CC BY-NC-ND
24
О.В. Ауров
НАКАНУНЕ ОДНОЙ УСОБИЦЫ (к интерпретации гл. 1025 «Первой всеобщей хроники Испании»)*
В статье делается попытка подчеркнуть значимость учета формальных характеристик рукописей в процессе анализа содержания средневековых хроник. Объект анализа - гл. 1025 «Первой всеобщей хроники», содержащей рассказ о начале усобицы кастильской знати, ставшей следствием вступления на престол малолетнего короля Кастилии и Толедо Энрике I (1214-1217).
Ключевые слова: средневековые хроники, средневековые рукописи, Кастилия и Леон, Альфонсо Х, «История Испании», Энрике I, феодализм, мятежи знати, частные войны, Реконкиста.
Малолетство средневекового короля - мотив для начала усобицы почти традиционный. Слабость феодального государства, несовершенство принципов организации власти, в значительной степени представлявшей собой комплекс частноправовых институтов, отсутствие в обществе самой устоявшейся идеи сильной централизованной власти - все эти факторы, благоприятствовавшие нарушению слабой системы обеспечения внутреннего мира, хорошо известны и достаточно подробно описаны в литературе1.
Сказанное, однако, не означает, что всегда и везде действия развивались по единому сценарию. И здесь на первое место выходит жанр микроистории, позволяющий ближе присмотреться к каждому конкретному случаю, оценить местные условия и нюансы, а также,
© Ауров О.В., 2014
* Исследование выполнено при поддержке РГНФ («Научный комментированный перевод "Первой всеобщей хроники"»; грант РГНФ №13-01-00135 (2013-2015)).
что отнюдь не является лишним, понять, как применительно к этим условиям и нюансам проявляли себя «стандартные» феодальные институты. В данном конкретном случае особенно важным представляется тот факт, что слишком часто содержание рассказа хрониста не может быть адекватно понято без учета внешних характеристик рукописи, этот рассказ заключающей. Именно об этом и пойдет речь в настоящей статье.
В ее основе - анализ внешних характеристик кодекса, содержащего одну из глав «Первой всеобщей хроники». Хроника - один из сохранившихся фрагментов грандиозного замысла создания «Истории Испании», инициатором которого стал знаменитый король Кастилии и Леона Альфонсо Х Мудрый2. Блестяще образованный и амбициозный, он получил от исследователей меткое прозвище «император культуры», а его культурная политика не без оснований именуется в литературе «ренессансом XIII в.»3. Один из наиболее состоятельных монархов своего времени, он стремился сделать провинциальную Кастильско-Леонскую монархию одним из центров современной ему Европы и немало преуспел в этом. Культурные проекты «мудрого короля» являлись частью проектов политических, и в полной мере это касается историографии.
Из «историографической мастерской»4 Альфонсо Х вышли два выдающихся памятника - «Всеобщая история» (General Estoria) и незаконченная «История Испании» (Estoria de Espanna), наиболее целостным фрагментом которой стала «Первая всеобщая хроника», которая охватывает события от времен Моисея до смерти отца «императора культуры», короля Фернандо III Святого, в 1252 г. Принципиальное новшество этих текстов состоит в том, что они написаны не на латыни, а на разговорном кастильском языке5, что должно было не только возвысить Кастилию, но и путем расширения аудитории создавало совершенно новые возможности для про-паганды6.
О том, сколь значимой была эта цель, свидетельствует не только содержание хроники, но и внешний вид содержащих ее текст кодексов, наиболее близких по времени создания к периоду написания текста памятника. Таких рукописей две, и обе они в настоящее время хранятся в Королевской библиотеке Эскориала, одном из наиболее значимых хранилищ испанских средневековых ману-скриптов7. Полный текст памятника отражают два кодекса - Y-I-28 и X-I-49, содержание которых продолжает друг друга10. Первый из них традиционно датируется XIII в., а второй - XIV в., хотя оче-
видно, что оба кодекса создавались одновременно, о чем свидетельствуют и письмо, и характер оформления обеих рукописей. По всей видимости, оба кодекса создавались почти одновременно, хотя второй явно позднее первого.
В оформлении первого из двух кодексов (Y-I-2) более последовательно проявилось стремление авторов текста к созданию роскошной рукописи. Правда, сделать они смогли относительно немного: помимо тщательно выполненных цветных инициалов в кодексе содержатся лишь шесть миниатюр11; хотя изначально планировалось создать их гораздо больше, о чем говорят специально оставленные для них места почти на каждом листе; судя по подписям, большинство этих миниатюр должно было изображать «портреты» тех королей, о которых идет речь в тексте. Предполагалось также особым образом оформить перечни названий глав каждой части; сделать это удалось лишь в минимальной степени; об этом говорят fol. 12r - 13v, где перечень глав завершается беглым готическим курсивом. Fol. 14r и fols. 132v - 133v вообще остались незаполненными; очевидно, однако, что их оставили специально для оглавлений.
Еще меньше удалось сделать для оформления кодекса X-I-4, который задумывался не менее роскошно. Здесь сохранилась лишь одна миниатюра (изображающая короля с мечом и его стражу)12; на ряде листов, как и в первом кодексе, оставлены свободные места13; в некоторых случаях присутствуют подписи, позволяющие судить о том, что собирались изобразить в соответствующем месте14. Что же касается страниц, специально выделенных для роскошных оглавлений, то они так и остались незаполненными15.
Следует учесть, что другие кодексы того же периода, содержащие хронику, выглядят много скромнее. Они не имеют миниатюр и цветных инициалов и написаны гораздо менее торжественным письмом. Это касается как эскориальских рукописей16, так и манускриптов из другого крупнейшего испанского хранилища средневековых рукописей - Национальной библиотеки в Мадриде (из них только одна рукопись интересующего меня памятника датируется XIV в.; все остальные относятся к XV столетию или более позднему времени17). Еще более значимым, однако, представляется тот факт, что ни один из этих кодексов не содержит полного текста «Первой всеобщей хроники». Думается, что в данном случае форма в полной мере гармонирует с содержанием, которое, надо полагать, с течением времени представлялось менее актуальным, чем в момент создания.
Сказанное заставляет особенно внимательно отнестись к анализу эскориальского кодекса Х-1-4, который, собственно, и содержит гл. 1025, ее перевод прилагается к настоящей статье. Созданная если и не в момент написания самого текста (что маловероятно), то в непосредственно следовавшее за ним бурное время правления Санчо IV (1282/84-1295), сына «мудрого короля», отмеченное потрясениями и усобицами, эта рукопись, оформление которой так и осталось незавершенным, стала словно бы последним отблеском блестящей эпохи Альфонсо Х, причем ее внешняя форма лишь подчеркивала актуальность содержания. С этой точки зрения осуждение со страниц рукописи усобиц кастильской знати времен малолетства Энрике I (1214-1217), одиннадцатилетнего короля Кастилии и Толедо, царствование которого, пусть и кратковременное (жизнь ребенка унесла случайная и нелепая смерть), должно было звучать особенно весомо и уже в силу этого заслуживает особого внимания.
ПЕРВАЯ ВСЕОБЩАЯ ХРОНИКА ИСПАНИИ 1025. О том, как король дон Энрике был передан под опеку графа дона Альваро
Как уже говорилось, ушел из этого мира знатнейший дон Альфонсо18, король Кастилии, и похоронили его, и история обращается к рассказу о королях поколения, правившего после него, и в первую очередь - о короле доне Энрике, его сыне, который был первым, кто пришел к власти вслед за ним. И говорят так: когда славнейший король дон Альфонсо был похоронен, толедский архиепископ и примас, и епископы, которые там находились, и магнаты Кастилии взяли инфанта дона Энрике, который был еще ребенком, но первенцем и наследником короля дона Альфонсо и к которому перешла королевская власть по праву и по рождению, и под пение присутствующих клириков "Те Deum 1а^атш" подняли короля на руки и возвели его на престол; исполнилось одиннадцать лет с его рождения тогда, когда король дон Альфон-со скончался в год эры тысяча и двести пятьдесят второй19, и начал править король дон Энрике. И счет времени его царствования производится таким образом: этот король дон Энрике Первый, -а он был таковым, поскольку в Кастилии ни ранее, ни позднее не было известного нам короля, носившего это имя, - начал править в год эры тысяча и двести пятьдесят третий20. После этого, по
прошествии двадцати пяти дней со дня смерти дона Альфонсо и стольких же с начала царствования короля дона Энрике, умерла королева донья Леонор21, жена славного короля дона Альфонсо и мать этого короля дона Энрике... И поскольку король дон Энрике казался всем слишком юным для того, чтобы управлять государством и держать его в руках, благородная королева донья Берен-гела22, его сестра, озаботилась этим и взяла на себя труд сохранить королевство для своего брата; и хранила она его таким образом, что за все время ее опеки все - как бедные, так и богатые, как клирики, так и миряне, - не были ущемлены в своих сословных правах; так было и во времена короля дона Альфонсо, ее отца, вплоть до момента, когда волнения магнатов вызвали несогласие и ненависть. И были тогда графами в Кастилии трое - граф дон Фернандо, граф дон Альваро23 и граф дон Гонсальво24, сыновья упомянутого выше графа дона Нуньо25. И начали они бороться за право опеки над малолетним королем: поскольку если бы они получили его, то смогли бы отомстить, излив всю свою неприязнь, которую накопили в сердцах по отношению к тем, кто желал им дурного; так же, как поступал их отец во времена малолетства дона Аль-фонсо, отца правящего короля дона Энрике. И привлекли они к этому делу кое-кого из людей, которым доверяла королева донья Беренгела, с тем, чтобы опека над королем доном Энрике перешла в руки графов. Был среди них и рыцарь из Паленсии по имени Гарсия Лоренсо, который тоже участвовал в этом, приняв на себя обязательства: этому рыцарю была поручена охрана малолетнего короля его сестрой, королевой доньей Беренгелой. И этому рыцарю граф дон Альваро пообещал передать в наследственное владение местечко Таблада26, находящееся в области Серрато27, если он посоветует малолетнему королю дону Энрике перейти под опеку к упомянутому графу дону Альваро. Но поняла это мудрая королева донья Беренгела, хорошо знавшая обо всех волнениях, которые только могут произойти в этом мире. И так устроили в отношении королевы доньи Беренгелы этот рыцарь Гарсия Лоренсо и другие его товарищи, которые были замешаны в том же деле, что они вынудили ее поступить по-своему; и поскольку она видела, что они действуют от всей души и что они добрые люди, она согласилась уступить им добровольно, пусть и не от всего сердца. И все же, опасаясь непотребных дел, которые могут произойти впоследствии, она приказала явиться графу дону Альваро и другим кастильским магнатам и заставила их поклясться, что впредь, не посоветовавшись с ней, они не будут ни принимать сами, ни
давать земельные владения кому бы то ни было, ни воевать с какими-либо правителями соседних стран, ни накладывать платежей на какую бы то ни было часть королевства; и в этом поклялись все как один, и принесли оммаж королеве донье Беренгеле, и скрепили его, вложив свои руки в руки архиепископа дона Ро-дриго Толедского; так что если они нарушат скрепленное этим оммажем и этой клятвой или не будут поступать согласно им, то за это будут считаться предателями. Однако королева донья Беренгела, считавшая себя обиженной и ущемленной неумеренностью рыцарей и раздраженная магнатами, опасалась, что при новых опекунах в королевстве произойдет возмущение. А потому она передала графу дону Альваро опеку над малолетним королем, позаботившись, чтобы он поступал наилучшим образом в соответствии с упомянутыми договоренностями. А граф дон Альваро вместе с Гонсальво Руисом28 и его братьями29, которые согласились с этим и держали его сторону, выехал из Бургоса вместе с мальчиком, как только тот был передан в его власть30; и во всем королевстве граф начал чинить раздоры, и изгонять идальго31, и унижать знать, и обременять податями и повинностями богатых людей из народа, и монастыри, и епархии, и брал с приходских церквей трети32, предназначенные для строительства и оплаты работ, и забирал церкви в королевский домен33, и делал с ними то, что хотел. Был там тогда дон Родриго, декан толедского собора, в то время державший эти платежи от толедского архиепископа; он отлучил от Церкви графа дона Альваро и заставил его вернуть присвоенное у церквей и поклясться, что впредь он ничего у них не возьмет. А еще граф дон Альваро начал притеснять «добрых людей»34, которые были свободны от податей по добрым привилегиям, полученным от королевских церквей, а церквям они были даны королями, возложив на этих людей бремя и тяготы, так что привилегии эти для них ровно ничего не значили; и по мере своих сил в это дело также вмешался35 толедский декан дон Родриго.
Примечания
1 См., напр.: Ganshof F.L. Feudalism. N. Y.; Hagerstown; San Francisco; L., 1964. P. 117120; Rodón Binué E. El lenguaje técnico del feudalismo en el siglo XI en Cataluña (Contribución al estudio del latín medieval). Barcelona, 1957. P. 141-142; García de
Valdeavellano L. Las instituciones feudales en España // García de Valdeavellano L. El feudalismo hispánico. Barcelona, 2000. P. 106-128; и др.
2 Наиболее полную из существующих биографий Альфонсо Х см., напр.: González Jiménez M. Alfonso X el Sabio. Barcelona, 2004. См. также: Alfonso X y su época. El siglo de Rey Sabio / Coord. por Miguel Rodríguez Llopis. Barcelona, 2001.
3 См., напр.: Emperor of Culture: Alfonso X the Learned of Castile and his Thirteenth-Century Renaissance / Ed. by R. Burns. Philadelphia: University of Pennsylvania Press, 1990.
4 Об «историографической мастерской» Альфонсо Х см., например: Fernández-Ordóñez I. El taller historiográfico alfonsí. La "Estoria de España" y la "General Estoria" en el marco de las obras promovidas por Alfonso el Sabio // El Scriptorium alfonsí: de los "Libros de Astrología" a las "Cantigas de Santa María". Madrid, 1999; Idem. Las 'Estorias' de Alfonso el Sabio. Madrid, 1992; Idem. El taller de las "Estorias" // Alfonso X el Sabio y las Crónicas de España / Ed. por I. Fernández-Ordóñez. Valladolid, 2001. P. 61-82; etc. См. также: Dyer N.J. Alfonsine Historiography: The Literary Narrative // Emperor of Culture. P. 141-158; Martin G. Los intelectuales y la Corona: la obra histórica y literaria // Alfonso X y su época. P. 259-285.
5 Об общем значении факта утверждения кастильского языка как литературного см., напр.: Procter E.S. The Castilian Chancelery during the Reign of Alfonso X (1252-1284) // Oxford Essays in Medieval History presented to H.E. Salter. Oxford, 1934. P. 104-121; Kasten L. Alfonso el Sabio and the Thirteenth-Century Spanish Langage // Emperor of Culture. P. 33-45; Fernández Ordoñez I. Las lenguas del rey: de latín a las lenguas vernáculas en las cancillerías regias de la Península Ibérica // La construcción medieval de la memoria regia / Ed. por P. Martínez Sopena, A. Rodríguez López. Valencia, 2011. P. 323-361.
6 На значение самого факта перехода средневековой западной историографии с латинского на разговорный язык первой обратила внимание американская исследовательница Г. Спайгель (см.: Spiegel G.M. Romancing the Past: The Rise of Vernacular Prose Historiography in Thirteenth Century France. Berkeley; Los Angeles, 1993. Непосредственно применительно к историографии эпохи Альфонсо Х см., напр.: Fernández-OrdoñezI. Variación ideológica del modelo historiográfico alfonsí en el siglo XIII: las versiones de la "Estoria de España" // La história alfonsí: el modelo y sus destinos (siglos XIII-XV) / Ed. por G. Martin. Madrid, 2000. P. 41-74.
7 Общие сведения о рукописной традиции «Первой всеобщей хроники» см., напр.: Catalan D. De Alfonso X al conde de Barcelos. Cuarto estudios sobre el nacimiento de la historigrafía romance en Castilla y Portugal. Madrid, 1962.
8 Real Biblioteca del Monasterio de San Lorenzo de El Escorial (далее - RBME). Cod. Y-I-2.
9 RBME. Cod. X-1-4.
10 Содержание Y-I-2 доведено до времени правления первого астурийского короля Пелайо; X-I-4 начинается с продолжения рассказа о правлении Пелайо и доводится до смерти Фернандо III.
11 RBME. Y-I-2. fols. 1v (изображение короля п придворных), 3r (изображение Ное-ва ковчега), 4r (изображение Геркулеса, держащего в обеих руках двух львов), 4v (изображение замка, а над ппм - статуи Геркулеса), 5r (изображение портпка с надписью "Aquí será pobla la: grant: cibdat:" («здесь будет заселен большой город»)), 7v (изображение короля, убивающего в пещере дракона, сделанное в другом стпле, а возможно - п другой рукой).
12 RBME. Cod. X-1-4. fol. 1v.
13 Ibid. fols. 27r, 30v, 43v, 44r, 47v, 49v, 50v, 64r, 78r, 80r, 92v, 102r, 114r п др.
14 Так, например, па лпсте fol.27r, судя по подппсп, намеревались изобразить короля Ордоньо I.
15 Ibid. fols. 199r, 199v, 315r, 315v.
16 RBME: cod. X-I-7 (XIV в.), а также X-I-11 п Z-III-3 (XV в.); пп одпп пз ппх не содержит полного текста.
17 К XIV в. относится рукопись BNM.Mss.579; она паппсапа готпческпм курсивом п пмеет цветные инициалы, по не миниатюры; остальные средневековые рукописи хроппкп датируются XV в. (см.: BNM. Mss. 643, 1343, 1298, 13002, 10134<3> (единственная мпппатюра в начале текста - fol. 1r), 645, 1347, 1526.
18 Альфопсо VIII (1155-1214).
19 1214 г. от P. Х.
20 1215 г. от P. Х.
21 Леонор (Элеонора) Плантагенет (1160-1214) - дочь английского короля Генриха II Плантагенета (1154-1189) п Алиеноры Аквитанской; супруга короля Кастилии Альфопсо VIII п королева Кастплпп с 1170 г.
22 Берепгела (ок. 1180-1246) - дочь короля Кастплпп п Толедо Альфопсо VIII п королевы Леонор Плантагенет, жена короля Леона Альфопсо IX (11881230).
23 Альваро Нупьес де Лара (ок. 1170-1218) - граф, представитель знатного клана Лара.
24 Гопсальво Нупьес де Лара (? - после 1225), сеньор Белорадо (в современной провинции Бургос) - кастпльскпй магнат.
25 Нупьо Перес де Лара (?-1177) - кастпльскпй магнат пз могущественного клана Лара (восходящего к младшей ветви потомков знаменитого графа Кастилии Ферпапа Гонсалеса).
26 Таблада - совр. Таблада-дель^удроп в провинции Бургос.
27 Серрато - область с естественными пределами, находящаяся в границах совр. провинций Паленсия (основная часть), Бургос п Вальядолид.
28 Гопсальво Pуис (плп Pодригес) (ппаче: Гопсальво Pодригес Хирон) (ок. 11601231) - кастпльскпй магнат.
29 Имеются в виду Альваро Pуис, Нупьо Pуис, Педро Pуис, Pодриго Pуис, братья Гопсальво Pуиса, участники битвы при Лас-Навас-де-Толоса в 1212 г.
30 В данном случае речь пдет о частной власти графа над малолетним королем, проистекавшей из его полномочий опекуна.
31 Идальго (от ст.-каст. fijodalgo) - потомственный вопп в противовес лпцам, получившим свой статус персонально.
32 Имеются в виду треть от всех церковных доходов, основу которых составляли десятина (десятая часть имущества), а также первинки (первый приплод от скота и урожай на вновь освоенном участке). Десятина собиралась священниками приходских церквей.
33 В тексте - regalengo, т. е. земли, находившиеся под прямым управлением короля, в отличие от abadengo - земель Церкви.
34 В тексте - "omes buenos"; под этим термином (восходящим к аналогичному по значению латинскому "boni homines"), как правило, подразумеваются всякого рода представители, назначавшиеся для ведения конкретных дел и отличавшиеся положительной репутацией и прочным материальным положением.
35 В тексте - "dio ... el consseio que pudo" (досл. «дал тот совет, который смог»); в данном случае «совет» (consseio) как мирный способ решения проблемы, видимо, противопоставляется «помощи» (ayuda) как прямому силовому вмешательству.
