CC BY
349
УДК 343.1
НАРУШЕНИЕ КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ ГРАЖДАН РОССИИ «АНТИТЕРРОРИСТИЧЕСКИМ ПАКЕТОМ» И. ЯРОВОЙ
Шигуров Александр Викторович
Канд. юрид. наук, доцент, доцент кафедры уголовного права и процесса Мордовский гуманитарный институт, г. Саранск
E-mail: [email protected]
«ANTI-TERRORISM PACKAGE» I. YAROVOI VIOLATES THE CONSTITUTIONAL RIGHTS OF CITIZENS OF RUSSIA
Aleksandr Shigurov
Candidate of legal Sciences, Associate Professor of Criminal Law and Procedure, assistant professor of Mordovian humanitarian Institute, Saransk
АННОТАЦИЯ
В работе дается критический анализ положений Федерального закона № 374-ФЗ. Автор обосновывает вывод о том, что принятый закон противоречит нормам Конституции, правовым позициям Конституционного Суда РФ. К числу недостатков закона относятся: лишение граждан ряда конституционных прав, негативное влияние на экономику России, произвольность и несоразмерность вводимых ограничений декларируемым целям, и ожидаемым положительным последствиям.
ABSTRACT
The paper gives a critical analysis of the provisions of the Federal Law № 374-FZ. The author justifies the conclusion that the law is contrary to the Constitution, the legal positions of the Constitutional Court of the Russian Federation. Among the shortcomings of the law concerns the deprivation of citizens of a number of constitutional rights, the negative impact on the Russian economy, an arbitrary and disproportionate restrictions imposed by the declared objectives and the expected positive effects.
Ключевые слова: уголовный процесс, оперативно-розыскная деятельность, неприкосновенность частной жизни, личная тайна, тайна переписки
Keywords: criminal process, operatively-search activity, privacy, personal privacy, privacy of correspondence.
6 июля 2016 г. был принят Федеральный закон № 374-ФЗ [1], который внес в ряд законодательных актов изменения, связанные с установлением дополнительных мер противодействия терроризму и обеспечения общественной без-
опасности. В данной статье мы рассмотрим ту часть закона, которая касается изменений в законы о связи [2] и почтовой связи [3]. В полной редакции, вступающей в силу с 1 июля 2018 г., данные изменения предполагают следующие новые обязанности операторов связи:
Во-первых, хранить в течение 3 лет информацию о каждом факте приема, передачи, доставки и (или) обработки голосовой информации, текстовых сообщений, изображений, звуков, видео или иных сообщений пользователей услуг связи (это изменение уже вступило в силу);
Во-вторых, до 6 месяцев хранить текстовые сообщения, голосовую информацию, изображения, звуки, видео, иные сообщения, переданные пользователями услугами связи (данное требование вступит в силу с 1 июля 2018 г.; к этому времени Правительство РФ должно определить порядок, сроки и объем хранения вышеуказанной информации);
В-третьих, аналогичные требования предусмотрены и к организаторам распространения информации в сети «Интернет»;
В-четвертых, операторы почтовой связи должны принять меры к тому, чтобы в почтовых отправлениях не находились предметы и вещества, которые запрещены к пересылке.
Недостатки законопроекта стали широко обсуждаться еще до его вступления в силу и уже 19 июля 2016 г. в Государственную Думу России был внесен законопроект, предлагающий отложить введение 6-месячного срока хранения всей информации, передаваемой по каналам связи, до 1 июля 2023 г., т.е. не на 2 года, а на 7 лет. При этом автор законопроекта член Совета Федерации России А.В. Беляков отмечал следующие причины для этого:
Во-первых, 2 года слишком короткий срок для осуществления масштабных и технически сложных изменений в инфраструктуру связи, поскольку закон требует от операторов связи даже на аналоговых линиях организовать снятие информации, ее оцифровку, запись и последующую отправку в место хранения;
Во-вторых, увеличение периода подготовки до 7 лет способно дать толчок к развитию российской промышленности современных технологий, которая за это время сможет развить мощности, необходимые для выполнения заказа на создание, установку и эксплуатацию соответствующего оборудования; в настоящее время по данным Министерства экономического развития России в стране нет производителей соответствующей техники, следовательно, если двухгодичный срок вступления в силу положений закона сохранится, операторы связи будут вынуждены пригласить зарубежных поставщиков оборудования и исполнителей, что противоречит национальным интересам;
В третьих, краткие сроки введения в действия норм приведут к двукратному росту тарифов на услуги связи, налоговым убыткам операторов связи, потерям бюджета за счет не поступления налогов [7].
Законодатель, принимая закон либо не понимал, либо скрывал последствия его принятия для бюджета. Хотя в Паспорте законопроекта указано, что введение в действие закона не повлечет каких-либо расходов за счет средств федерального бюджета и изменений финансовых обязательствах государства, очевидно, что здесь есть не только косвенные (уход денег из экономики страны в связи с необходимостью закупок зарубежного оборудования и др.) и прямые (не поступление налогов) убытки бюджета, а также прямые расходы государственного предприятия. Закон возложил на Федеральное государственное унитарное предприятие «Почта России» обязанности по контролю за содержанием почтовых отправлений. Объем денежных средств, необходимых для выполнения данных обязанностей в полном объеме, т.е. когда каждое почтовое отделение оснащается оборудованием, необходимым для контроля почтовых отправлений, приблизительно оценивался в 500 млрд. руб. и 100 млрд. руб. на ежегодное обслуживание [13]. Анализ отчета о финансовых результатах ФГУП «Почта России» показывает отсутствие внутренних резервов для оплаты таких расходов: за 2015 год прибыль составила 1,5 млрд. руб., в 2014 г. - 1,1 млрд. руб. При этом собственно почтовые услуги являются убыточными: за 2015 г. выручка от
данного вида услуг составила 117,2 млрд. руб., а себестоимость - 118,3 млрд. руб., в 2014 г. данные показатели составили соответственно 111 и 120 млрд.
руб. [8]
На наш взгляд, данный закон вводит ограничения конституционных прав человека несоразмерные тем целям, которые он декларирует.
В соответствии с частью 3 статьи 55 Конституции России законодатель вправе ограничивать права человека, включая предусмотренные статьей 23 неприкосновенность частной жизни, личную семейную тайну, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений только в той мере, в которой это необходимо в целях защиты охраняемых Конституцией ценностей [1 4, c. 315]. На этом основании Конституционный Суд России считает допустимым возложение на граждан только таких ограничений их прав, которые соразмерны конституционно-значимым целям [6].
Принцип соразмерности и целевой характер ограничений фундаментальных прав человека закреплен и в международных актах, обязательных для России [19, c. 23]. В частности, эти положения отражены в части 2 статьи 29 Всеобщей декларации прав человека, статьях 4 и 5 Международного пакта «Об экономических, социальных и культурных правах». Статья 17 Международного пакта «О гражданских и политических правах» запрещает произвольное или незаконное вмешательство в личную и семейную жизнь человека и произвольное или незаконное посягательство на тайну его корреспонденции. Часть 2 данной статьи требует, чтобы закон защищал от такого вмешательства или посягательства [15, c. 107].
Конвенция о защите прав человека и основных свобод в ст. 8 также допускает со стороны государства ограничение вышеуказанных прав, только если это необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц.
Несомненно, любая дополнительная информация о подозреваемых (обвиняемых) способна повысить эффективность деятельности правоохранительных органов по противодействию терроризму и обеспечению общественной безопасности [18, с. 23]. То же самое можно сказать и о всеобщей обязательной дактилоскопической регистрации или возложении на каждого гражданина обязанности носить ОРБ-трекер для записи его местонахождения.
Однако, при введении таких мер законодатель должен видеть не только положительные, но и отрицательные последствия. Недопустима ситуация, в которой ради решения одной проблемы, государство создает десяток других. Стремясь устранить потенциальную угрозу отдельным лицам, нельзя причинять вред экономике страны и конституционным правам всех ее граждан.
В данном же случае закон не просто вводит ограничения рассматриваемых прав. Фактически речь идет о лишении граждан России конституционных прав. Если ранее закон допускал ограничение права по судебному решению при наличии данных, подтверждающих наличии в почтовых отправлениях важной для предотвращения, раскрытия преступления информации, либо в случае отправления посылок авиапочтой, либо применительно к международным почтовым отправлениям по обоснованному требованию таможенных органов (и в ряде других случаев, конкретно описанных в федеральном законе), то теперь все почтовые отправления будут подвергаться просмотру либо при сдаче их на почту в открытом виде (такой вариант предлагается руководством Почты России, как самый дешевый для них вариант [12]), либо с помощью специальной аппаратуры. Такие нововведения явно расходятся с требованиями ст. 15 ФЗ «О почтовой связи» о том, что тайна связи, включая осмотр вложений в почтовые отправления, может ограничиваться только на основании судебного решения. Вместе с тем, данная статья не была отредактирована [16, с. 246].
Вводимая же с 1 июля 2018 г. норма о хранении всей информации, передаваемой пользователями через операторов связи, включая передаваемую через
Интернет, фактически лишает граждан неприкосновенности частной жизни, личной и семейной тайны, тайны телефонных переговоров.
Как указано в решении Конституционного Суда РФ под частной жизнью следует понимать ту область жизнедеятельности человека, которая относится к отдельному лицу, касается только его и не подлежит контролю со стороны общества и государства, если она носит непротивоправный характер [5]. Собирание и сохранение сведений о частной жизни лица, даже если это не связано с использованием и распространением такой информации, признается Уголовным кодексом РФ одной из форм нарушения неприкосновенности частной жизни [9]. Аналогичная позиция легла в основу Федерального закона «О персональных данных», введенного в целях защиты права человека на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну. Закон запрещает любую не санкционированную субъектом персональных данных или не разрешенную законом обработку таких данных, включая их собирание, запись, систематизацию, накопление, хранение и т.п.
Таким образом, позиция законодателя о том, что введенные нормы о записи всех сообщений, передаваемых по каналам связи, не посягают на конституционные права (об этом можно сделать вывод из того, что нормы, закрепляющие данные права не были отредактированы законом), т.к. речь идет лишь о формировании баз данных, доступ к которым будет осуществляться по ранее действовавшим нормам по решению суда, не соответствует действительности. Фактически речь идет о таком ограничении вышеуказанных прав, которые посягают на само существо данных права и приводят к утрате их реального содержания, что противоречит правовой позиции Конституционного Суда РФ [4].
Во-вторых, рассматриваемым законом все граждане фактически лишаются гарантий сохранения в тайне сведений об их личной и семейной жизни. С учетом уровня коррупции во всех сферах государственной и общественной жизни России не приходится сомневаться, что сформированные на основе данного закона базы данных рано или поздно станут предметом незаконных операций.
Фактическое отсутствие внешнего контроля за деятельностью оперативных подразделений правоохранительных органов приведет к тому, что данные сведения будут использоваться не только для решения задач, обозначенных в законе.
В-третьих, вмешательство в личную и семейную жизнь человека осуществляется рассматриваемым законом произвольно, что нарушает статья 17 Международного пакта «О гражданских и политических правах» запрещает. Произвольность связана с тем, что вне всякой связи с данными о личности конкретного человека, обстоятельствами его жизни, собираются сведения о его личной и семейной жизни, т.е. всех граждан страны рассматривают в качестве потенциальных подозреваемых: на них нужно собирать информацию, которая пригодится, если эти подозрения будут подтверждаться какой-либо информацией. Таким образом, информация о человеке собирается, систематизируется и хранится без всякой связи с каким-либо противоправным поведением с его стороны [10, с. 6].
В-четвертых, очевидна избыточность такой информации, лишь мизерная доля от всей хранящейся информации может быть полезной в ходе противодействия терроризму и обеспечения общественной безопасности. Это вытекает из соотношения лиц, совершающих вышеуказанные преступления, к числу остальных граждан.
В-пятых, принятие данного закона означает, что на российских граждан и организации будет возложена обязанность оплачивать необходимые для записи и хранения вышеуказанных данных оборудование, каналы связи, зарплаты специалистов и другие связанные с этим расходы. Государство не предусматривает выделение бюджетных средств на эти цели. Следовательно, коммерческие организации перенесут все свои расходы на потребителей соответствующих услуг, повысив тарифы на услуги связи. При этом важно, что это не разовые выплаты. Функционирование такой системы передачи и хранения информации будет требовать значительных постоянных расходов. Эти деньги будут изы-
маться у граждан, следовательно, вся эта система не может не оказывать негативного влияния на экономическое благосостояние отдельных граждан и страны в целом.
Правительство России в официальном отзыве на данный законопроект указывало на то, что необходимо учесть технические возможности операторов связи, организаторов распространения информации и соблюсти баланс интересов данных субъектов с потребностями правоохранительных органов. Для этого предлагалось сократить время хранения информации. Но данное предложение не было поддержано участниками законодательной деятельности.
По мысли законодателя перевесить все вышеуказанные недостатки должно предположение о том, что лица, совершающие теракты и угрожающие общественной безопасности, оставят следы своей преступной деятельности при пользовании услугами связи. При этом, одновременно, эти же лица не оставят иных следов, позволяющих изобличить их в совершении преступления или предотвратить преступления. В противном случае, полученная из рассматриваемых баз данных информация будет избыточна для органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность или расследование преступлений. На наш взгляд, это исключительно редкое сочетание обстоятельств. Преступления против общественной безопасности всегда включают в себя подготовительный этап. Те преступники, которые намерены уклониться от уголовной ответственности, предпринимают все доступные им средства к сокрытию своей причастности к готовящемуся и совершаемому преступлению. Поэтому принятие закона повлечет за собой лишь отказ от использования данных средств передачи информации или, скорее, применение ими средств маскировки, шифрования смысла передаваемых сообщений.
Отметим, что в научной литературе верно отмечалось, применительно к контролю и записи телефонных переговоров, что именно конспиративность представляет собой сущность данного следственного действия [20, а 74]. В ситуации, когда преступникам известно о записи их переговоров с их стороны
применяются различные способы противодействий: зашифрованные способы обмена информацией, умышленное искажение голос, применение цифраторов речевых сообщений и иные электронные устройства для обеспечения анонимности переговоров путем цифровой обработки речевого сигнала для изменения тембра и тона голоса и др. [17, с. 57] Уже сейчас по уголовным делам о распространении наркотиков аудиозаписи телефонных переговоров следователи сталкиваются с тем, что преступники используют шифрованные способы общения, когда в разговоре вместе обозначения наркотиков они говорят о «мешочках», «лошадках» и т.п. [11, с. 19]
Принятие рассматриваемого закона фактически лишило вышеуказанные следственные и оперативно-розыскные мероприятия свойства конспиративности. Наивно предполагать, что в настоящее время, когда вся страна знает о хранении в течение 6 последних месяцев всех телефонных переговоров и передаваемой через интернет информации, лица, осознанно совершающие преступления, будут использовать данные средства передачи информации при подготовке и совершении преступлений.
Вышесказанное позволяет нам сделать вывод о том, что внесение рассматриваемых изменений было ошибочным шагом законодателя, ограничивающим конституционные права человека несоразмерно тем целям, которые он декларирует, и ожидаемым положительным последствиям.
Список литературы:
1. Федеральный закон от 06.07.2016 № 374-Ф3 «О внесении изменений в Федеральный закон «О противодействии терроризму» и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части установления дополнительных мер противодействия терроризму и обеспечения общественной безопасности» // Собрание законодательства РФ. 2016. № 28. Ст. 4558.
2. Федеральный закон от 07.07.2003 № 126-ФЗ «О связи» // Собрание законодательства РФ. 2003. № 28. Ст. 2895.
3. Федеральный закон от 17.07.1999 № 176-ФЗ «О почтовой связи» // Собрание законодательства РФ. 1999. № 29. Ст. 3697.
4. Постановление Конституционного Суда РФ от 19.07.2011 № 17-П // Собрание законодательства РФ. 2011. № 30 (2). Ст. 4699.
5. Определение Конституционного Суда РФ от 09.06.2005 № 248-О [Электронный ресурс]. // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс».
6. Определение Конституционного Суда РФ от 29.09.2015 N 1975-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Махалина Сергея Анатольевича на нарушение его конституционных прав пунктом 4 части первой статьи 27 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и частью второй статьи 6 Уголовного кодекса Российской Федерации» [Электронный ресурс]. // Справочно-правовая система «КонсультантПлюс».
7. Пояснительная записка «К проекту федерального закона «О внесении изменений в статью 19 Федерального закона «О внесении изменений в Федеральный закон «О противодействии терроризму» и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части установления дополнительных мер противодействия терроризму и обеспечения общественной безопасности» [Электронный ресурс]. URL: http://asozd.duma.gov.ru/main.nsf/(Spravka)?OpenAgent&RN=1129775-6 (дата обращения: 22.11.2016).
8. Годовая бухгалтерская отчетность ФГУП «Почта России» за 2015 г. [Электронный ресурс]. URL: http://www.e-disclosure.ru/portal/fües.aspx?id=28188&type=3 (дата обращения: 22.11.2016).
9. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Г.Н. Борзенков, А.В. Бриллиантов, А.В. Галахова и др.; отв. ред. В.М. Лебедев. 13-е изд., перераб. и доп. М.: Юрайт, 2013. 847 с.
10. Кулешова Г.П., Подгорная Н.В. Проблемы обеспечения прав лиц, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность // Политика, государство и право. 2016. № 4 (52). С. 6-9.
11. Морозова Е.В., Андроник Н.А. Тактика контроля и записи переговоров: проблемы теории и практики // Вестник Уральского института экономики, управления и права. 2013. № 4 (25). С. 19-23.
12. «Почта России» допустила прием посылок открытыми из-за «пакета Яровой» [Электронный ресурс]. URL: http://www.rbc.ru/business/08/07/2016/57800c3c9a7947 c76a87434f
13. «Почта России» задержала «пакет Яровой» [Электронный ресурс]. URL: https://www.novayagazeta.ru/articles/2016/07/22/69348-pochta-rossii-zaderzhala-paket-yarovoy (дата обращения: 22.11.2016).
14. Рябинина Т.К. Спорные вопросы введения института следственного судьи в российский уголовный процесс // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2016. № 5 (28). С. 315-322.
15. Рябинина Т.К. Уголовно-процессуальное доказывание и охрана прав и свобод человека // Современное общество и право. 2011. № 1. С. 107113.
16. Усманова Е.Ф. Соблюдение правил юридической техники как фактор повышения эффективности законодательства // Символ науки. 2015. № 111. С. 246.
17. Чупахин Р.В. Особенности производства контроля и записи переговоров при расследовании взяточничества // Юрид. мир. 2006. № 10. С. 57-62.
18. Шигурова Е.И. Вопросы процессуальной самостоятельности следователя в уголовном процессе // Политика, государство и право. 2016. № 3 (51). С. 23-27.
19. Шигурова Е.И., Лизин О.В. Взаимоотношения следователя, руководителя следственного органа, прокурора: проблемы уголовно-процессуального законодательства // Мир науки и образования. 2016. № 1 (5). С. 23.
20. Щеглов М.Е. Правовой, тактико-оперативный, психологический аспекты прослушивания телефонных и иных переговоров. Саратов, 1998. 265 с.
References:
1. Federal'nyj zakon ot 06.07.2016 № 374-FZ «O vnesenii izmenenij v Feder-al'nyj zakon «O protivodejstvii terrorizmu» i otdel'nye zakonodatel'nye akty Ros-sijskoj Federacii v chasti ustanovlenija dopolnitel'nyh mer protivodejstvija terrorizmu i obespechenija obshhestvennoj bezopasnosti». Sobranie zakonodatel'stva RF, 2016, no. 28, pp. 4558.
2. Federal'nyj zakon ot 07.07.2003 № 126-FZ «O svjazi». Sobranie zakonodatel'stva RF, 2003, no. 28, pp. 2895.
3. Federal'nyj zakon ot 17.07.1999 № 176-FZ «O pochtovoj svjazi». Sobranie zakonodatel'stva RF, 1999, no. 29, pp. 3697.
4. Postanovlenie Konstitucionnogo Suda RF ot 19.07.2011 № 17-P. Sobranie zakonodatel'stva RF, 2011, no. 30 (2), pp. 4699.
5. Opredelenie Konstitucionnogo Suda RF ot 09.06.2005 № 248-O [Jel-ektronnyj resurs]. Spravochno-pravovaja sistema «Konsul'tantPljus».
6. Opredelenie Konstitucionnogo Suda RF ot 29.09.2015 N 1975-O «Ob ot-kaze v prinjatii k rassmotreniju zhaloby grazhdanina Mahalina Sergeja Anatol'evicha na narushenie ego konstitucionnyh prav punktom 4 chasti pervoj stat'i 27 Ugolovno-processual'nogo kodeksa Rossijskoj Federacii i chast'ju vtoroj stat'i 6 Ugolovnogo kodeksa Rossijskoj Federacii» [Jelektronnyj resurs]. Spravochno-pravovaja sistema «Konsul'tantPljus».
7. Pojasnitel'naja zapiska «K proektu federal'nogo zakona «O vnesenii izmenenij v stat'ju 19 Federal'nogo zakona «O vnesenii izmenenij v Federal'nyj zakon «O protivodejstvii terrorizmu» i otdel'nye zakonodatel'nye akty Rossijskoj Federacii v chasti ustanovlenija dopolnitel'nyh mer protivodejstvija terrorizmu i obespechenija obshhestvennoj bezopasnosti». Available at: http://asozd.duma.gov.ru/main.nsf/ (Spravka)?OpenAgent&RN=1129775-6. (accessed 22.11.2016).
8. Godovaja buhgalterskaja otchetnost' FGUP «Pochta Rossii» za 2015 g. Available at: http://www.e-disclosure.ru/portal/files.aspx?id=28188&type=3. (accessed 22.11.2016).
9. Kommentarij k Ugolovnomu kodeksu Rossijskoj Federacii (postatejnyj) / G.N. Borzenkov, A.V. Brilliantov, A.V. Galahova i dr.; otv. red. V.M. Lebedev. 13-e izd., pererab. i dop. M., Jurajt, 2013. 847 p.
10. Kuleshova G.P., Podgornaja N.V. Problemy obespechenija prav lic, osushhestvljajushhih operativno-rozysknuju dejatel'nost'. Politika, gosudarstvo i pravo, 2016, no. 4 (52), pp. 6-9.
11. Morozova E.V., Andronik N.A. Taktika kontrolja i zapisi peregovorov: problemy teorii i praktiki. Vestnik Ural'skogo instituta jekonomiki, upravlenija i prava, 2013, no. 4 (25). pp. 19-23.
12. «Pochta Rossii» dopustila priem posylok otkrytymi iz-za «paketa Jarovoj» Available at: http://www.rbc.ru/business/08/07/2016/57800c3c9a7947c76a87434f. (accessed 22.11.2016).
13. «Pochta Rossii» zaderzhala «paket Jarovoj». Available at: https://www.novayagazeta.ru/articles/2016/07/22/69348-pochta-rossii-zaderzhala-paket-yarovoy. (accessed 22.11.2016).
14. Rjabinina T.K. Spornye voprosy vvedenija instituta sledstvennogo sud'i v rossijskij ugolovnyj process. Biblioteka kriminalista. Nauchnyj zhurnal, 2016, no. 5 (28), pp. 315-322.
15. Rjabinina T.K. Ugolovno-processual'noe dokazyvanie i ohrana prav i svo-bod cheloveka. Sovremennoe obshhestvo i pravo, 2011, no. 1, pp. 107-113.
16. Usmanova E.F. Sobljudenie pravil juridicheskoj tehniki kak faktor pov-yshenija jeffektivnosti zakonodatel'stva. Simvol nauki, 2015, no. 11-1, pp. 246.
17. Chupahin R.V. Osobennosti proizvodstva kontrolja i zapisi peregovorov pri rassledovanii vzjatochnichestva. Jurid. mir, 2006, no. 10, pp. 57-62.
18. Shigurova E.I. Voprosy processual'noj samostojatel'nosti sledovatelja v ugolovnom processe. Politika, gosudarstvo i pravo, 2016, no. 3 (51), pp. 23-27.
19. Shigurova E.I., Lizin O.V. Vzaimootnoshenija sledovatelja, rukovoditelja sledstvennogo organa, prokurora: problemy ugolovno-processual'nogo za-konodatel'stva. Mir nauki i obrazovanija, 2016, no. 1 (5), pp. 23.
20. Shheglov M.E. Pravovoj, taktiko-operativnyj, psihologicheskij aspekty proslushivanija telefonnyh i inyh peregovorov. Saratov, 1998. 265 p.
