CC BY
450
Ф МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО Ф
Наследование как разновидность универсального правопреемства: теоретические и практические проблемы в аспекте международного частного права
М. С. Абраменков
Наследственное право, являясь одним из важнейших элементов частного права любой страны, представляет собой, по выражению германского юриста В. Риринга, «типично национальную правовую материю»1. Юридическая регламентация порядка перехода имущества умершего к другим лицам испытывает значительное влияние этических, моральных, религиозных, семейных и иных укладов и традиций.
В мировой юридической доктрине и практике принято выделять два основных подхода к определению сущности наследования: 1) в странах континентального права, в том числе в Российской Федерации, наследование понимается как разновидность универсального правопреемства. Такая квалификация восходит к классическому римскому праву, где в лице наследника видели продолжение юридической личности
Абраменков Михаил Сергеевич — старший преподаватель кафедры права филиала Ульяновского государственного университета в г. Димитровграде.
1 См.: Rechtsvergleichende Studie der erbre-
chtlichen Regelungen des Internationalen Verfa-
hrensrechtes und Internationalen Privatrechts der Mitgliedsstaaten der Europ3ischen Union. S. 317 // Deutsches Notarinstitut (DNotl). Les Successions Internationales dans l’UE. <http:// www.dnoti.de/eu7studie/04_rechtsvergleich-pdf>
наследодателя2 ; 2) в странах «общего права» наследование понимается как распределение имущества умершего между лицами, указанными в законе и/или завещании.
В соответствии с первой концепцией наследник при принятии наследства становится носителем прав и обязанностей наследодателя в целом и не может принять лишь их часть, а от остальных отказаться. Наследственное имущество при этом рассматривается как совокупность всех активов и пассивов умершего. Экономический оборот требует, чтобы и после смерти должника его долговые обязательства сохранялись — по крайней мере, те из них, которые не связаны тесно с его личностью.
Что касается стран «общего права», то в них наследование понимается иначе, нежели в странах «цивильного права». Доктрина и практика этих стран исходит из того, что при наследовании имеет место ис-
2 См.: Римское частное право: Учебник / Под ред. проф. И. Б. Новицкого и И. С. Пе-ретерского. М., 1997. С. 222. Авторы цитируют отрывки из Corpus Iuris Civilis Ius-tiniani: hereditas nihil aliud est, quam suc-cessio in universum ius quod defunctus ha-buerit (Digesta, 50.17.62); nostris videtur legibus una quodammodo persona heredis et illius qui hereditatem in eum transmittit (No-vellae, 48).
чезновение юридической личности умершего и ликвидация его имущества; при этом осуществляется сбор причитающихся ему долгов, оплата его долгов, погашение его налоговых и иных обязанностей. Указанная процедура именуется администрированием (administration) и протекает под контролем суда. Наследники же получают право на чистый остаток (net estate)3. Как пишут английские авторы Дж. Чешир и П. Норт, «обязанность администратора4 состоит в том, чтобы распределить имущество между теми, кому оно принадлежит на правах выгодоприобрета-телей»5. При такой квалификации перехода имущества по наследству не может идти речи, например, об ответственности наследников по долгам наследодателя, которая представляет собой типичный институт в правовых системах, воспринявших римскую модель наследования.
В странах континентальной Европы представление о наследовании как универсальном правопреемстве стало закрепляться после выхода в свет фундаментального восьмитомного труда немецкого юриста Ф. К. фон Савиньи «Система современного римского права» («System des heutigen römischen Rechts»). Исследовав природу отношений по наследованию, он пришел к заключению, что «[наследственное] имущество следует рассматривать как единое целое, основание коего надлежит искать в личности умершего владельца» («so muß das Vermögen als Einheit behandelt werden, deren
3 См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть третья (постатейный) / Отв. ред. Л. П. Ануфриева.
М., 2004. С. 1—2; Гражданское и торговое право зарубежный стран: Учебное пособие / Под общей редакцией В. В. Безбаха и
В. К. Пучинского. М., 2004. С. 650—651.
4 О происхождении данного института см., в частности: Beale J. A. A Treatise On The Conflict Of Laws. Vol. 2. N.-Y., 1935. P. 1027.
5 См.: Cheshire G., North P. Private Inter-
national Law. London, 1987. P. 833.
Grund in der gemeinsamen Beziehung auf den verstorbenen Inhaber zu suchen ist»)6. Из данного утверждения с необходимостью выводилось и другое: имущество умершего рассматривается как нечто, имеющее единую количественную характеристику, без оглядки на его составные части («чистое количество» — «reine Quantit3t»). В итоге автор приходит к мысли, что наследование надлежит квалифицировать как универсальное правопреемство.
Выводы Савиньи были восприняты европейской доктриной и практикой и применяются вплоть до настоящего времени. В частности, венгерское право устанавливает: «Со смертью человека его наследство переходит в совокупности к наследникам» (ст. 598 ГК Венгрии). В общем виде этот принцип выражен и в немецком праве: «Со смертью лица его имущество (наследство) переходит как единое целое к одному или нескольким другим лицам (наследникам)» (§ 1922 Германского гражданского уложения). ГК Франции устанавливает, что к наследникам и пережившему супругу переходит в силу самого закона имущество, права и иски умершего с возложением на них исполнения всех обязательств, обременяющих наследство (ст. 724). В соответствии со ст. 896 ГК Японии с момента открытия наследства к наследнику переходят не только все права, но и обязанности, связанные с имуществом наследодателя.
Отечественная цивилистическая доктрина — и дореволюционная, и советская, и современная российская — традиционно трактует переход имущества по наследству как преемство в правах и обязанностях умершего лица.
Так, российский дореволюционный исследователь Г. Ф. Шершене-
6 Cm.: von Savigny F. K. System des heutigen R° mischen Rechts. Bd. 1. Berlin, 1840. S. 383.
вич писал, что «совокупность юридических отношений, в которые поставило себя лицо, со смертью его не прекращается, но переходит на новое лицо... Новое лицо заменяет прежнее и занимает в его юридических отношениях активное или пассивное положение, смотря по тому, какое место занимал умерший. Оно является субъектом прав собственности, сервитутов, залога, прав требования; на него падают обязанности по всем долгам умер-шего»7. Аналогичных взглядов придерживались К. П. Победоносцев8,
Б. Б. Черепахин9, В. М. Хвостов10,
Б. С. Антимонов и К. А. Граве11.
С 1 марта 2002 г. в нашей стране была введена в действие третья часть ГК РФ, содержащая два раздела — «Наследственное право» и «Международное частное право», опосредующие соответственно материально-правовое и коллизионноправовое регулирование наследственных отношений. Правовое регулирование отношений по наследованию в результате разработки и принятия указанных разделов претерпело в отечественной системе права существенные изменения как по объему, так и по содержанию.
7 См.: Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права. Т. 2. § 66 // СПС «КонсультантПлюс». «Классика российской цивилистики».
8 См.: Победоносцев К. П. Курс гражданского права. Часть вторая: Права семейственные, наследственные и завещательные. § 32 // СПС «КонсультантПлюс». «Классика российской цивилистики».
9 См.: Черепахин Б. Б. Правопреемство по советскому гражданскому праву. § 2, подпараграф 1. (Труды по гражданскому праву) // СПС «КонсультантПлюс». «Классика российской цивилистики».
10 См.: Хвостов В. М. Система римского права. Семейное право. Наследственное право. § 1. М., 1909 // СПС «Гарант». Классика российского правового наследия.
11 См.: Антимонов Б. С., Граве К. А. Советское наследственное право. М., 1955.
С. 5.
В области материально-правовой регламентации количество статей увеличилось более чем вдвое: раздел 7 ГК РСФСР 1964 г. насчитывал всего 35 статей, в ныне действующем разделе V ГК РФ содержится уже 76 статей. Кроме того, нормы внутри данного раздела подверглись систематизации, в результате чего они сгруппированы по главам — «Общие положения о наследовании», «Наследование по завещанию», «Наследование по закону», «Приобретение наследства», «Наследование отдельных видов имущества».
Статья 1110 ГК РФ впервые в истории отечественного гражданского законодательства понятие наследования как универсального правопреемства закрепила легально: «При наследовании имущество умершего (наследство, наследственное имущество) переходит к другим лицам в порядке универсального правопреемства, то есть в неизменном виде как единое целое и в один и тот же момент, если из правил настоящего Кодекса не следует иное».
Это, в частности, означает, что наследство рассматривается как определенная совокупность имущества (единое целое) вне зависимости от того, где оно находится и известно ли место его нахождения. Иными словами, приобретая права на определенную (известную) часть наследства, наследники приобретают права и на иное (неизвестное им) наследственное имущество. Неосведомленность наследников о каком-либо конкретном объекте из состава наследства не влияет на последствия правопреемства. Соответствующие права и обязанности в случае принятия наследства переходят к наследникам полностью. Причем, если речь идет о множестве объектов в составе наследства и о нескольких наследниках, то каждый из них с принятием наследства приобретает права в отношении каждого наследуемого
объекта пропорционально своей доле (если только конкретные объекты не завещаны конкретным ли-цам)12.
Наследство как предмет правопреемства переходит к наследникам в неизменном виде, т. е. таким, каким оно являлось на момент открытия наследства (в том же составе, объеме и стоимостном выражении). Так, при наследовании имущества, находящегося в залоге, право залога не прекращается, а следует за вещью. Правопреемник залогодателя становится на его место и несет все обязанности залогодателя, если только первоначальный залогодатель своим соглашением с залогодержателем не установили иное (ст. 353 ГК РФ). В качестве еще одного примера может быть назван переход прав на застрахованное имущество. Согласно ст. 960 ГК РФ при таком переходе права и обязанности по договору страхования сохраняются для нового правообладателя.
Наследство переходит к наследникам одномоментно со времени открытия наследства, независимо от времени его фактического принятия, а также от момента государственной регистрации права наследника на это имущество, когда такое право подлежит регистра-ции.13
На наш взгляд, квалификация наследования в качестве 840068819 їп universum осуществлена законодателем не только посредством предписаний, содержащихся в ст. 1110, но и посредством таковых, закрепленных в ст. 1112 этого Кодекса.
В первом приближении можно было бы утверждать, что данная статья основной и единственной
12 См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей (постатейный) / Под ред. Н. И. Мары-шевой и К. Б. Ярошенко. М., 2004. С. 3.
13 См.: Наследственное право / Под ред.
К. Б. Ярошенко. М., 2005 // СПС «Гарант». Комментарии законодательства.
своей целью имеет нормативное закрепление состава наследственного имущества: «В состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности. Не входят в состав наследства права и обязанности, неразрывно связанные с личностью наследодателя, в частности право на алименты, право на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также права и обязанности, переход которых в порядке наследования не допускается настоящим Кодексом или другими законами. Не входят в состав наследства личные неимущественные права и другие нематериальные блага». Сообразно этому в специальной литературе комментаторы нередко толкуют цитированные нормы в аспекте анализа тех положений действующего законодательства РФ, которые посвящены правовому режиму различных видов имущества14. Вполне очевидно, что такое толкование нельзя признать абсолютно точным и достаточным.
Неотъемлемой частью анализируемой статьи, в том числе для целей уяснения ее смысла, является ее название — «Наследство». Законодатель указал, что после смерти лица его имущество (независимо от своего состава и «ареала») приобретает особые юридические свойства, превращаясь в объект гражданских прав локального ха-
14 См., например: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть третья (постатейный) / Отв. ред. Л. П. Ануфриева. С. 4—6; Виноградова Р. И, Дмитриева Г. К., Репин В. С. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей / Под общ. ред. д-ра юрид. наук, проф. В. П. Мозолина. М., 2002.
С. 13—14; Сергеев А. П., Толстой Ю. К., Елисеев И. В. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (постатейный). Часть третья. М., 2002. С. 9—14.
рактера15: разнообразные правоотношения, в которые оно вовлекается, преследуют лишь одну цель — обеспечить его переход от одного лица к другому (другим) в порядке универсального правопреемства.
С отмеченным свойством наследственного имущества связана и другая его специфическая черта — эластичность. Она означает, что в состав наследства могут входить любые вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности, причем в неограниченном количестве. В совокупности же локальность и эластичность характеризуют наследство как единое целое.
Характеризуя новейшее российское регулирование в сфере наследственного права, следует отметить, что даже поверхностное знакомство с его основными положениями показывает, что законодатель ввел в соответствующий нормативный комплекс ряд новелл, которые значительно расширяют материальную сферу возникновения наследственных отношений, связанных с правопорядками нескольких государств, и, следовательно, диктуют необходимость обращения к специальному юридическому инструментарию — коллизионным нормам.
В частности, в литературе отмечается, что новая регламентация наследственных отношений следует в общем русле принципов частного права, установленных в ГК РФ16. Углубление частноправовых начал в новом наследственном праве России осуществлено с помощью обращения к различным правовым средствам. Среди них, преж-
15 См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей (постатейный) / Под ред. Н. И. Марышевой и К. Б. Ярошенко. С. 8; Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации / Под редакцией А. Л. Маковского, Е. А. Суханова. М., 2003. С. 51—52.
16 См.: Суханов Е. А. О третьей части Гражданского кодекса Российской Федерации // Вестник ВАС РФ. 2002. № 3.
де всего, надо отметить закрепление свободы завещания в качестве принципа частного права вообще и гражданского права в том числе. В ГК РФ можно выделить несколько аспектов свободы завещания: 1) завещание составляется лицом по своему усмотрению, что корреспондирует общему правилу об осуществлении гражданских прав своей волей и в своем интересе (ст. 1). Решения, касающиеся самого акта завещания как такового и содержания завещательных распоряжений, должны приниматься завещателем самостоятельно и независимо. При этом он не обязан сообщать кому-либо о совершении, изменении или отмене завещания, равно как и о его содержании; 2) имущество может быть завещано любым лицам — гражданам РФ, иностранным гражданам и лицам без гражданства, которые живы на момент открытия наследства и могут быть признаны наследниками (указанная категория лиц призывается и к наследованию по закону); российским и иностранным юридическим лицам, существующим на момент открытия наследства. Кроме того, наследниками по завещанию могут быть РФ и ее субъекты, муниципальные образования, а также иностранные государства и международные организации. Думается, что в перечень наследников по завещанию может быть включена иностранная организация, не являющаяся юридическим лицом в соответствии с нормами «собственного» права (ст. 1203), хотя законодатель об этом не упоминает. Как видим, круг субъектов, которые могут призываться к наследованию, существенно расширен и включил в себя категорию, традиционно именуемую «иностранными лицами»; 3) предметом завещательного распоряжения может быть любое имущество, которое окажется принадлежащим завещателю на момент открытия наследства, не изъятое из гражданского оборота (например, золото в самородках или в виде песка не может ни находиться в соб-
ственности, ни передаваться по наследству). В условиях интенсивно развивающегося хозяйственного оборота наследственная масса может заключать в себе движимое и недвижимое имущество, расположенное за пределами РФ; права, вытекающие из договора банковского счета с иностранным банком или иностранной страховой компанией, и т. д. — все то, что можно условно обозначить как «заграничное имущество». И именно в силу эластичности понятия «наследство», связанности в значительном числе случаев наследования с территориальным правопорядком и особенностей локальных норм, регулирующих наследование и наследство, такое имущество способно свободно включаться в его состав.
В то же время в ситуации, когда на юридическую регламентацию перехода имущества умершего к другим лицам претендуют несколько национальных правопорядков, перед правоприменителем с неизбежностью встает вопрос о том, какими правовыми нормами должно быть урегулировано данное отношение — собственными или иностранными, а если иностранными, то какими принципами надлежит руководствоваться при их выборе. Как уже отмечено, для ответа на данный вопрос компетентный орган — нотариус или судья — должен обратиться к специальным правовым предписаниям — к нормам международного частного права. С их помощью устанавливается тот правопорядок, который будет компетентным для целей регулирования наследственных отношений по существу, т. е. будет выступать в качестве статута наследования. В этом плане речь идет об одном из основных коллизионных аспектов решения вопроса о наследовании.
В настоящее время соответствующие правила в рамках отечественного регулирования сосредоточены в ст. 1224 ГК РФ. Согласно ее п. 1 отношения по наследованию определяются по праву страны,
где наследодатель имел последнее место жительства, если иное не предусмотрено данной статьей. В следующем абзаце того же пункта установлено, что наследование недвижимого имущества определяется по праву страны, где находится это имущество, а наследование недвижимого имущества, которое внесено в государственный реестр в Российской Федерации, — по российскому праву.
Появление данной нормы в отечественном законодательстве позволяет говорить о том, что РФ отныне без каких-либо оговорок может быть отнесена к той группе государств, в которых коллизионно-правовая регламентация наследования строится на принципе так называемой полистатутности, а точнее, множественности режимов наследования: наследование движимого и иного имущества, не относящегося к недвижимости, подчиняется закону, с которым наследодатель на момент смерти имел наиболее тесную связь (она определяется по домицилию умершего), а недвижимость подпадает под действие закона места ее нахождения и/или внесения в специальный реестр.
Не вызывает сомнений тот факт, что при конструировании соответствующих коллизионно-правовых предписаний законодатель обязан исходить из сущности общественных отношений, подвергаемых регламентации. Представляется, что таковая не может дифференцироваться в зависимости от того, идет ли речь о чисто «внутренних» отношениях или же об отношениях, выходящих за пределы юрисдикции одного государства. Наследование — всегда наследование. И если оно как таковое квалифицируется в качестве универсального правопреемства, то это не означает просто «юридическую оболочку» или «юридическую форму» для объяснения природы наследственного права, как считал, в частности, Ф. К. фон Савиньи17, но, на-
17 См.: гои 8аугдиу Г. К. Ор. сі! Б. 297. 81
против, указывает на использование определенных подходов к пониманию сути того социального явления, которое подпадает под юридическое регулирование. При этом не имеет значения, о какой его разновидности идет речь — о материальных нормах внутригосударственного гражданского законодательства или о национальных коллизионных нормах МЧП. Существо восприятия в юридическом смысле данного явления не может ревизоваться в зависимости от природы анализируемых отношений — внутренней или международной.
Если рассмотреть предписания п. 1 ст. 1224 ГК РФ с указанных позиций, то можно прийти к выводу, что содержащиеся в них решения не вполне соответствуют той правовой квалификации, которая осуществлена законодателем в ст. 1110 и 1112. Данные коллизионные нормы фактически лишают наследство таких его важнейших характеристик, как единство и целостность, что, в свою очередь, означает утрату наследственным правопреемством свойств универсальности. В итоге становится очевидным, что те правоположения, которые призваны носить «сквозной», принципиальный характер для регулирования наследственных отношений как таковых, на деле оказываются не в состоянии осуществить свою регламентирующую функцию надлежащим образом, если наследственные отношения имеют международный характер. Анализ концептуальных положений отечественного наследственного права позволяет с уверенностью утверждать, что единство наследственной массы является для нашей доктрины и практики принципиальным постулатом. А если так, то и коллизионные правила, касающиеся отыскания наследственного статута, должны строиться в соответствии с данным принципом. Практическим воплощением указанной рекомендации могло бы стать использование для целей регулиро-
вания отношений по наследованию единой коллизионной привязки.
Нормативная практика и доктрины разных государств в этом вопросе выдвигают, например, гражданство или домицилий наследодателя на момент смерти, место его обычного проживания18. Проблема определения того, какой из приведенных критериев либо их сочетание являются предпочтительными для целей прикрепления к ним статута наследования, должна составить самостоятельный предмет научного исследования. Поэтому ограничимся лишь следующим соображением: построение системы коллизионно-правового регулирования наследственных отношений на основе дифференциации имущества на движимости и недвижимости не может считаться в полной мере адекватным как с точки зрения прикладной, так и в свете природы регулируемых отношений.
Единый принцип установления наследственного статута, по нашему мнению, в максимальной степени отвечает сущности наследования как виссеввю т итьет$ит. Примечательно, что в зарубежной доктрине в середине прошлого столетия даже высказывалось мнение, что данный критерий отыскания правопорядка, компетентного регулировать наследственные отношения международного характера, является следствием такого понимания посмертного перехода имущества к другим лицам19.
В то же время закрепление соответствующих коллизионных правил только на уровне национального закона может повлечь за собой трудности при их применении, а также при исполнении судебных
18 См., например: Hayton D. Determination of the Objectively Applicable Law Governing Succession to Deceaseds’ Estates. P. 362—363 // DNotl, Les Successions Internationales dans l’UE. http://www. dnoti.de/eu_studie/08_Hayton.pdf
19 См.: Вольф М. Международное частное право. М., 1948. С. 606.
решений в тех государствах, которые строго следуют принципу подчинения недвижимости, находящейся на их территории, собственному закону (Франция). На это обстоятельство в научной литературе уже обращалось внимание20.
20 Там же. С. 607.
Следовательно, избежать отмеченного негативного последствия возможно путем создания международного договора, содержащего единые для стран — участниц данного соглашения коллизионные правила отыскания правопорядка, призванного служить единым статутом наследования.
