CC BY
77ПРАКТИКА
DOI:10.24411/2587-6783-2020-10014
«НА ПОРОГЕ НОВОЙ МУСКУЛИННОСТИ: ЧТО ЗНАЧИТ БЫТЬ МУЖЧИНОЙ ВНЕ ПАТРИАРХАЛЬНЫХ НОРМ» (по материалам выступления на научно-практической конференции «Без цензуры» 18-19 мая 2019 г., Москва). Спикер — Кирилл Федоров, психолог-логотерапевт, основатель движения «Психология за права человека», специализируется на оказании психологической помощи представителям ЛГБТ-КИА групп, людям, живущим с ВИЧ, инвалидам, людям, пережившим пытки.
Трансформация гендерных норм в современном мире не может не затрагивать мужчин. Общепринятые модели поведения критикуются, а новые модели находятся на стадии формирования. В статье рассматривается возможные пути конструирования новых норм маскулинности, основанных на ценностях гендерного равенства. Автор рассматривает три составляющих традиционной маскулинности - отношение мужчин к насилию, к родительству и своему здоровью и описывает существующие альтернативы.
Ключевые слова: гендер, маскулинность, феминизм, гендерные исследования, гендерные стереотпы
«THE BEGINNING OF A NEW MASCULINITY: WHAT IT MEANS TO BE A MAN OUTSIDE PATRIARCHAL NORMS»
Kirill Fedorov 1
1 Private practice, "Russian LGBT Network", project "Illuminator"
The transformation of gender norms in the modern world cannot but affect men. Conventional patterns of behavior are criticized, and new patterns are in the making. The article describes possible ways of constructing new norms of masculinity based on the values of gender equality. The author examines three components of traditional masculinity - men's attitudes towards violence, parenting and health, and describes the existing alternatives.
Keywords: gender, masculinity, feminism, gender studies, gender stereotypes
Что значит быть мужчиной вне патриархальных норм? На этот вопрос нет ответа. А точнее, ответ формулируется психологами, исследователями, активистами последние годы. И сейчас возможно сделать ряд предположений, основываясь на определенных тенденциях, которые прослеживаются в сфере гендерных отношений.
Что же такое маскулинность? Существует множество различных определений. Здесь я решил использовать определение исследовательницы Шерон Берд: «Маскулинность — это социально сконструированные ожидания, касающиеся поведения, представлений, переживаний, стиля социального взаимодействия, соответствующего мужчинам, представленные в определенной культуре и субкультуре в определенное время» (Берд, 2008). Изначально под маскулинностью понимали определенную биологическую данность, так называемую природу мужчин. В дальнейшем стало понятно, что маскулинность — не биологическая данность, а социально сконструированная категория (Кон, 2009). Общество определенным образом социализирует людей, в том числе и в гендерном аспекте, «учит» детей быть мальчиками. Представления о единой биологической природе маскулинности нельзя считать научно-обоснованными.
Во многом изучение маскулинности и вообще появление так называемых «мужских» исследований являются результатом появления «женских» или гендерных исследований, возникших под влиянием феминистского движения. Если бы не было феминистского движения, то никто бы такого внимания не проявлял к мужчинам, к тому, что значит быть мужчиной и как формируются механизмы социализации мужчин (Здравомыслова, Темкина, 2015).
Исследователи выделяют такую категорию, как гегемонная, или токсичная, маскулинность, вредная маскулинность, которая характеризуется прежде всего стремлением доминировать в любой сфере, в которой носитель этой самой токсичной маскулинности оказывается (Connell, 2005). Подобный тип маскулинности включает в себя мизогинию, то есть женоненавистничество («нельзя быть бабой»), и гомофобию («нельзя быть гомиком») (Киммел, 2008). Все чаще стали обсуждаться последствия токсичной маскулинности как профессиональными сообществами (психологами, социологами), так и широкой общественностью. Летом 2018 года Американская Психологическая Ассоциация выпустила рекомендации для психологов по работе с мужчинами, где подробно описывалось влияние токсичной маскулинности как на самих мужчин, так и на их окружение (Американская психологическая ассоциация, 2018).
Я бы хотел выделить три аспекта, связанных с токсичной маскулинностью — насилие, мужское здоровье и отцовство.
Первый аспект касается насилия разного рода: семейное насилие, насилие по отношению к детям. Информации об этом в публичном поле с каждым годом становится все больше. Согласно данным Всемирной Организации Здравоохранения, каждая третья женщина в мире (35%) на протяжении своей жизни подвергается физическому или сексуальному насилию, а 38% убийств женщин в мире совершается их интимными партнерами мужского пола (ВОЗ Насилие в отношении женщин. 2013 Интернет-ресурс). Согласно мировой статистике, почти половина (47%) всех убитых женщин в 2012 году стали жертвами своих сексуальных партнеров или членов семьи. В то же время среди мужчин таких случаев только 6% ( Незаконные наркотики и преступность, 2013, интернет-ресурс). Данные других исследований также выглядят неутешительно — 67% актов физического насилия и 97% сексуального насилия в отношении женщин совершают мужчины (Fundamental rights report, 2019, интернет-ресурс) . Международная статистика показывает нам, что у насилия скорее мужское лицо. И это опровергает существующий миф о победившем на Западе феминизме. Российская статистика отдельно не фиксирует семейное насилие. Есть очень разрозненные данные, их можно посмотреть, например, на сайте центра «Анна» ( М.Писклакова-Праркер, А. Синельников, 2016)
Есть данные, что подавляющее большинство среди лиц, совершивших насильственные преступления (в том числе по отношению к мужчинам), — это мужчины. Например, в 2017 году 85% всех убийств или попыток убить были совершены мужчинами (Щербакова, 2018).
Второй момент, который мне хотелось раскрыть, касается мужского здоровья. В России и в целом в мире продолжительность жизни мужчин меньше, чем женщин. Высокая мужская смертность связана с социальными причинами, с теми установками и стереотипами, которые закладываются в процессе социализации мальчиков/мужчин. Например, известно, что мужчины реже обращаются к терапевтам общей практики. Соответственно, упускается время для диагностики и лечения. Распространенными причинами смерти мужчин являются самоповреждающее поведение, связанное с алкоголем, употреблением наркотиков, небезопасным сексом, а также рискованное поведение на дороге. Количество суицидов у мужчин в возрасте 30-49 лет в пять раз выше, чем у женщин. Эксперты Всемирной организации здравоохранения отмечают: «Положительным фактором для здоровья мужчин является высокий уровень гендерного равноправия: он проявляется в низком уровне смертности, высоком уровне благополучия,
54
вдвое меньшем риске депрессии, большей предрасположенности к защищенному сексу, низком уровне суицидов и на 40% меньшем риске насильственной смерти» (Всемирная организация здравоохранения, 2018).
Проблемы с сердечно-сосудистой системой во многом связаны с выражением эмоций, которые тоже блокируются у мужчин в процессе социализации. Нельзя плакать, нельзя выражать свои эмоции, соответственно, негативные переживания остаются в организме и отрицательно влияют на состояние сердечно-сосудистой системы. Кстати, включенное отцовство, о котором пойдет речь ниже, помогает сохранять мужское здоровье.
Третий аспект, на котором я хотел бы остановиться, — отцовство. Одна из распространенных среди мужчин концепций родительства — «отец-добытчик», согласно которой главной функцией отца является финансовое обеспечение семьи. При таком подходе мужчина лишается возможности выстроить близкие, доверительные отношения со своими детьми, сформировать устойчивую привязанность. Альтернативой является концепция «вовлеченного отцовства», которая включает в себя помощь супруге в подготовке к родам, присутствие при рождении детей, постоянное активное участие мужчины в процессе ежедневного бытового ухода за ребенком и заботы о нем, разделение с супругой бремени домашних обязанностей (Авдеева, 2012). Посещение с ребенком медицинских учреждений, контакты с врачами невольно повышают осведомленность и смягчают известную установку, что обращение к врачам — признак слабости. Для приверженцев концепции «отец-добытчик» характерна фраза «Я даже помогаю ей с ребенком!». В вовлеченном отцовстве нет понятия «помочь с ребенком». Отец — такой же полноценный родитель, как и мать, и исполняет все необходимые функции по воспитанию ребенка.
Феминистское движение, нравится это кому-то или не нравится, стало частью нашей действительности. Оно уже за последние 150 лет кардинально изменило этот мир и в ближайшие 150 лет еще изменит. Перед мужчинами встает вопрос выработки своей позиции: что я могу сделать в мире, где феминизм одерживает все больше побед? Может ли мужчина быть феминистом? Если мы исходим из того, что феминизм — это движение именно женщин за свои права, то мужчине не этично обозначать себя в качестве феминиста. Мне близка позиция Стефана Хиза, которую он описывает в своей статье «Мужской феминизм» (2008, с. 133-149): «Отношения мужчин с феминизмом — это невозможные отношения. Я говорю это без горечи, без раздражения (хотя горечь и раздражение — известные и обычные реакции), но политически. <.. .> Это отношение в каком-то смысле — обязательно отношение исключения: суть в конечном итоге в том, что это важно для женщин, это их голоса и их действия должны определить изменение и переопределение. Их голоса и их действия — не наши, неважно, насколько мы «искренние» или «сочувствующие» и т. п., мы всегда все равно остаемся мужчинами — позиция, которая несет в себе все последствия доминирования и присвоения, то есть именно то, что и ставится под вопрос, что и должно быть изменено». Феминизм — это попытка создать альтернативную патриархату реальность, это освобождение женщин от того, что называется мужским, или патриархальным, взглядом на свою телесность, свою сексуальность, на свои интеллектуальные способности, амбиции, потенциал. Что же остается делать мужчинам, которые разделяют феминистские ценности? Занимать союзническую позицию, то есть профеминистскую. И первое, что для этого нужно сделать, — это осознать наличие у себя определенных привилегий, преимуществ, которые есть у мужчин в патриархальной системе. Есть минусы гендерной мужской социализации, но есть и определенные преимущества. Пример преимущества касается восприятия мужчин в публичном пространстве с точки зрения компетенции, интеллекта и так далее. Мужчины легче завоевывают коммуникативное пространство, они чаще могут перебить собеседника и настоять на своем. Мужчин не касается проблема «стеклянного потолка», когда женщины не получают повышения по службе только из-за своего пола. Еще преимущество: мужчины
не подвергаются репродуктивному давлению. И это лишь несколько примеров подобных преимуществ.
Второе — это поставить под сомнение свое право на эти преимущества, на эти привилегии. Право на привилегии — это глубинное убеждение их обладателя в том, что все правильно. Правильно, что есть привилегии, правильно, что мужчин больше в политике, что мужчинам больше платят и так далее («Ну, потому что мы мужчины. Мы охотники, завоеватели и тому подобное. Проблема-то в чем?»). И это является главным барьером в борьбе за гендерное равенство.
Третье — это союзничество с учетом своих привилегий, осознанное распоряжение этими самыми привилегиями в помощь дискриминируемым группам. Привилегия — это ресурс. Ресурс, которым можно распорядиться по-разному. Либо утвердить свою власть, либо поделиться этой властью, поддержать существующий порядок или начать создавать социальные изменения.
В конце хочу ответить на два очень распространенных контраргумента:
— «Но не все же мужчины такие, не все являются носителями токсичной маскулинности»
Да, не все. Но тогда встает вопрос о том, что делают «не такие» мужчины, чтобы показать окружающим, в том числе женщинам, что они другие, что они отличаются? Как, собственно говоря, женщине понять, что именно вот этот человек, который идет сзади в темном дворе, — это «не тот» мужчина, это профеминист идет сзади нее? Каким образом «не такие» мужчины осуществляют трансляцию своих взглядов? Осуждают ли публично дискриминацию женщин? Выступают за принятие закона о профилактике домашнего насилия? И так далее. Можно быть «не таким» и носить это у себя в голове, но тогда никто не узнает об этом.
— «А почему феминистки говорят только о своих проблемах и не говорят о сложностях мужчин?»
Об опыте мужчин должны говорить те, кто лучше всего понимает этот опыт, то есть сами мужчины. Женщины, которые говорят о дискриминации, насилии, харрасменте, могут стать примером для мужчин. Феминизм показывает всем, что можно и нужно публично говорить о своем опыте, о влиянии патриархальной системы на социализацию, здоровье, уровень насилия. Но важно делать это без противопоставления («мужчины тоже страдают»), потому что в ином случае мы не помогаем, не решаем проблемы ни мужчин, ни женщин.
В мире меняющихся гендерных норм у мужчин все больше возрастает тревога. Что значит — быть мужчиной? На что опираться? Отсутствие опор вызывает много переживаний, которые могут в том числе конвертироваться в агрессию, в войну с феминизмом и так далее. Можно, конечно, воевать, а можно вместе искать ответ на вопрос, который ставит перед нами время, в котором мы живем.
ЛИТЕРАТУРА:
1. Авдеева, А. В. (2012). «Вовлеченное отцовство» в современной России: стратегии участия в уходе за детьми. Социологические исследования, (11), 95-104.
2. Бёрд, Ш. (2008). Теоретизируя маскулинности: современные тенденции в социальных науках. Гендерные исследования, (14), 5-33.
3. ВОЗ. Насилие в отношении женщин, 2013, https://www.who.int/reproductivehealth/publications/violence/9789241564625/ru/
4. Кон, И. С. (2009). Мужчина в меняющемся мире.
5. Здравомыслова, Е. А., & Темкина, А. А. (2015). 12 лекций по гендерной социологии. Автономная некоммерческая образовательная организация высшего образования "Европейский университет в Санкт-Петербурге".
6. Киммел, М. (2008). Маскулинность как гомофобия: страх, стыд и молчание в конструировании гендерной идентичности. Наслаждение быть мужчиной: западные теории маскулинности и постсоветские практики/под ред. Ш. Берд и С. Жеребкина. СПб.: Алетейя, 38-57.
7. М. Писклакова - Паркер, А. Синельников. (ред) "Хроники тишины: насилие в отношении женщин в России.» Москва, 2016
8. Щербакова, Е. (2018). Преступность в России.
9. С. Хиз. (2008). Наслаждение быть мужчиной. Наслаждение быть мужчиной: западные теории маскулинности и постсоветские практики/под ред. Ш. Берд и С. Жеребкина. СПб.: Алетейя, 133-149.
10. Всемирная организация здравоохранения. Европейское региональное бюро. (2018). Здоровье и благополучие мужчин в Европейском регионе ВОЗ: улучшение здоровья в рамках гендерного подхода. Всемирная организация здравоохранения. Европейское региональное бюро. https://apps.who.int/iris/handle/10665/332322.
11. Незаконные наркотики и преступность. https://www.unodc.org/unodc/ru/press/releases/2013/March/illicit-drugs-and-crime-are-roadblocks-to-the-rule-of-law-and-democracy-warns-unodc-executive-director-at-drug-commission.html
12. American Psychological Association, Boys and Men Guidelines Group. (2018). APA guidelines for psychological practice with boys and men. Retrieved from http://www.apa.org/about/policy/psychological-practice-boys-men-guidelines.pdf
13. Connell, R. W. (2005). Masculinities. Polity.
14. Fundamental Rights report 2019 https://fra.europa.eu/sites/default/files/fra_uploads/fra-2019-fundamental-rights-report-2019_en.pdf?fbclid=IwAR2hTmH_hlqj -XLr-GVL_qH_8HbpJuFHlS7zCp0A1EafEPgU0Z4dbDrnxgo
Для цитирования:
Авторы: К.Федоров Выпуск: №№ 3-4 2020г. Страницы: 53-57 Раздел: Практика
URL: https://familypsychology.ru/k-fedorov-na-poroge-novoj-muskulinnosti-chto-znachit-by-t-
muzhchinoj-vne-patriarhal-ny-h-norm/
DOI:10.24411/2587-6783-2020-10014
