CC BY
18
Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 16 (154). История. Вып. 32. С. 83-87.
МУСУЛЬМАНСКАЯ ОБЩИНА ЗЛАТОУСТА В КОНЦЕ XIX - НА ЧАЛЕ XX ВЕКА
В статье рассматриваются изменения этноконфессиональной ситуации в горнозаводских поселках Южного Урала, связанные с появлением здесь в конце XIX- начале XX в. значительного мусульманского населения, сложности и противоречия этого процесса на примере формирования и развития мусульманской общины города Златоуста.
Ключевые слова: Златоуст, Южный Урал, мусульманская община, мечеть, духовенство, мулла, татары, башкиры.
Пореформенный период отмечен расширением и качественным ростом промышленного производства на Южном Урале, глубокой капиталистической перестройкой металлургических предприятий, их технической реконструкцией, внедрением передовых методов производства, развитием сети железных дорог, которые позволили увеличить и ускорить поставку сырья и топлива, а также вывоз готовой продукции в центральные районы стра-ны1. Источниками формирования класса наемных рабочих становятся не только местные мастеровые и работные люди, на протяжении многих поколений связанные с горнозаводским трудом, но и разорившиеся крестьяне из малоземельных губерний, в том числе казанские татары. В условиях резкого развития крестьянской колонизации и массового изъятия земель башкирская беднота, которая не могла содержать себя за счет сельского хозяйства, уходила на заработки, занимаясь различными вспомогательными работами при горных заводах: рубкой дров, жжением угля, гужевыми перевозками, сплавом леса. Как следствие, в заводских поселках Южного Урала впервые появляется значительное мусульманское население, которое меняет их традиционный этноконфессиональный состав. Для удовлетворения его религиозных нужд в конце XIX -начале XX в. открываются молитвенные дома и мечети на Аполлинарьевском прииске (1889 г.), в Миасском (1891 г.), Саткинском (1899 г.), Соймановском (1909 г.), Кусинском заводах (1917 г.), на Бакалинском казенном руднике (1917 г.) и др.
Стремительное формирование мусульманской общины Златоуста было во многом обусловлено строительством в 1885-1890 гг. Самаро-Златоустовской железной дороги, которая связала город с центральными райо-
нами страны и облегчила переселенческое движение. В первой половине 90-х гг. здесь постоянно или временно проживало уже около 70 семей мусульман. Архивные источники показывают, что большинство татарских поселенцев в Златоусте были выходцами с правобережной Горной стороны Волги, из Цивильского и Свияжского уездов, нынешних сел Бакрче, Карашам, Кугушево, Сунчелеево, Татарские Наратлы, Татарское Азелеево, Ураспуги Зеленодольского района, Бурундуки и Кайбицы Кайбицкого района Республики Татарстан. Башкирское население стекалось в город на заработки из различных деревень самого Златоустовского уезда2.
На первых порах для совершения религиозных обрядов «при рождении детей, браках, болезненном состоянии, смерти и на время похорон», для регистрации актов гражданского состояния мусульмане были вынуждены каждый раз ездить в ближайший приход, который отстоял от города на 50 верст, и даже далее. Иногда они пользовались случаем и обращались к муллам, которые сами посещали Златоуст для приведения к присяге свидетелей, военнослужащих и др. Так, ежемесячно в город приезжал имам деревни Каскиновой 2-й Айлинской волости Юртанов на время очередной сессии Съезда мировых судей, но он был единственным духовным лицом своего прихода и не мог надолго задерживаться в городе. 30 марта 1894 г. «постоянно и временно проживающие в городе Златоусте крестьяне разных губерний» в количестве 63 человек, «часто сетуя на свою участь», постановили приговор, которым просили Оренбургское Магометанское Духовное Собрание исходатайствовать им у губернских властей разрешение на образование мусульманского прихода «с определением к оному указного муллы,
содержание коего, а также наем помещения с отоплением для дома молитвы» они принимали «на себя, каждый посильно средствам своим, но с тем, однако, чтобы мулла был в безбедном положении»3. При прошении от 2 апреля их доверенные лица представили его в Духовное Собрание. Но при проверке оказалось, что приговор был составлен вскоре после проведения ежегодной ярмарки и подписан многими приезжими, которые вернулись в свои деревни, на места постоянного жительства. Оренбургское Магометанское Духовное Собрание посчитало, что в Златоусте вообще нет оседлых мусульман и журнальным постановлением на 22 декабря 1894 г. оставило ходатайство без последствий4. Лишь пять лет спустя, по постановлению от 20 ноября 1899 г. № 5 оно временно командировало в Златоуст муллу деревни Сюрюбаевой Хузиахмета Мухамедлатипова, а для богослужений там был открыт молитвенный дом в наемном по-мещении5.
К этому времени численность общины значительно возросла. По данным Первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г., в Златоусте проживало 456 мусульман (2,3 % от общей численности), в том числе татар - 277 и башкир - 1796. Разумеется, значимость мусульманских переселенцев для этнокультурной ситуации в городе определялась не их относительной долей, а, помимо прочего, достижением минимального норматива в 200 душ мужского пола, который согласно ст. 261 Строительного устава позволил им поставить вопрос о создании самостоятельного прихода с назначением постоянных священнослужителей. 15 февраля 1900 г. уже 230 мужчин подписали новый приговор, в котором просили разрешить им постройку полноценной соборной мечети. На этот раз Духовное Собрание посчитало их просьбу обоснованной «...в виду неимения ни в городе Златоусте, ни вблизи его магометанских мечетей при значительном числе проживающих там магометан», о чем 9 мая 1900 г. за № 2676 и сообщило Уфимскому губернскому правлению7. Однако Златоустовский уездный исправник доложил по инстанции, что из 230 мусульман только 130 проживают в городе более 2 лет, остальные приехали недавно и не могут считаться постоянными жителями. Поэтому Уфимское губернское правление своим журнальным постановлением на 21 декабря 1900 г. отказало в разрешении, о чем было
объявлено доверенным мусульманской общины Златоуста Губайдулле Валитову, Хайрулле Нигматуллину, Мингазетдину Хамитову и Габдулнафику Мухамедвафину8. Все религиозные обряды в городе по-прежнему исполняли прикомандированные муллы. По распоряжению ОМДС от 31 ноября 1901 г. № 951 в Златоуст был направлен имам-хатыб и мударис деревни Чубаркаевой Абдулкабир Абдулвалиев, 1873 г. рождения, из крестьян деревни Старый Студенец Буинского уезда Симбирской губернии, временное пребывание которого в должности растянулось на 13 лет9.
7 марта 1902 г. «постоянно проживающие в городе Златоусте Уфимской губернии магометане из крестьян и мещан были <.> на бо-гомолении в молитвенном доме <...> где по окончании богослужения в присутствии временного указного муллы <...> имели суждение о том, что для совершения» ежедневного пятикратного намаза и пятничной молитвы «в городе <.> не имеется приличного здания»10. Они вновь постановили ходатайствовать о разрешении постройки у них соборной мечети с образованием самостоятельного прихода, причем финансирование строительства согласился принять на свой счет крестьянин деревни Бакрче Цивильского уезда Казанской губернии Губайдулла Валитов, а прихожане обязались содержать в дальнейшем здание и мусульманское духовенство. Тогда в Златоусте проживало постоянно 227 мужчин, исповедовавших ислам, и временно еще около 300, в том числе 219 рабочих казенного завода и оружейной фабрики, 33 нижних чина в четырех ротах 214-го Мокшанского резервного батальона, 11 человек в златоустовских местной и конвойной командах, 10 служащих городской полиции. Кроме того, от 50 до 85 мусульман ежегодно прибывали со всего уезда в Златоустовскую земскую больницу, а среди заключенных в местной тюрьме было до 30 мусульман, которые также нуждались в духовном наставлении и отправлении религиозных обрядов, предписанных шариатом11.
Для возведения храма было присмотрено место в центре города, на углу Большой и Малой Немецких улиц (ныне улиц Ленина и Октябрьской), рядом с горнозаводским госпиталем. На обширном участке в 630 кв. сажень, принадлежавшем Товариществу братьев Покровских, располагались различные постройки: два одноэтажных деревянных
дома, флигель, два деревянных сарая и кирпичный лабаз на каменном фундаменте. 4 декабря 1903 г. Губайдулла Валитов заключил с горным инженером Владимиром Ивановичем Покровским предварительное соглашение о его покупке за 4000 р., уплатив задаток в 200 р.
Согласно ст. 247 Устава строительного «во избежание соблазна» для православных разрешения на постройку иноверческих храмов, в том числе и мечетей, в смешанных населенных пунктах, необходимо было согласовывать с местным епархиальным начальством, которое не всегда с пониманием относилось к религиозным нуждам российских мусульман и даже в отдельных случаях старалось противодействовать им. Проблема усугублялась тем, что в законах не было четкого критерия, на каком именно расстоянии от христианских церквей должны располагаться мусульманские культовые здания12. На практике обычно оговаривалось, что мечеть может находиться на одной улице с православным храмом не ближе 100 саженей, а на другой улице - не ближе 50.
В Златоусте предполагаемое место постройки отстояло от Римско-католического костела на 160 саж., а от ближайшей православной церкви Трех святителей - на 390. Тем не менее, на запрос Губернского правления епископ уфимский и мензелинский Климент 12 июня 1903 г. за № 6767 сообщил, что не возражает против сооружения мечети, но только на окраине города в то время, как Большая Немецкая улица относилась к историческому центру Златоуста. Позицию епархиального начальства активно поддержал местный уездный исправник, который доносил, что «устройство тут мечети нежелательно в религиозных целях». В своих рапортах он постоянно подчеркивал, что земельный участок еще не выкуплен мусульманской общиной, а полиция требовала от ее доверенного лица представить купчую крепость на дворовое место, хотя в законодательстве и не было такого условия. Губайдулла Валитов резонно возражал, что не хочет рисковать крупной суммой в 4000 р. и выкупит участок только после официального разрешения построить на нем мечеть, поскольку для других целей он ему не нужен. Городские власти, напротив, были готовы пойти навстречу духовным запросам новых членов местного сообщества. В своем заседании 29 декабря 1903 г. Златоустовская городская дума поручила Управе сообщить
губернским властям, что с ее стороны нет никаких препятствий к постройке мечети на Большой Немецкой ул. при условии соблюдения градостроительных норм. По-видимому, решение народных избранников свидетельствует о том, что на низовом уровне в городе сложились толерантные и конструктивные отношения между представителями различных конфессий, а причиной конфликта стала позиция части православного духовенства и чиновничества. Протоколом Строительного отделения Уфимского губернского правления от 16 февраля 1904 г. № 178 был утвержден проект культового здания размерами 13 на 25 аршин. Однако журнальным постановлением на 22 марта 1904 г. № 155 само Правление в очередной раз отклонило ходатайство мусульман именно по религиозным соображениям. Златоустовской полиции было поручено объявить, что постройка будет им разрешена только в том случае, «если место под нее будет приобретено на окраине, вдали от православных храмов»13. Технически это было сделать очень сложно, ведь городские окраины шли по утесам и косогорам Уренгинского хребта, где большинство участков были маломерными, и потребовалось бы договариваться о покупке сразу с тремя-четырьмя владельцами.
Несмотря на постоянные отказы, доверенный Губайдулла Валитов продолжал настойчиво и умело отстаивать интересы златоустовской общины в государственных органах, приводя различные аргументы и апеллируя к закону в своих многочисленных прошениях и жалобах на имя уфимского губернатора от 9 марта, 4 мая, 19 августа 1904 г., 19 апреля и 5 мая 1906 г.14 Выяснилось, что главной причиной неудач было противодействие со стороны местного благочинного Страхова. Церковно-приходское попечительство при Свято-Троицком соборе г. Златоуста постановлением на 20 февраля 1903 г. наметило приобрести выбранный мусульманами участок на углу Большой и Малой Немецких улиц под постройку «богадельни для призрения стариков и стариц и домовой <...> церкви» при ней, однако запрошенная владельцем сумма в 4000 р. оказалась слишком велика. Тогда Страхов предложил Валитову подарить земельный участок, намекая, что в этом случае он легко получит разрешение на постройку мечети в Уренгинской части, по Большой или Малой Грамотушным улицам (ныне ул. В. Геппа), на беднейших окраинах, где про-
живала основная масса мусульман. Валитов ответил отказом, и дело застопорилось, поскольку епархиальное начальство в своей позиции опиралось на донесения, получаемые от местного благочинного священника. Только либерализация государственной политики по отношению к неправославным конфессиям в годы Первой русской революции, связанная с изданием Высочайшего указа об укреплении начал веротерпимости от 17 апреля 1905 г. и других законодательных актов, позволила златоустовским мусульманам реализовать их религиозные права. Указом Уфимского губернского правления от 25 октября 1907 г. № 5302 им, наконец, было разрешено построить каменную соборную мечеть в г. Златоусте, на углу Большой и Малой Немецких улиц с тем, «чтобы здание <...> отстояло от межи не менее чем на 8 саженей, и чтобы работы <...> производились под наблюдением ответственного техника»15.
Городская община мусульман состояла в основном из людей бедного достатка: рабочих, поденщиков, крестьян, и не могла осилить все расходы по строительству без посторонней помощи. Посовещавшись, 21 января 1908 г. прихожане решили обратиться к властям за разрешением на сбор пожертвований, который хотели доверить избранным уполномоченным лицам Габдулнафику Мухамедвафину и Султану Минлигалиеву. 15 февраля за № 1531 уфимский губернатор дал согласие на сбор денежных средств, однако только в пределах города Златоуста. В июле 1908 г. Оренбургское Магометанское Духовное Собрание выдало доверенным прихожан две подотчетные шнуровые книги с отрывными квитанциями. Формулировка разрешения существенно ограничивала их возможности потому, что, помимо собственных средств, они могли рассчитывать лишь на пожертвования мусульманских торговцев, которые приезжали в Златоуст на ежегодную ярмарку с 24 января по 3 февраля, но сами не могли вести сбор за его пределами, даже в собственном уезде, не говоря уже о крупных городах. С огромным трудом добившись разрешения на постройку мечети, златоу-стовские мусульмане не могли реализовать свое право. Благодаря дополнительным препонам, они были вынуждены на протяжении многих лет собирать необходимые денежные средства. Земельный участок удалось выкупить относительно быстро, вероятно, за
счет крупного пожертвования Губайдуллы Валитова. 1 мая 1909 г. он вместе с другими доверенными Абдулкабиром Абдулвалиевым, Хайруллой Нигматуллиным, Шигабутдином Валиевым, Мухаметшей и Мухаметсабиром Шакировыми обратился за разрешением потратить 4000 р. из числа собранных денег на приобретение дворового места с ветхими постройками у братьев Покровских. 20 ноября того же года товарищ (заместитель) министра внутренних дел, сенатор Крыжановский дал на это согласие. От лица общины крепостной акт совершил местный мулла. Однако сумма, необходимая на возведение культового здания, была накоплена лишь к 1914 г.
Все это время богослужения по-прежнему проводились в молитвенном доме. В 19131914 гг. имам Абдулкабир Абдулвалиев покинул свою должность, но остался в городе, записавшись в мещанское сословие. На его место был переведен имам-хатыб 1-й соборной мечети деревни Верхние Киги Златоустовского уезда Габдулбарый Мухаметхажиевич Габдулгафаров. 8 июля 1914 г. он подал рапорт в Духовное Собрание, где просил уполномочить избранного прихожанами бывшего муллу Абдулвалиева для заключения договора с подрядчиком на постройку каменной мечети, что и было сделано. Она была возведена на углу Большой и Малой Немецких улиц, по-видимому, в 1914-1915 гг. и представляла собой одноэтажное здание из красного кирпича с пристроенным минаретом. На территории мечети располагались также дом муллы и мектеб. В мусульманской начальной школе татарские и башкирские мальчики изучали чтение и письмо на татарском и арабском языках, Коран, священную историю, этику (ахляк), правила ритуального омовения (таха-рат), молитвы (намаз), поста (ураза), очистительной милостыни (закят), жертвоприношения (курбан), паломничества (хадж) и другие основы ислама, арифметику. Тем самым, обеспечивалась передача религиозной и культурной традиции.
С окончанием строительства мечети в уездном городе повысился и статус ее имама. 7 июля 1915 г. за № 4135 Оренбургское Магометанское Духовное Собрание сделало представление Уфимскому губернскому правлению о том, что Габдулбарый Габдулгафуров «.за все время своей службы обращал на себя внимание безукоризненным поведением и вполне аккуратным, добросо-
вестным, умелым и толковым выполнением возложенных на него обязанностей и таким же исполнением <...> поручений». «В поощрение отличной и усердной службы» оно просило удостоить его почетного звания аху-на. Журнальным постановлением УГП на 23 октября 1915 г. имам-хатыб соборной мечети г. Златоуста Габдулбарый Габдулгафуров был возведен в это звание16. Не имея законодательно оформленного круга обязанностей, ахуны выступали посредниками между центральным органом управления российских мусульман - Оренбургским Магометанским Духовным Собранием - и низовыми мусульманскими приходами на уровне городов, уездов и волостей. В качестве старших духовных лиц они контролировали исполнение обязанностей другими священнослужителями, проводили следствие по их проступкам, выступали в качестве религиозных авторитетов по сложным вопросам толкования шариата, при рассмотрении брачно-семейных и имущественных дел17. Отметим, что прежде ахуны Златоустовского уезда назначались из числа сельского духовенства, и только в начале XX в. с формированием в уездном городе самостоятельного прихода и назначением постоянного священнослужителя центры гражданского и духовного управления сошлись воедино.
Таким образом, тяжелое социально-экономическое положение крестьянства, малоземелье на рубеже Х1Х-ХХ вв. способствовали притоку татар и башкир в горнозаводские поселки Урала, которые переживали подъем и постепенно приобретали облик городов. С 90-х гг. XIX столетия здесь впервые появляется значительное мусульманское население, изменившее их традиционный этно-конфессиональный состав. Непонимание его нужд отдельными представителями чиновничества и православного духовенства, ограничения, заложенные в российском законодательстве с позиций господствующей церкви, бедственное материальное положение самих мусульман создавали серьезные препятствия для реализации их религиозных прав. Как
следствие, в конце XIX - начале XX в. определяющим вопросом развития для мусульманской общины г. Златоуста стала борьба за открытие собственной мечети, которая имела для нее значение базового, структурообразующего института, объединяющего центра духовной и культурной жизни.
Примечания
1 История Башкортостана с древнейших времен до наших дней : в 2 т. / И. Г. Акманов, Н. М. Кулбахтин, А. З. Асфандияров и др. ; под ред. И. Г. Акманова. Т. 1. Уфа : Китап, 2007. С. 413-416.
2 Центральный государственный архив Республики Башкортостан (ЦГИА РБ). Ф. И-295. Оп. 3. Д. 13919. Л. 11-12 об.
3 Там же. Л. 9-11.
4 Там же. Л. 14-15.
5 ЦГИА РБ. Ф. И-295. Оп. 2. Д. 4. Л. 129.
6 Башкирская энциклопедия : в 7 т. Т. 3 / гл. ред. М. А. Ильгамов. Уфа : Башк. энцикл., 2007. С. 88.
7 ЦГИА РБ. Ф. И-295. Оп. 3. Д. 16521. Л. 4-5 об.
8 Там же. Л. 10-10 об.
9 ЦГИА РБ. Ф. И-295. Оп. 6. Д. 3202. Л. 1.
10 ЦГИА РБ. Ф. И-295. Оп. 6. Д. 591. Л. 2-7.
11 Там же. Л. 1-2, 9, 10, 11, 12.
12 Загидуллин, И. К. Правила строительства мечетей как элемент реализации религиозных прав мусульман Волго-Уральского региона в XIX веке // Ислам и мусульманская культура в Поволжье : история и современность : очерки. Казань : Мастер Лайн, 2002. С. 273.
13 ЦГИА РБ. Ф. И-295. Оп. 6. Д. 591. Л. 17-18, 19, 39-39 об, 46-47 об, 58-59, 69.
14 Там же. Л. 48-49, 58-59, 73-73 об, 114-115, 118-118 об.
15 ЦГИА РБ. Ф. И-295. Оп. 3. Д. 16521. Л. 2222 об.
16 ЦГИА РБ. Ф. И-295. Оп. 5. Д. 13013. Б. п.
17 Азаматов, Д. Д. Оренбургское магометанское духовное собрание в конце XVШ-XIX вв. Уфа : Гилем, 1999. С. 91-96.
