CC BY
82
Н.А. Нартшкина-Прокудина-Горская
МОЯ РОДОСЛОВНАЯ Часть 1. ПОТОМСТВЕННЫЕ МОСКОВСКИЕ ДВОРЯНЕ ПРОКУДИНЫ-ГОРСКИЕ
История родового герба (XIV—XVIII века)
Род Прокудиных-Горских внесен в 6-ю часть родовых книг Московского и Владимирского княжеств. Оригинал герба «потомственных московских дворян Прокудиных-Горских», как они значились в древних родословцах, хранится ныне в фонде Департамента герольдии Российского государственного исторического архива [1]. Герб этот представляет собой изображение щита, увенчанного дворянским шлемом с решетинами и короной. На короне — золотой полумесяц.
Первые гербовые знаки на Руси относятся к концу XVII века, когда у дворянства проявилась потребность утвердить в исторической памяти деяния своего рода, его заслуги перед Отечеством. В постижении символики дворянских гербов приходит на помощь геральдическая наука, зародившаяся в Европе. Название ее произошло от слова «герольд» — благородный рыцарь. Изучение родовых гербов — один из важных разделов исторической науки и истории культуры.
Геральдические знаки возникли в Средневековье. Они помогали ориентироваться на полях сражений. В эпоху рыцарей и доспехов герб слу-
жил знаком отличия как на поле боя, так и в спортивном состязании, в турнире. Геральдические знаки размещали на самом доспехе или на щите, позже они перешли и на знамена.
Ореол рыцарской доблести был в ту историческую эпоху столь могущественен, что уже одно звание рыцаря побуждало каждого многократно превосходить свои собственные возможности. Это рождало героев. «Да будут рыцари везде и во всем вдохновляемы честью и правдою»; «Да не положат они оружия, пока не окончат принятого по обету», — таковы некоторые из законов рыцарства. Делом личной чести рыцаря было никому не дозволять оскорблять женщину и отстаивать честь даже незнакомой женщины ценой собственной жизни. Под тяжелыми доспехами рыцаря билось благородное сердце, мужественное и нежное. Рыцарский щит всегда был прибежищем слабого или униженного.
Культ рыцарства приобрел мировое значение, объединяя людей в их поклонении возвышенным чувствам и поступкам.
Дворянские гербы служили утверждению чувства ответственности у тех, кому они принадлежали, а также гордости за своих предков и свое Отечество. Они вызывали желание изучать свое
щ
Герб рода Прокудиных-Горских
прошлое. Иногда на гербах помещался девиз рода (часто на латинском языке). Девизы на гербах — результат неизменной устремленности к нравственному совершенствованию.
На университетских занятиях, публичных лекциях и на встречах с читателями меня часто спрашивают, есть ли у меня в жизни девиз, а если есть, то какой? В ответ на этот постоянно звучащий в молодежной аудитории вопрос я подготовила маленький экскурс по девизам дворянских родов России. Выделим несколько наиболее оригинальных и содержательных.
На гербе графов Брюс на латинском языке сделана патетическая надпись: «Мы были». За этой лаконичной надписью стоит уверенность, что вклад рода в историю и дела человечества значителен и оставил о себе добрую память, и это не может не вызывать гордость у потомков.
«Жизнь царю, честь никому» — эти гордые слова выражают преданность монарху и одновременно полны независимости. Они начертаны на гербе князей Васильчиковых.
Среди столбового дворянства был особенно распространен девиз «По тернистому пути к звездам». Если цели достойные, то трудный путь не страшит. Еще чаще встречался девиз «Честь дороже жизни». Ни одного поступка не в соответствии с самыми строгими внутренними, духовными правилами. Какое высокое благородство! За честь и достоинство готовы платить жизнью.
Понятие рыцарского достоинства, когда, не колеблясь, со шпагой в руке рыцарь бросался защищать даму своего сердца или отдавал жизнь за своего короля, сделало чувство личной ответственности обязательным для дворянина, равно как и его служение Отечеству. «Верность, никогда непоколебимая» — девиз светлейших князей Воронцовых. «Ни зной, ни стужа не изменят меня» — таков девиз князей Голицыных. А вот еще выразительные девизы: «Дорожи временем» (Гей-ман); «Всегда вперед» (Кулжинские).
Это целая система взглядов на жизнь, последовательная концепция нравственности. С утверждением государственности все чаще стала звучать тема: не себе, а Отечеству, Родине, России.
Фамилия Лазаревых в нашей исторической памяти связана с легендарным адмиралом Михаилом Петровичем Лазаревым. Он совершал кругосветные путешествия, участвовал в знаменитом Нава-ринском сражении. Был главным командиром Черноморского флота. Девиз Лазарева прост, ясен и велик так же, как и его жизнь. Звучит он так: «Вера, труд, правда». Нельзя отказать адмиралу в умении выбрать главное в пестроте нравственных понятий.
Любопытно, что явно предпочтительное место в сравнении со многими другими понятиями нравственного кодекса отводится понятию «правда». В девизах на 120 гербах слово «правда» упоминается 32 раза. Близко к этому и звучание девиза графа Киселева: «Да достигну честностью». Это о нем, о графе Павле Дмитриевиче Киселеве, A.C. Пушкин сказал, что среди чиновников он является эталоном честности.
Правда как принцип жизни проходит через девизы: «Да будет правда!», «Правда прежде всего», «Путем правды и усердия», «Сила в правде», «Правда и честь». По количеству упоминаний в гербовых девизах «правду» и «честь» превосходят лишь «Отечество», «Россия» и «государство».
Еще один мотив, часто повторяющийся в девизах: «учение», «знания», «науки».
Наконец, совершенно неожиданным при статистической обработке оказалось, что на одно из первых мест по количеству упоминаний на дворянских гербах выходит слово «труд». В сочетании с ним можно прочитать «старание», «усердие», «терпение». Встречается оно и в таких сочетаниях, как «труд и знания», «трудом и любовью», «трудом и испытанием», «трудом в поиске истины» и т. д.
Сегодня все более возрастает интерес к турнирам рыцарей, их гербам и образу жизни. Дворянские гербы, рыцарские девизы — принципы жизни, продиктованные честью и гордостью за Отечество.
Дворяне на службе Отечеству — вот что представляет непреходящую ценность, вот о чем стоит говорить сегодня.
Исторически сложилось так, что для российских дворян служить России было профессией, обязанностью. Для лучшей части дворянства отдать жизнь за Отечество — дело личной чести. И даже их слуги не могли позволить себе сказать: «За такие-то деньги? — Не буду».
То большое значение, которое дворянские девизы придавали труду, ставит под сомнение упорно внедряемое в XX веке представление о дворянах как о почти поголовно «недорослях» и «об-ломовых».
Если же отвечать на вопрос, который задают мне студенты о девизе моей жизни, я бы его сформулировала так: «Честь, труд и вдохновение — Отечеству».
Петр I, реформируя весь уклад российской жизни и перенимая многое из традиций европейской культуры, утвердил специальную должность герольдмейстера. Начал создаваться общий тип русского дворянского герба, который включал в себя следующие обязательные элементы:
• щит, на котором изображались эмблемы рода;
• над щитом — стальные наплечники;
• шлем.
Что касается шлемов на гербе, то их изображали либо с решетинами, либо без них. Такая, казалось бы, незначительная деталь, тем не менее, имела глубокий смысл. Наличие решетин на шлеме говорило о том, что герб этот принадлежит роду старинному и знатному. Шлем был увенчан иногда дворянской короной, иногда рыцарским венчиком — бурелетом. Со шлема спускался намет — пышный лиственный орнамент, объединяющий все части герба.
Способ перенесения цветового звучания герба на бумагу также был строго определен. Те части герба, которые покрывались на доспехе, щите или знамени золотом, на бумаге стали изображаться точками. Серебро в гербе изображалось на бумаге белым цветом.
Цветовая символика герба Прокудиных-Горских строится на сочетаниях золота, серебра и черни, что создает характер благородной мужественности и героической величавости. Золото — король металлов — символизирует, как указывается в геральдических книгах, «знатность, могущество, справедливость и милосердие». Серебро говорит о нравственной чистоте владельцев этого герба, «их благородстве, откровенности и справедливости». Густой бархатисто-черный цвет, объединяющий все части герба Прокуди-ных-Горских, напоминает о «мудрости, постоянстве в испытаниях, а также о печали».
Герб Прокудиных-Горских, как и любой другой, можно «прочитать», в чем мы только что убедились, и узнать много интересного. И речь идет не только о его цветовом решении.
Высочайшим указом 20 января 1797 года предписывалось составить «Общий гербовник дворянских родов Всероссийской империи». Он должен был состоять из трех отделений:
«В первом отделении поместить все фамилии по старшинству родов, начиная с князей и графов, потом баронов и дворян, со времен соединения поместий с вотчинами, не внося токмо в число имеющих достоинство князей и графов:
Римских князей и графов, которые сих достоинств Империи Российской не имеют,
а оставляя их в том классе дворянства, который по рождению им принадлежит, а также и князей татарских в число княжеских родов не включать» (разрядка наша. — H.H.) [2].
Во второе отделение должны были вноситься фамилии дворян, получивших дворянство по высочайшей милости, и в третье — дворян, выслужившихся по чинам и орденам.
Герб Прокудиных-Горских соответствует всем правилам геральдики, представляя собой классический образец дворянского герба, утратившего статус княжеского достоинства в связи с требованиями первого отделения положения об Общем гербовнике, о котором только что говорилось.
В центре герба Прокудиных-Горских изображен волнистый столб, напоминающий двуручный меч. Он разделяет щит на две половины. В одной из них располагается потомственный знак рода, переходящий из поколения в поколение, — весы Фемиды (символ справедливости). В другой половине щита изображены звезда и полумесяц. Эти символы встречаются на гербах почти всех дворянских родов, предки которых пришли в Россию из Золотой Орды.
В Энциклопедии дворянских родов [3] говорится о том, что из 400 старинных дворянских семейств, которые в ней упоминаются, более 40 являются выходцами из Золотой Орды. Это такие родовитые и прославленные семьи, как Дашковы, Кочубеи, Набоковы, Огаревы, Тимирязевы, Тургеневы, Урусовы, Юсуповы, Языковы и др. С честью служили России те, кто носил эти фамилии уже без малого семь столетий, с тех пор, как их предки перешли из Золотой Орды на сторону князей русских.
Такова судьба и моего далекого предка, прародителя Прокудиных-Горских татарского князя (мурзы Мусы), который вместе с сыновьями со своей конницей перешел в войско великого князя Дмитрия Иоанно-вича. Он принял на Руси православие и получил православное имя Петр [4].
Изображенные на гербе Прокудиных-Горских символы означали верность идеалам этого княжеского в прошлом рода, своими возвышенными замыслами стремившегося к небесным светилам. Над короной герба —
Владимир Михайлович Прокудин-Горский, дед автора — Н.А. Нарышкиной-Прокудиной-Горской (Из семейного архива Нарышкиных-Прокудиных-Горских в Санкт-Петербурге)
гордый серп месяца, всегда меняющийся и всегда остающийся неизменным.
Воевода Петр с сыновьями участвовал в 1380 году в битве на Куликовом поле на стороне князя Дмитрия Иоанновича. Они сражались отчаянно. Все сыновья воеводы пали в бою, защищая русскую землю.
Значение Куликовской битвы и всей деятельности князя Дмитрия Донского для укрепления российской государственности было столь велико, что по прошествии целых шести веков, в 1988 году, Собор Русской православной церкви причислил Дмитрия Донского к лику святых [5].
Высоко оценил князь Дмитрий Донской мужество и храбрость воеводы Петра и наделил его «вотчинными землями вкруг Москвы». От названия вотчины Гора воевода Петр стал именоваться Горским [6].
Петр Горский, как гласит предание, выполнял особые поручения великого князя, требующие смелости и отваги. Он был человеком образованным, обладал медицинскими познаниями, умел лечить раны от укусов змей, а также ранения, полученные отравленными стрелами.
По семейным преданиям, князь Дмитрий Донской женил своего друга, потеряв-
шего в бою сыновей, на одной из княжон династии Рюриковичей. И дети от этого брака, внуки и правнуки стали «колыбелью своей почитать матушку Русь». Сына Петра звали Алферием. Внука же его, Прокопия, прозвали Прокудой, отчего «потомки и начали именоваться Прокудиными-Горскими». Так говорится в «Родословной книге князей и дворян российских...» [7].
Прозвание Прокудой должно было спасти Прокопия и его потомков от «сглаза», чтобы никогда не «прохудился», не прекратился этот род отважных воевод (по аналогии с российскими фамилиями Не-красов, Не-милов, Бес-сонов, Пусто-бояров и т. д.) [8, 9].
Так Прокопий Алферьевич, внук храброго воеводы Петра Горского и его жены родом из Рюриковичей, получил фамилию Прокудин-Горский.
«Многие потомки героев Куликова поля оставили заметный след в истории нашего Отечества. Но неизмеримо больше таких, чьи имена затерялись в веках. Однако мы не вправе забыть ни одного из них, из тех, кто рисковал жизнью, а часто и отдал ее за Русь, — писал современный исследователь профессор В.В. Кюнтцель в статье «Потомки героев Куликовской битвы». — Поэто-
Владимир Михайлович Прокудин-Горский в детстве (Из семейного архива A.B. Прокудина в Алуште, Крым — публикуется впервые)
му, вспоминая имена тех, кого можем назвать, отдавая дань уважения их потомкам, мы помним и чтим всех участников исторического сражения на Дону. И мы видим, что на Куликовом поле снова высится храм-памятник славным защитникам Отечества, за упокой души которых здесь возносятся теплые молитвы. Мы рады, что в Москве возвращается к жизни храм Всех Святых на Кулишках, воздвигнутый в память победоносного воинства Святого Благоверного Князя Димитрия Ивановича Донского» [10].
Итак, Прокудины-Горские — в дружбе с Дмитрием Донским, в родстве с Рюриковичами.
Среди Рюриковичей, прославивших Россию, не только великие князья и полководцы. Многие всемирно известные деятели культуры вышли из этой династии: A.C. Пушкин, JI.H. Толстой, Д.Н. Фонвизин, М.П. Мусоргский, A.C. Даргомыжский и многие, многие другие. Потомки Рюриковичей продолжают жить и сейчас на земле российской и служить ей верой и правдой, как служили Отечеству в стародавние времена их предки.
О роде Прокудиных-Горских в старинных дворянских книгах сообщается, что он «владел вотчинами и некоторые члены сего
рода были в штаб- и обер-офицерских чинах. Все сие доказывается сведениями, помещенными в определении Герольдии от 7 апреля 1813 г. о внесении герба Прокудиных-Горских в Общий гербовник дворянских родов Российской империи».
Мои далекие предки, «мужья честные и хоробрые», отстаивали, «не щадя живота своего», интересы Руси. В доспехах, на конях, с мечом в руках защищали они русскую землю от «вражьей нечисти». Многие из них погибли в боях.
В Родословной книге князя Долгорукова говорится о том, что в XVI веке воеводы Никита Васильевич, Иван Иванович и Герасим Митрофанович Прокудины-Горские участвовали в Казанском походе 1544 года за присоединение Казани к Великому Московскому княжеству [11].
«Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона» в разделе «Прокудины-Горские» также приводит сведения об этом роде: «Род происходил от одного из воевод Куликовской битвы (1380 г.) Петра Горского, вышедшего, по сказаниям старинных родословцев, из Золотой Орды. Внук Петра — Прокопий Алферьевич имел прозвание Прокуда, от которого его потомки приняли фамилию Про-
Мария Петровна Прокудина-Горская, жена Владимира Михайловича, бабушка автора (Из семейного архива Нарышкиных-Прокудиных-Горских в Санкт-Петербурге)
кудиных» [12]. «Словарь» сообщает также, что представители этого рода — воеводы Семен Иванович и Григорий Иванович Про-кудины-Горские «были убиты при взятии Казани в 1552 году».
Вопреки названным историческим материалам во «Владимирском родословце», составленном Н.В. Фроловым и вышедшем в свет уже в 1996 году, родоначальником Про-кудиных-Горских почему-то назван «Юрий Прокудин, юрьевский (юрьев-польской) городовой дворянин конца XVI века» [13].
Звание «городового дворянина» в Древней Руси обозначало «категорию лучших (по заслугам, снаряжению, родству и т. д.) из провинциальных дворян» [3]. Это положение достаточно четко, как мы видим, сформулировано в книге «Дворянские роды, прославившие Отечество».
Здесь хочется особо подчеркнуть понятия «заслуги» и «родство», поскольку именно эти понятия многое могут уточнить. Под понятием «заслуги» в данном контексте как раз и подразумевалась воинская доблесть Прокудиных-Горских, которой они были известны к моменту появления «юрьевского городового дворянина конца XVI века» уже два столетия, начиная с участия в Кули-
ковской битве. Если же говорить о «родстве», то опять-таки можно предположить, что имеется в виду XIV век — время дружбы с великим князем Дмитрием Донским, а также родства (через него же) с Рюриковичами.
Так что Юрий, указанный в «Родословце» Фролова, мог относиться в XVI веке к «городовым дворянам» только через перечисленные выше «заслуги и родство» и потому никак не мог быть первым представителем первого колена, т. е. не мог быть родоначальником.
Пренебрегая вышеперечисленными источниками (или, что еще более странно предположить, — не зная их), Н.В. Фролов внес тем самым немалую путаницу в принципиальнейший в данном случае вопрос о генеалогических корнях этого некогда знаменитого, а ныне забытого древнерусского рода.
Кроме того, важно и другое обстоятельство, которое упустил из виду Н.В. Фролов. А именно то, что воевода Петр, сражавшийся на Куликовом поле, перешел к Дмитрию Донскому из Золотой Орды, отчего и на гербе Прокудиных-Горских сохранилось изображение звезды и полумесяца. Но стал ли воевода Петр «Горским» именно из-за Фунико-вой горы во Владимире или какой-либо
другой горы в одной из его подмосковных вотчин — вот это-то как раз и предстоит выяснить. Это может сегодня представлять не только региональный, но и общеисторический интерес.
Историко-генеалогическая ошибка, допущенная Фроловым в составленном им «Владимирском родословце», стала с завидным упорством переходить из статьи в статью, прочно утверждаясь в сознании читателей, обращающихся к истории этого рода.
Видимо, само слово «родословец» — независимо от того, появился он на свет в XVI веке или в веке XX и является ли он подлинным документом прошедших эпох или современной публикацией, отражающей уровень исследовательского поиска современного нам автора, — приобретает сегодня магической звучание для интересующихся, но недостаточно подготовленных в генеалогической культуре людей.
Вот что пишет Н.В. Фролов в предисловии к «Владимирскому родословцу»: «Про-кудины-Горские — древний дворянский род. Прежде члены этого рода именовались просто Прокудины». Как раз напротив — просто Горские! Далее Фролов совершенно необоснованно в данном споре обращается (точнее было бы сказать, «выхватывает») к одной из персоналий рода Прокудиных-Гор-ских, а именно к известному в XVIII веке писателю М.И. Прокудину-Горскому. Он пишет: «Но живший во второй половине XVIII в. Михаил Иванович Прокудин — № 19 по настоящей росписи (имеется в виду «Родословец», составленный самим Фроловым — H.H.) первым стал писаться Прокудиным-Горским по своему родовому имению Фуникова Гора» [13, с. 110].
Здесь Фролов снова допускает неточности. Во-первых, под № 19 значится в составленном им же самим «Владимирском родословце» не Михаил Иванович, а Неофит Иванович, «председатель 2-го департамента Нижегородского губернского магистрата (1783 г.), директор экономии Пензенской казенной палаты (1784—1792 гг.), надворный советник (19.12.1785 г.)». И во-вторых, что значит «стал писаться» ? Видимо, имеется в виду подписываться под своими литературными произведениями.
Внесем здесь некоторые уточнения относительно Михаила Ивановича, который «стал писаться Прокудиным-Горским». Начнем с того, что в свое время он был известным литератором. В «Словаре русских писателей XVIII века», изданном уже в наше время, ему посвящен достаточно подробный очерк [14]. После смерти Михаила Ивановича его имя все еще продолжало звучать в журнале «Русская старина» за 1880 год [15]; в «Алфавитном списке дворянских родов Владимирской губернии», изданном в 1905 году [16]; в «Русском биографическом словаре», изданном в 1910 году [17]. Прозвучало оно и в монографии Беркова «История комедии», вышедшей в свет в 1974 году [18].
Михаил Иванович Прокудин-Горский являлся предводителем дворянства, асессором Владимирской палаты гражданского суда, состоял «членом вольного Российского собрания, что в Императорском Московском университете», в типографии которого и печатались многие его произведения. Еще в детстве его записали в гвардейский Измайловский полк, в 15 лет он был зачислен «дворянином посольства» в свиту чрезвычайного посланника в Константинополе князя Г.И. Шаховского, по возвращении посольства в Россию вступил на действительную службу в лейб-гвардии Преображенский полк.
Из-под пера М.И. Прокудина-Горского выходили путевые заметки, «исторические похвальные слова» (литературный жанр, в котором писали Ломоносов и Державин), а также пьесы, комедии и т. д. Его первый опус — «Уединенные размышления деревенского жителя» появился в 1770 году, последний — методическое пособие «Сокращенное познание математики от начала арифметики до фортификации или военной архитектуры» — в 1803-м. Тридцать лет писательской деятельности. Некоторые названия своих произведений, достаточно длинные и витиеватые, он подписывал в том же патетическом духе: «Речь на знаменитый день торжества славного и вечного мира между Империей Российской и Портой Оттоманской... сочиненная Михаилом Прокудиным-Горским, лейб-гвардии офицером и вольного Российского собрания, что в Императорском Московском Университете, членом» (М., 1775).
Однако некоторые пьесы М.И. Прокуди-на-Горского выходили вовсе без подписи, и его авторство устанавливалось впоследствии по библиографическим справочникам. Под некоторыми же из своих произведений он ставил только первую часть своей фамилии — Прокудин, как, например, в произведении «Валерия, или Действие души великой и благородной, сочиненная Михаилом Проку-диным, членом вольного Российского собрания, что в Императорском Московском Университете» (М., 1773).
Сама фамилия Прокудиных-Горских, сопоставленная по аналогии с такими знатными «двойными» фамилиями, как Лоба-новы-Ростовские, Репнины-Волконские, Белосельские-Белозерские, предполагает возможность использования в отдельных случаях ее «усеченного» варианта. Известный литератор XIX века Александр Бестужев-Марлинский (так же как в предшествующем XVIII веке Михаил Прокудин-Горский) ставил под своими рассказами полную, двойную фамилию. Но иногда он предпочитал ставить одну из двух фамилий (первую или вторую, все равно), подписываясь то «Бестужев», то «Марлинский», то «Бестужев-Мар-линский». Известно, что П.И. Чайковский, упоминая в своем письме композитора H.A. Римского-Корсакова, называл его Корсаковым. Таким образом, «сокращенная» подпись М.И. Прокудина-Горского под своими сочинениями не может служить весомым аргументом в деле установления генеалогических корней древнего рода.
Поэтому в случае с «городовым дворянином Юрием» точнее, на наш взгляд, говорить о нем не как о родоначальнике Про-кудиных- Горских, а как о представителе (уже в XVI веке) одной из ветвей этого рода — Владимирской.
У Михаила Ивановича Прокудина-Гор-ского был родной брат Петр Иванович. Он служил с 1756 года в лейб-гвардии Измайловском полку, был кавалером ордена святого Владимира, затем стал директором экономии Нижегородской казенной палаты.
Перечитывая недавно мемуары князя И.М. Долгорукова «Капище моего сердца» (к которым нередко обращаются историки искусства, занимающиеся памятниками
XVIII века), я нашла там интересные упоминания о П.И. Прокудине-Горском. Оказывается, молодой князь Долгоруков, имея позволение по делам службы прожить в Нижнем Новгороде неделю, прожил там десять дней. И влюбился в жену Петра Ивановича, Феок-тисту Даниловну, «по уши, ежеминутно был у них и с ней, и восхищался до крайней степени ее красотою...». Происходило это в 1770-е годы. О самом П.И. Прокудине-Горском князь Долгоруков сообщал, что тот держал открытым дом «на самой пышной ноге богатого вельможи. У него была домовая церковь пребогатая; эрмитаж на двенадцати кувертах... подъемный стол на машинах». Большое впечатление на князя Долгорукова произвели в доме Про-кудина-Горского «зимний сад в одной из комнат пространного дома», а также «птичник, в котором всегда происходил гармонический концерт разнородных пернатых» [19]. Описывая жизнь Петра Ивановича Прокудина-Горского и его дом, князь Долгоруков заключал: «Словом он был в Нижнем то, что Шереметев в Москве».
Петр Борисович Шереметев, с которым сравнивал Прокудина-Горского князь Долгоруков, являлся сенатором, сыном сподвижника Петра I, «высшего командира над всеми войсками». Оставив государственную службу, с 1780 года П.Б. Шереметев избирался предводителем московского дворянства. Жил в своих имениях, одно из них — знаменитое Кусково под Москвой. Прославился коллекционированием и меценатством. В Кусково у Шереметева была своя кунсткамера, домашний театр и коллекция редкого оружия.
Итак, Прокудин-Горский в Нижнем Новгороде, что Шереметев в Москве...
Какие колоритные факты находятся, какие исторические пласты начинают раскрываться, когда собираешь по крупицам историю своей семьи!
Теперь несколько слов о самом авторе цитируемых нами мемуаров — о князе Иване Михайловиче Долгорукове. Личность незаурядная, принадлежавшая к роду, оставившему в отечественной истории неизгладимый след. Его предком был знаменитый князь Яков Федорович Долгоруков. Еще в царствование Петра I в ходе Северной войны в сра-
жении под Нарвой в 1700 году князь Яков Долгоруков попал в плен к шведам. Недюжинность его натуры проявилась в том, что через десять лет плена, когда ему был уже 71 год, он сумел совершить побег, захватив с собой вражеский фрегат. После этого был назначен в России сенатором и возглавил Военный комиссариат. В 1717 году стал президентом Ревизионной коллегии. Память в веках снискал своей неподкупностью и прямодушием.
Дочь его родственника Екатерина Алексеевна Долгорукова была обручена ни много, ни мало с 14-летним императором Петром II и получила титул, который сейчас звучит совершенно фантастически: «Ее Высочество государыня-невеста». Однако ее брат был втянут в дворцовые заговоры, за что отправлен в ссылку и в 1739 году казнен.
Все это многое объясняет в самом характере мемуарных записок князя И.М. Долгорукова. После дворцового переворота род Долгоруковых еще долго был в опале.
Возможно, именно поэтому князь Долгоруков, составляя свои записки, придавал им вневременной, внеисторический характер. Он как будто все время в них подчеркивал, что его интересует только любовь, но никак не дела государственные или, тем более, политические. Но, думается, что это лишь удачный литературный трюк. Те факты и события, которые он собирал и обрамлял «любовными похождениями» в своих воспоминаниях, представляют исключительную историческую ценность.
К концу жизни князь И.М. Долгоруков завершил свои мемуары, над которыми работал многие годы. Озаглавил он их менее поэтически и таинственно, чем «Капище...», но зато более достоверно: «Повесть о рождении моем, происхождении и всей жизни». Он создал в отечественной литературе совершенно новый для XVIII века жанр: историко-мемуарную прозу. Сам Пушкин признал Долгорукова как литератора. Упомянув в «Евгении Онегине» слово «авось», Пушкин заметил, что этому слову, ставшему почти символом русского образа жизни, он готов даже целое стихотворение посвятить. «Но стихоплет высокородный Меня уже опере-
дил»'. князь Иван Долгоруков ранее написал ироническую оду «Авось».
Было интересно познакомиться на страницах воспоминаний этого «высокородного» мемуариста с жизнью моего далекого предка П.И. Прокудина-Горского — гвардейца Измайловского полка, директора Нижегородской казенной палаты, кавалера ордена святого Владимира и супруга редкой красавицы. О жене-красавице Феоктисте Даниловне Прокудиной-Горской в нашей семье сохранилась память. В доме моего деда Владимира Михайловича Прокудина-Гор-ского находился большой портрет этой великосветской дамы. Моя мама помнит, что ее отец очень любил этот портрет. Платье дамы на портрете «все в розовых оборках, а на руках она держит моську». Бросался в глаза фон — яркие цветы и птицы.
После прочтения записок князя Долгорукова стало понятно, что художник стремился запечатлеть нижегородскую красавицу на фоне достопримечательностей дома Прокудиных-Горских: его вольера и оранжереи. Что же касается ярких розовых оборок, хранивших свою свежесть на протяжении более чем 100 лет, возникает предположение, что портрет много раз подновлялся.
Если этот портрет еще где-то хранится, то его владелец может теперь с уверенностью назвать имя модели. Не вызывает сомнений и время написания портрета — на нем Феоктиста Даниловна Прокудина-Горская молода и пленительна, т. е. это самый конец XVIII века.
До наших дней дошло живописное изображение самого князя Долгорукова, который поведал нам о красоте Феоктисты Даниловны. Оно исполнено выдающимся художником Дмитрием Левицким. Наберемся смелости предположить, что и портрет Феоктисты Даниловны, который так любили в доме Прокудиных-Горских, принадлежит кисти того же мастера. Ведь умерла героиня этого роскошного портрета в самом начале XIX века, когда Левицкий был в зените славы и показал себя непревзойденным мастером передачи на холсте шелков, бархата, кружев, а также цветов, которые, кажется, источают свой аромат даже с дамских шляпок...
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Российский государственный исторический архив. Ф. 1343. Оп. 27. Ед. хр. 6815.
2. Лукомский, В. Перечень родам и лицам, гербы которых утверждены или пожалованы Российскими Монархами, а также утверждены Правительствующим Сенатом... [Текст] / В. Лукомский, С. Трой-ницкий. — СПб., 2004. — С. 7.
3. Федорченко, В. Дворянские роды, прославившие Отечество [Текст]: энциклопедия дворянских родов / В. Федорченко. — Красноярск: Бонус; М.: Олма-Пресс, 2001.
4. Бобринский, А., граф. Дворянские роды, внесенные в Общий гербовник Всероссийской империи [Текст] / А. Бобринский. — Ч. 1 (До конца XVII столетия). - СПб., 1890. — С. 390.
5. Пчелов, Е.В. Рюриковичи. История династии. 1000 лет одного рода [Текст] / Е.В. Пчелов. — М., 2005. - С. 310.
6. Общий гербовник дворянских родов Всероссийской империи [Текст]. — Т. XII. — С. 41.
7. Родословная книга князей и дворян российских, содержащая в себе родословную книгу, собранную и сочиненную в разряде при Царе Федоре Алексеевиче и по временам дополненную, которая известна под названием Бархатная книга, изданная по самовернейшим спискам [Текст]. — М., 1787.
8. Руммель, В.В. Родословный сборник русских дворянских фамилий [Текст] / В.В. Руммель, В.В. Голубцов. - Т. 1-2. - СПб., 1886-1888.
9. Унбегаум, Б.О. Русские фамилии [Текст] [пер. с англ.] / Б.О. Унбегаум; общ. ред. Б.А. Успенского. — М.: Прогресс, 1989.
10. Кюнтцель, В.В. Потомки героев Куликовской битвы [Текст] / В.В. Кюнтцель //Дворянское собрание. Assemblee de la Noblesse. — 1995. — № 3. — С. 87.
11. Родословная книга князя Долгорукова. — Ч. IV. - С. 372.
12. Энциклопедический словарь Ф. Брокгауза и И. Ефрона [Текст] — СПб., 1890 [Репринтное изд. — М., 1994.]
13. Фролов, Н.В. Владимирский родословец [Текст] / Н.В. Фролов. — Ковров: ТОО «БЭСТ-В»,
1996.
14. Словарь русских писателей XVIII века [Текст]. — Л. - СПб., 1988-1999. - С. 496-497.
15. Русская старина. — 1880. — № 10.
16. Трегубов, М.И. Алфавитный список дворянских родов Владимирской губернии [Текст] / М.И. Трегубов. — Владимир, 1905.
17. Русский биографический словарь [Текст]. — СПб., 1910.
18. Берков, А. История комедии [Текст] / А. Бер-ков. — М., 1974.
19. Долгоруков, И.М., князь. Капище моего сердца, или Словарь всех тех лиц, с коими я был в разных отношениях в течение моей жизни [Текст] / И.М. Долгоруков. — 2-е изд. — М., 1890 [Переиздано: Ковров,
1997. - С. 190].
