CC BY
240
УДК 069+02+930.25
И. В. Андреева
канд. пед. наук, доцент, Челябинский государственный институт культуры E-mail: andreevairina [email protected]
МУЗЕИ, БИБЛИОТЕКИ, АРХИВЫ: ВОЗВРАТ К ЦЕЛОСТНОСТИ ИЛИ СОХРАНЕНИЕ ИДЕНТИЧНОСТИ?
В последнее время заметно обострились дискуссии об интеграции институтов наследия - музеев, библиотек, архивов. В числе аргументов в пользу синтеза данных учреждений называется генетическая общность их происхождения в форме синкретичного документивного института, общность функций, новые векторы комплектования «непрофильными» видами документов, взаимообмен технологиями и коммуникационными моделями. Основной теоретический аргумент, выдвинутый А. В. Соколовым в пользу синтеза, характеризует документностную природу данных институтов, раскрывающуюся через понятие семантической информации. При всей убедительности информационно-документационного подхода его нельзя считать достаточным для анализа модусов документа, специфичных для разных документивных институтов. Более тонким инструментом исследования документа в системе наследия является культурологический анализ, позволяющий рассмотреть проблему с точки зрения культурно-исторической обусловленности и условий социальной релевантности институтов, а также потребностей, которые они удовлетворяют.
Предмет исследования - культурологическая трактовка причин дифференциации синкретичного документивного института и возникновения различных модусов документа в системе сохранения и трансляции культурного наследия. Особое внимание уделено социокультурной специфике музеологического документа, а также ее «примерке» к условиям деятельности библиотечного социального института.
Дифференциация синкретичного документивного института и спецификация документов в исторической ретроспекции были обусловлены потребностью в воспроизводстве культуры с помощью специфичных культурных форм документальной коммуникации, определивших специализацию сложившихся документальных институтов - музея, архива, библиотеки. Несмотря на сходство функций, их сущностные различия в дальнейшем нашли отражение в специализации отраслевой нормативной базы учреждений, трудно сопоставимых технологиях, существенно различающихся компетенциях профессионалов и даже в особой организации предметно-пространственной среды. Эмпирически наблюдаемая реальность, которая внешне воспринимается как синтез институтов, в сущности представляет собой трансформацию модусов документов в смежных отраслях на основе маркетинговых подходов. Такая аргументация синтеза и форма его реализации представляется некорректной. Перспективы интеграции видятся в поиске сопрягающих, коррелирующих стратегий. Их применение выступает фактором устойчивого развития и сохранения идентичности сложившихся документивных институтов наследия, которые на данном этапе более актуальны, чем возврат к целостности.
Ключевые слова: культурология, музей, библиотека, архив, документ, информационно-документа-ционный подход, семантическая информация, А. В. Соколов, культурологический подход, культурная форма, музеологический документ
Для цитирования: Андреева, И. В. Музеи, библиотеки, архивы: возврат к целостности или сохранение идентичности? /И. В. Андреева //Вестник культуры и искусств. - 2018. - № 2 (54). - С. 66-79.
Первые десятилетия нового века можно общетеоретических платформ и научных те-
назвать временем заметно обозначившихся заурусов дисциплин, еще недавно строго очер-
научно-интеграционных тенденций. Их про- чивавших границы своей когнитивной иден-
екцией становится не только формирование тичности, но и волнообразно возникающие
66
дискуссии о перспективах социальных институтов, практически связанных с теорией наук, переживающих данные процессы. Самым непосредственным образом это относится к институтам наследия - музеям, библиотекам, архивам [11; 14-16; 19], некогда представлявшим собой единые хранилища артефактов религиозного и мемориального значения, рукописных книг и печатных изданий, официальных документов и архивов личного происхождения. Доныне объединенные общей задачей «сохранения "следов" явлений, событий прошлого <...> документирования того, что происходило», они, как полагает источниковед и музеолог Е. А. Воронцова, могут пережить «возврат к целостности на новом витке развития и даже исчезновения <. > в исторической перспективе» [10, с. 46].
В последние годы активизировалась дискуссия [1; 9; 10; 23; 26], обусловленная процессами глобализации; угрозами гуманитарного кризиса и значением для его преодоления историко-культурного наследия в документной форме; интеграционными процессами, эмпирически наблюдаемыми в реальной практике деятельности названных учреждений. В одной из недавних статей профессора А. В. Соколова, посвященных познанию документосферы, автор небезосновательно констатирует: «Сращиваются (документивный синтез) различные документальные учреждения. Крупные библиотеки, позиционирующие себя культурно-историческими центрами, формируют в своих стенах архивы и музеи» [23, с. 16]. Дополним: и музеи традиционно формируют такие научно-информационные подразделения, как научные архивы и специальные библиотеки; и архивы инициируют музейную визуализацию своих коллекций и также создают библиотеки для служебного пользования. Нередки случаи, когда эти вспомогательные структурные подразделения приобретают самостоятельный статус и принимают на себя функции публичного учреждения. Известно, что родительским лоном крупных библиотечных и архивных учреждений в ряде случаев являлись музеи. Например, Государственная публичная историческая
библиотека России с 1887 по 1938 г. пребывала в статусе музейной библиотеки Императорского российского исторического музея (с 1925 г. -Государственный исторический музей), а созданный в 1931 г. Центральный музей художественной литературы, критики и публицистики (с 1934 г. - Государственный литературный музей, ГЛМ ; с 2017 г. - Государственный музей истории русской литературы им. В. И. Даля, ГМРЛИ) по замыслу его основателя и первого директора В. Д. Бонч-Бруевича собирал прежде всего «рассеянные и раскиданные рукописи беллетристических произведений и биографических сведений» [Цит. по: 8, с. 20]. В 1941 г. по постановлению правительства СССР фонд рукописей ГЛМ был передан в Главное архивное управление НКВД и на его основе создан Центральный государственный архив литературы и искусства (ЦГАЛИ, с 1992 г. - РГАЛИ). Подобные примеры дают возможность рассмотреть дифференциацию целостности доку-ментивного института на отдельные идентичности не только в масштабе общих закономерностей, но и в исторической ретроспекции деятельности конкретного учреждения.
Аргументы в пользу синтеза, как правило, сводятся к трем позициям логики системного анализа. Обозначим их основные тезисы.
Тезис первый. Генетическая общность музея, архива, библиотеки аргументируется син-кретичностью хранилищ документов разных видов, которая в истории европейской культуры имела место вплоть до начала Нового времени, когда происходит институциализация культурных форм «музей», «архив», «библиотека». Причиной синкретичности профессор Соколов называет «общность документностной природы» [23, с. 16], одновременно указывая на то, что материальные объекты, не созданные изначально для целей инфообмена, «генетически документами не являются, процедура их документирования заключается в содержательном отборе и соответствующем комментировании» [Там же, с. 13-14].
Тезис второй. «Общность функций» [Там же, с. 16] (а точнее - их сходство), которые учреждение выполняет в обществе. В рамках
67
сложившихся культурных форм и социокультурных институтов музейные, архивные и библиотечные учреждения реализуют функции «кумулятивные и трансляционные, сводящиеся к сбору (комплектованию), обработке, хранению и использованию тех или иных видов документов» [Там же]. Именно учреждение конституирует культурную форму на обыденном уровне, представляет ее непосредственному восприятию [13, с. 13]. И именно учреждение маркирует документный статус объекта реального мира, который вне специально организованного хранения и использования документом не является - он может быть предметом культового назначения или обычного утилитарного применения, «бумажкой с печатью», которая утратила свою юридическую силу. При этом один и тот же объект (например, книжный памятник) разными учреждениями может определяться как музейный, архивный или библиотечный документ.
Тезис третий. Видовая дифференциация объектов хранимого наследия и специализация документальных институтов традиционно связывает представление о музеологическом документе с вещественным источником, обладающим качествами культурной ценности; о библиотечном - с тиражированным изданием в печатной или электронной форме; об архивном - с официальным документом или документом личного происхождения. Новые стратегии развития современной музейно-архивно-библиотечной реальности связаны с комплектованием библиотек помимо библиотечных еще и музеологическими и архивными документами; музеев - не только вещественными источниками, но и архивными документами, книжными памятниками и библиотечными документами; архивов - дополнительно к архивным документам - музеологическими и библиотечными. Качества культурной ценности не являются непременной атрибутивной характеристикой архивного и библиотечного документов, тогда как для музейного предмета они обязательны, что подтверждается отечественной законодательной практикой [18]. Помимо появления новых векторов комплектования
68
в учреждениях - хранителях социальной информации происходит взаимообмен технологиями и коммуникационными моделями, сформировавшимися в институтах наследия; реализация кооперативных проектов доступа к имеющимся ресурсам.
Формирование модели документивного синтеза более всего проявляется в музейной сфере. Фонды рукописных, печатных, изобразительных, кинофотофонодокументов в музее являются разновидностями фондовых коллекций, которые формируются наряду с другими, характерными для того или иного профиля музея [12]. Создание научного архива и библиотеки по направлению научно-исследовательской деятельности музея рассматривается в качестве услуги, оказываемой учредителю и целевой группе специалистов. Организация библиотеки и архива в музее осуществляется в соответствии с библиотечными и архивными правилами и стандартами. Своеобразная модель документивного синтеза в музейной отрасли реализовалась в виде центров документации, которые создаются при крупных музейных учреждениях за рубежом [См., например: 21] и начинают формироваться в отечественной музейной практике [См., например: 27]. С полным правом в качестве синтетических до-кументивных институтов могут рассматриваться литературно-мемориальные музеи, действующие в системе Российской академии наук (музеи А. С. Пушкина, Л. Н. Толстого, А. М. Горького).
Таким образом, документивный синтез для музея - это проблема не теоретического или профессионально-мировоззренческого характера, а управленческого - обеспечение режимов публичного доступа к различным фондам и необходимых для этого ресурсов (кадровых, материально-технических, технологических). Примером решения управленческих проблем может быть доступ к оцифрованному архиву Президентского центра Б. Н. Ельцина в Екатеринбурге через официальный сайт. Ядром Центра является Музей первого Президента России. Архив Центра представляет в публичном доступе на данный момент более 44,5 тысяч документов [5]. Появление центров документа-
ции органично для музеев, поскольку главная их социально-культурная функция определена как документирование реальности. Создаваемые при этом документы не имеют видовых ограничений, а критериями документацион-ной ценности (музеальности) выступает прежде всего подлинность, историко-культурная ценность и соответствие профилю музейных коллекций, в состав которых вводится отобранный предмет. Следовательно, центр тяжести в постановке и решении проблемы доку-ментивного синтеза смещается к полюсам библиотечного и архивного дела, где комплектование предметами музейного значения представляет собой инициативное направление. Исключение составляют кабинеты, отделы, сектора редких книг в библиотеках, где музеологический подход в работе с книжными памятниками последовательно реализуется на всех стадиях коммуникации документа - от его выявления и включения в состав коллекции до публичной презентации, в соответствии с нормативно закрепленной технологией, основанной на осознании социальной ценности книжного памятника [20].
Эмпирически наблюдаемая трансформация библиотек, архивов и музеев приводит к выводу о «сращивании различных документальных учреждений». А. В. Соколов полагает, что предпосылки для их синтеза заложены в самой природе документа, сущности сохраняемого в документной форме наследия, которая позволяет преодолеть значение видовых различий хранимых объектов. Эта сущность определяется им через категорию семантической информации, представляющей собой «способ выражения духовных смыслов (знаний, умений, эмоций, волевых стимулов, фантазий) человекочитаемыми коммуникабельными знаками» [23, с. 7]. Ученый-информатик пишет: «Категория "семантическая информация", используемая в методологии информационного подхода, является обобщающей по отношению к понятиям "архивный документ", "книга", "библиографическая информация", "музейный предмет" и поэтому может исполь-
зоваться для развития интеграционных тенденций в документосфере» [Там же, с. 18].
Закономерно возникает вопрос: достаточно ли данной предпосылки для констатации заявленного синтеза документивных институтов? Синтеза, под которым понимается новая качественная определенность и социально-культурный феномен, а не суммативное объединение учреждений под одной крышей современного культурного комплекса и не случайные собрания предметных иллюстраций в библиотеках, которые почти анекдотично могут быть охарактеризованы как «46 предметов и два чемодана одежды» [1, с. 29] (прямая цитата из документов анкетного опроса). И если библиотеки и архивы организуют в своих стенах музеи, то приобретает ли предмет в них музеологический статус? Или он формально относится к категории музейных документов лишь на том основании, что не является ни библиотечным, ни архивным? Какие уровни семантической информации «непрофильного» документа, отобранного для хранения в библиотеке или архиве, для них актуальны? Целесообразно ли его функционирование в иных (не музейных) институциональных условиях и способны ли его функции адаптироваться к этим условиям при сохранении музейной специфики?
Данный спектр вопросов определяет проблемное поле только одного - музеологиче-ского дискурса проблемы синтеза учреждений документосферы. Аналогичные вопросы могут быть поставлены в отношении к практикам архивирования, которые необходимо рассматривать и в качестве институтов наследия. Проблема автоматически снимается, если сущность и методы документирования реальности одинаковы для музеев, библиотек и архивов, а утрата или частичное замещение идентичности разных документивных институтов не снижает качества выполняемых в обществе функций. В этом случае препятствием на пути к «сращиванию» документивных институтов становятся только консерватизм, стереотипы и «научный сепаратизм».
69
Данное предположение является заведомо ложным, а проблема синтеза требует комплексного анализа, выходящего за рамки методологии информационного и документа-ционного подходов. Предпосылки синтеза институтов лежат не только в плоскости генезиса и документностной природы хранимого наследия, но связаны с аспектами социальной релевантности этих институтов, с потребностями их пользователей и общества в целом, возникающими в системе современной культуры. В анализе этой проблемы важно обратиться не только к истокам целостности доку-ментивного института, но и к причинам его дифференциации, которая произошла на определенном этапе развития и до сих пор не утратила своего значения. Ее причиной стало не только развитие технологий (книгопечатания, материальных носителей информации), но и мощные социально-культурные факторы. Все это делает необходимым обращение к методологии культурологического подхода, позволяющего рассмотреть то или иное явление с позиций историко-культурной обусловленности. Ограничимся в дальнейших размышлениях только одним аспектом - культурологической трактовкой причин возникновения музейного института и его специфической роли в обществе, спецификой музеологического документа, а также попыткой их «примерки» к условиям деятельности библиотечного социального института, активно внедряющего музейные практики, достаточно широко освещенные в печати.
В попытках сочетать информационно-документационный и культурологический подходы методологически важными становятся понятия музеологический документ и документные ресурсы музейной сферы. Они были введены автором данной статьи для целей исследовательской практики [1]. Абстракции документ и документные ресурсы экстраполированы в музейную отрасль из смежных областей системы документальных коммуникаций и не лишены перспектив введения в музейную науку. Современное науковедение характеризует логику развертывания теории по-
средством системы взаимосогласованных теоретических конструктов, часть из которых связана с эмпирической практикой, другие -поддерживают внутритеоретические связи. Теоретические конструкты абстрагируют сущностные особенности чувственно постигаемых объектов реальности, в том числе таких, как музей, музейное собрание, музейный фонд, музейная коллекция, музейный предмет, музейная экспозиция и др., обнаруживая в них как общие свойства метасистемы коммуникации документа в обществе, так и специфические, обусловленные функционированием документа в системе наследия и культурной формы «музей».
Определению понятий музеологический документ, документные ресурсы музейной сферы и, шире, музею как институту документальной коммуникации следует посвятить отдельное исследование [4]. Пока оно остается перспективой, под документными ресурсами музейной сферы мы будем понимать ту часть информационных ресурсов музея (независимо от его типа и профиля), которая представляет собой совокупность объектов хранимого наследия, а также сопровождающую ее фиксированную информацию. Заметим, понятие документные ресурсы не тождественно эмпирическому понятию музейный фонд, а также абстрактному документному фонду. В его состав согласно логике документоресурсной теории [25] должны войти не только движимые предметы, но и музейные объекты, например, исторические здания музея или исторические интерьеры, объекты нематериального культурного наследия и природно-ландшафтной среды. Наряду с первичными документами, которые характеризуются качествами подлинности, в системе документных ресурсов могут рассматриваться музеологические документы вторичной природы - воспроизведения, оцифрованные копии, реконструкции.
Термин музеологический документ в рабочем варианте был определен как «культурно значимый информационный объект, который в специфически-музейном документационном процессе становится разновидностью невер-
70
бальной семантической информации, то есть средством выражения духовных смыслов с помощью своей телесности или замещающего ее визуального образа, воспринимаемого в процессе коммуникации как социальный знак» [1, с. 44]. От музеологических документов следует отличать внутримузейные научные системы документации, связанные с музейными предметами, коллекциями, экспозиционной, управленческой и прочей деятельностью (инвентарные книги, акты приема предметов на постоянное и временное хранение, карточки научного/ инвентарного описания или научные паспорта предметов, научные концепции экспозиций и пр.). Их совокупность также входит в состав документных ресурсов (документные ресурсы второй степени) и в процессах документирования реальности выполняет важную вспомогательную роль.
Появление музейной институции и му-зеологического документа относится к эпохе Нового времени, когда происходит институ-циализация коллекций и зарождается идея их публичности. Сформировавшийся к этому времени синкретичный документивный институт не был однородным, в его системе уже сложились культурные формы «музей», «библиотека», «архив». В течение длительного периода рукописного документирования библиотеки служили накоплению знаний, в том числе сакрально-религиозного характера; собрания документов - хозяйственной, управленческой деятельности и правовому регулированию. Передача культурных традиций в массовом масштабе осуществлялась изустно и не поддерживалась коммуникацией документа в обществе.
В эпоху Возрождения возникает музей как социокультурный институт. Этому способствует становление парадигмы документирования1
1 Под сущностью документирования здесь и далее понимается отображение реальности с наибольшей степенью достоверности с целью длительного сохранения семантической информации о документируемом объекте. Коллекционирование выступает как одна из форм отображения реальности посредством создания ее модели с помощью селекции объектов, являющихся ее частью. Преобразование объекта в документ - носитель информации о реальности - знаменует собой возникновение музейного доку-ментационного процесса и музеологического документа.
71
как основного смысла коллекционирования артефактов и натурфактов. Ее формированию предшествует осознание документирующих свойств предметов материального мира, которое проходит ряд этапов. Предметный способ закрепления и передачи информации (так называемое предметное письмо) относится еще к эпохе возникновения племенных союзов [7]. В европейском коллекционировании доренес-сансного периода предметы воспринимаются как концепты - носители более универсального смысла, нежели они сами. Античные тезаурусы, королевские и великокняжеские сокровищницы, средневековые храмовые ризницы и ре-ликварии, где веками бережно сберегались религиозные реликвии, предметы культа, ме-мории, постулировали ценности вероучения, а хранимые в царских палатах атрибуты-маркеры власти символизировали власть и могущество, преемственность и традиции. Практическое значение этих предметов актуализировалось «во дни торжеств», а символическое возникало по факту отбора и помещения в особые, непрофанные (сакральные) пространства, повышавшие их семиотический статус. Отчасти эти предметы выполняли информацион-ную/документационную функцию, но в пределах тех ограничений, которые накладывала символизация веры или власти. Это еще не делает предметы средневекового коллекционирования участниками музейного документацион-ного процесса, чем объясняется отнесение и античного, и средневекового периодов коллекционирования в периодизации истории музейного дела к протомузейному периоду. Значит, на данных этапах, если и возможно рассматривать предметы светских и церковных сокровищниц в системе документосферы, то не музейного сектора, а церковно-религиозного или государственно-управленческого. Лишь спустя несколько столетий, в конце XVIII - XIX вв., многие из средневековых собраний были осмыслены как музейные коллекции и преобразованы в церковно-археологические или правительственные музеи. Предметы этих собраний становились музейными постольку, поскольку их значение приобретало историко-культурное
измерение, ибо «музейный модус отношения к миру связан, прежде всего, с вещью как предметом культуры (курсив мой. - И. А.)» [13, с. 13]. Тогда культовые предметы стали источниками изучения истории церковного быта и документами религиозной культуры, а сокровища царских палат были призваны документировать смену династий, эпох, воссоздавать панораму дипломатических и торговых связей.
Музейная деятельность, согласно концепции музея как культурной формы культуролога Т. П. Калугиной, возникает в ответ на вновь появившуюся функциональную нишу -«потребность в замещении отсутствующего общезначимого кода» [13, с. 23]. Эта потребность формируется на излете Средневековья в связи с разрушением единой системы ценностей и семиотической модели, обеспечивавших устойчивый механизм трансляции генетически не наследуемого человеческого опыта в обществе традиционного типа. Разрушение традиционных устоев обусловило новый вызов - необходимость «подключения человека к культурному коду современной ему культуры» иными средствами, чем имеются у культуры традиционного общества; а также потребность в «актуализации нужного данной культуре социально-культурного опыта» [Там же, с. 22], обеспечение включенности «в заданный культурно-символическим кодом культуры смысловой универсум» [Там же13, с. 23]. Ответом на данный вызов стало появление новых институтов общества - системы образования, архивов, библиотек. Возникает и музейная деятельность, в основе которой -«фиксация определенного, нужного отдельному индивиду, группе или всей культуре "смыслового полигона" для вещи... долженствующая обеспечить нужное данной культуре прочтение и выбор определенного набора смыслов из веера потенциальных семантик вещи» [Там же, с. 21-22].
«Нужные данной культуре параметры и функции» обеспечивает «общение с предметом в ситуации музея (курсив мой. - И. А.)», -пишет Т. П. Калугина [Там же, с. 23]. Природа
72
процесса преобразования вещи в музейный предмет, ее документная маркировка осуществляется на основе дифференциации утилитарного, практического и символического, ценностного. Репрезентативность вещи, ее способность аккумулировать идеальные смыслы мотивирует пространственное обособление вещей-семиофоров от повседневных практик. Специфическая модальность музеологическо-го документа (в отличие от библиотечного и архивного) основана на «способности вещи быть поливалентным аккумулятором и эффективным... транслятором идеальных смыслов» [Там же, с. 24]. Именно она (эта способность) позволяет музею выполнять социально-культурную миссию, не свойственную никакому другому институту общества. Это миссия трансляции и интериоризации актуального для данной культуры опыта средствами, свойственными лишь музейному институту, не только сохраняющему историческую память в вещественной подлинности аутентичных документов, но и создающему для них «смысловой полигон». Музей реализует эту миссию через коллекции - совокупность музеологических документов, прежде всего аутентичных, и научно-вспомогательных материалов, возникших на этапах музейного просветительства, становления коммуникационной парадигмы и социальной инклюзии.
На протяжении нескольких веков музейная практика вырабатывала специфический канал передачи информации, который обеспечивает устойчивый механизм трансляции опыта. Это музейная экспозиция - целенаправленный, концептуально организованный показ предметов. Предъявляя предмет-подлинник непосредственному созерцанию, музей открывает возможность раздвинуть границы реального опыта, очерченные чувственно постигаемым пространством. «Только обращая элементы этого как бы несуществующего для нас универсума к нашему зрительному восприятию, сделав их элементами видимого мира, можно превратить их в факт нашего реального опыта... Любая визуальная информация несет в себе нечто, что не может дублироваться
иным, вербальным способом. Глазу практически доступны умозаключения, когда он видит и множество объектов, и множество отношений между ними» [Там же, с. 26]. Визуальный язык экспозиции пользуется не только значением каждого предмета, но и значениями отношений между ними. Так на основе идеоматичности1 музейной экспозиции осуществляется визуализация идей, лежащих за границами реального опыта, возникновение «интегрированного сверхзначения» [13, с. 28]. Поэтому с технологической точки зрения музейные экспозиции представляют собой не простую иллюстративную выкладку предметов («вещно-иллюстра-тивный ряд»), а являются итогом научной концептуализации и художественного проектирования, монтажа как особого творческого метода создания семантически и композиционно целостного произведения.
Из вышесказанного следует, что своему рождению, смыслу и назначению музей обязан общественной потребности в подключении к культурному коду, который вещи способны аккумулировать по факту «проявления в видимом невидимых сущностей» [Там же, с. 14]. Сверхзадача музея как социокультурного института - в создании музеологических документов и поддержании режима их функционирования в культуре: музей обеспечивает вещи «смену смыслового полигона», освобождая ее от утилитарного назначения и использования, смещая функциональность с полюса «назначение» - к полюсу «значение». Аналитико-синтетическая обработка музейного предмета осуществляется на предельных режимах се-мантизации, что и делает его музеологическим документом. Эпистемологическая переработка смыслов конвертируется в разнообразные формы документальной, фактографической, кон-цептографической информации (в научное описание предмета, специфические виды музейных публикаций) и носит открытый во времени характер. Таким образом, все направления коммуникации музеологического докумен-
1 Идеоматичность музейной экспозиции выражается в наличии «самостоятельного содержания, не сводимого к сумме содержаний отдельных экспонируемых на ней предметов» [13, с. 28].
73
та, а не только экспозиционная деятельность являются формами подключения к культурному коду. Т. П. Калугина пишет, что бесконечная множественность смыслов в информационном аспекте представляет «серьезную сложность, но для целей порождения и воспроизводства культуры эта сложность оказывается крайне важной» [Там же, с. 18].
Таким образом, дифференциация и спецификация синкретичного документивного института была обусловлена потребностью в воспроизводстве культуры с помощью специфичных и разнообразных средств коммуникации через документ. В итоге исторически сложившихся способов удовлетворения этой потребности сформировались социокультурные институты - библиотека, архив, музей, имеющие, несмотря на сходство функций, и сущностные различия, которые нашли отражение в специфике отраслевой нормативной базы учреждений; трудно сопоставимых технологий, сформировавшихся в системе каждого института; существенно различающихся компетенциях профессионалов и даже в особой организации предметно-пространственной среды - специфичной архитектуре библиотечных, музейных, архивных зданий. Эти различия находятся в плоскости специфики документирования реальности и, как следствие, модуса отношения к документу в системе культуры. Последний в свою очередь является производным от потребностей, которые удовлетворяет тот или иной тип документивного института. Модусом отношения к документу определяются критерии его использования и селекции. Сущностные различия музеологического, архивного, библиотечного документов (даже в случае их полного онтологического совпадения) лежат не в разделении документируемых сфер общественной жизни, а в актуализации определенных уровней семантической информации документа. Только музей, в отличие от архива и библиотеки, практикует комплексное документирование исторических процессов, т. е. актуализацию всех структурных уровней информационного потенциала предмета, в процессе научно-исследовательской, экспозицион-
ной, публикаторской, просветительской деятельности. Модус музеологического документа характеризуется полисемантичностью, отражением реальности через диалогические отношения с культурой, организацией непосредственной коммуникации с подлинным предметом культуры, созданием интерпретирующего макротекста - экспозиции, основанной на визуальном восприятии и невербальной коммуникации.
В связи с этим возникают сомнения в сформированности моделей библиотечно-музейной интеграции за исключением, как уже было сказано, моделей организации фондов книжных памятников. К сожалению, нам не удалось выявить работы, которые на уровне историко-культурологического анализа определяли бы библиотечную специфику музейной деятельности и охарактеризовали бы формы адаптации или трансформации музеологиче-ского модуса документа в библиотечной отрасли. Поэтому дальнейшие рассуждения основаны на фактографии, представленной в публикациях библиотековедческой печати.
В системе библиосферы сформировалась собственная миссия в подключении к культурному коду [22]. А. В. Соколов поясняет ее посредством метафоры «Магия Книги». Магию Книги «следует рассматривать как стратегический ресурс, который целесообразно использовать в программе гуманизации российского общества XXI в. во всех пяти аспектах: рационалистическом, организационно -управленческом, эстетическом, аксиологическом, этическом» [24, с. 9]. В приобщении к универсалиям культуры через книгу библиотека играет роль посредника, предлагая свободный доступ локальных и удаленных пользователей к документным фондам и вторично-документальные модели. Модус отношения к библиотечному документу связан с максимально исчерпывающим предоставлением информации о нем, организацией навигации в мире книжной культуры, обучением культуре восприятия текста.
Специалисты библиосферы в последние десятилетия все чаще констатируют «противоречие между потенциалом книжной комму-
74
никации и его практическим применением» [Там же]. В поисках методов стимулирования чтения библиотекари-практики обогащают технологический инструментарий визуальными репрезентациям литературных произведений, экспериментируют с типологической спецификой, создавая библиотеки-музеи, музеи-библиотеки, краеведческие уголки и выставочные залы. Нередко для появления новых типов библиотек имеются веские основания. Приводимые в библиотековедческой литературе аргументы можно сгруппировать следующим образом:
- доступность; музей при библиотеке приближен к месту жительства, сюда можно заглянуть перед тем, как обменять книги;
- социальная релевантность; музей при библиотеке - институт местной идентичности и коллективной памяти (особенно это важно при отсутствии музея в небольших поселениях); сюда можно принести материалы из личных архивов и коллекций, семейные реликвии, они не «осядут» в фондах, а будут демонстрироваться в формате «домашнего музея», выставки-импровизации;
- дополнительные конкурентные преимущества; музей при библиотеке выявляет ее непохожесть, уникальность, служит источником привлечения новых пользователей;
- позиционирование привлекательности территории; музей при библиотеке - это возможность интеграции в туристическую инфраструктуру;
- имидж; мемориальный музей в библиотеке - легитимация и конкретизация мемо-риальности в процессе присвоения библиотеке имени.
Перечисленные форматы исходят не из вышеописанной специфики музеологического документа или социокультурной миссии музея, а из соображений маркетинговой адекватности библиотеки современному рынку информационных, досуговых, туристических услуг. В критических оценках специалистов новые типы библиотек представляют собой гибридное, суммативное объединение, а не интеграцию - «один при другом» или «один с
другим», но никак не «два в одном» [1; 6; 16]. В связи с ними уместно говорить о различных формах музейно-библиотечной деятельности, применении методов музейной педагогики в работе с пользователями. Проблематичны при этом и правовой статус музеев в библиотеках [17], и формальные аспекты организации учета и хранения предметов музейного значения, а главное, тот смысл, который библиотека вкладывает в процесс музеализации вещи, ограничивая его, как правило, «формированием и раскрытием вещно-иллюстративного ряда» [16, с. 4]. Чаще всего самоценность вещных «свидетелей эпохи» низводится до уровня предметных иллюстраций, «овеществления» текста, символических маркеров литературного произведения, мотиваторов чтения. Музейными провозглашаются любые предметно опосредованные формы работы. В них нередко производится подмена музеологического документа подобием, бутафорией или оригиналами, замещающими документационную ценность, т. е. содержание другого объекта. Проанализированная выше социокультурная специфика музеологического документа не прослеживается в деятельности библиотек, не осознается на уровне теоретических обобщений [11]. Возможно, она должна иметь свои особенности, о чем говорит автор одной из статей: «Интеграция музеев и библиотек имеет значение только в том случае, если проходит без снижения профессионального уровня и подмены институциональных задач каждого учреждения» [1, с. 27], выражая при этом серьезную озабоченность неизбежно возникающими организационными, кадровыми, экономическими, материально-техническими проблемами.
В целом же проблема синтеза требует более корректной постановки, нежели «возврат к целостности» или «сращивание документив-ных институтов». Более убедительно звучит задача поиска «сопрягающих, коррелирующих» стратегий [10, с. 46], способных выступать факторами устойчивого развития и сохранения идентичности сложившихся доку-ментивных институтов.
Ряд таких стратегий уже выработан современной отечественной практикой. К ним следует отнести формы организации книжных фондов в музейных учреждениях и фондов редких книг - в библиотеках; перспективы создания центров документации при музейных организациях; многократно апробированные модели партнерства музеев, архивов и библиотек в подготовке совместных музейно-выставочных проектов и публикаций каталогов коллекций.
Библиотека может искать возможные точки сопряжения с профильной спецификой деятельности литературных музеев, которые в своем стремлении помочь «увидеть» литературу давно ушли от прямолинейного иллюстрирования и дидактики [3]. Музейную специфику библиотечных и архивных проектов следует находить в балансе теоретически обоснованных и практически апробированных музейно-исследовательских, визуально-презентационных и архивно-библиотечно-просветительских подходов. Один из них - музейный, архивный или библиотечный - при этом будет сохранять доминирующее положение. Чем ближе библиотека или архив будут приближаться к оси музейных значений документа, тем более высокими будут требования к исследованию предметного материала, к его интерпретации в рамках определенной системы смыслов, претворенной в концепции экспозиции, и к визуализации средствами музейных технологий. Думается, музейное проектирование - путь перспективного развития библиотек и архивов, но лишь в том случае, если движение по нему сопряжено с целесообразностью и профессионализацией в области музейного дела, а не подменяется любительским коллекционированием и тиражированием образов, лишь внешне напоминающих музейную экспозицию.
Что же касается такой модели, как «универсальный интегральный фонд, именуемый "информационный ресурс"1» [23, с. 17], то вряд ли он может символизировать собой «докумен-
1 В данной цитате А. В. Соколова понятие информационный ресурс трактуется как совокупность данных, организованных для эффективного получения информации.
75
тивный синтез», ибо цифровые копии музейных предметов при передаче их семантической информации каким-либо медиумом теряют «не только качество, но и количество информации, так что в итоге информация такого типа достигает финального пользователя лишь как напоминание о том знании, которое можно было извлечь из самого предмета» [28, с. 245].
Подводя итоги, еще раз отметим необходимость и значимость культурологического изучения функционирования институтов докумен-тосферы. Культурологический анализ является
тонким инструментом исследования модуса документа, действующего в системе наследия. Многомерное рассмотрение документностной сущности музея, библиотеки, архива; сущности документирования в системе социально-информационных коммуникаций; видов и состояний документов позволит расширить границы локальных выводов и прогнозировать развитие документивных институтов не только на уровне обобщения инновационного опыта, но и теоретического обоснования в рамках специального междисциплинарного исследования.
1. Абросимова, Н. В. «Как получилось, так и получилось?..» / Н. В. Абросимова, Е. В. Яновская // Современная библиотека. - 2013. - № 7 (37). - С. 26-31.
2. Андреева, И. В. Документная сущность музейного предмета: культурологический подход / И. В. Андреева // Обсерватория культуры. - 2018. - Т. 15. - № 1. - С. 39-47.
3. Андреева, И. В. «Креативность как приоритетная модальность»: литературные проекты в музейном ме-диадискурсе / И. В. Андреева // Четвертый Международный интеллектуальный форум «Чтение на евразийском перекрестке» (Челябинск, 26-27 окт. 2017 г.) : материалы форума / науч. ред., сост. Ю. В. Гу-шул, В. Я. Аскарова. - Челябинск : ЧГИК, 2017. - С. 344-355.
4. Андреева, И. В. Музей в системе документальных коммуникаций / И. В. Андреева // Современные тенденции в развитии музеев и музееведения : материалы III Всероссийской науч.-практ. конф. - Новосибирск, 2017. - С. 141-145.
5. Архив Ельцин Центра [Электронный ресурс] // Ельцин центр : офиц. сайт. - Режим доступа : https://yeltsin.ru/archive/. - Дата обращения : 26.03.2018.
6. Афанасьев, М. Д. Мал золотник, да дорог. «Гибриды» или «новые виды»? / М. Д. Афанасьев // Библиотечное дело. - 2007. - № 18. - С. 7-8.
7. Берестова, Т. Ф. Документ: методологические основания изучения, предыстория возникновения, сущность и явление // Постижение. Избранное. 1977-2012 / Т. Ф. Берестова. - Челябинск, 2012. - С. 241-258.
8. Бонди, Н. Выдающийся авторский проект / Н. Бонди // Музей. - 2015. - № 12. - С. 20-22.
9. Викулова, В. П. Музеи в библиотеках, библиотеки в музеях [Электронный ресурс] / В. П. Викулова. -Режим доступа : http://www.domgogolya.ru/science/researches/641/. - Дата обращения : 26.03.2018.
10. Воронцова, Е. А. Музеи - библиотеки - архивы в эпоху противоборства глобализации, глокализации, антиглобализма / Е. А. Воронцова // Современные тенденции в развитии музеев и музееведения. - Новосибирск, 2017. - С. 44-49.
11. Демченко, Ю. А. Историко-теоретические и организационные аспекты функционирования библиотек, осуществляющих музейную деятельность : дис. ... канд. пед. наук : 05.25.03 / Ю. А. Демченко. - Челябинск, 2010. - 355 с.
12. Единые правила организации, формирования, учета, сохранения и использования музейных предметов и музейных коллекций, находящихся в музеях Российской Федерации. Утв. Приказом Министерства культуры Российской Федерации от 8 декабря 2009 г. № 842 [Электронный ресурс]. - Режим доступа : https://www.mkrf.ru/documents/project-document-public-discussions-2010110/. - Дата обращения : 26.03.2018.
13. Калугина, Т. П. Художественный музей как феномен культуры / Т. П. Калугина. - Санкт-Петербург : Петрополис, 2008. - 244 с.
14. Козлов, В. П. Музеи, библиотеки, архивы в системе исторической памяти / В. П. Козлов // Отечественные архивы. - 2004. - № 6. - С. 71-74.
76
15. Маркова, Т. Б. Библиотека-музей как место памяти / Т. Б. Маркова // Вестник СПбГУ. Сер. 6. - 2009. -Вып. 4. - С. 87-91.
16. Матлина, С. Г. Нужны ли библиотекам музейные подразделения? / С. Г. Матлина // Библиотечное дело. -2007. - № 18 (66). - С. 2-6.
17. Николаева, Е. В. Музей в библиотеке: правовые основы деятельности / Е. В. Николаева // Справочник руководителя учреждения культуры. - 2009. - № 7. - С. 6-10.
18. «О музейном фонде Российской Федерации и музеях в Российской Федерации» (с изменениями на 3 июля 2016 года): Федеральный закон РФ [Электронный ресурс]. - Режим доступа : http://docs.cntd.ru/document/ 9020113. - Дата обращения : 26.03.2018.
19. Полтавская, Е. И. Библиотека в системе социокультурных институтов / Е. И. Полтавская // Научные и технические библиотеки. - 2011. - № 10. - С. 5-20.
20. Приказ Министерства культуры РФ от 3 мая 2011 г. № 429 «Об утверждении порядков отнесения документов к книжным памятникам, регистрации книжных памятников, ведения реестра книжных памятников» [Электронный ресурс]. - Режим доступа : http://base.garant.ru/55171994/. - Дата обращения : 26.03.2018.
21. Серикова, А. «Никогда снова»: музей как преодоление сложного прошлого / А. Серикова, И. Андреева // Музей. - 2017. - № 5-6. - С. 73-77.
22. Соколов, А. В. Библиотека и гуманизм: миссия библиотеки в глобальной техногенной цивилизации : моногр. / А. В. Соколов. - Санкт-Петербург : Профессия ; Москва : Гранд-Фаир : Межрегиональный библиотечный коллектор, 2012. - 400 с.
23. Соколов, А. В. На путях познания документосферы. Часть 2. Второе приближение к сущности документа: информационный подход / А. В. Соколов // Научные и технические библиотеки. - 2016. - № 6. - С. 3-22.
24. Соколов, А. В. На путях познания документосферы. Часть 3. Третье приближение к сущности документа: гуманистический подход / А. В. Соколов // Научные и технические библиотеки. - 2016. - № 7. - С. 3-23.
25. Столяров, Ю. Н. Документный ресурс : учеб. пособие для студентов высших учебных заведений / Ю. Н. Столяров. - Москва : Либерея-Бибинформ, 2009. - 224 с. - (Спец. серия «Профессиональный практикум»).
26. Трансформации музеев-библиотек-архивов и информационное обеспечение исторической науки в информационном обществе: сб. ст. по материалам науч.-практ. семинара. ИНИОН РАН, 21 февр. 2017 г. / авт.-сост. Е. А. Воронцова; отв. ред. И. В. Зайцев / ИНИОН РАН. - Москва : ИНИОН РАН, 2017. - 320 с.
27. Центр документации // Музей истории ГУЛАГа : офиц. сайт [Электронный ресурс]. - Режим доступа : http://www.gmig.ru/view/events/312. - Дата обращения : 26.03.2018.
28. Maroevic I. 1983. The museum item - sourse and carrier of information. Informatologia Yugoslavica. № 15 (3-4) : 237-248.
Получено 02.04.2018
I. Andreeva
Candidate of Pedagogic Sciences, Docent, Chelyabinsk State Institute of Culture and Arts E-mail: andreevairina [email protected]
MUSEUMS, LIBRARIES, ARCHIVES: RETURN TO INTEGRITY OR PRESERVE IDENTITY?
Abstract. Recently, discussions on the integration of heritage institutions - museums, libraries, archives -
have become much more acute. Modern studies explain the need for the synthesis of these institutions by the genetic
community of their origin in the form of a syncretic documentary institution, the generality of functions, the new
acquisition vectors for "non-core" types of documents, the interchange of technologies and communication models.
A. V. Sokolov characterizes the documentary nature of these institutions through the concept of semantic infor-
77
mation. But the information and documentation approach is not sufficient for the analysis of document modes specific for different documentary institutions. A subtler instrument for studying the document in the heritage system is a cultural analysis that allows us to consider the problem from the point of view of cultural-historical conditioning and the conditions of social relevance of institutions, as well as the needs that they satisfy.
The subject of the study in the article is the cultural interpretation of the reasons for the differentiation of the syncretic documentary institution and the emergence of various modes of the document in the system ofpreserving social information. Particular attention is paid to the socio-cultural specifics of the museum document, as well as its ''fitting" to the conditions of the library social institution.
The differentiation of the syncretic documentary institute and the specification of documents were due to the need for the reproduction of culture through specific cultural forms of documentary communication. These forms determined the specialization of the established documentary institutions - the museum, the archive, the library. Their essential differences in the future were reflected in the formation of an industry normative base of institutions, technologies, competencies of professionals, special organization of the object-spatial environment. Reality, which is perceived externally as a synthesis of institutions, in essence is the realization of marketing approaches. This form of implementation of the synthesis seems to be incorrect. Prospects for integration are seen in the search for matching, correlating strategies. Their development is a factor of sustainable development and preservation of the identity of established documentary institutions, which at this stage are more relevant than a return to integrity.
Keywords: cultural studies, museum, library, archive, document, information and documentary approach, semantic information, A. V. Sokolov, culturological approach, cultural form, museological document
For citing: Andreeva I. 2018. Museums, libraries, archives: return to integrity or preserve identity? Culture and Arts Herald. No 2 (54) : 66-79.
References
1. Abrosimova N., Yanovskaya E. 2013. How did it come about, did it happen?.. The modern library magazine. No 7 : 26-29. (In Russ.).
2. Andreeva I. 2018. Documentary essence of museum subject: culturological approach. Observatory of culture. Vol. 15. No 1 : 39-47. (In Russ.).
3. Andreeva I. 2017. "Creativity as a priority modality": literary projects in the museum media discourse. Chetvertyy Mezhdunarodnyy intellektual'nyy forum «Chteniye na evraziyskom perekrestke» [The 4th International intellectual forum "Reading at the Eurasian crossroads"]. Chelyabinsk : ChGIK. P. 344-355. (In Russ.).
4. Andreeva I. 2017. Museum in the system of document communications. Sovremennyye tendentsii v razvitii muzeyev i muzeyevedeniya [Modern trends in the development of museums andmuseology]. Novosibirsk. P. 141-145. (In Russ.).
5. Arkhiv El'tsin Tsentra [Archive of Yeltsin Center] [Electronic resource]. Available from : https://yeltsin.ru/ archive/ (accessed : 26.03.2018). (In Russ.).
6. Afanas'ev M. 2007. Small spool but precious. "Hybrids" or "new species"? Bibliotechnoye delo [Librarianship]. No 18 : 7-8. (In Russ.).
7. Berestova T. 2012. Document: methodological grounds for studying, history of origin, essence and phenomenon. Postizhenie. Izbrannoe [Comprehension. Favorites]. Chelyabinsk. P. 241-258. (In Russ.).
8. Bondi N. 2015. An outstanding author's project. Muzey [Museum]. No 12 : 20-22. (In Russ.).
9. Vikulova V. Museums in libraries, libraries in museums [Electronic resource]. Available from : http://www.domgogolya.ru/science/researches/641/ (accessed : 26.03.2018). (In Russ.).
10. Vorontsova E. 2017. Museums - libraries - archives in the era of the confrontation of globalization, glocalization, anti-globalization. Sovremennyye tendentsii v razvitii muzeyev i muzeyevedeniya [Modern trends in the development of museums and museology]. Novosibirsk. P. 44-49. (In Russ.).
11. Demchenko IU. 2010. Istoriko-teoreticheskiye i organizatsionnyye aspekty funktsionirovaniya bibliotek, osushchestvlyayushchikh muzeynuyu deyatel'nost' [Historical and theoretical and organizational aspects of the functioning of libraries that carry out museum activities]. Chelyabinsk. 355 p. (In Russ.).
78
12. Edinyye pravila organizatsii, formirovaniya, ucheta, sokhraneniya i ispol'zovaniya muzeynykh predmetov i muzeynykh kollektsiy, nakhodyashchikhsya v muzeyakh Rossiyskoy Federatsii [Uniform rules for the organization, formation, accounting, preservation and use of museum items and museum collections located in the museums of the Russian Federation]. Available from : https://www.mkrf.ru/documents/project-document-public-discussions-2010110/ (accessed : 26.03.2018). (In Russ.).
13. Kalugina T. 2008. Khudozhestvennyy muzey kak fenomen kul'tury [Museum of Art as a phenomenon of culture]. St. Peterburg : Petropolis. 244 p. (In Russ.).
14. Kozlov V. 2004. Museums, libraries, archives in the system of historical memory. Otechestvennyye arkhivy [Domestic archives]. No 6 : 71-74. (In Russ.).
15. Markova T. 2009. Library-museum as a place of memory. Vestnik of Sankt-Petersburg University. Series 6. Issue 4 : 87-91. (In Russ.).
16. Matlina S. 2007. Do museums need libraries? Bibliotechnoye delo. [Librarianship]. No 18 (66) : 2-6. (In Russ.).
17. Nikolaeva E. 2009. Museum in the library: the legal foundations of activity. Spravochnik rukovoditelya uchrezhdeniya kul'tury [Directory of the head of the institution of culture]. No 7 : 6-10. (In Russ.).
18. «O muzeynom fonde Rossiyskoy Federatsii i muzeyakh v Rossiyskoy Federatsii» (s izmeneniyami na 3 iyulya 2016 goda): Federal'nyy zakon RF [Federal Law of the Russian Federation «On the Museum Fund of the Russian Federation and Museums in the Russian Federation» as amended of December 28, 2017] [Electronic resource]. Available from : http://docs.cntd.ru/document/9020113 (accessed : 26.03.2018). (In Russ.).
19. Poltavskaia E. 2011. Library in the system of socio-cultural institutions. Scientific and Technical Libraries. No 10 : 5-20. (In Russ.).
20. Ob utverzhdenii poryadkov otneseniya dokumentov k knizhnym pamyatnikam, registratsii knizhnykh pamyatnikov, vedeniya reestra knizhnykh pamyatnikov: Prikaz Ministerstva kul'tury RF ot 3 maya 2011 g. N 429 [Order of the Ministry of Culture of the Russian Federation of May 3, 2011 No 429 "On the approval of the procedures for the assignment of documents to book monuments, the registration of book monuments, the maintenance of the register of book monuments"] [Electronic resource]. Available from : http://base.garant.ru/55171994/ (accessed : 26.03.2018). (In Russ.).
21. Serikova A., Andreeva I. 2017. «Never again»: a museum as overcoming a complex past. Muzey [Museum]. No 5-6 : 73-77. (In Russ.).
22. Sokolov A. 2012. Biblioteka i gumanizm: missiya biblioteki v global'noy tekhnogennoy tsivilizatsii [Library and humanism: the mission of the library in the global technogenic civilization]. St. Petersburg : Professiya; Moscow : Grand Fair: Mezhregional'nyy bibliotechnyy kollektor. 400 p. (In Russ.).
23. Sokolov A. 2016. On the ways to knowledge of documentosphere. Part 2. The second approach to the essence of documents: An information approach. Scientific and Technical Libraries. No 6 : 3-22. (In Russ.).
24. Sokolov A. 2016. On the ways to knowledge of documentosphere. Part 3. The third approach to the essence of documents: A humanitarian approach. Scientific and Technical Libraries. No 7 : 3-23. (In Russ.).
25. Stoliarov Yu. 2009. Dokumentnyy resurs [Document resource]. Moscow : Libereya-Bibinform. 224 p. (In Russ.).
26. Transformatsii muzeyev-bibliotek-arkhivov i informatsionnoye obespecheniye istoricheskoy nauki v informatsionnom obshchestve [Transformations of museum-libraries-archives and information support of historical science in the information society]. 2017. Moscow : INION RAS. 320 p. (In Russ.).
27. Documentation Center [Electronic resource]. Muzey istorii GULAGa [Museum of the history of the Gulag]. Available from : http://www.gmig.ru/view/events/312 (accessed : 26.03.2018). (In Russ.).
28. Maroevic I. 1983. The museum item - sourse and carrier of information. Informatologia Yugoslavica. No 15 (3-4) : 237-248. (In Croatian).
Received 02.04.2018
79
