CC BY
51
Вестник ПСТГУ.
Серия II: История. История Русской Православной Церкви.
Косик Ольга Владимировна, канд. филол. наук, ст. науч. сотрудник Научно-исследовательского отдела новейшей истории РПЦ ПСТГУ Российская Федерация, 127051, г. Москва, Лихов пер., 6/1 [email protected]
2018. Вып. 81. С. 121-138
ORCID: 0000-0003-3968-1483
Наставления духовным наставникам. Полемические письма А. Ф. Лосева в контексте дискуссии
об отношении к июльской Декларации
митрополита Сергия (Страгородского)
Документы, публикуемые ниже, созданы в период и в контексте церковной полемики, развернувшейся после выхода июльской Декларации митрополита Сергия (Страгородского). Они относятся к началу 1928 г. Автор публикации выдвигает версию о том, что оба письма принадлежат известному философу и церковному деятелю А. Ф. Лосеву, но написаны под влиянием лидера церковной оппозиции Михаила Александровича Новоселова. Оба мыслителя были арестованы по делу «Истинно-Православной Церкви» — М. А. Новоселов в 1929 г., А. Ф. Лосев — в 1930-м. Публикация содержит два письма к духовникам А. Ф. Лосева: одно — «Письмо к печальнику Русской Церкви», по предположению публикатора, обращено к афонскому старцу-имяславцу архимандриту Давиду (Мухранову); другое, сходное письмо, озаглавленное «Письмо NN к старцу», — к иеромонаху закрытой Зосимовой пустыни Досифею (Шонину). В письмах обосновывается необходимость открытого разрыва с митрополитом Сергием и обличается компромиссный или осторожный подход к вопросу отделения. Имея вид личных документов, письма предназначены для широкого круга читателей и несут на себе функции убеждения и привлечения сторонников определенного мнения. Письма иллюстрируют сложный подход к проблеме послушания духовным авторитетам — духовникам и священноначалию. Документы интересны и как источник информации о церковной ситуации в конце 1920-х гг., и как отражение сложных духовных и личных отношений, возникавших в этой ситуации. Письма обнаружены в ГА РФ (Ф. Р-5919. Оп. 1. Д. 1) и в Центральном архиве ФСБ (Д. Н-7377).
Среди документов церковного «самиздата», бурно развившегося в конце 1920-х гг. в связи с движением протеста против Декларации Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского), встречаются документы, составленные в форме письма. Имея вид личных документов, они рассчитаны на широкий круг читателей и несут на себе функции убеждения и привлечения сторонников определенного мнения. К таким документам относятся «Письмо к печальнику Русской Церкви» от 1 февраля 1928 г. и «Письмо NN к старцу», написанное тоже в начале 1928 г. Копии этих писем обнаружены в материалах следственного дела «Истинно-Православная Церковь»1 и в маши-
1 ЦА ФСБ РФ. Д. Н-7377.
нописном сборнике «Дело митрополита Сергия»2, составленном М. А. Новоселовым. Они не подписаны.
На копии «Письма к печальнику Русской Церкви», хранящейся в следственном деле, имеется надпись, сделанная рукой А. Ф. Лосева: «Этот документ есть мое личное письмо к М. А. Новоселову. 5 ноября 1930»3. Алексей Федорович Лосев был арестован 4 апреля 1930 г., М. А. Новоселов — 23 марта 1929 г. Надпись предназначена сотрудникам ОГПУ, которые, по-видимому, задавали вопрос об авторе и адресате произведения. Авторство Лосева подтверждается и фрагментом из одного из писем М. А. Новоселова, где он рассуждает о данном письме: «В письме Ал[ексея] Ф[едорови]ча есть "нецензурное" место — о арх[иепископе] Сераф[име]». Слово «нецензурное» как нельзя лучше характеризует данный документ как публицистический, предназначенный для широкого распространения и потому подлежащий «цензуре». Письмо готовилось для составленного М. А. Новоселовым сборника «Дело митрополита Сергия», где и нашло свое место. Архиепископу Серафиму (Самойловичу) Новоселов в развернувшемся конфликте отводил первенствующую роль среди архиереев, выразивших свой протест. Поэтому его контакты с теми, кто медлил с отделением, Новоселов считал серьезной ошибкой.
Говоря, что письмо адресовано Новоселову, Лосев, по всей видимости, хотел ввести следствие в заблуждение, не похоже, что он искал у Новоселова совета, к кому из священников обращаться, и принял совет «как указующий перст Божий», а потом упрекал за неверное указание. Новоселов был уже под арестом, и Лосев назвал его, чтобы не выдавать подлинного адресата, который мог пострадать. Скорее всего, это был духовник Лосева архимандрит Давид (Мухранов;1847-1931), афонский старец-имяславец, который в числе других в 1913 г. был выслан за имяславие с Афона. В сентябре 1918 г. архимандрит Давид поселился в Москве. Вероятно, по его благословению, в 1921 г. начали проходить общественные беседы и чтения по вопросу об имяславии, в которых активное участие принимал А. Ф. Лосев.
Архимандрит Давид в 1929 г. совершил постриг Алексея Федоровича и Валентины Михайловны Лосевой-Соколовой в монашество.
Наводит на размышления обращение к адресату — «печальник Русской Церкви». Этим высоким наименованием называли ходатаев перед мирской властью за Церковь, лиц, представлявших ее интересы. Обращаясь к своему наставнику как защитнику всей Церкви, Лосев сообщает ему о своих недоумениях и смущениях. Они заключаются в том, что некоторые почитаемые за свою ревность и безупречное служение московские пастыри, к которым о. Досифей советовал обращаться, в ситуации конфликта части духовенства с митрополитом Сергием воздержались от демонстрации открытого протеста и тем самым вызвали со стороны лидеров оппозиции М. А. Новоселова и А. Ф. Лосева обвинения в
2 ГА РФ. Ф. Р-5919. Оп. 1. Д. 1. См. об этом деле: Сборник «Дело митрополита Сергия» и участие в нем мученика Михаила (Новоселова) / О. В. Косик, вступ. ст., подготовка текста и примеч. // Вестник ПСТГУ. Сер. II: История. История Русской Православной Церкви. 2009. № 31. С. 77-95.
3 ЦА ФСБ РФ. Н-7377. Т. 4. Л. 425.
неискренности. В числе этих пастырей священномученик Сергий Мечёв, архимандрит Серафим (Битюков), епископ Григорий (Лебедев).
Эта тема фигурирует и в других произведениях машинописной литературы, например в обширной статье «Краткая годичная история Русской Православной Церкви, 1927—1928 гг.», которая была передана из России за границу и увидела свет в газете русских эмигрантов «Церковные ведомости»4. В статье написано: «Есть еще одно печальное явление среди ревнителей: разделения на строгих и умеренных. Первые порвали всякое общение с митрополитом Сергием и от него получили запрещение в священнослужении, но, однако, служат. Таких в Москве несколько цер[квей]. А другие хотя имеют одни мысли с первыми, но разделяются в образе действий: указа о поминовении они не исполняют, но не отделяются и сами ни в коем случае с митрополитом Сергием служить не будут, но запрещения его боятся, и некоторые из них с запрещенными за отказ исполнить указ вместе не служат, чем пользуется Синод митрополита Сергия и окрестил их раскольниками, хотя никаких признаков раскола у них нет, так как отделившиеся не углубляли раскола епископскими хиротониями и отделились только от митрополита Сергия и его Синода, но не от Церкви и страдают за чистоту веры и свободу Св. Церкви, наполняя собою Соловки и Туруханский край».
Другое сходное письмо, озаглавленное «Письмо NN к старцу», вероятно, также принадлежит А. Ф. Лосеву. В письме к Алексею Федоровичу и Валентине Михайловне Лосевым 16 марта 1928 г. Новоселов писал: «Послания к о. Дос. и к "печальнику" идут в дело»5. Логично предположить, что письмо к старцу, скорее всего, адресовано к иеромонаху Зосимовой пустыни Досифею (Шонину). О нем известно не так много. Иеромонах Досифей, в миру Дмитрий Алексеевич Шонин, родился около 1864 г., происходил из крестьян Рязанской губернии, семьи не имел. Он был одним из старейших насельников Зосимовой пустыни, поступив в обитель еще в 1893 г. Во иеромонаха рукоположен 22 октября 1901 г. В 1907 г. стал духовником Смоленской Зосимовой пустыни6. Протодиакон Сергий Боскин писал о нем: «Иеромонах Досифей — удивительный старец... к нему многих посылал о[тец] Алексий. Все попытки заснять или зарисовать о[тца] Досифея были тщетны, он не позволял и избегал изображения, видимо, следуя основателю пустыни старцу Зосиме»7. Он был строгим аскетом.
К старцам Зосимовой пустыни часто наведывались для исповеди и причастия или духовной беседы М. А. Новоселов, Н. А. Бердяев и С. Н. Булгаков. Постоянно бывал в Зосимовой пустыни священник Павел Флоренский.
4 Церковные ведомости. 1928. № 23/24; 1929. № 1/2; № 3/12.
5 ЦА ФСБ РФ. Д. Н-7377. Т. 4. Л. 94-97 об.
6 См.: РГАДА. Ф. 1204. Оп. 1. Ед. хр. 17062. Л. 7.
7 [Боскин С., протодиак.] Старец иеросхимонах Алексий, затворник Смоленской Зосимовой пустыни: Жизнеописание. Машинопись. Сергиев Посад, 1990. С. 86. Цит. по: Терен-тьев И. В. Смоленская Зосимова пустынь и ее основные подвигоположники. Дипломная работа. Библиотека ПСТГУ.
В 1923 г. пустынь была закрыта. После ее закрытия о. Досифей стал духовником сестер Аносиной пустыни под Москвой. Священник Сергий Сидоров описывал старца как прозорливца, предсказавшего закрытие Аносиной пустыни и грядущие беды России. Он писал: «Второй раз я был в Аносиной пустыни летом 1926 года. Я тогда провел два дня у Сергея Павловича Мансурова, жившего в деревне, прилегающей к женскому монастырю, и посетил отца Досифея, бывшего духовником сестер монастыря Аносиной пустыни. Был поздний вечер. В душном воздухе чуялось приближение грозы. Таинственный парк, прилегающий к обители, казался застывшим. В надвигающейся темно-лиловой туче огни бледные дрожали и гасли. У тинистого пруда возле огорода матушки Антонии издали слышалось пение монашенок и приближалась красная точка фонаря, несомого перед иконой Покрова Божией Матери, которую каждый вечер обносили вокруг пустыни. Отец Досифей, провожавший меня и благодушно рассказывающий мне о житейских ежедневных заботах, вдруг остановился и сказал: "Смотрите, Владычицу носят, все удержать хотят монастырь, и ничего не выйдет. Богу угодно лишить нас этой радости". Возле нас зажегся голубой огонек. "Душа это нераскаянная или дух земли, кто их знает", — указав на него, произнес батюшка и перекрестился. Я простился с ним и поспешно ушел в темную грозовую даль.
Об отце Досифее я разузнал от благодушного и глубоко верующего пастыря, бывшего губернатора, отца протоиерея Ровинского, ныне одного из самых светлых и добрых священников Москвы. Отец Ровинский рассказывал о своих встречах в Привислинском приходе с иезуитами и хвалил их набожность и преданность церкви. "Да, — сказал отец Досифей, — вот чего нет у людей русских — это набожности. Они верят Богу и все у Него только просят. Они думают, что Бог для того и есть на свете, чтобы их дела устраивать, а Богу дать что-нибудь и пожертвовать Богу свою душу, исправить ради Бога свои грехи, это не любят они. Вот и теперь, смотрите, как Господь их вразумляет: сколько обителей закрыто и сколько еще закроют, придет время, и церкви будут ломать... А все же без покаяния, без исправления наших грехов не умилостивим Господа, всей святыни на Руси лишимся". Сеял мелкий дождь... Отец Досифей в рваных рукавицах, с седыми прядями волос, с черными глубокими глазами казался пророком грядущей кары Божией, грядущей великой беды. Мне в часы его прозрения казалось, что он по-житейски мыслит, что его тягостные думы и предчувствия развеются, как растают мелкие капли дождя под ударом лучей солнца... Но теперь, когда закрыты приходские храмы и пустынь и все ближе серость и подлость безбожной Руси, мне вспоминается отец Досифей как один из самых мудрых созерцателей сложных судеб нашей родины»8.
Во время служения старца в Аносиной пустыни к нему на исповедь приезжали супруги Алексей Федорович и Валентина Лосевы. Тахо-Годи пишет в своей книге о А. Ф. Лосеве: «Досифей — исповедник монахинь в Аносиной — напо-
8 Записки священника Сергия Сидорова, с приложением его жизнеописания, составленного дочерью В. С. Бобринской. М., 1999. С. 63.
минает блаженного, юродствует. К нему едут на исповедь Лосевы». «Бог простит», — говорит он в ответ на сокрушения Валентины Михайловны9.
В 1927 г. на месте Аносиной пустыни была организована сельскохозяйственная коммуна. После разгона Аносиной пустыни старец Досифей жил в тайном скиту на Никольской улице в Москве. Затем, опасаясь ареста, перебрался в деревню Мамоново Кунцевского района10.
«Письмо NN к старцу» было написано в ответ на письмо о. Досифея, в котором последний доказывал, что поминовение митрополита Сергия на богослужении необходимо для блага Церкви. Дополнительным стимулом для ответа послужил отказ «старца» причащать некую общую знакомую (Мария Фил.) за отход от Заместителя Патриаршего Местоблюстителя.
Отказ старца порвать с митрополитом Сергием возмутил его духовного сына и вызвал горькие упреки и гневные, властные обличения, несколько странные в его устах. Он перечисляет все известные упреки к митрополиту Сергию — участие в продвижении Распутина, борьбу с 1913 г. с имяславием, переход в «Живую церковь» в 1922 г. Вспоминая свою любовь к старцу, каясь в своем недостоинстве и грехах, автор письма тем не менее считает, что его учитель может быть принят в общение только после принесения чистосердечного раскаяния (в письме выделено автором) перед каким-нибудь из православных епископов, оставшихся верными Церкви. Он выносит свой резкий приговор: «До тех пор причащающиеся у Вас причащаются тьмою, и Вы ответите за них в день Судный»11.
Если предположить, что о. Досифей — адресат письма к старцу, то кто же автор?
Его отличают следующие признаки:
во-первых, он духовный сын старца Досифея, судя по его словам: «Сколько лет я исповедывался у Вас.» и другим фрагментам;
во-вторых, он обладал ярким литературным даром;
в-третьих, противник митрополита Сергия;
в-четвертых, приверженец имяславия;
в-пятых, он считает себя монахом (хоть и плохим).
Все указывает на Лосева, кроме последнего пункта. Он и Валентина Михайловна приняли монашеский постриг, согласно свидетельствам современников (в первую очередь А. А. Тахо-Годи), только в 1929 г. Но, возможно, что Аза Алибековна могла и ошибиться, и монашество было принято раньше (а может, имела место иноческая ступень монашества). Не исключено, что фраза означает: «плохой из меня монах». Эти события держались в глубокой тайне, и мало кто знал о них.
И архимандрит Давид (Мухранов), и иеромонах Досифей (Шонин) были духовниками А. Ф. Лосева. Почитание обоих было искренним и глубоким. Фило-
9 См.: Тахо-Годи А. А. Лосев. М., 2007. С. 123.
10 После долгих скитаний отец Досифей поселился в селе Баковка, у церковного старосты Садовникова. В 1931 г. был арестован, приговорен по статье 58.10 к заключению в исправительно-трудовой лагерь сроком на пять лет, с заменой высылкой через ПП ОГПУ в Казахстан на тот же срок, где скончался от малярии в 1936 г.
11 ГА РФ. Ф. Р-5919. Оп. 1. Д. 1. Л. 229.
соф писал в 1932 г. из лагеря: «А старый путь, найденный мною и тобою в результате долгих исканий, путь совершенно оригинальный и наш собственный. Вместе с соединением философии, науки и мудрости Дав. и Дос. (обязательно обоих) этот путь, как был, так и остается для нас единственным, последним и непререкаемым путем, и никакого другого я пока не вижу и не могу видеть. Опыт последних двух лет, как я сейчас чувствую, должен только углубить и упрочить этот путь, но никак не уничтожить его. Ибо без совместной жизни с тобою, без того плана жизни, о котором шла речь, не вижу никакой возможности осмыслить свое существование»12.
В связи с вышесказанным неудивительно, что среди единомышленников М. А. Новоселова остро встала проблема о подчинении церковным авторитетам — епископам и старцам. Автор письма к старцу пишет: «Вспоминая историю Церкви, вижу, что часто так бывало, что духовные дети оставляли своих заблудившихся отцов, полагая свое спасение не во временных благах от еретика Митрополита, но в вечной жизни от Господа Иисуса»13.
Был создан ряд произведений, посвященных именно вопросу послушания, например записка священника С. Мансурова «О послушании Митрополиту Сергию и его канонических полномочиях»14. Ярче всего на вопрос о церковном послушании ответил, пожалуй, архимандрит Неофит (Осипов) в письме из ссылки священнику Н. Дулову, отвечая, по-видимому, на волновавшие его собратьев вопросы: «Теперь о "старцах". Почему истина выше церковного авторитета? Соборный даже авторитет опирается на признание его церковной совестью. Вы знаете, что были многие соборы и многочисленные, но они не приняты Церковью. Мы не признаем, подобно католикам, догмат непогрешимости человека, даже главы Церкви — папы. И это правильно. Но думается, что некоторые из них идут дальше католиков и хуже их, ибо признают и создают новый догмат непогрешимости своих старцев и духовных отцов, архиереев или священников. Это уже никуда не годится — хуже католиков. И что еще хуже — духовные отцы это приемлют и даже культивируют. Нет, вера каждой души не заключается в слепом послушании внешнему авторитету, а в личном исполнении церковного долга — хранении истины и соблюдении заповедей, ради которых все должно подчиниться правде»15.
Проблема послушания духовным авторитетам, старцам, церковным начальникам, высшему священноначалию, так остро стоявшая в годы гонений, тре-
12 Лосев А. Ф. Жизнь: Повести. Рассказы. Письма. СПб., 1993. С. 411.
13 Там же. С. 227.
14 Имеется в виду неопубликованный труд священника С. Мансурова «О послушании митрополиту Сергию и его канонических полномочиях». Вероятно, об этой записке М. А. Новоселов сообщал Лосевым: «На Ваше обстоятельное сообщение и разговоры со "старцем" отвечу утешительным сообщением, что вчера закончено здесь изготовление основательного рукописания о непослушании, к[ото]рое поставляется, по требованию молящихся, на место отжившего свой век "послушания". К четвергу едва ли успеем переписать, а хотелось бы сделать Вам сие Пасхальное приношение» (ГА РФ. Ф. Р-5919. Оп. 1. Д. 1) (см.: Мазырин А., диак. К вопросу о полномочиях Заместителя Патриаршего Местоблюстителя. Взгляд историка церковной святости священника Сергия Мансурова // Материалы XV Ежегодной Богословской конференции ПСТГУ. М., 2005. С. 272-280).
15 ГА РФ. Ф. 5919. Оп. 1. Д. 1. Л. 271.
бует своего углубленного изучения. Позиции А. Ф. Лосева, М. А. Новоселова и близких им деятелей свойственны были полемические крайности. Их беспокойство объяснялось тем, что упомянутые священнослужители — протоиерей Сергий Мечёв, архимандрит Серафим (Битюков) и некоторые другие — были очень почитаемы в московской церковной среде, и их позиция влияла на выработку решений остальным духовенством и паствой. Потому так важно было доказать неправильность, даже гибельность их позиции, которая заключалась в осторожном отходе от митрополита Сергия без писем и деклараций. Конечно, отнюдь не из малодушия занимали такую позицию вышеупомянутые священнослужители, которые представляли собой цвет московского духовенства. За сдержанностью стояли размышления об угрозе церковного раскола, о пастве, и без того ежедневно преследуемой.
Тон писем противоречит благоговейному отношению А. Ф. Лосева к своим духовным учителям и позволяет предположить, что его бунт против позиции старцев в вопросе об отношении к документам митрополита Сергия, был в той или иной степени результатом влияния М. А. Новоселова, а возможно, письма подверглись правке, усилившей протестные настроения их автора, хотя, конечно, он был совершенно искренен.
Письма интересны как источник информации о церковной ситуации в конце 1920-х гг., и как отражение сложных духовных и личных отношений, возникавших в этой ситуации.
Письма публикуются по машинописным копиям. Местонахождения подлинников неизвестно. Орфография и пунктуация современные.
Подготовка текста, вступительная статья и комментарии О. В. Косик
Письмо к печальнику Русской Церкви
1 февраля 1928 г.
Дорогой, возлюбленный печальник о Церкви Христовой.
Зная Вашу всегдашнюю ревность о нуждах нашей Православной Церкви и Ваши многолетние и неустанные труды по насаждению истинного православного сознания и устроения, осмеливаюсь обратиться к Вам со своими раздумиями и со своей тяжелой скорбью по поводу совершающегося ныне в Церкви. Пользуясь Вашими постоянными советами и наставлениями, я всегда получал в них большую духовную бодрость и силы к перенесению церковных невзгод и треволнений. Но в одном пункте я теперь никак не могу принудить свою совесть следовать за Вами, и думаю, что и Вас также постигло здесь жестокое разочарование. Помню, это было осенью истекшего года, когда я, ревнуя о чистоте веры, не находил ни одного храма в Москве, который бы ясно отдавал себе отчет о тяжести церковных преступлений Митрополита Сергия. Приближался день моего Ангела1, и я скорбел, что Бог не позволяет мне, рожденному и прожившему всю жизнь в Православии, побывать в храме в этот день. И вот пришли Вы и, по водительству Божию, рассказали о состоянии Московской Церкви и указали на вполне православные храмы, где соблюдается правильное отношение к происходящему в Церкви. Ваше посещение я принял как указующий перст Божий и в указанные Вами храмы стал ходить, находя в них молитвенное и общественно-церковное утешение. Теперь же, возлюбленный наставник, чувствую, что ошибались и Вы, и я, пошедший за Вашими указаниями и получивший временное и мнимое утешение. Это и заставляет меня сейчас в душевной скорби писать Вам и просить снова и снова утешения.
Что видим мы сейчас в Церкви? Вопреки всяким рассуждениям об единстве Церкви, мы видим, что уже нет ровно никакого единства фактически. Что же это за единство, когда всякий храм и всякий иерей рассуждает по-своему и когда не знаешь, где Православие, и не отступит ли завтра приход от истины, который сегодня всеми признается как православный? Когда вышло распоряжение о поминовении Митрополита Сергия и Советской власти, о д н и сразу же стали идейно на эту точку зрения и сразу же стали возносить моления за тех, кто, по всякому православному сознанию, всегда являлись прямыми служителями сатаны. Д р у-г и е тоже стали поминать и тех и других, но стали поминать не идейно, а рабски, страха ради иудейска, жалким образом сохраняя ничтожные земные блага. Разве это не позор и не срам, когда на Валаамском подворье во время поминовения певчие начинают кашлять и сморкаться или громко петь, а диакон скороговоркой старается смять произносимые им нечестивые слова? Разве это не позор и не срам, когда протоиерей на ...2 поминает Митрополита Сергия и властей лишь тогда, когда сестра церковная, наблюдающая за посетителями храма, шлет ему записку в алтарь: «да», завидевши в храме опасного человека? Т р е т ь и поминают Митрополита Сергия, но не поминают властей, — жалкая, бессильная и убогая группа. Можно сказать, что эта группа совсем не имеет никакого представления о православном устроении, думая, что можно не исполнять указ № 5493 и стоять на платформе июльского послания Митрополита Сергия. Ведь поминовение —
простой логический вывод из того срама, который был объявлен Митрополитом Сергием 16/29 июля с. г. Ч е т в е р т ы е не поминают Митрополита Сергия, ни властей, но и эти разделены между собою. Одни из них, после долгих размышлений и колебаний, наконец решили подъять крест исповедничества и открыто отложиться от Митрополита Сергия и всех его мерзостей и сатанинства. Таких, конечно, очень мало, ибо исповедников всегда было мало, а изменников и предателей было большинство. Но среди непоминающих есть и другие. Именно, п я т ы е, сознавая всю гибель, которую готовит нам Митрополит Сергий, готовы отложиться, но по разным местным условиям (состояние прихода, отношение властей местных, наличие или неналичие Православного Епископа, личные дела и т. д.) этого отложения еще не совершили, со дня на день ожидая более удобных обстоятельств. Таких священников я знаю и всячески вхожу в их нужды, отнюдь не торопя с отложением и советуя поступать как можно осторожнее.
Но вот среди непоминающих, но и не отложившихся есть одна группа духовенства, та самая, которую Вы мне благословили иметь в виду, как наиболее надежную и православную. Говорю Вам, как духовнику, что по самой чистой совести считаю я этих пастырей не пастырями добрыми, но волками в овечьей шкуре и нерадивыми наемниками, соблюдающими свои личные интересы, а не ведущие вверенное им стадо ко Христу. Краткая история этих модных в Москве приходов сводится к следующему. Сначала один из этих иереев говорил, что поминать Митрополита Сергия и служителей сатаны нельзя за литургией, а можно за всенощной. Это убогое и жалкое рассуждение смутило меня тогда же, но верил Вам и Вашему церковному опыту. Потом что-то заставило этих иереев не поминать и за всенощной. На беспокойные вопросы об отложении эти иереи говорили, что нет отложившихся епископов, а без Епископа нет Церкви. Поверил я и тут. Затем нашлись и отложившиеся епископы и даже Митрополиты. На новые вопросы Ваши иереи отвечали: «Что же, Вы хотите действовать авторитетами? Дело в истине, а не в авторитете». Поверил этому я и здесь, ибо всегда исповедовал, что важно содержать истину, а не хвататься за авторитеты, которые, по человечеству, могут всегда ошибаться. Но этим дело не кончилось. Один из Ваших иереев внезапно исчез, яко тать в нощи, и больше месяца никто не может узнать от него о том, как надо поступать в настоящей церковной разрухе, ни даже просто увидать его4. Кому же из православных не придут в голову страшные слова евангелиста: «А наемник, иже несть пастырь, емуже не суть овцы своя, видит волка грядуща и оставляет овцы, и бегает, и волк расхитит их и распудит овцы» (Ин 10. 12). Другой Ваш иерей поступил еще хуже, и из-за этого-то обстоятельства я и решил Вас беспокоить настоящим письмом. Этот иерей постарался обеспечить себе доверие с обеих сторон. Сначала правые круги православного общества в Москве, видя твердость своего пастыря, стали надеяться на него, как на один из столпов. К ним принадлежали и Вы, и за Вами многие другие, и в том числе и я. И несколько месяцев продолжалась у нас эта вера и упование. Но теперь я узнаю, что с е й и е р е й б ы в а е т у Митрополита Сергия и Епископа Филиппа, причем последние, налагая прещения на одних непоминающих, не налагают его на сего иерея5. Наконец, что возмутительнее всего, я узнал, что этот же иерей находится в близких отношениях с
преосвященным Серафимом, епископом Угличским, и что последний, будучи в Москве, даже был у сего иерея6.
Прости меня, Господи, и ты, честной наставниче, но не могу, не могу я больше молчать. Что же это получается? Народ идет за своим пастырем и верит ему, пастырь же находит какую-то возможность мирить Христа с велиаром и свет со тьмою. Больше того. Отложилось не мало духовенства, высшего и низшего; духовенство это презрело и свою свободу и своих ближних, и духовных детей, рискуя подвергнуться жесточайшим карам. Ваш же иерей, пользуясь плодами своего исповедничества, пребывает в самодовольстве и православном ореоле, подобно мухе в известной басне, которая, сидя на воловьих рогах, тоже говорит: «Мы пахали». Разве это не предательство, когда он своим духовным детям говорит, что Митрополит Сергий теперь не будет накладывать прещение за непоминовение и что тем самым наступит в Церкви мир? Разве не понимает Ваш иерей, что если бы даже Митрополит Сергий и перестал накладывать прещение, то это было бы сделано только ввиду откола виднейших иерархов и исповедничества многих священнослужителей по всей России? Разве может честный иерей безучастно внимать голосу исповедников и даже говорить, что ввиду их отложения он не может с ними вместе совершать Богослужения? Ведь если с ними нельзя служить, то, значит, Ваш иерей находится во внутреннем (не только внешнем и формальном) общении с Митрополитом Сергием, и тогда почему он его не поминает? Если Ваш иерей честно и по совести не может совершать беззаконные поминовения, то это значит, что идейно он вместе с отложившимися, и тогда почему же он не может с ними служить? Ваш иерей стоит за единство Церкви. Но если это единство внешнее и формальное, то его уже давно нет, так как я указал Вам выше целых шесть ориентировок (а фактически еще больше). Если это единство существенное и внутреннее, то какого же еще надо единства, когда первостоятель Церкви Митрополит Петр жив да еще несет подвиг страдания за всю Церковь? Ваш иерей не понимает ни того, что Церковь находится в гонении, ни того сатанинства, которое обуяло теперь нашу несчастную родину. Ваш иерей пользуется своим выгодным положением, стараясь угодить на обе стороны, и избегнуть упрека в потакании сатане, и избегнуть прещения со стороны ере-тичествующего Митрополита Сергия.
И вот, дорогой наставник, разгадка всех этих Маросеек7 и Солянок. Иерей Ваш не потому не начинал поминать, что был православен, но потому, что боялся народа и что было срамно и мерзостно перед народом. И народа этого боится также и Митрополит Сергий. Где иерей мало заметен и где народ несознателен, там Митрополит Сергий накладывает на него прещение; а где народ более воспитан православно, там Митрополит Сергий этого не делает. Из этого Вы видите, что не сознание истинности своего дела руководит Митрополитом Сергием, но лживая и отвратительная обновленческая политика, и не сознание истинности своего дела руководит Вашим иереем, но хитрое лавирование между обеими сторонами и умение извлекать пользу из своего положения. Митрополит Сергий боится народа и не запрещает Вашего иерея, а иерей пользуется этим и не поминает, желая угодить туда и сюда. Ложь это, ложь, скверна, предательство. Вы о б яз а н ы р а з ъ я с н и т ь в с е э т о т е м, кому Вы, как мне, благословляли ходить в
храм к этому иерею и считать его столпом православия. Объясните и ему самому, что он ведет себя так, как будто бы действительно религия была обманом для народа. Народ все еще продолжает верить пастырям и честно ходить в церковь, не рассуждая и не вникая в дела, но заранее доверяя пастырю. Пастырь же лжет, сам вне истины, и тьмой благословляет своих прихожан. Довольно лжи, обманов, политики, всяческого лавирования и хитростей. Истина проста, и простой она должна предстать пред всеми. Не нужно нам таких пастырей, которые занимаются политикой. Истязания, ссылки и смерть лучших архипастырей и пастырей русской Церкви — наша опора и наше спасение, а не политика в центре Москвы, где лжеумствующие самозванцы и наемники работают над тем, как примирить Христа с велиаром. Объявляю Вам, что из шести указанных мною группировок, та, о которой я сейчас говорю, — самая лживая и предательская. Этой лжи и предательства не смыть им даже немедленным отложением, хотя немедленное отложение и было, и остается единственным путем к сохранению православного устроения в Церкви. «Горе Вам, книжницы и фарисее, лицемери, яко подоби-теся гробом повапленым, иже внеуду убо являются красны, внутрьуду же полни суть... лицемерия и беззакония» (Мф 23. 27-28).
Пишу Вам все это только потому, что глубоко убежден в Вашем сочувствии ко мне и к моему мнению, которое я тут выразил. И Вы тоже, без сомнения, сейчас также относитесь к этим лицемерам, хотя и очень скорбно, и тяжко нам с Вами в этом сознаться.
Прошу Ваших святых молитв.
1-е февраля 1928 г. ст. ст.
ГА РФ. Ф. Р-5919. Оп. 1. Д. 1. Л. 200-204. Копия. Машинопись.
Письмо NN к старцу...8
Начало 1928 г.
+
Дорогой и незабвенный батюшка о. .
«Христос посреде нас».
На днях получил я от Вас письмо, в котором Вы оправдываетесь в поминовении митрополита Сергия и доказываете, что это поминовение необходимо для блага Церкви. С глубоким прискорбием и тяжелым чувством прочитал я это письмо и решил, что мой долг ответить Вам и выразить Вам свое отношение к этому делу. Я уже давно знаю, что Вы поминали сначала епископа Филиппа9, а потом и митрополита Сергия, и не писал Вам потому, что все время стеснялся делать Вам указания от своего известного Вам окаянства. Но теперь, когда уже Вы сами пишете об этом и когда я слышу, что Вы не хотели даже причащать (Марию Фил.10) за несогласие с митрополитом Сергием, то теперь голос совести заставляет меня обличить Вашу неправду, на что я никогда не осмелился бы при других обстоятельствах. Я долго молился перед этим письмом, чтобы Господь не дал мне обидеть Вас и чтобы я написал Вам только одну истину.
Пишу Вам, батюшка, и свидетельствуюсь Господом нашим Иисусом Христом, иже хощет всем человекам спастися и в разум истины прийти, что Вы н а х о д и т е с ь в в е л и к о й л ж и и с а м о о б м а н е и что Ваше отношение к
Церкви равносильно о т с т у п л е н и ю о т п р а в о й веры. Как же это в такую страшную годину гонений и бедствий Вы смогли быть на стороне отступников и гонителей? Как это получилось, что Вы на стороне мирского духовенства, которое почти всегда спасает не веру Христову, но свои ничтожные земные блага? Митрополит Сергий объявляет, что в России нет сейчас никаких гонений на
Церковь, и благодарит советскую власть за ее благодеяния Церкви. И это тогда, когда попрана вся святыня и разогнаны почти все монастыри. Почти одновременно с его посланием разгоняется Дивеевская обитель, разгоняется Понетаев-ская обитель11, Оранская12. Этою осенью более двух тысяч монахинь пошло по миру, потерявши родные обители, в которых спасались целую жизнь. На праздник Рождества Христова вытаскивали у нас в Москве из музея мощи преп. Сера-
фима и над ними издевались и кощунствовали, в то время как вся Церковь с трепетом молится преподобному и чтит его святую память. И вот, когда омраченный мирской мудростью и ослепленный ересями митрополит Сергий объединяется с властью и образует без благословения митрополита Петра свой Синод, в котором заседают и представители власти, в то самое время, когда мирское духовенство подчиняется раболепно митрополиту Сергию страха ради иудейска, в
это время и наши старцы, последняя опора в Церкви, начинают объединяться с предателями и еретиками, забывая и свой пастырской долг, и свое монашеское звание. Вы сами сбились с пути истины и тянете за собой народ. В народе еще осталась кое-какая вера, еще кое-как идут в Церковь и ждут пастырского слова, и идут без рассуждения, доверяя Церкви, которая две тысячи лет подает всем спасение и утешение. И что же? Приходит народ, а Вы его обманываете, делаете вид, что все в Церкви благополучно, да еще не хотите причащать тех, кто против митрополита Сергия. Да понимаете ли Вы, что Вы делаете? Понимаете ли, что от Вас отступила благодать, раз Вы поддерживаете богомерзкого митрополита и его Синод, который оправдывает все церковные гонения. В старое время он был замешан в грязные истории с Распутиным13. В 1913 году, в борьбе с имясла-вием он выставил от имени Синода и объявил небывалую ересь, что имя Божие есть простой незначащий звук и что таинства совершаются не именем Божиим14. В 1922 году, когда Патриарх сидел в тюрьме и свирепствовала живая церковь, он вместе с пьяницей, блудником и вором Евдокимом перешел в живую церковь и напечатал письмо о всецелом ее признании15. Когда Святейшего выпустили и живая церковь потеряла свою силу, он опять перешел к Патриарху и покаялся. Но не прошло и трех лет, как теперь он опять снова затеял обновленчество в Церкви, но на этот раз уже с сатанинской злобой и напором. Вы говорите, что Патриарх делал тоже что-то похожее. Но, во-первых, Патриарх делал это лично и никого к этому не принуждал, даже говорил, чтобы делали все по-старому; митрополит же Сергий отбирает от благочинных подписку и налагает преще-ние за непоминовение. Во-вторых, и Патриарха нельзя во всем оправдывать. Он был человек слабый и во многом уступал большевикам, и мы не должны ему в этом подражать. Кроме того, Патриарх не был еретиком и не переходил в живую
церковь. Впрочем, писать об этом долго не стоит. Если совесть позволяет Вам поминать митрополита Сергия и считать его своим главой, то, значит, убеждать Вас нечего. Вы — отступники и предатели и на Страшном Суде будете заодно с теми митрополитами, с которыми объединяетесь сейчас.
На Вас не подействовало ни отложение от митрополита Сергия многих епископов, ни возражения Ваших духовных чад. Я, грешный, не был у Вас с самого лета; все надеялся, что Вы еще не все знаете и что заблуждаетесь случайно. Теперь по всему вижу, что Вы изменили Православию, и потому не говел у Вас ни в Филиппов пост, ни на Рождество Христово. Через Вас не могу приехать в ...16 обитель, к которой привязан всем сердцем и в которой уже несколько лет подряд встречал и Рождество, и Пасху. Думаю, что от Вас отступила благодать и что у Вас не совершается правильно таинство. Вместо того чтобы объяснить истину своим чадам духовным, Вы их больше затемняете и ведете к погибели. Вы знаете, что от митрополита Сергия отложились митрополит Агафангел, митрополит Иосиф Ростовский, епископ Серафим Угличский, епископ Варлаам, Евгений, Виктор, Иерофей, Алексей Воронежский, в Петербурге: епископ Дмитрий Гдовский и Сергий Нарвский, в Сибири: епископ Дмитрий Томский и епископ Евсевий и др. Вы знаете, как осуждают митрополита Сергия — Серафим Звездинский и Арсений Чудовский. И ничто на Вас не действует. Могут ли подействовать мои слабые и ничтожные слова. Сколько лет я исповедывался у Вас, Вы сами знаете всю мою мерзость и ничтожество. Мне ли учить Вас и наставлять. Но чувствую, что я должен объяснить Вам свое отношение и делаю я это с тяжелыми усилиями и почти со слезами. Столько лет я окормлялся около Вас и умилялся сердцем, слыша Ваши простые, но спасительные и святые слова и видя Вашу подвижническую жизнь. Через Вас я почувствовал все благоухание иноческой жизни и через Вас непрестанно поучался постоянному вниманию себе и подвигу молитвенному. После общения с Вами надолго оставался в душе горький упрек самому себе, что живешь не так, как надо, что спишь не столько, сколько надо, что ешь и пьешь, и говоришь, и думаешь не так, как угодно Христу. Образ Вашего лица всегда присутствует у меня в душе, и образ этот сурово обличает всю мою жизнь и все мои дела. Никогда ни от кого не имел я такой духовной ласки и сердечного утешения, как от Вас. И вот, как теперь радуется сатана. Какое веселие теперь у врага нашего спасения. Враг одержал победу над нами, расторгнул союз любви, обманул Вас и завел в тьму отступления, а меня лишил наставника, отца, духовника, утешителя и молитвенника. Вспоминая историю Церкви, вижу, что часто так бывало, что духовные дети оставляли своих заблудившихся отцов, полагая свое спасение не во временных благах от еретика митрополита, но в вечной жизни от Господа Иисуса.
Сами же Вы научили нас идти тесным путем, а не широкими вратами, иже к погибели. Сейчас большинство духовенства идет за Сергием не из-за сочувствия, а из-за своей шкуры, и только немногие исповедники поддерживают истинное единство Церкви. Исповедников всегда было мало, а предателей всегда было большинство. Это и есть широкий путь, на который Вы встали. Я же и без того погибающий и омраченный грехами человек. Вы предстанете перед Вечным Судом со своими многолетними подвигами, с постоянными постами
и молитвенным бдением. Может, Господь и простит Вам Ваше отступление за Ваши труды и подвиги. У меня же никаких ни трудов, ни подвигов. Не умею ни молиться, ни внимать себе, ни отвечать на зло добром. С чем же предстану пред Господом, когда разогнутся книги и будет прочтена вся моя мерзость и греховная тьма. Какой свой подвиг вспомню и какую молитву приведу в оправдание? Каждая секунда жизни моей полна лжи и злобы, лености и злохуления. С чем предстану в последний день, если и Православия не соблюду и отеческие объятия отвергну? Господи, — молюсь я теперь, — если я блудник, если я в лености все свое житие иждих, если я озлоблен и потемнел от греха, то Ты, Всевидящий, знаешь, что я не отступил от Тебя, что я не объединился с еретиками и с хулителями Твоего сладчайшего имени, что я сохранил правую веру, которую Ты нам даровал по неизреченной милости. Аще убо вера, яже в Тя спасает все отчаянные, се верую, спаси мя, яко БОГ мой Ты еси и Создатель. Вера же вместо дел да вменится мне, Боже мой. Не взыщи дел, отнюдь оправдывающих мя. Но та вера да довлеет мне вместо всех, та да отвещает, та да оправдит мя, та да покажет мя причастника славы Твоея вечныя. Что же будет со мною, если и веру не соблюду и объединюсь со служителями сатаны?
Плохой я монах, но монашеский образ чту от глубины сердечной и ужасом содрогаюсь, когда вижу, что монахи из-за временных благ поминают на Божественной литургии служителей сатаны и не имеют мужества прервать общения с еретиками. Еще раздаются хитрые слова о церковном единении и послушании. Да кому же нужно единство во лжи и какого Вам еще единства надо, если Первостоятель Русской Церкви, митрополит Петр, и жив, и даже терпит еще изгнание за правду? Монах не должен спорить, если ему говорят о монастырском послушании. И тут, если игумен скажет: «Лезь в помойную яму», — инок должен выполнить это беспрекословно. Н о н е т и н е м о ж е т б ы т ь п о с л у ш ан и я в в е р е. Если игумен скажет: «Плюнь в икону», — то тут задевается вера, и инок ни в коем случае не должен его слушать. И если Вам говорят — «поминайте еретиков» или «объединяйтесь с гонителями Христа», то Ваше послушание будет погибелью, и тут не послушание, а предательство Христа. З а в е р у н и к а к о й Е п и с к о п и н и к а к о й и г у м е н н е м о ж е т в з я т ь о т в е т с т в е н-н о с т ь н а с е б я, с н я в ш и е е с п о д ч и н е н н ы х.
Когда я видел различные безобразия и бесчинства среди архиереев, я не говорил, что нужно откладываться от них. Я знал одного архиерея, который постриг одну девицу в мантию для того, чтобы взять ее себе в келейницы и жить с ней, как с женой. Я не говорил, что надо откладываться от этого архиерея, потому что это был его личный грех, за который отвечает перед Богом он сам, а не мы. На родине у меня был диакон, который за всенощной часто бывал пьяный; знал я и протодиакона, который перед литургией, идя встречать епископа, выпивал в алтаре, когда другие уже ушли, полбутылки водки для звучности голоса. Я мог бы привести тысячи подобных примеров, да и Вы сами это лучше меня знаете. Н о н и к о г д а я н е г о в о р и л, ч т о о т т а к о г о д у х о в е н с т в а н а д о о т к л а д ы в а т ь с я, потому что оно погрешало лично, но не погрешало в вере и исповедовало правую веру. Теперь же надо откладываться от митрополита Сергия именно потому, что он еретик. Еретику нельзя оказывать послушания.
Ну вот, написал я Вам все, что думаю. И чувствую, в пагубное дело завлек нас сатана. Приехать к Вам и взять у Вас благословение, а наипаче принять от Вас таинство — по чистой совести не могу. Думаю, что нынешнему духовенству, пошедшему за Сергием, придется к а я т ь с я, как оно уже каялось один раз после того, как изменило Патриарху, когда он сидел в тюрьме. Также и Вы можете быть приняты в церковное общение только после того, как принесете чистосердечное раскаяние перед каким-нибудь из православных епископов, оставшихся верными Церкви. До тех пор причащающиеся у Вас причащаются тьмою, и Вы ответите за них в день Судный. Прискорбно, что Вы пошли за мирским духовенством. Им все равно кого поминать. И придет время — ни один из этих предателей не станет защищать митрополита Сергия. Им все равно, кому и в чем каяться. Однако страшно не за них, а за себя. Что будет с нами, когда предстанем перед Престолом славы и не сможем сказать даже того, что были православными.
«Объятия Отча отверсти ми потщися, блудно иждих мое житие, на богатство неиждиваемое взираяй щедрот Твоих, Спасе, ныне обнищавшее мое сердце не презри. Тебе бо, Господи, во умилении зову: согреших, Отче, на небо и пред Тобою»17.
Прости меня, честный отче, не хотел я обидеть тебя, — видит Бог, — не хотел, но хотел лишь правды. Бог пусть рассудит нас.
Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас. ГА РФ. Ф. Р-5919. Оп. 1. Д. 1. Л. 227-232. Копия. Машинопись.
Комментарии
1 Свои именины А. Ф. Лосев отмечал 18 октября (память святителей Петра, Алексия, Ионы и Филиппа Московских).
2 В тексте пропуск.
3 Имеется в виду циркулярный указ митрополита Сергия и Временного при нем Патриаршего Священного Синода от 21 октября 1927 г. за № 549 об обязательном поминовении за богослужением советской власти и об отмене поминовения епархиальных архиереев, находящихся в ссылке.
4 Вероятно, имеется в виду архимандрит Серафим (Битюков), настоятель московского храма свв. бессребреников Кира и Иоанна на Солянке.
5 Имеется в виду священномученик протоиерей Сергий Мечёв.
6 М. А. Новоселов писал: «Совершенно невозможно распространять слухи, что он был у Но-жичкина. Это криминал, за к[ото]рый может быть привлечен к ответственности] а[рхиепископ] С[ерафим]. Посему вычеркните в своем экземпляре] это место. При чтении Н[ожички]ну я сохраню его, но распространять экземпляры с этим сообщением недопустимо!»
7 Имеется в виду московский храм св. Николая на ул. Маросейка, настоятелем которого был протоиерей Сергий Мечёв.
8 Отточие в документе.
9 Архиепископ Филипп (в миру Сергей Николаевич Гумилевский), с мая 1927 г. временно управляющий Московской епархией, член Временного Патриаршего Священного Синода при митрополите Сергии (Страгородском).
10 Неустановленное лицо.
11 Серафимо-Понетаевский Скорбященский монастырь — в части одного из корпусов расположен скит Свято-Троицкого Серафимо-Дивеевского женского монастыря. Расположен в селе Понетаевка. Закрыт в 1925 г.
12 Оранский Богородицкий монастырь — мужской монастырь Нижегородской епархии Русской Православной Церкви. Расположен в селе Оранки Нижегородской области. Закрыт в 1920 г.
13 В 1903 г. епископ Сергий (Страгородский) представил Григория Распутина архимандриту Феофану (Быстрову), который и познакомил со «старцем» высший свет Петербурга. В течение ряда лет Сергий оказывал «старцу» покровительство.
14 По поручению Синода архиепископ Антоний (Храповицкий), епископ Никон (Рождественский) и С. В. Троицкий осуществили критический разбор учения имяславцев. На основании их докладов Синоду архиепископ Финляндский Сергий (Страгородский) написал «Послание к чадам Православной Церкви», где обвинил имяславцев в магизме.
15 16 июня 1922 г. митрополит Сергий, совместно с архиепископом Нижегородским Евдокимом (Мещерским) и архиепископом Костромским Серафимом (Мещеряковым), публично признали обновленческое ВЦУ единственной канонической церковной властью в так называемом Меморандуме трех («Воззвании»).
16 Отточие в документе.
17 Седален Недели о блудном сыне.
Ключевые слова: Русская Православная Церковь, июльская Декларация митрополита Сергия (Страгородского), М. А. Новоселов, А. Ф. Лосев, иеромонах Досифей (Шо-нин), архимандрит Давид (Мухранов), рукописная полемическая литература, церковная оппозиция конца 1920-х — начала 1930-х гг., гонения на Церковь, следственное дело «Истинно-Православная Церковь».
Список литературы
Записки священника Сергия Сидорова, с приложением его жизнеописания, составленного дочерью В. С. Бобринской. М., 1999. Мазырин А., диак. К вопросу о полномочиях Заместителя Патриаршего Местоблюстителя. Взгляд историка церковной святости священника Сергия Мансурова // Материалы XV Ежегодной Богословской конференции ПСТГУ. М., 2005. С. 272—280. Тахо-Годи А. А. Лосев. М., 2007.
St. Tikhon's University Review.
Series II: History. Russian Church History.
2018. Vol. 81. P. 121-138
Kosik Olga, Candidate of Sciences in Philology Senior Research Fellow, Research Centre for the Study of Modern History of Russian Orthodox Church, St. Tikhon's Orthodox University for the Humanities.
6/1 Likhov Pereulok, Moscow 127051, Russian Federation [email protected]
ORCID: 0000-0003-3968-1483
Guidance for Spiritual Mentors. Polemical Letters of A. F. Losev in Context of Discussion about the Attitude to July Declaration of Metropolitan Sergius (Stragorodsky)
The documents published here were created in the period and in the context of church controversy that took place after the release of the July Declaration of Metropolitan Sergius (Stragorodsky). They date back from the beginning of 1928. The author of the publication puts forward the hypothesis that the two letters belong to the famous philosopher and church figure A. F. Losev but were written under the influence of the leader of the church opposition Mikhail Alexandrovich Novoselov. Both philosophers were arrested following the case of the "True Orthodox Church", M. N. Novoselov in 1929, A. F. Losev in 1930. The publication contains two letters to the clergy by A. F. Losev. One of them, the "Letter to the Defender of the Russian Church", as suggested by the publisher, is addressed to the Athonite elder-Imiaslavets (Russ. имяславец, literally 'name-praiser') archimandrite David (Mukhranov). The other, entitled "NN's Letter to the Elder", is addressed to the monk of closed-down Zosima's Hermitage (Зосимова пустынь) Dosifei (Shonin). The letters give reasons for the open severance from Metropolitan Sergius and condemns the compromising or cautious approach to the problem of severance. Looking like a personal document, the letters are designed for a broad audience and bear the function of convincing and attracting adherents of a certain opinion. The letters illustrate a complicated approach to the problem of obeying spiritual authorities, i.e. spiritual fathers and church authorities. Besides, the documents are interesting as a source of information on the church situation in the late 1920s and as a reflection of complicated spiritual and personal relations arising in this situation. The letters have been discovered in the State Archive of the Russian Federation and in the Central Archive of the Federal Security Service.
Keywords: Russian Orthodox Church, July Declaration of Metropolitan Sergius (Stragorodsky), M. A. Novoselov, A. F. Losev, hieromonk Dosifei (Shonin), archimandrite David (Mukhranov), handwritten polemic literature, church opposition of the late 1920s and early 1930s, persecution of church, case of "True Orthodox Church".
The Publication and Notes by O. Kosik
References
Taho-Godi A. A., Losev, Moscow, 2007.
Zapiski svyashchennika Sergiya Sidorova, s prilozheniem ego zhizneopisaniya, sostavlen-nogo docher'yu V. S. Bobrinskoj, Moscow, 1999.
Mazyrin A., "K voprosu o polnomochiyah Za-mestitelya Patriarshego Mestoblyustitelya.
Vzglyad istorika cerkovnoj svyatosti svyashchennika Sergiya Mansurova", in: Ma-terialy XV Ezhegodnoj Bogoslovskoj konfe-rencii PSTGU, Moscow, 2005, 272-280.
