CC BY
142
УДК 316.4 А. Я. Касюк
доктор исторических наук, профессор;
директор Института международных отношений и социально-политических наук МГЛУ; e-maiL: [email protected]
«МЯГКАЯ СИЛА» И САНКЦИОННАЯ ПОЛИТИКА ЗАПАДА
В статье изложены основные положения концепции использования «мягкой силы» как инструмента решения внешнеполитических задач. «Мягкую силу» условно подразделяют на две составляющие: пассивную и «деятельную» «мягкую силу». «Мягкая сила» приобретает сегодня всё большую политическую привлекательность со стороны ведущих государств мира. Связи между народами из межгосударственной сферы в последнее время стали выстраиваться в формате сотрудничества негосударственных субъектов и вне властных институтов. Российская Федерация обладает значительными ресурсами «мягкой силы». Сегодня «мягкая сила» России в значительной мере связана с личностью Президента Российской Федерации В. В. Путина. Рост интереса к технологиям «мягкой силы» особенно усилился в связи с изменениями в сферах массовых коммуникаций, информационных технологий и связи. Стратегия «мягкой силы» Запада в отношении постсоветских стран базируется на подпитке протестных движений в расчете на рост собственного влияния через демократизацию. Российской стороной разработана альтернативная модель использования «мягкой силы» под названием «тысяча нитей». «Мягкая сила» используется сегодня США самым широким образом в санкционной политике по отношению к России. Однако позиции ряда государств Европейского союза в определенной мере отличаются от американских в отношении санкций против России. В этих условиях США разрабатывают новые направления санкционного давления на Россию. Будущее российско-европейских отношений и санционной политики Запада напрямую зависит от того, сколько долго лидеры европейских государств будут терпеть диктат со стороны нынешнего президента США.
Ключевые слова: «мягкая сила», технологии «мягкой силы», пассивная «мягкая сила», «деятельная» «мягкая сила», публичная политика, неправительственные организации, модель «тысяча нитей», санкционная политика.
A. Y. Kasyuk
Doctor of Historical Sciences (Dr.habil), Professor, Director of the Institute of InternationaL ReLations and SociaL and PoLiticaL Sciences, MSLU; e-maiL: [email protected]
SOFT POWER AND WEST'S SANCTIONS POLICY
The article outlines basic principles of the concept of using soft power as a tool to pursue foreign policy objectives. Soft power is conventionally divided into two categories: passive and active soft power. Soft power is gaining increasing political
traction in virtually all the major worLd powers. BuiLding relations between nations has recently shifted from the intergovernmental area to cooperation among nonstate agents and outside governmental institutions. The Russian Federation possesses significant "soft power" resources. At present the "soft power" of Russia is strongly associated with the personality of Russian President Vladimir Putin. Changes in mass media, information technologies and public communications have spiked interest in soft power technologies. The strategy of soft power employed by the West in post-Soviet countries involves supporting protest movements in an attempt to bolster its own influence through democratization. Russia has developed an alternative model of using soft power referred to as "a thousand threads". The USA is extensively using soft power in the sanctions policy in relation to Russia. At the same time the stance of some countries of the European Union on anti-Russian sanctions differs to a degree from that taken by the USA. In light of this, the USA is seeking to open up new avenues of sanctions pressure on Russia. Future Russian-European relations and the sanctions policy of the West in general hinge on how long the leaders of European countries will submit to the dictation of the incumbent President of the United States of America.
Key words: active soft power; "a thousand threads" model; non-governmental organizations; passive soft power; public affairs; sanctions policy; soft power; soft power technologies.
Что представляет собой «мягкая сила»? Самое краткое определение термина «мягкая сила»: «The ability to attract» - способность привлекать. Другими словами, политическое применение силы, основанное на культурном воздействии и заслуживающих доверия предложениях по межгосударственному сотрудничеству. Таким образом, ключевым признаком «мягкой силы» является осуществление власти посредством влияния на цели политических субъектов без применения (экономических) поощрений или (военных) угроз.
Концепция использования «мягкой силы» не нова для России. Термин «мягкая сила» впервые был употреблен в российском официальном документе в 2010 г., в Приложении к Концепции внешней политики Российской Федерации. В июле 2012 г. президент В. В. Путин, выступая на совещании послов и постпредов Российской Федерации в Москве, призвал разработать новые технологические подходы к международной работе, основанные на «мягкой силе». 12 февраля 2013 г. «мягкая сила» была официально включена в новую Концепцию внешней политики Российской Федерации как «комплексный инструментарий решения внешнеполитических задач с опорой на возможности гражданского общества, информационно-коммуникационные, гуманитарные и другие
альтернативные классической дипломатии методы и технологии» [Интервью с Путиным]. Целями применения «мягкой силы», как говорится в документе, является создание позитивного имиджа страны и улучшение информационной поддержки российской внешней политики.
Конкретные задачи в области применения «мягкой силы» особенно четко прописаны в мандате Россотрудничества, Федерального агентства по делам СНГ, соотечественников, проживающих за рубежом, и по международному гуманитарному сотрудничеству, созданном в 2008 г. и подведомственному МИД РФ. Так, среди главных направлений деятельности агентства наряду с поддержкой соотечественников, продвижением русского языка и культуры, указано содействие международному развитию и народная, или публичная, дипломатия. Для трансляции российской «мягкой силы» и культурного влияния на международное сообщество и политическую элиту, наряду с официальными каналами воздействия, в Концепции указаны и другие пути сотрудничества, среди которых заметную роль должны играть спорт, туризм, образование.
В последние два десятилетия «мягкая сила» стала более востребованным инструментом в международных отношениях, так как по разным причинам использование «жесткой силы» сегодня имеет множество ограничений. Применение «мягкой силы» носит более долгосрочный и менее оперативный характер, ею трудно управлять, и она не предназначена для решения конкретных внешнеполитических вопросов. Вместе с тем «мягкая сила» выгодно отличается от «жесткой силы» тем, что при успехе она приводит к более долговременным и надежным результатам.
Потенциал «мягкой силы» огромен. «Мягкая сила» представляет собой силу убеждения и привлекательности и прежде всего авторитет, правдоподобность и в отдельных случаях также образцовость страны. «Мягкая сила» может осуществляться совершенно по-разному: через надежную авторитетную внешнюю политику, через достойное подражания правительственное руководство, через блестящие достижения в различных социальных сферах.
«Мягкую силу» можно условно разделить на две составляющие. Первая составляющая представляет собой пассивную «мягкую силу». Пассивная «мягкая сила» характеризует привлекательность государства априори. В ситуации, когда никаких специальных
усилий для того, чтобы «понравиться» другим, предпринимать не нужно. Вторая составляющая «мягкой силы» - это «деятельная» «мягкая сила». Она проявляется, когда та или иная страна пытается донести до объекта воздействия свои преимущества и сформировать в его обществе и политической среде выгодную для себя ценностную позицию или позицию по тому или иному международному вопросу. Такого рода воздействие может содержать в себе не только реальные, но и идеальные (такие, какими их должен увидеть объект) составляющие.
Правящие круги различных стран относятся к «мягкой силе» по-разному: одни - как к возможности налаживания диалога взаимопонимания и сотрудничества, другие - как к рычагу давления и принуждения. Апелляции различных государств и политиков к «мягкой силе», ее месту и роли в современном мире, а также спекуляции на темах «прав человека», «общечеловеческих ценностей», «суверенитета», «российской угрозы» и т. п. сегодня стали одними из излюбленных приемов в политической и дипломатической риторике и практике действий ряда ведущих стран западного мира при обосновании ими тех или иных своих шагов на мировой арене.
Многие государства сегодня хотели бы обладать «мягкой силой». Соединенные Штаты, несмотря на их яркого президента, по-прежнему государство номер один по использованию «мягкой силы». Стратегии «мягкой силы» в своей внешней политике также придерживается Германия. «Мягкая сила» приобретает сегодня всё большую политическую привлекательность и пользуется всё большим спросом. В настоящее время практически ни одно событие в мировой политике не происходит без использования инструментов «мягкой силы», в значительной степени усиленных новейшими информационными технологиями.
Сегодня, к глубокому сожалению, в мире на смену упорядоченной биполярной системе вернулась анархия международной среды и новая конкуренция государств за сферы влияния. В отношениях между народами государства постепенно теряют свою монополию над внешними связями. Диалог между странами хоть и продолжает основываться на проблематике войны и мира, исключительной сфере ответственности государств, однако связи между народами всё чаще выстраиваются в формате сотрудничества негосударственных субъектов и вне властных институтов. Активно развиваются
торгово-экономические, культурные, образовательные контакты, транспорт, туризм и пр. Даже идеологические аспекты международных отношений и вопросы привлекательности той или иной модели развития уже не являются исключительной монополией государственной политики, а всё чаще переходят в компетенцию публичной политики, т. е. диалога между гражданами и неправительственными организациями. Таким образом, если изначально международные отношения характеризовались исключительно форматом межгосударственных отношений, то затем политика государств стала выбирать объектом своего воздействия, наряду с собственно государствами, зарубежные народы и элиты, отдельные группы населения внутри зарубежных обществ.
Рост интереса к теме и технологиям «мягкой силы» особенно усилился в последние десятилетия. Во многом это обусловлено теми огромными изменениями, которые в конце ХХ - начале XXI вв. произошли в сферах массовых коммуникаций, информационных технологий и связи. Сегодня ничего не стоит вбросить в мировое информационное пространство любую фальшивку и в считанные часы раскрутить ее до вселенских масштабов, доведя созданную таким образом искусственную ситуацию до конфликта любой сложности. Это то, что называют сегодня элементами гибридной и информационной войн.
«Мягкая сила» - одна из наиболее знаковых концепций времен после «холодной войны». По мнению британского пиар-агентства «Portland», Россия вошла в тридцатку стран мира (26-е место), обладающих наибольшими ресурсами «мягкой силы» [Лукьянов 2016]. Доклад «30 ведущих стран по критерию мягкой силы» отмечает, что в настоящее время основная тенденция состоит в передаче власти от государств к негосударственным субъектам международных отношений, т. е. к корпорациям, неправительственным организациям, многосторонним институтам, группам гражданского общества и даже отдельным индивидуумам. Исследования, проведенные Джозефом Наем, доказывают, что «мягкая сила» гораздо более эффективна, если она максимально отделена от власти и, следовательно, государственной пропаганды [Кузнецов 2018].
Преимущество неправительственных организаций заключается в том, что они работают непосредственно с населением, знают их потребности, обладают особыми знаниями и навыками в своей
области и способны эффективно организовывать информационно-пропагандистские кампании по изменению поведения, законодательства, норм или государственной политики
Важнейшим условием достижения эффективности использования механизмов «мягкой силы» является ее информационное обеспечение с учетом всех возможностей интернет-технологий. Восприятие страны в массовом сознании складывается как при непосредственном взаимодействии с реальной действительностью, так и под влиянием целенаправленного информационно коммуникативного воздействия - посредством имиджа.
Российская Федерация вложила значительные средства в свой англоязычный телеканал RT («Russia Today»), а также оказывает поддержку другим средствам массовой информации, авторам официальных сценариев и комментаторам. Применяя различные методы, Россия сумела привлечь к своей культуре много молодежи из постсоветских государств (если конкретно, то к Русскому миру) и нашла еще больше готовых слушателей для своих СМИ по всему миру. Российское правительство за последнее время увеличило бюджет на телевизионный канал РТ, добавило дополнительное финансирование агентству ТАСС, запустило проект «Спутник» и информационные бюро в 34 странах. Зарубежные исследователи признают, что роль России в информационной и идеологической сфере за последние годы стала более заметной во многом благодаря более широкому охвату мировой аудитории посредством социальных сетей, канала «Russia Today» и агентства «Sputnik».
К глубокому сожалению, Россия пока не смогла предложить своим соседям сравнимого по привлекательности проекта, комплекса идей и образов желаемого будущего, который мог бы на равных конкурировать с американским и европейским. Сегодня «мягкая сила» России в значительной мере связана с одной личностью - Президентом Российской Федерации В. В. Путиным -важнейшей составляющей российской «мягкой силы». Так, во время интервью для Оливера Стоуна Президент России показался ему сильнейшим лидером современности [Интервью с Путиным]. Путин не только хорошо справляется с обязанностями президента, но и добился уважения среди народа, о чем свидетельствуют результаты президентских выборов 2018 г., на которых 76,69 % граждан Российской Федерации проголосовать
за В. В. Путина [«Мягкая сила»: ценности... 2015]. В. В. Путин играет ключевую роль в формировании современного облика России и представляет позицию страны на международной арене. Благодаря руководству страной В. В. Путиным сегодня Россия снова стала крупнейшей мировой державой. Прошли те времена, когда В. Путин довольствовался сохранением влияния России в ближнем зарубежье, в Центральной Азии, на Кавказе и в Прибалтике. Сейчас он открыто проводит гораздо более широкую внешнеполитическую программу. Начиная с заступничества в сирийском конфликте, заканчивая недавним обновлением военной мощи в Тихом океане и Балтийском море, Россия с лихвой восстановила свой статус сверхдержавы. Заслугой В. В. Путина является также то, что многие западные страны изменили отношение к России в лучшую сторону.
После распада СССР Запад выбрал в качестве стратегии «мягкой силы» в постсоветских странах подпитку протестных движений в расчете на рост собственного влияния через демократизацию. Западные специалисты по «оранжевым революциям» делают ставку на работу с гражданским обществом и оппозиционными силами с целью расшатывания политической стабильности на постсоветском пространстве. В связи с этим встает вопрос о стратегическом векторе российской «мягкой силы», соответствующих моделях политики «мягкой силы».
Альтернативой действиям Запада с российской стороны может стать модель «тысячи нитей» - укрепление взаимного доверия между странами через диалог на общественном и экспертном уровнях. Данная модель предполагает принципиально иные инструменты реализации «мягкой силы», прежде всего активный экспертный, культурный и общественный диалог с целью реализации многосторонних проектов общественной дипломатии. Такая стратегия консервативна в политическом смысле по сравнению с курсом на подпитку оппозиции. Ее можно практически полностью депо-литизировать и направить на прогресс в социально-культурной, экономической и научной сферах. В этом направлении работают Россотрудничество, Фонд Горчакова, Дом Москвы в Минске и ряд других организаций.
Государство едва ли может рассчитывать на международное уважение, если не разъясняет свои интересы и ценности - и не
только на встречах дипломатов, но и в более широком, общедоступном режиме. Борьба за интерпретацию событий стала неотъемлемой характеристикой современных международных отношений. Отказ от участия в мировой полемике чреват изоляцией в информационном пространстве. Поэтому важно разъяснять свою позицию в различных государствах, опираясь на имеющиеся ресурсы. Так, например, польское правительство занимает критическую позицию в отношении России. Однако в экспертном и академическом сообществе Польши представлены самые разные взгляды. Общественные организации и православные общины в восточных регионах страны составляют историческую часть российской культуры. Бросить их на произвол судьбы - непозволительная роскошь, тем более что Варшава активно проводит политику выдачи карт поляка, в том числе гражданам России и Белоруссии.
Ресурс политики «тысячи нитей» складывается не за счет вертикального информационного влияния сверху вниз, а путем выстраивания плотной сети взаимосвязей по горизонтали - формирования множества точек соприкосновения на экспертном, академическом, культурном и общественном уровнях. Субъектом этого процесса могут выступить не оппозиционеры, а социальные предприниматели, способные инициировать международные проекты, налаживать связи с органами власти, ресурсными центрами и партнерами из других стран Евразийского региона.
Наиболее очевидными и показательными для «обуздания» Москвы за последние годы стали введенные с подачи США после воссоединения Крыма с Россией антироссийские экономические и политические санкции и запущенная накануне и в ходе Олимпийских игр в Бразилии подконтрольными Соединенным Штатам международными околоспортивными организациями типа Всемирного антидопингового агентства (ВАДА), разного рода арбитражных судов и некоторых международных спортивных ассоциаций злобная и грязная кампания по дискредитации российского спорта и наших спортсменов. То же самое произошло и с пара-олимпийской командой России, полностью отстраненной от участия в Олимпийских играх в Бразилии.
В нынешних кризисных отношениях с Россией именно Соединенные Штаты являются основными «подстрекателями» со стороны Запада. Это обусловливается различными причинами. США
и Россия не поддерживают тесных торгово-экономических связей, и поэтому Вашингтон может позволить себе требовать более жестких экономических санкций со стороны Запада. Только слепой не видит, что единственная цель США - мировое экономическое господство, господство ради удовлетворения своих плотских желаний за счет других народов и стран. Поэтому мир в целом за Россию. Кто-то осознанно, кто-то интуитивно. Но именно в России нормальные люди видят спасение от надвигающегося на планету страшного зла под названием «новый глобальный порядок» под гегемонией США, «порядок», при котором есть только два мнения -одно мнение Вашингтона, а другое - неправильное.
Не стоит далеко ходить за примерами того, как европейские страны и народы, видя положительный образ России и неприглядный образ США, сами - без всякого на них давления - склоняются в пользу России, а не Запада. Так, например, премьер-министр Чехии в 2014-2017 гг. Богуслав Соботка заявлял, что его страна не хочет, чтобы войска НАТО были расквартированы в Польше и в странах Балтии якобы в целях защиты от России.
В целом государства Европейского союза занимают более сдержанную позицию в отношении санкций против России, нежели Соединенные Штаты Америки. Страны Евросоюза экономически намного более тесно связаны с Россией. Ангела Меркель, вне всяких сомнений, хотела бы минимизировать возможный ущерб для немецкой экономики. Именно поэтому в политической коммуникации в Федеративной Республике Германии появились специальные термины «Russland-Versteher» (букв. 'понимающие Россию'), и «Putin-Versteher». На сегодняшний день Russland-Versteher в той или иной степени представлены во всех политических фракциях парламента ФРГ. Однако «Russland-Versteher» составляют не более 20 % в немецкой политике [Лангнер]. Они не настолько сильны, чтобы обладать правом вето в германской политике по отношению к Российской Федерации. Группы «Russland-Versteher» внутри коалиционных фракций движимы различными мотивами. У представителей ХДС/ХСС на первом месте стоят экономический прагматизм и коммерческие интересы. Для СДПГ и «Левой» основную роль играет осознание исторической ответственности, а также культурные и личные связи с представителями народов России. В 2016 г. согласно докладу, опубликованному европейским
комитетом по внешним связям, большинство оппозиционных партий в Европе поддерживали политику В. Путина. Если эти партии окажутся у власти, то партнерство между Россией и Европой более чем вероятно [Жуюй].
В недавно вышедшем сборнике научных трудов «Евразийство и крайне правые силы Европы: изменение европейско-российских отношений» отмечалось, что «мягкая сила» России нарастает в среде европейских партий и стран, которые чувствуют себя жертвами «технократии» Европейского союза [Eurasianism and the European... 2015]. Ряд европейских стран, таких как Венгрия, Кипр, Словакия и Греция и др. утверждают с самого начала конфликта, что экономические санкции против Москвы наносят больший ущерб европейской экономике, которая пока так и не оправилась от финансового кризиса 2008 г., чем они вредят России. Санкции против России ежемесячно обходятся Евросоюзу в 3,2 млрд долл. Таким образом, за три года объединенная Европа потеряла более 115 млрд долл., в то время как ущерб России оценивается всего в 55 млрд. Такие данные привел в своем отчете спецдокладчик ООН по вопросу о негативном воздействии односторонних принудительных мер на осуществление прав человека Идрис Джазаири [Кузнецов 2018]. «Санкции, возможно, стали причиной снижения валового внутреннего продукта (ВВП) Российской Федерации в период 2014-2016 гг. в среднем на 1 % максимум, - считает спецдокладчик. - Больший ущерб российской финансовой системе принесло падение цен на нефть, однако власти смогли приспособиться к новым реалиям, активизировав программу по диверсификации экономики и уводя ее от нефтезависимости».
В отношении санкционной политики особенно показательна более взвешенная и сдержанная позиция венгерского руководства. Так, премьер-министр Венгрии В. Орбан заявил, что о приостановке российского участия в расширении АЭС «Пакш» речи не было и, категорично добавил, что его не будет. По словам В. Орба-на, нужно восстанавливать на началах прагматизма отношения с Россией, оптимально встраивая российские энергоресурсы в европейскую энергосистему [Тренин]. Не осталось не замеченным потепление российско-греческих отношений, где В. Путина одобряют как левое правительство «Сиризы», так и ультраправая партия «Независимые греки».
Негативная реакция восточно-европейских стран на санкции Запада против России, а также на повышение Вашингтоном военного градуса вокруг России обусловлена не только экономическими соображениями. Европейцев беспокоит то, что элиты США и большинства стран Европы ведут свои народы в «стойло», где попираются вековые традиционные ценности семьи и брака, где уже царит примат «законов» в пользу сексуальных извращенцев. Все законы на Западе - начиная от трудового законодательства и положений о семье и браке до законодательства в области экономических отношений - всё пронизано «заботой» об уважении прав «сексуальных меньшинств». После того, как Путин подписал законопроект по борьбе с гомосексуализмом, итальянская правая партия «Национальный фронт» на следующий день заявила: «Мы согласны с Путиным».
Позитивное отношение к России присутствует не только в Восточной Европе. Марин Ле Пен и ее ультраправый «Национальный фронт», представляющий одну из самых мощных западноевропейских партий, противостоит истеблишменту как своей страны, так и ЕС. Ле Пен заявила об «общности ценностей» с путинской Россией. «Это ценности европейской цивилизации», - подчеркнула она, призвав к «расширению стратегического альянса» с Москвой [Россия и Венгрия].
Из растущего влияния российской «мягкой силы» на Востоке и на Западе можно сделать следующие выводы:
во-первых, рассуждения о «полной изоляции» России в результате украинского кризиса, неоднократно высказываемые американской администрацией, это не более чем ложь;
во-вторых, направление работы по формированию экономических, оборонных и политических союзов нынешней России отличается от первых устремлений постсоветских лет. Президенты Ельцин и Путин интересовались членством страны в ЕС и НАТО, но были отвергнуты. Проводимая под руководством США в отношении России западная санкционная политика не оставляет другого выбора как серьезного сближения с Китаем, что и было очередной раз продемонстрировано в ходе недавнего официального визита В. В. Путина в Китай и его переговоров с Председателем КНР Си Дзиньпином [Российско-Китайские переговоры];
в-третьих, холодность в отношениях между Россией и Западом уже породила взаимную приверженность Москвы к некоторым
движениям, например, европейским ультраправым, недавно созданным Американским комитетом за согласие между Востоком и Западом, возглавляемым бывшим сенатором Биллом Брэдли. Рекомендации комитета можно разделить на две широкие категории. Первая заключается в защите и сохранении таких критически важных соглашений по контролю над вооружениями, как Договор о ликвидации ракет средней и малой дальности. Вторая, и, пожалуй, наиболее решающая состоит в немедленном возобновлении каналов для диалога и общения, к которым относится, например, Совет Россия - НАТО, и активное использование новых форумов.
Американская администрация с маниакальным упорством держит и пытается наращивать экономические и политические санкции против России, по-видимому, рассчитывая на то, что Москва, в конце концов, не выдержит этого давления и запросит пощады, возвратит Крым Украине, бросит на самовыживание Донбасс и Луганск, свернет свою военно-политическую активность на Ближнем Востоке, откажется от стратегии импортозамещения и снова широко откроет свои рынки Западу и т. д. Но, как не раз заявляло высшее российское руководство, вопрос по Крыму закрыт и пересмотру не подлежит, а геноцид населения Донбасса допущен не будет. Поэтому надежды на отмену санкций и на то, что Запад действительно «простит», «проглотит Крым и Новороссию», выглядят наивными. По заявлению Министра иностранных дел Сергея Лаврова, Россия больше не намерена проводить политику умиротворения Запада в ущерб национальным интересам [Тренин]. Необходимо строить независимую экономику, искать союзников и развивать «новые полюса силы».
Вместо «Большой восьмерки» (ныне «семерки»), из которой Россию исключили, она входит в «Большую двадцатку» и БРИКС, а систему саммитов Россия - ЕС и Совет Россия - НАТО ей может заменить Шанхайская организация сотрудничества (ШОС). Таким образом Москва, можно сказать, обустраивается в незападном мире. Ее основными партнерами становятся Бразилия, Вьетнам, Индия, Индонезия, Иран, Куба, Пакистан и ЮАР.
Сегодня Соединенными Штатами открыты новые направления санкционного давления на Россию. Это введение ограничений в области культурных обменов и работы российских информационных структур за рубежом. Это также оказание давления на российский спорт и российскую спортивную общественность в целях их дискредитации. Активно ведется кампания по дезинформации
и искажению действий ВКС России в Сирии и в целом деятельности Вооруженных сил России в рамках их плановой боевой и оперативной подготовки. При этом американская сторона регулярно и самым бессовестным образом опускается до прямого обмана американской и мировой общественности по любым поводам, лишь бы только пострашнее представить Россию как эдакого монстра, готового моментально проглотить любого зазевавшегося европейца или американца.
Введенные США и их европейскими партнерами антироссийские санкции нанесли определенный ущерб российской финансово-экономической системе (снижение цен на нефть и оборота внешней торговли, падение курса рубля по отношению к доллару, банковские ограничения, запрет на работу в России многих западных компаний и их инвестиций в российскую экономику, запреты на передачу российской стороне современных технологий и др.). Но они всё же не смогли нанести России того разрушительного удара, на который, вероятно, рассчитывали в Вашингтоне. Более того, западные санкции сыграли в России роль того самого «жареного петуха», который заставил российских политиков и часть отечественного бизнеса задуматься над возрождением национального производства и освобождением экономики от «нефтяной удавки». Имеется уже немало примеров того, как в условиях экономических санкций ряд отраслей, направлений и секторов экономики России показывают положительные результаты своей работы. Но потребуются еще многие годы, чтобы в России осознали всю ошибочность надежд на то, что «Запад нам поможет» и стали бы действовать исключительно с позиций национальных интересов, а не с оглядкой на то, а что скажет тот же Запад.
Политика «мягкого удушения» России санкциями США будет продолжена неопределенно долго, о чем свидетельствуют принимаемые нынешними американскими властями всё новые и новые шаги по расширению перечня объектов и списков российских граждан, в отношении которых вводятся такие ограничения. Сегодня в США и Западной Европе уже проговаривают варианты расширения антироссийских санкций из-за действий России в Сирии. А в Вашингтоне идут дальше: там уже призывают ввести санкции по надуманному предлогу хакерских атак якобы со стороны правительства России на президентскую избирательную кампанию
в США. Если эта линия в политике Вашингтона будет продолжена, санкции на Россию будут вводиться только за факт нашего существования.
Россия просто обязана дипломатическими и иными средствами доводить до мировой общественности всю правду о тех угрозах, которые представляют для мира маневры американского истеблишмента и американской военной машины. Нанесение поражения международному терроризму в Сирии, гарантированное обеспечение безопасности сирийского государства, удержание контроля над развитием военно-политической обстановки на юго-востоке Украины, пресечение попыток международного терроризма развернуть свои силы на территории России - это те первоочередные задачи, которые Россия должна и обязана решать сегодня и в обозримой перспективе. Санкционная борьба в конечном счете не выгодна ни одной из сторон, а в условиях падения мировых цен на энергоносители она лишь добавляет нестабильности к уже существующим экономическим и, как следствие, социальным проблемам.
Введенные Вашингтоном антироссийские санкции вызывают всё большее недовольство со стороны европейских политических и деловых кругов. В этой связи в Европе обсуждается «модернизация» консервативного политического крыла, речь идет о новом прогрессивном консерватизме. Отвечая на запрос электората, консерваторы настраивают политическую программу на протекционистскую волну в сфере экономики, безопасности, а также культуры и национальной идентичности. Консервативный поворот в Европе действительно может предоставить новые возможности российской «мягкой силе». Однако она должна ориентироваться не на популизм, востребованный в преддверии выборов и на фоне утраты доверия к системным партиям. В политическом пространстве Запада разгорелось острое соперничество за будущее идеологическое лидерство. В самой яркой форме это проявляется сейчас в Соединенных Штатах, где победа Трампа не только не положила конец межпартийному (а в его случае - и внутрипартийному) противостоянию, но и означает эскалацию полемики. Российская «мягкая сила» должна выработать широкий и долгосрочный нарратив, способный дать конструктивные ответы на вызовы, брошенные и российскому, и западному обществу.
По иронии судьбы, за месяцы до конфликта на Украине, многие российские эксперты говорили о том, что Россия проигрывает Западу в применении «мягкой силы», в то время было мало свидетельств того, что она работает. Тогда у России было несколько проблем: во-первых, страну всё еще рассматривали как непривлекательную вследствие многих социальных и экономических проблем, во-вторых, многие российские политики считали использование «мягкой силы» второстепенным приоритетом. Для других эта концепция имела негативный оттенок из-за ассоциации с Западом и «цветных» революций. В-третьих, усилия Москвы в использовании «мягкой силы» были ослаблены недостаточной координацией работы различных ведомств и институтов, как на федеральном уровне, так и в частном секторе. Но прежде всего внутри самой российской власти было мало согласованности, какой должна быть «мягкая сила». Однако она проявила себя и доказала свою эффективность, когда была использована особенно при проведении информационных операций как внутри самой Украины, так и для ослабления ее позиций на Западе.
Будущее российско-европейских отношений напрямую зависит от решений, которые будут приниматься сторонами конфликта в ближайшее время. По словам вице-президента Европарламента Мигеля-Анхеля Мартинеса-Мартинеса, «Российская Федерация и Европейский союз являются двумя значительными акторами на мировой арене, которых можно назвать братьями и, вероятно, даже сиамскими: можно критиковать своего сиамского брата, но бессмысленно вводить против него санкции, так как это всё равно что ввести их против самого себя» [Martinez-Martinez: European... 2015]. При этом эксперты сходятся во мнении, что европейские инвесторы могут достаточно быстро вернуться в Россию в случае стабилизации ситуации.
Таким образом, российская экономика всё еще имеет шанс на получение финансовых вливаний, необходимых для восстановления, а европейские производители и инвесторы - на возвращение на российский рынок. Сложнее обстоят дела с США. Российско-американские отношения никогда не отличались особой теплотой. Тем не менее российский ущерб от санкций со стороны США представляется значительно меньшим, при условии стабилизации отношений со странами Евросоюза. Европейцы более чем два
года не потерпят антироссийскую санкционную политику, затеянную предыдущим американским президентом Обамой и продолженную Трампом. Они либо дождутся его переизбрания или неизбежно придут к пересмотру своих вассальских отношений с Соединенными Штатами Америки. В этом случае нашей общей задачей является скорейшее решение проблем межгосударственной коммуникации, вызванных кризисом доверия между странами. В современном мире ни одна страна не может нормально развиваться в изоляции от остальных, а это значит, что новый виток российско-европейских отношений просто неизбежен.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Если Запад признает провал санкционной политики, многие функционеры лишатся должностей // РИА Новости. 13.09.2017. Жуюй И. Российская «мягкая сила» начала борьбу с Западом. Удастся ли пошатнуть западную идеологию? URL : inosmi.ru/social/ 20170807/239989944.html. Интервью с Путиным: фарс или попытка Стоуна разговорить президента? URL: www.inopressa.ru/article/15Jun2017/inopressa/stone. Концепция внешней политики Российской Федерации (утверждена Президентом Российской Федерации В. В. Путиным 12 февраля 2013 г. URL : www.mid.ru/foreign_policy/official_documents/-/ asset_publisher/ CptICkB6BZ29/content/id/122186. Кузнецов Е. «Мягкая сила» России: чего не хватает? // Газета^^ 15.01.2018.
Лангнер Х. Санкционная политика Запада однозначно контрпродуктивна.
URL: vestikavkaza.ru/amp/98175 Лукьянов Ф. Не самая обаятельная и привлекательная // Газета^^ 16.06.2016. URL : www.globalaffairs.ru/global-processes/Myagkaya-sila-Rossii- chego-ne-khvataet. «Мягкая сила»: ценности, которые определяют внешнюю политику России. Политика, 24.08.2015. Результаты выборов президента России 2018. URL : vibory-rf.ru/rezultaty-
vyborov-prezidenta-rossii-2018. Российско-китайские переговоры. URL : www.kremlin.ru/events/president/ news/57696
Россия и Венгрия в условиях санкционной политики. URL : svom. info/entry/544-rossiya-i-vengriya-v-usloviyah-sankcionnoj-politik/ ?page=262&collection=11.
Тренин Д. Внешняя политика России в ближайшие пять лет: цели, стимулы, ориентиры. URL : globalaffairs.ru/global-processes/Vneshnyaya-politika-Rossii-v-blizhaishie-pyat-let-tceli-stimuly-orientiry-18128 Eurasianism and the European Far Right. Reshaping the Europe-Russia
Relationship. Lexington Books, 2015. Martinez-Martinez: European Union and Russia are Siamese Brothers // Rubaltic.ru. 14.01.2015. URL : www.rubaltic.ru/articles/martinez martinez 15012015/.
