CC BY
40
ЯЗЫК. КУЛЬТУРА. ЭТНОС
УДК 821.512.142
С.А. Исакова1
МОТИВЫ «МАЛОЙ ПРОЗЫ» Е.АЙПИНА (НА МАТЕРИАЛЕ КНИГИ «РЕКА-В-ЯНВАРЕ»)
MOTIVES OF «FLASH FICTION» BY E.AIPIN (CASE STUDY OF THE BOOK «RIVER-IN-JANUARY»)
Основное содержание статьи составляет сопоставительный анализ рассказов хантыйского писателя Е.Айпина. Привлеченный к анализу материал, показывает, что основу поэтики писателя составляют элементы устного народного творчества. В повествовательной структуре рассказов прослеживаются характерные для поэтики фольклорных жанров сюжетные линии, образы и мотивы. В ходе анализа выявлены основные формы поэтики устного народного творчества, которые оказали влияние на создание рассказов Е.Айпина, а именно - организация композиции, принципы сюжетостроения, создания образов, изобразительные и выразительные средства.
Ключевые слова: фольклор, фольклорные жанры, поэтика, сюжет, мотив, композиция, образ, рассказ, сопоставительный анализ, хантыйская литература, Е. Айпин.
The main content of the article presents the comparative analysis of stories by a Khanty writer E. Aipin. The material studied under analysis shows that the writer's poetics is based on the elements of oral Khanty tradition. The structure of narration presents the canvas, images and motives characteristic for poetics of folk genres. As a result of the analysis there were determined the basic forms of the oral tradition poetics which greatly influenced the creative work by E. Aipin, exactly the composition ordonnance, ways of plot development, creation of personages, peculiar figures of speech and expressive means.
Key words: oral tradition, folk genres, poetics, ethnic poetics, national dictionary, story, comparative analysis, Khanty literature, E. Aipin.
1 Исакова Снежана Анатольевна - старший преподаватель Института зарубежной филологии и регио-новедения Северо-Восточного федерального университета им. М.К. Аммосова. E-mail: snejana _issakova@ inbox.ru
Issakova Snejana - senior lecturer Institute of foreign languages and regional studies, M.K. Ammosov NorthEastern Federal University.
Произведения Е. Айпина представляют собой совокупность культурных традиций этноса ханты, ярким представителем которого является сам писатель. Эти традиции, обычаи, нравы определяют специфические черты народа, подчеркивая его историческое и культурное своеобразие.
При всем разнообразии критических и литературоведческих исследований поэтика рассказов Еремея Айпина изучена слабо. Исключением являются монографии петербургского исследователя Е.С. Роговера «Творчество Еремея Айпина» (2007), материалы диссертации уральского ученого О.К. Лагуновой «Феномен творчества русскоязычных писателей ненцев и хантов последней трети ХХ века (Е. Айпин, Ю. Вэлла, А. Неркаги» (2007), книга публициста, североведа В.Огрызко «В сжимающемся пространстве» (2006) и некоторые другие.
В статье мы рассматриваем повествовательную структуру рассказов Е. Айпина, в которой прослеживаются характерные для поэтики фольклорных жанров сюжетные линии, образы и мотивы.
Материалом послужила книга писателя «Река - в - Январе», опубликованная в 2007 году. Сборник включает рассказы, написанные Е. Айпиным с 1993 по 2002 гг. В сборнике двенадцать рассказов, объединенных одной главной темой - темой Любви. Единство книги представляют пролог «Он любил и был любим» и эпилог «Писать о любви тяжелей, а любить еще тяжелее», что акцентирует значимость темы любви в художественной системе хантыйского прозаика.
В рассказах Е. Айпин обращается к фольклорно-эпическим традициям, и раскрывает тему любви по традиционному канону сказки, повествовательная структура которой строится на эпическом мотиве поиска возлюбленной.
Тема любви в рассказах книги «Река - в - январе» во многом связана с женским образом, образом Возлюбленной. Каждая героиня книги по-своему уникальна, автор подчеркивает естественную красоту каждой из них, сравнивая со снежинкой («Осень в твоем городе»), со светом («Моя княжна»), с тростиночкой («Река - в - Январе»), с капелькой воды («Парижанка»). При встрече с любимой женщиной герой становится добрее, сильнее и совершеннее, меняется его взгляд на мир.
Возникая неожиданно, любовь в рассказах Е. Айпина внезапно прерывается, и причиной этому становится расставание. Следует предположить, что это связано с тем, что тема любви в лирике ханты неразрывно связана с мотивом поиска возлюбленной. Мужчины брачного возраста вынуждены были искать свою спутницу жизни в других, соседних землях и племенах. Это было продиктовано, прежде всего, территориальной разобщенностью семей и родов ханты, а так же запретом на близкородственные браки. В фольклоре имеются источники, в которых дается описание того, что женщина становилась не только главной добычей при набегах, но и причиной войны. Об этом свидетельствует монография Е.П. Мартыно-вой «Очерки истории и культуры хантов», в которой дается следующее описание: «В легендах нижнеобских хантов хурун ёх предстают воинственными людьми, совершающими набеги с целью грабежа, захвата оленей, похищения женщины» [4, с. 100].
Так, в рассказах знакомство героя с возлюбленной происходит вдали от дома, во время поездок, командировок, путешествий. Тем самым расширяется пространство в рассказах. Действие происходит не только в России, но и за ее пределами - в Норвегии («Моя княжна»), Северной стране («Ночь маэстро»), Бразилии («Река - в - Январе»), Франции («Парижанка»).
Время в рассказах представлено в отношениях героев, которое может длиться от нескольких дней до десятков лет. С этим связано и представление пространства, которое меняется в ходе повествования: оно расширяется в момент знакомства (поиска), а во время отношений происходит ограничение пространства и времени. Так, герои рассказа «Осень в Твоем городе» ограничивают свой локус: «И я спешил за твоим взглядом, очерчивающим пространство вокруг нас. И этим пространством был весь мир, в котором нас было только двое» [1, с. 13], или «Время остановилось, и оно больше не существовало для нас. И кроме нас, во всей Вселенной никого не было» [1, с. 119].
Визуальный контакт, сближающий героя и героиню, прослеживается и в других рассказах, например в рассказе «Моя княжна»: «Во всей Вселенной мы с Тобой вдвоем. Я закрыл глаза и увидел Тебя. На Тебя приятно было смотреть. На Тебя всегда хотелось смотреть. Ты радовала глаз...Так я лежал, смотрел на тебя и слушал утро» [1, с. 28].
В этом случае можно утверждать, что мотив поиска становится сюжетообразую-щим в рассказах книги «Река - в - Январе».
Мотив поиска в книге «Река - в - Январе» связан с мотивом бесконечности. Необходимо отметить, что творчество Е. Айпина неразрывно связано с особенностями традиционной культуры, где представление о жизни воспринимается как цепь бесконечных превращений, переходов из одного состояния в другое. Человек, по хантыйскому мировоззрению, переживает череду перевоплощений, поэтому смерть воспринимается не как конец, а начало нового рождения.
Поэтому формула отношений «Он - Она» в рассказах Айпина трансформируется в «Я - Мы», символизируя беспредельность Вселенной. Например, в рассказе «В полете в бездну» мы видим актуализацию данной формулы: «...«я - мы» будем вечно летать в неземном пространстве и наслаждаться вечной и последней любовью <...> «мне - нам» хорошо, и, кроме «меня - нас», никого не существует, и «мне - нам» ничего ни от кого не нужно» [1, с.74]. Мотив бесконечности представлен в образе бездны, в которую попадают оба героя. Но вдвоем Ирина и Иван духовно побеждают смерть, осознавая свой конец как начало новой жизни. Внезапно прерванная разлукой или смертью любовь, появляется снова, но уже в другом временном измерении.
Кроме мотивов поиска и бесконечности, особое место в структуре книги «Река - в - Январе» занимают мотивы тепла, полета и тайны. Все они тесно связаны с описанием женских образов. Особую роль в описании героинь занимают тактильные характеристики. Жест, прикосновение порой говорят о многом, демонстрируя, что в словах нет необходимости. Так, в рассказе «Осень в твоем городе» влюбленных разделяют года и расстояния, но герой физически ощущает тепло и свет своей героини: «И наконец я почувствовал Твое тепло. Как и в ту осень, в тот день, тепло от колена
стало подниматься вверх<...>...свет, исцеляющий тело и душу, свет, согревающий меня. Я чувствовал, как тепло плавно охватывало меня» [1, с. 16, 24].
Слова «огонь», «тепло», «свет» символичны в прозе Е. Айпина. Их символика восходит к религиозным и традиционным верованиям, в которых они ассоциируются, прежде всего, с представлениями о семье, уюте и домашнем очаге. Но вместе с тем, огонь, являясь посредником в обряде жертвоприношения обладает мощной, порой разрушительной силой. Так, герой рассказа «В окопах, или явление Екатерины Великой» после смерти возлюбленной ощущает сжигающий огонь: «Я ничего не чувствовал, кроме огня, сжигающего меня изнутри. Не было ни тепла, ни мыслей. Ничего. Только испепеляющий огонь. Огонь съедал меня» [1, с. 176].
Мотив тайны, наделенный символикой волшебства, связан с образом женщины, ее внешностью, манерой поведения: «завораживающая магическая сила в движениях и мыслях»;«вся она светлая»; «моя муза». Особенными характеристиками наделяется ее голос: «певучий»; «ровный, чистый и зачаровывающий»; «мягкий, как свет осеннего утра». Каждое слово ценно для героя: «Очень не хотелось, чтобы кто-то другой мог прикоснуться к твоему слову, предназначенного только мне» [1, с. 133].
Герой в рассказе «Осень в твоем городе» задается вопросом: «Может быть, Ты сама Богиня?» [1, с. 14]. Героиня «незабвенная, никому не принадлежащая»; свидание с ней - «таинственно». Подчеркивается загадочность героини: «В твоих глазах и движениях было много таинственного и непонятного. Порой мне казалось, что я знаю Тебя лучше, чем ты сама. И мне хотелось рассказать Тебе, кто Ты есть. Но потом приходило ощущение, что я ничего не знаю о Тебе» [1, с. 22].
Необходимо отметить, что в хантыйской культуре существует обычай «избегания». В исследованиях В.М. Кулемзина отмечено, что «женщина стыдилась показывать волосы и лицо старшему брату мужа и его отцу, поэтому при них низко опускала на лицо платок. Это делалось и в присутствии чужих мужчин. Будучи рядом с ними, она вела себя очень сдержанно, не говорила громко, не смеялась <...> Мужчины тоже избегали смотреть на нее прямо, а предназначенные ей слова говорили в пространство, как бы безадресно. Входя в помещение, где могла находиться «стыдящаяся» женщина, они предупреждали о себе покашливанием, чтобы та успела закрыться» [2, с. 14].
Следуя древнему обычаю, Е. Айпин создает образ возлюбленной не точным описанием ее портрета, а посредством некой детали, иногда более точно ее представляющей. Поэтому героиням в рассказах свойственны загадочность, таинственность, иногда мистичность, аристократизм и грациозность.
Современный лирический герой не видит лица возлюбленной, а воспевает ее глаза: «Я молча впитывал в себя ореховую печаль Твоих широко распахнутых очей. В их томной глубине всегда гнездилась затаенная печаль, о которой, возможно, Ты и сама не подозревала. Печаль оставалась там, даже когда Ты улыбалась» [1, с. 22]; «Бывало же, пригасив свет очей, навострив ресницы колючим ельником, словно неприступным щитом, отгораживалась от всего мира. Но бывали Твои очи и другими, близкими и понятными мне... Я украдкой ловил трепет Твоих ресниц» [1, с.24].
Возможно, в качестве отличительной особенности позднего сборника рассказов Айпина можно назвать отсутствие поэтического портрета и конкретного имени героев книги «Река - в - Январе».
Вместо имен, автор чаще использует личные местоимения - «Я», «Ты», «Тебя», «Он», «Она» и т.д. Во многих рассказах отсутствует имя героини - возлюбленной. Чаще встречается местоимение «Ты» и производные лично-притяжательные местоимения. Имя у героини появляется в рассказах «Река - в - Январе, или Рио - де - Жа-нейро» - это Селесте, «Парижанка» - Вирджиния, «Ночь Маэстро» - Энн.
Мотив полета в рассказах Е. Айпина связан с образом птицы. Так, в рассказе «Лебединая песня» птица позволяет увидеть чуткую ранимую натуру героини. Марина чувствует связь с прекрасными лебедями. Затаив дыхание, она любуется ими: «Лебеди заслонили собой весь мир. И пред этой светлой бескрайностью защемило сердце. Защемило так сладко и тревожно, словно оторвалось и парило...» [1, с. 54]. Лебеди воспринимаются как «самое необыкновенное чудо» и стремление Марины сблизиться с ними говорит о чистоте ее души.
Автор часто сравнивает своих героинь с птицей: «Только опустила и медленно подняла ресницы. Словно птица, которая расправила крылья, но потом сложила их. Раздумала, не стала улетать...» [1, с. 24]; «Словно птица перед взлетом, задумчиво смотрела вдаль» [1, с. 99]. В описаниях женских образов так же присутствует и звуковой ряд, характеризующий этих представителей природного мира. В рассказе «В полете бездну» слышится «милый шепот-воркование» Ирины. В «Парижанке» -«веселое щебетанье» Вирджинии.
В хантыйской мифологии, по мнению Т.А. Молдановой, птица «символизирует созидательную силу богини Калтащ, дарующая жизнь» [5, с. 225]. Тем самым подчеркиваются природные черты, дарованные женщине - способность дарить жизнь, перевоплощаться, быть непредсказуемой.
Образ самого героя в рассказах не конкретен, не свойственна ему и портрет-ность. При отсутствии портрета, образ героя строится на эмоционально-чувственном восприятии. Автором детально передается внутренний мир героя: «И всегда с упоением слушал твой голос, похожий на неповторимую и никем еще не записанную музыку. То ловил музыку твоего голоса, то смысл слов, то совсем отключался и думал только о нас с тобой. О том, как хорошо, что ты есть. Какое это счастье, что ты есть! И я могу слушать тебя. И могу приехать к тебе. И могу увидеть тебя. И могу прикоснуться к тебе. И могу поцеловать тебя и задохнуться на мгновение от пьянящего вкуса твоих губ. И могу сгорать в испепеляющем жаре твоего тела. Какое это счастье!..» [1, с. 133].
Эмоциональное состояние героя автор передает при помощи повторов. В данном примере это шестикратный повтор глагола «могу» и повторяющееся утверждение - «какоеэто счастье!», что определяет категорию счастья лирического героя.
О роли повторов в прозе Е. Айпина О. Рычкова пишет: «Постоянно встречающиеся в рассказах повторы слов и словосочетаний сродни заклинаниям, призванным заглушить боль утраты, вернуть или хотя бы чуть-чуть задержать ускользающее время» [8, с. 54].
В рассказе «Осень в твоем городе» герой вспоминает время, проведенное с любимой:
«Проходили осени.
Проходили зимы.
Проходили лета.
Прошли годы.
Но годы ничего не стерли во мне, ничего не притупили. Как ни странно, время оказалось бессильным пред моим чувством к Тебе...» [1, с. 17].
Прием повторения глаголов путем выстраивания их в ритмически звучащее стихотворение не только меняет ритм повествования, но так же создает атмосферу лирической доверительности и поэтичности. Например:
«Осень.
Увядали листья.
Увядали травы.
Увядала земля.
Накрапывал холодный дождь.
И здесь, на юге, осень из младенца превращалась в старушку со следами былой прелести» [1, с. 30].
Воспоминания в рассказах книги отражают наиболее важные моменты отношений героя и героини. В рассказе «Осень в Твоем городе» герой остается наедине с природой. Осень наводит героя на размышления, воспоминания о приятных моментах встречи с героиней. Память детально рисует прошлое, в котором герои были вместе: «Но годы ничего не стерли во мне, ничего не притупили <...> Видел только горящие тихим огнем Твои следы. Слышал только Твой чудный голос. Вспоминал только Твои слова<...>Удивительно четко отпечатались на мостовой Твои следы <...> В кинотеатре я безошибочно нашел место, где Ты сидела в тот счастливый осенний день» [1, с. 16]. Главное в этих воспоминаниях то, что герой чувствовал, находясь со своей возлюбленной: «Но мне рядом с Тобой было тепло» [1, с. 12].
Чувства лирического героя тесно связаны с явлениями природы, со сменой времен года. Наступление зимы, первый снег свидетельствуют о новой стадии отношений между героями в рассказе «В мир вечного покоя». Присутствие белого цвета и его оттенков доказывает одухотворенность героя, влюбленность и трепет души: «Все вокруг было белым-бело. Выпал первый снег. Вчерашний ветер ночью стих. И в ушах стояла звенящая тишина. Казалось, весь мир надолго замер и прислушивался к тишине. Слушали тишину молодые сосны в снегу, дома в снегу, земля в снегу и низкое осеннее небо.
Наша шлюпка тоже была в снегу. Берега тоже белые, в снегу. Только вода в реке вилась черной струей. Вода струилась, серебристо и чисто звенела, словно напевала мне тихую песню о тебе. А мне было жарко. И жар, как вода реки, струясь, уходил в дремлющий под снегом сосняк, в небо, в свежевыпавший снег» [1, с. 127].
В первом абзаце в описании доминирует белый цвет. Он передается метафорическим употреблением существительного снег, сочетанием свежевыпавший снег,
непосредственно обозначается прилагательным белые (берега), неоднократным повторением в снегу, наречиями белым-бело, чисто, серебристо.
Главную роль в общем контрасте играют глаголы, их семантика. Противопоставлен сам характер действия и состояния, обозначаемых глаголами. Если в первом абзаце признак действия характеризуется как замедленность движения - ветер стих, стояла звенящая тишина, мир надолго замер и прислушивался к тишине, слушали тишину, то во втором характер действия меняется, становится более динамичным -вода в реке вилась, вода струилась, серебристо и чисто звенела, напевала, струясь. В контексте динамичность движения так же достигается такими выражениями - было жарко, жар струясь, уходил - которые объединены понятием огня, тепла.
Анализ структуры рассказов книги «Река - в - Январе» позволил выявить параллели со сказкой, повествовательная структура которой строится на эпическом мотиве поиска возлюбленной. В сказке мотив поиска традиционно состоит из двух ходов: первый - потеря невесты(жены), второй - ее возвращение. Этим ходам следует в тексте и Е. Айпин. Однако, отражая современные отношения между мужчиной и женщиной, автор нарушает эпический канон второго хода: отношения влюбленных прерываются по двум причинам: возлюбленные героя - женщины замужние или обрученные; уход из жизни возлюбленной.
Сказочность достигается и спецификой персонажной организации, которая определяется принципом смысловой наполненности. Так, «Она» - это и женщина, и природа, и земля, и в каком бы облике героиня не выступала, она всегда воплощает в себе комплекс представлений о созидательной женской сущности, материнстве природных сил. Поэтому женщина в рассказах Е. Айпина всегда спокойна, уравновешена, способна самостоятельно принимать решения. Образ возлюбленной восходит к эпическим «девам - богатыркам» и «матери - прародительницы», что несомненно сближает повествование в рассказах с фабулой сказки.
Таким образом, создавая свои рассказы о любви, Е. Айпин использует фольклорные сюжетообразующие мотивы, которые характерны для традиционной культуры народа ханты.
Литература
1. Айпин, Е.А. Река-в-январе. Сборник рассказов. - Санкт-Петербург : Миралл, 2007. - 208 с.
2. Кулемзин, В.М, Лукина, Н.В. Знакомьтесь: ханты. - Новосибирск : Наука, 1992. - 136 с.
3. Лагунова, О.К. Феномен творчества русскоязычных писателей ненцев и хан-тов последней трети XX века (Е. Айпин, Ю.Вэлла, А. Неркаги) : дис. ... д-ра. филол. наук. - Тюмень : Тюменский государственный университет, 2007. - 508 с.
4. Мартынова, Е.П. Очерки истории и культуры хантов. - Москва : Изд-во РАН, 1998. - 236 с.
5. Молданова, Т.А. Архетипы в мире сновидений хантов. - Томск : ТГУ, 2001. -354 с.
6. Огрызко, В.В. В сжимающемся пространстве: Портрет на фоне безумной эпохи. - Москва : Литературная Россия, 2006. - 176 с.
7. Роговер, Е.С. Творчество Еремея Айпина. - Санкт-Петербург : Олимп, 2007. -212 с.
8. Рычкова, О. Уносимые ветром / О.Рычкова // Мир Севера. - 2008. - № 6. -С. 53-54.
References
1. Aipin, E.A. River - in - January. Storybook. - SPb. : Mirall, 2007. - 208 p.
2. Kulemzin, V.M., Lukina, N.V. Meet: the Khanty. - Novosibirsk : Science, 1992. -136 p.
3. Lagunova, O.K. A fan of the work of Russian-speaking writers of the Nenets and Khanty of the last third of the 20th century (E. Aypin, Yu. Vella, A. Nerkagi): diss. Dr. Philol. Sciences. - Tyumen : Tyumen State University, 2007. - 508 p.
4. Martynova, E.P. Essays on the history and culture of the Khanty. - Moscow : Publishing House of RAS, 1998. - 236 p.
5. Moldanova, Т.А. Archetypes in the dream world of the Khanty. - Tomsk : TSU, 2001. - 354 p.
6. Ogryzko, V.V. In a shrinking space: Portrait on a background of a crazy era. -Moscow : Literary Russia, 2006. - 176 p.
7. Rogover, E.S. Creativity of Ereime Aypin. - SPb. : Olimp, 2007. - 212 p.
8. Rychkova, O. Carried away by the wind / O. Rychkova // The World of the North. -2008. - No 6. - P.53-54.
