CC BY
3
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРОСВЕЩЕНИЕ !
Рецензии
УДК: 82.001.378«XX/XXI» ГРНТИ 14.01.11
НАСТРОЕНИЕ БОДРОЕ, ИДЕМ КО ДНУ: ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ОБРАЗ ВУЗОВСКОЙ СИСТЕМЫ В РОССИИ
(Полторак С.Н. Alma-матерь : роман. — СПб. : Изд-во «Полторак», 2024. — 308 с.) А.А. Штырбул
Омский государственный педагогический университет Россия, 644099, г. Омск, наб. Тухачевского, 14
В романе, повествующем о работе одного из российских вузов, образно отражена общая ситуация в современном российском высшем образовании.
Ключевые слова: российские вузы, проблемы высшего образования и науки в России.
SITUATION NORMAL ALL FOULED UP. THE ARTISTIC IMAGE OF THE SYSTEM OF HIGHER EDUCATION IN RUSSIA
(Poltorak S.N. Alma-mater': novel. SPb: Publishing «Poltorak», 2024. 308 с.) A.A. Shtyrbul
Omsk State Pedagogical University
Russia, Omsk, 644099, Naberezhnaya Tukhachevskogo, 14
The considers the novel which shows the work of the one of Russian universities. It deals with the general situation in the modern Russian higher education.
Keywords: Russian universities; problems of higher education and science in Russia.
«Настроение бодрое, идём ко дну» — принципиальный и строптивый проректор по
именно так, используя известную флотскую научной работе не живёт спокойно: спорит
поговорку, мог бы сказать ещё о себе, своём с начальством по разным вопросам организа-
вузе и о всей системе высшего образования ции вузовской работы и отстаивает свои
в России бывший матрос срочной службы, взгляды на развитие отечественного образова-
а ныне маститый учёный, главный герой ро- ния. Философский взгляд на мир, любовь
мана известного писателя и учёного-историка к профессии, людям и родной стране, неиз-
Сергея Николаевича Полторака «Alma- менное тонкое чувство юмора помогают ему
матерь». сохранить спасительный оптимизм, принципи-
Главный герой романа Севастьян (он же альную жизненную позицию и человеческое
Стас) Рассохин, от лица которого ведётся по- достоинство.
вествование, — сравнительно молодой, за 30, Оказавшись на новом месте работы, он
учёный, дважды доктор наук. Из-за ряда об- встречается здесь примерно с теми же хорошо
стоятельств не удержавшись в столичном вузе, знакомыми ему проблемами, разве что теперь
он вынужден уехать в российскую глубинку, в они несколько преломлены через призму
один из университетов необъятной Восточной местной специфики и «экзотики». Перед глав-
Сибири, где среди тайги, словно уникальный ным героем, а вслед за ним и перед читателями
оазис цивилизации на другой планете, распо- пройдут неискоренимые внутривузовские ин-
ложился город Кедрогорск. Но и там умный, триги с их постоянной подковёрной борьбой,
© Штырбул А.А., 2024
ШБЫ2221-7711 Национальные приоритеты России. 2024. № 2 (53)
карьеризм, семейственность вузовского руководства и многочисленные проблемы — проблемы современной высшей школы. Перед взором читателя — своеобразная художественная панорама этих нескончаемых вопросов в системе высшего образования в современной России.
Автор сумел посредством художественных образов, с помощью литературных приёмов представить уважаемому читателю обобщённую картину сложившейся за последние два - два с половиной десятилетия и ныне здравствующей ситуации в высшем образовании. Характерны и типичны действующие лица романа, ситуации, конфликтные линии, модели поведения разных людей. Характерны и примерно одинаковы и проблемы, присущие вузовской системе всей страны.
Вот, например, главный герой изучает адресованное министру образования открытое письмо коллеги, преподавательницы-профессора из Саратова (письмо реальное, взято из Интернета), под каждой строкой, под каждым словом которого он (да и, наверное, далеко не только он один) готов подписаться (с. 175-178):
«Письмо было написано очень эмоционально. Чувствовалось с первых строк, что писала его женщина — умная, волевая и смелая. Проглядев текст, я понял, что готов подписаться под каждым словом.
Текст был прекрасно структурирован и разделялся на пять главных тезисов:
"Тотальная нищета".
"Бумажная паранойя и канцелярская шизофрения".
"Патологическая ложь — псевдология и мифомания".
"Девальвация знания!".
"Душевное нездоровье".
<...> Послание министру образования по существу подводило итог так называемых реформ высшей школы, представляющих собой тридцатилетнюю чехарду завирущих идей, сменяющих друг друга на протяжении трёх десятилетий. <...>
Многие замечания коллеги из Саратова были в самую точку. Я тезисно выписал некоторые из них:
- "У нас ветхая высшая школа". Слово-то какое точное нашлось! И дело не только в зданиях; она у нас и по духу — ветхая.
- "Отсутствие подлинного интереса страны к фундаментальной науке". <...>
- "Нищенская, унизительная зарплата, недостойная высокообразованных людей".
- "Нищета большинства особенно очевидна на фоне всем известного благополучия вузовских администраций.". Припомнилась спонтанная перепалка на заседании учёного совета университета между ректором и профессором сельскохозяйственного факультета Федорецким. На требование [ректора] Кага-лымова: "Не считайте деньги в чужом кармане!" профессор-аграрий ответил: "И рад бы, но часть их прежде лежала в моём!" <...>
- "Российское образование превратилось в безумную контору". Математик по образованию, автор письма даже вывел формулу этого идиотизма: "Конторизация образования = беспрецедентная бюрократизация + абсурдная канцеляризация + бессмысленная формализация + жесточайший чиновничий диктат". Ни одного неточного значения в этой формуле не было.
- "Люди изнемогают от многократного переписывания программ, составления бесчисленных отчётов, заполнения одних и тех же анкет. Моя коллега делала вывод, что чинуши просто пытаются «заполнить чепухой самые образованные головы страны".
Особенно меня зацепила мысль, что «мы в плену неустранимого уныния», что "мы давно уже забыли о радостях научного общения, о профессиональном энтузиазме, об удовольствии говорить правду, о наслаждении поиска истины".
В письме было ещё немало верно подмеченного. В том числе — непрерывное чувство страха преподавателей перед начальством, страха за то, что в любой момент можно вылететь из университета. Этих страхов было величайшее множество. И это вовсе не фобия, а реальность современный высшей школы России. Как выстрел, прозвучали слова: "Мы молчим, предаём, не заступаемся, уступаем произволу. Но трусливый не может быть учителем, не годится в воспитатели. Запуганный всегда глуп"».
Устами своего героя автор добавляет к данному перечню ещё ряд неприятных «достижений» эпохи реформаторства: колоссальный урон военно-учебным заведениям страны, которых за постсоветские годы закрылось «ровнёхонько 66»; массовое слияние учебных заведений, в том числе университетов.
Пользуясь случаем, добавим ко всему этому перечню ещё и от себя: крах системы
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРОСВЕЩЕНИЕ
институтов повышения квалификации (ИПК); подмена курсов ИПК чистейшей профанацией — вечерними занятиями после окончания рабочего дня при дикой учебной нагрузке; отмена практики творческих отпусков; устранение администрации и профсоюзной организации (а также органов местной власти) от содействия в решении бытовых вопросов преподавателей, в том числе и вопроса вопросов — жилищного (нередки факты проживания профессора в общежитии в течение длительного времени); рост до предела нагрузки вообще и рост её трудоёмкости (процента аудиторно-горловых часов в общей её массе); хроническая нужда и связанная с ней вторичная занятость, когда преподаватель устраивается на две-три-четыре (кто сколько выдержит) подработки; рост заболеваемости вообще и профессиональной хронической в том числе; рост смертности сотрудников вузов в допенсион-ном возрасте (дореформенном — до 55 лет у женщин и до 60 — у мужчин, а уж в после-реформенном...).
Всё это привычно оправдывается соображениями экономии средств и оптимизацией (слово оптимизация буквально на глазах, за каких-то 10-15 лет, из обыкновенного превратилась в почти ругательное и имеет все шансы в дальнейшем стать нецензурным).
Автор романа метко и с юмором, а порой с горечью и сарказмом сумел образно отразить основные проблемы, разъедающие вузовскую систему как изнутри, так и извне. Материальная база и постоянное изыскание средств для неё; кадровые вопросы; текучка; громоздкая и во многом бесполезная отчётность; запредельная учебная нагрузка; оставляющая желать лучшего зарплата; отчаянная, но часто безрезультатная погоня за грантами; сложные, натянутые взаимоотношения в коллективе, часто перерастающие в безобразные интриги; «беззубость», безынициативность и беспомощность профсоюза и его руководства. Порой эти проблемы приобретают черты абсурда, что, к сожалению, всё чаще ощущается в последние годы в реальности.
Хороши, остроумны и саркастичны рассуждения главного героя (и, видимо, автора романа тоже) по поводу индекса Хирша, Болонской системы, «охоты» за грантами, публикаций в «скопусовских» журналах, наконец, об обязательной периодической справке сотрудников вуза о судимости/несудимости. Местами абсурдные ситуа-
ции напоминают сцены из произведений Франца Кафки и Фридриха Дюрренматта. Например, автор устами героя приводит примеры искусственного накачивания индекса Хирша: двое или трое предприимчивых и при этом бездарных работников договариваются цитировать друг друга в своих статьях (даже если пишут ахинею), и в результате очень быстро индекс Хирша у них заметно возрастает. В общем, «элементарный сговор двух-трёх бездарей может творить с этим индексом чудеса» (с. 55). Другой вариант: ректор вуза, который уже давно ничего научного не пишет, при издании научных работ подчинённых подставляет свою фамилию к фамилии реального автора. Итог (на время действия романа) — 38 баллов! Или вот другая, не менее интересная и «сюрреалистическая» тема (с. 218-219):
«В один из рабочих дней мне позвонила начальница отдела кадров:
- Севастьян Иванович, распоряжение ректора — срочно представить справку о несудимости.
- О какой несудимости?
- О той, которой у вас не было.
- А если была?
- Как она у вас могла быть? Я лично проверяла — нет у вас никакой судимости.
- Вот и прекрасно. Значит, справку представлять не надо?
- Надо! Каждому вузовскому сотруднику нужно, в том числе и вам.
- Но вы же сами сказали, что проверяли, и выяснилось, что я не сидел в тюрьме и даже под следствием не был.
- Это формальность, уважаемый Севастьян Иванович! Система у нас такая, понимаете? Вот профессор Пономарёва с кафедры русского языка — каждый раз приносит, а ей, между прочим, на днях 86 лет стукнуло!
- То есть в пьяных драках, дебошах с поножовщиной и проституции Марья Ильинична замечена не была?
- Неудачно шутите!
- А вы со своей справкой — удачно?! И не стыдно вам бабку гонять? Еле ползает, а вы её за какими-то дурацкими писульками посылаете!
- Это не я придумала! Это министерская установка.
- Любопытно, а ректор тоже такие справки приносит?»
ISSN2221-7711 Национальные приоритеты России. 2024. № 2 (53)
Ко всему этому трудно, а порой и невозможно относиться серьёзно, но и деваться тоже некуда, и главного героя спасает юмор, порой переходящий в сарказм: подобно бравому солдату Швейку он с помощью юмора преодолевает абсурдные ситуации, сохраняет душевное равновесие и самообладание. Но только до поры. И вот, спровоцированный представителем власти и на мгновение потерявший самообладание, он даёт высокопоставленному чиновнику пощёчину, в результате чего оказывается в психиатрической больнице, где о многом размышляет и производит важную для себя переоценку жизненных ценностей. «Карьера, самоутверждение, глубокие жизненные смыслы... Я гонялся за ними, считая их магистральными дорогами. Но оказалось, что главное не это. Куда важнее Любовь. К женщине, к Работе, к Родине. Вот мой Бог триединый, на которого хочется молиться до последнего вздоха» (с. 304).
« — Чему же здесь удивляться? — успокаивает его главврач психдиспансера Сидоров, проникшийся к герою симпатией. — Психи, чтоб вы знали, в нашей стране самые нормальные люди. Они правдивы, искренни и беззащитны. <...> И вообще, лучше быть совестливым психом, чем подлецом с устойчивой нервной системой» (с. 298).
Анатолий Алексеевич Штырбул — доктор исторических наук, профессор Омского государственного педагогического университета, эксперт Российской академии наук, член Союза российских писателей; shtyrbu_97@omgpu.ru.
А ещё в романе замечательно выведены и представлены женские образы, и в первую очередь образы тех женщин, которые в трудные минуты оказываются рядом с главным героем: проректор по воспитательной работе Галина Кирилловна, умудрённая и обворожительная; пылкая студентка старшего курса Лена Попова; и, наконец, сотрудница вуза, доцент Дарья Дмитриевна, тихая, скромная «серая мышка», на которую герой и внимания-то как на женщину поначалу не обратил. Проректору по науке ничто человеческое не чуждо, а жизнь, как известно, сложная штука, и он, будучи человеком разведённым, а кроме того, в самом расцвете жизненных сил, последовательно окунается в три нежных, трепетных и чистых любовных романа. Последний из них превращается в крепкий семейный союз, который не под силу разрушить даже катастрофическим крахом вузовской карьеры героя и последующим сознательным переселением в глухую деревню в ста километрах от всё того же Кедрогорска, где молодожёны становятся простыми сельскими учителями, искренне отдаются работе и приобретают душевный комфорт, которого им раньше так не хватало.
Пожелаем им счастья...
Anatoly Alekseevich Shtyrbul - Doctor of Historical Sciences, Professor of Omsk State Pedagogical University, Expert of the Russian Academy of Sciences, Member of the Union of Russian writers; shtyr-bu_97@omgpu.ru.
Статья поступила в редакцию 24.04.2024 г.
^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^ Ваша библиотека
Даринская Л.А., Молодцова Г.И., Даутова О.Б. Педагогика высшей школы : учебник / Л.А. Даринская, Г.И. Молодцова, О.Б. Даутова. — М. : Кнорус, 2023. — 194 с.
Представлены общие сведения о теоретических основах обучения в вузе, об особенностях образовательного процесса в условиях электронной информационно-образовательной среды, рассмотрены вопросы организации самостоятельной работы студентов и специфика педагогической деятельности преподавателя высшей школы. Предлагаются тесты и задания практического, аналитического и творческого характера. Соответствует ФГОС ВО последнего поколения.
Учебник адресован прежде всего магистрантам, аспирантам и начинающим преподавателям, также будет полезен научно-педагогическим работникам, повышающим свою квалификацию.
