CC BY
218
УДК 316.356.4(470+571)
https://doi.org/10.24158/fik.2018.1.34
Ланца Даниеле
аспирант Российского государственного педагогического университета имени А.И. Герцена
НАЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ РОССИИ: ВЧЕРА, СЕГОДНЯ, ЗАВТРА
Lanza Daniele PhD student,
Herzen State Pedagogical University of Russia
NATIONAL IDENTITY OF RUSSIA: YESTERDAY, TODAY, TOMORROW
Аннотация:
В статье предпринята попытка рассмотрения процесса становления национальной идентичности на советском и постсоветском пространстве. Рассуждая о факторах формирования национальной идентичности в разные периоды истории страны, автор выделяет советскую идентичность. Подчеркивается, что осмысление природы советской идентичности как идейно-культурного явления предполагает культурологическую рефлексию социально-политических процессов, лежащих в основе развития, а затем кризиса советской культуры. Предпосылками формирования советской идентичности названы русская идентичность, марксистская доктрина, идеология большевизма. Анализируются основные постулаты теорий советской идентичности руководителей СССР (В.И. Ленина, И.В. Сталина, Н.С. Хрущева, Л.И. Брежнева). Рассмотрены причины кризисных тенденций советской идентичности, приведших к распаду СССР. Акцентируется внимание на формировании в настоящее время «новой идентичности» - российской. Сложность данного процесса обусловлена проблемами выбора путей модернизации страны.
Ключевые слова:
национальная идентичность, русоцентризм, советская идентичность, «новый советский человек», авторитаризм, перестройка, российская идентичность.
Summary:
The paper considers the establishment of national identity in the Soviet and post-Soviet area. Discussing the factors of developing the national identity in different historical periods of the country, the author emphasizes the Soviet identity. The nature of the Soviet identity is understood as the ideological and cultural phenomenon which involves cultural reflection of social and political processes underpinning the development and then implies the crisis of the Soviet culture. The Russian identity, Marxist doctrine, ideology of Bolshevism are the prerequisites for the Soviet identity development. The research analyzes the main ideas of the theories of the Soviet identity by the USSR leaders (V.I. Lenin, I.V. Stalin, N.S. Khrushchev, L.I. Brezhnev). It reviews the reasons for the Soviet identity crisis which has led to the collapse of the USSR. The study focuses on the current development of a new, Russian identity. The complex nature of these processes is determined by the problems of choosing ways to modernize the country.
Keywords:
national identity, Russocentrizm, Soviet identity, New Soviet Man, authoritarianism, Perestroika, Russian identity.
Изучение проблем национальной идентичности сегодня крайне актуально, так как в век глобальных перемен - интеграции, глобализации, транснациональной миграции и техногенных/экологических катастроф - одними из главных задач реализации национальной политики в России являются согласование интересов всех проживающих на территории страны этносов, обеспечение их материально-правовой защиты, их развитие на основе принципов добровольности, равноправия и взаимовыгоды. Решение этих задач невозможно без уточнения вопроса национальной идентичности (национального самосознания).
С точки зрения историографии национальной идентичности выделяют три основных периода [1, а 56]:
- этнонациональная идентичность, определяемая как первичная форма самоопределения различных сообществ;
- советская идентичность, функционирующая на территориях евразийского пространства в ХХ в.;
- неоэтнонациональная идентичность современного этапа.
Отметим также, что анализ феномена советской идентичности представлен довольно внушительным объемом источников, но время достижения полноты научных оценок, видимо, еще не наступило. При этом проблемы неоэтнонациональной идентичности находятся еще в стадии научного изучения.
В современном научном дискурсе феномен национальной идентичности относится к числу универсальных констант современного гуманитарного знания, представляющих интерес для политологии, социологии, истории, культурологии, этнографии и искусствоведения. Что касается России, то, по определению В.А. Тишкова, под «национальной идентичностью можно понимать русскую, чувашскую, чеченскую и другую принадлежность тому или иному народу России, или
же, если речь идет о внешнем мире, народам других стран» [2, с. 5]. Данный тезис был сформирован еще в эпоху СССР и функционирует в настоящее время. Национальное в России означает в большинстве случаев этническое.
Попытка осмыслить природу советской идентичности как идейно-культурного явления предполагает культурологическую рефлексию тех социально-политических процессов, которые лежали в основе становления и развития, а затем кризиса советской культуры. Рефлексия как метод анализа обладает значимостью при использовании ее опыта для прогнозирования социально-политического и культурного развития. В связи с этим становится актуальным обращение к наследию культуры Советского государства с тем, чтобы проанализировать логику развития национально-культурной идентичности во всем ее многообразии.
В годы существования СССР происходил процесс формирования социалистических (советских) наций и народностей. Советская идентичность как идеологическое явление постепенно становилась взаимосвязанной с формами функционирования власти, культурными и политическими институтами и базировалась на интересах групп, поддерживающих данный политический строй. Предпосылками формирования советской идентичности послужили в первую очередь русская идентичность как идейное ядро, во-вторых, универсальный идеал марксистской мысли, в-третьих, движения, ориентированные на национальное строительство, сформированные в рамках идеологии большевизма. В результате сочетания этих составляющих возникла советская идентичность во всем многообразии институциональных и внеинституциональных форм.
В.И. Ленин еще в 1914 г. рассматривал данный вопрос в статье «О национальной гордости великороссов» [3], впервые провозглашая различие между этнической Россией (великой Россией) и Россией как государством (империей). В этой статье Ленин не подвергал критике проявления великорусской идентичности, подчеркивая задачу «продолжать идти по тому же пути, чтобы достичь аутентичного социал-демократического сознания». Согласно Ленину, великорусская идентичность является великой движущей силой страны во всех своих стадиях: аристократической, буржуазной, народной. Ленина привлекает последняя стадия, поскольку феномен национального понимается им в качестве соперника революционных идеалов, основанных на политической доктрине. В этом тезисе Ленин смог предусмотреть нарастающую значимость национальной идентичности в европейском контексте, особенно в странах Западной Европы.
И.В. Сталин, развивая идею взаимовлияния и взаимодополнения тенденций национальной идентичности и социализма, подчеркивал, что принцип национальности необходимо принимать при условии его подчинения более высокому принципу, заключающемуся в международной солидарности трудящихся в противовес реакционной и эгоистичной буржуазной национальной идентичности. По мнению Сталина, каждый национальный вопрос должен расцениваться в зависимости от его близости к общественным принципам социализма. Ничто не мешает слиянию более мелких единиц с более крупными, если только руководствоваться социалистическими задачами. Поэтому национальная идентичность и социализм могут сосуществовать и развиваться в полной гармонии [4, р. 645].
Можно подчеркнуть, что уже начиная с Октябрьской революции позиция Сталина в национальном вопросе смещается по отношению к позиции Ленина в сторону «большой этнокультурной идентичности», поддержки идей русоцентризма, а не глобального коммунизма. Согласно Сталину, коммунизм должен соотноситься с отдельной нацией, задача которой - возглавлять все мировые освободительные движения. Лозунг Сталина, с которого начинают вводиться новые тенденции, звучит следующим образом: «Интернационалист - тот, кто безоговорочно, без колебаний, без условий готов защищать СССР потому, что СССР есть база мирового революционного движения, а защищать, двигать вперед это революционное движение невозможно, не защищая СССР» [5, с. 26].
К 1953 г., моменту смены руководства СССР, была сформирована четкая тенденция «совершенного единства» понятий «советский патриотизм» и «русская идентичность». В связи с этим амбициозной и долгосрочной целью руководства Н.С. Хрущева стало продолжение работы по созданию «нового советского человека», отражающего высшую цель марксистко-ленинского учения о государстве. Это обусловило процессы «возвращения к истокам», т. е. к чистой доктрине времен Ленина; рассмотрения сталинской эпохи как ошибочной, последствия которой должны исправляться для достижения первичной цели; унифицирования Советского государства. Хрущев считал, что истинной основой социалистического государства должна быть идея прогресса без поддержки иностранных государств, имеющих дух этнокультурной принадлежности, создание такой «советской родины», которую создавали первые руководители страны в 1920-е гг. При этом именно во время правления Хрущева зародился кризис советской идентичности, который привел к краху СССР. Как отмечает В.А. Тураев, «причина кризиса советской идентичности состояла в потере уважения советских граждан к политическим руководителям, что не могло не отразиться и на отношении к стране. Этот процесс начался как следствие оттепели и чудачеств лидера СССР 1950-х гг.
Н.С. Хрущева. Но особенно заметно он проявился с конца 1970-х гг. в связи с катастрофическим старением политического руководства страны и нарастанием физической немощи генерального секретаря Л.И. Брежнева» [6, с. 66].
Необходимо отметить, что именно в период правления Брежнева население страны стало более урбанизировано, грамотно, с преобладанием рационального сознания и поведения. Это привело к появлению множества критически мыслящих людей, осознающих невысокий и даже порой убогий интеллектуальный уровень кремлевских руководителей, возрастанию стремлений к защите прав личности и личной инициативы, свободному выражению мнения. Кроме того, в брежневский период происходила постепенная смена культурного кода советской нации - с идеологически-социального на этнокультурный. В политизированном советском обществе стало проявляться расслоение на основе этнического принципа: на грузин, эстонцев, армян, русских. Советские люди того времени, внимательно прислушиваясь к передачам «Голос Америки», «Свобода» и др., все более скептично относились к советской идеологической пропаганде, что в конечном счете привело к «разоружению» советского человека, к антисоветской пропаганде, легкости восприятия новых идеологических постулатов. По свидетельству С.Г. Кара-Мурзы, «на разрушение духовно-психологической основы советского народа была направлена большая кампания - "перестройка". Демонтаж народа проводился сознательно, целенаправленно... <...> В результате экономической и информационно-психологической войн была размонтирована "центральная матрица" мировоззрения... К 1991 г. советский народ был в большой степени "рассыпан" на массы людей, которые не обладали надличностным сознанием и коллективной волей» [7, с. 240]. В этом процессе огромную роль сыграло и уничтожение символики СССР, являющейся опорой национального самосознания советского человека. Глумлению подверглись сакральные символы: «Красная площадь - престижное кладбище страны». Искажались смыслы советских праздников, дискредитировалась тема Великой Отечественной войны и т. д. Серьезную травму национальному самосознанию нанесли и обрушившиеся на СССР стихийные бедствия и катастрофы - авария на Чернобыльской АЭС, землетрясение в Армении, железнодорожная катастрофа в Челябинской области и др., что невольно подтверждало недееспособность существующей власти.
Данные обстоятельства подорвали главное - уважение советскими людьми самих себя и государственного строя того периода. Уже подорванная застойными явлениями 1970-х гг. советская идентичность не смогла выдержать новый политический и идеологический режим. Л.А. Беляева констатирует, что в начале 1990-х гг. от 77 до 92 % респондентов разных возрастных групп относили себя к категории «людей без будущего» [8, а 35]. Кризис того времени спровоцировал процессы вырождения связующей идеологии, безверия, ослабления социализации, утраты веры в историческую миссию государства, разочарования в идеалах, не подвергавшиеся до того времени никакому сомнению. Падение доверия к коммунистической системе запустило процесс поиска нового мировоззрения многими гражданами вне зависимости от их социального положения в обществе, национальной или конфессиональной принадлежности. Как резюмирует К.С. Гаджиев, в таких условиях сохранить СССР с его идеологией коммунизма как государство было уже невозможно [9].
В конце XX - начале XXI в. содержание национального самосознания характеризовалось как «кризисное», «переломное», «драматическое», «межэпохальное». Крайнюю противоречивость данных процессов отмечает И.С. Семененко: «Формируясь на стыке модернизма и традиционализма, национальная идентичность конца ХХ в. развивалась в собственном векторе поиска новых смыслов, своего места в новом, еще не сформированном, пространстве, характеризовалась нестабильностью знаково-символической системы» [10, а 53]. Здесь также уместны высказывания Ю.М. Лотмана, подчеркивающего, что «"смену культур" всегда сопровождает резкое повышение семиотичности поведения. При этом и введение нового поведения, и усиление зна-ково-символичной формы предыдущего периода свидетельствует об определенном изменении типа национального самосознания» [11, а 486].
Современность также характеризуется неопределенностью самоидентификации России, которая, по образному выражению Г.В. Осипова, разрывается между своей самобытностью и причастностью Европе [12, а 13], что может быть объяснено проблемами выбора путей модернизации страны. В.В. Лапкин обозначает четыре альтернативных варианта формирования национальной идентичности:
- «западный» - заложен еще Петром I, в результате произошло разделение общества на элиту, наслаждающуюся плодами европейской просвещенности и прогресса, и «народ» с его несвободой, нищетой, политическим ничтожеством;
- «советский» - дискредитировал себя, но является символом протестной консолидации политически недовольных;
- «восточный» - вызывает высокомерное предубеждение;
- «особый» - соединяет в себе элементы предыдущих с учетом особенностей российской действительности, ее ценностных ориентаций [13, а 56].
При этом в настоящее время приходит понимание того, что осознание своей национальной идентичности крайне важно, так как она выступает и в качестве особой формы групповой идентичности, в которой происходит объединение людей на основе владения одним языком, проживания на одной территории, с учетом исторической памяти, культурных традиций, патриотизма, как на основе древнего мифа Севера в культурной традиции России [14, p. 27].
В заключение следует отметить, что сегодня речь идет о формировании «новой общей идентичности» - российской, построенной на ценностях, согласуемых с ценностями европейской цивилизации, основу которой составляет интенсивное экономическое, политическое, культурное и информационное развитие России (несмотря на общее понятие o структурной и моральной разнице между российским и западным континентами [15, p. 3]). Формирование российской идентичности происходит с учетом отечественного опыта многонационального государства, понимания историко-культурной, социально-экономической специфики каждой народности, баланса государственного и этнического типов идентичности, активизации гражданских компонентов как факторов преодоления процессов ассимиляции, космополитизма, замкнутого и враждебного отношения к разным культурам. Это должно способствовать преодолению фрагментарности, раздробленности смыслов, а сама российская идентичность призвана сыграть связующую роль, объединяющую, но не унифицирующую культурное наследие.
Ссылки:
1. Мелехина М.Б. Культурно-национальная идентичность: стратегии конструирования и тексты культуры: на материале коми культуры XX - начала XXI в. : дис. ... канд. культурологии. СПб., 2011. 232 с.
2. Тишков В.А. Национальная идентичность и духовно-культурные ценности российского народа. СПб., 2010. 36 с.
3. Ленин В.И. О национальной гордости великороссов // Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т. 26. М., 1944. С. 106-110.
4. Avineri Sh. Marxism and Nationalism // Journal of Contemporary History. 1991. Vol. 26, no. 3-4. P. 637-657.
5. Сталин И.В. Об оппозиции. Статьи и речи 1921-1927 гг. М. ; Л., 1928. 752 с.
6. Тураев В.А. Кризис советской идентичности как фактор распада СССР // Известия Иркутского государственного университета. Серия: Геоархеология. Этнология. Антропология. 2016. Т. 15. С. 64-76.
7. Кара-Мурза С.Г. Демонтаж народа. М., 2007. 704 с.
8. Беляева Л.А. Социальный портрет возрастных когорт в постсоветской России // Социологические исследования. 2004. № 10. С. 31-41.
9. Гаджиев К.С. О кризисе национальной идентичности [Электронный ресурс] // Мир и политика. URL: http://mir-poli-tika.ru/3499-okrizise-nacionalnoy-identichnosti.html (дата обращения: 17.12.2017).
10. Семененко И.С. Социокультурная динамика российского общества и проблемы культурной идентичности // Политический альманах Прикамья. Пермь, 2005. Вып. 4. С. 50-67.
11. Лотман Ю.М. О семиотическом механизме культуры // Лотман Ю.М. Семиосфера. М., 1996. 520 с.
12. Осипов Г.В. Россия: национальная идея, социальные интересы и приоритеты. М., 1997. 208 с.
13. Лапкин В.В. Модернизация, глобализация, идентичность. Общие проблемы и российские особенности // Полис. 2008. № 3. С. 56-57.
14. Laruelle M. Russia's Arctic Strategies and the Future of the Far North. N. Y., 2015. 280 p
15. Mogilner M. Homo Imperii: A History of Physical Anthropology in Russia (Critical Studies in the History of Anthropology). Lincoln (Nebraska) ; L., 2013. 504 p.
