CC BY
42
УДК 94 (470.47) ББК 86.35-3(2)45
А.А. Курапов
Астраханский государственный историко-архитектурный музей-заповедник
Н.Н. ПАЛЬМОВ О БУДДИЙСКОМ ДУХОВЕНСТВЕ КАЛМЫКОВ
В XVII - XVIII ВВ.
В статье проанализировано исследование профессором Н.Н. Пальмовым роли буддийского духовенства калмыков во внешней и внутренней политике Калмыцкого ханства в XVII-XVIII вв. Определено, что Н.Н. Пальмовым одним из первых в калмыковедении рассмотрено влияние буддийской идеологии и буддийской церкви на взаимодействие Калмыцкого ханства с Китайской империей, Джунгарским ханством, Тибетом и Российским государством. Рассмотрено изучение Н.Н. Пальмовым участия буддийского духовенства в подготовке и проведении паломнических поездок в Китай и Тибет в XVIII в., решавших ряд актуальных для Калмыцкого ханства политических задач, роли представителей буддийского духовенства калмыков (Шакур-лама, Намки-гелюнг, Делек-лама) в социально-политическом взаимодействии с властями Калмыцкого ханства и Российским государством в XVIII в.
Ключевые слова: Калмыцкое ханство, буддийское духовенство, буддийская церковь, лама, паломничество, посольство, Китайская империя, Джунгарское ханство, военно-политический союз, Российское государство.
A.A. Kurapov
Astrakhan State Historical and Architectural Museum-Reserve
N.N. PALMOV ON KALMYK BUDDHIST CLERGY IN THE XVII - XVIII CENTURIES
The article analyzes Professor N.N. Palmov s research of the role of Kalmyk Buddhist clergy in foreign and domestic policy of the Kalmyk Khanate in the 17th-18th centuries. It is determined that N.N. Palmov is one of the first researchers who analyzed the influence of Buddhist ideology and the Buddhist church on the interaction of the Kalmyk Khanate with the Chinese Empire, the Dzungar Khanate, Tibet and the Russian state. Professor N.N. Palmov examined how Buddhist clergy helped to prepare and conduct pilgrimage trips to China and Tibet in the XVIII century. The participants of the trips solved a number ofpolitical issues of the Kalmyk Khanate. N.N. Palmov investigated the role of Kalmyk Buddhist clergy (Shakur-lama, Namky-gelung, Delek-lama) in socio-political interaction with the authorities of the Kalmyk Khanate and the Russian state in the XVIII century.
Key words: Kalmyk khanate, Buddhist clergy, Buddhist church, lama, pilgrimage, embassy, Chinese empire, DzungarianKhanate, military-political union, Russian state.
Значительный вклад в изучение истории и культуры калмыцкого народа XVII-XX вв. внес российский и советский ученый-исследователь Н.Н. Пальмов (1872 - 1934 гг.).
Николай Николаевич Пальмов родился 21 декабря 1872 г. в Астрахани в семье священника Николая Гаврииловича Пальмова [1, с. 166].
В 1893 г. Н.Н. Пальмов закончил Астраханскую духовную семинарию, после окончания которой он поступил в Киевскую духовную академию, на отделение словесности. После окончания духовной академии в 1897 г. Н.Н. Пальмов работал преподавателем гомилетики в Псковской духовной семинарии [1, с. 168]. С 1901 г. Н.Н. Пальмов - преподаватель латинского языка в Киевской духовной семинарии.
В 1912 г. Н.Н. Пальмов был избран заведующим кафедрой истории искусства и археологии, доцентом Киевской духовой академии [2, с. 91].
Н.Н. Пальмов с юности активно занимался научно-исследовательской деятельностью, являясь членом Киевского церковно-археологического общества (1902 г.), входил в состав общества Нестора-летописца, сотрудничал с Московским археологическим обществом, участвовал в организации Киевского археологического института. В июне 1914 г. Н.Н. Пальмов защитил магистерскую диссертацию под руководством А.А. Дмитриевского. В 1918 г. Н.Н. Пальмов был избран экстраординарным профессором по кафедре истории искусства и археологии Киевской духовой академии [1, с. 169]. После возвращения в родной город в 1918 г. Н.Н. Пальмов был избран профессором по кафедре истории искусства и археологии Астраханского государственного университета, профессором по кафедре истории искусств Астраханского института народного просвещения. В 1920-х гг. Н.Н. Пальмов преподавал в художественных мастерских и в Астраханском педагогическом техникуме.
С марта 1921 г. Н.Н.Пальмов возглавил архивно-музейную секцию Калмыцкого облоно, сформировав архивное и музейно дело в Калмыкии [3, с. 112-113]. Н.Н. Пальмов принял участие в организации кафедры калмыковедения при Нижне-Волжском коммунистическом университете имени В.И. Ленина в Саратове [4, с. 34]. В 1921 г. при участии Н.Н. Пальмова в г. Элиста был основан краеведческий музей. В 1923 г. Н.Н. Пальмов стал заведующим Калмыцким архивным бюро [5, с. 182].
Н.Н. Пальмов являлся крупнейшим исследователем истории калмыцкого народа в 20-е - 30-е гг. XX в., одним из первых в калмыковедении осуществлявшим систематические научные исследования на основании широкого привлечения архивных материалов и перекрестного анализа источников. Исторические исследования Н.Н. Пальмова, созданные автором в эти годы: «Очерк истории калмыцкого народа за время его пребывания в пределах России», «Этюды по истории приволжских калмыков», «Обоседление калмыков и русская иммиграция в Калмыцкую степь», «Приволжские калмыки», «Калмыки на Дону», являются значительным вкладом в калмыцкую историческую науку, актуальны и востребованы и в настоящее время [6, с. 174-175].
Скончался Н.Н. Пальмов 11 февраля 1934 г. в Астрахани.
В исторических исследованиях Н.Н. Пальмова было поднято много новых тем по истории Калмыцкого ханства и Калмыцкой степи, обозначены проблемы, над решением которых работали уже его продолжатели - представители советского и российского калмыковедения. Одной из них было участие буддийского духовенства в политической жизни Калмыцкого ханства.
Проанализируем сведения о политической активности буддийского духовенства приволжских калмыков в основных исторических исследованиях и рукописях профессора Н.Н. Пальмова.
Отметим, что Н.Н. Пальмов не являлся специалистом в буддийской философии, истории развития буддийских школ Тибета, распространении буддизма у монгольских народов. Об этом свидетельствует цитата из «Очерка истории калмыцкого народа за время его пребывания в пределах России»: «.. .желтошапочниками называли последователей Зункавы, реформатора буддизма, с XV в., с тех пор буддизм принял форму ламаитства» [7, с. 11]. Вместе с тем богатейший фактический архивный материал о деятельности наиболее ярких представителей буддийской церкви Калмыцкого ханства, многие из которых были ранее неизвестны исторической науке, делает работы Н.Н. Пальмова уникальными.
Наибольший объем информации о политической активности калмыцкой клерикальной элиты представлен в «Этюдах по истории приволжских калмыков», опубликованных в 1926-1932 гг., частично информация о буддийском духовенстве калмыков содержится в рукописном фонде Н.Н. Пальмова, хранящемся в Национальном архиве Республики Калмыкия.
Первый том «Этюдов» посвящен внешнеполитическому взаимодействию Калмыцкого ханства с Джунгарским ханством, Китайской империей и Тибетом в XVIII в. Роль буддийской идеологии и буддийского духовенства во внешней политике ханства неоднократно признавалась Н.Н. Пальмовым достаточно значительной и определяющей. В этой связи «буддийскому фактору» уделено большое место именно в этом томе его классической работы и в его рукописях.
Останавливаясь на взаимодействии калмыцкой светской элиты с духовенством Китая и Тибета, Н.Н. Пальмов определяет буддийскую идеологию и буддийских иерархов Тибета (Далай-лама) важнейшим фактором легитимации власти калмыцких тайшей и ханов (Дайчин, Аюка) [8, л. 2; 9, л. 36]. Изучая значительное влияние внешнеполитического фактора на политическую историю ханства, Н.Н. Пальмов исследует историю посольств Китайской империи к приволжским калмыкам и посольств-паломничеств калмыков в Китай и Тибет. Следует согласиться с О.Н. Болдыревой, считающей, что в своих работах Н.Н. Пальмов подробно проанализировал роль Калмыцкого ханства во взаимодействии России с Китайской империей в XVIII в. [10, с. 19; 11, с. 60; 12, с. 204]. Отметим, что в анализе мотивации внешнеполитической активности калмыцкой элиты Н.Н. Пальмов всегда выделял и идеологическую составляющую. Буддийское паломничество, по Н.Н. Пальмову, являлось важнейшим, одобренным российским правительством, способом взаимодействия Калмыцкого ханства с Джунгарией, Китаем и Тибетом [13, с. 10]. Н.Н. Пальмов прослеживал, как отдельные паломнические поездки калмыцкой элиты в XVII - начале XVIII вв. становились поводом для системного межгосударственного взаимодействия. Так, паломничество-посольство Эрке-гецуля 1699 г. в Китай, по Н.Н. Пальмову, положило начало активному дипломатическому взаимодействию Калмыцкого ханства с Китайской империей в начале XVIII в. [13, с. 14]. Н.Н. Пальмов подробно описывал китайское посольство Тулишена 1712 - 1714 г. в Калмыцкое ханство, основной целью которого было заключение китайско-калмыцкого антиджунгарского военно-политического союза. Н.Н. Пальмов отмечал значительную роль буддийского духовенства в приеме посольства и проведении переговоров. Н.Н. Пальмов делает акцент на встрече китайских дипломатов 2 июля 1714 г. в Калмыцком ханстве буддийским духовенством, приближенным к хану Аюке [13, с. 25]. В ходе переговоров фактор интенсификации буддийского паломничества через «южный путь» в Тибет активно использовался китайскими дипломатами для мотивации антиджунгарского военно-политического союза с Калмыцким ханством [13, с. 18]. Переговоры о возможном участии калмыцкого войска в войне против Джунгарского ханства 7 июля 1714 г. с китайским посольством проводили калмыцкие ламы Аранджамбо, Самтан и Гева [13, с. 39].
Значительное внимание Н.Н. Пальмов уделил роли главы буддийской церкви Калмыцкого ханства в 1719-1736 гг. Шакур-ламы во внешней и внутренней политике. Отметим, что до Н.Н. Пальмова характеристику политической деятельности Шакур-ламы давал только В.М. Бакунин, бывший секретарем Калмыцких дел при Коллегии иностранных дел, непосредственным участником «калмыцкого медждоусобия» 20-х-30-х гг. XVIII в., в своей работе «Описания калмыцких народов» [14, с. 44-45].
Именно с появлением в Калмыцком ханстве Шакур-ламы, ставшего авторитетным священнослужителем и активным политиком, Н.Н. Пальмов связывает интенсификацию калмыцко-джунгарского взаимодействия в начале XVIII в. [13, с. 50]. С появлением Шакур-ламы в Калмыцком ханстве в 1719 г. Н.Н. Пальмов связывает так же и формирование в среде калмыцкой клерикальной и светской элиты первых проектов об откочевке на историческую родину для формирования военно-политического союза в поддержку тибетских буддийских иерархов [9, л. 3].
Большое внимание в своих исследованиях Н.Н. Пальмов уделил анализу подготовки, проведению и итогам паломнических поездок представителей калмыцкой аристократии в Китай и Тибет 1729 г. Н.Н. Пальмов оценивал роль клерикальной элиты ханства в подготовке паломничества как наиболее активную [13, с. 77]. Буддийское духовенство явилось инициатором и организатором паломничества 1729 г., возглавил делегацию второй человек в духовной иерархии ханства - представитель вдовы хана Аюки Дарма-Балы Намки-гелюнг [13, с. 79]. Н.Н. Пальмов в своих исследованиях определял политические цели паломничества, раскрывал и анализировал содержание переговоров калмыцких дипломатов и богдыхана Иньчжэня в Пекине [13, с. 83]. По Н.Н. Пальмову, главной целью паломничества калмыцкой делегации было утверждение сына хана Аюки - Галдан-Данжина в «ханском звании» Далай-ламой, после получения санкции китайского императора [14, с. 86].
Н.Н. Пальмов анализировал и участие буддийского духовенства в приеме китайского посольства 1731 г. в Калмыцком ханстве. Дипломатическую миссию Китайской империи 28 мая 1731 г. встречали в ханстве, в том числе и представители главы буддийского духовенства Калмыцкого ханства: Джап-Данба Дорджи, Гандаши, Алдар-Омбо, представлял интересы Церен-Дондука в переговорах с российским правительством непосредственно Шакур-лама [13, с. 153].
Н.Н. Пальмов отмечал, что при приеме китайских дипломатов у хана Церен-Дондука 5 июня 1731 г. переговоры вел непосредственно Шакур-лама [13, с. 164]. Пророссийская позиция первосвященника, всячески подчеркивавшего зависимость Калмыцкого ханства от Российской империи, отчасти предопределила ход и итог китайско-калмыцких переговоров. Калмыцкое ханство фактически отказало Китайской империи в заключении антиджунгарского военно-политического союза. В октябре 1732 г. китайское правительство, убедившись в политической зависимости Калмыцкого ханства от России, направляет «особый лист» императрице Анне Иоанновне, в котором просит направить калмыцкие войска на войну с Джунгарским ханством [13, с. 200].
В рамках исследования внешней политики Калмыцкого ханства Н.Н. Пальмов анализирует подготовку и ход паломничества-посольства в Тибет 1737 г., направленного главой Калмыцкого ханства Дондук-Омбо. Автор подчеркивает особое значение санкции Далай-ламы на ханское правление для калмыцкой политической традиции. По Н.Н. Пальмову, обладавший всей полнотой власти в ханстве Дондук-Омбо не считал себя ханом и не имел соответствующий титул в среде калмыцких владельцев и простолюдинов [13, с. 239]. Анализируя социально-политическую ситуацию в Калмыцком ханстве в период правления Дондук-Омбо (1735-1741 гг.), Н.Н. Пальмов приходит к выводу, что паломничество 1737 г., с помощью которого Дондук-Омбо пытался решить вопрос о престолонаследии, стало одним из поводов для политических кризисов 1738 и 1741 гг.[13, с. 240].
Значительное внимание буддийскому духовенству калмыков уделено Н.Н. Пальмовым и во второй части «Этюдов по истории приволжских калмыков». Так, Н.Н. Пальмов
впервые в отечественной историографии вопроса анализирует ход и проведение калмыцкого посольства в Тибет 1755 г., организованного как буддийское паломничество. Для получения правительственного разрешения на организацию паломничества наместник Калмыцкого ханства Дондук-Даши вел переписку с региональными и центральными властями с 1742 г. В переписке систематически упоминались представители буддийской церкви Калмыцкого ханства, участвовавшие в подготовке паломничества: Хошучи-Цойджип, Зоучи-гелюнг, Цаган эмчи-лама [15, с. 154, 167]. По мнению Н.Н.Пальмова, паломничество 1755 г. сыграло определяющую роль в истории Калмыцкого ханства. Н.Н. Пальмов приводит сведения, что именно посольство 1755 г. доставило в Калмыцкое ханство указание Далай-ламы об откочевке в Джунгарию в 1770-1771 гг. [15, с. 164].
В главе, посвященной беженцам на Нижнюю Волгу из погибшего под ударами войск Китайской империи в 1758 г. Джунгарского ханства, Н.Н. Пальмов одним из первых в калмыковедении приводит сведения о политической деятельности главы буддийской церкви Калмыцкого ханства в 1759 г., выходце из Джунгарии - Делек-ламе. Н.Н. Пальмов приводил сведения о том, что Делек-лама первоначально приобрел в Калмыцком ханстве значительный духовный и политический авторитет и признавался приволжскими калмыками хутугтой [15, с. 181]. Несмотря на высокий клерикальный статус, отношение к ламе в ханстве изменилось за несколько месяцев. Уже в ноябре 1759 г. Делек-лама был арестован по обвинению в святотатстве по приказу хана Дондук-Даши [15, с. 181]. После смерти хана Дондук-Даши 21 января 1761 г. в конфликт с главой клерикальной элиты ханства вмешался его сын - наместник Убаши. По просьбе Убаши Делек-лама был арестован и выслан из ханства [16, л. 35].
В третьей и четвертой части «Этюдов», в главах, посвященных «калмыцкому междоусобию», Н.Н. Пальмов впервые в калмыковедении подробно останавливается на роли калмыцкого первосвященника Шакур-ламы во внутренней политике ханства. По мнению Н.Н. Пальмова, Шакур-лама не сразу стал осуществлять самостоятельную политику, первоначально являясь представителем Аюки-хана на переговорах с оппозиционными владельцами. Так, в сентябре 1723 г. Шакур-лама по поручению Аюки-хана проводит переговоры с владельцем Дасангом, предотвратив нападение и разорение улусов владельца [17, с. 124]. После смерти хана Аюки 1 марта 1724 г. глава буддийской церкви активно вмешивается в междоусобную борьбу в ханстве, став одним из важнейших союзников правительства в среде калмыцкой элиты. Н.Н. Пальмов приводит сведения об активных контактах первосвященника с представителями правительства в калмыцких улусах в 1724 г.: с В.П. Беклемишевым, Д.Е. Бахметьевым, Р.С. Тургеневым, С.П. Шахматовым, А.И. Таракановым [17, с. 162-170, с. 184, с. 202]. А.В. Цюрюмов отмечает, что Шакур-лама, прибывший в ханство с «повелением» Далай-ламы об откочевке в Джунгарию, перешел в число сторонников пророссий-ской ориентации в связи с изменением политической ситуации в Центральной Азии в 20-е гг. XVIII в. [18, с. 19]. Н.Н. Пальмов отдельно останавливается на взаимодействии астраханского губернатора А.П. Волынского с Шакур-ламой. Н.Н. Пальмов отмечал особое отношение губернатора к ламе, которого А.П. Волынский рассматривал в качестве политического союзника Российского государства в ханстве. Лама, в свою очередь, активно выстраивал систему взаимодействия с российскими властями. Н.Н. Пальмов приводит сведения об обращении Шакур-ламы к А.П. Волынскому в мае 1724 г. для получения особой «царской грамоты», легитимирующей политическую деятельность первосвященника [17, с. 229]. На данном этапе Шакур-лама еще не был известен в правительственных кругах как активный политический деятель, в этой
связи персональной грамоты на его имя не существовало. Н.Н. Пальмов приводит сведения о подделке А.П. Волынским императорской грамоты Шакур-ламе для интенсификации взаимодействия с главой калмыцкого духовенства [17, с. 229]. По мнению Н.Н. Пальмова, астраханский губернатор выделял первосвященника из светской и духовной аристократии ханства. В частности подарки ламе от российского правительства в июле 1724 г. были значительно больше, чем другим калмыцким владельцам [17, с. 231]. Н.Н. Пальмов считал, что контакты российских региональных властей с Шакур-ламой активизируются в августе 1724 г. В главе «Распад оппозиции» Н.Н. Пальмов пишет о Шакур-ламе: «... влияние его было велико и он умел вести дела» [17, с. 267]. Активность и авторитет первосвященника позволили губернатору А.П. Волынскому поручить именно ламе обеспечение явки калмыцких владельцев на съезд, на котором предстояло привести к присяге нового наместника ханства.
Представляет значительный интерес описание Н.Н. Пальмовым встречи А.П. Волынского с буддийским духовенством ханства во главе с Шакур-ламой и Намки-гелюнгом 7 сентября 1724 г. в урочище у р. Сапуновки. На встрече обсуждались претенденты на пост наместника ханства [17, с. 295]. Разбирая дискуссию, произошедшую в ставке А.П. Волынского между Шакур-ламой и Намки-гелюнгом, представлявшими разные группировки в буддийском духовенстве ханства, Н.Н. Пальмов отмечал, что если в ламе он видел «. человека, готового служить правительству», то Намки-гелюнг представлял политические интересы вдовы хана Аюки - Дарма-Балы [17, с. 298]. Несмотря на политические споры, оба священнослужителя участвовали в обсуждении пунктов присяги будущего наместника Церен-Дондука 16 и 18 сентября 1724 г. Н.Н. Пальмов отмечал, что Шакур-лама и Намки-гелюнг активно защищали интересы Калмыцкого ханства на переговорах с астраханским губернатором [17, с. 310-311, с. 317].
По мнению Н.Н. Пальмова, А.П. Волынский добивался поддержки Шакур-ламы и на правительственном уровне. В пользу своего тезиса Н.Н. Пальмов приводил обращение астраханского губернатора в Коллегию иностранных дел от 27 ноября 1724 г., в котором А.П. Волынский просил допустить посланца ламы Дархан-Омбо к императорской аудиенции и наградить особо [17, с. 373].
Несмотря на то, что в своих исторических исследованиях Н.Н. Пальмов не ставил задачу систематического изучения буддийской церкви Калмыцкого ханства, в его работах впервые в калмыковедении охарактеризовано влияние буддийской идеологии и буддийского духовенства на политическую историю Калмыцкого ханства в XVII-XVIII вв. Значительным вкладом в изучение истории буддийской церкви калмыков стало исследование участия буддийского духовенства во внешней политике Калмыцкого ханства, участие представителей клерикальной элиты калмыков (Шакур-лама, Намки-гелюнг, Делек-лама) в социально-политическом взаимодействии со светской элитой ханства и Российским государством в XVIII в.
Список литературы
1. Сухова Н.Ю. Учитель и ученик: письма 1897-1914 гг., связующие А.А. Дмитриевского и Н.Н.Пальмова // Вестник Екатеринбургской духовной семинарии. -2015. - Вып. 4 (12). - С. 164-241.
2. Бадмаев Б.В. Становление профессора Н.Н. Пальмова как ученого-исследователя // Вестник Прикаспия: археология, история, этнология. 2013. № 4. С. 89-92.
3. Матвенов Е.Р. Организация и начало функционирования Калмыцкого краеведческого музея в 1921-1929 годы // Вестник института (ИКИАТ). - 2009. - № 2. - С. 111-114.
4. Джагаева О. А. О научной и педагогической деятельности профессора Н.Н. Паль-мова // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. - 2013. -№1. - С. 32 - 35.
5. Боликова Р.Б. Становление архивной службы в Калмыкии в период 1918-1934 гг. // Великая Российская революция в судьбах народов Юга России: материалы всероссийской научной конференции (с международным участием), посвященной 100-летию революции 1917 года. - Элиста: Калмыцкий научный центр Российской академии наук, 2017. - С. 179-189.
6. Ученые-исследователи Калмыкии (XVII-начало XX вв.): Библиографический указатель. Элиста: Калмыцкое книжное издательство, 2006. - 251 с.
7. Пальмов Н.Н. Очерк истории калмыцкого народа за время его пребывания в пределах России. - Астрахань: Калмгосиздат, 1922. - 139 с.
8. Национальный архив Республики Калмыкия (НАРК). Ф. Р-145. Оп. 1. Д. 361.
9. НАРК. Ф. Р-145. Оп. 1. Д. 333.
10. Болдырева О.Н. Н.Н. Пальмов о роли Калмыцкого ханства в восточной политике России в XVIII веке // Вестник Дагестанского государственного университета. - 2013. -№ 4. - С. 14-20.
11. Болдырева О.Н. Отношения Калмыцкого ханства с Китаем в начале XVIII века (мнение Н.Н. Пальмова) // Наука и современность. - 2012. - № 16. - С. 60 - 63.
12. Болдырева О.Н. Взгляд Н.Н. Пальмова на взаимоотношения Калмыцкого ханства с Джунгарским ханством и Китаем в начале XVIII века // Сборники конференций НИЦ Социосфера. - 2012. - № 15. - С. 204-205.
13. Пальмов Н.Н. Этюды по истории приволжских калмыков. - Астрахань: Изд-во Калмоблисполкома, 1926. - Ч. I. - 260 с.
14. Бакунин, В.М. Описание калмыцких народов, а особливо из них торгоутского и поступков их ханов. - Элиста, 1995. - 158 с.
15. Пальмов Н.Н. Этюды по истории приволжских калмыков. - Астрахань: Изд-во Калмоблисполкома, 1927. - Ч. II. - 231 с.
16. НАРК. Ф. Р-145. Оп. 1. Д. 429.
17. Пальмов Н.Н. Этюды по истории приволжских калмыков. - Астрахань: Изд-во Калмоблисполкома, 1929. - Ч. III-IV - 391 с.
18. Цюрюмов А.В. К истории отношений Калмыцкого ханства и Китая в первой половине XVIII века // Каспийский регион: политика, экономика, культура. - 2017. -№ 1. - С. 15 - 21.
