CC BY
67
Никитина Т.А. ©
Бакалавр, кафедра русского языка и литературы,
Волгоградский государственный социально-педагогический университет
МОТИВ СМЕРТИ В ТВОРЧЕСТВЕ А.А. БЛОКА И М.И. ЦВЕТАЕВОЙ (НА ПРИМЕРЕ
ЭПИТЕТОВ)
Аннотация
В статье исследуется использование дескриптивной лексики, а именно цветовых эпитетов для передачи мотива смерти в творчестве А. А. Блока как одного из самых ярких представителей символизма, а также находящейся под его влиянием М. И. Цветаевой.
Ключевые слова: символизм, смерть, цветовые эпитеты, семантика.
Keywords: symbolism, death, color adjectives, semantics.
Тема смерти, как и темы любви, Родины, назначения поэта, не остаётся без внимания у литераторов. К этой теме обращались такие художники слова, как А. С. Пушкин, М. Ю. Лермонтов, Н. А. Некрасов, А. А. Фет и многие другие. Серебряный век русской литературы начинается с зарождением нового литературного течения - символизма, в котором на первый план выходят темы экзистенциальные: Жизнь, Смерть, Бог [5].
Новое направление привлекло к себе внимание многих литературоведов. Экзистенциальные темы, причём не только в творчестве поэтов-символистов, подверглись подробному изучению. Например, тема смерти рассматривалась в работе К. А. Кедрова-Челищева «Мотивы смерти у М. Лермонтова». Более тщательному и многоаспектному анализу мотива смерти посвятила свои работы Е. Ю. Шиманова, являющаяся автором статей «Изображение смерти в стихотворении И.С.Тургенева «Старуха»», «Ситуация ожидания смерти в повести И. С. Тургенева «Дневник лишнего человека»», «Мотивика смерти в творчестве И. С. Тургенева: Теоретический аспект», «Мотив смерти в повести И. С. Тургенева «Степной король Лир»» и т. д. Профессор К. Харт Ниббригор в своей работе «Эстетика смерти» пишет: «Г оворить о смерти - наивысшее, сверхчеловеческое достижение психоаналитического переноса. Мы переводим смерть в метафоры, не зная ее, будучи накоротке с ней разве что в том случае, когда она служит нам опорой в вымышленном мире» [8].
Мотив смерти отразил в своих работах И. М. Машбиц-Веров, советский литературовед и критик, исследовавший русский символизм. Он отмечает, что в поэзии символистов старшего поколения реальный мир превращался в мир страданий, мук, боли [4, 20-21]. Именно здесь берёт своё начало мотив смерти, отразившийся в творчестве не только символистов старшего поколения, но и «младосимволистов».
Символизм - направление в европейской и, в частности, русской литературе, достигшее наибольшего развития на рубеже XIX и XX веков. Для символистов в общем характерны «мистическое содержание» и «расширение художественной впечатлительности», «интуитивное постижение таинственной сущности мира и души человека, непосредственно раскрывающееся в индивидуальном лирическом переживании поэта и выраженное в художественном слове символами, метафорическими иносказаниями и намёками, повышенным музыкальным воздействием стихотворного языка, соответствующим иррациональному характеру этого переживания» [3, 28].
Одним из самых ярких представителей символизма являлся А. А. Блок, начавший свою литературную деятельность в 1903 г. Через многие его стихотворения проходит мотив смерти, тесно связанный с двумя цветовыми обозначениями — по нашим наблюдениям, белым и красным. И это не удивительно, поскольку в поэзии начала XX века белый и
© Никитина Т.А., 2015 г.
красный цвета активно использовались в различных символических преломлениях многими поэтами, такими, в частности, как В. Я. Брюсов, К. Д. Бальмонт, З. Н. Гиппиус и др.
В белом цвете поэты видят мистическую неопределенность, полную возможностей, которым не суждено сбыться. Считается, что этот цвет связан с негативными эмоциями и с мыслями, обращенными в потусторонний мир [2]. Это можно объяснить ассоциативной связью с бледностью, холодностью, которые сопутствуют смерти; саван, одеваемый на умершего, также имеет белый цвет.
Красный же цвет ассоциируется, с одной стороны, с такими отвлечёнными понятиями, как гнев, ярость, но в то же время и страсть, а с другой — с кровью, ранами, телесной болью, смертными муками.
Выбранные нами для анализа эпитеты относятся к группе цветовых эпитетов, следовательно, принадлежат к дескриптивной лексике. Н. Д. Арутюнова считает, что «чем диффузнее и дескриптивнее значение слова, тем легче оно метафоризируется» [1, 149]. Но, проанализировав ассоциативную основу для переноса в исследуемых словах, мы пришли к выводу, что в большинстве случаев эти ассоциации имеют метонимическую природу.
Одновременное использование этих двух цветов наблюдается в стихотворении К. Д. Бальмонта «Белый», где употреблены эпитеты чистая белизна, белый цвет. В стихотворении встречается также слово саван, которое, как уже было сказано выше, ассоциативно связано с мотивом смерти. В строчке «Что в белом — в белом! — вспышка алости» белый цвет несёт за собой алый, то есть красный. В данном случае мы наблюдаем пример оксюморона, то есть сочетание противоположных по смыслу слов с целью показать противоречивость, сложность объекта.
Обратимся теперь к стихотворениям А. А. Блока, в которых белый и красный цвет сопутствуют мотиву смерти. Начнём с рассмотрения стихотворения «Город в красные пределы...» (1904), посвященного ближайшему другу А. А. Блока Е. П. Иванову:
Город в красные пределы Пляшут огненные бедра
Мертвый лик свой обратил, Проститутки площадной,
Серо-каменное тело И на башне колокольной
Кровью солнца окатил. <.> В гулкий пляс и медный зык
Красный дворник плещет ведра Кажет колокол раздольный
С пьяно-алою водой, Окровавленный язык.
Это стихотворение богато эпитетами, которые выражают оттенки красного цвета: в красные пределы, грязно-рыжее пальто, красный дворник, с пьяно-алою водой, огненные бедра, медный зык, окровавленный язык. Связь с мотивом смерти наблюдаем в первом же четверостишии, где наряду с эпитетами, обозначающими красный цвет, употреблён эпитет мёртвый: мёртвый лик свой обратил. Таким образом, в данном стихотворении у А. А. Блока красный цвет — это символ тревоги, безумия, беспокойства. Эти яркие, вызывающие краски призваны подчеркнуть хаос, царящий в мире города, его обреченность. Обречённость города подчёркиваются ещё и метром, избранным автором: это один из нисходящих (а значит, и минорных) метров, а именно - хорей.
Существует целый ряд стихотворений А. А. Блока, сходных по мотивам и цветовой палитре. Например, в стихотворении «Я бежал и спотыкался» употреблены эпитеты умирающий, истекающий кровью, а затем кровавый платок, красный платок, клич красный. Белый же цвет, подчиненный мотиву смерти, можем наблюдать во многих стихотворениях. К примеру, «Старый, старый сон. Из мрака...» (грудь бела), «Ушёл он, скрылся в ночи...» (На белом холодном снегу) и, наконец, «Обречённое», где эпитет белая непосредственно используется в сочетании со словом смерть.
Под ощутимым влиянием поэтики А. А. Блока находилась М. И. Цветаева, которая хотя и не принадлежала ни к одному из развивающихся в то время литературных течений, но
с благоговением относилась к творчеству поэта. Доказательством тому является один из самых крупных «именных» циклов М. И. Цветаевой - «Стихи к Блоку» [ср. 7].
Влияние А. А. Блока наблюдается в схожести целого ряда мотивов. Так, в своих художественных определениях М. И. Цветаева также использует белый и красный цвета как сопутствующие смерти. Так, в стихотворении «Ваши белые могилки рядом» к слову могилки подобран эпитет белые. Заметим, что в стихотворении используется кольцевая композиция, придающая особую значимость данным строчкам, символизирующим смерть, покой, вечность. В другом стихотворении «Белое солнце и низкие, низкие тучи...» белый цвет, вызывая чувства скорби, обречённости, уныния. ассоциируется с голодом, войной и смертью.
В стихотворении «Обречённая» мы тоже наблюдаем использование эпитета бледный (бледные ручки, бледная девушка), имеющего символическую окраску и ассоциирующегося с мотивом смерти ("Словно акула за маленькой рыбкой"). Эту же смысловую отягощённость эпитета бледный встречаем и в стихотворении А. А. Блока «Твоё лицо бледней, чем было.».
Красный же цвет как выражение мотива смерти, наблюдается у М. И. Цветаевой в стихотворениях, посвященных событиям Октябрьской революции и Гражданской войны. Например, в стихотворении «Ветер, ветер, выметающий.» видим использование эпитета пурпуровый:
Пурпуровое поветрие,
Первый вестник мятежу, —
Ветер - висельник и ветреник, —
В кулачке тебя держу!
Рассмотрим стихотворение «Ох, грибок ты мой, грибочек, белый груздь!..», написанное в декабре 1920 г. В данном тексте эпитеты красный и белый можно рассматривать как дилогию, то есть фигуру нарочито двусмысленной речи, основанную на употреблении полисемичных слов или слов, имеющих омонимы, в таком контексте, который исключает их однозначное истолкование [6, 193]. С одной стороны, красный может трактоваться как представитель Красной гвардии, а белый - как представитель Белой гвардии, но с другой стороны — как цвета крови (красный) и бледности (белый), а значит, и смерти.
Подтверждение данного факта можно найти в строчках «Затуманила меня кровь-руда» и «Кровавые зевы», а также в четверостишии:
Белый был — красным стал:
Кровь обагрила.
Красным был — белый стал:
Смерть побелила.
Таким образом, мы можем сделать вывод об общности образной семантики лирики Цветаевой и Блока, что отражено в системе используемых эпитетов (мотив смерти тесно связан с цветовыми обозначениями: красные, пьяно-алою, огненные, медный, окровавленный у Блока и кровавый, красный у Цветаевой). Мы хотели бы также указать на некоторую зависимость, производность системы выразительных средств Цветаевой от художественного лексикона Блока (бледная девушка (смерть) - это, видимо, прямое заимствование у Блока либо аллюзия на пьесу «Незнакомка»).
Литература
1. Арутюнова Н. Д. Языковая метафора // Лингвистика и поэтика. М., 1979. С. 149.
2. Бельская Л. Л. Песенное слово: поэтическое мастерство С. Есенина. М.: Просвещение, 1990.
3. Жирмунский В. М. Творчество Анны Ахматовой. Л., 1973, С. 28.
4. Машбиц-Веров И. М. Русский символизм и путь Александра Блока. Куйбышевское книжное издательство, 1969. С. 20-21.
5. Мережковский. Д. С. Вечные спутники. Портреты из всемирной литературы. Санкт-Петербург, 2007.
6. Москвин В.П. Выразительные средства современной русской речи. Тропы и фигуры. Терминологический словарь. Ростов-на-Дону: Феникс, 2007. С.193.
7. Толегенова Г. Ж.; Сарыбаева С. А. Цикл «Стихи к Блоку» как выражение субъективных представлений Марины Цветаевой о Блоке [Текст] / Г. Ж. Толегенова, С. А. Сарыбаева// Молодой ученый, 2014.
8. Харт Ниббриг К. Л. Эстетика смерти / пер. с нем. А. Белобратова. СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 2005.
