CC BY
205
Наноэтика - конвергенция этических проблем современных технологий или пролегомены к постчеловеческому будущему?
В.И. АРШИНОВ, В.Г. ГОРОХОВ, В В. ЧЕКЛЕЦОВ
В статье рассматривается морально-этическое, социо-гуманитарное, антропологическое измерения грядущей «нанотехнологической революции». Круг этих проблем, обозначаемых термином «наноэтика» следует рассматривать, во-первых, в связи с явлением так называемой N310-конвергенции технологий (нано-, био-, инфо-, когно-), во-вторых- с включением самой NBIC-модели в еще более широкий социокультурный контекст. Авторы считают эвристичным для наноэтики подход сложностного эмерджентного коммуникативного пространства нанотехнологического развития. Именно стратегия автопоэтического сопряжения с методологической парадигмой синергийной сложностности и акцент на ценностном, «человекомерном» подходе могут обеспечить адекватное и безопасное развитие нанотехнологий.
Ключевые слова: нанотехнология, наноэтика, сложностность, синергетика.
Нанотехнология сегодня рассматривается во всех промышленно развитых странах как технология будущего, которая может спасти мир. Говорят даже о «нанотехнологической революции»1. И, действительно, нанотехнология внезапно изменила взгляд на мир широкой общественности, да и самим ученым неожиданно открылась промежуточная между миром квантовой механики и макромиром область наноявлений. Нанотехнологиям начинают уже учить в школе, призывая школьников продолжить свое обучение в этой перспективной области науки и техники, людям пожилого возраста обещают излечение от дотоле неизлечимых болезней и даже продление жизни, представители промышленных кругов надеются получить прибыль от внедрения нанотехнологических инноваций в индустриальную сферу, политики мечтают о прогрессе в оборонной сфере и решении многочисленных социальных проблем, ученые - о поднятии престижа науки в современном обществе и об увеличении финансирования не только прикладных, но долгосрочных фундаментальных научных исследований, а все вместе - о достижении благосостояния общества для всех. Наконец, надо сказать и о том, что нанотехнология обладает поистине жюльверновским футурологическим потенциалом. Эти ожидания, однако, омрачаются догадками о непредвиденных отрицательных последствиях и рисках от внедрения новых технологий. «Мы уже знаем, что наночастицы могут проникать и накапливаться в человеческих тканях, разработанные молекулы могут самособираться в искусственные ткани, активные наносистемы могут эволюционировать со временем, наноструктурированные имплантанты могут повреждать сердце и мозг, гибридные
1 Nanoethics (the ethical and social implications of nanotechnology). Ed. by F. Allhoff, P. Lin, J. Weckert. Wiley, New Jersey, 2007. P.3.
системы могут соединяться с биологическими, систематический контроль ДНК нано-инструментами может изменить генетику»2. Во всяком случае, как первые, так и вторые становятся, по крайней мере, на Западе предметом серьезных не только естественнонаучных и инженерных, но и социально-гуманитарных исследований. Все чаще говорят и пишут о появлении особой «наноэтики»,3 которая рассматривается как новый подраздел прикладной этики4. С 2007 года издается ежеквартально журнал «Наноэтика. Этика для технологий, которые конвергируются на наноуровне»5.
Создается впечатление, что научный мир «раскололся» на два лагеря: с одной стороны, те, кто безоговорочно принимает идеи «Машин созидания» главного нановизионера Эрика Дрекслера, связывая с этим термином в основном технологии молекулярной самосборки наномашин и саморепликанты, а с другой - более прагматичные специалисты, ставящие более узкие задачи исследования свойств наночастиц и создания на их основе новых материалов и устройств с помощью манипуляции материей на наноуровне6. Отсюда вытекает и два основных понимания
7
наноэтики .
2 Ibid. P.1.
3 См., например: Nanotechnology & Society (Current and Emerging Ethical Issues) Ed. by F. Allhoff, P. Lin. Fr.Klideldey. Springer, 2003; Discovering the Nanoscale. Eds. D. Baird et al. Amsterdam, 2005; Nanotechnologien im Kontext. Hrsg. A. Nordmann, J. Schummer, A. Schwarz. Berlin, 2006; Nanoethics: The ethical and social implications of nanotechnology. Eds. F. Allhoff et al. Hooboken, New Jersey, 2007; Emerging Conceptual, Ethical and Policy Issues in Bionanotechnology. (Philosophy and Medicine). Netherlands. Springer, 2008; A. Grunwald. Auf dem Weg in eine nanotechnologische Zukunft. Philosophisch-ethische Fragen (Reihe Angewandte Ethik). Freiburg im Breisgau, 2008.
4 M. Godman. But is it unique to nanotechnology? Reframing nanoethics // Scientific and engineering ethics. 2008. No. 14. P. 391.
5 Во втором номере этого журнала за 2008 г. опубликована статья «Этика и нанотехнология: точки зрения исследователей в области нанотехнологии», в которой проведен подробный социологический эмпирический анализ данной проблематики (см.: R. McGinn. Ethics and Nanotechnology: Views of Nanotechnology Researchers // Nanoethics. Ethics for Technologies that converge at the nanoscale.Vol. 2. No. 2. August 2008. P. 101-103).
6 Ричард А.Л. Джонс, например, в статье «Обсуждая нанотехнологии» затрагивает вопрос, уже обсуждавшийся также и другими авторами данного сборника, о разделении сообщества ученых нанотехнологов и предпринимателей, занятых в этой области на два лагеря - одни ищут скорейшей выгоды от нанотеха и вкладывают деньги в краткосрочные проекты, другие же уповают на так называемую радикальную нанотехнологию. Разница в глубине («радикальности») подхода в случае нанотеха очень весома. Как справедливо отмечает Ричард А.Л. Джонс многие области (микроэлектроника, материаловедение, биоинженерия и т.п.) сами по себе в процессе своего естественного внутреннего развития пришли бы к наноуровню без всякого нанотехнологического бума. Качественно иной уровень значения натотеху придает именно дрекслеровский подход (как это отмечалось многократно выше): предсказанные Эриком Дрекслером «нанофабрики» - это первая попытка человечества создать на молекулярном уровне нечто более сложное и эффективное, чем сама жизнь, ведь клетки, системы клеточных органелл - это самые настоящие «нанофабрики», возникшие в ходе естественной эволюции. В то же время автор справедливо замечает, что биологические клеточные системы чрезвычайно эффективны, и будущая «радикальная нанотехнология» будет ближе к биологии, чем к «блокам и шестеренкам» «наномануфактур» Дрекслера. Далее, Джонс считает, что слишком много шума поднимается по поводу наночастиц, загрязняющих окружающую среду - токсинов и т.п., тогда как радикальная нанотехнология ставит для наноэтики другие, представляющиеся необычными проблемы, например: выживет ли право на частную жизнь и гражданскую свободу в мире, где каждый артефакт независимо от его цены будет содержать миникомпьютер, соединенный с Интернетом? Или что будет делать медицинская этика с прогрессирующим размыванием понятий человека и машины, понятий «лечение болезни» и «улучшение
Вторая группа ученых («прагматики») считают главными вопросами наноэтики опасность токсичности наночастиц, проблемы конфиденциальности информации и права на частную жизнь, этики военных нанотехнологий и т.п.
Первая же группа («футурологи») рассматривают наноэтику как новую область морали и этики в некоем блестящем «Brave New World», где молекулярные нанофабрики будут создавать все, что бы мы не пожелали «по-атомно» практически «из грязи», где исчезнут болезни, страдания и даже смерть за счет создания систем репарации с помощью нанороботов и полного контроля над регуляцией работы генома человека, где человек столкнется с необходимостью взаимодействия с «сильным искусственным интеллектом», где неизменность самой антропологии будет поставлена под сомнение8. Для этой группы ученых, действительно, не только встают совершенно новые этические задачи, но и старые проблемы выступают в новом свете. Среди них: опасность глобального распространения саморепликантов (неконтролируемо-размножающихся наноассемблеров) - знаменитая проблема «серой слизи», называемая еще проблемой «экофагов», когда вся биосфера перерабатывается стремительно размножающимися без конкуренции наноассемблерами; вопросы идентичности и морального права изменять природу человека; социальные, морально-этические и правовые проблемы коммуникации с искусственным интеллектом; экономика и геополитика Нового Мира и т.п.
Например, Кристин Петерсон и Якоб Хелер в статье «Обещания нанотеха: преодоление наиболее неотложных проблем человечества»9 придерживаются именно такой точки зрения. По мнению авторов статьи, ислледователи в области наноэтики не должны концентрироваться только вокруг возможных опасностей нанотеха. Всестороннее этическое рассмотрение предполагает учет всех возможных выгод (которые обещают быть фантастическими) нанотехнологии в преодолении бедности, болезней и смерти.
человеческих возможностей»? Можно согласиться с автором статьи, что не существует единого «обсуждения нанотехнологии» - каждая группа отстаивает свои интересы и видит лишь свой угол проблемы, связанный с освоением наноуровня материи. Однако, например, и для радикальных экологов и для трансгуманистов ясно, что нанотех вызывает к жизни совершенно новые этические задачи, и без достаточно сильной нормативной базы наноэтики совершенно немыслимо представить дальнейшее развитие всех важнейших отраслей человеческой практики (См. Nanoethics. 2007. P. 73-74)
7 Nanotechnology & Society . 2008.
8 В этой связи следует вспомнить, что аналогичные футуристичные видения сопровождали и появление атомной теории. Например, один из ее творцов Фредерик Содди, который среди верящих в прогресс ученых «символизирует собой вершину эсхатологической научной религии», в начале 20 века нарисовал в одной из своих лекций почти библейскую картину вечного изобилия, которое будет создано атомной энергией, предсказав, однако, и катастрофы, с ней связанные. Содди пророчил «непосредственное господство над природой» с помощью достижений новой науки, что позволит «преобразовать весь земной шар в рай» (См. Wagner Fr. Weg und Amweg der Naturwissensikaft. Denk- und Strukturformen, Fortschrithsglaube und Wissen-Schftsreligion. München, 1970. S. 159-160).
9 C. Peterson, J. Heller. Nanotech's Promise: Overcoming Humanity's More Pressing Challenge // Nanoethics. 2007. P. 57.
Институт Перспективных Исследований в Области Нанотехнологий, основанный в 1986 выделяет шесть больших направлений, в разработке которых ключевую роль сыграют нанотехнологии:
1. решение глобальных энергетических проблем с сохранением чистоты окружающей среды;
2. обеспечение мировых потребностей в чистой питьевой воде;
о 10
3. повышения уровня здоровья и продолжительности жизни ;
4. восстановление и защита окружающей среды;
5. обеспечение наибольшей доступности мощных информационных технологий по всему миру;
6. возможность освоения космоса.
Наиболее перспективным приложением нанотеха в области энергопотребления является, по их мнению, предсказанные Дрекслером молекулярные нанофабрики (наноассеблер), которые будут использовать энергию с невероятной эффективностью. Более близкие нанорешения в энергетике заключаются в производстве с помощью нанотеха дешевых и эффективных солнечных батарей. Другая область, где нанотех повысит эффективность - это экологически чистая технология водородного топлива. Также, нанотрубки и другие наноматериалы перспективны как проводники, сохраняющие энергию в значительно большей степени, чем медные. Например, недавно было показано, что электрон в определенного вида углеродных нанотрубках движется с такой же легкостью, как фотон в оптоволоконном кабеле. Кроме того, миниатюризация электронных приборов с помощью нанотеха значительно снизит энергопотребление. В вопросе обеспечения чистой водой, нанотех не только способен предоставить дешевые фильтры, которые будут пропускать только молекулы воды (подобные системы на основе углеродных нанотрубок уже разработаны), но и дешевые системы обнаружения токсинов (так называемая «лаборатория на чипе», использующая генномодифицированную бактерию в качестве детектора). Неизмеримо значение нанотеха для медицины. Например, в США принят «Национальный нанотехнологический план борьбы с раком», который включает идентификацию раковых маркеров и раннюю диагностику злокачественных образований (к 2015 году планируется проводить регулярный широкомасштабный скрининг с использованием этой технологии), разработку наноустройств, избирательно поставляющих лекарства к опухоли, и наноботов, разрушающих раковые клетки. С помощью нанотехнологических устройств планируется бороться с ВИЧ, а также
10 Однако, с увеличением продолжительности жизни, с «практическим бессмертием» связано множество древних вопросов, например, вопрос об идентичности живущего очень долгое время человека, который изменяется настолько, что это можно приравнивать к «смерти прежней личности».
исправлять генные дефекты. Несомненны перспективы нанотехнологии для экологии, поскольку с помощью нанотеха в будущем возможно добиться производства с «нулевыми» побочными эффектами; уже сейчас разработаны системы элиминации существующих загрязнений и высокоточного детектирования токсинов в окружающей среде. В развитии и удешевлении информационных технологий нанотех поможет двояким образом - миниатюризируя и делая более доступными уже существующие компьютерные устройства, а также в разработке квантового компьютинга. Использование нанотехнологий в космических полетах чрезвычайно разнообразно - от систем безопасности и жизнеобеспечения до так называемого «космического лифта».
Даже этот более чем поверхностный обзор дает представление о громадном поле практических приложений нанотеха, где впервые появляется реальная технологическая возможность решения древних проблем. И важнейшей задачей наноэтики является, по мнению Петорсон и Хелера, координировать, направлять уникальные способности нанотеха на решения «насущных» вопросов общества, в том числе и в развивающихся странах.
Таким образом, наряду с обещаниями радужных перспектив использования нанотехнологии для человечества важное место в последнее время получают исследования возможных негативных последствий такого рода вмешательства в тонкие природные наноструктуры11. Поэтому ее развитие становится органически связанным с повышенной социальной ответственностью и с включением в само «тело» нанонауки этической проблематики; даже в специальных справочных изданиях обязательно предусмотрены разделы, связанные с социальными и этическими проблемами12. В проведенном Бюро по социальной оценке техники при Германском Бундестаге
11 С развитием нанотехнологии появились новые возможности точечного видоизменения структур на молекулярном и атомном уровнях, вживления в организм человека новых микроприборов, усиливающих или даже расширяющих возможности человеческого восприятия и органов чувств. В связи с этим возникают и новые этические проблемы. Разработка программы «идеального солдата» с существенно расширенными возможностями имеющихся органов чувств человека и даже инсталляцией новых органов чувств, таких, например, как инфракрасное зрение. И пока мировая общественность рассуждает об этих возможных опасностях в США, например, учреждается специальный институт (Institute of Soldier Nanotechnologies в Массачутетском Технологическом Институте, который получил от армии США 50 млн. долларов на исследования, не считая спонсорских средств от различных фирм) и проводятся конкретные работы и эксперименты в этом направлении. Разработки проводятся не только по снабжению «идеального солдата» улучшающим его органы нанооборудованием и созданным на основе новых наноматериалов обмундированием (более легким и обладающим, например, свойствами приспосабливаться к окраске окружающей местности), но и по вживлению в его организм биологических, электромагнитных и химических наносенсоров. Исследователи из университета г. Нью-Йорка, например, разработали специальный «молекулярный кинжал», убивающий попадающие на обмундирование солдата вредные микроорганизмы. (См.: H. Paschen, Chr. Coenen, T. Fleischer. u.a. Nanotechnologie. Forschung, Entwicklung, Anwendung. Berlin, Heidelberg, New York: Springer, 2004. S. 110-111).
12 В «Руководстве по нанотехнологии» специальный раздел носит название «Социальные и этические следствия нанотехнологии», включающий подраздел «Источники этического поведения» (см.: Springer Handbook of Nanotechnology. B. Bhushan ( Ed.). Berlin, Heidelberg, New York: Springer Verlag, 2004. P. 11361148).
экспертном исследовании рассмотрены не только научно-технические, но и этические и социальные аспекты. В частности в нем отмечается опасность, например, проникновения труднорегистрируемых наночастиц в легкие или даже через клеточные мембраны. Возможные места осаждения наночастиц в человеческом организме - в носовой полости, трахее, в бронхах, легких и т. д. Пути распространения наночастиц и наноматериалов, полученных в результате имеющихся или возможных приложений нанотехнологии, и попадания их в человеческий организм, как работающих на этих производствах, так и их потребителей (населения) - через питьевую воду, осадки, воздух и продукты питания13. В отчете по этике и рискам нанотехнологии Государственной комисси по этике науки и технологий (Квебек, Канада) от 2006 года14 акцентируется внимание на особенностях наночастиц, которые могут быть опасны для здоровья человека и окружающей среды. Авторы отчета считают эвристичным так называемый подход «жизненного цикла», который утверждает, что все продукты, процессы и сервисы, входящие в стадии жизненного цикла вещества или устройства (добыча и подготовка исходных материалов, производство, транспортировка и распределение, использование и повторное использование, переработка и даже широкий менеджмент) имеют воздействие на экологию, экономику и здоровье15. Дэвид М. Беруб в статье «Интуитивная токсикология: восприятие публикой нанонауки» в книге «Нанотехнология и общество»16 замечает, что к факторам риска для человека от распространения наночастиц, в особенности, относятся способность некоторых токсинов к отдаленным и непрямым воздействиям на здоровье и экосистему, быстрая транспортировка кровеносной и лимфатической системами частиц в разные ткани и внутрь клеток, взаимодействие наночастиц с органеллами и биохимическими агентами, включение их в жизнедеятельность микроорганизмов, рыб и т. п. с последующей циркуляцией в биосфере. Все это порождает настороженность в отношении потребления продуктов нанонауки, например, это касается еды и косметики.
Все вышесказанное выводит наноэтику на первый план не только этических, но и, вообще, самых разнообразных, в том числе, специально научных дискуссий области нанотехнонауки.
Институт перспективных исследований (Foresight Institute) разработал следующие этические стандарты «безопасного развития нанотехнологий»:
13 Paschen H., Coenen Chr., Fleischer T. Op. cit. 2004; Schmid G. et al. Nanotechnology. Assessment and Perspectives. Berlin, Heidelberg: Springer-Verlag, 2006. P. 354.
14 www.ethique. gouv.qc.ca
15 Nanotechnology & Society. 2008. P. 75.
16 David M. Berube. Intuitive Toxicology: The Public Perception of Nanoscience // Nanotechnology & Society. 2008. P. 91.
- искусственные репликаторы не должны быть способны к репликации в природной, неподконтрольной среде;
- эволюция в контексте самореплицирующихся систем молекулярного производства не приветствуется;
- разработки молекулярной нанотехнологии должны специфическим образом ограничивать пролиферацию и обеспечивать трассируемость любых самовоспроизводящихся систем.
- дистрибуция возможностей развития молекулярного нанопроизводства должна быть ограничена по возможности ответственными субъектами, принимающими данные
17
рекомендации .
Рэй Курцвейль предлагает к этому следующие дополнения: «Репликация должна требовать материалы, не встречающиеся в природной среде, и должна быть отделена от функционирования конечных продуктов. Производственные устройства могут производить конечные продукты, но не должны реплицировать сами себя, и конечные продукты не должны обладать способностью к саморепликации»18. Несмотря на трудности следования этим стандартам несомненно, что единственная возможность безопасного развития нанорепликантов - постоянная разработка все более новых и усовершенствованных технологий, упреждающих опасности данных технологий. Проблема заключается, правда, в том, что человек, разрабатывая все более сложные системы (в том числе нанотехнологические), сталкивается с возрастающей неопределенностью их поведения. Причем эта непредсказуемость не зависит от наших предсказательных возможностей, а является фундаментальным качеством, присущим таким системам и процессу их создания.
Трудности в определении границ наноэтики связаны с размытостью понятия «нанотехнология»; многие исследователи считают, что из-за разнообразия приложений нанонауки, корректнее использовать термин во множественном числе -«нанотехнологии». Тогда, если исходить из традиционной для начала ХХ столетия презумпции невиновности науки и этической подотчетности лишь ее приложений, для разных приложений нанонауки тоже будет своя особая этика. Однако со времени применения атомной бомбы и Чернобыльской катастрофы эта иллюзия классической науки разрушилась. В таком случае наноэтику можно рассматривать, во-первых, как интеграцию, как междисциплинарную область этических проблем современных наук и технологий - биоэтики, информационной этики и т.п., а с другой - как интеграцию
17 Nanoethics. 2007. P. 53.
18 Ray Kurzweil. On the National Agenda: US Congressional Testimony on the Societal Implications of Nanotechnology // Nanoethics. 2007. P. 53.
научной, технической и хозяйственной этики, поскольку временной разрыв между научным исследованием, инженерными разработками, нанофабрикацией и выпуском на рынок новых нанопродуктов сжался подобно шагреневой коже до их почти полного
19
слияния .
Во многих построениях в области нанотехнологии в принципе невозможно отделить научное исследование от разработки технологии и проектирования. Причем инженерные приемы работы, проектные установки и методы проникают в сферу науки, преобразуя традиционные нормы и идеалы научного исследования, что, с одной стороны, позволяет устранить разрыв между исследованиями и проектированием, который присущ традиционным методам выполнения научно-инженерных разработок, а с другой -повышает уровень социальной ответственности нанотехнонауки. «Техника всегда
безжалостна ко всему живому и существующему. И жалость к живому и существующему
20
должна ограничить власть техники в жизни» .
Норвежские ученые Анна Ингеборга Мир и Рой Эмбли Дальмо в статье «Риск нанотехнологий: какие существуют проблемы?»21 подчеркивают, что кроме очевидных выгод для здоровья и экологии, развитие нанотеха может вызвать проблемы, которые вследствие своей социальной значимости должны обсуждаться не только учеными, но широкими слоями общественности, включая политиков и простых граждан. Авторы отмечают свойства наночастиц, которые представляют опасность:
- более высокая токсичность наночастиц (на единицу массы), чем у «обычных частиц»;
- трудно поддается контролю взаимодействие наночастиц с другими физико-химическими и биологическими системами;
- большой спектр различий в биологическом действии и мобильности наночастиц - они легче захватываются клетками;
19 В последние годы растет число вновь созданных фирм предлагающих нанопродукты. Новые продукты, основанные на новых свойствах наноматериалов, могут быть созданы примешиванием или специальным нанесением наночастиц, например, при обработке поверхности, в косметику или в солнцезащитные кремы. В США на конец июля 2007 г. по крайней мере 300 видов потребительских товаров, включая солнцезащитные кремы, зубные пасты и шампуни, делаются с использованием нанотехнологий. FDA (Food and Drug Administration) пока разрешает продавать их, не снабжая специальной наклейкой «содержит наночастицы». В то же время многие исследователи утверждают, что, проникая внутрь, такие наночастицы могут вызывать воспалительные или иммунологические реакции. (См.: NewScientistTech: NewScientist.com news service, 26 July, 2007 - http://technology.newscientist.com/article/dn12358-fda-finds-no-proof-of-harm-with-nanotech-products.html. См. также: Nanotechnologie erobert Märkte. Deutsche Zukunftsoffensive für Nanotechnologie. Bonn, Berlin: BMBF, VDI, 2004; Scientific Committee on Consumer Products SCCP. Opinion on safety of nanomaterials in the cosmetic products. European Commission. 2007 (http://ec.europa.eu/health/ph risk/committees/04 sccp/docs/sccp o 123.pdf).
20 Н. А. Бердяев. Человек и машина (Проблема социологии и метафизики техники) // Вопросы философии. 1985. № 2. С. 159.
21Anne Ingeborg Myhr, Roy Dalmo. Nanotechnology and Risk: What are the Issues? // Nanoethics. 2007. P. 147, 157.
- «невидимый» размер наночастиц может иметь следствием позднее обнаружение распространения их в окружающей среде воздухом, водой, пищевыми цепями;
- легкость взаимодействия наночастиц в организме на клеточном уровне, в том числе реакция клеточной и гуморальной иммунной системы;
- высокая устойчивость наночастиц и наноматериалов в окружающей среде.
Диалог с общественностью в области нанотехнологий, по мнению авторов, необходимо начать как можно раньше, что повысит прозрачность и обеспечит информированный взгляд на проблему нанотеха, обеспечит привлечение внимания к разработке нанотехнологий, а также сможет помочь собрать необходимое разнообразие знаний и этических подходов к этой проблематике. Задача заключается в том, чтобы еще до широкого внедрения саморепликантов в производственную практику разработать системы глобального слежения (в том числе спутниковые) за распространением опасных нано- и биоагентов, утвердить нормы безопасности работы нанолабораторий, создать
эффективные системы, препятствующие или ограничивающие масштабную
22
саморепликацию наноустройств .
Все же остается открытым вопрос, какую же этику считать гипотетическим стандартом для наноэтики? Считать ли ее основой божественное откровение, и если это так, то из какой религии23, или же аристотелеву этику, личную добродетель или может быть кантовский категорический императив или другое «золотое правило», а может быть утилитаризм, максимизирующий благо через пользу для всей популяции? Проблема заключается в том, что в подавляющем своем большинстве нанотехнологические исследования и разработки носят чисто прагматический характер и не касаются вопросов морали и этики. Более того, решающее количество исследований в этой области
22 В 2006 году, в апрельском номере журнала «Экономист» была приведена история о чистящем средстве Magic Nano, поступившем в продажу в супермаркетах Германии. Буквально через три дня после поступления в продажу, 80 человек обратились с жалобами на респираторные расстройства, а 6 человек было госпитализировано. Среди множества докладов в разных частях света из научных лабораторий о уже работающих наноустройствах и материалах с использованием наночастиц, история с Magic Nano (мы всегда больше обращаем внимание на отрицательные результаты) заняла центральное место. Все это говорит о том, что нанотех - не область научной фантастики, а реалии сегодняшнего дня. Кроме того нанотех предоставляет беспрецендентные возможности контроля над гражданами со стороны тоталитарных правительств, и это делает реальной антиутопию Оруэлла «1984». (Nanoethics. P. 201, 216, 328).
23 Йохим Шуммер в статье «Культурные различия в этике нанотехнологий (Joachim Schummer. Cultural Diversity in Nanotechnology Ethics // Nanotechnology & Society. 2009. P. 265) приводит пример различия культурных подходов к нанотехнологиям в Западной Европе и США. В Западной Европе христианская идея подобного ремесленнику Бога-Творца провоцирует стереотипную критику технологий. А определение нанотехнологии, как «преобразования природы атом за атомом» вызывает в данном мировоззрении мысли об «игре в Бога», разрушении Природы против Божьей Воли «сумасшедшими учеными» и т.п. В Америке же, где христианская религия сфокусирована больше на «конце времен», нанотех ассоциируется с началом «золотого века», «апокалиптической деструкцией» или тем и другим одновременно. И внутри Европы существуют резкие культурные отличия, которые могут отразиться на специфике распространения нанотехнологий. Например, нудизм в Германии и Скандинавии практически общепринят, тогда как в Англии резко отторгается - это коррелирует с отношением населения к размещению видеокамер в публичных местах.
финансируется армией, где сама возможность постановки морально-этических вопросов предается анафеме24.
В силу принципиальной междисциплинарности нанотехнологии каждый участвующий в ее разработках специалист выступает как «частичный» эксперт. Кроме того нанотехнология затрагивает множество социальных, гуманистических, этических вопросов, выходящих за пределы компетенции естествоиспытателей и инженеров и являющихся прерогативой социальных и гуманитарных наук. Проблема оценки научно-технического развития осложняется тем, что научное сообщество в этой области еще не сложилось, и, поэтому, нет общепризнанных экспертов в этой области. «Но кто же является экспертом в области нанотехнологии? ... Следует различать обыденный смысл слова «эксперт», который может означать ни что иное как индивида много знающего о предмете, и более специфический смысл этого термина, используемый, если мы обсуждаем социальную роль, которую должен играть эксперт. Существует четыре характеристики экспертизы, важные для прояснения той социальной роли, которую должен играть эксперт: 1) эксперт обладает специализированными знаниями и умениями, которые нелегко получить неспециалисту; 2) это знание является обычно техническим (это означает знание специфических методов познания и создания определенных вещей); 3) эксперт является признанным таковым своим собственным профессиональным сообществом; 4) это профессиональное сообщество признано как лигитимное внутри более широкой социальной структуры. В то время как первое и второе условия являются для нанотехнонауки непроблематичными, третье и четвертое условия вызывают трудности. . Очень сложно быть признанным профессиональным сообществом экспертом, если само это профессиональное сообщество еще только складывается»25.
В данной связи необходимо обратить внимание на принципиальное методологическое значение термина «конвергенция», фигурирующего в названии нашей статьи и во многом определяющего качественно новую (интер)парадигмальную специфику экспертной деятельности в сфере нанотехнологий. Этому вопросу и посвящена заключительная часть статьи.
Как уже отмечалось выше, мы живем в эпоху технологической революции, «взрывной» рост которой в ближайшие годы будет существенно «обострен» становлением ее нанотехнологической составляющей. Для необходимого в данном случае «масштабирования» рассмотрения проблемы уместно вспомнить о сформулированном в
24 J. Storrs Hall. Ethics for Artificial Intellects // Nanoethics (the ethical and social implications of nanotechnology) Ed. by F. Allhoff, P. Lin, J. Weckert. Wiley, New Jersey, 2007. P. 201, 216, 328.
25 E. Nunn Sanchez. The Experts Role in Nanoscience and Technology // Discovering the Nanoscale. D. Baird et al. (Eds). Amsterdam, 2005. P. 261-262.
90-х годах прошлого столетия тезисе Мануэля Кастельса о появлении на нашей планете новой социальной структуры, ассоциируемой «с возникновением нового способа развития - информационализма, исторически сформированного перестройкой капиталистического способа производства к концу 20 века»26. При этом менее осознается тот факт, что новому способу цивилизационного развития должен соответствовать так же и новый способ мышления, новое осмысление реальности, которое преодолевает ее понимание в рамках декартово-ньютоновской парадигмы познания. Об этом написано много27. Однако именно в связи с необходимостью осмысления конвергирующих технологий в контектсте их социальной экспертной оценки в горизонте будущего развития преодоление классической парадигмы познания как открытия существующего, но пока неизвестного, представляется все более актуальной задачей. Ей на смену должна прийти, так или иначе, парадигма конструирования реальности - как природной, так и социальной, в свою очередь, сопряженная с трансдисциплинарной парадигмой «сложностности», в «нелинейной адаптивной оптике» которой можно ясно увидеть, что всегда, когда мы говорим о «взрывных», «прорывных», «инновационных» технологиях, мы фактически явно или неявно имеем дело с синергийно конвергирующими, взаимоусиливающимися процессами, парадигмальным примером которых, в свою очередь, становятся нанотехнологии.
Иначе говоря, нанотехнологии «сами по себе» выступают в качестве актуализированной совокупности конвергирующих междисциплинарных технонаучных процессов, реализующихся в высокоинтегрированной инновационной социокультурной среде. Речь в данном случае идет о так называемой концепции КБ1С-конвергенции, представляющей собой «"стенографический" значок для обозначения еще не познанных взаимодействий между нанонаукой (К), биотехнологией (Б), информатикой (I), а также когнитивными науками (С) и связанными с ними технологиями»28. Включение нанотехнологий в ЫВЮ-модель более отчетливо проясняет их конвергентное значение. Но это еще не все. Нужен следующий шаг, а именно: включение самой ЫВ1С-модели в еще более широкий социокультурный контекст - социальный и антропологический. Если попытаться посмотреть на обозначенную таким образом проблему с точки зрения поиска возможных путей ее решения, то общая методологическая стратегия в данном случае состоит в конструктивной разработке комплекса междисциплинарных концепций, формирующих перспективный контекст понимания и прогнозирования ключевых процессов качественной трансформации в развитии современной постнеклассической
26Кастельс М. Информационная эпоха. М., 2000. С. 37.
27 См. Морен Э. Метод. М., 2005.
28 Майкл Роко. Конвергенция и интеграция // Нанотехнологии. Наука, инновации и возможности. М., 2008, С.286.
науки (В.С.Степин), а также нанонауки и нанотехнологий в их коэволюции с обществом, экономикой и культурой.
Для понимания сути этой стратегии существенно, что концептуально она ориентирована на (автопоэтичесое) сопряжение с методологической парадигмой синергийной сложностности, в контексте которой оказывается необходимым целостное рассмотрение нанонауки и нанотехнологий в рамках общего процесса становления уже упомянутых выше конвергентных технологий. Здесь имеется в виду процесс становления синергийно связанного кластера информационных технологий, биотехнологий, нанотехнологий и когнитивных наук. Это и есть так называемая ЫВ1С- конвергенция (по первым буквам областей: Ы- нано; В-био; I- инфо; С-когно). Это процесс, в котором нанотехнологии играют роль своеобразного катализатора.
Хотя очевидно, что в настоящее время нанотехнологии находятся в младенческом состоянии, уже сейчас есть веские основания полагать, что именно они станут одним из определяющих факторов становления нового способа развития человеческой цивилизации в 21 веке. Именно с развитием нанотехнологий некоторые достаточно авторитетные авторы связывают грядущий в не столь отдаленном будущем переход к новому уровню эволюции человека и общества. Этот переход, согласно визионерам грядущего конвергентного нанотехнологического прорыва, обещает человеку и обществу множество благ, как, впрочем, и множество новых рисков и неопределенностей. Именно это грядущее «технобудущее», выстраиваемое в оптике образов сложностности нанотехнологической коэволюции общества, культуры и человека, «генов», «мемов» и «нейронов», и является сейчас главным заказчиком на то новое «мышление в сложностности», о котором говорилось выше. Это новое мышление само по себе нуждается в критической рефлексии, включающей в себя, помимо прочего, привлечение концептуального арсенала общественных наук, философии, социологии, культурологи, антропологии и т. д. Иначе говоря, оно должно быть как междисциплинарным, так и трансдисциплинарным. Но этого мало. В его основе должен лежать некий трансдисциплинарный методологический принцип, который я полагаю, было бы уместным назвать принципом рефлексивной сложностности29.
29 Thinking in Complexity - так называется книга Клауса Майнцера, вышедшая в издательстве Шпрингер в середине 90-х прошого века. Слово «сотр^хку» соблазнительно перевести просто как комплексность. В итоге возникает привычное словосочетание «комплексное мышление» и не очень вразумительная «теория комплексности». Предложенный переводчиками книги М. Кастельса на русский язык термин «сложностность» пока не прижился в нашей литературе. Тем не менее, по нашему мнению, термин «сложностность» значительно больше соответствует сути дела.
Ссылка на постнеклассическую науку в данном случае не менее важна, поскольку именно в интенциональном контексте ее развития, методологический принцип рефлексивной сложностности с необходимостью раскрывается как принцип сложно организованной многоуровневой рефлексии, выводя нас в итоге на фигуру рекурсивно становящегося субъекта познавательно-конструктивной и коммуникативной деятельности. В связи с основной темой нашей статьи следует отметить две специфические черты концепта «постнеклассическая наука». Первая - это всеобъемлющая междисциплинарность, интегрирующая различные области научного знания (не только естественнонаучного, но и социогуманитарного) вокруг проблемы познания «человекомерных саморазвивающихся систем» (В.С. Степин). Вторая - особого рода динамически-нелинейная рефлексивность ее субъекта, осознающего себя погруженным в самоорганизующийся мир, частью которого он сам является в той мере, в какой он его конструирует, познает, и с которым он одновременно коммуницирует. Именно так трактуемый принцип рефлексивной сложностности становится инструментом гетерархической сетевой интеграции постнеклассической науки и конвергентных технологий. И не только.
Будучи ориентированным на понимание сложностности как особого рода нередуцируемой динамической целостности, имеющей максимум в зоне границы, «порядок-хаос» - именно там «живут» сложные эмерджентные системы, - принцип рефлексивной сложностности может выступать в качестве проектно-конструктивного принципа запуска синергийно усиливающих друг друга конвергентных инновационных процессов. Одновременно, он же может служить в качестве инструмента построения «пространства обитания» наноэтики, конвергентно интегрированной с областью гуманитарных технологий прежде всего посредством совместно разделяемого принципа коммуникативной ответственности. И здесь вряд ли необходимо особо подчеркивать необходимость построения (или, быть может, достраивания) новой картины мира и природы, ориентированной на присутствие в ней человека, на нередуцируемую динамическую сложностноть, понимаемую, в первую очередь, как особого рода взаимосвязанную активную мультиагентную среду.
Таким образом, принцип рефлексивной сложностности ориентирует нас на синергийно коммуникативный эпистемологический подход, идентифицируемый кодовым словом «сложностность» (complexity) (М. Кастельс). Этот подход нацелен на конструктивную интеграцию научного мышления (как естественнонаучного, так и социогуманитарного) в контексте новой системной парадигмы, фокусом которой
являются процессы возникновения самоорганизующихся структур, эмерджентные, нелинейные динамические системы, а также такие исследовательские области, как конвергирующие технологии (включая нанотехнологии), искусственная жизнь, клеточные автоматы, фракталы, генетические алгоритмы, взаимопереходы «порядок-хаос» т.д. Так понимаемая теория сложностности преодолевает дихотомию между стабильностью и изменением, необходимостью и случайностью. Понятие «сложностность» описывает некую нередуцируемую смесь порядка и хаоса в открытых эволюционирующих системах, сущностной особенностью которых является наличие в них множества сложно переплетенных положительных и отрицательных обратных связей. В этом смысле теория сложности перерастает в (предсказанную полвека назад Уивером) новую науку об организованной сложоностности. Эта наука сама по себе является автопоэтическим симбиозом идей кибернетики, системного подхода, нелинейной физики и квантовой механики.
Как показывают недавние работы ряда западных авторов, именно руководствуясь принципом сложностности, можно сформировать междисциплинарную «дорожную карту» развития КБ1С процесса как разветвленного и многоэтапного инновационного движения коэволюции с социумом и культурой. В свою очередь нужен подход, адекватный самой сути сложностности возникающей здесь проблемы. А суть этой проблемы состоит в ее эмерджентности и коммуникативности. В частности, в ее коммуникации с будущим (Н. Луман). В этом контексте естественно говорить об интеграции естественных и социально-гуманитарных наук вокруг нанотехнологий. А если так, то нанотехнологии предстают перед нами скорее в качестве нового коммуникативного пространства НИР и ОКР, нежели в виде совокупности конкретных технологических проектов.
Понятие сложностного эмерджентного коммуникативного пространства нанотехнологического развития оказывается ключевым принципом. Именно в этом пространстве достаточно уверенно прогнозируется процесс конвергенции нанотехнологии, биотехнологии, информационной технологии и когнитивной науки. Речь опять-таки идет о #В/С-концепции - модели конвергенции нанотехнологий, биотехнологий, информационных технологий и когнитивных наук. Еще раз повторим, что в ее основе лежит идея взаимоусиливающего (синергетического) взаимодействия «нано», «био», «инфо», «когно» компонент сложноцелостного конвергентного коэволюционного метапроцесса, катализируюшим ядром которого выступают нанотехнологии.
Из сказанного должна быть очевидной уже упоминавшаяся выше невозможность строгого (неконвергентного) определения нанотехнологии. Тем не менее, важно не упустить из виду, что наноконструирование опирается на процессы самоорганизации на уровне наномасштабов. Таким образом, вместе с нанотехнологиями мы вступаем в эпоху качественно новых возможностей синергийного управления процессами микромира. И если говорить о нанотехнологии как приложении некоей пока еще гипотетической нанонауки (Х-науки), то последнюю можно было бы назвать кибернетической физикой или наукой о синергетическом конструировании и управлении квантовой реальностью. Принцип активного управления событиями микромира - это один из ключевых методологических принципов нанонауки. Удерживая в фокусе рассмотрения проблему взаимосвязи нанотехнологии и информатики, нельзя не упомянуть о квантовой информатике, так же относящейся к сфере нанонауки и возникшей как особого рода «кибернетическое» приложение идей квантовой механики. Мы прошли своеобразный герменевтический круг с тем, что бы иметь возможность в этом месте наших рассуждений указать на трансдисциплинарную (конвергентную) параллель нанонауки с синергетикой -постнеклассическим междисциплинарным направлением исследований процессов самоорганизации в системах самой разной природы. Синергетика, выступая в качестве своеобразного междисциплинарного интегратора постнеклассической науки, имеет, как и нанонаука, не одну единственную, а множество точек роста. Все это говорится с целью еще раз подчеркнуть тот методологически (и очевидно, философски) существенный для наших рассуждений факт, что оценивать перспективы становления наноэтики следует в нелинейной оптике синергетики конвергенции ЫВ1С-процесса. Из этого же следует, что развитие высоких технологий с необходимостью должно сопровождаться становлением сопряженных с ними социогуманитарных технологий.
В свою очередь одна из задач этих технологий состоит в разработке методологий гуманитарной экспертизы серьезных рисков и контингентных неопределенностей, с которыми спряжена грядущая «КВ1С-технологическая революция». Следует также хотя бы обозначить здесь еще одну проблему, - проблему сознания и субъекта, которая с необходимостью входит в проблемное поле трансдисциплинарного взаимодействия конвергентных технологий в широком понимании этого термина. В этом комплексе мы с необходимостью выходим на уровень междисциплинарной коммуникации с философией. Итак, проблема конвергентного развития высоких технологий и комплекса когнитивных и антропологических наук оказывается тем самым существенно коммуникативной проблемой коэволюции человека и создаваемой им «второй природы», проблемой трансформативной антропологии и, наконец, проблемой управления рисками в условиях
растущего осознавания нелинейной сложностности, а потому - «двойной контингенции» и принципиальной недоопределенности (Н. Луман) всех этих инновационных по сути процессов.
