CC BY
50
А. С. Макарычев, А.А. Сергунин
«МЯГКАЯ СИЛА» В ДЕЙСТВИИ: ГЕРМАНИЯ И КАЛИНИНГРАД
Макарычев Андрей Станиславович - доктор исторических наук, профессор, Свободный университет Берлина.
Сергунин Александр Анатольевич - доктор политических наук, профессор, Санкт-Петербургский государственный университет.
Концепция «мягкой силы», сначала появившаяся как «побочный продукт» теории «комплексной взаимозависимости», а затем приобретшая самостоятельный статус в работах известного американского политолога Дж. Ная [13], привлекает все большее внимание как ученых, так и политиков. Следует отметить, что эта концепция появилась в конкретных исторических условиях (а именно: после окончания «холодной войны») и стала ответом неолиберальной политической мысли на вызовы новой эпохи. В частности, потребовалось пересмотреть само понятие «сила» и способы ее использования в современных международных отношениях. На передний план вышли не военно-силовые методы, а сотрудничество между разными странами в экономике, экологии, культуре и других областях. В свою очередь, это повлекло за собой радикальный пересмотр подходов к обеспечению национальной и международной безопасности, и акцент стал опять-таки делаться на ее «мягких», а не «жестких» аспектах [6; 9].
Мировое политико-академическое сообщество неоднозначно среагировало на появление и практическое использование концепции «мягкой силы». Для одних школ внешнеполитической мысли серия «цветных революций» на постсоветском пространстве и Арабском Востоке - живое воплощение этой стратегии. Для других «мягкая сила» - это тот инструментарий, с помощью которого наиболее развитые государства и интеграционные объединения (ЕС) стараются трансформировать окружающее их пространство («соседство» в терминологии ЕС), «подтянуть» их до своего уровня развития и создать вокруг себя зону стабильности и безопасности.
Как это ни парадоксально, но США (родину концепции «мягкой силы») вряд ли можно назвать наиболее удачным примером «мягкой силы». Во внешней политике этой страны слишком сильны пережитки «имперского» поведения «единственной сверхдержавы», еще не пережившей до конца триумф своей победы в «холодной войне» [4; 5]. Зато такие страны, как ФРГ или Япония (или даже некоторые малые страны типа Финляндии или Швеции), можно назвать гораздо более удачными примерами стратегии «мягкой силы». Именно они демонстрируют, с одной стороны, наибольшую приверженность этой концепции, а с другой - многообразие форм и методов реализации «мягкой силы». К активному использованию «мягкой силы» их побуждает привычка полагаться в своей внешней политике не на военно-силовые, а на экономические и социокультурные инструменты. Для них также характерно стремление строить свой международный курс в многоплановом формате, опираясь не столько на одностороннюю, сколько на многостороннюю дипломатию.
В этом заключается принципиальное отличие политики европейских государств (включая ФРГ) от российской. Москва предпочитает двусторонний формат отношений с влиятельными европейскими державами (ФРГ, Франция, Италия) диалогу с ЕС как наднациональной организацией.
Германия же, наоборот, старается всячески избежать «индивидуального» (отдельного от общего для ЕС) внешнеполитического курса, в котором были бы явно обозначены ее национальные интересы. Берлин боится обвинений в возрождении «германского империализма» (прежде всего, со стороны своих же «коллег» по ЕС). Поэтому даже там, где ФРГ явно имеет существенные интересы (национального характера), она старается облечь свои действия в рамки многосторонних форматов («Восточное партнерство» ЕС, Стратегия ЕС в регионе Балтийского моря, Совет государств Балтийского моря (СГБМ), «триалог» ФРГ-РФ-Польша и пр.)1. Тот же Мезебергский процесс, несмотря на то что он имеет двусторонний характер ФРГ-РФ, был инициирован Берлином по согласованию с Брюсселем и в надежде, что к нему присоединятся другие партнеры по ЕС.
Поэтому если Россия желает подлинного партнерства с ЕС для решения собственных задач модернизации и обеспечения безопасности, то не существует альтернативы развитию многосторонних форматов взаимодействия с ЕС, в которых отдельные, наиболее влиятельные государства (прежде всего, Германия) могли бы играть роль координатора общеевропейской позиции в отношении Москвы2.
1. О различных форматах российско-германских отношений см. подробней: [2].
2. Об эволюции отношений ЕС—Россия в рамках концепции «общих пространств» см. подробнее: [7; 15].
В этой связи важное значение имеет анализ возможностей формирования совпадающих (либо накладывающихся друг на друга) институциональных пространств между Россией и Германией. Эти пространства будут неизбежно сочетать в себе зоны конкуренции и сотрудничества. Регион Балтийского моря (далее: РБМ) и, прежде всего Калининградская область (далее: КО), сохраняющая потенциал «пилотного региона», могут служить примерами подобной «многоформатной» политики, в рамках которой ФРГ довольно успешно реализует стратегию «мягкой силы».
В рамках данной статьи мы постараемся рассмотреть те инструменты и институциональные механизмы «мягкой силы», которые Берлин использует в своей политике в отношении КО. В данном случае методы немецкой дипломатии «мягкой силы» проявляются особенно ярко. Изучив их, можно понять логику и методы действия ФРГ как в отношении других регионов России, так и стран, входящих в зону «совместного соседства».
Экономические аспекты «мягкой силы»
Безусловно, среди прочих инструментов «мягкой силы» экономические методы являются наиболее значимыми и эффективными, хотя и не единственными. Экономическая привлекательность международного партнера (как источника инвестиций и передовых технологий, торгового партнера и пр.) -важнейшее условие как самого существования «мягкой силы», так и ее эффективного использования. Берлин в полной мере применял экономические инструменты для укрепления своих позиций в КО.
Немецкие инвестиции в экономику КО. Как известно, иностранные инвестиции (прямые и портфельные) являются важным внешним фактором развития экономики страны или - в нашем случае - региона. Так, прямые иностранные инвестиции способствуют развитию новых технологий, повышению квалификации персонала, инновациям в менеджменте, а также развитию вспомогательных отраслей промышленности и вспомогательных служб. Портфельные инвестиции также обладают положительным эффектом, так как предполагают участие иностранных партнеров в управлении производством, которое несет с собой более высокую культуру менеджмента, большую прозрачность деятельности компаний, сужение поля для коррупционных практик. В стратегическом плане сотрудничество в сфере портфельных инвестиций может дать дополнительные или побочные положительные результаты: новые инвестиции, более эффективное руководство, оправданную маркетинговую стратегию и более прибыльный сбыт продукции как за границу, так и (в случае с КО) на основную территорию России.
Однако в случае с немецкими инвестициями в КО все складывалось далеко не просто. В 1990-е годы, когда соседи КО испытывали нехватку
свободного капитала, ФРГ безусловно лидировала по объему иностранных инвестиций в экономику области. Однако в 2000-ные годы ФРГ уступила место другим инвесторам. Превысив 20% в 1990-х годах, доля ФРГ в прямых иностранных инвестициях снизились до 12,6% в 2001 г., продолжала оставаться примерно на том же уровне в 2002-2004 гг. К 2004 г. такая «мощная инвестиционная держава», как Кипр стал бесспорным лидером, предоставив 40% инвестиций. ФРГ занимала уже только второе место (12,5%) [1, с. 8384]. Затем наступил еще более резкий спад.
В 2011 г. по числу компаний, учрежденных иностранными юридическими лицами, ФРГ опустилась на четвертое место, уступив Литве, Кипру и Польше3. Объем инвестиций, поступивших из Германии в КО в этом году, составил менее 4% всех накопленных иностранных инвестиций, и по этому показателю она оказалась лишь на девятом месте4.
По мнению экспертов, такие колебания в сфере инвестиционного лидерства - нередкое явление, так как общая сумма инвестиций в экономику КО довольно умеренна и один-два крупных проекта могут существенно изменить статистику [1, с. 83].
Еще один фактор, неблагоприятно сказавшийся на немецких инвестиционных позициях в регионе, - это приход «реэкспортного» российского капитала из офшорных зон и соседних с КО стран. Специалисты небезосновательно считают, что под «маской» кипрского, польского, литовского, швейцарского и прочего капитала в КО приходит вывезенный разными путями (в том числе незаконными) из России капитал [1, с. 83-84; 16]. К сожалению, такой капитал не способствует появлению новых технологий, повышению качества менеджмента и борьбе с коррупцией, т.е. не оказывает положительного влияния на модернизацию региональной экономики.
Для немецких же инвесторов приход такого капитала послужил тревожным сигналом: для них это означало, что региональные власти (тогдашний губернатор КО Г. Боос) весьма неразборчивы в источниках получения инвестиций, им все равно, какого «качества» капитал приходит в область. Конкурировать же с капиталом полукриминального характера (да еще и пользовавшимся явной поддержкой регионального руководства) немецкие инвесторы не собирались.
В то же время, если посмотреть на качество немецких инвестиций (в частности, на их отраслевую структуру), то мы увидим, что в отличие от «бабочек-однодневок», к которым относятся многие предприятия с иностранным капиталом и которые нацелены на получение быстрой выгоды (неважно
3. http://www.gov39.ru/inostrannye-investicii/
4. http://www.biztass.ru/news/one/26986
в какой сфере деятельности), немецкий капитал ориентирован на занятие ключевых позиций в стратегических отраслях региональной экономики -промышленности, энергетике, строительстве и транспорте.
Одним из наиболее важных и успешных инвестиционных проектов является сотрудничество компании BMW с предприятием «Автотор». Проект BMW с «Автотором» был запущен еще в 1997 г. и, несмотря на кризис 1998 г., уже в августе 1999 г. в Калининграде началась сборка баварских автомобилей. Мощности «Автотора» по сборке машин марки BMW составляют 37 тыс. штук в год. На заводе внедрены самые передовые технологии автомобильного производства и системы управления качеством5.
Проект с BMW послужил толчком к созданию на базе «Автотора» целого автомобильного кластера в КО. По данным регионального Министерства промышленности, в 2011 г. «Автотор» выпустил более 222 тыс. автомобилей, что составило более 15% российского производства автомобилей. Планы по развитию кластера включают строительство 21 нового завода, создание 20 тыс. новых рабочих мест и строительство специального городка на 2030 тыс. жителей для работников этих предприятий6. К 2020 г. планируется увеличить суммарное производство автомобилей до 350 тыс. в год7.
Руководство КО уверено, что в ближайшие годы ситуация с немецкими инвестициями изменится в лучшую сторону. Правительство КО совместно с ведущими консалтинговыми компаниями в области стратегического планирования провело большую работу по определению приоритетов экономического развития региона. При губернаторе работает Совет по размещению инвестиций, который помогает бизнесменам получать все необходимые разрешения и согласования в режиме «одного окна», минуя административные барьеры. Кроме того, региональные власти помогают инвесторам в подборе земельных участков для открытия производств.
Отражением более грамотной инвестиционной политики КО стало оживление интереса германских инвесторов к различным проектам в области. Немецкие инвесторы, например, готовы вложить 2 млрд. евро в энергетику КО, в частности в строительство пяти ТЭЦ на угле и торфе. Одна из основных целей проекта - диверсификация топливного баланса региона. Если он будет реализован, область до 50% сократит зависимость от монотоплива -
5. http://www. avtotor.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=l 17<emid= 519
6. http://www.spb.hk24.ru/ru/novosti/v_kaliningradskoy_oblasti_otkroyutsya_echshyo_ neskolko_avtozavodov
7. http://www/investinrus.com/?page_id=1 73
газа (доля которого в настоящее время составляет 98%), что повысит энергетическую безопасность эксклавной области8.
Правда, неясно, как этот проект будет согласовываться с планами строительства Балтийской атомной станции в КО, ввод которой намечен на 2016 г. Помимо того, что возникнет проблема со сбытом избыточной электроэнергии (такого количества энергии область просто не в состоянии потребить даже с учетом развивающихся производств), неясно, как на такую «комбинацию» двух проектов среагируют немецкие инвесторы. Как известно, после катастрофы в Фукусиме 2011 г., ФРГ приняла решение постепенно закрыть собственные АЭС и не поддерживать строительство новых где бы то ни было.
В результате позитивных сдвигов в инвестиционной политике региона улучшились рейтинговые показатели КО. В 2011 г. область заняла седьмое место в рейтинге инвестиционной привлекательности российских регионов, составленном на основе опроса немецких компаний, работающих в РФ9. Подобные рейтинги хотя и не всегда точно отражают инвестиционную обстановку и возможности конкретного региона, все же являются важным психологическим фактором для потенциальных инвесторов в принятии решения «за» или «против» того или иного инвестиционного проекта.
Внешняя торговля. В 1990-е годы товарооборот КО с ФРГ был небольшим по объему. Однако в 2000-е годы он значительно увеличился (за исключением кризисного 2009 г.), преимущественно за счет импорта из Германии узлов и деталей для сборки автомобилей, промышленного и сельскохозяйственного оборудования, мясопродуктов и других потребительских товаров. В экспорте области в ФРГ преобладают нефтепродукты и рапс. Конечно, подобная структура товарооборота далека от идеала, но сам по себе факт, что торговля между КО и ФРГ развивается весьма динамично (и это на фоне глобального финансово-экономического кризиса и кризиса еврозоны), заслуживает позитивной оценки.
В последние годы ФРГ является безусловным лидером в торговле с КО. Так, в 2010 г. ведущими странами - партнерами КО стали ФРГ (17,5%), КНР (10,5) и Словакия (9,6%) (см. диагр. 1). В 2011 г. ФРГ сохранила свои лидирующие позиции: ее доля в экспорте КО составила 14,2% и в импорте -18,5%10.
8. http://www.kaliningrad-rda.org/index.php?option=com_content&view=article&id= 69:-2-&catid=I2:20I0-04-05-08-40-05&Itemid=I2
9. http://rugrad.eu/news/527612
10. http://minprom.gov39.ru/foreign_economiс/пdex.php
Диаграмма 1
ДОЛЯ КРУПНЕЙШИХ ТОРГОВЫХ ПАРТНЕРОВ КО В ОБЩЕМ ОБЪЕМЕ ТОВАРООБОРОТА ОБЛАСТИ (2010)11
Германия - 17,5%; Китай - 10,5%; Словакия - 9,6%; Корея -
9,6%; Польша - 8,4%; Бразилия - 4,4%; США - - 4,1%; Литва -
3,1%; Нидерланды - 3,0%; Франция - 3,0%; П. арагвай - 2,6%;
прочие - 24,2%
Сотрудничество в сфере экологии
ФРГ активно участвует в продвижении экологических проектов в КО как в двустороннем, так и многосторонних форматах. Так, традиционным стало проведение Дней экологии в Калининграде при поддержке Берлина. Например, в рамках подобного мероприятия, проходившего 23-24 октября 2012 г., были рассмотрены вопросы обращения с бытовыми и опасными отходами, коммунального водоснабжения и водоотведения, создания международных биосферных резерватов и перспективы сотрудничества между КО, Литвой и Польшей в отношении охраняемых приграничных территорий, а также проведение не наносящих ущерба окружающей среде матчей ЧМ по футболу 2018 г. в Калининграде12.
Университеты из Калининграда и ФРГ все активнее включаются в экологическое сотрудничество. Так, в настоящее время Балтийский федеральный университет (БФУ) имени И. Канта участвует в трех крупных экологических проектах при поддержке немецких партнеров [10, с. 46].
11. http://minprom.gov39.ru/foreign_economic/index.php
12. http://www.kaliningrad.diplo. de/Vertretung/kaliningrad/ru/Startseite.html
В рамках программы ЕС-РФ «Партнерство для модернизации» немецкие специалисты участвуют в проведении серии семинаров по энергосбережению в КО. Сходные по смыслу мероприятия с участием немецких экспертов проводятся и под эгидой Совета государств Балтийского моря [11, с. 54]. ФРГ оказывает помощь СГБМ и Хельсинкской комиссии (организации, занимающейся вопросами охраны окружающей среды в РБМ) в развитии экологического туризма в КО (особенно на Куршской косе) [12, с. 30-31].
Гуманитарные измерения > мягкой силы»
В соответствии с концепцией «мягкой силы», наряду с экономическими инструментами, не менее эффективными могут быть и социокультурные методы воздействия на объект влияния. Развитие гуманитарных контактов в сфере образования и науки, искусства, спорта, молодежной политики, поддержка этнических и религиозных меньшинств и так называемая «символическая политика» (направленная на закрепление в массовом сознании определенных символов и стереотипов культурно-исторического характера) - вот далеко не полный арсенал методов неэкономического характера стратегии «мягкой силы». Рассмотрим, как ФРГ использовала «гуманитарный» инструментарий в продвижении своих интересов в КО.
Образование и наука. Берлин уделяет огромное значение научно-образовательной политике в КО, по сути дела, ставя перед собой амбициозную задачу превратиться в основного партнера региона в этой области.
Лидером в образовательной сфере, безусловно, является Германская служба академических обменов (ДААД), которая предоставляет потенциальным участникам ее программ самые различные возможности, варьирующиеся от языковых курсов до включенного обучения в немецких университетах, от обучения в аспирантуре в ФРГ до прохождения российскими преподавателями и учеными кратко- и долгосрочных научных стажировок в академических учреждениях Германии13. ДААД имеет свое представительство в Калининграде, а ряд его сотрудников работает в качестве преподавателей в БФУ, где они не только преподают немецкий язык, но и выполняют функции консультантов для студентов и преподавателей, желающих принять участие в одной из программ службы.
По примеру американских программ международных обменов ДААД создала сеть из бывших выпускников своих программ, куда входят российские ученые и выпускники, получившие высшее образование, а также лица, занимавшиеся исследовательской или преподавательской деятельностью в Германии. Для поддержания контактов с выпускниками германских универ-
13. http://www.daad-kaliningrad.de/
ситетов и их контактов между собой ДААД создала специальный онлайновый портал14, в работе которого калининградские выпускники программ ДААД принимают самое активное участие.
Несомненно, лидером в научно-образовательном сотрудничестве с ФРГ является БФУ. Он имеет 15 договоров о двустороннем партнерстве с вузами и институтами Германии.
Каждый семестр десять граждан ФРГ обучаются в БФУ по различным направлениям подготовки. Более 50 человек ежегодно принимают участие в курсах русского языка, летних / зимних школах, конференциях, семинарах и полевых практиках. В то же время свыше 30 студентов и аспирантов БФУ каждый семестр проходят обучение в вузах и научных центрах ФРГ. Более 50 человек ежегодно принимают участие в языковых курсах, летних / зимних школах, конференциях и семинарах в Германии [10, с. 45].
Характерно, что в своем сотрудничестве с университетами КО немецкая сторона предпочитает действовать не столько в двустороннем, сколько многостороннем формате. Так, инициатива «Триалог», предполагавшая создание научно-образовательной «площадки» между БФУ, немецким и польским университетами, стала логичным развитием опыта сотрудничества БФУ с Европейским университетом «Виадрина» (г. Франкфурт-на-Одере) [10, с. 45]. Вместе с тем необходимо отметить, что хотя программа академических обменов ЕС «Эразмус Мундус» нацелена на обучение студентов из России (и других стран мира) в различных странах Европы, студенты из Калининграда направляются на обучение преимущественно в немецкие университеты-партнеры калининградских вузов.
Не менее интересно и следующее обстоятельство. В БФУ в 1990-2000-е годы реализовывался проект «Еврофакультет», на котором шла подготовка специалистов по юридическим и экономическим направлениям. Этот проект осуществлялся под эгидой СГБМ, и основные преподавательские кадры из числа иностранцев «поставлялись» из стран Северной Европы. К настоящему времени проект завершен, но «выжило» и получило продолжение только одно из направлений деятельности «Еврофакультета» - юридическое, в котором наиболее деятельное участие принимали немецкие партнеры БФУ. Именно их усилиями и ведется сейчас работа по созданию Российско-германского юридического института на базе БФУ.
Весьма значима роль немецких партнеров и в реализации проекта «БШИ: Создание Центра ЕС в БФУ им. И. Канта». Согласно имеющимся планам, Центр ЕС намерен развиваться как экспертная и аналитическая «площадка», создающая условия для профессионального общения представи-
14. http://www.alumniportal-deutschland.org/en/start-page. html
телей самых разных профессиональных сообществ. Казалось бы, в поддержке этой инициативы были бы заинтересованы, прежде всего, общеевропейские структуры (в частности, Еврокомиссия). Однако именно немецкие партнеры БФУ играют ведущую роль в реализации данной инициативы. Проект также был поддержан Генконсульством ФРГ в Калининграде [10, с. 45-46].
Молодежная политика. Следует отметить, что молодежный обмен между Россией и ФРГ является предметом специального межправительственного соглашения от 21 декабря 2004 г. Калининградские школы, университеты и самодеятельные молодежные организации принимают самое активное участие в молодежных обменах.
Для продвижения молодежного сотрудничества в КО Берлин использует две основные организации.
• Международная служба молодежного обмена и посещений Федеративной Республики Германии (IJAB) - федеральный центр международной молодежной политики и соответствующей информационной деятельности. В целях содействия интенсификации германо-российских молодежных обменов эта служба ведет мониторинг реализуемых проектов и регулярно информирует на своем сайте о существующих возможностях обмена.
• Служба педагогических обменов (PAD). Ее задачей является содействие развитию международных обменов в области школьного образования, прежде всего контактов между учителями иностранных языков. Приоритетом для нее является содействие распространению немецкого языка как иностранного за рубежом15.
Сотрудничество в сфере культуры. Это сотрудничество носит многопрофильный характер.
• Регулярное проведение дней Германии в КО при поддержке посольства ФРГ в Москве и Генконсульства ФРГ в Калининграде.
• Спектакли немецких театров на сценах местных театров.
• Проведение художественных выставок немецкими партнерами.
• Лекции и выступления немецких научных деятелей, писателей и творческой интеллигенции в учебных и культурных учреждениях КО.
Помимо этого, российские и немецкие эксперты ведут совместную работу по восстановлению значимых объектов культурного наследия в КО [10, с. 44].
Особое внимание Берлин уделяет изучению местным населением (особенно молодежью) немецкого языка и культуры. Именно на это нацелены
15. http://www.kaliningrad.diplo.de/Vertretung/kaliningrad/ru/06/Schueler_und_Jugend austausch/_Schueler_und_Jugendaustausch.html
культурно-образовательные проекты Института Гёте, который весьма активно действует в КО.
Интерес к немецкой истории, экономике и культуре отражает, например, тот факт, что примерно 3 тыс. студентов и аспирантов БФУ изучают немецкий язык. Более эффективной реализации языковых программ способствует работа лекторов ДААД, которые более десяти лет работают в БФУ. Ежегодно на базе университета более 25 человек сдают экзамен на знание немецкого языка TestDAF [10, с. 45-46].
Помимо этого, в Калининградском техническом университете Европейский институт имени Клауса Менерта предлагает магистерскую программу по европейским исследованиям на немецком языке.
Генконсульство ФРГ в Калининграде оказывает особую поддержку средней школе № 32 и двум местным лицеям, в которых учащиеся проходят углубленное изучение немецкого языка. Консульство каждые полгода проводит «круглые столы» для учителей и преподавателей немецкого языка и один раз в год - День немецкого языка. В сентябре 2011 г. в проведении этого дня приняли участие около 1 тыс. человек16.
Поддержка немецкого национального меньшинства в КО. В области имеется небольшая немецкая община. Проживающие в регионе немцы - по большей части мигранты, прибывшие из других субъектов РФ и ближнего зарубежья в 1990-е и 2000-е годы. Если в 1989 г. численность проживающих в области немцев составляла всего 1,3 тыс. человек, то в 2002 г. - уже 8,3 тыс. [3]17. Более половины из них (4,7 тыс.) проживали в сельской местности. Многим из тех, кто ведет фермерское хозяйство, оказывается финансовая помощь со стороны немецких организаций. Как подчеркивает Генконсульство ФРГ в Калининграде, оказание содействия и поддержки немецкому меньшинству входит в задачи германских дипломатических представительств в РФ18.
На территории области активно действуют неправительственные организации, оказывающие помощь местным российским немцам в вопросах поддержки изучения немецкого языка и культуры и способствующие развитию гуманитарных контактов. Ведущей организацией подобного рода является Немецко-русский дом (НРД). Его основная цель - помощь российским гражданам немецкой национальности, а также всем жителям КО, заинтересованным в сотрудничестве с ФРГ. Он работает более 15 лет под руководством
16. http://www.kaliningrad. diplo.de/contentblob/3494344/Daten/2I87880/Grusswort_Fen-ster_RunderTisch_5April20I2.pdf
17. По неофициальным данным, в КО проживают около ^ тыс. немцев [8].
^. http://www.kaliningrad.diplo.de/Vertretung/kaliningrad/ru/06/Deutsche_Minderheiten/ Deutsche_Minderheiten.html
Немецкого общества по международному сотрудничеству, финансируется из бюджета ФРГ, а его деятельность непосредственно координируется Генконсульством ФРГ в Калининграде19.
Основные формы деятельности НРД включают: языковые курсы; молодежное сотрудничество; клубы и группы по интересам; мероприятия культуры (концерты, театральные вечера, выставки); конференции и семинары; услуги по приему туристических групп20.
Деятельность ряда организаций немецкой общины вызывала в недавнем прошлом озабоченность как алармистски настроенных кругов, так и официальных властей КО. Так, в начале 2000-х годов имел место скандальный инцидент с фирмой ООО «ГСТ», созданной в 1993 г. и занимавшейся строительством жилья и сельским хозяйством для нужд этнических немцев, переехавших в поселок Ясная Поляна Нестеровского района из Казахстана и Киргизии и ставших гражданами России. Был установлен факт связи учредителей и руководителей этого предприятия с прусскими землячествами и неонацистскими организациями в ФРГ. В результате в 2001 г. семи иностранным гражданам по представлению калининградского УФСБ был закрыт въезд в РФ [8]. Впоследствии страсти вокруг деятельности немецкой общины КО поутихли; обвинения в том, что она является «пятой колонной» Германии в регионе, практически исчезли из местных и центральных российских СМИ.
Религиозная политика. Наряду с немецким этническим меньшинством, ФРГ поддерживает и небольшую Евангелическо-лютеранская общину КО21. Принципиальная позиция руководства общины - не заниматься прозелитиче-ской деятельностью в регионе, дабы не вызывать недовольство доминирующей в области Русской православной церкви. И тем не менее эта община не избежала обвинений со стороны некоторых алармистски настроенных публицистов в том, что она способствует «ползучей» экспансии Германии в регионе [8].
«Символическая» политика. Стратегия «мягкой силы» включает в себя и множество «нематериальных» инструментов, один из которых - «политика символов», по большей части связанная с манипулированием исторической памятью и историко-культурным наследием того или иного народа или региона.
Так, для ФРГ важно, чтобы именно на земле бывшей Восточной Пруссии произошло хотя бы виртуально-символическое примирение русского и немецкого народов. В этом плане большое общественно-политическое значение имеет совместная работа по поиску военных захоронений времен Второй ми-
19. http://www.drh-k.ru/who-rus. htm
20. http://www.drh-k.ru/act-rus. htm
21. http://www.propstei-kaliningrad. info/
ровой войны и уходу за воинскими мемориалами. Генконсульство ФРГ в Калининграде выпустило специальную памятку по уходу за военными захоронениями22. В российском проекте «Вахта памяти» по розыску воинских захоронений участвуют поисковые организации из России и ФРГ. Народный союз Германии по уходу за военными захоронениями при содействии ассоциации «Военные мемориалы» продолжает перезахоронение останков, погибших в годы войны, и оборудование девяти кладбищ в КО [10, с. 44-45].
Любопытна тактика немецких официальных и частных лиц в вопросах исторической топонимики. При упоминании того или иного населенного пункта КО в публикациях или устных выступлениях представителей ФРГ обязательно приводится его прежнее (немецкое) название. С молчаливого одобрения Берлина в местных электронных и печатных СМИ регулярно возникают дискуссии о переименовании Калининграда (возвращения старого названия Кёнигсберга или нахождения «нейтрального» нового имени - Кан-тоград, Балтоград и пр.). Характерно, что в сознании жителей самого региона еще с советских времен прочно закрепилось неформальное название города «Кёниг».
Присвоение бывшему Калининградскому госуниверситету имени И. Канта, ректора Кёнигсбергского университета и великого немецкого философа, также является актом «символической политики», призванным подчеркнуть преемственность университетской культуры города и одновременно отдать дань уважения этой знаковой фигуре. Отметим, что и название университетского домена отражает эту тенденцию - kantiana.
То, что «символическая политика» дает определенные плоды, с удовлетворением отмечается официальными представителями ФРГ. По словам генконсула ФРГ в Калининграде А. Фенстера, «с разносторонними интенсивными отношениями Германии и Калининградской области соотносится и выраженная прозападная ориентация населения Калининградской области, которая распространяется, наряду с соседними Польшей и Литвой, в значительной степени и на Германию и преследует экономические интересы»23. Если добавить к этому тот факт, что за последние 20 лет в КО выросло целое поколение молодежи, которая регулярно выезжает в сопредельные страны (включая ФРГ), но никогда не была в основной части России, т.е. все основания задуматься о реальной идентичности населения региона.
22. http://www.kaliningrad.diplo. de/Vertretung/kaliningrad/ru/06/Seite_Kriegsgr_C3_ A4berf_C3_BCrsorge.html
23. http://www.kaliningrad.diplo. de/contentblob/3494344/Daten/2187880/Grusswort_ Fenster_RunderTisch_5April2012.pdf
Институциональные механизмы
В предшествующих разделах статьи уже были названы основные институты и программы, с помощью которых ФРГ реализует стратегию «мягкой силы» в КО. Постараемся систематизировать их с тем, чтобы наглядней представить, как выстраивается институциональный «стержень» германской политики в регионе.
В двустороннем формате действуют:
• дипломатические учреждения ФРГ (Посольство Германии в Москве и Генконсульство ФРГ в Калининграде);
• немецкие земли и города, с которыми КО связывают официальные соглашения;
• организации немецкого бизнеса (торговые палаты Гамбурга и Киля, Русско-немецкая торговая гильдия Гамбурга и пр.);
• индивидуальные немецкие компании, ведущие проекты в КО (BMW и пр.);
• немецкие образовательные и научные учреждения (партнерские вузы калининградских университетов, ДААД, Институт Гёте, Служба педагогических обменов и пр.);
• организации немецкой общины, пользующиеся поддержкой правительства ФРГ (НРД и пр.);
• различные культурные, религиозные, военно-мемориальные, спортивные и молодежные организации и ассоциации.
ФРГ также использует существующие многосторонние форматы для работы в КО. Это:
• Стратегия ЕС в РБМ (в ее рамках ФРГ курирует ряд проектов, имеющих отношение к КО);
• «Северное измерение» (германское правительство, частные компании и банки участвуют в ряде российско-европейских «партнерств», охватывающих КО);
• СГБМ (в период германского председательства в Совете была учреждена специальная программа развития юго-восточной части Балтики (SouthEastern Baltic Area - SEBA), которая в основном ориентирована на КО -модернизацию региональной экономики, развитие транспортной и логистической инфраструктуры, внедрение систем энергосбережения, охрану окружающей среды и развитие экологического туризма [14];
• организации и ассоциации субнациональных акторов РБМ (например, Субрегиональное сотрудничество государств Балтийского моря, Союз балтийских городов, Балтийский фонд развития, Форум Балтийского моря и пр.);
• международные организации бизнеса (Ассоциация иностранных инвесторов в Калининградской области, Ассоциация торговых палат Балтийского моря и пр.);
• международные университетские структуры (Балтийский университет).
* * *
Итак, с помощью различных инструментов и механизмов «мягкой силы» ФРГ удалось существенно укрепить свои позиции в различных сферах экономической и социокультурной жизни КО. Особенно заметно немецкое влияние в экономике и внешней торговле области, образовании и культуре.
ФРГ сумела создать разветвленный институциональный механизм взаимодействия с КО, включающий в себя различные уровни и форматы (двусторонний и многосторонний), а также типы участников (правительственные и неправительственные). Наиболее эффективными проводниками германского влияния являются Генконсульство ФРГ в Калининграде, немецкий бизнес, а также культурно-образовательные структуры ФРГ и организации немецкой общины КО.
На основании проведенного анализа можно сделать следующие выводы более общего порядка. Во-первых, в комплексе германо-российских отношений важное место по-прежнему занимают российские регионы.
Во-вторых, именно на региональном уровне инструменты и механизмы «мягкой силы» получают наибольшее развитие, поскольку они оказываются относительно автономны от флуктуаций «высокой политики» и составляют самостоятельный вектор двухстороннего сотрудничества, часто облекаемого -по инициативе ФРГ - в многосторонние форматы.
В-третьих, вся совокупность внешне деполитизированных форм сотрудничества, описанная нами, дает тем не менее важные политические эффекты. Именно благодаря присутствию в регионах России целого ряда влиятельных экономических акторов и неправительственных организаций в ФРГ формируется и поддерживается мощное лобби, выступающее коллективным адвокатом крупных проектов сотрудничества с Россией, ориентированного не столько на ценностный подход к германо-российским отношениям, сколько на соблюдение интересов германского делового сообщества. В частности, такой позиции придерживается Восточный комитет германской экономики.
Другим примером взаимосвязи между проектами, реализуемыми на региональном уровне, и внешней политикой ФРГ является идея германо-польско-российского «триалога»: она находит свое выражение как в образовательных и экспертных проектах, так и в попытках превратить «триалог» в политическую «площадку» для лидеров трех стран.
С нашей точки зрения, сама концепция «мягкой силы», реализуемая ФРГ в РБМ в целом и в КО в частности, позволяет найти точки соприкосновения между нормативными задачами внешней политики и вполне утилитарными целями. С одной стороны, само внедрение немецкой деловой культуры оказывает нормативный эффект в виде распространения успешных бизнес-практик и европейских стандартов качества. С другой стороны, реализация в КО проектов гуманитарного профиля способствует формированию общих германо-российских дискурсивных «площадок» не просто для обмена мнениями, но и для выработки общих подходов к трактовке таких ключевых политических концептов как европеизация, безопасность, суверенность и т.д.
Поскольку в течение последних нескольких лет интерес Москвы к инст-рументализации идеи «мягкой силы» значительно возрос, было бы уместным начать серьезно анализировать германский опыт в этом отношении и идти по пути создания общих «площадок», в рамках которых Россия и ФРГ (да и не только ФРГ) не конкурировали бы, а сотрудничали к взаимной выгоде.
Литература
1. Винокуров Е.Ю. Экономическая специализация Калининградской области: Монография / Науч. ред. А.П. Клемешев. - Калининград: Изд-во РГУ им. И. Канта, 2007.
2. Девятков А.В., Макарычев А.С. Восточная политика Германии: Экспертные оценки и политические перспективы // Мировая экономика и международные отношения. - 2012. - № 9. -
С. 52-60.
3. Демографический ежегодник Калининградской области. 2010. - Калининград, 2011.
4. Конышев В.Н., Сергунин А.А. О новой военной доктрине Б. Обамы // Проблемы национальной стратегии. - 2012. - № 3. - С. 98-113.
5. Конышев В.Н., Сергунин А.А. Стратегия национальной безопасности Б. Обамы: Состоялось ли радикальное обновление? // Обозреватель-Observer. - 2010. - № 12. - С. 87-95.
6. Макарычев А.С., Сергунин А.А. Расмуссен: НАТО и Россия больше не представляют угрозу друг для друга (Европейская безопасность и ее новая архитектура) // Современная Европа. - 2011. - № 1. - С. 5-21.
7. Макарычев А.С., Сергунин А.А. Российско-европейские отношения: В ожидании «перезагрузки»? // Россия и современный мир. - 2012. - № 1. - С. 133-148.
8. Рябушев А. «Дранг нах Остен». Современный вариант // Независимая газета. - 2002. -15 апреля <http://www.ng.ru/regions/2002-04-15/7_nazi.html>
9. Сергунин А.А. Международная безопасность: Новые подходы и концепты // Полис (Политические исследования). - 2005. - № 6. - С. 126-137.
10. Федоров Г.М., Городков М.А., Жуковский И.И. Роль Калининградской области в развитии российско-германских связей // Балтийский регион. - 2011. - Выпуск № 4 (10). -С. 41-48. <http://journals.kantiana.ru/upload/iblock/c5a/rliqjkomdmznzw%20xu.%20vb.,%20mesfs byvynqflhrt%20xa.%20el.,%20mixlvxhssduehmkanj%20wm.%20wm._41-48.pdf>.
11. Council of the Baltic Sea States Annual Report. Norwegian Presidency, 2010-2011 // http://www.cbss.org
12. Council of the Baltic Sea States. Lithuanian Presidency 2009-2010. Annual Report of the Committee of Senior Officials // http://www.cbss.org/CBSS-The-Council/thecouncil
13. Nye J. Soft Power: The Means to Success in World Politics. - New York: Public Affairs Group, 2004.
14. SEBA: Modernization Partnership for the South Eastern Baltic Area. 2011 // https ://www.cbss.org/seba/context/
15. Sergunin A. Towards an EU-Russia Common Space on External Security: Prospects for Cooperation // Research Journal of International Studies. - 2012. - N 24. - P. 18-34.
16. Smorodinskaya N., Zhukov S. The Kaliningrad Enclave in Europe: Swimming Against the Tide. Diagnostics of the State and Potential of Economic Development. - Moscow: East-West Institute, 2003.
