CC BY
22
С. А. ВАСИЛЬЕВА S. A. VASILEVA
заместитель начальника кафедры философии и истории Академии ФСИН России, кандидат исторических наук, доцент, подполковник внутренней службы
О. А. ТАРАСОВ O. A. TARASOV
начальник кафедры философии и истории Академии ФСИН России, кандидат исторических наук, доцент, полковник внутренней службы
Начало оформления правового статуса тюремного капеллана в Великобритании в конце XVIII - начале XIX века
(к 245-летию возникновения института тюремных капелланов)
The beginning of registration of legal status of the prison chaplain in Great Britain in the end of XVIII - the beginning of the XIX century (to the 245 anniversary of emergence of institute of prison chaplains)
Аннотация. Статья посвящена изучению вопроса об официальном оформлении должности тюремного капеллана в Великобритании в конце XVIII - начале XIX века. Основываясь на юридических и исторических источниках, многие из которых впервые введены в отечественный историографический оборот, показан религиозный и общественно-политический контекст, в котором проходил процесс укоренения практики духовного воздействия на заключенных английских мест лишения свободы. Определены основные этапы и проблемы появления тюремного капеллана (в том числе как должности), формирования круга его обязанностей и условий деятельности.
Ключевые слова: история пенитенциарной системы, история тюремного служения, тюремные капелланы, Джон Говард.
Annotation. The article is devoted to studying of a question of official registration of a position of the prison chaplain in Great Britain in the end of XVIII -the beginning of the XIX century. Based on legal and historical sources, many of which are introduced into domestic historiographic circulation for the first time. The religious and social and political context in which the process of rooting of practice of spiritual impact on prisoners of the English places of detention took place is shown. The main stages and problem points of necessity of the prison chaplain, formations of a circle of his duties and conditions of his activity are defined (as well as positions).
Key words: history of penal system, history of prison service, prison chaplains, John Howard.
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 10/2018
Термин «капеллан» многозначен, и смысл, вкладываемый в его содержание, зависит как от исторического контекста, так и от конфессиональной принадлежности собственно капеллана. Самый распространенный пример капелланского служения - это священник в армии - сопровождающий солдат пастырь, в обязанности которого входит совершение богослужения, обеспечение моральной поддержки, проведение обрядов и таинств. Еще одним из ранних объектов капелланского служения стали места лишения свободы, а должность тюремного капеллана возникает вслед за армейскими и флотскими капелланами. В современном дискурсе капеллан -это священнослужитель, совмещающий сан с определенной должностью в миру. В наши дни капелланы, как правило, несут мирские обязанности в медицинских и образовательных учреждениях, сотрудничают с различными филантропическими и благотворительными организациями.
В мае 2011 года председатель синодального отдела по тюремному служению епископ Красногорский Иринарх выступил с докладом «Современные тенденции уголовного и уголовно-исполнительного законодательства: практика тюремного духовенства в Русской православной церкви и перспективы развития института тюремных капелланов (тюремных священнослужителей) в учреждениях УИС» на научно-практической конференции по проблемам мониторинга законодательства и правоприменения в Санкт-Петербурге [1]. С этого момента в официальной риторике Московского патриархата и Федеральной службы исполнения наказаний, а также в информационном пространстве закрепляется словосочетание «тюремный капеллан», которое активно
используется для актуализации и дескрипции различных форм церковного тюремного служения и двустороннего сотрудничества между РПЦ и ФСИН России на современном этапе. Летом 2014 года Президентом Российской Федерации было дано поручение Правительству России о создании в уголовно-исполнительной системе института тюремного духовенства. Российское новостное пространство незамедлительно отреагировало громкими заголовками и конкретными заявлениями: «В России появятся 85 тюремных капелланов», «Начальникам российских тюрем помогут работать с верующими», «Исполнение поручения Президента Российской Федерации о создании в уголовно-исполнительной системе института тюремного духовенства» и проч. Интересно отметить, что, говоря об институте тюремных капелланов, представители РПЦ предпочитают использовать термин «возрождение» (в отличие от термина «создания» в поручении Президента Российской Федерации), ссылаясь на «добрые традиции» духовного попечения о заключенных в дореволюционной России [2]. В таком контексте датой образования самостоятельного социально-правового института тюремных капелланов в России можно считать 15 июня 1887 года, когда был принят закон «Об устройстве управлений отдельными местами заключения гражданского ведомства и тюремной стражи», согласно которому в управленческий аппарат пенитенциарных учреждений наряду с остальными служащими были включены священники, диаконы и псаломщики тюремных православных храмов [3]. Таким образом, можно говорить о 130-летней истории отечественной службы тюремного духовенства, хотя, безусловно, благочестивая православная традиция духовного попечения
12
vedomosti.fsin@list.ru www.or.fsin.su
о заключенных, практика «увещевания впадших в преступление» и «исповедания колодников» возникли значительно раньше.
В данной статье представлены и рассмотрены факты, относящиеся к первому в истории случаю оформления правового статуса тюремного капеллана в Великобритании, которые позволяют говорить в текущем году о 245-летнем юбилее социально-правового института тюремных капелланов в мировой пенитенциарной практике. Ровно столько лет назад, в 1773 году, английский парламент принял закон, который можно считать отправной точкой появления должностей тюремного капеллана и тюремного врача как штатных сотрудников пенитенциарных учреждений [4]. Между тем представляется очевидным, что сама практика эпизодического тюремного служения английских священнослужителей зародилась столетиями раньше. Еще в начале XVI века придворный проповедник английского короля Эдуарда VI епископ Вустерский Латимер обратил внимание монарха на «расползающуюся скверну» в тюрьмах Лондона и дал ему совет: «Занявшись тюрьмами, Вы бы совершили, с точки зрения Христианина, благое дело... Можно было бы назначить в Ньюгейт* священника по примеру капеллана во флоте, который бы раз в неделю совершал обряды и читал проповеди» [5].
Однако до XVIII века все ограничивалось лишь единичными случаями пастырского служения в тюрьмах. К таковым относилась, например, деятельность «апостола севера» Елизаветинской эпохи Бернарда Гилпина (1517-1583), который регулярно посещал тюрьмы самых беднейших графств
* Ньюгейт, Ньюгейтская тюрьма (англ. Newgate prison) -главная тюрьма Лондона с XVII до начала ХХ века.
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 10/2018
и проповедовал их обитателям. Интересен тот факт, что в этот период ха-ризматичные тюремные проповедники зачастую обнаруживались и в среде самих узников. Насыщенная религиозная и политическая борьба, характерная для общественной жизни Англии XVI-XVII веков приводила к тому, что периодически наиболее энергичные и активные группы протестантов, такие как, например, браунисты или квакеры, признавались сектантами и подвергались преследованиям, в том числе тюремному заключению. И тогда их проповеди разворачивались уже непосредственно внутри тюремных стен, привлекая еще большее число новообращенных из среды весьма специфической паствы.
Важным шагом на пути складывания традиций капелланского тюремного служения стало учреждение английских брайдуэллов**, или исправительных домов. В 1553 году в Лондоне был открыт первый Дом коррекции - полублаготворительное-полукарательное заведение, созданное с целью «исправления нравственности». А уже в 1609 году был принят закон, предписывающий в каждом графстве учредить и содержать один или несколько подходящих брайдуэллов для борьбы с жуликами, бродягами, нищими и прочими непристойными лицами. Зарубежные исследователи отмечают «настоящую страсть англичан к этой форме исправительного учреждения», предположив, что брайдуэлл стал воплощением широкого спектра утопичных надежд на возможную коррекцию антиобщественного
** Брайдуэлл, Брайдвел (англ. Bridewel, «невеста») - помещение первого исправительного дома (англ. House of correction) было первоначально королевским дворцом Брайдуэлл, расположенным возле родника с одноименным названием, что впоследствии превратилось в нарицательное наименование всех исправительных домов в Великобритании и колониальной Америке.
13
поведения и его прямых результатов -преступности, проституции, пьянства и прочих пороков [6]. Поскольку заявленной целью английских брайдуэллов было не столько традиционное наказание, сколько коррекция и исправление, возникал вопрос об определении и выборе методов и средств подобных новаций. В то время аморальное поведение рассматривалось обществом как следствие пренебрежения основами христианской веры. Это убеждение, в свою очередь, вело к поиску источника «восстановления человека в добродетели», сокрытого в самой христианской жизни, прежде всего в ее важнейших элементах - религиозном образовании, просвещении и приобщении к честному труду. Поэтому в XVII веке в эти исправительные учреждения, сначала на нерегулярной основе, проникает практика духовного миссионерства и капеллан-ского служения, которая постепенно приобретает систематический характер. Священники англиканской церкви посещали брайдуэллы, расположенные, как правило, в пределах своего прихода, и совершали там богослужения, вели беседы, руководили благотворительной помощью.
Наряду с фигурой капеллана исправительного учреждения в различных публицистических источниках встречаются упоминания и о капелланах Ньюгейта. Однако, как свидетельствуют исторические документы, в непосредственные обязанности капеллана главной государственной тюрьмы входило лишь исповедание приговоренных к смертной казни, проведение необходимых таинств и «обращение к милости Божьей» накануне повешения. Вместе с тем британский историк В. Гэтрелл убежден, что такие священники часто выступали и в качестве посредников между преимущественно
безграмотными преступниками и властью, к которой осужденные на казнь обращались с письменной просьбой о помиловании и милосердии. По мнению историка, при должном и своевременном обращении более 90 % приговоренных к высшей мере наказания могли рассчитывать на помилование [7].
Еще одним источником в укоренении практики пастырского тюремного служения стала миссионерская деятельность протестантов-методистов - религиозного движения середины XVIII века, основанного в Оксфорде братьями Уэсли. Его члены занимались активной религиозной и благотворительной деятельностью среди низших слоев английского населения и практиковали качественно новый способ публичной проповеди - не в церкви, а под открытым небом, в британских портах, на фабриках, в штольнях, то есть там, где они находили своих лучших слушателей -рабочих, грузчиков, шахтеров-угольщиков, жителей лондонских трущоб. Эти социальные низы, оторванные от участия в духовной жизни общества, с готовностью и энтузиазмом тянулись к новым проповедникам, с жаром доказывающим возможность спасения для всех через веру в Христа. Методисты всерьез увлекались смелыми социальными проектами - они призывали к отмене рабства, всеобщей диспансеризации населения и глобальной тюремной реформе. Основатели этого движения Джон и Чарльз Уэсли, а также идеолог методизма Джордж Уайтфилд заложили традицию посещения больных в лечебных учреждениях, а также заключенных в тюрьмах и при полицейских участках. По примеру своих лидеров, облачившись в одежду странствующих миссионеров, рядовые методисты активно стремились проникнуть в места заключения в пределах закрепленных за ними
14
vedomosti.fsin@list.ru www.or.fsin.su
округов, организовывали коллективные богослужения в мелких тюрьмах и при полицейских участках, проповедовали арестантам, раздавали милостыню.
Тем не менее вплоть до 1770-х годов тюремное служение никак не регламентировалось и балансировало на грани между личной миссионерской инициативой и произвольными указаниями муниципальных властей и местных клириков. Эффективность его в определяющей степени зависела от отношений, которые складывались у миссионеров с англиканским духовенством и тюремной администрацией. А складывались они, судя по источникам, по-разному и нередко порождали новые проблемы. Так, например, в дневнике лидера методистов Джона Уэсли сохранилась запись, датированная 1740 годом: «Мне хотелось пойти и помолиться с тем, кто посылал за мной несколько раз, - с узником Новой тюрьмы (тюрьма в районе Детфорда), приговоренным к смертной казни, которая должна была состояться через несколько дней. Я пошел; но тюремщик сказал, что викарий местного прихода запретил нашу встречу» [8]. Возникает вопрос, на каком основании приходской священник имел полномочия запретить эту встречу. В мемуарах еще одного миссионера-методиста Сайласа Толда, который в течение трех десятков лет регулярно добивался визитов в Ньюгейт, где пытался создать группу из новообращенных арестантов, встречается замечание о том, что гораздо чаще ему приходилось выдерживать столкновения с «враждебными тюремщиками», которые противились его религиозной деятельности, «нежели с внутренними демонами, обуревающими души несчастных узников» [9].
Подобные актуальные проблемы, связанные с наличием и прояснением статуса тюремного капеллана, определе-
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 10/2018
нием его компетенции, а также формулированием форм организации его деятельности (регулярность богослужений и обрядовой деятельности, форма оплаты и проч.), стали одним из главных предметов статистического и содержательного анализа в знаменитой работе Джона Говарда «Состояние тюрем Англии и Уэльса» [10]. Этот прославленный реформатор-практик, посещая в 1760-е годы тюрьмы Великобритании и других европейских стран, уделял особое внимание вопросу о наличии в местах заключения двух обязательных, на его взгляд, должностей - врача и капеллана. В своем труде Говард обобщил примеры медицинской и пастырской деятельности в разных странах, а также формы организации такой деятельности. Он с удовлетворением отмечал практику назначения приходящих капелланов по линии местного духовного начальства и выяснил, что в некоторых образцовых европейских тюрьмах капелланы и врачи привлекались для службы на постоянной основе и даже пересчитал их жалование в переводе на английскую валюту. Филантроп высоко оценил службу священников в тюрьмах Роттердама, Дании и некоторых немецких государств. В датских тюрьмах он отметил фиксированную процедуру подготовки к смертной казни, когда между вынесением приговора и экзекуцией выделялось строго от восьми до четырнадцати дней на усмотрение капеллана, которые заключенный должен был провести в душеспасительных беседах и молитвах [10].
Кроме всего прочего, Говард скрупулезно зафиксировал размер денежного содержания двух уже практически штатных должностей - врача и капеллана, характерный для различных районов страны. При посещении лондонского Брайдуэлла им была сдела-
15
на примечательная запись: «Мне было жаль слышать во время моего визита в 1776 году, что последний капеллан м-р Брук, который регулярно совершал богослужения дважды в неделю и имел зарплату только в 20 фунтов стерлингов, был уволен. Он бы продолжил служение и без зарплаты, но его работа была однозначно прекращена приказом» [10]. Самая высокая оплата службы капеллана, указанная в труде Говарда, достигала 50 фунтов, а самая низкая - 5 фунтов. При этом интересная пометка, прояснявшая источники финансирования, была сделана им при описании тюрьмы в Линкольне: оплата священнику -5 фунтов, а еще 35 фунтов - по наследию Ребекки Хэффи [10]. Очевидно, речь здесь идет о примере благотворительности, вошедшей в моду в век филантропии.
Инспектируя английские тюрьмы, Говард «имел удовольствие встретить капелланов практически во всех тюрьмах», но при этом выражал глубокий скепсис по поводу качества их службы. В обобщенных материалах о состоянии тюремного дела в мировой практике (1867) в разделе «Религиозное устройство» один из докладчиков весьма негативно оценил случайных свободных священнослужителей - назначенцев от магистратов, а именно как «нерадивых субъектов, которые были готовы разве что распить бутылку джина или перетасовать колоду карт со своей паствой, а по воскресеньям пробормотать проповедь в комнате отдыха... Да и что он мог тогда поделать, даже если бы был прилежен в своем служении? - задается вопросом докладчик. - Пьянство и необузданный разврат, царившие в тюрьме, сломили бы дух самого рьяного священника» [5]. В некоторых тюрьмах Англии Джон Говард задавал вопрос: «Почему на службе было так мало заключенных?» и
получал ответ: «Они пьют со своими сокамерниками» [10]. Капелланы сетовали на порок пьянства в местах заключения как на препятствие их пастырской работе. В лондонском Ньюгейте филантроп отметил чистую и аккуратную часовню, регулярные богослужения и капеллана на постоянной работе, однако шум со двора, постоянно прерывающий богослужение, навел реформатора на мысль, что отсутствие режима и дисциплины сводит на нет все попытки религиозного обращения осужденных [10]. Назрела необходимость серьезных изменений.
Таким образом, благодаря расширению практики тюремной благотворительности и усилиям передовых представителей общества к началу 1770-х годов проблема регулирования деятельности капеллана внутри тюрьмы вышла в Великобритании на уровень нормативного оформления. При этом Говард последовательно проводил мысль о том, что пастырское тюремное служение будет эффективным и действенным только тогда, когда оно будет увязано с масштабной реформой всей системы наказания.
И первым формальным результатом в этом направлении стал принятый в 1773 году Акт предоставления священнослужителям официального права служить в тюрьмах в части Великобритании под названием Англия [4]. Первая статья этого закона предписывала учредить должности «священников с достойным содержанием с целью надлежащего исполнения своих обязанностей, способных облегчить страдания лиц под арестом, что в значительной степени будет способствовать укреплению нравственности и религии» [4]. Под достойным содержанием подразумевалась оплата, не превышающая 50 фунтов в год. В этой же статье было указание на исполнение религиозных обязанностей по
16
vedomosti.fsin@list.ru www.or.fsin.su
обрядам англиканской церкви. Вторая статья возлагала финансовые обязательства по выплате жалования тюремным капелланам из бюджета магистрата, третья - вменяла обязанность назначения священнослужителя на должность местным властям [4]. Однако авторы фундаментального комплексного исследования западноевропейской пенитенциарной системы «Оксфордская история тюрьмы. Традиция уголовного наказания в западном обществе» не считают закон 1773 года важной вехой пенитенциарного реформирования ввиду того, что эта санкция не получила широкого распространения и не привела к повсеместному закреплению должностей врача и капеллана в тюрьмах Великобритании [11]. Тем не менее данный законодательный акт впервые обозначил должность капеллана в качестве штатной в структуре тюремной администрации. В дальнейшей серии законодательных актов, регламентирующих деятельность пенитенциарных учреждений, обязанности тюремного капеллана были последовательно определены и детализированы.
Так, ст. 17 Пенитенциарного (или тюремного) статута 1779 года, который зарубежными исследователями рассматривается как символичный акт смены парадигм уголовного правосудия, выразившийся в концептуальном обновлении основ уголовно-исполнительного права и переходе от карательной традиции к пенитенциарной системе современного типа, гласила: «Для регулирования и управления любого пенитенциария, а также для первоначального открытия оного для приема правонарушителей избираются и назначаются директор тюрьмы, священник, врач или аптекарь, кладовщик или мастер хозяйственных дел; а в тюрьму, где содержатся осужденные женского пола, - специаль-
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 10/2018
ная матрона» [12]. Таким образом, теперь не только закреплялась должность капеллана, но ее наличие становилось непременным условием для открытия нового исправительного учреждения, причем по значению капеллан стоял сразу за должностью директора тюрьмы. Ст. 42 и 59 определяли обязанности тюремного священника: читать утренние и вечерние молитвы и проповеди, совершать особые богослужения в Рождество и Страстную пятницу, на которых были обязаны присутствовать все осужденные, за исключением больных, а также сотрудники и офицеры тюремного заведения. Капеллану вменялось в обязанность с разрешения директора посещать заключенных, «которые выразили пожелания встречи или нуждаются в его духовном совете» как в камерах, так и в больничном крыле, при условии, что такое посещение не мешает режиму и не нарушает обязательные занятия трудом [12].
В 1782 году вышел еще один закон, который внес поправки в действующее законодательство касательно исправительных учреждений. Верхняя планка должностного оклада тюремного капеллана была удвоена по сравнению с 1773 годом до 100 фунтов стерлингов в год. Назначение капелланов и их содержание продолжали оставаться в ведении магистратов [13].
Обозначенные законодательные акты регулировали службу тюремных капелланов на протяжении трех десятков лет. Для национальной пенитенциарной системы соединенного королевства это были очень важные десятилетия, поскольку именно в этот период выстраивались базовые основы качественно новой системы исполнения наказаний, был совершен переход от карательной политики - наследия средних веков -к гуманистической концепции исправ-
17
ления наказанием. И в этой обновленной системе фигура тюремного священника - капеллана стала важной деталью управленческого механизма.
Закон «О назначении священнослужителей в тюрьмы и дома коррекции» от 12 мая 1815 года подтвердил действие предшествующих актов и увеличил предел годового содержания тюремного капеллана до 120 фунтов в год, разрешив местному духовному начальству назначать одного капеллана на службу в несколько учреждений, например в тюрьму и дом коррекции, в пределах округа. Деятельность тюремных священников была подвергнута дальнейшей детализации: капеллан должен был вести учетную книгу с фиксацией посещений исправительного учреждения, служб и бесед, которая могла быть затребована местным судебным департаментом во время инспектирования или по требованию. Закон подтвердил также обязательную принадлежность тюремного капеллана к англиканской церкви [14]. Такое ограничение действовало до 1863 года, когда впервые было разрешено принимать на должности тюремных капелланов представителей Римско-католической церкви и Церкви методистов [15].
Таким образом, в начале XIX века в Великобритании окончательно оформляется новый социально-правовой институт тюремных капелланов. А с середины XIX века пенитенциарное реформирование в европейских государствах выходит на международный уровень, что выразилось в серии международных тюремных конгрессов по обмену опытом, стандартизации и унификации тюремного дела. Тюремные священники были активными участниками первых конгрессов, для обсуждения статуса и особенностей службы капелланов созывались отдельные секции, рекомен-
дации по введению и совершенствованию этой службы неизменно входили в резолюцию мероприятий. Большинство европейских стран впоследствии переняли опыт Соединенного королевства и пошли по пути введения штатной должности тюремного священника, откликаясь на насущную потребность времени, которую блестяще выразил Виктор Гюго в социально-философской повести «Последний день приговоренного к смерти» (1829). Она завершается такими строками: «Цивилизация не что иное, как ряд последовательных преобразований. И вам предстоит быть свидетелями преобразования уголовного кодекса, который проникнется Христовым законом и озарится его благостным светом. Преступление будет впредь рассматриваться как болезнь, и против этой болезни найдутся свои врачи, которые заменят ваших судей, найдутся больницы, которые заменят вашу каторгу. Свобода уподобится здоровью. Маслом и бальзамом будут врачевать раны, которые прижигали железом и огнем. То зло, на которое ополчались гневом, начнут лечить милосердием. Это будет просто и величаво. Вместо виселицы - крест. Вот и все» [16].
Отдавая должное 245-й дате официального появления в уголовно-исполнительной практике тех самых «врачей», которые врачуют преступления милосердием, выразим надежду на то, что на пути преобразования отечественной уголовно-исполнительная системы на современном этапе этот опыт будет востребован.ф
1. Современные тенденции уголовного и уголовно-исполнительного законодательства: практика тюремного духовенства в Русской православной церкви и перспективы развития института тюремных капелланов // Русская православная церковь : офици-
18
vedomosti.fsin@list.ru www.or.fsin.su
альный сайт Московского патриархата. URL: http://www.patriarchia.ru/db/text/1492609.html (дата обращения: 13.09.2018).
2. Приветственное обращение к посетителям сайта епископа Красногорского Ири-наха // Тюремное служение : официальный информационный ресурс синодального отдела Московского патриархата по тюремному служению. URL: http://anastasia-uz.ru/ (дата обращения: 13.09.2018).
3. Полное собрание законов Российской империи. Собрание III (1881-1913). Т. VII (1887). № 4593. С. 333-336.
4. An Act for providing clergymen to officiate in Gaols within that Part of Great Britain called England, 1773. Oxford : Clarendon press, 1828. P. 136-137.
5. Report on the Prisons and Reformatories of the United States and Canada Made to the Legislature of New York. Albany : Van Benthuysen & Sons' Steam printing House, 1867. Р. 185.
6. Hardman Ph. J. The origins of late eighteenth-century prison reform in England. PhD thesis, University of Sheffield, 2007. Р. 80.
7. Gatrell V. A. C. The Hanging Tree: Execution and the English People 1770-1868. Oxford : Oxford University Press, 1996. Р. 574.
8. The journal the reverend John Wesley, A. M., sometime fellow of Lincoln College, Oxford : from October 14, 1735, to November 29, 1745. London, 1829. Р. 285.
9. An account of the life, and dealings of God with Silas Told. Written by himself. London, 1805. Р. 945.
10. Howard J. The State of the Prisons in England and Wales. 4th ed. London, 1792.
11. The Oxford History of the Prison. The practice of punishment in Western society / ed. Morris N., Rothman D. New-York : Oxford University Press, 1995. Р. 77.
12. An Act to explain and amend the Laws relating to the Transportation, Imprisonment, and other punishment, of certain Offenders // The Statutes at Large, England Great Britain from Magna Carta to the Union of the Kingdoms of Great Britain and Ireland. Vol. XIV. London, 1811. P. 537-564.
13. A Practical Treatise on the Criminal Law. Vol. 1. London: Printed by A. J. Valpy, Tooke's Court, Chancery Lane, 1816. Р. 806.
14. An Act for enlarging the Powers of Two A&s of His present Majesty, for providing Clergymen to officiate in Goals and Houses of Correction within England and Wales // The Statutes of the United Kingdom of Great Britain and Ireland with notes and references by John Raithby. Vol. 6. Р. 92.
15. Atherton R. Summons to serve: the Christian call to prison ministry. London, 1987. Р. 21.
16. Гюго В. М. Последний день приговоренного к смерти // Собрание сочинений в шести томах. Т. 1. М. : Правда, 1988. С. 77.
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 10/2018
19
