CC BY
27
Рисунок 7. Директор НИИ хлебопекарной промышленности М. Н. Костюченко дает интервью в ботаническом саду «Дерево Дружбы». (Фото П. А. Куринских)
УДК 069; 069.01
Doi: 10.31773/2078-1768-2021-57-57-66
МУЗЕОЛОГИЧЕСКИЕ КОНТЕКСТЫ ФЕНОМЕНА «ПАМЯТНИК ИСТОРИИ И КУЛЬТУРЫ»
Эйвазова Егана Мухаммад гызы, доктор философии по педагогике, доцент, Азербайджанский государственный университет культуры и искусства (г. Баку, Азербайджанская Республика). E-mail: [email protected]
Представленная статья посвящена доказательству предположения, что феномен «памятник истории и культуры» является одним из основных понятий концептуального аппарата музеологии, утвердившегося в системе современных наук. После того как музеология оформилась как научная дисциплина, она стала расширять свои объект и предмет исследования, постепенно отходя от классической модели собственно музейных рамок и охватывая весь спектр культурного наследия. Сегодня музейные исследования, помимо сферы деятельности внутри музея, считающейся его классическими объектом и предметом, также занимаются трактовкой и исследованием явлений из всех слоев культурного наследия, которые, находясь за пределами музея, вместе с тем осуществляют музейные миссии. Хотя исторические и культурные, а также просто памятники долгое время воспринимались в обществе как внемузейная категория историко-культурного наследия, его новая парадигма, сформировавшаяся на континууме времени и пространства, привлекает внимание своей музеальностью. Придание наиболее ценным объектам культурного наследия правового статуса под названием памятники истории и культуры определяется именно их музеальными свойствами.
Актуальность представленной темы объясняется изучением памятников истории и культуры как музеальной категории. Отталкиваясь от этого положения, основной целью статьи представляется вы-
явление музеологических контуров понятия «памятник» посредством анализа его интерпретаций от этимологии до современного понимания. Для достижения поставленной цели применялись общенаучные методы и способы исследования (анализ, синтез, индукция, дедукция), сравнительно-исторический, сравнительно-культурологический, сравнительно-семиотический методы, а также методологические направления, такие как синергетический, аксиологический, герменевтический, лингвистический подходы. Эти целенаправленно применяемые методы позволили внести ясность в научные выводы. Таким образом, в статье проводится сравнительный анализ понятия «памятник» в рамках его этимологического содержания в разных языках, выявляются различия и сходства, подчеркивается его музеаль-ность на основе общих, схожих принципов. Заключительные положения о музеологических контекстах памятника истории и культуры, сформированные как новая парадигма памятника, исследуются с точки зрения теории культуры памяти.
Ключевые слова: музей, реставрация, режим охраны, З. Странский, Абдуррашид аль Бакуви.
MUSEOLOGICAL CONTEXTS OF THE "MONUMENT OF HISTORY AND CULTURE" PHENOMENON
Eyvazova Egana Mukhamed gyzy, Dr of Philosophy in Pedagogy, Associate Professor, Azerbaijan State University of Culture and Arts (Baku, Republic of Azerbaijan). E-mail: [email protected]
This article is devoted to the proof that the phenomenon of the "historical and cultural monument" is one of the basic concepts of museology which has been established in the system of modern sciences. Since museology became a scientific discipline, the research scope began to expand and to cover the entire spectrum of cultural heritage, gradually moving away from the classical model of the museum framework. Today, in addition to the scope of activities within the museum, which is considered to be a classic object and subject, the museum research also deals with the interpretation and investigation of phenomena from all layers of the cultural heritage which are outside the museum but still fulfilling museum missions. Although historical and cultural monuments have long been perceived in society simply as a non-museum category of historical and cultural heritage, within a new paradigm, formed on the continuum of time and space, they draw attention with its museology. Giving the most valuable heritage sites a legal status as monuments of history and culture is defined by their museum-related features. The relevance of the presented topic is explained by the study of historical and cultural monuments as a museum category.
Based on this, the main goal of the article is to identify the museological contours of the concept of "monument" by analyzing it on the interpretive platform, from etymology to modern understanding. To achieve this goal, general scientific and research methods (analysis, synthesis, induction, deduction), comparative historical, comparative cultural, comparative semiotic methods as well as methodological directions: synergetic, axiological, hermeneutic, linguistic approaches were applied. These targeted methods bring clarity to scientific findings. Thus, the article provides a comparative analysis of the concept of "monument" in the context of the etymological content of different languages, identifies, differences and similarities, emphasizes its museality on the basis of general similar principles. The final provisions on the museological contexts of the monument of history and culture, formed as a new paradigm of the monument, are studied from the point of view of the theory of the culture of memory.
Keywords: museum, restoration, security mode, Z. Srtansky, Abdurrashid el Bakuvi.
Хотя музеология, утвердившаяся в системе гуманитарных наук, сложилась из самого музея, новые концепции и теории, появившиеся в истории музеологической мысли, расширили сферу ее исследований. Чешский музеолог Збынек Странский в своей книге «Логика музееведении», из-
данной в 1971 году в Брно, предложил пересмотреть объект и предмет исследования музеологии, продвигая концепцию музеологии, сформированную путем интеграции познавательных (гносеологических) и ценностных (аксиологических) критериев [22]. Обнаружив предмет музеологии
не в музеях, а в музейности, то есть в «музейном отношении человека к действительности», З. Странский оценил свойства материальных и нематериальных предметов в окружающем мире, способные вызвать у людей «музейный интерес» как начальный этап «музейного отношения». З. Странский полагал, что «музеология - это научная дисциплина, изучающая музеализацию действительности» [21, с. 256]. Выдвигая при этом тезис, что «музеализация - это наделение специфическими свойствами деятельности по отношению к культурно-памятному значению их аутентичных репрезентантов, то есть музеаль-ное освоение действительности», он тем самым утверждает, что окружающая нас любая действительность может иметь музейную ценность [21, с. 120]. В этой системе отношений «музейная потребность» и «музейная ценность» выступают в качестве исходных элементов. Данная концепция З. Странского ознаменовала поворотный момент в истории мировой музеологической мысли; она, выдвинув идею «музея без стен», «музея без коллекций», «музея экземпляров», «музея города», проложила путь к нововведениям в музейной практике. Эта концепция имеет большое теоретико-методологическое значение для утверждения памятников истории и культуры в качестве основного объекта и предмета музеологии, особенно при формировании новой парадигмы феномена памятников истории и культуры.
Основным аргументом, ослабившим музео-логический анализ, являлось сформировавшееся в обществе относительно памятников истории и культуры представление о предпочтении вне-музейности, что в свою очередь подразумевало некую неподвижность. Рассматривая ареалы му-зеологии, Ю. У Гуральник отмечает: «Есть очевидные основания сегодня подвести некоторые итоги развития музеологии, которая к концу нашего столетия приобретает новые очертания, все активнее входя в общественное сознание как специфическая область знания, ориентированного на проблемы исторического и современного бытования "следов" прошлого - памятников истории и культуры. Включив в предметную область своего исследования самые различные аспекты социально-культурного феномена Памяти, музеология на рубеже веков обрела черты комплексного, междисциплинарного научного знания» [3, с. 25].
Данная идея сопрягает исследовательский круг музеологии не только с музеем, но и с объектами, имеющими историческое, культурное, музеальное значение и при этом содержащими в себе социальную память. В данном контексте особую важность приобретают памятники истории и культуры. Хотя сложившееся в России в 1980-е годы памятниковедение провозгласило объектом исследования памятники истории и культуры в качестве особой категории культурного наследия, означенные объекты вследствие своей музеальной ценности также являются областью изучения музеологии.
Прежде всего, следует отметить, что понятие «памятник истории и культуры» - более новое и современное выражение, чем понятие «памятник». При этом понятие «памятник истории и культуры» является своеобразным отрицанием понятия «памятник». В связи с этим возникают вопросы: что такое «памятник», как сформировалось это понятие, какие факторы являются приоритетными в его этимологии и, наконец, в каком качестве он превратился в музеологиче-ский феномен?
Отвечая на эти вопросы, важно понимать, как в обществе воспринимается значение памятника. Общими особенностями объяснений, представленных в работах, на которые мы ссылаемся в этой связи, являются: восприятие памятника как строение; осмысление памятника в единстве с понятиями значимости и ценности; древность памятника; связанность памятника с феноменами «воспоминание», «память». Хотя раздельное содержание этих положений объективно не раскрывает нынешнее музеологическое и культурное понимание феномена «памятник», они представляют важность с точки зрения изучения этимологии означенного понятия. Из определений, данных разными словарями, можно постичь смысл этого понятия на общем и частном уровнях. Например, в «Энциклопедии Азербайджана» при разъяснении смысловых оттенков категории «памятник» во многом исходят из ее исконного понимания, отмечая, однако, признаки, указывающие на сегодняшнее обозначение. Так, например, в пункте а), где «памятник» классифицируется как строение, имеющее искусствоведческое и историческое значение, наряду с идеей об аналогичности понятий «памятник» и «строение» подчеркивается также и то, что памятником могут
называться не любые строения, а лишь те, которые обладают ценностью с точки зрения искусства и истории; в пункте б) дается определение скульптурных, а также архитектурных произведений, созданных в честь личностей и событий. Хотя здесь также отталкиваются от первоначального значения слова «памятник», но вместе с тем подчеркивают его связь с феноменом памяти. Со схожим пониманием мы сталкиваемся и в пункте в), в котором памятник в переносном смысле представлен как мемориал, память, замечательное произведение [15, с. 20, 21].
Аналогичным образом объясняется понятие «памятник» и в толковом словаре азербайджанского языка: 1) приметы, статуи и т. д., помещаемые в память об историческом событии или историческом деятеле; 2) культурное произведение древних времен; 3) предмет, хранимый на память [14, с. 30]. В профессиональных словарях в современной интерпретации этого понятия ключевую роль играют семантические и правовые аспекты. Так, например, в словаре музейных терминов: 1) в исторической социальной коммуникации памятник - это передача реципиенту социально значимой информации об определенном событии, имевшем место в прошлом, или же знак, отправляемый с целью актуализации указанной информации; 2) в правовой сфере памятник определяется как статус, приданный объектам культурного и природного наследия, имеющим особую ценность для общества [8]. В обоих определениях памятника нашла свое отражение его существенная роль в жизни общества. Как только какой-либо объект воспринимается в качестве памятника, он превращается в метафорический знак. Таким образом, толкования памятника в различных словарях свидетельствуют, что данное явление признано в обществе как на бытовом, так и на юридическом уровнях.
Феномен «памятник», будучи аналогичным архитектурному сооружению, является историческим фактом. Это исконное значение памятника остается в силе в международных документах.
В пункте (а) статьи 3 раздела «Определения» Устава Международного совета по сохранению памятников и достопримечательных мест (iKOMOS), принятого в V Генеральной ассамблее этой организации (Москва, 22 мая 1978 года), говорится: «Термин «памятник» охватывает все структуры (включая участки, на которых
они расположены, движимые и недвижимые части), представляющие историческую, художественную, архитектурную, научную или этнологическую ценность. Это определение включает монументальную скульптуру и живопись, археологические элементы или структурные образцы, надписи, пещерные жилища и другие предметы, сочетающие в себе сходные особенности» [13, с. 20].
В сочинении выдающегося азербайджанского ученого XIV-XV веков Абдуррашида аль-Бакуви «Краткое изложение памятников и чудеса могущественного правителя» (Талхис аль-Асар ва аджаиб аль-малик аль-Каххар), в котором сокращенно излагается знаменитое произведение известного энциклопедиста ХП-ХШ веков Зака-рии аль-Казвини «Асар аль-билад ва ахбар аль-ибад» («Памятники стран и сведения о слугах (Бога)»), описываются страны и города земного шара в соответствии с ценностью и достоинствами их памятников: «В "Памятниках стран" мне хотелось бы рассказать о дивных творениях Бога и Его мудрых чудесах, сошедших к нам и расположенных в разных странах, в Его необъятных землях, столь похожих друг на друга» [20, с. 7]. Такие понятия, как «дивные творения», «мудрые чудеса» - главные показатели ценности мест, представленных автором как «памятники».
Следует отметить, что категория «дивных» и «необычных» предметов также сыграла немаловажную роль в формировании первых музеев в мире. Вышеупомянутый исторический труд свидетельствует о формировании в Средние века в Азербайджане представлений о памятниках. За сотни лет до Венецианской хартии об исторических городах, принятой ЮНЕСКО в прошлом веке, введение в научный оборот азербайджанским ученым метафоры «страна-памятник» можно считать историческим шагом.
Изучение научных источников раскрывает также связь понятия памятник с археологией. Например, на немецком языке памятник в широком смысле означает denkmal, а в узком смысле буквально переводится как bodendenkmal, что означает памятник земли, памятник места. В то время как denkmal аналогичен с памятником истории и культуры, обозначает статус, Ьо-dendenkmal в узком смысле относится только к археологическим памятникам. Однако следует отметить, что смысловой диапазон термина
«археологический памятник» в археологии несколько отличается. Это хорошо видно в рассуждениях Л. С. Клейна по поводу понятия «археологический памятник». То есть исследователь подходит к объяснению понятия «памятник» с двух сторон. Первый подход связан с Античностью, а второй заключается в том, что памятник является одним из иерархических уровней полевой археологии [4, с. 97]. Л. С. Клейн ранжирует археологические объекты на находки, строения и памятники. Он проводит морфологический анализ таких археологических объектов, как «находка», «артефакт», «строение», «осадок», «культурный слой»; в конечном итоге сводит все эти ранги воедино, называя «памятником» [4, с. 98, 99].
В археологической науке единственным важным условием для понимания под названием «памятник» разного рода предметов, их останков и отложений является их связанность со средой расположения - смежность или территориальная близость (обозначение слова «памятник» по-немецки как bodendenkmal связано с этим фактором). В суждениях Л. С. Клейна о памятнике такие свойства объектов, как стационарность, устойчивость, материальность, явно выпячены. Это можно считать ценным аргументом, который теоретически обеспечивает ряд памятниковедов, рассматривающих памятники лишь в контексте материальных объектов.
Исследования показывают, что понятие «памятник» пришло к своему нынешнему значению в процессе эволюции. Исследователи при формировании современного значения слова «памятник» предпочли анализ в плоскости других понятий, считающихся его предшественниками, таких как «антиквариат», «старинные (редкие) вещи». В результате исторических исследований было определено, что ведущие представители европейского Возрождения называли «древние» или «редкие» вещи антиквариатом (раритетом), который являлся предшественником понятия «памятник». Об этом свидетельствует тот факт, что впервые в административных кругах Азербайджана «антиквариат» («атика») выступил предшественником «памятников истории и культуры». Так, первый государственный орган по охране памятников в стране получил название «Азербайджанский комитет по охране памятников старины («асари атика»), искусства и природы» (1920) [16].
Взгляд с нового ракурса на остатки прошлого, на Античность, новое смысловое конструирование слова «памятник», «монумент» также повлияли на развитие музеологии как научной дисциплины. Представления, связанные с современной парадигмой феномена «памятник», сформировались в 70-80-е годы ХХ века на основе применения информационно-семиотического подхода в музеологических исследованиях.
Музеология занимается поиском методов, связанных с осознанным «вчитыванием» информации и текстов в памятниках, интерпретацией многозначности в них. Это позволяет разработать научные представления о том, что эти тексты представляют собой систему знаков, о ее семантических и семиотических свойствах и характеристиках. По этой причине в словаре музейных терминов памятники рассматриваются как знак, передающий информацию.
Памятники являются такими носителями информации, что их раскрытие и интерпретация позволяют решить многие общие и специальные проблемы гуманитарных, а также негуманитарных наук. Для того чтобы раскрыть историческую, эстетическую и научную информацию, которую несет памятник, необходимо подойти к памятнику с позиции сложной системы (объект -информация - специалист - зритель). Таким образом, анализ, подчеркивая информативную функцию памятников, проясняет их музеологические контексты. В основе этого контекста лежит феномен «памяти», которая является отправной точкой информации. Если посмотреть на этимологию понятия «памятник» в разных языках, то картина проясняется. Так, обозначение этого понятия в русском языке термином «памятник» (корень слова «память»), в европейских языках - «монумент» (от латинского moneo - «воспоминаю», «помню»), в турецком - «аныт» (то есть «воспоминание», «вспоминать») свидетельствует о связи данного феномена с категорией «память». В то же время можно предположить, что указанный концепт эволюционно трансформировался от первоначальной сути в понятие с новым содержанием. Как и «памятник», этимология понятия «музей» также происходит от «памяти».
Музеология также занимается проблемами сохранения и интерпретации памяти, которая сконцентрирована в различных объектах. В своем исследовании музеолог И. В. Андрее-
ва доказывает, что философские представления таких мыслителей, как Н. Ф. Федоров, П. Отле, П. А. Флоренский, о музеях и музействе уходят корнями в культурную память [1, с. 32, 42]. О. С. Сапанжа, изучающая музеальность на основе культурологической методологии и разрабатывающая собственную научную теорию, представляет аргумент культурной памяти человечества как главный критерий этого феномена [9]. Автор ищет это в связях феномена «память» в этимологии слова «музей». Мнемосина, родившая девять дочерей от главного бога Зевса, сама являлась богиней памяти. Согласно мифологическому мышлению, богиня памяти подчинила власти своей памяти покровителей науки и искусства, которых она родила (то есть музов, этимология слова «музей» этим же объясняется). В рассуждениях выдающегося русского философа, автора теории музея Н. Ф. Федорова также утверждается, что «от памяти, то есть от всего человека, родились музы и музей».
Тезис о связи понятия «памятник» с феноменом «память» стал предметом исследования первой главы под названием «Генезис представлений о памятнике» диссертации российского исследователя А. Б. Шухободского на тему «Статус памятников истории и культуры в современной России». В исследовании утверждается прямая связь слова «памятник» со словом «память» в русском языке, поскольку автор, анализируя смыслопо-рождающую роль понятия «память», доказывает формирование представлений о феномене «памятник истории и культуры» [12, с. 11]. Исследователь Т. Н. Миронова [7, с. 77] и автор диссертации «Память и забвение как феномен культуры» Г. В. Лебедева также подчеркивают содержательную творческую роль памяти в формировании феномена «памятник» [5].
В отличие от понятий «монумент», «аныт», «памятник», напрямую связанных с категорией «память», первоначальное значение термина «абида» («памятник») в азербайджанском языке совершенно иное. Так, этимологически слово «абида» в азербайджанском языке происходит из арабского слова «абид», что означает «молящийся», «верующий» [19, с. 12]. Слово «ибадет» («поклоняться»), корень которого происходит от «а-бе-де», означает инфинитив глагола «служить, быть рабом».
Возникает вопрос: какие факторы привели к тому, что «абида» была переведена как «памятник», «монумент», которые различаются по смыслу? Поиск ответов на этот вопрос выявляет неизбежность исследования связи между словом «абид» (молящийся) и феноменом «память». Для этого следует рассмотреть содержание деяний абида, то есть молящегося. Слово «поклонение» («ибадет») как религиозный термин означает «безоговорочное принятие и выполнение обязанностей, возложенных на слугу владельцем, создателем».
Следует четко указать, что основной формой поклонения Богу для любого верующего является поминовение. Самое важное правило поминовения - упоминание о Боге. С момента сотворения мира поминовение сакрального существа во время богослужения во всех религиях считается процессуальным актом веры. Доказано, что некоторые первобытные артефакты, образцы древней архитектуры и скульптуры происходят из этого акта. «К составным элементам богослужения относятся религиозно-магические действия (молитва, поминовение) и связанные с ними предметы (...храмы, святые места и т. д.)» [11, с. 669].
В атеистическом словаре также имеется интересный комментарий этого понятия, который обосновывает наш аргумент: «Субъектом поклонения может быть религиозная группа или отдельное лицо, а средством может выступить храм, молельные дома, религиозное искусство (архитектура, живопись, скульптура, музыка)... » [2, с. 225]. Эта идея также акцентируется в недавно сформировавшейся новой теории культуры памяти. Один из главных представителей этой теории, Ян Ассман, изучая художественные и культурные аспекты акта памяти, писал: «По всем приметам видно, что новая парадигма наук о культуре начинает складываться вокруг понятия "памяти" благодаря становлению разнообразных феноменов культуры, таких ее отраслей, как искусство и литература, а также политики и общества, религии и права в новом контексте» (цит. по [10, с. 1]).
Классифицируя памятники как военно-исторические, гражданские и религиозные, А. Б. Шу-хободский характеризует ценность религиозных памятников не по их историческому возрасту или мастерству их создателей, а по их «энергии», пе-
редаваемой молящимися [12, с. 14]. Эта энергия возможна только через воспоминания, являющиеся ключевым элементом памяти. Данное предположение А. Б. Шухободского еще раз доказывает, что имеются основательные герменевтические и лингвистические аргументы для выдвигаемой нами гипотезы о трансформации понятия «абида (памятник)» на азербайджанском языке из религиозного представления в современное значение.
Другой важной причиной культа неодушевленных предметов, считающихся сакральными, у первобытных людей выступало воспоминание о представляемых вещах посредством творческого воображения (идолы, культовые сооружения, такие как зиккураты, храмы, церкви, мечети и т. д.). Духовная потребность сохранения социальной памяти, овеществленной в предметах, возникла у человека с момента, когда он стал осознавать себя и окружающий его мир. Потребность первобытных людей, еще не вышедших из состояния дикости, выражать идею Бога с помощью чувственных знаков, а также сохранять и сознательно увековечивать память о людях и других существах, которых они считали дорогими, привела к формированию примитивных статуй и других произведений искусства. Выдающийся азербайджанский ученый Сара Ашурбейли по поводу происхождения статуй, найденных в районе Пирсаат, выдвинула следующее предположение: «По всей вероятности, эти статуи, являясь воплощением божеств, или же племенных вождей, отражали культ поклонения предкам» [15, с. 89].
Статуэтки (идолы), храмы, созданные в честь мифологических образов, и поклонение (поминовение) им привели к тому, что впоследствии эти произведения стали называть «памятниками». Сегодня в массовом сознании восприятие «памятника» как «статуи» в узком значении этого слова объясняется именно указанным фактором. Таким образом, анализ исторических фактов проясняет контуры современного понимания, подчеркивая смыслопорождающую роль категории «память» в генезисе понятия «памятник». Следует отметить, что данный аспект является одним из положений, выдвигаемых в теории культуры памяти концепцией, сформированной как культура мемориализации (memorystudies). Сакральное воспоминание обеспечивает бессмертие памяти, переводя ее как в материальную, так и в нематериальную форму.
Память заключена в самых разнообразных материальных предметах, письменной и устной речи. Таким образом, подтверждается, что этимология понятия «памятник», имеющего одинаковое лексическое значение во всех языках, связана с «памятью», «воспоминанием» и, прежде всего, с религиозными представлениями. Этот довод, согласно научному заключению исследователя А. Б. Шухободского, доказывает, что первоначальный статус «памятника» связан с бытовым уровнем. В нашем обиходном лексиконе любое архитектурное сооружение (или скульптуру), не имеющее значения или ценности, мы, не дифференцируя, называем «памятником». Это восприятие данного понятия на бытовом уровне. Другой и наиболее важный уровень концепта «памятник» связан с его правовым статусом, что представляет большую актуальность в современной музеоло-гии. Со временем понятие «памятник» эволюционировало с обретением новых смысловых пластов и, как следствие, трансформировалось в выражение «памятник истории и культуры». Немаловажную роль в этом процессе сыграла риторическая привлекательность понятия «памятник».
Основным мотивом памятника истории и культуры, воспринимаемом на статусном уровне, является особый режим охраны. Определяя статус памятников истории и культуры, исходя из аргументов их сохранности, И. Е. Мартыненко пишет: «Памятниками же являются культурные ценности, которые взяты под охрану государства посредством включения их в Государственные списки и установления особого режима охраны и использования. Очевидно, что не любая культурная ценность может считаться памятником. Отнесение того или иного объекта к числу памятников влечет за собой правовые последствия: он берется под охрану государства. И именно из этого необходимо исходить при определении правового режима объекта историко-культурного наследия» [6, с. 13].
Понятие «музейный памятник», являющееся одним из рабочих терминов музейного лексикона, необходимо принять как отдельную категорию статуса памятника истории и культуры. Музейные памятники - ценности, которые только лишь в музее подлежат особой охране. Статья 21 Инструкции по учету и охране музейных ресурсов и музейных коллекций Азербайджанской Республики так обосновывает применение этого статуса:
«Все музеи должны иметь совершенный и точный контроль за сохранностью ценных образцов материальных и духовных культурных памятников. Для таких памятников музей должен открыть индивидуальное дело, и здесь должны быть собраны все документы, связанные с изменением состояния сохранности объекта и его реставрацией» [17, с. 11].
В содержание «особого правового режима» входят все аспекты охраны и реставрации музеев. Этот аспект особо подчеркивается в Инструкции: «Реставрация музейных сокровищ особой ценности - за исключением простейших работ по консервации - допускается только с разрешения Министерства культуры республики и основывается на заключении комиссии, составленной из высококвалифицированных реставраторов» [17, с. 12].
Этот новый контекст понятия «памятник истории и культуры» в современном музеологи-ческом мышлении требует внесения серьезных изменений даже в законодательстве. Мы в процессе изучения правовых, культурных и музеоло-гических источников, исходя из предположения, что данный вопрос проблематичен, выражаем свое отношение к его решению. Так, например, в статье 2 главы I Закона Азербайджанской Республики «Об охране памятников истории и культуры» от 10 апреля 1998 года, озаглавленной «Понятие и классификация памятников истории и культуры», заимствование понятия «памятник» из системы ценностей утверждается следующим образом: «Памятниками истории и культуры (далее - памятники) являются археологические и архитектурные объекты, этнографические, нумиз-
матические, эпиграфические, антропологические материалы, связанные с историческими событиями и личностями здания, памятные места и предметы, связанные с религиозными убеждениями народа ценности» [18].
Как видно из содержания статьи, ценность «памятника истории и культуры» официально узаконена. Однако ни одна статья закона не раскрывает уровень правового статуса феномена «памятника истории и культуры». Аналогичное отношение наблюдается и в законах постсоветских, а также зарубежных стран со схожим содержанием. Подобная характерность объясняется отсутствием единого определения феномена «памятники истории и культуры».
Таким образом, проведенный анализ подчеркивает закономерность формирования музе-ологических контекстов памятников истории и культуры: объекты, исторически созданные для увековечивания воспоминаний, памяти, называются «памятниками». То, что они предстают как богатый источник социокультурной информации, их историческая, художественная, эстетическая, общественная ценность позволяют воспринимать их в качестве музеального бытия. Обрамление аксиологической сущностью понятия «памятник» во временном континууме способствовало трансформации более ценных и нуждающихся в особой охране объектов наследия в статус «памятников истории и культуры». В этом процессе фактор риторической привлекательности понятия «памятник» также является приоритетным. Музейные памятники представляют собой отдельную категорию памятников истории и культуры.
Литература
1. Андреева И. В. Музеология в дискурсе документности: опыты философской рефлексии конца XIX - первой трети XX века // Вестник Кемеровского государственного университета культуры и искусств. - 2021. -№ 54. - С. 32-42.
2. Атеистический словарь / под общ. ред. М. П. Ноикова. - М., 1984. - 515 с.
3. Гуральник Ю. У Музеология на перепутье: в поисках историко-культурного и социального смысла дисциплины // Музеи Москвы и музеология ХХ века: тезисы научной конференции. 25-26 ноября 1997 года. -М.: РГГУ, 1997. - С. 25-26.
4. Клейн Л. С. Археологические источники: учеб. пособие. - Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1978. -118 с.
5. Лебедева Г. В. Память и забвение как феномены культуры: дис. ... канд. философ. наук. - Екатеринбург, 2006. - 168 с.
6. Мартыненко И. Э. Правовой статус, охрана и восстановление историко-культурного наследия. - Гродно: ГрГУ, 2005. - 343 с.
7. Миронова Т. Н. Сохранение природного и культурного наследия как императив культурной политики постиндустриального общества: автореф. дис. ... канд. культурологии. - М., 2000. - 24 с.
8. Российская музейная энциклопедия [Электронный ресурс]. - URL: http://www.museum.ru/rme/dictionary. asp?117 (дата обращения: 03.08.2021).
9. Сапанжа О. С. Культурологическая теория музейности: автореф. дис. ... д-ра культурологии. - СПб., 2011. - 58 с.
10. Святославский А. В. Среда обитания как среда памяти: к истории отечественной мемориальной культуры: автореф. дис. ... д-ра культурологии. - М., 2011. - 57 с.
11. Советский энциклопедический словарь. - 4-е изд., испр. и доп. - М.: Советская энциклопедия, 1990. - 1875 с.
12. Шухободский А. Б. Статус памятника истории и культуры в современной России: автореф. дис. ... канд. философ. наук. - СПб., 2012. - 25 с.
13. Abidslsr vs tarixi yerlsr üzrs Beynslxalq §ura. IKOMOS. - Baki, 2014. - 61 s.
14. Azsrbaycan dilinin izahli lügsti. 4 cildds. I c. - Baki, 2006. - 744 s.
15. Azsrbaycan Sovet Ensiklopediyasi. 10 cildds. I c. - Baki: ASE, 1976. - 591 s.
16. Azsrbaycan Respublikasi Dövlst Arxivi. - F. 57. - Siy. 1. - Müh. vah. 655. - V. 1.
17. Azsrbaycan Respublikasi muzey ssrvstlsrinin vs muzey kolleksiyasinin ujotu vs mühafizssins dair Tslimat. -Baki, 2008. - 214 s.
18. Azsrbaycan Respublikasinin "Tarix vs msdsniyyst abidslsrinin qorunmasi haqqinda" 13 iyun 1998-ci il tarixli Qanunu. "Azsrbaycan" qszeti. - Baki, 1998, 19 iyun.
19. 9rsb vs fars sözlsri lügsti. Azsrbaycan klassik sdsbiyyatini oxumaq üfün. Azsrbaycan SSR. - Baki, 1966. - 1035 s.
20. 9bdürrs§id sl-Bakuvi. Kitab tslxis sl-ssar vs scaib-sl-malik sl qshhar ("Abidslsrin" xülasssi vs qüdrstli hökmdarin möcüzslsri. Tsrcümssi akademik Ziya Bünyadovundur). - Baki: "§ur" ns^riyyati, 1992. - 176 s.
21. Stransky Z.Z. Archeoloqie a muzeoloqie. - Brno: Masarylova univ. v Brne, 2005. - 315 s.
22. Stransky Z. Z. Der Begriff der Museologic. - Brno, 1971, MS. Suppl. 1.
References
1. Andreeva I.V. Muzeologiya v diskurse dokumentnosti: opyty filosofskoy refleksii kontsa XIX - pervoy treti XX veka [Museology in the Discourse of Documentation: Experiments in Philosophical Reflection at the End of the 19th and First Third of the 20th Centuries]. Vestnik Kemerovskogo gosudarstvennogo universiteta kul'tury i iskusstv [Bulletin ofthe Kemerovo State University of Culture and Arts], 2021, no. 54, pp. 32-42. (In Russ.).
2. Ateisticheskiyslovar'[AtheisticDictionary]. Ed. M.P. Noikov. Moscow, 1984. 515 p. (In Russ.).
3. Guralnik Yu.U. Muzeologiya na pereput'e: v poiskakh istoriko-kul'turnogo i sotsial'nogo smysla distsipliny [Museology at a Crossroads: In Search of the Historical, Cultural and Social Meaning of the Discipline]. Muzei Moskvy i muzeologiya ХХ veka: tezisy nauchnoy konferentsii. 25-26 noyabrya 1997 goda [Moscow museums and museology of the twentieth century. Abstracts of the scientific conference. November 25-26, 1997]. Moscow, RSHU Publ., pp. 25-26. (In Russ.).
4. Kleyn L.S. Arkheologicheskie istochniki: uchebnoe posobie [Archaeological sources. Textbook]. Leningrad, Leningrad University Publ., 1978. 118 p. (In Russ.).
5. Lebedeva G.V. Pamyat' i zabvenie kak fenomeny kul'tury: dis. ... kand. filosof. nauk [Memory and oblivion as cultural phenomena. Diss. Dr of Philosophical Sciences]. Ekaterinburg, 2006. 168 p. (In Russ.).
6. Martynenko I.E. Pravovoy status, okhrana i vosstanovlenie istoriko-kul'turnogo naslediya [Legal status, protection and restoration of historical and cultural heritage]. Grodno, GrSU Publ., 2005. 343 p. (In Russ.).
7. Mironova T.G. Sokhranenie prirodnogo i kul'turnogo naslediya kak imperativ kul'turnoy politikipostindustrial'nogo obshchestva: avtoref. dis. ... d-ra kul'turologii [Preservation of natural and cultural heritage as an imperative of the cultural policy of post-industrial society. Author's abstract of diss. Dr of Culturology]. Moscow, 2000. 24 p. (In Russ.).
8. Rossiyskaya muzeynaya entsiklopediya [Russian Museum Encyclopedia]. (In Russ.). Available at: http://www. museum.ru/rme/dictionary.asp?117 (accessed 03.08.2021).
9. Sapanzha O.S. Kul'turologicheskaya teoriya muzeynosti: avtoref. dis. ... d-ra kul'turologii [Cultural theory of museums. Author's abstract of diss. Dr of Culturology]. St. Petersburg, 2011. 58 p. (In Russ.).
10. Svyatoslavskiy A.V. Sreda obitaniya kak sreda pamyati: k istorii otechestvennoy memorial'noy kul'tury: avtoref. dis. ... d-ra kul'turologii [Habitat as a memory environment: on the history of Russian memorial culture. Author's abstract of diss. Dr of Culturalogy]. Moscow, 2011. 57 p. (In Russ.).
11. Sovetskiy entsiklopedicheskiy slovar' (4-e izdanie, ispravlennoe i dopolnennoe) [Soviet encyclopedic dictionary]. Moscow, Soviet encyclopedia Publ., 1990. 1875 p. (In Russ.).
12. Shukhobodskiy A.B. Status pamyatnika istorii i kul'tury v sovremennoy Rossii: avtoref. dis. ... kand. filosof. nauk [The status of a monument of history and culture in modern Russia. Author s abstract of diss. Dr of Philosophical Sciences]. St. Petersburg, 2012. 25 p. (In Russ.).
13. Abideler ve tarihi yerler uzre Beynelhalk Shura. ICOMOS [International Council on Monuments and Sites. ICOMOS]. Baku, 2014. 61 p. (In Azerb.).
14. Azerbaycan dilinin izahli luqeti. 4 cildde. I c. [Explanatory dictionary of the Azerbaijani language. In 4 volumes. Ivolum]. Baku, 2006. 744 p. (In Azerb.).
15. Azerbaycan Sovet Ensiklopediyasi. 10 cildde. I c. [Azerbaijan Soviet Encyclopedia. In 10 volumes. I volum]. Baku, ASE Publ., 1976. 591 p. (In Azerb.).
16. Azerbaycan Respublikasi Dovlet Arhivi [State Archive of the Republic of Azerbaijan], Fund 57, list 1, protection unit 655, v. 1. (In Azerb.).
17. Azerbaycan Respublikasi muzey servetlerinin ve muzey collecsiyalarinin ufotu ve muhafizesine dair telimat [Instructions on registration and protection of museum treasures and museum collection of the Republic of Azerbaijan]. Baku, 2008. 214 p. (In Azerb.).
18. Azerbaycan Respublikasi "Tarih ve medeniyyet abidelerinin korunmasi haqqinda", 13 iyun 1998-ci il tarihli Qanunu. "Azerbaijan" qezeti [Law of the Republic of Azerbaijan "On Protection of Historical and Cultural Monuments" of June 13, 1998]. Baku, June 19, 1998. (In Azerb.).
19. Arab ve fars sozleri luqeti: Azerbaycan classik edebiyyatini ohumaq ugun. [Dictionary of Arabic and Persian words: for reading Azerbaijani classical literature]. Azerbaycan SSR. Baku, 1966. 1035 p. (In Azerb.).
20. Abdurraqid al-Bakuvi. Kitab telhis an-acsar ve acaib-al-maliK al-qahhar ("Abidelerin" hulasesi ve qudretli hokmdarin mocizeleri. Tercumesi academik Ziya Bunyadovundur) [Abdurrashid al-Bakuwi. "Kitab talhis al-asar and ajib-al-malik al-gahhar" (Summary of "Monuments" and miracles of the mighty ruler. Translated by academician ZiyaBunjadov)]. Baku, Shur Publ., 1992. 176 p. (In Azerb.).
21. Stransky Z.Z. Archeoloqie a muzeoloqie [Archeology and museology]. Brno, Masalev University in Brno Publ., 2005. 315 р. (In Cersh.).
22. Stransky Z.Z. Der Begriff der Museologic [The concept of museology]. Brno, 1971, MS. Suppl. 1. (In Germ.).
УДК 069.01(571.17)
Doi: 10.31773/2078-1768-2021-57-66-72
МУЗЕИ КУЗБАССА КАК РЕСУРС ФОРМИРОВАНИЯ РЕГИОНАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ
Круглова Дарья Евгеньевна, аспирант кафедры музейного дела, Кемеровский государственный институт культуры (г. Кемерово, РФ). E-mail: [email protected]
Настоящая статья посвящена выявлению роли музеев Кузбасса в формировании региональной идентичности на основе анализа комплекса мероприятий, проведенных совместно с органом исполнительной власти Кемеровской области - Кузбасса, осуществляющим реализацию государственной политики в сфере культуры и искусства, муниципальными органами управления культурой и ФГБОУ ВО «Кемеровский государственный институт культуры».
Автором отмечено усиление роли музеев Кузбасса в контексте современных реалий региона: сфера культуры в целом и музейная деятельность в частности становятся не только основой для привлечения туристов, но и местом культурного обмена территорий. В этой связи органами исполнительной власти в сфере культуры государственного и муниципального уровней совместно с ФГБОУ ВО «Кемеровский государственный институт культуры» ведется планомерная работа по повышению уровня региональной идентичности каждого музея. Выявлена тенденция повышения уровня межмузейного взаимодействия учреждений, которое иллюстрируется увеличением числа совместных экспозици-онно-выставочных и культурно-просветительских проектов. Выставочное направление деятельности определено драйвером развития межмузейных коммуникаций Кузбасса.
