CC BY
324
27. Maksheeva N. A. M. V. Bezobrazova. Ocherk ee filosofskoy deyatelnosti. [M. V. Bezobrazova. Sketch of her philosophical activity]. 1915. P. 2.
28. Gavriil, arkh. Russkaya filisofiya / Predisloviye, podgotovka teksta [Gabriel, ant. Russian philosophy / Preface, preparation of the text], notes of V. V. Vanchugov. Moscow: published in Peoples' Friendship University of Russia, 2005.
29. Voprosy filosofii anf psichologii [Philosophy and psychology questions]. Moscow, 1890. Book 1(5).
P. 97.
30. See: Vanchugov V. V. Zhenshiny v filosofii [Women in philosophy]//From philosophy history in Rus XIX - the head of the XX century of Moscow, 1996, pp. 259-291.
31. Bezobrazova M. V. Iz odnogo alboma [From one album]. P. 118.
32. In the same place.
УДК 304.9
Н. В. Коротков, Р. Ю. Фофанов Наше постчеловеческое будущее: перспективы и альтернатива
В статье проводится критический анализ основных трактовок понятия «постчеловек». Особое внимание уделяется перспективе киборгизации человека и оценке рисков, связанных с этим процессом. В качестве возможной альтернативы замене биосферного человека техносферным (киборгом) осмысляется идея коэволюционного (низкоэнтропийного) общества.
In article the critical analysis of the main treatments of the concept "post-person" is carried out. The special attention is paid to prospect of a kiborgization of the person and an assessment of the risks connected with this process. As possible alternative to replacement of the biospheric person technospheric (cyborg) the idea of coevolutionary (low-entropy) society is comprehended.
Ключевые слова: постчеловек, киборгизация, расчеловечивание, постиндустриализм, коэволюция.
Keywords: post-person, kiborgization, dehumanization, post-industrialism, coevolution.
В числе современных образов человека будущего привилегированное место занимает «постчеловек» - понятие, знаковое и для современной массовой культуры, и для философской мысли начала XXI в. [1] Наш анализ проблемы постчеловека опирается, наряду с научными и философскими работами, также и на некоторые резонансные фантастические произведения. Оправдан такой подход, с одной стороны, тем, что инструментарий прогностики как науки был в значительной степени выработан внутри художественной фантастики -равно как и многие конкретные сценарии развития антропосферы, которые уже позже были переведены на язык конкретных гуманитарных наук. С другой стороны, фантастика является сейчас наиболее капиталоемкой и востребованной обществом «отраслью» киноиндустрии (достаточно посмотреть список самых кассовых фильмов двух последних десятилетий), которая всё больше интегрируется с книгоиздательской индустрией и индустрией компьютерных игр (здесь и экранизация бестселлеров/игровых хитов, и новеллизация/создание игр по фантастическим блокбастерам). Это позволяет говорить о фантастике одновременно и как о форме выражения обобщенного образа желаемого будущего, доминирующего в коллективном сознании и в коллективном бессознательном, и как о важном способе конструирования, моделирования этого образа.
По мысли авторитетного современного специалиста в области философской антропологии, исихаста С. С. Хоружего, термин «постчеловек» допускает троякое понимание: в качестве киборга, мутанта и, с определенными оговорками, клона [2]. На наш взгляд, клон - маловероятный кандидат на главную роль в намечающейся глобальной драме «о постчеловеке»: перспективнее эту технологию использовать для выращивания отдельных органов на случай несчастных случаев (а не наследственных заболеваний, которым клонированные органы тоже будут подвержены). Да и то, скорее, выращиваться таким образом будет мясо жи-
© Коротков Н. В., Фофанов Р. Ю., 2014
вотного происхождения, и не столько для трансплантации, сколько для питания. Что же касается мутантов, то, строго говоря, мы и так все мутанты: «Каждый новый эмбрион имеет около сотни мутаций, которых не было у его родителей. ...Некоторые из нас, по воле случая, рождаются с необычно большим числом умеренно вредных мутаций, тогда как у других их довольно мало. И хотя одни из нас, опять-таки по воле случая, рождаются с единственной мутацией полностью разрушительного действия, большинство людей с ней не знакомы. .Мы все мутанты, но некоторые из нас в большей степени, чем другие» [3]. Если же здесь, вслед за С. С. Хоружим, иметь в виду, прежде всего, процесс воздействия на генотип посредством высокотехнологичных компьютеризированных устройств, то такой мутагенез оказывается частным аспектом сложного и многостороннего процесса киборгизации. Сама перспектива целенаправленного генетического «дизайна» открылась благодаря прогрессу в компьютерной области, без чего геном человека не был бы расшифрован. Кроме того, многие из гипотетических отличительных свойств таких мутантов могут возникнуть у человека и в процессе киборгизации. Так, С. С. Хоружий пишет, что на пути генной инженерии зародышевых путей человека могут быть получены «химеры» (существа без явного родства в кругу естественных организмов, «ни на кого не похожие»), существа с фантастической гипертрофией какого-либо конкретного признака или свойства и т. п. «Сравнительно с Киборгами, гибридами всего двух "родителей", Человека и Машины, здесь возникает гораздо большее смешение, большая дезориентация» - отмечает исследователь [4]. Между тем одним из ожидаемых следствий процесса киборгизации является как раз преодоление человеком фиксированной формы тела в результате его насыщения «нанороботами» (замещения нанороботами биологических клеток организма). По оценкам Рэя Курцвейла, произойдет это приблизительно к 2040 году, то есть уже на памяти нынешнего поколения [5].
В свете сказанного, под «постчеловеком» следует понимать прежде всего и главным образом киборга. Причем если «киборга» в самом общем смысле определить как систему «человек - машина», в которой обе составляющие предельно взаимозависимы, неразрывны, то надо признать, что большинство современных городских жителей (для которых потеря сотового телефона сопряжена с бытовым дискомфортом, аналогичным физической неполноценности) уже подходят под это понятие, разве что вторая (машинная) компонента данной системы еще не интегрирована непосредственно в тело. Подчеркнем: если полноценная жизнедеятельность организма невозможна без машинной составляющей, будь это даже съемный экзоскелет или шагающий танк-«мех» (технологии пока еще фантастические, но уже имеющие действующие прототипы), то речь идет о киборге. Таким образом, например, «железный человек» из одноименного (кино)комикса киборгом не является, тогда как, например, Дарт Вейдер или уэллсовские марсиане, почти беспомощные без своих «треножников», летательных аппаратов и, вероятно, других модификаций «мехов», не успевших развернуться на Земле в силу скоропостижного сворачивания марсианского вторжения, - это настоящие, «полноценные» киборги.
Рассмотрим подробнее процесс киборгизации современного человечества, предвосхищенный еще Маринетти в его манифесте. Физические нагрузки на человека за последние двести лет упали в среднем более чем в 10 раз [6], что приводит к постепенной атрофии органов и целых систем организма с перспективой постепенной замены их искусственными аналогами: так, у среднестатистического представителя современной индустриальной цивилизации фактически уже протезирована иммунная система (характерно, что по уровню производительности труда фармацевтическая промышленность лидирует в мировой индустрии [7]). Настоящая революция разворачивается в области биопротезирования: в частности, уже появились протезы конечностей, управляемые силой мысли - как у Люка и Энакина Скайвокеров из «Звездных войн» [8]. В условиях секуляризации культуры страх смерти уступил страху боли: к смерти отношение толерантное - лишь бы скоропостижно и безболезненно. Каламбур: по мере роста терпимости в западном обществе почти исчезла способность терпеть боль. И вновь подмигивает призрак киборгизации: живой орган при повреждении болит, а искусственный имплант - нет. (В этом смысле одной из «буревестниц» постчеловеческой эры является Анжелина Джоли, создавшая знаменитый прецедент: лучшая профилактика рака груди - ее отсутствие, замена имплантами). Отсюда - перспектива перерождения медицины в техосмотр: протезированные органы будут не лечить, а чинить (пророческое «они тебя починят» из «Робокопа»). На наш взгляд, сила притягательности образа Дарта
Вейдера основана на подсознательном узнавании зрителем в этом персонаже «Звездных войн», как ни в каком другом, самого себя: можно даже сказать, что Дарт Вейдер олицетворяет человечество, как таковое. С одной стороны - это инвалид, головешка, с другой - самый мощный и опасный персонаж эпопеи, обрубок человека, которого высокотехнологический костюм-протез сделал даже на полметра выше, чем он был. Но ведь и каждый человек является таким выморочным животным с атрофированными инстинктами и, вместе с тем, самым чудовищным зверем из всех - за счет непрестанного наращивания своей «протезной цивилизации» (техносферы).
Кроме прочего, к началу XXI в. техносфера достигла такого уровня сложности и быстродействия, который требует реакций, лежащих за пределами человеческой физиологии. Изменилось само качество техногенных катастроф: если раньше они были обусловлены несовершенством техники, то теперь определяющим становится человеческий фактор. Для новой, то есть условно исправной на 100%, техники среднее время между двумя поломками в 4 раза превышает среднее время между двумя ошибками человека. Иначе говоря, техника оказывается «виноватой» в 4 раза реже человека [9]. Позволить человеку не сойти с дистанции в этой гонке, с точки зрения современных трансгуманистов и техногуру типа Рэя Курц-вейла, может процедура усиления его сенсорных и когнитивных способностей путем интегрирования в мозг машинных элементов.
Здесь уместен вопрос о совместимости модернистской идеи киборга с традицией трансформативно-антропологической мысли, в частности с древней христианской идеей обожения. Обожение в святоотеческой традиции понимается как богочеловеческое деяние, то есть, с одной стороны, посильное человеку лишь при содействии Бога, с другой - предполагающее личное усилие человека по преодолению в себе «человеческого слишком человеческого». Киборгизация же, как правило, мыслится и ее противниками, и апологетами как нечто, обусловленное самим ходом развития техносферы. Тем не менее, по замечанию С. С. Хоружего, парк новых технологий может оказаться ресурсом обновления человека, условием его перехода в новый план бытия, если будет соблюдено «должное соподчинение сфер, при котором сфера технологий. не узурпирует прерогатив целеполагания, антропологически ей не принадлежащих» [10]. Хорошей иллюстрацией здесь может послужить несправедливо, на наш взгляд, недооцененный критиками, но ставший культовым среди поклонников научной фантастики, фильм «Робокоп - 2». После однократного удачного эксперимента с главным героем всей трилогии, полицейским Алексом Мэрфи, все остальные полицейские, которые подверглись процедуре киборгизации, оказались не готовы принять себя в новом, постчеловеческом, качестве и либо сходили с ума, либо покончили с собой. Объяснялось это, прежде всего, их «наивным материализмом», то есть той высокой ролью, которую в самоидентификации представителей «героических профессий» играет гендерная идентичность, осознание себя «мачо». Мэрфи же смог сжиться со столь радикальной трансформацией благодаря личной религиозности и высоким моральным качествам (что отмечает доктор Джульетт Факс в разговоре с главой ОСР), то есть благодаря субъективным факторам, которые невозможно просчитать. Таким образом, он не только не обезличился (несмотря на объявление его «собственностью» корпорации ОСР), но совершил подлинное духовное восхождение, «в нечеловеческой ситуации поступая как человек» (С. Лем). Переживший глубочайшую экзистенциальную драму - даже, более того, находящийся в непрерывной «пограничной ситуации» (что и в кошмарном сне не могли себе представить Ж.-П. Сартр и любой другой теоретик «аутентичности»), не «просто» в конфликте между душой и телом (о котором и то многие знают лишь понаслышке - отсюда, например, гностическая концепция «телесных людей», то есть в буквальном смысле бездушных), но, существуя на перекрестье аж четырех миров - биологического, психического (от древнегреческого «психэ», то есть «душа»), машинного и виртуального (знаменитые зеленые буквы плясали еще до «Матрицы» и «Призрака в доспехах» в глазах Робокопа), Робокоп - подлинный рыцарь-монах.
Вместе с тем в том же фильме раскрывается и альтернативный взгляд на киборгиза-цию - наряду с благочестивым католиком Алексом Мэрфи к переходу в постчеловеческое качество оказался способен наркоман Кейн, уже находившийся в процессе утраты человеческого облика. Очевидно, что в условиях современной секуляризованной (обезбоженной) культуры массовый характер с гораздо большей вероятностью может принять именно второй вариант перехода в постчеловеческое существование - учитывая, что условия индустри-
альной цивилизации всё больше способствуют превращению общества в своего рода «коллективного наркомана». По выражению А. М. Столярова, «никто более не заинтересован в существовании и укреплении наркомафии, чем Управление (агентство) по борьбе с наркотиками: чем сильней наркомафия, тем больше средств ему выделяют» [11]. Но проблема, разумеется, шире. В 1981 г. Брюс Александер в результате эксперимента с «мышиным диснейлендом» обнаружил, что «уровень аддикции растет не с увеличением доступности психоактивных веществ, а пропорционально человеческой неустроенности, неизбежного следствия возникновения рыночного общества», в котором «человек воспринимается как продукт, который добывается, перемещается, переделывается в соответствии с экономическими потребностями» [12]. Мыши, содержавшиеся в одиночных камерах, не отползали от поилки с наркотиком, тогда как мыши, помещенные в гораздо более благоприятные условия для жизни, полностью игнорировали «наркопоилку». Более того, грызуны из «диснейленда», даже будучи насильно превращенными в наркоманов (когда в течение 57 дней экспериментаторы не давали им другого питья, кроме раствора морфия), при возвращении им выбора между наркотиком и водой, стали нерегулярно принимать наркотик и вообще снизили его потребление, несмотря на ломку. Эксперимент продемонстрировал, что страшен не наркотик, а условия жизни, которые не оставляют людям иной отдушины, кроме «дури» («инновационный» вариант - «компьютерной зависимости», ухода в виртуальное пространство «на ПМЖ»).
Таким образом, растут опасения, что пресловутая «точка перехода» («точка сингулярности») окажется апофеозом в процессе обезличивания, расчеловечивания человека. Симптомом такой утраты субъектности может служить даже ширящаяся тенденция по вытеснению письменных текстов печатными (учитывая, что, в пику анонимности печатных шрифтов, почерк является оттиском, следом личности - на чем основана такая прикладная наука, как графология). Опять же, такие важные «штрихи к портрету» автора, моментальные снимки с его внутренней жизни, как всевозможные почеркушки, вписанные поверх строк дополнения, рисуночки на полях и т. п. не остаются в черновиках «текстовых редакторов». Более того, у современного поколения, которое печатать начинает раньше, чем писать, оказываются незадействованными и неразвитыми целые отделы в коре больших полушарий; информационный обмен грозит вытеснить собой со-бытие диалога, когда в жертву интенсивности коммуникации будут принесены ее осмысленность, подлинность (имеется в виду понятие «подлинной коммуникации» К. Ясперса). Гораздо же более зримым симптомом расчеловечивания будет легко предсказуемая утрата постчеловеком даже внешнего человекоподобия, которое для его эффективности станет лишь помехой. Поначалу антропоморфность будет сохраняться в силу общекультурной закономерности (так, первые автомобили продолжали создавать внешне похожими на кареты), но вскоре киборги уйдут от человекообразности в сторону предельной функциональности. Возможно, такие постчеловеки будут напоминать уэллсовских марсиан, возможно, биологическая составляющая еще больше редуцируется. И в этом смысле предтечей «постчеловека» в христианской философии может оказаться не «богочеловек», а «человекобог», не Христос, а Антихрист. Человекобожеский соблазн - это «космическое прельщение» (по выражению Н. А. Бердяева), то есть подмена «мира горнего» «миром дольним» («Баунти - райское наслаждение!»), трансцендирования - трансерфингом по бесконечно инфлирующему виртуальному мультиверсу [13], это - «бог из машины», «призрак в броне». Не случайно О. Шпенглер в финале второго тома своего главного философского труда «Закат Европы» писал о «сатанизме машины» [14].
Согласно теории метасистемных переходов, связанной с именами Г. С. Альтшуллера, А. Жарова, В. Ф. Турчина, на каждом новом уровне организации материи предыдущая метасистема становится элементом метасистемы более высокого уровня: атомы объединяются в молекулы, молекулы - в клетки, клетки - в органы и т. п. Таким образом, следующим витком эволюции станет не появление сверхчеловека, а трансформация глобализированного общества в самосознающее существо, в котором люди и их профессиональные ассоциации будут выполнять функции, соответственно, отдельных клеток и органов. (Заметим в скобках, что согласно логике рассматриваемой теории именно на этой стадии возможен Контакт между инопланетными цивилизациями, то есть отдельно взятый человек не будет прямым участником этого диалога.) Таким образом, находит свое решение и проблема «искусственного интеллекта» (ИскИн), над созданием которого лучшие 1Т-специалисты бьются вот уже более
полувека. Как еще в 1960-х гг. показал советский философ-марксист Э. В. Ильенков, в силу глубокой укорененности сознания в телесности человека, включая культуру как его неорганическое тело, для создания ИскИна потребовалось бы рядом с человеческой цивилизацией создать еще одну, полномасштабную цивилизацию. Правда, здесь не учтен еще один вариант: ИскИн может возникнуть в результате определенной трансформации человеческой техногенной цивилизации, в которой тенденция по машинизации человеческого бытия всегда была велика (вспомнить хотя бы характеристику бюрократии в качестве машины «в самом точном и буквальном смысле этого понятия», которую дал тот же Э. В. Ильенков [15]). То есть в неорганическом теле человечества произойдет вытеснение, замещение человеческой души чужой «злой» волей (и здесь снова вспоминаются рассуждения О. Шпенглера, а также Дж. Р. Р. Толкина - из частной переписки - о сатанизме машины). Более того, вполне допустимо предположение о том, что ИскИн уже использует нас в качестве «батареек» - как показано в нашумевшем фильме «Матрица», вызвавшем сильный резонанс в среде ученых-кибернетиков и философов. В многочисленных научных статьях, посвященных фильму, как раз подчеркивалось отсутствие в современной психологии процедур демаркации виртуальной и эмпирической реальностей [16].
И всё-таки зададимся вопросом: означает ли даже такая, казалось бы, беспросветная ситуация безоговорочный смертный приговор человеку-созидателю, цельной и творческой личности? Есть основания утверждать обратное. Действительно, ведь «люди-батарейки» остаются принципиально свободными от искусственного интеллекта: мысли-то он читать не умеет, а мало ли что человеку, например президенту ядерной державы, «взбредет в голову». Если уж людей в Матрице можно убить из виртуального пистолета, то и ударом виртуальной ядерной ракеты по шахте с виртуальными ядерными ракетами можно уничтожить все человечество. А если серьезно, вызывает сомнение экзотерическая, «общеупотребительная» трактовка «Матрицы», согласно которой люди нужны кибернетическому сверхорганизму как источники энергии. Для этого, как было замечено давно и не нами, можно было бы использовать и крупный рогатый скот - без колоссальных издержек в виде создания и непрестанного поддержания виртуальной копии человеческой цивилизации конца ХХ в. Куда правомернее предположить, что люди необходимы машинам в качестве существ, обладающих сознанием, существ, не только целесообразных, но и способных к целеполаганию. В свое время А. Эйнштейн объяснил процесс возникновения нового в науке следующим образом: когда все знают, что нечто невозможно, появляется невежда, которого «забыли предупредить», и делает открытие. Так, постоянство скорости света противоречило принципу относительности, сформулированному Галилеем, и Эйнштейн обосновал новый принцип относительности [17]. Для машин нет невозможного, тогда как лишь «безумные идеи» позволяют осуществлять парадигмальные сдвиги, без которых вся машинная цивилизация рискует впасть в стагнацию. Поэтому логично предположить, что машины паразитируют на человеческой свободе, подворовывая у людей идеи! Даже основоположник ТРИЗа Г. С. Альтшуллер (Альтов) в своей «Машине открытий» признает, что саморазвивающаяся ЭВМ-город, способная со временем покрыть собой целую планету, достраивая по мере необходимости свои всё новые и новые рабочие блоки, не застрахована от парадигмальных пределов развития, по достижении которых будет необходима ее перенастройка человеком. Таким образом, даже при допущении возможности субъектов целеполагания, имеющих надчеловеческую природу, человеческое бытие не теряет свою самоценность, и вопрос о том, быть или не быть ему «подлинной» личностью, человеком-созидателем, остается делом свободного выбора каждого конкретного человека. По аналогии с симбиозом одно- и многоклеточных организмов можно представить себе сосуществование рукотворного «сверхразума» с людьми, которые даже смогут продолжать осваивать Вселенную и - то, что отрицается А. Жаровым, - контактировать с инопланетными цивилизациями того же уровня организации материи: посредством, например, прыжков через «кротовые норы» («гиперпространство» - в терминологии научной фантастики: тот самый случай, когда язык художественной литературы оказывается «научнее» языка науки). Осуществится концепция идеального общества по Ф. М. Достоевскому: тот в «Братьях Карамазовых» устами старца Зосимы утверждает, что социальная иерархия, конечно, неустранима, и в обществе одни всегда будут служить другим, но ведь гипотетически возможно такое общество, в котором все - слуги друг другу.
Вместе с тем надо отметить, что состоятельность концепции постиндустриального (информационного) общества, частным аспектом которой является идея постчеловека, в по-
следнее время ставится под сомнение многими современными специалистами. Так, отечественный экономист М. Л. Хазин доказывает, что переход Запада к постиндустриальному (информационному) обществу - иллюзия, поскольку вызван не естественными экономическими процессами, а искусственным (внеэкономическим) перераспределением средств в пользу новых (информационных) технологий в ущерб традиционным отраслям экономики, что и вызвало стагнацию последних. Таким образом, подобную стагнацию ни в коем случае нельзя считать свидетельством перехода истории от индустриального к постиндустриальному состоянию. Зависимость «постиндустриальной» экономики от «третьих стран» свидетельствует о ее фиктивности: если становление информационного общества происходит в силу объективных причин, то неизбежным следствием взаимодействия с ним более «старых» обществ должен быть их переход на следующую стадию развития. В действительности же все наоборот. Отказ США от дешевых производств стран третьего мира естественным образом убьет «информационное общество», равно как и «общество потребления», поскольку в этом случае неизбежно перераспределение американского государственного бюджета для обеспечения более традиционных потребностей, производства товаров первой необходимости, что ударит, прежде всего, по информационным технологиям [18]. В недавней монографии «Постиндустриализм: опыт критического анализа», подготовленной московским Центром проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования, прямо обосновывается вывод о том, что возникшая в 1960-е гг. в США концепция постиндустриализма изначально представляла собой пропагандистский ответ Запада на «красный проект» и служила идеологической платформой для всемирной экспансии США и их сателлитов (т. н. «золотого миллиарда»). В этом случае сверхзадачей идей постиндустриализма и постчеловека оказывается не теоретическое обеспечение перехода человечества в качественно новую стадию развития, а сохранение любой ценой современного «многоэтажного» мира [19].
Между тем, согласно академику Н. Н. Моисееву, одному из пионеров компьютерного моделирования динамики изменений биосферы, во избежание глобальной экологической катастрофы человечество должно так организовать свою жизнедеятельность, чтобы изменение структуры кругооборота веществ, которая, в конечном итоге, определяет параметры биосферы в целом, протекало столь медленно, чтобы общество успевало адаптироваться к этим изменениям, находить оптимальные технические и мировоззренческие решения. «Значит, для своего выживания на Земле человечество должно однажды вписаться в практически стабильные (точнее, квазистабильные) (ибо «стабильность», по утверждению академика, есть лишь эвфемизм для «регресса». - Н. К., Р. Ф.) биогеохимические циклы». Для этого, по данным Н. Н. Моисеева на конец ХХ в., необходимо в 10 раз уменьшить количество жителей планеты или сократить удовлетворение потребностей во столько же, а американцам - в 50 раз [20] (напомним, что внешний долг США равен 15 триллионам долларов, то есть высокий уровень жизни в этой стране поддерживается искусственно - в долг у будущих поколений американцев). С тех пор человечество увеличилось еще на 1 миллиард (в основном за счет стран «третьего мира»), а о сокращении темпов потребления говорить не приходится.
В то же время в отечественной художественно-философской мысли модель такого «низкоэнтропийного общества» была предложена еще полвека назад одним из крупнейших советских палеонтологов И. А. Ефремовым в его футуристической трилогии «Туманность Андромеды», «Сердце змеи» и «Час Быка». Свидетельством безусловной научной ценности этой модели, ее прогностического потенциала служат, в частности, ежегодные научные чтения памяти И. А. Ефремова, на которых традиционно именно она оказывается в центре внимания. Известный военный историк и соционик С. Б. Переслегин указал одну особенность смоделированного Ефремовым общества будущего: «Экспедиция "Тантры" продолжалась порядка 20 лет. Что изменилось за это время на Земле? Очевидно, ничего... Низа Крит - и в
начале и в конце экспедиции "юный астронавигатор"......"Тантру" и "Парус" отделяют 85 лет,
между тем это звездолеты одного класса и одних возможностей. ...После четырех или пяти
столетий звездных полетов не до конца исследована даже Солнечная система......Позиция
Мвена Маса, построенная на ощущении быстро убегающего времени, рассматривается окружающими как необычная» и т. д. и т. п. Таким образом, подытоживает Переслегин, «безудержное "развитие" не является структурообразующим принципом построенной советским палеонтологом низкоэнтропийной цивилизации. Конечно, эта цивилизация не статична.
Однако ее преобразование происходит с характерными частотами природных явлений... (выделено нами. - Н. К., Р. Ф.)» [21], то есть в полном соответствии с выделенными Моисеевым спустя десятилетия условиями «устойчивого развития» общества. Точно так же И. А. Ефремов предвосхитил мысль Моисеева о том, что наиболее перспективной для развития социума является коэволюционная стратегия: в «Туманности...» вместо попыток искусственно ускорить развитие социума значительные усилия прилагаются к обеспечению «соответствия, согласия, равновесия как внутри человеческого общества, так и между людьми и Геей/Землей». Наряду с понятиями «низкоэнтропийное» и «коэволюционное» Переслегин предлагает называть такой тип общества «дао-ориентированным».
На основе всего вышесказанного можно сделать следующие выводы. Понятие «постчеловек» в настоящий момент является фетишем прогрессивной западной мысли и понимается как механизированная часть сети или системы с поддерживающими жизнь и функционирование организма бионическими имплантами, без которых в дальнейшем будет невозможно существование человека. Это открывает новый уровень контроля за разумом, действиями и вообще жизнедеятельностью индивида, для которого отсутствие той или иной механической части будет в прямом смысле смерти подобно. Исходя из состояния экологии, наличия природных ресурсов и общего состояния здоровья людей в урбанистических районах можно сделать вывод об искусственном подталкивании к механизации организма человека. Коэво-люционная теория наиболее приближена к потребностям человека, который физически не может развиваться такими темпами, как наука и техника.
Примечания
1. Приведем лишь некоторые работы: Михайлов, А. Е., Четырова, Л. Б. Человеческое будущее: переоценка ценностей гуманизма в свете изменения природы человека // Вестник СамГУ. 2013. № 5(106). С. 10-14; Проблема постчеловека и постчеловечества: материалы науч. семинара. Вып. № 4. М.: Научный эксперт, 2011. 64 с.; Секацкий А. К. Третья ступень // Изыскания. СПб.: Лимбус Пресс, ООО «Издательство К. Тублина», 2009. С. 81-127; Фукуяма Ф. Наше постчеловеческое будущее: Последствия биотехнологической революции. М.: ООО «Издательство АСТ»: ОАО «ЛЮКС», 2004. 349 с.; Хабермас Ю. Будущее человеческой природы. М.: Изд-во «Весь Мир», 2002. 144 с.
2. Хоружий С. С. Проблема постчеловека, или трансформативная антропология глазами синер-гийной антропологии // Философские науки. 2008. № 2. С. 10-31.
3. Леруа А. М. Мутанты. М.: Астрель: CORPUS, 2010. С. 32-33.
4. Хоружий С. С. Указ. соч. С. 10-31.
5. Predictions made by Ray Kurzweil [Электронный ресурс]. URL: http://en.wikipedia.org/wiki/ Predictions_made_by_Ray_Kurzweil
6. Демиденко Э. С. Конец биосферы и биосферной жизни на Земле? [Электронный ресурс] // Вестник Московского университета. Сер. 7. Философия. № 6. 2002. С. 29-43.
7. Кондратьев В. Б. Мировая химическая промышленность [Электронный ресурс]. URL: http://www.perspektivy.info/rus/ekob/mirovaja_khimicheskaja_promyshlennost_2011-05-04.htm.
8. Ильин Ю. «Бионические» протезы: какие органы сегодня можно подменить электроникой [Электронный ресурс]. URL: http://www.computerra.ru/56032/bionic.
9. Столяров А. М. Освобожденный Эдем. М.: АСТ: АСТ Москва: Хранитель; СПб.: Terra Fantastica, 2008. С. 174.
10. Хоружий С. С. С. 10-31.
11. СлейтерЛ. Открыть ящик Скиннера. М.: АСТ: АСТ МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ, 2007. С. 240-241.
12. Там же. С. 223.
13. Коротков Н. В. Фантастическое конструирование как фактор техносоциогенеза // Сквозь границы: культурологический альманах. Вып. 9-10. Киров: Изд-во ВятГГУ, 2010-2011. - С. 97-104.
14. Шпенглер О. Закат Европы: Т. 2. М.: Айрис-пресс, 2003. С. 539, 541.
15. Ильенков Э. В. Об идолах и идеалах. М.: Политиздат, 1968. С. 311-312.
16. Прими красную таблетку: Наука, философия и религия в «Матрице» / под ред. Гленна Йеф-фета; пер. с англ. Т. Давыдова. М.: Ультра. Культура, 2003. 312 с.
17. Коршунова П. С. Воображение и его роль в познании. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1979. С. 94-95.
18. Хазин М. Л. Постмодерн - реальность или фантазия? [Электронный ресурс]. URL: http://gtmarket.ru/laboratory/expertize/2951
19. Якунин В. И. Постиндустриализм. Опыт критического анализа: монография / В. И. Якунин, С. С. Сулакшин, В. Э. Багдасарян, С. Г. Кара-Мурза, М. В. Деева, Ю. А. Сафонова. М.: Научный эксперт, 2012. 288 с.
20. Моисеев Н. Н. С мыслями о будущем России. М.: Фонд содействия развитию соц. и полит. наук, 1997. С. 144.
21. Переслегин С. Б. Странные взрослые. (Опыт социомеханического исследования фантастических романов И. Ефремова) [Электронный ресурс]. URL: http://www.igstab.ru/materials/black/ Per_Efremov.htm.
Notes
1. We will give only some works: Mikhaylov A. E., Chetyrova L. B. [Human future: revaluation of values of humanity in the light of human nature change] // Vestnik SamGU [Herald of Samara State University], 2013, No. 5(106). Pp. 10-14 (in Russ.); [Problem of the post-person and post-mankind: materials of scientific seminar. Issue No. 4. Moscow: Nauchnyiy ekspert Publ., 2011, 64 pages (in Russ.); Sekatsky A. K. Tretya stupen [Third step]// Izyiskaniya - Researches. Saint Petersburg: Limbus Press, OOO «Izdatelstvo K. Tublina» Publ., 2009. Pp. 81-127; Fukuyama F. Nashe postchelovecheskoe buduschee: Posledstviya biotehnologicheskoy revolyutsii [Our post-human future: Consequences of biotechnological revolution]. Moscow: OOO «Izdatelstvo AST» Publ.: OAO «LYuKS», 2004. 349 pages; Habermas Yu. Buduschee chelovecheskoy prirodyi [Future of a human nature]. Moscow: "Ves Mir" Publ. 2002. 144 pages.
2. Horuzhy S. S. Problema postcheloveka, ili transformativnaya antropologiya glazami sinergiynoy antropologii [Problem of the post-person, or transformativny anthropology eyes of sinergiyny anthropology] // Filosofskie nauki - Philosophical sciences, 2008, No. 2. Pp. 10-31.
3. Lerua A. M. Mutantyi [Mutants]. Moscow: Astrel: CORPUS Publ., 2010. Pp. 32-33.
4. Horuzhy S. S. Spec. Work. Pp. 10-31.
5. Predictions made by Ray Kurzweil. Available at: http://en.wikipedia.org/wiki/Predictions_ made_by_Ray_Kurzweil
6. Demidenko E. S. Konets biosferyi i biosfernoy zhizni na Zemle? [End of the biosphere and biospheric life on Earth?] [Electronic resource]//Herald of the Moscow university. Ser. 7. Filosofiya - Philosophy, No. 6, 2002. Pp. 29-43.
7. Kondratyev V. B. Mirovaya himicheskaya promyishlennost [World chemical industry] Available at: http://www.perspektivy.info/rus/ekob/mirovaja_khimicheskaja_promyshlennost_2011-05-04.htm.
8. Ilyin Yu. «Bionicheskie» protezyi: kakie organyi segodnya mozhno podmenit elektronikoy ["Bionic" artificial limbs: what bodies can be changed today for electronics] Available at: http://www.computerra.ru/ 56032/bionic.
9. Strolyarov A. M. Osvobozhdennyiy Edem [The freed Edem]. Moscow: ACT: ACT Moscow: Hranitel; Saint Petersburg: Terra Fantastica Publ., 2008. P. 174.
10. Horuzhy S. S. Pp. 10-31.
11. Sleyter L. Otkryit yaschik Skinnera [To open Skinner's box]. Moscow: ACT: ACT MOSCOW: Hranitel., 2007. Pp. 240-241.
12. In the same place. P. 223.
13. Korotkov N. V. Fantasticheskoe konst-ruirovanie kak faktor tehnosotsiogeneza [Fantastic designing as a factor of techno socialgenesis]// Skvoz granitsyi: kulturologicheskiy almanah - Through borders: culturological almanac. Vyp. 9-10. Kirov: Herald of the Vyatka State University of Humanities 2010-2011. Pp. 97-104.
14. Spengler O. Zakat Evropyi [Decline of Europe]: Vol. 2. Moscow: Ayres press Publ., 2003. Pp. 539, 541.
15. Ilyenkov E. V. Ob idolah i idealah [About idols and ideals]. Moscow: Politizdat Publ., 1968. Pp. 311312.
16. Primi krasnuyu tabletku: Nauka, filo-sofiya i religiya v «Matritse» [Take a red pill: Science, philosophy and religion in "Matrix"] / under the editorship of Glenn Yeffet; itanslate in English from T. Davydov. Moscow: Ultra. Culture Publ., 2003. 312 pages.
17. Korshunova P. S. Voobrazhenie i ego rol v poznanii. [Imagination and its role in knowledge]. Moscow: Mocow University., 1979. Pp. 94-95.
18. Hazin M. L. Postmodern - reality or the imagination? Available at: http://gtmarket.ru/ laboratory/expertize/2951
19. Yakunin V. I. Postindustrializm Opyit kriticheskogo analiza: monografiya [Postindustrializm. Experience of the critical analysis: monograph] / Century I. Yakunin, S. S. Sulakshin, V. E. Bagdasaryan, S. G. Kara Murza, M. V. Deyev, Yu. A. Safonov. Moscow: Scientific expert Publ., 2012. 288 pages.
20. Moiseyev N. N. S myislyami o buduschem Rossii. [With thoughts of the future of Russia]. Moscow: Fund of assistance to development social and polit. sciences., 1997. P. 144.
21. Pereslegin S. B. Strannyie vzroslyie (Opyit sotsiomehanicheskogo issledovaniya fanta-sticheskih romanov. [Strange adults. Experience of sotsiomekhanichesky research of fantastic novels of I. Efremov) Available at: http://www.igstab.ru/materials/black/Per_Efremov.htm
