kimé, 2008. - 280 p.
11. Drapeau Contim F. Qu'est-ce que l'identité? / F. Drapeau Contim. - Paris: LIBRAIRIE PHILOSOPHIQUE J. Vrin, 2010. - 128 p.
12. Histoire de la langue française 1945-2000 / Sous la dir. de G. Antoine et R. Martin. - Paris: CNRS Éditions. - 1028 p.
13. Millière G. La France bientôt république islamique? / G. Millière // Les 4 vérités. -2010. - 08 sep. // URL: les4verites.com/La-France-bientot-republique-islamique-3165.html, svobodny'j.
14. Noiriel G. À quoi sert «l'identité nationale» / G. Noiriel. - Marseille: Agone, 2007. - 154 p.
15. Schmitt J. Fin de la France? Histoire d'une perte d'identité / J. Schmitt. - Paris: Nouvelles Éditions Debresse, 1986. - 295 p.
Spravochny'e i informacionny'e izdaniya
16. Sociologicheskij slovar'. 2000-2011. - URL: mirslovarei.com/soc_a, svobodny'j.
17. Dictionnaire de l'altérité et des relations interculturelles / Sous la dir. de G. Ferréol et G. Jucquois. - Paris: Armand Colin, 2010. - 354 p.
18. Le Trésor de la Langue Française informatisé / Sous la direction de J.-M. Pierrel. -Nancy-Université. - URL: atilf.atilf.fr/tlf.htm, svobodny'j.
