НАСИЛИЕВ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНАХ: КОНФЛИКТЫ, ДАВЛЕНИЯ, ПЫТКИ Текст научной статьи по специальности «Социологические науки»

Лев ГУДКОВ Наталия ЗОРКАЯ Екатерина КОЧЕРГИНА

НАСИЛИЕ В ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНАХ: КОНФЛИКТЫ, ДАВЛЕНИЕ, ПЫТКИ1

1. Общие замечания о характере полученных материалов

Многолетние исследования «Левада-Центра» общественного мнения россиян, их отношения к власти, судебной системе, правоохранительным органам свидетельствуют о двойственности массовых установок населения России и крайнем релятивизме или нигилизме правового сознания. Значительная часть людей воспринимает суды и правоохранительные органы как систему, защищающую преимущественно интересы власти или близких ей групп, обладающих значительными ресурсами административного влияния. Но наряду с отношением к этим институтам как преимущественно репрессивным или обслуживающим коррумпированную бюрократию сохраняются устойчивые представления о том, что где-то, далеко от повседневной жизни обычных людей, сохраняются «институты справедливости», защиты от произвола. Справедливость трудно найти в тех структурах, с которыми чаще всего имеет или может иметь дело обычный человек, — в полиции, судах низших инстанциях (мировой, районной, городской и т.п.), у судебных приставов, следователей или низовых прокуроров, к ним сохраняется устойчивое негативное отношение, недоверие и подозрения в предвзятости, формализме, равнодушии и жестокости, аморализме и коррумпированности2. Но к выс-

1 В основе статьи лежит анализ материалов проведенного в январе — феврале 2019 г. исследования об отношении россиян к правоохранительным органам РФ, оценки их деятельности и доверия к ним, а также мнений о распространенности в системе правоохранительных органов пыток и допустимости таких практик.

2 Для опроса «Взаимодействие населения с правоохранительными органами РФ» была спроектирована трехступенчатая вероятностная выборка взрослого (от 18 лет и старше) населения России. Общий объем выборки составил 3400 респондентов. Опрос проводился в 53 субъектах РФ, в 148 точках опроса, в том числе в 104 городских населенных пунктах и 44 сельских районах. Российская судебная система в мнениях общества // Вестник общественного мнения. 2010. № 4 (106). С. 7-43; Мониторинг отношения российского населения к судебной реформе и судебной системе // Вестник общественного мнения. 2014. № 3-4. С. 13-69.

шим российским судам или в большей степени ЕСПЧ, высшему руководству МВД, Генеральной прокуратуре, ФСБ проявляются иные установки: их идеализируют, наделяют ореолом честности, неподкупности и т.п. Это значит, что в массовом сознании воспроизводятся ценности права и правосудия, но именно в качестве утопического горизонта, представлений о том, как должно быть, но не как есть на самом деле. Одни мнения заданы работой институтов образования, культуры, социализации и пропаганды, другие — практическим опытом жизни и личного взаимодействия с правоохранительными органами.

У абсолютного большинства россиян нет практических, личных оснований критически судить о работе сотрудников правоохранительных органов (далее — СПО), поскольку 73% опрошенных, как показывают результаты настоящего опроса, никогда не оказывались в ситуациях, которые можно было бы квалифицировать как конфликт с ними. 23% опрошенных признались, что «один или несколько раз попадали в подобные положения», и лишь 2% конфликтовали с ПО «часто, многократно». На вопрос о причинах конфликтов респонденты чаще всего называли три типовые ситуации поведения СПО: демонстративное насилие и грубость при установлении личности, при допросе в качестве свидетеля, потерпевшего или подозреваемого или при задержании (более подробно об остальных причинах конфликтов см. в разд. 6.1, с. 22).

Попадавшие в конфликты с ПО заметно меняют отношение к полиции или другим силовикам. Если в среднем по выборке к сотрудникам полиции настороженно относятся 39% опрошенных, то среди тех, кто хоть раз оказывался в конфликтной ситуации, показатель негативного отношения к СПО поднимается до 62%. Эта закономерность «переворачивания» оценки проявляется в отношениях ко всем представителям силовых правоохранительных структур без исключения (табл. 1; здесь и далее

результаты опроса приводятся в процентах к числу всех опрошенных, если не указано иное).

Если в среднем по выборке 66% опрошенных допускают мысль, что они могут пострадать от произвола правоохранителей (исходя из общих соображений), то у тех, кто оказывался в ситуации конфликта с ними, вероятность быть пострадавшими от сотрудников подскакивает до 85% (10% считают это предположение маловероятным, 3% полностью исключают такой вариант развития конфликта).

тизма полной доверчивости» властям и официозу, т.е. работает в качестве условия приспособления к социальной реальности.

Институциональное «доверие» четко раскладывается на «полное доверие» и «доверие в какой-то мере». В среднем показатели «полного доверия», которые носят исключительно идеологический и нормативный характер, в 1,5—2 раза ниже относительного и расплывчатого индикатора «доверяю в какой-то степени», сочетающего определенную часть насторожен-

Таблица 1

ЗАВИСИМОСТЬ ДОВЕРИЯ К СОТРУДНИКАМ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ ОТ ОПЫТА КОНФЛИКТОВ С НИМИ

Доверяете ли вы сотрудникам... В среднем Из тех, кто имел конфликты с представителями соответствующих ведомств

Да, доверяют Не доверяют, относятся с опасением Доверяют Не доверяют, относятся с опасением

Полиции 59 39 37 62

Прокуратуры 57 35 39 55

Судов 50 42 39 55

Следственного комитета 51 36 33 62

МВД 55 36 36 58

ФСБ 57 36 36 58

ФСИН 46 38 29 58

ФССП 45 41 29 61

2. Общее отношение к сотрудникам правоохранительных органов

Установки к правоохранительным органам обусловлены двумя составляющими: первое — практический личный опыт взаимодействия с полицией, судами и др., дополненный, что чрезвычайно важно в данном случае, рассказами людей из ближайшего окружения респондента, что обеспечивает им безусловную убедительность и достоверность конкретного примера; второе — более общие идеологические и нормативные представления о том, что и как должно быть при «правильном» порядке поведения граждан и сотрудников правоохранительных органов, заданных доминирующими институтами социализации (школой, пропагандой, коллективными образами, тиражируемыми массовой культурой — ТВ, кино, популярной литературой и т.п.).

Практический личный или опосредованный социальный опыт человека релятивизиру-ет усвоенные идеологические и нормативные установки, порождая устойчивую структуру двоемыслия как средство страховки от «идио-

ности и конформизма. Ниже всего (16 и17%) — к судебным приставам и сотрудникам ФСИН, которые обладают репутацией тюремщиков со всеми ассоциациями «тюрьмы», «концлагеря»; выше всего (24%) — к ФСБ, все еще сохраняющей остатки репутации наименее коррумпированной организации власти, занятой деятельностью по защите национальных интересов, вопросами госбезопасности, разведкой и т.п.

Если говорить о суммарных показателях доверия, то оно выше всего к полиции (59%), но не за счет «полного и безусловного доверия», а из-за частичного «скорее да, доверяю», так как в случае острой нужды (кражи, нападения, выдачи документов и справок) обычному человеку так или иначе приходится обращаться только в полицию, у него нет выбора — именно с сотрудниками этого ведомства чаще всего приходится иметь дело населению; ниже всего доверие к судам, ФСИН и ФССП (50, 46 и 45%, соответственно). Высоко показное доверие к тайной политической полиции — ФСБ, наделенной пропагандой аурой особости, секретности, всемогущества и т.п. характеристиками

советских борцов с внутренними и внешними врагами, а также к прокуратуре, заслужившей в последнее время общественное внимание возбуждением целого ряда громких уголовных дел против высокопоставленных коррупционеров. В целом же колебания в массовом отношении к репрессивным органам незначительны и лишь немного превышают допустимые стандартные статистические отклонения точности измерения.

Показатели относительного, «неполного» доверия к правоохранительным органам более устойчивы, чем показатели «полного» доверия. Они меньше различаются в разных социально-демографических группах населения, отличающихся величиной и социальными и культурными ресурсами — доходами, образованием, информированностью, мобильностью, институциональными возможностями, включая обращение за защитой от произвола. Конформистское приспособление к противоречащим нормам и требованиям повседневной жизни, включая терпение, попытки откупиться, жаловаться начальству и т.п. (по сути, антиправовое поведение), — основная тактика повседневного выживания большей части населения в условиях административного произвола и правовой неопределенности.

В отличие от «доверия» показатели «недоверия» носят внутренне согласованный и определенный характер (именно поэтому в табл. 2 они приводятся в суммарном виде). Отказ от определенного и содержательного ответа («затрудняюсь ответить»), с одной стороны, представляет собой, хотя и в ослабленном виде, сочетание выражения недоверия к властям и органам правопорядка с конформистским

уходом от выражения собственной позиции, а с другой — социальную некомпетентность, отчуждение от этой тематики, табуированность рефлексии над этими трудными вопросами.

Показатели институционального «недоверия» к сотрудникам правоохранительных органов выше у тех категорий населения, которые обладают минимальными социальными ресурсами, — у молодежи и малообразованных и бедных жителей провинции, села и малых городов. Так, расхождения в ответах «определенно чувствую себя под защитой закона» между молодыми и зрелыми людьми (18—24 и 40—54) составляет 8—10 процентных пунктов (22 и 12%). Такие же колебания фиксируются между образованными и необразованными категориями, жителями крупных городов и сел, в то время как в ответах «скорее да» они заметно меньше, если только не брать различные категории опрошенных по доходам (тут они максимальны). Крайне важно подчеркнуть этот двойственный характер отношения к полиции: 59% доверяют ей и 39% боятся ее. Оно обусловлено двумя принципиально разными социальными источниками: общими коллективными представлениями, заданными институционально, и личным опытом взаимодействия с полицией, оцениваемого в значительной степени негативно (конфликты с полицией имели 25% опрошенных, прошли через пытки 10%). Молодые люди больше всех доверяют полиции и меньше всех опасаются пострадать от произвола сотрудников правоохранительных органов: среди 18-24-летних доверяют 69%, среди 40-50-летних — 57%; в Москве — 54%; в средних и малых городах и селах полиции доверяют — 60—61%. Минимальный уровень недоверия опять среди молодых (31%),

Таблица 2

ДОВЕРЯЕТЕ ЛИ ВЫ СОТРУДНИКАМ ПЕРЕЧИСЛЕННЫХ НИЖЕ ВЕДОМСТВ?

Определенно да Скорее да Сумма доверяющих («определенно да +скорее да») Сумма недоверяющих («скорее нет + определенно нет») Индекс доверия Затруднились ответить

ФСБ 24 33 57 30 27 13

Прокуратуры 21 36 57 35 22 8

Полиции 21 38 59 39 20 2

МВД 19 36 55 36 19 9

СК 18 33 51 36 15 13

Судов 18 32 50 42 8 9

ФСИН 17 29 46 38 8 16

ФССП 16 29 45 42 3 14

Ранжировано по индексу доверия (он строится как сумма «доверяющих» минус сумма «недоверяющих»).

максимальный — среди 40-50-летних (39— 41%), у бедных — 47%.

Приведем в качестве примера социально-демографические характеристики суммарного «доверия» к сотрудникам полиции и работникам судов.

Уровень доверия последовательно снижается от молодых респондентов (демонстрирующих лояльность социальному порядку, инерцию идеологической социализации в школе и других образовательных учреждениях), неопытных и не имевших конфликтов с полицией (особенно это касается женщин этого возраста), или от самых обеспеченных групп, вписанных в действующую систему управления и власти, к людям зрелым, с большим жизненным

Таблица 3

ДОВЕРЯЕТЕ ЛИ ВЫ СОТРУДНИКАМ ПОЛИЦИИ?

опытом, а потому обладающим достаточным иммунитетом против идеологической индок-тринации репрессивных институтов, а также к бедным категориям населения. В Москве и крупных городах доверие к полиции ниже, чем в провинции.

Та же картина распределения институционального доверия проявляется и в отношении респондентов к работникам судебной системы: оно падает от молодых и неопытных или от обеспеченных к зрелым, характеризующимся жизненным опытом, от села к столице, от обеспеченных (занимающих высокие социальные позиции) к людям с ограниченными жизненными ресурсами (низким доходом и уровнем образования, табл. 4).

Да Нет Индекс доверия Затруднились ответить

Возраст

18-24 года 68 31 37 1

25-39 лет 60 39 21 2

40-54 года 57 39 18 2

55 лет и старше 57 39 18 4

Образование

Высшее 60 38 22 2

Среднее профессиональное 59 39 20 2

Среднее и ниже 58 39 19 3

Потребительский статус

Бедные 49 47 2 3

С умеренным достатком 60 38 22 2

Обеспеченные 64 34 30 2

Тип поселения

Москва 54 44 10 2

Большой город 57 40 17 4

Средний город 61 38 23 1

Малый город 60 39 21 2

Село 61 37 24 3

Таблица 4 ДОВЕРЯЕТЕ ЛИ ВЫ СОТРУДНИКАМ СУДОВ РАЗЛИЧНОГО УРОВНЯ?

Да Нет Индекс доверия Затруднились ответить

Возраст

18-24 года 65 33 32 6

25-39 лет 54 41 13 8

40-54 года 48 44 4 12

55 лет и старше 44 43 1 19

Продолжение табл. 4

Да Нет Индекс доверия Затруднились ответить

Образование

Высшее 60 38 22 10

Среднее профессиональное 59 39 20 14

Среднее и ниже 59 39 20 15

Потребительский статус

Бедные 49 47 2 20

С умеренным достатком 60 38 22 12

Обеспеченные 64 34 30 10

Тип поселения

Москва

Большой город Средний город Малый город Село

54 57 61 60 61

44

40

38

39 37

10 17

23 21

24

11

14 10 13

15

3. «Под защитой закона»

Несмотря на преобладание среди россиян мнений о том, что они находятся «под защитой закона» (слишком общая и абстрактно-отвлеченная постановка вопроса для социально пассивных групп населения), полной уверенности в этом нет. Чем более определенными и конкретными оказываются вопросы интервьюера об отношениях с СПО, чем ближе они к реальным условиям жизни респондента, тем слабее оказывается декларируемая норма социального порядка. Поэтому более определенно и уверенно о своей защищенности заявляют люди с меньшим социальным опытом или ограниченным кругом общения — молодежь, воспроизводящая идеологические установки власти, и население провинции, менее образованное, немобильное и консервативное (табл. 5).

Парадокс состоит в том, что абсолютное большинство опрошенных, заявляя о своей защищенности, пребывают в состоянии сильнейшего сомнения в этом, о чем свидетельствуют ответы на другой вопрос, ставящий респондента в более конкретные условия — в ситуацию возможности пострадать от произвола сотрудников правоохранительных органов (табл. 6). Когда социальный контекст вопроса понятен, люди отвечают более определенно: 7% опрошенных имеют собственный подобный опыт, дополненный разговорами с близкими, пострадавшими от полиции или других правоохранителей (еще 8%). Это значит, что мнения

15% населения обладают несомненной убедительностью эмоционального и живого примера, резко отличающегося от абстрактной приписываемой сверху нормы — необходимости выдать правильное суждение или убеждение в том, как должно быть. 51% считает, что такое с ними «вполне может случиться» (против 31%, которые считают такой вариант маловероятным или не допускают мысли о произволе правоохранителей и нарушении ими законов).

Такое соотношение мнений говорит лишь о том, что двоемыслие является социальной нормой, принципиальной схемой социального поведения — декларировать одно, но допускать совершенно иное и всякий раз сознавать практическую необходимость («вынужденность») «недолжного», неформального, непоказного поведения.

Чаще о том, что им приходилось сталкиваться с превышением законных полномочий полицейскими или сотрудниками других правоохранительных ведомств (самим или их близкими), говорили мужчины среднего или зрелого возраста (40—50) со средним образованием, низким уровнем доходов, живущим в средних или малых городах. Однако опасения из-за того, что они (респонденты) могут столкнуться с полицейским произволом, сильнее распространены в Москве и других мегаполисах, чем в провинции. В Москве подобная неуверенность достигает максимума — здесь доля людей, считающих, что они могут стать жертвой произвола

Таблица 5

ЧУВСТВУЕТЕ ЛИ ВЫ СЕБЯ ПОД ЗАЩИТОЙ ЗАКОНА?

Определенно да Скорее да Сумма «определенно да + скорее да» Сумма «скорее нет + определенно нет» + З/О Защищенные минус незащищенные

В среднем 16 38 54 46 8

Пол

Мужчины 16 37 53 47 6

Женщины 15 40 55 45 10

Возраст

18-24 года 22 43 65 35 30

25-39 лет 15 39 54 46 8

40-54 года 12 38 50 50 0

55 лет и старше 17 38 55 45 10

Образование

Высшее 12 43 55 44 11

Среднее профессиональное 16 38 54 46 8

Среднее и ниже 19 35 54 46 8

Потребительский статус

Бедные 15 29 44 56 - 8

С умеренным достатком 15 39 54 45 10

Обеспеченные 17 43 60 40 20

Тип поселения

Москва 13 39 52 48 4

Большой город 12 38 50 49 1

Средний город 12 42 54 45 9

Малый город 17 37 54 45 9

Село 21 38 59 40 19

Таблица 6

КАК ВЫ ДУМАЕТЕ, МОЖЕТЕ ЛИ ВЫ САМИ ИЛИ ВАШИ БЛИЗКИЕ ПОСТРАДАТЬ ОТ ПРОИЗВОЛА СОТРУДНИКОВ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ?

Это вполне может случиться

Это уже происходило со мной

Это уже происходило с моими близкими

Это маловероятно

Это совершенно исключено

Затруднились ответить

51

7

8

23 8 3

сотрудников полиции, органов безопасности и других силовиков, увеличивается до 62%. Выше среднего она и среди людей с университетским образованием.

Всего 8% убеждены, что для них подобные эксцессы совершенно исключены, еще около

четверти полагают, что такие случаи маловероятны. Здесь снова проявляется характерная закономерность: большей уверенностью в своей защищенности обладают молодые люди, с возрастом эта уверенность снижается — сказывается опыт жизни в условиях репрессивного

государства и милицейского произвола. Можно предположить, что более высокий уровень образования и информированность москвичей позволяют яснее видеть природу произвола и его проявления.

Иначе говоря, две трети населения живут с сознанием, что с ними всякое может произойти, никаких гарантий личной безопасности нет. Отсюда глубокая убежденность абсолютного большинства (62—67%) в том, что правоохранительные органы не являются надежной защитой от произвола.

4. Основные характеристики повседневной жизни российского общества

4.1. Хорошо адаптированные, пассивно приспосабливающиеся и дезадаптированные категории населения

Чтобы адекватно оценивать характер массовых установок в отношении к праву и правоохранительным органам, необходимо всякий раз принимать во внимание условия повседневной жизни и существования большинства людей, а значит, их принципы и стратегии жизненного поведения. Для значительной части населения модель существования сводится к поддержанию достигнутого уровня жизни, физическому выживанию, а не улучшению или переходу к более высокой модели потребления или качества жизни. Стратегии адаптации к изменениям, происходящим в последние 15—20 лет, в первую очередь сводятся к пассивному приспособлению к внешним обстоятельствам, сокращению запросов или отказу от прежнего и привычного образа жизни1.

Каждый пятый (19% — сумма двух первых позиций в табл. 7) россиянин не в состоянии приспособиться к нынешней жизни либо смирился с вынужденными ограничениями в большом и малом. Чаще такие суждения высказывают люди, относящие себя к низшим социальным слоям и депремированным группам населения, т.е. обладающие низкими доходами и не имеющие особых перспектив на улучшение жизни в силу крайне ограниченных ресурсов — невысокого уровня образования и профессиональной квалификации. Эти респонденты живут в среде, которая отличается ограниченностью рынка труда (скрытой безработицей), общей застойностью жизни, депрессивной атмосферой, а также высоким уровнем социальной патологии (алкоголизм, бытовая преступность, самоубийства, девиантное поведение): они чаще встречаются в средних и малых городах, селе. Эти категории населения характеризуются трендом на снижение своего социального статуса, ухудшение жизненных шансов, общую деградацию. Их информационное поле весьма ограничено и в сильнейшей степени обусловлено влиянием телевизионной пропаганды.

Мы подчеркиваем это обстоятельство, поскольку дезадаптированные респонденты вдвое чаще среднего оказываются предметами особого внимания и произвола сотрудников правоохранительных органов (19 и 9%), а если сравнивать их с группами материально обеспеченных, то вчетверо (19 и 5%).

Еще чуть больше трети (34 или 35% с учетом «затруднившихся ответить») опрошенных заявляют, что для них в последние годы «ни-

Таблица 7

ЛЮДИ ПО-РАЗНОМУ УСТРАИВАЮТ СВОЮ ЖИЗНЬ, В РАЗНОЙ МЕРЕ ПРИСПОСАБЛИВАЮТСЯ К ЕЕ УСЛОВИЯМ. КАКОЕ ИЗ СЛЕДУЮЩИХ ВЫСКАЗЫВАНИЙ ТОЧНЕЕ ВСЕГО ОПИСЫВАЕТ ВАШЕ ОТНОШЕНИЕ К НЫНЕШНЕЙ ЖИЗНИ?

Я никак не могу приспособиться к нынешней жизни

Я свыкся с тем, что пришлось отказаться от привычного образа жизни; жить, ограничивая себя в большом и в малом

Мне приходится вертеться, хвататься за любую возможность заработать, лишь бы обеспечить себе и близким терпимую жизнь

Мне удалось использовать появляющиеся возможности, чтобы добиться большего в жизни Я живу, как и раньше, для меня в последние годы ничего особенно не изменилось Затруднились ответить

6

13

31 16 34 1

1 Об этом прежде всего см.: Левада Ю. Человек приспособленный / От мнений к пониманию. Московская школа политических исследований. М., 2000. С. 438-467. См. также данные динамики адаптации населения к переменам: Ежегодник общественного мнения. М.: Левада-Центр, 2019. С. 17.

чего особенного не произошло». Как правило, это люди со средним уровнем образования (чаще — люди со средним профессиональным образованием), рабочие, служащие, живущими

в провинциальных городах, занятые рутинной работой, либо провинциальная интеллигенция, низовая администрация в провинции в средних и малых городах, селах. Доля таких ответов («живу как прежде») в этих группах поднимается до 37-40%.

Чуть меньше трети (31%) опрошенных предпринимают значительные усилия, чтобы удержаться на том уровне жизни, который они считают приемлемым. Его нельзя воспринимать как «обеспеченность» или «достаточность» доходов и заработков, это то состояние, которое называется «приходится вертеться и хвататься за любую возможность, чтобы обеспечить семье относительно терпимую жизнь». Они вместе с предыдущей группой («живу, как раньше жили») образуют основу нынешнего социально-политического порядка (65% населения).

Именно характер вписанности в систему, приспособленности к сложившемуся социальному или социально-экономическому порядку определяет ту или иную степень уверенности, чувство безопасности, включая и сознание защищенности от административного или полицейского произвола. Устойчивость сложившейся в России социальной системы придают не лояльность власти процветающего высшего слоя, контролирующего базовые институты в стране и доступ к распределению государственных благ, и не благополучие верхнего среднего класса, владеющего всеми средствами управления, власти, а инертность и отчуждение от политики основной массы людей, обладающих сравнительно невысоким уровнем жизненных запросов и потребностей, озабоченных в первую очередь вопросами повседневного выживания и поддержания или сохранения привычного образа жизни. Потребительский бум, захвативший верхние 20% населения, в физическом выражении не дошел до значительной части населения, но породил в основной массе российского общества сильные напряжения, сознание своей несостоятельности, зависти и хронической беспомощности1.

И лишь явное меньшинство (16%) заявили, что им «удалось добиться большего в жизни», «использовать открывшиеся возможности» для роста доходов, карьерного продвижения,

1 См.: Гудков Л. Бедность и зависть: негативный фон переходного общества // Абортивная модернизация. М.: РОССПЭН, 2011. Гудков Л, Дубин Б., Зоркая Н. «Средний класс» as if: мнения и настроения высокодоходной молодежи в России // ВОМ. 2008. № 3. С. 27-41; Ежегодник общественного мнения. 2018. М.: Левада-Центр, 2019. С. 40. График 6.6.

существенного изменения в характере потребительского поведения. В основном это люди с высшим образованием, занимающие ответственные позиции в администрации, чиновники, менеджеры, занятые на ключевых постах в финансово-торговом секторе, в бизнесе и т.п. Их характеризует не только более высокий уровень доходов, уверенность в будущем, порождаемая близостью к властным структурам, занятостью на государственной службе или в крупных корпорациях, учреждениях, обладающих значительной институциональной инерцией, но и повышенная лояльность к действующему режиму, возможность использования в своих интересах скрытых ресурсов и возможностей власти, знакомства и связи с государственными чиновниками и т.п. Самая большая доля таких людей (респондентов с высокой самооценкой) фиксируется в Москве (31%, что вдвое выше среднего по стране), в крупных и средних городах, селе (26, 20 и 21% соответственно). Но большинство других людей не обладают подобными преимуществами.

4.2. Диффузная тревожность и сознание социальной уязвимости

Повседневное существование обычных людей в условиях авторитарного режима, централизованного и бюрократического государства, неподконтрольного населению, отличается высокой степенью тревожности и неуверенности, возникающих в качестве реакции на осознание своей зависимости от государства и уязвимости перед произволом властей, непредсказуемостью ближайшего будущего и отсутствием институциональных — в первую очередь судебных, полицейских — форм защиты.

Подавление возможности политической деятельности и организаций гражданского общества, установление цензуры на фоне тотальной и агрессивной демагогии и пропаганды не позволяют выражать и представлять общественные позиции разных категорий граждан, их взгляды, назревшие проблемы, отстаивать свои и групповые интересы, что обрекает людей на пассивное переживание своей незащищенности, необходимость «терпеть». Доминирующей характеристикой атмосферы в таком «обществе-государстве» становится, с одной стороны, аморфность общих, универсалистских, социально-правовых представлений (включая и слабость чувства собственного достоинства), а с другой — жесткие разделения на отдельные сферы или партикуляристские сегменты социальной жизни по принципу «мы — они», внутри

которых допускаются свои порядки, правила и нормы, отступления от общепринятых или декларируемых в качестве обязательных норм. Репрессивный характер важнейших социальных институтов обрекает людей на фрагменти-рованное существование в малых группах (семья и родственники, самое большее — коллеги по работе), которым доверяют и внутри которых чувствуют себя более уверенно и психологически комфортно, поскольку только в этих очень узких сферах могут оказывать влияние и контролировать других, влиять на них, отвечать за них. Диффузные страхи в таких социальных средах — это не реакция на конкретные угрозы или события, а средство артикуляции важнейших ценностей, которые определяют смысл повседневной жизни — благополучие детей и близких, отсутствие войны, известный минимум гарантий обеспеченности в старости (табл. 8).

Хроническая тревожность, регулярно фиксируемая более чем у половины опрошенных, образует бессознательный фон или горизонт обычной жизни людей, обусловленный социальным опытом, передаваемый из поколения в поколение советских и постсоветских обывателей. Это обстоятельство слабо артикулируется, но проявляется в виде устойчивых страхов за детей и собственное будущее, которое видится значительным большинством россиян серым и пугающим не только из-за иррацио-

Таблица 8

ЧЕГО ВЫ БОЛЬШЕ ВСЕГО БОИТЕСЬ? (множественный ответ) Болезни детей, близких Войны

Болезни, потери работоспособности Бедности

Старости, беспомощности Стихийных бедствий Произвола властей, беззакония Физической боли, мучений Смерти

Гибели человечества Национальных конфликтов Гнева Божьего, Страшного суда Преступников

Публичных оскорблений, унижений Возврата к массовым репрессиям Затруднились ответить

нальной угрозы непредсказуемых бедствий и войн, но и из-за вечной озабоченности утраты трудоспособности, а потому перспективой собственной бедности после ухода на пенсию или из-за болезни, состоянием хронической беспомощности.

Внятно выразить социальные факторы этой общей диффузной тревожности могут немногие россияне — более образованные, информированные и обладающие достатком выше среднего, как правило, жители крупных городов. Эти категории населения, накопив некоторый социальный и культурный капитал, начинают претендовать на чувство собственного достоинства в силу собственных же достижений, независимо от признания каких-либо заслуг государством. Именно в этой среде начинает формироваться сознание гражданственности и недопустимости сохранения тотального контроля государства. В этих группах острее и более четко, в сравнении с любыми другими категориями населения, сознается опасность административного произвола и беззакония чиновников (непосредственной формы «действительности» государства), беззакония и произвола в правоохранительных органах.

Отсутствие правовых институциональных гарантий и средств защиты от произвола властей беспокоит 22% населения (табл. 8). Этот показатель, что следует из опросов «Левада-Центра», в последние годы медленно растет.

60 46 43 30 28 26 22 19 14 13 12 11 10 7 6 1

По нему можно судить о предельных параметрах демократически или либерально настроенных граждан России: нижнюю границу, твердое ядро «либералов» и демократов, составляют всего 6—7% всего населения страны. Этот контингент осознает невозможность формирования в нынешней России правового государства. В настоящем опросе это те, кто помнит о временах массового террора и репрессий и сознает угрозу возврата к таким практикам, те, кто постоянно настороже, поскольку ждет от взаимодействия с администрацией, полици-

дом, принадлежащий ведомствам или государству), или на своей работе возможности влияния обычного человека резко сокращаются (в среднем на треть). Они становятся призрачными уже на уровне района или города, в котором респонденты проживают, не говоря о влиянии на тех, кто принимает решения в стране в целом. (табл. 9).

В конечном счете сознание личной ответственности сменяется сознанием личной гражданской безответственности уже на уровне города и тем более страны.

Таблица 9

В КАКОЙ МЕРЕ ВЫ ЧУВСТВУЕТЕ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ТО, ЧТО ПРОИСХОДИТ... (%)

В В

полной значительной мере мере

Сумма ответов «в полной + значительной степени»

Сумма

ответов «в незначительной мере» + «совершенно не чувствую»

Соотношение «ответственных» и «безответственных»

В вашей семье 74

У вас на работе 34 В доме, где вы

живете 34

В вашем городе /

районе 19

В стране 18

18

25

26

21 18

92 59

61

40 37

7

19

38

57 59

13,1 3,1

1,6

0,7 0,6

ей или других правоохранительных органами власти «публичных оскорблений и унижений» (табл. 8).

Материалы других, систематических социологических исследований «Левада-Центра» подтверждают эти параметры (примерно такова группа людей, осознающих характер нарушений норм и положений международного права, конвенции и договоров, заключенных РФ; обладающих иммунитетом по отношению к агрессивной пропаганде, шовинизму и т.п.).

Социальная ответственность людей носит крайне неравномерный характер: она высока в тех социальных сферах, в которых, как заявляют опрошенные, они могут влиять на положение дел, где у них есть средства для контроля за управлением отношениями в этих сегментах жизни. Респонденты сильнее всего чувствуют свою ответственность за положение дел в семье (поскольку только здесь они обладают максимальными возможностями влиять, воздействовать на членов семьи, доходы и т.п.), но далее она постепенно снижается по мере увеличения социальной общности и ограничения инструментов влияния на ситуацию. Уже в доме, где они живут (если это городской многоэтажный

5. Что делать в конфликтной ситуации?

Мнения о том, что необходимо делать человеку, столкнувшемуся с произволом сотрудников правоохранительных органов, разделились практически пополам: чуть больше половины (в сумме — 48%) готовы перетерпеть, понимая, что сделать ничего нельзя, что надо «откупаться», «договариваться» или подчиняться полиции; напротив, 46% опрошенных полагают, что надо добиваться справедливости, стараться наказать виновных. Среди последних заметно больше молодых людей без большого жизненного опыта (от 18 до 40 лет — 55%; среди пожилых респондентов — 37%), верящих в то, что можно найти управу на полицейских или сотрудников правоохранительных ведомств, превышающих свои законные полномочия. Здесь отмечена и более высокая доля образованных (51%), с выраженным чувством собственного достоинства, полагающихся на свое образование и возможности добиться справедливости и права. Среди пожилых или бедных удельный вес респондентов с такой мотивацией падает до 36—39% и, напротив, растет доля пассивных и готовых терпеть и смиряться (до 63%). Заметно выше доля «смиренных» и «пассивных» в Мо-

скве, где конфликты с полицией происходят заметно чаще.

Такое соотношение готовых к защите своего достоинства и интересов и склонных терпеть свидетельствует о том, что вера в нормативную значимость правовой регуляции слаба, никакого серьезного давления коллективные нормы и представления о справедливости и возможности защиты на отдельного человека нет1. Об этом же свидетельствует и распределение массовых представлений о том, куда идти или куда обращаться в случае произвола СПО: 8% ни-

чего не будут делать, 11% будут использовать личные знакомства в органах власти, около трети (32%) намерены жаловаться, обращаться в вышестоящие инстанции МВД и к начальству правоохранительных ведомств, в средства массовой информации (17%). Это привычный, знакомый еще по советским временам способ поведения.

Однако растущее число россиян готовы избрать другие формы защиты: обращение в суд и прокуратуру (49%, табл. 11). Чаще об этом заявляли молодые люди (58%), хотя и не са-

Таблица 10

ЧТО МОЖНО ИЛИ ЧТО НЕОБХОДИМО ДЕЛАТЬ ЧЕЛОВЕКУ, ОКАЗАВШЕМУСЯ В СИТУАЦИИ, КОГДА СОТРУДНИКИ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ ДЕЙСТВУЮТ ПРОТИВОЗАКОННО?

Подчиниться, выполнить, что требуют Договориться, откупиться Ничего не делать Постараться наказать виновных Затруднились ответить

В среднем 11 6 31 46 5

Пол

Мужчины 12 7 28 48 5

Женщины 11 6 33 44 6

Возраст

18-24 года 12 6 21 55 5

25-39 лет 9 5 26 55 4

40-54 года 11 8 30 45 6

55 лет и старше 13 6 38 37 6

Образование

Высшее 11 5 29 51 4

Среднее профессиональное 11 7 32 45 5

Среднее и ниже 13 6 32 42 7

Потребительский статус

Бедные 10 8 34 39 8

С умеренным достатком 12 5 31 46 5

Обеспеченные 11 6 29 50 3

Тип поселения

Москва

Большой город Средний город Малый город Село

14 10 11 12 12

32 31 31 34 28

42 49 46 44 46

1 Иную картину мы получили бы, если соотношение уверенных в своем праве добиться справедливости и защите с теми, кто сомневается или не верит в такую возможность, составляло бы 3:1 или 4:1, в настоящем же случае эти два представления практически нейтрализуют друг друга.

мые образованные. В Москве надеющихся на защиту прокуратуры и суда оказывается меньше, чем где бы то ни было, — 32% (в средних и малых городах, селе доля таких декларативных

заявлений составляет больше половины — 52— 53%). Напротив, жители столиц и крупнейших городов, респонденты с высшим образованием относительно чаще намерены обращаться за защитой к адвокату или юристу (40—41%), к правозащитникам (18—19%), которых рассматривают как альтернативу государственным органам правопорядка. Потенциально готовность к такой тактике защиты просматривается и у молодых респондентов (к адвокатам готовы обращаться 42—44% в возрасте до 40 лет и лишь 31% лиц старше 55 лет).

6. Личный опыт взаимодействия с сотрудниками правоохранительных органов

Часть анкеты в этом исследовании заполнялась респондентами самостоятельно, поскольку вопросы носят сенситивный характер1. Этот блок должен был фиксировать опыт конфликтов и перенесенного насилия, вплоть до пыток, при взаимодействии с сотрудниками правоохранительных органов. Сюда же были включены вопросы о пережитой лично реальной угрозе насилия, о том, случалось ли респонденту быть очевидцем пыток, а также о знании о пытках, перенесенных их родственниками или знакомыми.

Таблица 11

ЕСЛИ ВЫ СТОЛКНУЛИСЬ С ПРОИЗВОЛОМ СОТРУДНИКОВ ПОЛИЦИИ, ТО КУДА БЫ ВЫ СКОРЕЕ ВСЕГО ОБРАТИЛИСЬ ЗА ПОМОЩЬЮ?

В прокуратуру, суд К юристу, адвокату В управление собственной безопасности МВД В СМИ В правозащитную организацию К полицейскому начальству

В среднем 49 36 18 17 14 13

Пол

Мужчины 16 37 53 47 2 1.1

Женщины 15 40 55 45 3 1.2

Возраст

18-24 года 22 43 65 35 1 1.9

25-39 лет 15 39 54 46 2 1.5

40-54 года 12 38 50 50 2 1.0

55 лет и старше 17 38 55 45 2 1.2

Образование

Высшее 12 43 55 44 1 1.2

Среднее профессиональное 16 38 54 46 2 1.2

Среднее и ниже 19 35 54 46 3 1.2

Потребительский статус

Бедные 15 29 44 56 3 0.8

С умеренным достатком 15 39 54 45 2 1.2

Обеспеченные 17 43 60 40 1 1.5

Тип поселения

Москва

Большой город Средний город Малый город Село

13 12 12 17 21

39 38 42

37

38

52 50 54 54 59

48

49 45 45 40

1.1 1.0 1.2 1.2 1.5

1 Интервьюер передавал планшет респонденту в момент, когда доходил до этого блока вопросов.

6.1. Конфликтные ситуации с сотрудниками правоохранительных органов

Из 3447 респондентов 73% (2498 человек) никогда не сталкивались с конфликтными ситуациями с сотрудниками правоохранительных органов, 23% респондентов имеют такой опыт, хотя бы однократный, и минимальное число — 2% — сообщили, что многократно попадали в конфликтные ситуации с сотрудниками правоохранительных органов. В сумме процент опрошенных, имевших конфликтный опыт взаимодействия с правоохранительными органами, составляет 25%, или 865 респондентов1.

Конфликтные ситуации с сотрудниками правоохранительных органов чаще случаются у мужчин (35%); среди женщин этот процент почти в 2 раза ниже (17%), причем такие эксцессы носят у женщин преимущественно однократный характер, тогда как 4% мужчин сказали, что с ними они происходили многократно. В своеобразную «группу риска» входят молодые люди 25—39 лет и люди среднего возраста — 40—55 лет (25 и 27% соответственно). Пожилые респонденты (20%) и сельские жители (20%) гораздо реже оказываются в конфликте с полицией по сравнению с жителями более крупных населенных пунктов. Чаще всего о таком опыте «разборок» с СПО говорят жители Москвы (30%)2.

У респондентов с низким уровнем образования существенно выше процент повторяющихся конфликтов, чем у респондентов из бо-

лее высоких образовательных групп (табл. 12). Это же наблюдение справедливо для анализа респондентов с разным потребительским статусом. Хотя процент сообщивших о конфликтных ситуациях самый высокий в группе высокодоходных респондентов, они в 2 раза реже попадают в повторяющиеся или многократные конфликтные ситуации с СПО, чем респонденты из низкодоходных групп (табл. 13).

Итак, среди респондентов, отметивших опыт конфликтных ситуаций с правоохранительными органами, 63% пострадавших мужчины, 37% женщины; молодежь от 18 до 24 лет реже всего имеет конфликтный опыт (9% когда-либо имели конфликтный опыт взаимодействия с СПО). Люди из трех других возрастных групп (табл. 12) говорят об этом опыте примерно одинаково часто, в среднем 30% опрошенных в возрастных группах 25—39 лет, 40—54 года и от 55 лет имели однократные или многократные конфликты с правоохранительными органами.

Анализ ответов на вопрос: «Возникали ли у вас лично конфликтные ситуации с сотрудниками правоохранительных органов?» показывает различия между респондентами, попадавшими в конфликтные ситуация однократно, и теми, с кем это происходит часто (табл. 15). Среди респондентов с самым низким уровнем образования каждый второй имеет опыт многократных конфликтов с сотрудниками правоохранительных органов.

Таблица 12

ВОЗНИКАЛИ ЛИ У ВАС ЛИЧНО КОНФЛИКТНЫЕ СИТУАЦИИ С СОТРУДНИКАМИ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ?

(в %)

Всего Пол Возраст Населенный пункт

мужской женский 18-24 25-39 40-54 + 5 5 Москва более 500 тыс. от 100 до 500 тыс. города до 100 тыс. о л е с

Число опрошенных 3 447 1 555 1 892 309 1 047 867 1 224 301 826 678 778 865

Ни разу 73 63 81 75 71 66 78 67 70 73 71 77

Один или несколько раз 23 31 16 22 25 27 18 29 25 22 24 18

Часто, многократно 2 4 1 2 2 3 2 1 2 3 3 2

Затруднились ответить 2 2 2 1 2 3 3 3 3 2 2 3

1 Это сумма тех респондентов, кто при ответе на вопрос: «Возникали ли у вас лично конфликтные ситуации с сотрудниками правоохранительных органов?», выбрали ответы «один или несколько раз» и «часто, многократно».

2 Сумма ответов «один или несколько раз» и «часто, многократно», табл. 10. Более высокий процент ответов среди москвичей о случаях конфликтов с СПО говорит о том, что в этой группе предположительно больше продвинутых людей, знающих свои права и готовых их отстаивать, что может быть оценено респондентом как конфликт.

ВОЗНИКАЛИ ЛИ У ВАС ЛИЧНО КОНФЛИКТНЫЕ СИТУАЦИИ С СОТРУДНИКАМИ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ? (%)

Образование Потребительский статус

1 т

Всего ысшее реднее офессио 1альное еднее и ниже вд хв е а на & ^ МЁ: [—о оса г^ гес^ ^со1

ш о п дв Е Х° ^

Число опрошенных 3 447 1 019 1 316 1 111 755 1 478 1 208

Ни разу 73 4 7 71 3 7 70 76 70

Один или несколько раз 23 24 24 20 22 21 26

Часто, многократно 2 1 2 4 4 22

Затруднились ответить 2 2 2 3 4 2 3

Таблица 14

ВОЗНИКАЛИ ЛИ У ВАС ЛИЧНО КОНФЛИКТНЫЕ СИТУАЦИИ С СОТРУДНИКАМИ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ?

(в % по столбцу)

Всего Случались конфликты4

Число опрошенных 3 447 866

Пол

Мужской 45 63

Женский 55 37

Возраст

18-24 года 9 9

25-39 лет 30 33

40-54 года 25 30

55 лет и старше 36 28

Образование

Высшее 30 30

Профессиональное 38 40

Среднее и ниже 32 30

Потребительский статус

Едва хватает денег на питание 22 23

Хватает средств на питание и одежду, покупка более дорогих вещей, таких

как телевизор или холодильник, вызывает у нас проблемы 43 38

Можем позволить себе покупать товары длительного пользования и ни в чем

себе не отказывать 35 39

Размер населенного пункта

Москва 9 11

Города более 500 тыс. 24 26

Города от 100 до 500 тыс. 20 19

Города до 100 тыс. 23 25

Село 25 20

1 Здесь и далее используется сокращение от «Едва хватает денег на питание».

2 Здесь и далее используется сокращение от «Хватает средств на питание и одежду, покупка более дорогих вещей, таких как телевизор или холодильник, вызывает у нас проблемы».

3 Здесь и далее используется сокращение от «Можем позволить себе покупать товары длительного пользования и ни в чем себе не отказывать».

4 Сумма ответов «один или несколько раз» и «часто, многократно» на вопрос «Возникали ли у вас лично конфликтные ситуации с сотрудниками правоохранительных органов?».

ВОЗНИКАЛИ ЛИ У ВАС ЛИЧНО КОНФЛИКТНЫЕ СИТУАЦИИ С СОТРУДНИКАМИ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ?

Всего Один или несколько раз Часто, многократно

Число опрошенных 3 447 784 81

Пол

Мужской 45 61 78

Женский 55 39 22

Возраст

18-24 лет 9 9 9

25-39 лет 30 33 31

40-54 лет 25 30 35

55 лет и старше 36 28 26

Образование

Высшее 30 31 15

Среднее профессиональное 38 41 35

Среднее и ниже 32 28 50

Потребительский статус

Едва хватает денег на питание 22 22 38

Хватает средств на питание и одежду, покупка более дорогих вещей, таких как телевизор или холодильник, вызывает у нас проблемы 43 39 31

Можем позволить себе покупать товары длительного пользования и ни в чем себе не отказывать 35 40 31

Размер населенного пункта

Москва 9 11 5

Города более 500 тыс. 24 26 23

Города от 100 до 500 тыс. 20 19 23

Города до 100 тыс. 23 24 29

Село 25 20 21

Основываясь на этих результатах, мы можем описать потенциальную группу риска — людей, у кого вероятность столкнуться с полицией и жестокостью со стороны правоохранительных органов выше.

По сравнению с общей выборкой чаще в конфликтные ситуации с сотрудниками правоохранительных органов попадают мужчины со средним и профессиональным образованием. Частота возникновения подобных столкновений выше у мужчин с уровнем образования средним и ниже, живущих в небольших городах. Это люди с низким потребительским статусом, что подтверждается частотными распределениями (табл. 15). Попасть в конфликтную ситуацию с сотрудниками правоохранительных органов могут граждане с разным уровнем образования и местом жительства, но для мужчин

в возрасте 25—54 года с низким потребительским статусом вероятность повторения таких ситуаций выше.

6.2. Ситуации возникновения конфликтов с СПО

Конфликты возникают на первых стадиях контакта с СПО — установление личности (25% случаев) и при задержании (23%), а также во время допроса в качестве свидетеля.

Несколько реже конфликты происходят во время допросов в качестве подозреваемого или обвиняемого (16% случаев) или при допросе как потерпевшего (15%).

Еще реже конфликты происходят во время транспортировки задержанного или проведения обыска (рис. 1).

ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ ИЗ ПЕРЕЧИСЛЕННЫХ У ВАС ВОЗНИКАЛИ КОНФЛИКТНЫЕ СИТУАЦИИ С СОТРУДНИКАМИ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ? (в % от опрошенных, имевших конфликтные ситуации с СПО, N = 949)

При допросе как свидетеля

При установлении личности

25

25

При задержании

23

При допросе в качестве подозреваемого или обвиняемого

При допросе как потерпевшего

При транспортировке (доставлении в отдел полиции, суд, ИВС)

При проведении обыска, выемки, следственного эксперимента В местах принудительного содержания (ИВС, СИЗО, спецприемник для ...)

При проведении публичной акции, митинга, пикета, демонстрации

При досмотре транспортного средства

Не было конфликтных ситуаций

Отбывая наказание по приговору суда в виде лишения свободы

Другое

Отказ от ответа

7. Угроза применения насилия или его применение со стороны сотрудников правоохранительных органов

Помимо фиксации мнений о частоте и характере конфликтных ситуаций с СПО, в настоящем исследовании также анализировался опыт применения насилия или угрозы его применения со стороны сотрудников правоохранительных органов. Вопрос звучал следующим образом: «Бывало ли, что к вам лично сотрудниками правоохранительных органов применялось насилие или реальная угроза насилия, которое было, по вашему мнению, незаконным или неоправданно жестоким?Если да, то как часто?».

Количество ситуаций, в которых СПО угрожали респондентам насилием или его применяли, меньше, чем количество самих конфликтных ситуаций (332 случая, не считая затруднившихся ответить, из общего числа в 3400 опрошенных). В целом количество

случаев применения насилия или угрозы его применения по всей выборке составляет 10%. В пересчете к числу респондентов, имевших конфликтный опыт взаимодействия с сотрудниками правоохранительных органов, доля ответивших утвердительно составляет 35%. Другими словами, каждый третий конфликт гражданина с сотрудниками перерастал в более серьезную ситуацию, в которой сотрудники полиции, ФСБ, СК, ГП и других ведомств применяли насилие или угрожали ее применением (рис. 2а и 2Ь).

Посмотрим, как частота конфликтов с представителями ПО связана с угрозой насилия или реальным насилием и противозаконными действиями со стороны СПО. В сумме 61% многократно попадавших в конфликтные ситуации с сотрудниками правоохранительных органов подвергались реальным угрозам насилия или насилию («часто, многократно», табл. 16).

БЫВАЛО ЛИ, ЧТО К ВАМ ЛИЧНО СОТРУДНИКАМИ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ ПРИМЕНЯЛОСЬ НАСИЛИЕ ИЛИ РЕАЛЬНАЯ УГРОЗА НАСИЛИЯ, КОТОРОЕ БЫЛО, ПО ВАШЕМУ МНЕНИЮ, НЕЗАКОННЫМ ИЛИ НЕОПРАВДАННО ЖЕСТОКИМ? ЕСЛИ ДА, ТО КАК ЧАСТО? (в % от всех опрошенных, N = 3447)

Ни разу

Один или несколько раз

Часто, многократно

Затрудняюсь ответить

16

Р

Рисунок 2Ь

БЫВАЛО ЛИ, ЧТО К ВАМ ЛИЧНО СОТРУДНИКАМИ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ ПРИМЕНЯЛОСЬ НАСИЛИЕ ИЛИ РЕАЛЬНАЯ УГРОЗА НАСИЛИЯ, КОТОРОЕ БЫЛО, ПО ВАШЕМУ МНЕНИЮ, НЕЗАКОННЫМ ИЛИ НЕОПРАВДАННО ЖЕСТОКИМ? ЕСЛИ ДА, ТО КАК ЧАСТО? (в % от числа опрошенных, имевших конфликтные ситуации с СПО, N = 949)

Ни разу

Один или несколько раз

Часто, многократно

Затрудняюсь ответить

58

Но и среди тех, кто конфликтовал с СПО редко, этот показатель достаточно высок — в сумме 35% (сумма ответов «один или несколько раз» и «часто многократно» по столбцу, табл. 16).

Цифры подтверждают, что СПО применяют насилие к задержанным нередко. Фактически просматривается явная тенденция, что конфликт развивается и быстро переходит в фазу применения СПО насилия, а не разрешается мирно, особенно среди тех, кто конфликтует с СПО часто.

Анализ совместного распределения ответов на вопросы о случаях конфликтов и применения насилия со стороны сотрудников правоохранительных органов позволяет заключить, что:

— конфликтные ситуации включают в себя не только ситуации применения или угрозы применения насилия, но и другие случаи взаимодействия с сотрудниками полиции1;

— конфликты при взаимодействии с сотрудниками правоохранительных органов более распространены, чем насилие;

1 В этот круг ситуаций могут попадать взаимодействие с сотрудниками ГИБДД, что не входило в анкету исследования, или ситуации, связанные с другим личным опытом. Один из респондентов рассказал, как его несовершеннолетнего ребенка забрали в полицию без оснований и с нарушением всех процедур, респондент был вынужден срочно, ночью, ехать в отдел полиции и разбираться в случившемся. В этом примере со стороны полицейских насилие не применялось, но респондент понимает, что действовали сотрудники полиции противозаконно, что привело к конфликту.

2

Таблица 16

СООТНОШЕНИЕ ЧАСТОТЫ КОНФЛИКТОВ И УГРОЗЫ ПРИМЕНЕНИЕ НАСИЛИЯ

Возникали ли у вас лично конфликтные ситуации с сотрудниками правоохранительных органов?

Один или несколько раз Часто, многократно

Число опрошенных 784 81

Бывало ли, что к вам лично сотрудниками правоохранительных органов применялось насилие или реальная угроза насилия, которое было, по вашему мнению, незаконным или неоправданно жестоким? Если да, то как часто? (в % по столбцу)

Ни разу 60 33

Один или несколько раз 34 36

Часто, многократно 1 25

Затрудняюсь ответить 5 6

— насилие не возникает без конфликта;

— частота применения насилия возрастает с количеством конфликтных случаев взаимодействия с правоохранительными органами;

— респонденты в своем сознании разделяют конфликтные ситуации и применение насилия, не подменяя одно другим при ответе на вопросы исследования.

Структура и частота применения насилия повторяют структуру и частоту конфликтных ситуаций с сотрудниками правоохранитель-

ных органов (рис. 1 и 3а, 3Ь), т.е. в этих случаях имел место не просто словесный конфликт, но что-то более серьезное, начиная от угроз и заканчивая применением силы со стороны СПО. В ситуациях, когда к ответившим применялось насилие, резко повышается удельный вес таких ответов, как «при задержании» (30% ответивших), «при допросе в качестве подозреваемого» (25% ответивших), «при установлении личности» (24% ответивших), «при допросе как свидетеля» (21% ответивших).

Рисунок 3а

В КАКИХ СИТУАЦИЯХ ИЗ ПЕРЕЧИСЛЕННЫХ НИЖЕ К ВАМ ПРИМЕНЯЛОСЬ НАСИЛИЕ ИЛИ РЕАЛЬНАЯ УГРОЗА НАСИЛИЯ СОТРУДНИКАМИ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ? (в % от всех опрошенных, N = 3447)

При задержании

При допросе в качестве подозреваемого или обвиняемого

При установлении личности При допросе как свидетеля

При допросе как потерпевшего

При транспортировке (доставлении в отдел полиции, суд, ИВС) В местах принудительного содержания (ИВС, СИЗО, спецприемник для административно задержанных)

При проведении публичной акции, митинга, пикета, демонстрации

При проведении обыска, выемки, следственного эксперимента

Отбывая наказание по приговору суда в виде лишения свободы

Другое

Отказ от ответа

4

3

В КАКИХ СИТУАЦИЯХ ИЗ ПЕРЕЧИСЛЕННЫХ НИЖЕ К ВАМ ПРИМЕНЯЛОСЬ НАСИЛИЕ ИЛИ РЕАЛЬНАЯ УГРОЗА НАСИЛИЯ СОТРУДНИКАМИ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ? (в % от числа респондентов, к которым применялось насилие или его угроза, N = 403, включая затруднившихся ответить)

При задержании

При допросе в качестве подозреваемого или обвиняемого

При установлении личности При допросе как свидетеля

При допросе как потерпевшего

При транспортировке (доставлении в отдел полиции, суд, ИВС)

В местах принудительного содержания (ИВС, СИЗО, спецприемник для административно задержанных)

При проведении публичной акции, митинга, пикета, демонстрации

При проведении обыска, выемки, следственного эксперимента

Отбывая наказание по приговору суда в виде лишения свободы

Другое Отказ от ответа

3

30

25

24

13

16

21

9

5

4

3

4

7. Применение пыток

Для оценки распространенности пыток, в настоящем исследовании задавались четыре вопроса, описывающие возможные сценарии применения пыток:

1. «Применялись ли к вам со стороны сотрудников правоохранительных органов пытки для получения от вас информации? Если да, то как часто?»

2. «Применялись ли к вам со стороны сотрудников правоохранительных органов пытки для получения признательного показания? Если да, то как часто?»

Мужской Женский

1 Совокупность была выделена путем пересчета, отобраны те респонденты, к которым не менее раза и более применялись пытки.

3. «Применялись ли к вам со стороны сотрудников правоохранительных органов запугивания, унижения? Если да, то как часто?»

4. «Применялись ли к вам со стороны сотрудников правоохранительных органов пытки в целях наказания? Если да, то как часто?»

Из числа опрошенных, к которым хотя бы раз или больше применялись пытки, 67% составляют мужчины. Чаще всего пытки применяются к респондентам в возрасте 25—39 лет (39%), несколько реже к респондентам в возрасте 40—54 лет (30%), к пожилым и молодым респондентам пытки применяются существенно реже (23 и 8% соответственно) (табл. 17).

:, к которым пытки

67 33

Таблица 17

ПРИМЕНЯЛИСЬ ЛИ К ВАМ СО СТОРОНЫ СОТРУДНИКОВ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ ПЫТКИ?

Доля респондентов применялись

Число опрошенных 3565

Пол

Продолжение табл. 17

Доля респондентов, к которым применялись пытки

Возраст

18-24 года 8

25-39 лет 39

40-54 года 30

55 лет и старше 23

Образование

Высшее 28

Среднее профессиональное 40

Среднее и ниже 32

Потребительский статус

Едва хватает денег на питание

Хватает средств на питание и одежду, покупка более дорогих вещей, таких как телевизор или холодильник, вызывает у нас проблемы

Можем позволить себе покупать товары длительного пользования и ни в чем себе не отказывать

Размер населенного пункта

Москва 12

Города более 500 тыс. 28

Города от 100 до 500 тыс. 18

Города до 100 тыс. 22

Село 20

23 41

36

Среди четырех описанных выше оснований для пыток с огромным отрывом лидирует применение «пыток для унижения и запугивания» — на это обстоятельство указали 75% из подвергшихся пыткам (сумма ответов «один или несколько раз» и «часто, многократно»). В половине случаев СПО применяли пытки для получения признательного показания или информации от задержанных (53 и 54% соответственно, сумма ответов). В трети случаев (35%, сумма ответов) задержанных пытали в целях наказания. Единственный положительный момент — судя по распределению ответов, применение таких пыток не носит систематический характер, они редко бывают многократными.

Как и в вопросах о применении незаконного насилия, в списке ситуаций, во время которых к ответившим применялись пытки, снова лидируют позиции «при допросе как свидетеля» (31%), «при задержании» (30%) и «при допросе в качестве подозреваемого» (28%).

Респондентов также спрашивали, применялись ли пытки к третьим лицам. Вопрос звучал так: «Применялись ли пытки к третьим лицам (вашим родственникам, друзьям, коллегам) с це-

лью воздействия на вас, для наказания, получения признаний и иных сведений от вас, принуждения, запугивания вас?». Распределение ответов на этот вопрос по социально-демографическим характеристикам приведены в табл. 19.

Давление на родственников или пытки третьих лиц, очевидцами которых были опрошенные, конфликтовавшие с СПО, также является распространенным явлением. Особенно часто с ним сталкиваются молодые люди в возрасте 18—24 лет (42%). Около трети из ответивших в возрасте 25—39 лет сталкивались с таким поведением сотрудников правоохранительных органов. Меньше всего с подобными действиями «правоохранителей» сталкиваются респонденты в возрасте 55 лет и старше (18%). Если брать социально-пространственный аспект (рассматривать распределение ответов в зависимости от типа поселения опрошенных), то на фоне всех выделяемых в этом исследовании населенных пунктов лидирует Москва. Здесь с такой противозаконной практикой столкнулись 34% от опрошенных, конфликтовавших с СПО; в других городах обращаются к такой практике реже (в среднем в четверти случаев).

ПРИМЕНЯЛИСЬ ЛИ К ВАМ СО СТОРОНЫ СОТРУДНИКОВ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ ПЫТКИ? (множественный выбор)

Применялись ли к вам со стороны сотрудников правоохранительных органов пытки для получения от вас

информации? Если да, то как часто?

Ни разу 38

Один или несколько раз 47

Часто, многократно 7

Затрудняюсь ответить 1

Отказ от ответа 7

Применялись ли к вам со стороны сотрудников правоохранительных органов пытки для получения признательного показания? Если да, то как часто?

Ни разу 40

Один или несколько раз 46

Часто, многократно 7

Затрудняюсь ответить 2

Отказ от ответа 5

Применялись ли к вам со стороны сотрудников правоохранительных органов запугивания, унижения? Если да, то как часто?

Ни разу 19

Один или несколько раз 65

Часто, многократно 10

Затрудняюсь ответить 1

Отказ от ответа 6

Применялись ли к вам со стороны сотрудников правоохранительных органов пытки в целях наказания? Если да, то как часто?

Ни разу 50

Один или несколько раз 28

Часто, многократно 7

Затрудняюсь ответить 5

Отказ от ответа 10

В КАКИХ ИЗ ПЕРЕЧИСЛЕННЫХ НИЖЕ СИТУАЦИЯХ К ВАМ ПРИМЕНЯЛИСЬ ПЫТКИ ДЛЯ ПОЛУЧЕНИЯ ОТ ВАС ИНФОРМАЦИИ, ЗАПУГИВАНИЯ, УНИЖЕНИЯ, В ЦЕЛЯХ НАКАЗАНИЯ? (в % от числа респондентов, к которым применялись пытки, N = 356)

При допросе как свидетеля

При задержании

При допросе в качестве подозреваемого или обвиняемого

При установлении личности

При допросе как потерпевшего

При транспортировке (доставлении в отдел полиции, суд, ИВС)

В местах принудительного содержания (ИВС, СИЗО, спецприемник для ...)

При проведении обыска, выемки, следственного эксперимента

При проведении публичной акции, митинга, пикета, демонстрации

При отбывании наказание по приговору суда в виде лишения свободы

Другое Отказ от ответа

30

28

■ш

22

14

13

Таблица 19

ПРИМЕНЯЛИСЬ ЛИ ПЫТКИ К ТРЕТЬИМ ЛИЦАМ (ВАШИМ РОДСТВЕННИКАМ, ДРУЗЬЯМ, КОЛЛЕГАМ) С ЦЕЛЬЮ ВОЗДЕЙСТВИЯ НА ВАС, ДЛЯ НАКАЗАНИЯ, ПОЛУЧЕНИЯ ПРИЗНАНИЙ И ИНЫХ СВЕДЕНИЙ ОТ ВАС, ПРИНУЖДЕНИЯ, ЗАПУГИВАНИЯ ВАС?» (доля от респондентов, имевших конфликты с сотрудниками правоохранительных органов, N = 949)

Пол

Возраст

Образование

Потребительский статус

Населенный пункт

ж у

й

и 4 9 4

к 2 3 5 +

с - - - 5

н 8 5 0 5

е 1 2 4

ж

оо рн

р С

д

е р

у д

а т а в х

у д жд

е д

о а

л о

ж о

0 0 5

л о б

0 0 5

о д

0 0

0 0

о д

а д

о р

о

о л

Число

опрошенных 949 581 368 77 307 292 273 280 379 289 227 350 367 99 245 181 228 196

Ни разу

58 56 61 50 52 58 66 58 61 54 55 58 60 53 56 59 61 57

Один или

несколько раз 26 26 27 42 32 25 18 25 26 29 26 26 27 34 26 28 23 25 Часто,

многократно 4 6 2 4 5 5 2 4 4 5 6 3 4 5 5 3 6 2 Затруднились

ответить 12 13 10 5 11 13 14 14 9 13 14 14 9 7 13 11 10 16

31

8

6

5

3

3

2

Зависимости частоты пыток от полученного образования респондентов или их образовательного статуса в этой практике не прослеживается. СПО с одинаковой частотой применяют давление на родственников задержанных или других третьих лиц из разных образовательных или потребительских групп.

В четверти случаев, когда возникали конфликтные ситуации с сотрудниками правоохранительных органов, на родственников этих респондентов также оказывалось давление и применялись пытки. В почти половине случаев, когда к респондентам применялись пытки или насилие, к их родственникам или к другим лицам также применялось такое давление или пытки (табл. 20).

нов, до 356, к которым применялись пытки), но количество пострадавших растет, потому что вовлекаются их родственники или третьи лица.

8. Арест и задержание

Из совокупности респондентов, оказывавшихся когда-либо в ситуациях конфликта с СПО, 69% подвергались задержанию. Другими словами, практически любая попытка со стороны обывателя начать отстаивать свои права и защищать себя ведет к его задержанию. Лишь в четверти случаев задержанным разъяснялись их права, треть не была проинформирована о правах, и еще 14% не помнят, чтобы им что-то разъяснялось. Существенных различий по

Таблица 20

ПРИМЕНЯЛИСЬ ЛИ ПЫТКИ К ТРЕТЬИМ ЛИЦАМ (ВАШИМ РОДСТВЕННИКАМ, ДРУЗЬЯМ, КОЛЛЕГАМ) С ЦЕЛЬЮ ВОЗДЕЙСТВИЯ НА ВАС, ДЛЯ НАКАЗАНИЯ, ПОЛУЧЕНИЯ ПРИЗНАНИЙ И ИНЫХ СВЕДЕНИЙ ОТ ВАС, ПРИНУЖДЕНИЯ, ЗАПУГИВАНИЯ ВАС?(%)

Доля от всех опрошенных N = 3447)

Доля от конфликтных случаев ^ = 949 )

Доля от опрошенных, к которым применялось насилие или угроза насилия N = 333)

Доля от опрошенных, к которым применялись пытки N = 356)

Ни разу 16 Один или

несколько раз 7

Часто, многократно 1 Затруднились

ответить 3

58

26 4

12

42

39

9

10

38

41 8

13

Нам кажется особенно важным подчеркнуть, что СПО применяют физическое и психическое давление и насилие по отношению не только к задержанным, но и к третьим лицам, что расширяет круг пострадавших от их произвола и увеличивает число жертв. Мы видим, как число людей, к которым применяется насилие, снижается (в абсолютных цифрах — с 866 человек, конфликтовавших с сотрудниками правоохранительных орга-

социально-демографическим характеристикам между респондентами нет.

В группе людей, к которым применялось насилие, процент респондентов, которым не сообщалось об их правах, выше, чем в более общей группе попадавших в конфликтные ситуации с СПО (46%, рис. 5). По всей видимости, это осознанная тактика сотрудников ПО — не сообщать задержанным об их правах, с тем чтобы иметь возможность на них давить.

ЕСЛИ ВАМ ДОВЕЛОСЬ ПОДВЕРГАТЬСЯ ЗАДЕРЖАНИЮ, АРЕСТУ, ВЗЯТИЮ ПОД СТРАЖУ, ВАМ ПРИ ЭТОМ РАЗЪЯСНЯЛИ ВАШИ ПРАВА (сообщить родным, связаться с адвокатом и др.)?

46

Не доводилось Нет, не разъяснялись Да, разъяснялись Не помню,

подвергаться аресту, не могу сказать

задержанию

Доля от респондентов, имевших конфликты (№ = 948) | Доля от респондентов, пострадавших от насилия (№ = 403)

9. Отношение к противозаконным действиям правоохранительных органов и к насилию в зависимости от опыта взаимодействия с ПО

9.1. Что считать недопустимым в действия СПО?

Рассмотрим ответы респондентов под другим углом — в зависимости от тяжести опыта взаимодействия с СПО. Мы выделили в массиве опрошенных: 1) респондентов, имевших конфликты с правоохранительными органами; 2) тех из них, кто подвергался физическому насилию или реальной его угрозе; 3) из той же подвыборки опрошенных — тех, кто хотя бы раз и более подвергался пыткам; и сравниваем их со средними показателями по выборке.

В оценках опрошенных о недопустимых или противозаконных действиях сотрудников правоохранительных органов впечатляет высокий уровень согласия по поводу представлений о незаконных и внеправовых действиях СПО. Расхождений в ответах по всему массиву и по подвыборке имевших с СПО конфликты, а также прошедших через угрозы насилия или пытки практически нет. Этими знаниями пронизано все общество. Мнения (знания) о незаконных действиях представителей правоохранительных органов широко распространены. Это обстоятельство важно подчеркнуть, учитывая, что представления большинства россиян о своих гражданских правах весьма неопределенны; готовность отстаивать эти права низкая; компетенциями в деле защиты своих нарушенных

прав обладает лишь очень узкий слой населения (в основном это люди самодостаточные, добивающиеся успеха и благосостояния своими силами, имеющие или накапливающие для своего социального продвижения немалые социальные, образовательные, культурные ресурсы). Большинство же населения, особенно слабые в социальном плане группы, живут с хроническим ощущением нарушения своих прав и с чувством беззащитности перед лицом возможного произвола властных или правоохранительных органов1.

Иными словами, значительная часть людей живет с ощущением разлитого в обществе насилия и угрозы, исходящих от институциональных структур общества, прежде всего силовых. Отсюда столь сильное и постоянно фиксируемое опросами стремление людей ограничить круг своей ответственности и влияния самым узким кругом общения — членами семьи, друзьями и знакомыми, минимизировать контакты и взаимодействия с властными институтами.

О пытках чаще всего говорят в отношении действий, которые ставят человека при возможном взаимодействии с правоохранителями в униженное, бесправное положение, отнимая у него чувство собственного достоинства: это вербальное насилие, которое респонденты отмечают чаще всего (и с которым, по-видимому, посто-

1 См. об этом в статьях, посвященных исследованиям о реформе судебной системы, напр.: Гудков Л, Дубин Б., Зоркая Н. Российская судебная система в мнениях общества // Вестник общественного мнения. 2010. № 4. С. 7-43, др.

КАКОЕ ПОВЕДЕНИЕ СОТРУДНИКОВ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ ПРЕДСТАВЛЯЕТСЯ ВАМ В НАИБОЛЬШЕЙ СТЕПЕНИ НЕДОПУСТИМЫМ / ПРОТИВОЗАКОННЫМ? (в % по столбцу)

ш

о р

и

Но

ооП пкС

сх

ехс реши

яв

* 3 §

еео 51 ®

ори ° ^

реме лои

о^то

ол

ее дм

ры я р ло

Число опрошенных 3 447 949 403 356

Хамство, оскорбления, унижения граждан 66 66 69 68 Незаконное применение физического насилия или угрозы его

применения 63 61 64 66

Угрозы, шантаж, вымогательство 63 61 58 58

Задержание без всяких оснований 47 50 46 50 Грубое невнимание и пренебрежение, игнорирование ваших

заявлений, жалоб, сообщаемых данных 44 47 47 51

Обман (пользуются правовой неграмотностью населения) 42 45 45 45 Вторжение в жилое и производственное помещение без

соответствующих санкций суда 39 38 40 43 Досмотр и обыск жилого помещения, транспортных средств без

оснований и привлечения понятых 34 35 36 38

Затруднились ответить 2 1 1 1

Все перечисленное 0 0 1 0

янно сталкиваются). Его можно взять за одну из главных характеристик негативного образа представителя правоохранительных органов (взаимодействие агрессивного актора и жертвы).

На втором месте по частоте упоминаний — применение или угроза прямого насилия (в пределе — угроза пыток). Эта вторая важнейшая составляющая негативного образа СПО, означающая полную (уже и в физическом смысле) беспомощность и беззащитность человека перед представителями государства.

Третий, столь же часто называемый вариант — угрозы, шантаж, вымогательство — представляет следующую составляющую образа СПО, описывающую главную цель противоправных действий правоохранителей: сломать человека, подавить в нем всякое сопротивление и попытки защитить свои права, которые выводятся за рамки взаимодействия, добиться желаемого любыми средствами.

К вербальному насилию более чувствительно относятся люди, еще не вполне социализировавшиеся, оказывающиеся на пороге вхождения во взрослое общество и в этом смысле

более беззащитные, не имеющие социальных компетенций, средств и ресурсов защиты своих прав и интересов, и люди, живущие на периферии, в аномичной, девиантной среде. Периферия, как показывают различные исследования, сегодня является зоной социальной депрессии, бедности, бесперспективности, где в очень большой степени подверглись эрозии социокультурные нормы и ценности, которые должны санкционировать и поддерживать социальный порядок. В массовом сознании, как мы предполагаем, смазана или стерта четкая граница между законными, правовыми (ориентирующимися на верховенство права) и противозаконными и противоправными действиями, основанными на насилии. Другими словами, само по себе привычное насилие со стороны полиции и других силовых структур означает выход за границы регулируемого правом социального взаимодействия, что сразу же разрушает значимость права в общественном мнении. Поэтому то, что этот показатель «противоправности» вербального насилия заметно выше среднего в той же возрастной группе (18—24 года), прожи-

вающих в малых городах (77%) и особенно среди самых молодых людей на селе (80%), также явление не случайное1.

Угроза незаконного физического насилия (в пределе — пыток), занимающая вторую позицию по частоте упоминаний респондентами, также заметно чаще упоминается (т.е. беспокоит) той же группой самых молодых, 18-24-летних (о ней сообщили 73% из этой категории опрошенных при средней доле 63%). Высокий процент упоминаний этой позиции мы встречаем также у респондентов с высшим образованием (69%), среди жителей Москвы (70%).

Третья по частоте упоминаний позиция — угрозы, шантаж, вымогательство — более всего беспокоят самых молодых, 18-24-летних (73% при средней 63%), видимо, чаще других возрастных групп, попадающих в ситуации особенного обращения правоохранителей с молодыми людьми. В остальных группах особых различий нет.

Задержание без всяких оснований чаще среднего назвали 18-24-летние респонденты — 53% (при 47% в среднем), затем жители малых городов (51%), а также наиболее обеспеченные (50%).

Грубое невнимание... игнорирование жалоб, обращений к СПО (в среднем — 44%) указывают на остроту проблемы обратной связи с органами, прежде всего с полицией, с которой чаще всего сталкиваются респонденты, на недовольство состоянием защиты их прав и реакции на требования граждан к правоохранителям.

Оставшиеся две позиции, реже упоминаемые респондентами (хотя это высокий показатель — более трети опрошенных), типа вторжение ... в помещение ... без судебных санкций (в среднем — 39%), также не дают дифференциацию по основным социально-демографическим группам.

И последняя позиция — досмотр и обыск жилья или транспортных средств без оснований и понятых (в среднем выбранное как самое недопустимое, 34% респондентов) несколько чаще среднего упоминались как недопустимые действия жителями Москвы и средних городов с относительно высоким потребительским статусом (38 и 37% соответственно).

1 Можно интерпретировать столь характерное для подростков и молодых людей, только вступающих во взрослую жизнь, пристрастие к бранной и нецензурной речи, агрессивность поведения (прежде всего в низкостатусных слоях молодежи) как своего рода защиту от внешней угрозы насилия, интернализацию этого насилия, равно как и способ «негативной адаптации» к нему.

Таким образом мы фиксируем прослеживающуюся во всем настоящем исследовании закономерность — повышенную обеспокоенность проблематикой насилия и пыток выражают две социальные категории (или два типа) россиян, а именно:

а) молодежь из социально уязвимых групп, не имеющих еще собственного определенного и устойчивого статуса, особых ресурсов, жителей социальной периферии (бедные, необразованные и т.п.);

б) более образованные и высокостатусные группы с большими социальными ресурсами, для которых поднимаемые вопросы и проблемы могут иметь общесоциальное значение, восприниматься как проблемы постоянного ущемления гражданских прав и свобод, устройства самого общества и его силовых и правоохранительных институтов. Это в потенции — зародыш гражданского общества и основа правового государства. Только эти группы могут в будущем стать носителями универсалистского правового сознания (не партикуляристско-го нарушения отдельных норм и интересов, а именно идей всеобщего права).

9.2. Мнимая двойственность массовых оценок СПО

На фоне таких согласованных негативных мнений населения о действиях СПО (прежде всего полиции как наиболее близкой к людям правоохранительной структуры) вызывают удивление высокие показатели доверия к различным ПО и скорее позитивная оценка их работы на местах. Но, когда мы сравниваем общие данные с ответами тех, кто имел конфликты с СПО, прошел через пытки, мы видим гораздо более четкую и дифференцированную картину мнений населения о поведении правоохранителей.

Опыт столкновения с СПО, а тем более опыт перенесенного насилия и пыток, дает значительно более высокие показатели распространенности незаконных действий правоохранителей с точки зрения опрошенных. Высокая согласованность ответов (знаний, представлений) относительно незаконных действий СПО позволяет нам применить для объяснения структуры общественного мнения метафору «социальной воронки».

Те, кто находится наверху (а их большинство), не имели прямых конфликтов с СПО и непосредственного опыта насилия (75%). Они предпочитают давать существующим правоохранительным институтам скорее положи-

тельные оценки, будь то доверие, законность действий и т.п., т.е. принимать сложившуюся систему такой, какая она есть, пусть даже с «некоторыми недостатками» («иногда превышают полномочия», «иногда применяют пыт-

ки» и т.п.). Большинство этого «большинства» предпочитают считать, что оно находится под защитой закона, но не произвола (т.е. реальных действий правоохранителей) правоохранительных органов (табл. 23, 24).

Таблица 22

КАКОЕ ПОВЕДЕНИЕ СОТРУДНИКОВ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ В ОТНОШЕНИИ ГРАЖДАН ВЫ ЧАЩЕ ВСЕГО НАБЛЮДАЕТЕ В ТЕХ МЕСТАХ, ГДЕ ВЫ ЖИВЕТЕ, БЫВАЕТЕ? (в % по столбцу)

Все опрошенные

Доля респондентов, имевших конфликты с СПО

Доля респондентов, к которым применялось насилие или его угроза

Доля респондентов,

к которым применялись пытки

Число опрошенных 3 447 949 403 356

Как правило, в рамках закона 51 30 22 22

Иногда с превышением законных полномочий 30 43 45 48

Часто превышающее законные полномочия 9 19 28 25

Затруднились ответить 11 8 5 4

Законное / незаконное 1,3 0,5 0,3 0,3

Таблица 23 ЧУВСТВУЕТЕ ЛИ ВЫ СЕБЯ ПОД ЗАЩИТОЙ ЗАКОНА? (в % по столбцу)

Все опрошенные Доля респондентов, имевших конфликты с СПО Доля респондентов, к которым применялось насилие или его угроза Доля респондентов, к которым применялись пытки

Число опрошенных 3 447 949 403 356

Определенно да / скорее да 55 31 26 26

Скорее нет / определенно нет 45 68 73 73

Затруднились ответить 2 1 1 1

Таблица 24

КАК ВЫ ДУМАЕТЕ, МОЖЕТЕ ЛИ ВЫ САМИ ИЛИ ВАШИ БЛИЗКИЕ ПОСТРАДАТЬ ОТ ПРОИЗВОЛА (ПРЕВЫШЕНИЯ ЗАКОННЫХ ПОЛНОМОЧИЙ) СОТРУДНИКОВ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ? (в % по столбцу)

Все опрошенные Доля респондентов, имевших конфликты с СПО Доля респондентов, к которым применялось насилие или его угроза Доля респондентов, к которым применялись пытки

Число опрошенных 3 447 949 403 356

Это уже происходило со мной 7 19 26 27

Это уже происходило с моими близкими 8 13 16 14

Это вполне может случиться 51 53 46 48

Это маловероятно 24 10 9 8

Это совершенно исключено 8 3 2 2

Затруднились ответить 3 2 1 1

Примерно половина опрошенных в выделенных группах считают, что они не защищены от произвола СПО. Если в среднем от него уже пострадали 15% опрошенных или их близких, то среди вступивших в конфликты с СПО таких 32%, среди прошедших через угрозы насилия и

нию незаконному насилию со стороны властей предержащих в России не ведется, что само по себе может служить характеристикой авторитарного режима, стерилизующего и подавляющего любые возможности самозащиты граждан и общества.

Таблица 25

КАК ВЫ ДУМАЕТЕ, ЕСЛИ ВЫ СТАНЕТЕ ЖЕРТВОЙ ПРОИЗВОЛА, НАПРИМЕР ПОЛИЦИИ, ЗАЩИТЯТ ЛИ ВАС СУД, ПРОКУРАТУРА, СЛЕДСТВЕННЫЙ КОМИТЕТ? (%%)

Все Доля респондентов, Доля респондентов, к Доля респондентов,

е е имевших которым применялось к которым

р конфликты с СПО насилие или его угроза применялись пытки

Число опрошенных 3 447 949 403 356

Определенно да / скорее да 54 36 31 29

Скорее нет / определенно нет 38 56 64 68

Затруднились ответить 8 6 5 5

пыток — 42%, а среди прошедших через пытки —

41%. Важно подчеркнуть, что этот вопрос в методическом плане не вызывает значительных затруднений: доля затруднившихся с ответом составляет всего от 3 до 1%. Это обстоятельство указывает на то, что мнения в обществе полностью сформировались.

Если большинство опрошенных рассчитывают, что в случае столкновения с произволом полиции смогут получить защиту со стороны правоохранительных органов и суда (а это именно те респонденты, которые скорее всего не попадали в такие ситуации), то по мере того, как человека засасывает воронка правоохранительного произвола, надежды на защиту резко сокращаются.

Более четверти (26%) из тех, кто имел конфликты с полицией, сами стали жертвами произвола сотрудников правоохранительных органов. А если учесть, что 16% таких респондентов имели знакомых и близких, оказавшихся объектом незаконного превышения власти полицией, то сфера распространения мнений о беспределе полиции расширяется многократно. Поэтому неудивительно, что 46% опрошенных россиян считают перспективу стать жертвой полицейского о произвол «весьма вероятной».

Вместе с тем готовность сопротивляться подобному насилию существенно выше именно в Москве и в больших городах, в среде более образованных и обеспеченных людей, а также у молодежи, хотя здесь эти установки носят скорее декларативный, идеологически-нормативный характер, будучи инерцией школьного догматического воспитания. Никакой работы в школах или вузах по обучению сопротивле-

10. Что такое пытки? Представления россиян о распространенности пыток в правоохранительных органах и их допустимости

Представления о том, что такое пытки, оказываются у респондентов столь же согласованными, как и мнения о противозаконных действиях СПО.

Более 70% считают пытками все виды и способы физического насилия, избиения, физической расправы. Более половины опрошенных причисляют сюда и пыточные, т.е. связанные с физическим насилием, избиениями, издевательствами, методы содержания в заключении, ведения допроса, дознания.

Прошедшие через пытки лишь на несколько процентов чаще упоминают перечисленные выше варианты мнений.

Женщины практически по всем перечисленным позициям заметно чаще отвечают утвердительно в сравнении с мужчинами. Интенсивность ответов падает почти по всем позициям с возрастом — самые молодые (18-24 года) чаще среднего дают утвердительные ответы, пожилые же больше предпочитают уходить от определенного ответа.

Почти половина опрошенных считают, что пытки в правоохранительных органах представляют «единичные случаи». Однако второй по частоте ответ, даваемый каждым четвертым респондентом, носит прямо противоположный характер: пытки «широко распространены, являются обычной практикой». В подвыбор-ке имевших конфликты с СПО такого мнения придерживается уже почти две пятых группы (38%), а среди прошедших через угрозу насилия и сами пытки — половина (47-50%).

ЧТО ИЗ ПЕРЕЧИСЛЕННОГО ВЫ СЧИТАЕТЕ ПЫТКАМИ В ВАШЕМ ПОНИМАНИИ? (ответы ранжированы по первому столбцу)

Оказывались в ситуации...

Все опрошенные конфликтов с СПО им угрожали насилием и пытками к ним применяли пытки

Число опрошенных 3 447 949 403 356

Избиения / выбивание показаний / избиение дубинками / побои / истязания / телесные наказания / рукоприкладство 78 75 74 80

Физическое насилие / изнасилования / надругательства / применение силы, приводящие к травмам / вреду здоровья 73 71 70 73

Угрозы / запугивание / подсадка в камеру к уголовникам 56 60 64 68

Моральное и психологическое давление 54 57 60 60

Использование тока / целлофановых мешков / наручников / мокрых полотенец / электрошокера / противогазов, токсических веществ 54 53 50 54

Морят голодом / не дают воды / холод 50 48 50 52

Допросы с пристрастием / ночные допросы 45 47 47 51

Грубость / оскорбления 39 37 39 41

Другое 1 1 1 1

Ничего / нет такого / нет пыток 2 2 2 1

Затруднились ответить 2 1 1 1

Таблица 27 ЧТО ИЗ ПЕРЕЧИСЛЕННОГО ВЫ СЧИТАЕТЕ ПЫТКАМИ В ВАШЕМ ПОНИМАНИИ?

Пол Возраст

В среднем мужской женский 4 2 1 8 9 3 1 5 2 40-54 55+

Избиения / выбивание показаний / избиение дубинками / побои / истязания / телесные наказания / рукоприкладство 78 75 81 86 82 78 73

Грубость / оскорбления 39 38 40 33 36 41 41

Физическое насилие / изнасилования / надругательства / применение силы, приводящие к травмам / вреду здоровья 73 71 75 78 76 74 69

Угрозы / запугивание / подсадка в камеру к уголовникам 56 55 58 59 56 56 56

Моральное и психологическое давление 54 50 58 52 55 57 53

Допросы с пристрастием / ночные допросы 45 42 48 35 42 50 47

Морят голодом / не дают воды / холод 50 48 52 57 50 53 47

Использование тока / целлофановых мешков / наручников / мокрых полотенец / электрошокера / противогазов, токсических веществ 54 51 57 56 56 57 50

Ничего / нет такого / нет пыток 232 1 1 23

Затруднились ответить 2 2 2 1 1 2 3

Иными словами, если общество в целом настроено на оценку пыток как исключительных случаев, то имевшие опыт взаимодействия с СПО чаще говорят о широком распространении пыток, и тем настойчивее, чем жестче был их опыт. Хотя и среди них велика (больше трети) доля тех, кто все же считает, что применение пыток — единичные случаи. Возможно, здесь роль играет восприятие насилия как привычной («обычной», неизбежной) практики ПО, особенно среди наименее защищенных и наиболее слабых в социальном плане групп.

Чаще среднего о широком распространении пыток в ПО говорят, с одной стороны, москвичи и жители крупных городов (26 и 25%), с другой — самые бедные группы (28%). Застойная бедность, отсутствие связей, ресурсов правовой или гражданской защиты делают эту среду наиболее уязвимой для произвола и насилия со стороны ПО. В городах всех типов чаще всего о широком распространении пыток говорили самые бедные респонденты («денег не хватает

даже на еду»); в Москве — 33%, в крупных городах — 29%, в средних — 27%, в малых и на селе — 27 и 29%. Чаще среднего говорят о широком распространении пыток пожилые москвичи, 29-40-летние жители крупных городов и 24-39-летние жители сел (28-29%).

Чем выше потребительский статус респондентов из разных типов поселения, тем скорее они склоняются к преуменьшению проблемы физического насилия в ПО, отчасти даже к ее отрицанию.

Если мы возьмем общие социально-демографические характеристики тех, кто имел конфликты с СПО или пережил угрозы насилия и пытки, мы увидим, что речь идет в первую очередь о незащищенном бедном, не слишком образованном слое людей, скорее мужской части населения, о людях средних лет, которые больше знают о незаконных практиках работы СПО и при этом наименее защищены от них.

Сравнение общих мнений опрошенных о распространенности пыток с мнениями вы-

Таблица 28

СЧИТАЕТЕ ЛИ ВЫ, ЧТО ПЫТКИ В ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНАХ РОССИИ...

Оказывались в ситуации...

Все опрошенные конфликтов с СПО им угрожали насилием и пытками к ним применяли пытки

Представляют собой нехарактерное явление 16 13 10 11

Встречаются единичные случаи 49 42 36 36

Широко распространены, являются обычной практикой 23 38 47 50

Затруднились ответить 12 7 6 3

Таблица 29 ГДЕ, ПО ВАШЕМУ МНЕНИЮ, ПЫТКИ РАСПРОСТРАНЕНЫ БОЛЬШЕ ВСЕГО? (в %. ответы ранжированы по первому столбцу)

Оказывались в ситуации.

Все опрошенные конфликтов с СПО им угрожали насилием и пытками к ним применяли пытки

Число опрошенных 3 447 949 403 356

В полиции, в ходе следствия 48 64 75 74

Во ФСИН, в тюрьмах, колониях, местах принудительного содержания 45 50 49 56

В Следственном комитете, ФСБ 15 20 23 23

Судебными приставами 7 8 9 10

В России не применяются пытки 1 1 1 1

Пытают везде >1 1 6 1

Затруднились ответить 23 12 1 1

бранных нами трех подгрупп респондентов показывает, что, хотя иерархия мнений одинакова, интенсивность их выражения, частота и определенность ответов заметно различаются в разных слоях и группах. Иными словами, структура представлений общая для всех, но сгущается по мере перехода в следующие, более глубокие слои «воронки» насилия, в которую попадает меньшинство. 25% от всех опрошенных имели конфликты с СПО1 (т.е. каждый четвертый россиянин старше 18 лет); 10% опрошенных2 хотя бы раз испытали на себе пытки (т.е. каждый десятый взрослый россиянин).

В среднем около половины респондентов считают, что пытки распространены прежде всего в полиции, в ходе следствия, а также во ФСИН, в тюрьмах, колониях и т.п. Отметим, что имевшие конфликты с полицией и особенно прошедшие через пытки значительно чаще называют на первом месте полицию и ведение следствия (64, 75, 74% соответственно). О пытках во ФСИН, в колониях и тюрьмах чаще всего говорят испытавшие хотя бы раз пытки на себе (56%).

Ответы всех опрошенных социально-демографических групп схожи, поэтому сложно выявить какую-либо тенденцию особости мне-

ний. Заметно разнится по группам только доля «затруднившихся» (или уходящих от определенного ответа) — это прежде всего пожилые, старше 55 лет (30%), жители села (29%), низкообразованные и самые бедные респонденты (по 26%).

В группах, выделенных по типу поселения и потребительскому статусу, наиболее заметны расхождения среди москвичей, жителей крупных и средних городов (табл. 30).

Отметим, что, хотя больше 40% опрошенных говорили, что не знают о пытках в ПО (табл. 30), в ответах на этот вопрос позицию «в России не применяются пытки» выбрал лишь 1% опрошенных.

Третий по частоте вариант — «затрудняюсь ответить». Он наиболее высок среди самых бедных москвичей и выше среднего среди бедных в крупных городах. (В данном случае можно предполагать, что ограниченность социальных и культурных ресурсов респондента сказывается на его аналитических способностях и генерализации опыта.) Среди москвичей можно говорить о явной тенденции: чем выше потребительский статус, тем чаще упоминаются именно полиция и следствие. В группе са-

Таблица 30

ГДЕ, ПО ВАШЕМУ МНЕНИЮ, ПЫТКИ РАСПРОСТРАНЕНЫ БОЛЬШЕ ВСЕГО?

Потребительский статус* Москва

Потребительский

статус* крупные города

Потребительский

статус* средние города

у д

д

е р

с В

е т е

а в к с о

а

т, ау вд х е г а ен

у, д

е а

е

е а т а в

х

у д жд

е д

о

а

та ев рк бс оо

о

0 0 5

а т а в

X

у, д

ж

о

дс оы а т

н0 и 0 и5 т е

ь д

е о

ас £ г а н ы т

о 0

б0 0

о0 и 5 рт ьк л о 5 о д

п о т 0

ту П, т е 0

а т т

МТ а в о

жд ты

а <=

2 ! ^ а

е0 а0

в

X

с

ь ы тт та0

ей о

р 5 бо

при100

^ Б го о,

В полиции, в ходе следствия 48 37 43 56 55 53 47 44 50 44

В Следственном комитете, ФСБ 15 16 8 16 18 14 15 23 18 16

Во ФСИН, в тюрьмах, колониях,

местах принудительного содержания 45 31 40 46 45 48 50 43 48 49

Судебными приставами 7 12 3 8 6 9 6 10 8 5

Затруднились ответить 23 35 32 12 28 20 19 19 19 19

В России не применяются пытки 1 0 0 1 1 1 1 0 1 2

Пытают везде 0 3 0 1 0 0 0 1 0 0

N = 3447

1 Сумма ответов «один или несколько раз» и «часто, многократно».

2 Показатель, пересчитанный по общему массиву полученных данных о причинении пыток.

мых бедных москвичей наиболее высоко число упоминаний судебных приставов. Видимо, речь может идти о более частом столкновении этой

КАКОЕ ИЗ СЛЕДУЮЩИХ СУЖДЕНИЙ НАИБОЛЕЕ ТОЧНО ОТРАЖАЕТ ВАШЕ МНЕНИЕ О ДОПУСТИМОСТИ ПЫТОК? (в %)

ш

о р

Я £

и

Но

ооП пкС

сх

ехс р

рш

яв Доим

* 3 ё| 2

ееи ^ «

ЕЭ- £ £

с

ем

яра ло

от

§

ым илу ыс

ол £ £

ее

дми

ник

орт

ппы

ем ры я р ло

от

§

Число опрошенных 3 447 949 403 356

Ни при каких обстоятельствах пытки недопустимы 59 58 58 60 Применение пыток допустимо только в исключительных случаях,

когда это может спасти жизни невинных людей 18 21 21 22 Применение пыток допустимо только по отношению к тем, кто

совершил тяжкое насильственное преступление 11 11 9 9

У меня нет мнения на этот счет 13 10 12 9

среды с судебными исками за неоплату коммунальных услуг, налогов, возможно, непогашенных кредитов. ФСИН и места принудительного содержания в целом чаще среднего упоминают жители средних городов с относительно высоким статусом.

Следственный комитет и ФСБ чаще среднего называли бедные, проживающие в средних городах. Вероятно, в столице низшие слои крайне неохотно высказываются о такой острой и болезненной социально-правовой проблеме и заметно отличаются в этом от аналогичных групп, но удаленных от центра.

При всех описанных выше расхождениях среди разных контингентов опрошенных мнения по поводу допустимости пыток в целом оказались очень близки. Примерно три пятых во всех группах считают пытки недопустимыми ни при каких обстоятельствах. Мнения во всех основных социально-демографических группах весьма согласованны. Полным неприятием пыток отличаются москвичи (64%) и жители средних городов (65%), в особенности наиболее обеспеченные жители средних городов (69% этой группы).

Около трети опрошенных все же считают пытки допустимыми. 18% опрошенных полагают, что их можно разрешить в каких-то экстремальных ситуациях, когда признание или сведения, полученные с использованием пыток, могут спасти невинных людей. Примерно каждый десятый считает, что пытки подозреваемых допустимы в случае тяжких насильственных преступлений (это мнение чуть сильнее выражено среди низкообразованных, бедных,

жителей сел). Если учесть, что в среднем больше 60% взрослого населения России выступает за смертную казнь, а большинство придерживается мнения, что преступность можно побороть только ужесточением наказания, понятно, что и отношение к пыткам может сохранять свою двойственность, амбивалентность.

11. Знания о пытках и источники информации и них

Главный для опрошенных источник сведений о пытках, применяемых сотрудниками правоохранительных органов, по их словам, как ни странно, все же телевидение (федеральные каналы). Это неожиданное обстоятельство требует специального анализа, провести который в рамках методики данного исследования не представляется возможным1. Наш опыт заинтересованных наблюдателей говорит об обратном — о жесткой цензуре в российских СМИ, пресекающей любую нежелательную для властей информацию или сведения, которые могут дискредитировать силовые структуры. Тем не менее респонденты в массе своей ТВ называют чаще всего (62%, табл. 33).

1 Можно лишь строить разного рода предположения: допустим, в телесериалах о работе милиции или следователей присутствуют сцены избиения и психологического давления на людей, насилие и унижения при допросах, жестком задержании или установлении личности. То же можно предполагать о художественных фильмах, где речь могла бы идти о репрессиях сталинского времени и т.п. Еще одна гипотеза связана с недавним скандалом — избиениями заключенного в исправительной колонии, заснятыми на камеру, что так или иначе попало на федеральные каналы вопреки цензуре. Но подтвердить или опровергнуть любое из подобных объяснений мы не можем в рамках имеющегося материала.

ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ ИЗ РАЗГОВОРОВ, СРЕДСТВ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ ИЛИ ДРУГИХ ИСТОЧНИКОВ О СЛУЧАЯХ ПРИМЕНЕНИЯ ПЫТОК ПОЛИЦИЕЙ, ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫМИ ОРГАНАМИ? (в %)

Все опрошенные

Доля респондентов, имевших конфликты с СПО

Доля респондентов, к которым применялось насилие или его угроза

Доля респондентов,

к которым применялись пытки

Число опрошенных 3 447 Слышали 57 Не слышали 42 Затруднились ответить 1

949 76 23 1

403 82 18 1

356 84 15 0

Таблица 33

ВАЖНЕЙШИЕ ИСТОЧНИКИ ИНФОРМАЦИИ О ПЫТКАХ («Откуда, из каких источников вы знаете о случаях применения пыток в правоохранительных органах?», в %)

Опосредованная, вторичная информация

Личностная, обладающая непосредственной достоверностью

е я и н и т е я и н е г X О х и

ыВ ьн ТВ , а ез ни с е ы а д з и ыВ мТ и 1 ^ мо их ш ив ма

лы ал ра ен да ек о. 1 ет нн е н ь л а и е ы н т а сы ва за ек га не зз т у ад са т тр Ост

© т н ц о ч е Н ° & о п

и С П

В среднем 62 36 26 16 12 29 10

Возраст

18-24 года 47 51 46 10 23 37 9

25-39 лет 59 45 33 13 12 29 11

40-54 года 62 37 26 16 13 29 10

55 лет и старше 67 23 14 19 10 26 9

Образование

Высшее 62 43 30 17 18 24 8

Среднее профессиональное 62 34 26 17 10 29 9

Среднее и ниже 61 31 21 13 10 33 13

Потребительский статус

Едва хватает на еду 60 24 18 17 8 3 г\э 13

Хватает на еду и одежду 65 37 24 17 12 29 10

Могут приобретать ТДП 58 42 33 14 15 27 8

Тип поселения

Москва 60 45 30 19 18 25 7

Большой город 62 40 2 со 14 15 29 9

Средний город 65 39 29 16 17 31 10

Малый город 59 34 26 18 8 30 10

Село 62 26 18 14 8 26 13

В таблице приводятся варианты ответов, данные 10% и более респондентов.

Объяснение этому, на наш взгляд, следует искать в том, что ТВ-информация о злоупотреблениях в ПО является не просто конечной стадией распространения подобных сведений, но и обладает авторитетом коммуникатора предельной общности, достоверность которой опирается на авторитет авторитарного или тоталитарного государства. Но это не начало, а конец информационного многоступенчатого информационного процесса. Наиболее точное знание о применении пыток в СПО связано больше всего с непосредственным опытом взаимодействия с СПО и знанием, распространяющимся через неформальные межличностные каналы, несмотря на цензуру или самоцензуру, существующую даже в независимых СМИ и Интернете, кремлевских троллей и контрпропагандистов, особенно заметных в последние годы. Но для того чтобы это стало достоянием хотя бы некоторых кругов общественности, например первичных групп гражданского общества, такого рода сведения должны пройти через фильтры СМИ, пусть и с ограниченной аудиторией, затем на некоторые каналы официоза, и лишь затем, после ряда публичных скандалов и неопровергаемых сведений, затрагивающих отдельных высокопоставленных чиновников ПО, они могут попасть на федеральные каналы ТВ. Публикаций в независимых или альтернативных печатных изданиях или СМИ (радио, Интернет-порталы, сетевые издания) недостаточно, чтобы возбудить общее внимание к поступающим сведениям. Дело не только в том, что цензура старается блокировать или не допустить подобной информации, но и в том, что отдельные издания не пользуются у широкой публики достаточным доверием и такого рода информация остается неуслышанной и незначимой.

Несколько чаще об информации о пытках в полиции, колониях и т.п., полученной из телевидения, говорили пожилые люди (67%), сохранившие память об издевательствах в милиции и КГБ советского времени, жители средних городов со средними доходами, т.е. принадлежащие к социальной среде, характеризующейся множеством разного рода ограничений в сравнении с обстоятельствами жизни в мегаполисах, и молодые люди, свободно ориентирующиеся в Интернете и «живущие» в социальных сетях.

Следующими по значимости источниками сведений о пытках по частоте упоминания опрошенными после ТВ являются:

1. Интернет, интернет-издания (36%) и социальные сети (26%); среди молодежи это

основной по важности канал информации о злоупотреблениях и пытках в полиции, издевательствах над заключенными в исправительных колониях и т.п. Частота упоминаний о пытках в этой связи среди молодых увеличивается в 2 и более раз; даже среди сельской или молодежи малых городов об этом из Интернета знают 43—49%; каналы личного общения (важнейший источник не только ретрансляции полученных кем-то сведений, но и интерпретации и группового объяснения сообщений, их оценки и вписывания в общий контекст или картину социальной действительности) — рассказы знакомых, друзей, коллег (29%), родственников (9%), самих пострадавших (10%).

2. Газеты, журналы, радиостанции, независимые телеканалы («Дождь», РБК, YouTube) и т.п. (их называли 9—16% опрошенных). Также можно утверждать, что эти каналы более авторитетны у людей высокообразованных.

Публикации правозащитных организаций, выступления правозащитников не являются достаточно влиятельными с точки зрения оценки масштабов аудитории подобных сообщений каналами — о них упоминали только 5% опрошенных. К ним прислушиваются главным образом молодые люди в Москве (среди самых молодых — 15%, среди 24-39-летних — 8%) и в других мегаполисах, где есть среда общения людей, критически относящихся к нынешнему режиму.

Из приводимой в табл. 33 данных можно сделать следующие заключения:

1. Интернет и сетевые структуры, независимые телеканалы («Дождь», РБК, YouTube) образуют общее информационное поле, в котором расходятся сведения, поступающие от какого-то одного источника. Этого нельзя сказать о федеральных каналах, куда проблемная информация интересующего нас типа поступает в последнюю очередь, только после того, как становится известной в Интернете и соцсетях. Интернет и соцсети как источники значимы в первую очередь для молодых респондентов и лиц с высоким уровнем образования (социальным капиталом и компетентностью), москвичей и жителей крупных городов, где сложились альтернативные к официальным СМИ структуры коммуникации.

2. Вся поступающая информация проходит через фильтры межличностного общения и распространения, здесь она получает интерпретацию, оценку и подтверждение или опровержение. Это не отдельные канал, а система интерпретации получаемых сведений.

3. Для бедных (во всех смыслах) групп населения убедительность придают в первую очередь личностные сообщения, подтверждающие или опровергающие информацию из официальных каналов.

4. Печатные источники (газеты, журналы) и отчасти радио не являются первичными источниками информации, но они очень важны, особенно для более образованных групп, для санкционирования достоверности получаемых сведений и вписывания их в более широкий контекст действительности.

Сравнение общих результатов о доверии к различным каналам информации с выделенными нами подгруппами показывают три четкие тенденции: конфликты с СПО и столкновение с насилием и пытками со стороны правоохранителей:

1) резко понижают доверие к федеральным СМИ;

2) увеличивают доверие к независимым вещателям;

3) увеличивают доверие к интернет-источникам и социальным сетям.

Учитывая небольшие (в масштабах страны) аудитории независимых СМИ, долю знающих о пытках (или готовых об этом говорить) можно считать значительной. В распространении информации о пытках играет свою роль и Интернет, и социальные сети, и информация от правозащитников. Больше всего об этой проблеме знают москвичи (65%), где наиболее интенсивно потребляются независимые источники информации, несколько выше среднего этот показатель у «взрослых молодых» и у респондентов 40—54 лет, респондентов с высшим образованием (59, 60 и 60% соответственно). Самый низкий показатель знания в селах (51%) и соответственно выше доля незнающих (47%). Но в целом в основных группах данные близки, различия между ними градуальны, доля знающих о пытках преобладает везде.

О применении пыток в полиции и других структурах правоохранительных органов знают 57% опрошенных (43% не слышали ничего об этом). Подчеркнем, более информированными являются жители больших городов в возрасте социальной зрелости — 25—50 лет (среди по-

Таблица 34

КАКИМ ИЗ СЛЕДУЮЩИХ ИСТОЧНИКОВ ИНФОРМАЦИИ ВЫ БОЛЬШЕ ВСЕГО ДОВЕРЯЕТЕ? (в%)

е с са ^ от к в, ь с о а з о р к в, ь с и

тк о л г о л

н н е ни ел т н е д я н е м у о г е т н е д я н е м и

ш н и н и к

о о р и о р т

р сп кС п п л п п ы

п ех с и с п

о е с о. ^ я ш лв ое Дм и е р я м ы р е и л е р я м ы р

В л о и л о

о Д т о к с а н о Д т о к

Число опрошенных 3 447

Федеральные телеканалы 45

Местные / региональные

телеканалы 7

Газеты (местные и федеральные) 4

Независимые, частные

телеканалы, радио, газеты 7

Новостные интернет-сайты 10

Социальные сети 9

YouTube-каналы 4

Радио 1

Другое 1

Никаким не доверяю 4

Затруднились ответить 6

Отказ от ответа 2

949 403 356

39 37 34

666 333

10 10 13

11 10 12 12 14 14 565 2 2 1 222 554 534 322

следних о такого рода «спецметодах» слышали 66—72%). В провинции — в малых городах и селах — о систематическом применении пыток знают 53—45%. Незнакомы с подобными практиками чаще всего молодые респонденты, живущие в малых городах и селах, где слабо развиты Интернет и социальные сети.

Высокий потребительский статус повышает информированность о применении пыток в ПО — в Москве в группе с высоким статусом — 73% (среди бедных москвичей он выше среднего — 65%), в крупных городах — 64%. В остальных типах поселений — средних, малых городах и селах — «знание и незнание» очень слабо дифференцированы по группам.

12. Освещение пыток в СМИ и средства противодействия пыткам

Голосом групп, выступающих за соблюдение прав и достоинства человека, законности в нашей стране, являются прежде всего правозащитные организации (а не надзорные органы, вписанные во властную вертикаль, крайне закрытые системы). Однако в нынешних условиях авторитарно-репрессивного режима с его сильнейшим влиянием силовых органов на ситуацию в стране правозащитники с трудом могут донести до общественного мнения реальную

картину нарушений гражданских пав и свобод в системе ПО. Они отрезаны от имеющих большую аудиторию СМИ, контролируемых администрацией президента. Слишком мала для этого свободная медийная площадка, слишком велика цензура федеральных каналов, по сути, дегуманизирующих общество многие годы.

Тем не менее в обществе, не говоря уже о группах, пострадавших от взаимодействия с СПО, преобладает запрос на должное, соответствующее масштабу проблемы освещение проблемы пыток в СМИ.

О недостаточном освещении этой темы чаще говорят самые бедные и самые молодые (18-24-летние — 57%) россияне. В трех группах, переживших опыт взаимодействия с СПО разной степени тяжести, доля считающих, что острейшая тема освещается неудовлетворительно, растет в зависимости от степени тяжести такого опыта — от 59%, конфликтовавших с СПО, до 67%, хотя бы раз перенесших пытки.

С одной стороны, подавляющее большинство опрошенных согласно с тем, что в стране необходимы специальные меры против применения пыток в правоохранительных органах. С другой — около двух пятых опрошенных соглашаются с утверждением, что такие меры «свяжут руки» правоохранителям, что это сни-

Таблица 35

КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, ДОСТАТОЧНО ЛИ ВНИМАНИЯ УДЕЛЯЮТ СРЕДСТВА МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ ПРОБЛЕМАМ ПЫТОК В ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНАХ РОССИИ? (в%)

Все опрошенные

Доля респондентов, имевших конфликты с СПО

Доля респондентов, к которым применялось насилие или его угроза

Доля респондентов, к которым применялись пытки

Число опрошенных 3 447 Освещается слишком часто 9

Освещается в надлежащем объеме 31

Не получает должного освещения 47

Затруднились ответить 14

949 8

24 59 9

403 8 21 63 7

356 8 20 67 5

Таблица 36

СОГЛАСНЫ ЛИ ВЫ С УТВЕРЖДЕНИЕМ: В НАШЕЙ СТРАНЕ НЕОБХОДИМЫ СПЕЦИАЛЬНЫЕ МЕРЫ ПРОТИВ ПЫТОК В ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНАХ?

Все опрошенные Доля респондентов, имевших конфликты с СПО Доля респондентов, к которым применялось насилие или его угроза Доля респондентов, к которым применялись пытки

Число опрошенных 3 447 949 403 356

Согласен(-на) 75 76 78 80

Не согласен(-на) 18 19 19 17

Затруднились ответить 7 5 3 3

зит действенность их борьбы с преступностью, косвенно признавая необходимость пыток, пусть и в ограниченных масштабах (табл. 36, 37). Расклад мнений по этому вопросу практически не отличается по трем выбранным группам опрошенных.

Наиболее гуманную позицию здесь занимают москвичи (среди них и самый высокий показатель поддержки специальных мер против пыточных практик в ПО — 80%).

Мы можем заключить, что в отношении применения пыток в обществе существует определенная амбивалентность: около половины опрошенных готовы верить, что находятся под защитой закона и суда, не знают или не хотят признавать, что пытки — это распространенное злокачественное явления в органах правопорядка. Это контингент опрошенных или социальные среды, которые не сталкиваются с ПО в повседневной жизни в силу большей социальной защищенности, больших социальных ресурсов, с одной стороны, и конформизма, вписанности в систему, пассивной адаптации к ней — с другой.

2. Чаще всего объектами насилия со стороны правоохранительных органов становятся мужчины из нижних социальных слоев в возрастной группе 25—45 лет. Это подтверждается статистикой Генеральной прокуратуры РФ1: 51% заключенных — мужчины 25—39 лет, 33% всех заключенных имеют начальное и основное общее образование, 36% заключенных — среднее профессиональное, 70% заключенных — люди без постоянных источников дохода.

3. Своеобразный «порог входа» для возникновения конфликта с правоохранительными органами очень низкий, чаще всего конфликты возникают уже в начале взаимодействия с сотрудниками полиции и других правоохранительных органов. В этих ситуациях давление и насилие со стороны сотрудников полиции используется ими в инструментальных целях.

4. Пытки и другое умышленное причинение вреда здоровью происходят уже на других стадиях, когда человек попадает в «систему». Однако количество случаев применения насилия к попавшим в эту систему снижается. Тем

Таблица 37

СОГЛАСНЫ ЛИ ВЫ С УТВЕРЖДЕНИЕМ: СПЕЦИАЛЬНЫЕ МЕРЫ ПРОТИВ ПЫТОК СВЯЗАЛИ БЫ РУКИ ПРАВООХРАНИТЕЛЯМ И ЛИШИЛИ БЫ ИХ ВОЗМОЖНОСТЕЙ ДЕЙСТВЕННОЙ БОРЬБЫ С ПРЕСТУПНОСТЬЮ? (в %)

Все опрошенные

Доля респондентов, имевших конфликты с СПО

Доля респондентов, к которым применялось насилие или его угроза

Доля респондентов, к которым применялись пытки

Число опрошенных 3 447

Согласен(-на) 39

Не согласен(-на) 49

Затруднились ответить 12

949 40 52 8

403 40 54 5

356 43 51 5

Опрос показывает, что, хотя более половины взрослых россиян негативно относится к пыткам, не удается четко выделить социальные слои, группы, поколения, которые могли бы последовательностью своей позиции и ее отстаивания оказывать влияние на общество, общественное мнение, политику и тем самым на трансформацию и гуманизацию правоохранительной системы.

Выводы

Анализ вопросов об опыте взаимодействия с правоохранительными органами позволяет прийти к следующим основным выводам:

1. Насилие является инструментом давления на задержанных, получения от них информации или показаний, подавления их сопротивления.

не менее мы не можем сказать, что к каким-то группам людей пытки и насилие применяются чаще или реже, чем к другим. Насилие — неотъемлемая часть работы сотрудников ПО, от него не застрахован никто, в том числе родственники или друзья задержанных.

5. Только в четверти случаев задержанным разъясняются их права. Среди респондентов, которые отметили, что к ним применялось насилие со стороны сотрудников ПО, права не разъяснялись в почти половине случаев, что кажется не рядовой оплошностью, а рядовым поведениям сотрудников ПО.

6. В оценках опрошенных ясно прослеживается высокий уровень согласия граждан по поводу представлений о незаконных и вне-правовых действиях СПО. Компетенции и го-

1 См.: URL: http://crimestat.ru/social_portrait

товность отстаивать свои права отличают лишь узкий слой населения: в основном это люди, обладающие значительными социальными, образовательными и культурными ресурсами. Большинство же населения, особенно более слабые в социальном плане группы, живут с хроническим ощущением нарушения своих прав и чувством беззащитности перед лицом возможного произвола властных или правоохранительных органов.

7. Почти половина опрошенных высказываются о том, что «пытки в правоохранительных органах представляют единичные случаи»; второй по частоте ответ (почти четверть опрошенных) — пытки «широко распространены, являются обычной практикой». В подвыбор-ке имевших конфликты с СПО такого мнения придерживаются уже почти две пятых этой группы (38%), а среди прошедших через угрозу насилия и пытки — почти половина (47, 50%). Общество в целом настроено скорее на оценку пыток как исключительных случаев, тогда как имевшие опыт взаимодействия с СПО тем чаще говорят о широком распространении пыток, чем жестче был их личный опыт. Однако и среди них велика доля тех (больше трети), кто все же считает, что применение пыток — это единичные случаи.

8. В среднем около половины опрошенных считают, что пытки распространены прежде всего в полиции в ходе следствия, а также во ФСИН, в тюрьмах, колониях и т.п. Имевшие опыт конфликтов и пережившие насилие или пытки значительно чаще называют на первом месте полицию и ведение следствия (64, 75, 74% соответственно). О пытках во ФСИН, в колониях и тюрьмах чаще всего говорят хотя бы раз испытавшие пытки на себе (56%).

9. 25% опрошенных россиян имели конфликты с СПО, хотя бы раз испытали на себе пытки 10%.

10. Примерно три пятых во всех группах считают пытки недопустимыми ни при каких обстоятельствах. Мнения во всех основных со-

циально-демографических группах весьма согласованны.

11. В отношении применения пыток в обществе существует определенная амбивалентность: около половины готовы верить, что находятся под защитой закона и суда, но не хотят признавать, что пытки — это распространенное злокачественное явление в органах правопорядка. Более половины взрослых россиян негативно относятся к пыткам, примерно столько же считают, что борьба с применением пыток может ослабить эффективность уголовных расследований.

Список литературы

1. Гудков Л., Дубин Б., Зоркая Н. «Средний класс» as if: мнения и настроения высокодоходной молодежи в России // ВОМ. 2008. № 3.

2. Гудков Л., Дубин Б., Зоркая Н. Российская судебная система в мнениях общества // Вестник общественного мнения. 2010. № 4.

3. Гудков Л. Бедность и зависть: негативный фон переходного общества // Абортивная модернизация. М.: РОССПЭН, 2011.

4. Ежегодник общественного мнения — 2018. М.: Левада-Центр, 2019.

5. Левада Ю. Человек приспособленный / От мнений к пониманию. Московская школа политических исследований. М., 2000.

6. Российская судебная система в мнениях общества // Вестник общественного мнения. 2010. № 4.

7. Социальный портрет преступности — Портал правовой статистики. [Электронный ресурс]: http://crimestat.ru/social_ portrait