Нарушения социальной апперцепции как фактор риска совершения повторных общественно опасных деяний у лиц, страдающих психическими расстройствами (часть 1) Текст научной статьи по специальности «Науки о здоровье»

ф

СУДЕБНАЯ ПСИХИАТРИЯ

© Коллектив авторов,2014 УДК 616.892-008.444

Для корреспонденции

Булыгина Вера Геннадьевна - кандидат психологических наук, руководитель лаборатории психологических проблем судебно-психиатрической профилактики ФГБУ «Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского» Минздрава России Адрес: 119991, г. Москва, Кропоткинский пер., д. 23 Телефон: (495) 637-52-62 E-mail: [email protected]

В.Г. Булыгина, О.А. Макушкина, М.Ю. Белякова

Нарушения социальной апперцепции как фактор риска совершения повторных общественно опасных деяний у лиц, страдающих психическими расстройствами (часть 1)

ФГБУ «Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского» Минздрава России, Москва The Serbsky State Research Center for Social and Forensic Psychiatry, Moscow

#

На материале исследования лиц мужского пола, больных органическим психическим расстройством и шизофренией, совершивших повторные общественно опасные деяния (ООД) и находящихся на принудительном лечении в психиатрической больнице с интенсивным наблюдением, были выделены универсальные и нозоспецифические нарушения самоконтроля, осознанной саморегуляции и социальной апперцепции. Исследуемые параметры могут рассматриваться в качестве патопсихологических факторов риска совершения повторных ООД.

Ключевые слова: повторные ООД, осознанная саморегуляция,

социальная апперцепция, патопсихологические факторы риска насилия

Оценка общественной опасности психически больных лиц по-прежнему является одной из наиболее актуальных задач в современной психиатрии. Положительная динамика показателей совершения повторных общественно опасных деяний (ООД) пациентами, к которым ранее применялись принудительные меры медицинского характера, составляет всего 1,53% (за период с 2006 по 2010 г.) [26].

Среди пациентов, представляющих наибольшую опасность для общества, преобладают лица с дефицитарными психическими расстройствами и изменениями личности, совершившие повторные ООД по негативно-личностному психопатологическому механизму. По данным целого ряда авторов, их количество превышает 70% от числа лиц, направленных в психиатрические больницы с интен-

4

Social apperception disturbance as a risk factor for committing recurrent SDA in persons with psychic disorders (part 1)

V.G. Bulygina, O.A. Makushkina, M.Yu. Belyakova

General and nosospecific disturbances of selfcontrol, conscious selfregulation and social adaptation were revealed on the basis of the study of males suffering from organic psychic disorders and schizophrenia who committed recurrent socially dangerous acts (SDA) and sustained compulsory treatment at a psychiatric hospital with intensive supervision. The studied parameters can be considered pathopsychological risk factors for committing repeated SDA.

Key words: repeated SDA, conscious selfregulation, social apperception, pathopsychological risk factors for violent behavior

В.Г. Булыгина, О.А. Макушкина, М.Ю. Белякова

сивным типом наблюдения (ПБСТИН) [15, 16, 22]. Отличительными особенностями данной категории пациентов являются выраженная социальная дезадаптация и отрицание социально-приемлемых форм поведения, что значительно осложняет их пребывание в стационаре, способствует проявлению агрессии в условиях больничного режима, а также снижает эффективность психокоррекцион-ных мероприятий [10, 11].

Несмотря на то что проблемой совершения повторных ООД уже давно занимаются отечественные и зарубежные исследователи [6, 8, 10, 16-19, 25, 28, 30-32, 36, 37], изучение психологических предикторов как риска совершения повторных ООД, так и внутрибольничной агрессии начато только в последние годы [2-5, 26].

В судебной психиатрии понимание причин общественно опасного поведения базируется на общепринятой концепции о совокупном действии психопатологических, личностных и ситуационно-социальных факторов и концепции психопатологических механизмов ООД психически больных [9, 11, 17].

В рамках судебной психологии большое внимание уделялось исследованию системы осознанной произвольной саморегуляции поведения как опосредующего звена между личностью и деятельностью, в частности анализу ее нарушений при воздействии психопатологических и ситуационных факторов. Для решения задач судебно-экспертной практики изучались индивидуально-психологические особенности и функционирование ценностно-смыслового уровня саморегуляции у лиц, признанных судом вменяемыми и ограниченно вменяемыми [7, 12-14, 23, 25]. Исследование структурно-функциональных особенностей регуляторного процесса у лиц с тяжелыми психическими расстройствами осуществлялось на подростковой выборке [1, 2] и больных эпилепсией [5].

Необходимо отметить, что в междисциплинарных исследованиях по общей, социальной психологии и психофизиологии накоплен обширный эмпирический материал о взаимосвязи устойчивых индивидных характеристик с особенностями функционирования регуляторной системы [20, 21]. Ряд современных работ по судебной и клинической психологии, выполненных с использованием новых теоретических моделей и методических инструментов, был посвящен изучению самоконтроля и социального интеллекта у подростков с выраженными психическими расстройствами и у взрослых, больных шизофренией [4, 24]. Нарушение самоконтроля рассматривается зарубежными исследователями как один из предикторов криминального поведения [29], а социальный интеллект - как связующее звено между когнитивными и аффективными сторонами регуляторного процесса [27]. Кроме того,

отечественные авторы отмечают роль дефицита социального познания (в частности социальной апперцепции) в качестве предиктора нарушений социального функционирования и социальной адаптации психически больных [24]. Социальная апперцепция является когнитивным подпроцессом в структуре моделирования значимых условий деятельности. Исследование данного параметра важно при оценке способности психически больных лиц регулировать поведение с учетом ситуационных факторов в целях прогноза их общественной опасности.

Следует добавить, что в зарубежной практике социальная апперцепция изучается в рамках модели проблемно-решающего поведения. Данный подход активно используется при осуществлении психокоррекционных программ в судебно-психи-атрической практике [33-35]. Согласно данной модели, способность к адекватному восприятию и разрешению проблемной ситуации включает перцепцию и интерпретацию ситуации, а также оценку альтернатив и выбор наиболее адекватного способа реагирования.

Краткий обзор состояния проблемы указывает на актуальность проведения комплексных исследований, в том числе с учетом особенностей саморегуляции, самоконтроля и социальной апперцепции для уточнения патопсихологических факторов риска совершения повторных ООД психически больными.

Материал и методы

Методический инструментарий исследования включал: 1) опросник «Стиль саморегуляции поведения» (Моросанова В.И., 1999), диагностирующий степень развитости осознанной саморегуляции поведения и ее индивидуальные профили; 2) Опросник диагностики самоконтроля (Грасмик, в адаптации Булыгиной В.Г., Абдразяковой A.M., 2010), направленный на исследование многомерного конструкта, включающего разные элементы, образующие устойчивую латентную характеристику «самоконтроль». Конструкт имеет 6-факторную структуру, которой соответствуют шкалы опросника: «импульсивность», «предпочтение простых задач», «стремление к риску», «физическая активность», «эгоцентризм», «несдержанность»; 3) специально созданная проективная Методика изучения социальной апперцепции (Белякова М.Ю., Булыгина В.Г., 2011). Инструмент был разработан в целях выявления сформированности когнитивных подпроцессов, которые относятся к моделированию и целеполаганию, диагностике способности к адекватному восприятию и интерпретации социального и эмоционального контекста ситуации, к продуцированию альтернатив ее исхода и выбо-

Ф

5

СУДЕБНАЯ ПСИХИАТРИЯ

35 30 25 20 15 10 5 0

# ^ Л *

50 40 30 20 10 0

Рис. 1. Распределение количества обследуемых пациентов по характеру совершенных общественно опасных деяний (ООД) (в %): а - первые ООД; б - повторные ООД

б

а

ру наиболее адекватного варианта ее разрешения*. Кроме того, проводилось экспериментальное патопсихологическое исследование всех больных, клинико-социальные переменные фиксировались в карте обследования.

Были обследованы лица мужского пола (71 чел.) в возрасте от 19 до 50 лет, с диагнозами «органическое психическое расстройство (ОПР)» - 38% и «шизофрения (Р20)» - 62% наблюдений. Все больные находились на стационарном принудительном лечении (ПЛ) в ПБСТИН в связи с совершением повторных ООД.

Подавляющее большинство больных имели среднее образование (73,2%), неполное среднее образование получили 12,6% обследованных, 7% пациентов обучались во вспомогательной школе, при этом 57,7% общего числа обследованных учились плохо и пропускали занятия.

В полных семьях воспитывались 19,7% обследованных, в неполных - 67,7% пациентов, 12,6% в возрасте до 16 лет находились на попечении родственников. Конфликтные отношения со сверстниками были характерны для 54,9% пациентов, с учителями -для 25,3%. Преобладающими с юношеского возраста патохарактерологическими особенностями пациентов являлись возбудимость (28% случаев), эмоциональная неустойчивость (12,6% случаев) и шизоидность (28% случаев).

Многократным госпитализациям в психиатрический стационар (в период до совершения первого

ООД) подвергались 85,9% больных: из них 88,7% больных были госпитализированы в связи с агрессивным поведением, а 23,9% - в связи с ухудшением психического состояния. Суицидальные попытки в течение жизни были отмечены у больных в 9,8% случаев от общего числа наблюдений.

Повторные черепно-мозговые травмы были зафиксированы в анамнезе у 22,5% пациентов. Злоупотребление алкогольными напитками отмечалось у 71% обследованных (зависимость от алкоголя была зафиксирована в 15,4% случаев). Зависимость от иных психоактивных веществ (ПАВ) констатирована в 29,5% наблюдений, сочетанное употребление ПАВ и алкоголя - в 12,6% случаев.

Трудовой стаж отсутствовал у 38% пациентов. Пятая часть обследованных имела трудовой стаж менее года, около трети - до 3 лет; стаж 9,8% больных составил более 6 лет, и лишь 7% обследованных проработали свыше 10 лет. Количество больных, пребывающих в официальном или гражданском браке, составило 12,6% общего числа обследованных, 25,3% больных разведены или овдовели, 61,9% холосты.

Характер первых и повторных ООД, совершенных обследованными пациентами, представлен на рис. 1. Следует отметить, что в 77,4% случаев повторное правонарушение было совершено ими в состоянии алкогольного опьянения.

Среди повторных ООД, совершенных обследованными, отмечается уменьшение количества

* Для создания данной методики были придуманы различные ситуации, предполагающие несколько вариантов развития, которые методом экспертных оценок были отнесены к социально-бытовому, криминальному контексту или ситуации, связанной с болезнью. В качестве экспертов выступали психологи и психиатры. С помощью коэффициента внутриклассовой согласованности были отобраны 22 ситуации, 8 из них отнесены к социально-бытовому контексту, 7 - к криминальному и 7 - к контексту, связанному с болезнью. Отобранные ситуации были изображены художником в виде картинок. Люди, участвующие в ситуациях, намеренно изображались без прорисовки лиц, чтобы усилить неопределенность стимульного материала, что способствует опоре на личностные смыслы при трактовке ситуации испытуемым.

имущественных преступлений и увеличение доли убийств. Большая часть повторных ООД (42,2%) была совершена в течение первого года после отмены предыдущего ПЛ, 32,3% повторных преступлений - по прошествии 1 года, 7% - спустя 3 года и только в 18,3% случаев -не ранее чем через 5 лет после отмены предыдущего ПЛ.

На момент обследования 64,7% больных были инвалидами II группы. Течение заболевания квалифицировалось врачами как стабильное в 42,2% случаев, быстропрогредиентное - в 19,7%, медленнопрогредиентное - в 19,7%, ремиссия -в 18,3% наблюдений. За период настоящего ПЛ не нарушали режимные требования отделения 35,2% больных, вербальная агрессия отмечалась в 47,8% наблюдений, физическая агрессия -в 15,4%, негативизм - в 32,4%, аутоагрессия -у 9,8% обследованных.

Анализ таблиц кросстабуляций выявил, что на уровне статистической значимости в группе больных шизофренией значимо больше было лиц, которые злоупотребляли ПАВ. В группе больных с ОПР было значимо больше лиц, совершавших суицидальные попытки в условиях реализации принудительных мер медицинского характера.

Ф Результаты

Анализ данных патопсихологического исследования по обобщенной выборке выявил следующее. Достаточный уровень развития познавательной сферы отмечался более чем в половине наблюдений (67,6%), ориентированность в практических и бытовых вопросах - в 74,6% случаев, способность к обучению - в 66,1%. Нарушения динамического аспекта мыслительных процессов были выявлены в виде колебаний внимания (64,8%) и умственной работоспособности (19,7%), быстрой смены одних идей другими (15,5%), его инертности (38%).

Ассоциативная сфера обследованных характеризовалась неадекватностью (7%), формальностью (18,3%) и субъективностью (52%) продуцируемых ассоциаций. Среди других нарушений мышления преобладали искажение процесса обобщения (19,7%), нарушение способности устанавливать логические связи и закономерности (28,1%), а также нарушения мотивационного компонента мышления: разноплановость (19,7%), резонерство (25,3%), соскальзывания (35,2%).

В.Г. Булыгина, О.А. Макушкина, М.Ю. Белякова

При этом отмечался низкий эмоционально-волевой контрольу 70,4%пациентов,некритичность к болезни присутствовала у 22,5% больных, к ситуации - у 25,3%, нарушение критичности в широком смысле было выявлено в 61,9% наблюдений.

Анализ таблиц сопряженности* на уровне статистической значимости выявил следующее. У больных ОПР чаще отмечалось выраженное общее когнитивное снижение (низкий общий уровень познавательной сферы: шизофрения - 29,5%, ОПР - 83%). У лиц, страдающих шизофренией, при достаточном общем уровне развития познавательной сферы (70,4%) и объема общеобразовательных сведений отмечались нозоспецифические нарушения мыслительного процесса и эмоционально-волевой сферы. У большей части пациентов обеих нозологических групп было выявлено грубое снижение критических и прогностических способностей (шизофрения -66,2%, ОПР - 81,6%).

Анализ результатов психометрических методик показал, что профиль самоконтроля в обеих нозологических группах отличает предпочтение простых задач. Эмоциональный интеллект у больных шизофренией характеризуется неспособностью управлять своими эмоциями, у больных ОПР -дефектностью такого звена эмоционального интеллекта, как плохое распознавание эмоций других людей.

Однофакторный дисперсионный анализ** позволил выявить на уровне статистической значимости нозоспецифические комплексы переменных, отражающие особенности социальной апперцепции больных шизофренией и ОПР. Для больных с ОПР характерны способность понимания основного смысла ситуаций без ее детализации, продуцирование в равной мере как агрессивных, так и неагрессивных вариантов развития ситуации, допустимость разрешения конфликта социально не приемлемыми способами и идентификация с агрессором при наличии таких индивидных характеристик, как стремление к риску, эгоцентризм и импульсивность. Больных шизофренией отличал выбор социально-приемлемых способов разрешения конфликтных ситуаций при низких показателях стремления к риску, эгоцентризма, импульсивности, отсутствии идентификации с агрессором. Однако дефектным звеном социальной апперцепции было снижение способности адекватно понимать смысл ситуации.

Также была проведена процедура к-минз-класте-ризации*** с выделением гомогенных групп больных по профилю саморегуляции (рис. 2).

* Статистический метод, при котором одновременно характеризуются значения 2 переменных или более. Кросстабуляция заключается в создании таблиц сопряженности признаков, отражающих совместное распределение 2 переменных или более с ограниченным количеством категорий или определенными значениями.

** Метод дисперсионного анализа, при котором изучается влияние на переменные только одного фактора.

*** Целью применения данного алгоритма статистического анализа массива данных является оптимальное разбиение всего набора объектов на к-кластеры по заданному набору признаков, внутри каждого кластера результаты испытуемых по заданным характеристикам являются гомогенными.

Российский психиатрический журнал № 4, 2014 7

СУДЕБНАЯ ПСИХИАТРИЯ

40 30 20 10

■ Ряд 1 Ряд 2

0 I—|—|—|—|—|—|—[

1 2 3 4 5 6 7

Рис. 2. Средние профили саморегуляции в выделенных кластерах: 1 - планирование; 2 - моделирование; 3 - программирование; 4 - оценка результатов; 5 - гибкость; 6 - самостоятельность; 7 - общий уровень саморегуляции

1-й кластер характеризовался более низкими, чем во 2-м, показателями по шкалам «моделирование», «программирование», «оценка результатов» и «гибкость», одинаковой развитостью этапа планирования и более низкими показателями шкалы «самостоятельность» (степень связанности этапов саморегуляции между собой) и общим уровнем саморегуляции. Однофакторный дисперсионный анализ выявил, что статистически значимой для отнесения больных к 1-му кластеру была сохранность операциональной стороны мышления. Во 2-м кластере все этапы осознанной регуляции поведения были несколько выше, за исключением показателя «самостоятельность», отражающего несвязанность между собой отдельных этапов саморегуляции. Лиц, отнесенных ко 2-му кластеру, статистически значимо отличали такие переменные, как быстропрогредиентное течение болезненного процесса и неоднократное проведение принудительного лечения.

В результате корреляционного анализа были выявлены статистически значимые связи [коэффициент ранговой корреляции Спирмена (р<0,05) между индивидуально-типологическими (самоконтроль) характеристиками и особенностями осознанной регуляции поведения]. Так, стремление больных к физической активности коррелирует со способностью к программированию своих действий, а также гибкостью ре-гуляторной системы. Импульсивность связана с неспособностью к моделированию значимых условий деятельности и отсутствием слаженного функционирования всех компонентов регуляторного процесса.

Далее необходимо было установить наличие взаимосвязей между составляющими социальной

апперцепции и способностью к регуляции собственного поведения. Несдержанность, представляющая темпераментальную характеристику, взаимосвязана с такой особенностью социальной апперцепции испытуемых, как неспособность распознавать эмоции изображенных персонажей и понимать нюансы взаимоотношений между ними. Стремление к риску коррелирует со склонностью к идентификации с персонажем-агрессором и с тенденцией к выбору социально не приемлемых способов разрешения ситуации без должной оценки отсроченного результата собственных действий. Неразвитость способности к перспективному целеполаганию связана с неверным восприятием ситуации, преобладанием неадекватных, агрессивных и социально неприемлемых вариантов ее разрешения. Неспособность к адекватной оценке значимых внешних и внутренних условий деятельности коррелирует с предпочтением неконструктивных вариантов разрешения проблемы и с неспособностью к четкой идентификации эмоций участников ситуации

Выраженные трудности продумывания последовательности собственных действий связаны с недопониманием ситуации и равным соотношением как адекватных, так и неадекватных способов ее разрешения (р<0,01), с тенденцией к выбору социально не приемлемых вариантов развития ситуации, а также с восприятием преимущественно фактической стороны происходящего, без выделения нюансов отношений между участниками ситуации.

Недостаточная гибкость регуляторной системы в целом связана со склонностью испытуемых фокусировать внимание на второстепенных деталях ситуации (р<0,01), недооценивая ее значимые параметры. Низкий общий уровень произвольной саморегуляции поведения взаимосвязан со склонностью больных продуцировать неадекватные альтернативы развития ситуации и предлагать неконструктивные варианты ее разрешения. При тех или иных дефектах осознанной саморегуляции поведения испытуемые демонстрируют склонность трактовать ситуацию с опорой на личностные смыслы и несущественные детали.

При включении в анализ лиц, однократно совершивших правонарушение, были выявлены специфические особенности психологической структуры саморегуляции лиц с психической патологией, совершивших повторные ООД*. К ним следует отнести недостаточный уровень функционирования всех ре-гуляторных звеньев и дефектность коррекционного этапа (низкие показатели гибкости). Нарушение

* Дополнительно были включены в анализ данные обследования 36 пациентов, впервые направленных на ПЛ и находящихся в Орловской ПБСТИН (исследование было проведено Т.Н. Кабановой в 2012 г.).

В.Г. Булыгина, О.А. Макушкина, М.Ю. Белякова

способности к моделированию значимых внешних и внутренних условий осуществления деятельности (в том числе нарушение интерпретации ситуационного контекста с опорой на субъективные критерии, видение малого количества альтернативных вариантов разрешения ситуации) увеличивает риск совершения повторных ООД.

Также был проанализирован такой значимый для оценки эффективности проведенной лечебно-реабилитационной работы и риска совершения повторных ООД показатель, как период времени, прошедший с момента прекращения ПЛ и совершения повторного ООД. Лиц, совершивших повторное ООД в течение периода меньше года с момента отмены ПЛ, значимо отличали следующие клинико-соци-альные и психологические характеристики: имущественный характер (кражи) повторного ООД; хронический алкоголизм в анамнезе и продолжение злоупотребления спиртными напитками; трудности на фоне невысокого образовательного уровня в установлении логических связей, распознавании эмоций других людей и продуцировании социально приемлемых вариантов решения конфликтных ситуаций.

Больных, совершивших повторное ООД спустя более чем 5 лет после отмены ПЛ, значимо отличало меньшее количество госпитализаций, отражающее большую степень социальной адаптированности и большую стабильность клинического состояния, последнее отчасти было обусловлено способностью удерживаться в брачных отношениях. Несмотря на больший вклад переменной «хронический алко-

голизм» у этих испытуемых, нарушения социальной апперцепции были менее выражены, больные были в состоянии адекватно интерпретировать контекст ситуаций.

Таким образом, были выявлены универсальные для лиц мужского пола, совершивших неоднократные ООД, а также специфичные для 2 нозологических групп (шизофрения и ОПР) взаимосвязи между индивидуально-типологическими характеристиками саморегуляции поведения, проявляющиеся в том числе в нарушении интерпретации ситуационного контекста с опорой на субъективные критерии, в выборе агрессивных, социально неприемлемых и неконструктивных способов поведения в ней. Выделены патопсихологические симп-томокомплексы, статистически значимо отличающие больных ОПР и шизофренией, совершивших повторные ООД.

Полученные результаты согласуются с теоретическими и эмпирическими положениями, имеющимися в общей и клинической психологии, а также подтверждают обоснованность дальнейшего исследования самоконтроля, особенностей осознанной саморегуляции и социальной апперцепции психически больных лиц как патопсихологических факторов совершения ими повторных ООД.

Во 2-й части статьи будет изложена интерпретация полученных результатов и обсуждены как существующие ограничения в исследовании, так и перспективы дальнейшего исследования факторов риска совершения повторных ООД психически больных.

Сведения об авторах

Булыгина Вера Геннадьевна - кандидат психологических наук, руководитель лаборатории психологических проблем судебно-психиатрической профилактики ФГБУ «Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского» Минздрава России (Москва) E-mail: [email protected]

Макушкина Оксана Анатольевна - доктор медицинских наук, руководитель Отдела судебно-психиат-рической профилактики ФГБУ «Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского» Минздрава России (Москва) E-mail: [email protected]

Белякова Мария Юрьевна - младший научный сотрудник лаборатории психологических проблем судебно-психиатрической профилактики ФГБУ «Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского» Минздрава России (Москва) E-mail: [email protected]

Литература

1. Булыгина В.Г Нарушения саморегуляции у несовершеннолетних с выраженными психическими расстройствами, совершивших общественно опасные действия: Дис. ... канд. психол. наук. - М., 2003. - 200 с.

2. Булыгина В.Г. Диагностика и коррекция расстройств поведения и агрессивных форм реагирования у несовершеннолет-

Российский психиатрический журнал № 4, 2014

них с органическими психическими расстройствами, совершивших общественно опасные действия // Агрессия и психические расстройства: Сб. - М., 2006. - Т. 2. - С. 149-179.

3. Булыгина В.Г. Оценка риска внутрибольничной агрессии в стационарах, осуществляющих ПЛ: Метод. рекомендации. - М., 2010. - 24 с.

9

ф

СУДЕБНАЯ ПСИХИАТРИЯ

4. Булыгина В.Г., Абдразякова A.M., Коваленко И.В. Методика оценки самоконтроля у несовершеннолетних. - М., 2010.

5. Булыгина В.Г,, Корнилова СВ., Усюкина М.В. Общественная опасность больных эпилепсией (комплексная психолого-психиатрическая оценка): Аналит. обзор. - М., 2010. - С. 5-28.

6. Дмитриева Т.Б., Шостакович Б.В., Ткаченко А.А. Руководство по судебной психиатрии. - М., 2004. - 592 с.

7. Дозорцева Е.Г. Комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза несовершеннолетних обвиняемых: Автореф. дис. ... канд. психол. наук. - Л., 1988. - 22 с.

8. Жариков Н.М., Шумаков В.М. Оценка общественной опасности больных шизофренией по данным эпидемиологических исследований // Журн. невропатол. и психиатр. им. С.С. Корсакова. - 1995. - № 2. - С. 71 -75.

9. Кондратьев Ф.В. Аспекты проблемы общественной опасности лиц с психическими расстройствами // Рос. психиатр. журн. - 2006. - № 3. - С. 64-68.

10. Котов В.П., Мальцева М.М. Некоторые дискуссионные аспекты проблемы общественной опасности психически больных // Психиатрия и общество. - М., 2001. -С. 255-269.

11. Котов В.П., Мальцева М.М. Принудительное лечение в психиатрическом стационаре: Рук-во для врачей. -М.: ГНЦССП им. В.П. Сербского, 2006. - 346 с.

12. Кудрявцев И.А. Судебная психолого-психиатрическая экспертиза. - М.: Юридическая литература, 1988. - 224 с.

13. Кудрявцев И.А, Лапшина Е.Н. Психологические подходы к проблеме саморегуляции и их прикладное значение для решения вопросов судебно-экспертной практики (ст. 22 УК РФ): Аналитический обзор. - М.: ГНЦССП им. В.П. Сербского, 2010. - 38 с.

14. Кудрявцев И.А., Морозова М.В., Савина О.Ф. Практика проведения комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы при решении вопроса о применении ст. 22 УК РФ // Рос. психиатр. журн. - 1998. - № 5. - С. 42-46.

15. Макушкина О.А. Эффективность деятельности учреждений, осуществляющих исполнение принудительных мер медицинского характера / Под ред. В.В. Вандыша. - М., 2014. -С. 138-147.

16. Макушкина O.k., Казаковцев Б.А. Мониторинг эффективности профилактики общественно опасных действий психически больных на этапе принудительного лечения // Судебная психиатрия / Под ред. В.В. Вандыша. -М.: ГНЦССП им. В.П. Сербского, 2012. - Вып. 9. - 244 с.

17. Мальцева М.М., Котов В.П. Опасные действия психически больных. - М.: Медицина, 1995. - 256 с.

18. Мальцева М.М., Котов В.П. Типология психически больных в аспекте осуществления дифференцированного принудительного лечения // Рос. психиатр. журн. - 1999. - № 4. -С. 50-53.

19. Морозов В., Печерникова Т. П., Шостакович Б.В. Проблемы вменяемости в судебной психиатрии. - М.: Просвещение, 2002. - 321 с.

20. Моросанова В.П., Коноз Е.М. Регуляторные аспекты экстраверсии и нейротизма: новый взгляд // Вопр. психол. -2001. - №. 2. - С. 59-73.

21. Моросанова В.И., Сагиев P.P. Диагностика индивидуально-стилевых особенностей саморегуляции в учебной деятельности студентов // Вопр. психол. - 1994. - № 5. -С. 134-140.

22. Мохонько А.Р., Муганцева Л.А. Актуальные проблемы организации судебно-психиатрической экспертной службы в Российской Федерации // Рос. психиатр. журн. - 2011. -№ 5. - С. 11-16.

23. Ратинова Н.А., Кудрявцев А.И. Криминальная агрессия. Экспертная типология и судебно-психологическая оценка. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 2000. - 192 с.

24. Руденко СЛ., Рычкова О.В. Нарушения социального интеллекта и социального функционирования при шизофрении // Соц. и клин. психиатрия. - 2013. - Т. 23, № 1. -С. 27-33.

25. Сафуанов Ф.С. Психология криминальной агрессии. -М.: Смысл, 2003. - 300 с.

26. Судебно-психиатрическая профилактика в Российской Федерации: Аналитический обзор / Под ред. Б.А. Казаков-цева, О.А. Макушкиной. - М.: ГНЦССП им. В.П. Сербского, 2012. - 356 с.

27. Addington J., Saeedi Н., Addington D. Influence of social perception and social knowledge on cognitive and social functioning in earlypsychosis // Br. J. Psychiatry. - 2006. -Vol. 189. - P. 373-378.

28. Banks S., Robbins P.C., Silver E. et al. A multiple-models approach to violence risk assessment among people with mental disorder // Criminal Justice and Behaviour. -2004. - Vol. 31. - P. 324-340.

29. Gottfredson M.R., Hirschi T. A general theory of crime. -Stanford, CA: Stanford University Press, 1990.

30. Hartwell S.W. Comparison of offenders with mental illness only and offenders with dual diagnoses // Psychiatr. Serv. -2004. - Vol. 55. - P. 145-150.

31. Hartwell S.W. Triple stigma: persons with mental illness and substance abuse problems in the criminal justice system // Criminal Justice Police Review. - 2004. - Vol. 15, N 1. - P. 84-99.

32. Kohen D. Psychiatric services for women // Br. J. Psychiatry. -2001. - Vol. 178. - P. 296-298.

33. Kopelowicz A, Liberman P. Integration of care: integrating treatment with reabilitation for persons with major mental illnesses // Psychiatr. Serv. - 2003. - Vol. 54. - P. 14911498.

34. Kupper Z., Hoffmann H. Course patterns of psychosocial functioning in schizophrenia patients attending a vocational rehabilitation program // Shizophr. Bull. - 2000. - Vol. 26. -P. 681-698.

35. Monahan J., Steadman H.J. et al. An actuarial model of violence risk assessment for persons with mental disorders // Psychiatr. Serv. - 2005. - Vol. 56. - P. 810-815.

36. NedopilN. (Hrsg.) Prognosen in der forensischen Psychiatrie -ein Handbuch fur die Praxis. - Lengerich: Pabst Science Publisher, 2005. - P. 16.

37. Webster C.D., Hucker S.J. Violence risk: assessment and management. - Chichester; Hoboken: Wiley, 2007. - 202 p.

10