CC BY
50
УДК 94
НАРОДЫ СЕВЕРО-ВОСТОЧНОГО КАВКАЗА В РУССКО-ТУРЕЦКИХ И РУССКО-ИРАНСКИХ ПОЛИТИЧЕСКИХ ВЗАИМООТНОШЕНИЯХ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 70-х ГОДОВ XVIII ВЕКА
© 2008 г. Л.А. Бадаева
Чеченский государственный университет, Chechen State University,
364037, г. Грозный, ул. А. Шерипова, 32 364037, Grozny, SheripovSt., 32
Рассматриваются отношения России с Северным Кавказом во второй половине XVIII в., важность этого региона в экспансионных планах Ирана и Турции. Подчеркивается значимость Кючук-Кайнарджийского соглашения, отразившего экономическое и военное превосходство России над Турцией. Особое внимание уделяется роли России, которая, выступая в роли гаранта, попыталась примирить враждующие стороны.
Ключевые слова: Кючук-Кайнарджийский договор, Кубинское ханство, Дагестан, соглашение.
In the given article the question is revued about the development and the deepening of Russian and North Caucasus relationships of second half of 18 century.
The importance of North Caucasus in expansion plans Iran and Turkey. In the article emphasized the meaning of Kuchuc-Kinargysk treatment reflecting economical and military superlity of Russia over Turkey, strengthening the economical links with Russia. Special attention is given to the role of Russia in its trying to reconcile the enemy sides and by the same coming out in the capacity of guarantee of calmness.
Keywords: Kyuchuk-Kaynardzhiyskiy agreement, Cuban khanate, Dagestan, contract.
Анализу политического положения народов Северо-Восточного Кавказа в русско-турецких и русско-иранских отношениях во второй половине 70-х гг. XVIII в. посвящено немало исследований дореволюционных и современных авторов [1-6].
Однако ни в одном из них не подвергается специальному рассмотрению деятельность различных этно-политических образований Дагестана и Чечни на Северо-Восточном Кавказе в экспансионистских и военно-стратегических планах России, Турции и Ирана. А между тем это совершенно необходимо, так как иначе нельзя дать правильной оценки и самой политике этих держав на Северо-Восточном Кавказе в рассматриваемое время.
Цель автора данной статьи, опираясь преимущественно на новые архивные материалы, а также на результаты предшествующих исследований, охарактеризовать внешнеполитическую ориентацию владетелей Дагестана и Чечни в военно-стратегических планах России, Турции и Ирана на Северо-Восточном Кавказе во второй половине 70-х гг. XVIII в.
После сокрушительного поражения на суше и на море в ходе русско-турецкой войны 1768-1774 гг. султанская Турция вынуждена была пойти на мирные переговоры с Россией. 10 июля 1774 г. был подписан между Россией и Турцией Кючук-Кайнарджийский мирный договор.
Он предоставил независимость Крыму, Россия получила порты Керчь и Еникале, земли между реками Бугом и Днепром, Доном и Еей, были подтверждены её права на Кабарду [7], тем самым завершилось юридическое оформление присоединения Кабарды к России. Кючук-Кайнарджийский мирный договор отражал экономическое и военное превосходство России над султанской Турцией [1], а также имел важное
значение для всех северокавказских народов. Он подорвал престиж Оттоманской Порты, содействовал подъему освободительной борьбы в регионе, укреплению ее экономических связей с Россией, получившей возможность освоения Центрального и СевероВосточного Кавказа. Включение Центрального Предкавказья в состав России способствовало дальнейшему укреплению связей Северного Кавказа с Россией. С этого времени влияние России в регионе росло с каждым годом. Л. Хоперская и В. Черноус отмечают, что «с XVIII в. наряду с сохранением традиций постепенного развития и углубления российско-северокавказских отношений проявляется тенденция включения отдельных территорий Северного Кавказа в состав Российской империи. Некоторые присяги на верность России горских обществ и феодалов, принесенные под русским военным давлением, носят не столько добровольный, сколько принудительный характер» [8].
Таким образом, становится очевидной значимость Северо-Восточного Кавказа в экспансионистских и военно-стратегических планах сопредельных стран.
Все же Россия, учитывая сложное международное положение и боясь отрицательной реакции шахского Ирана, султанской Турции и западноевропейских держав (Англии и Франции), проводила в регионе осторожную политику. Акцентируя внимание на дальнейшем укреплении и расширении торгово-экономических связей с местными народами, рассматривая торговлю как один из способов распространения своего влияния на Северо-Восточном Кавказе, российское правительство оказывало местным владетелям военную помощь в подавлении крестьянских выступлений. Так, например, в Чечне, когда народные массы в 1770 г. выступили против усиления феодальной
эксплуатации, русское командование на Кавказе поддержало местную знать, послав туда военные силы против крестьян [9, с. 300-301].
В это время на Северо-Восточном Кавказе не затихали междоусобные войны. Используя острые противоречия между дагестанскими владетелями, Фата-ли-хан, правитель кубинский, привлек на свою сторону тарковского шамхала, кайтагского уцмия и при их поддержке захватил Дербент. Казикумухский владетель Магомед-хан, договорившись с нухинским беком Мелик-Али, захватил Нуху. Однако с помощью дербентского и кубинского правителя Фатали-хана восставшие жители Нухи прогнали Магомед-хана. Вскоре произошел разрыв между Фатали-ханом и уцмием Амир-Гамзой. Первый изгнал из Дербента кайтагских сборщиков податей, второй стал искать случая отомстить Фатали-хану. Воспользовавшись его отъездом из Дербента, уцмий предпринял попытку захватить Дербент.
В 1774 г. аварский хан Нуцал-хан, собрав огромное войско, выступил против правителя Дербента и Кубы Фатали-хана. На помощь последнему прибыло также «много народу даргинского». Вскоре произошла ожесточенная битва между этими группировками, в результате которой войско Нуцал-хана было разбито и сам правитель при переговорах также был убит.
Усиление Кубинского ханства в результате объединения ряда азербайджанских владений встревожило не только дагестанских владетелей, но и Ираклия II, картлинско-кахетинского царя, под властью которого находились Казах, Шамхор, Шамшадил, что в свою очередь ускорило создание антикоалиции Фатали-ха-ну, в которую вошли кайтагский уцмий Амир-Гамза, казикумухский правитель Магомед-хан, казанищен-ский владетель Тишсиз-Магомед и др. [3].
В Дагестане российское правительство также старалось вести более гибкую политику, демонстрируя свою «незаинтересованность» в дагестанских делах. Так, когда в 1774 г. он обратился к России с просьбой о помощи в междоусобной войне и принятии его под покровительство России, то императрица Екатерина II в послании к командующему русской армией генерал-поручику И. Медему указала на необходимость поиска «способа пристойного отклонения... от действительного ему (Фатали-хану. - Л.Б.) содействия с нашей стороны в его дальновидных замыслах...» [10]. В то же время российское правительство потребовало от кайтагского уцмия оставить г. Дербент «без всякого на него неприятельского покушения» [11].
Между тем события в Дагестане приняли для России нежелательный оборот. Летом 1774 г. в сражении у Гавдушана правитель дербентский и кубинский Фа-тали-хан потерпел поражение. Его противники заняли Кубу и начали осаду Дербента [4]. Фатали-хан обращается за поддержкой к России. Российское правительство, учитывая его просьбу как сторонника России и желая наказать кайтагского уцмия за гибель академика С. -Г. Гмелина, содержавшегося у уцмия в плену, принимает решение послать 1 марта 1775 г. в
Дагестан военную экспедицию под командованием генерала И. Медема.
В начале марта 1775 г. к переправившимся через Терек российским войскам присоединился отряд тарковского шамхала Муртазали. В местечке Иран-хараб этот совместный военный отряд нанес поражение уц-мию Амир-Гамзе. В результате Дербент был деблокирован. Так, Фатали-хану, дербентскому хану, с помощью российских войск и отрядов тарковского шамха-ла удалось прервать девятимесячную осаду Дербента [12]. В благодарность Фатали-хан отправил Екатерине II ключи от Дербента и опять просил принять его под российское покровительство [3]. Вслед за ним изъявили желание принять подданство России тарковский шамхал и некоторые владетели Дагестана. В августе 1775 г. влиятельный чеченский владетель Росланбек Айдемиров в знак верности России в качестве аманата послал своего сына Гельдибея в Кизляр [13].
В 1784 г. российское правительство предписало П.С. Потемкину отправить в Тарки штаб-офицера к шамхалу с грамотой о принятии его в российское подданство, а также с письмом, соболевой шубой и саблей, «дав ему наставление; с какою приличностию должен он доставить высочайшую грамоту и прочее шамхалу: учредить надлежащее с ним постановление» [14, с. 134-135].
Между тем тарковский шамхал Муртузали скончался. Преемник его Баммат также стал добиваться принятия подданства России. Вместе с ним к российскому правительству обратились кайтагский уцмий Амир-Гамза, аварский хан Умма-хан, казикумухский правитель [15].
Изменения внешнеполитической ориентации владетелей Дагестана и Чечни в пользу России, естественно, вызвали тревогу правительств Османской империи и шахского Ирана. Об этом свидетельствует запрос турецкого реис-эфенди по поводу экспедиции русских войск в Дагестан. В ответе российского консула выражалось недоумение по поводу такого запроса, так как «...эти земли являются персидскими» [16]. В официальном ответе российское правительство рекомендовало Фатали-хану искать защиты у иранского правительства [4].
Тем временем междоусобная война дагестанских владетелей возобновилась с новой силой. Командующий российским войском на Кавказе И. Медем решает оказать военную помощь правителю Дербента и Кубы Фатали-хану. Петербург вынужден был послать военное подкрепление на помощь И. Медему, и вскоре антикубинская коалиция дагестанских владетелей оказалась разбитой, владельцы вынуждены были капитулировать и просить мира. По просьбе Фатали-ха-на в помощь ему, а также для обеспечения безопасности торговли России на Восточном Кавказе в Дербенте был оставлен гарнизон численностью в 500 чел., основные же силы российских войск должны были возвратиться в Кизляр.
Следует отметить, что благодаря помощи России Кубинское ханство не только восстановило свое сильно
пошатнувшееся положение, но и усилило влияние в регионе.
Возвышение кубинского правителя Фатали-хана, придерживавшегося пророссийской ориентации, наличие российского гарнизона в Дербенте сильно встревожили правительства Персии и Порты. Османский султан и персидский шах потребовали немедленного вывода российских войск из Дербента. Петербург не пожелал осложнять отношений с Портой, с которой, по словам Екатерины II, «мир восстановлен и многие с ней дела еще совершенно не оконченными остаются» [17].
В 1776 г. И. Медему сделали второе предупреждение за вмешательство в дела «... в местах, Персии принадлежащих» [4, с. 158].
Весной 1776 г. правительство России, не желая осложнений в отношениях с Ираном и Турцией, вывело свои войска из Дербента и, чтобы закрыть путь для вмешательства в дела Северо -Восточного Кавказа, решило добиться примирения владетелей Дагестана с правителем Дербента и Кубы Фатали-ханом. Российскому командованию на Кавказе удалось дважды (24 марта и в апреле 1776 г.) провести в селении Дарбах сборы, в которых участвовали Фатали-хан, уцмий Амир-Гамза, Тишсиз-Магомед бойнакский, Рустам-кади табасаранский, Магомед-хан казикумухский и представитель России майор Фромгольд. Первая встреча была неудачной. Второе совещание оказалось более результативным. На нем было достигнуто мирное соглашение. Кайтагский уцмий и табасаранский кадий обязались «дербентского и кубинского хана оставить спокойно означенными ему подлежащими владениями владеть и никакой обиды его подданым, равно и ему не чинить, в торгах между его и нашими людьми никакого помешательства и грабежи не делать, а напротив того показывать каждому всякое вспоможение» [18].
Таким образом, благодаря поддержке российского правительства было достигнуто признание территориальной целостности Кубинского ханства.
В обязательствах дагестанских владетелей особо были оговорены и российские интересы. «Российско подданным, - указывалось в них, - равно как и прочим христианского закона людям, как торговым, так и приезжающим для других дел через границы наши, также никакого грабительства и захвата не делать и, кроме подлежащего по прежним установлениям, не брать» [18].
В итоге владельцы Дагестана обязались соблюдать условие: «Если в чем против сего или против той прежде отданной нашей присяги окажемся неисполнительными и какие произойдут от нас или от кого из нас нижеподписавшихся непорядки, касающиеся для российско подданных или дербентскому хану и его подвластным, то подвержены неминуемому гневу е.и.в. и за то достойному наказанию, в чем и подпису-емся» [5].
Итак, достигнутое соглашение должно было обеспечить спокойствие на Восточном Кавказе, благоприятствовать развитию торгово-экономических связей
народов региона между собой и со странами Ближнего Востока.
Однако вскоре между Фатали-ханом и дагестанскими владетелями разгорелась междоусобная борьба. На этот раз кубинский хан одержал победу, ему удалось добиться утверждения майсумом Табасарана своего ставленника Магомед-Гусейн-бека. Российское правительство через кизлярского коменданта потребовало от Магомед-хана казикумухского, чтобы «остался бы спокойно при своем владении» и не беспокоил бы Фатали-хана, стоящего под российским покровительством.
В начале лета 1776 г. в Георгиевск к П.С. Потемкину прибыл визирь Фатали-хана с прошением о принятии Дербентского и Кубинского ханств в российское подданство [14, с. 141].
В Чечне также сохранялась напряженная обстановка. В июле 1776 г. российским властям стало известно о решении жителей чеченских сел Герменчук, Шали, Алды и Малой Атаги организовать нападение на российские части, дислоцированные в Науре [19]. Но эти выступления носили локальный характер и не были организационно связаны между собою, поэтому и не имели серьезных последствий для России.
Имея в виду свои дальнейшие планы на Кавказе, Россия хотела выступить в качестве гаранта спокойствия и мира в Дагестане. Однако весной 1776 г., как уже указывалось, попытка российского командования на Кавказе примирить враждующие стороны успеха не имела [6]. Следует отметить, что до конца 70 -х гг. XVIII в. Россия старалась внешне демонстрировать отсутствие своей заинтересованности в прикаспийском регионе [4]. Таким образом, российское правительство по крайней мере внешне пыталось придерживаться статей Кючук-Кайнарджийского мира 1774 г., касавшихся Кавказа.
Начиная с осени 1777 г. из-за усилившейся антирусской пропаганды османских агентов на Кавказе обстановка на Северо-Восточном Кавказе резко обострилась. Как стало известно российскому правительству, среди «горских народов Кабарды и кумыков» распространились слухи «о якобы сборах Али-пашою анатолийским 80 тыс. войск для войны» [14, с. 71] против России.
Между тем российско-османские отношения настолько обострились, что в 1778-1779 гг. Россия и Турция стояли на грани войны. Ситуацию стабилизировала подписанная между ними Айналы-Кавакская конвенция (март 1779 г.).
Литература
1. Дружинина Е.И. Кючук-Кайнарджийский мир 1774 г. М., 1955. С. 172.
2. Бутков П.Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 г.: В 3 ч. Ч. 1. СПб., 1869.
3. Гаджиев В.Г. Роль России в истории Дагестана. М., 1965.
4. Маркова О.П. Россия, Закавказье и международные отношения в XVIII веке. М., 1966.
5. Абдуллаев Г.Б. Из истории Северо-Восточного Азербайджана в 60-80-х годах XVIII в. Баку, 1958. С. 170-171.
6. Бакиханов А.-К. Гюлистан-и Ирам. Баку, 1991. С. 139.
7. Договоры России с Востоком политические и торговые. СПб., 1868. С. 15-24.
8. Хоперская Л., Черноус В. Россия и Северный Кавказ: история и современность // Этнополитический вестн. России: Информ.-анал. бюл. М., 1993. № 1. С. 58-59.
9. Бутков П.Г. Указ. соч. Ч. 1.
10. АВПР, ф. Сношения России с Персией. 1778 -1800 гг., оп. 77, д. 467, л. 1-7.
11. Там же, д. 471, л. 2-3.
12. Бутков П.Г. Указ. соч. Ч. 3. С. 138.
13. ЦГА РД, ф. 379, оп. 1, д. 989, л. 31.
14. Бутков П.Г. Указ. соч. Ч. 2.
15. РГАДА, ф. 23, д. 13, ч. 2, л. 254; д. 13, ч. 13, л. 28, 136.
16. АВПР, ф. Сношения России с Турцией. 1776 г., д. 473, л. 60-61.
17. Сб. РИО. Т. 154. С. 299.
18. АВПР, ф. Сношения России с Персией. 17761777 гг., д. 478, л. 58.
19. ЦГА РД, ф. 379, оп. 1. д. 102, л. 17.
Поступила в редакцию
17 апреля 2008 г.
