CC BY
41
УДК 343.721
Савельев Илья Васильевич Всероссийский государственный университет юстиции
(РПА Минюста России) Юридический факультет Россия, Москва [email protected] Savelyev Ilya All-Russian State University of Justice
Faculty of law Russia, Moscow
МОШЕННИЧЕСТВО В СФЕРЕ КОМПЬЮТЕРНОЙ ИНФОРМАЦИИ: ПОТЕНЦИИ КВАЛИФИКАЦИОННЫХ СТРАДАНИЙ Аннотация: в настоящей работе автор, не касаясь предметно вопроса обоснованности конструирования специальных видов мошенничества, в том числе и мошенничества в сфере компьютерной информации, но уделяя внимание исключительно квалификационным терниям, отмечает, что тернии эти -неизбежное следствие законодательной беспечности и пренебрежения принципом системности нормативов.
Ключевые слова: компьютерное мошенничество, хищения, неопределенность уголовно-правового запрета, компьютерная информация.
COMPUTER FRAUD: DIFFICULTIES OF QUALIFICATION Annotation: in this paper, the author, without considering the validity of the introduction of special rules on fraud, including computer fraud, but paying attention exclusively to the difficulties of qualification, notes that these difficulties are an inevitable consequence of legislative carelessness and disregard for the principle of systemic legal norms.
436
ВОПРОСЫ РОССИЙСКОЙ юстиции ЧЕТВЕРТЫЙ выпуск
Key words: computer fraud, embezzlement, uncertainty of criminal law prohibition, computer information.
Мошенничество ли обрисовано в ст. 159.6 УК РФ?
Очевидно, что классическое (теперь - родовое) определение мошенничества, и, соответственно, всех его криминообразующих признаков, изложено в части 1 статьи 159 УК РФ. Данный вывод позволяют сделать как исторический, так и формально-логический с грамматическим способы толкования.
С введением в УК РФ специальных «номерных» статей родовое определение мошенничества подверглось различным деформациям. В частности, норма статьи 1596 УК РФ, помимо конкретизации сферы отношений, указания на специальные способы совершения, не содержит прямого указания на «обманность» действий.
Ключевой момент, позволяющий проследить корни всех квалификационных сложностей, содержится в порожденной законодателем сумятице, выражающейся в различном понимании сути преступления, описанного в статье 1596 УК РФ:
- одни авторы полагают, что толковать «мошеннические» нормы нужно системно, подразумевая при этом имплицитность классического обманного способа (когда объект обмана - лицо) [1];
- другие авторы стоят на тех же позициях в части системности толкования, однако считают, что в обман в данном случае следует включать т.н. «обман компьютера» [2];
- третьи считают, что в данном случае «речь стоит вести о новой форме хищения» [3, с. 37].
Отграничение от иных преступлений против собственности и преступлений против правосудия
437
ВРЮ
ВОПРОСЫ РОССИЙСКОЙ юстиции ЧЕТВЕРТЫЙ выпуск
Общие соображения. Ввиду невозможности релевантного соотношения способов мошенничества в сфере компьютерной информации со способами иных посягательств на собственность как взаимоисключающих и потому имеющих квалификационные «грани», способы, описанные в диспозиции части 1 статьи 1596 УК РФ, не исключают своего тайного, явного (открытого) или обманного воплощения, как не исключают и возможности реализации в процессе присвоения или растраты.
Первый и очевидный момент, позволяющий разграничить мошенничество в сфере компьютерной информации от кражи, грабежа, присвоения и растраты, это альтернативное деяние, указанное в диспозиции части 1 статьи 1596 -приобретение права. Если кража и грабеж, присвоение и растрата предполагают сугубо хищение, то мошенничество в сфере компьютерной информации может выразиться и в приобретении права на чужое имущество. Следовательно, квалификационное значение в случае приобретения права приобретает отличный характер и момент окончания.
Представляется, что краеугольный камень в понимании преступления, предусмотренного ст. 159.6 УК РФ, заключается в понятии абстрактного способа деяния - вмешательства. Данный термин трактуется в п. 20 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» (далее -постановление Пленума ВС РФ № 48) [4] как целенаправленное воздействие программных или программно-аппаратных средств на серверы, средства вычислительной техники, которое нарушает установленный процесс обработки, хранения, передачи компьютерной информации, что позволяет виновному или иному лицу незаконно завладеть чужим имуществом или приобрести право на него.
Следовательно, учитывая, что казуально описанные в статье 1596 УК РФ
способы телеологически «подчинены» абстрактному способу «иное
вмешательство», Пленум в данном случае значительно сужает действие нормы
статьи 1596 УК РФ, распространяя его лишь на случаи «хакерской» активности,
438
ВРЮ
приводящей к деформации установленных функциональных процессов, т.е., например, к полному «обрушению» защитных информационных систем, в результате которого виновный получает возможность совершить хищение или приобрести право.
Само по себе «нарушение установленного процесса функционирования...» не может привести к материальному обогащению: требуются последующие манипуляции. Сама формулировка разъяснения («... что позволяет виновному. ») указывает на стадиальность предполагаемого механизма преступного поведения: «хакерские» действия в таком случае a priori предшествуют хищению, поскольку целью имеют «разрушение» программной защиты или внедрение цифрового хаоса, создающего благоприятную среду для удовлетворения корыстных мотивов.
Конкуренция норм статей 158 и 1596 УК РФ. Большие сложности вызывает соотношение мошенничества в сфере компьютерной информации и кражи, что подтверждает судебная практика [5], свидетельствующая о случаях переквалификации деяния судом апелляционной инстанции со статьи 158 УК РФ на статью 1596 УК РФ [6].
Если тайность в диспозиции части 1 статьи 158 УК РФ характеризует само деяние (хищение), то хищение в диспозиции части 1 статьи 1596 УК РФ охватывает собой все возможные воплощения (норма статьи 158 в этой части -специальная, статьи 1596 - общая). При этом диспозиция части 1 статьи 158 УК РФ не содержит указания на способы тайного хищения, т.е. охватывает все возможные способы (норма статьи 158 в этой части - общая, статьи 1596 -специальная).
Основным объектом уголовно-правовой охраны в статье 1596 УК РФ, очевидно, являются отношения собственности; дополнительный объект -компьютерная (информационная) безопасность. Такая сопряженность объектов фактически конкретизирует охраняемые нормой статьи 1596 УК РФ отношения собственности. Следовательно, объект уголовно-правовой охраны в статье 1596 УК РФ специальный. По которому из критериев проводить грань, к сожалению,
вопрос субъективных предпочтений без легальной определенности.
439
ВОПРОСЫ РОССИЙСКОЙ юстиции ЧЕТВЕРТЫЙ выпуск
Единственным вариантом поиска ответа следует признать соотношение санкций статей 158 и 1596 УК РФ: если санкция части 1 статьи 158 предусматривает максимально строгое наказание в виде лишения свободы сроком до 2 лет, то санкция части 1 статьи 1596 УК РФ вообще не содержит наказания в виде лишения свободы, позволяя, таким образом, относить деяние к менее опасному.
Таким образом, при данной конкуренции квалифицировать деяние следует по части 1 статьи 1596 УК РФ. Однако санкции остальных аналогичных частей статей 158 УК РФ и 1596 УК РФ содержат тождественные максимальные сроки лишения свободы, а в части иных основных и дополнительных наказаний сроки и размеры разнятся, причем бессистемно.
Особого внимания в процессе «поиска граней» требует позиция, выраженная в абзаце 3 пункта 17 постановления Пленума ВС РФ № 48; она касается вопроса разграничения мошенничества и кражи. Следует признать, что случай, описанный Пленумом, естественно, является примером тайного хищения чужого имущества, однако:
а) диспозиция части 1 статьи 1596 УК РФ не исключается тайности как свойства деяния;
б) действия представляют собой манипуляцию компьютерной информацией, описанную в диспозиции части 1 статьи 1596 УК РФ.
Актуальность вопроса разграничения была серьезно «подогрета» одновременным введением квалифицирующего признака как кражи, так и мошенничества в сфере компьютерной информации - совершение хищения с банковского счета, а равно в отношении электронных денежных средств (пункт «г» части 3 статьи 158, пункт «в» части 3 статьи 1596 УК РФ).
Беспроблемная квалификация по пункту «г» части 3 статьи 158 УК РФ в
случае тайного хищения безналичных денежных средств априори невозможна,
поскольку невозможно совершить тайное хищение с банковского счета, а равно
электронных денежных средств без манипуляций с компьютерной информацией и
без использования электронных средств платежа, что неизбежно потребуется для
440
ВРЮ
изъятия денежных средств у собственника (путем получения посредством мнимого удостоверения личности собственника доступа к электронному средству платежа и его использовании в части выдачи распоряжения о переводе), следовательно, и для признания деяния оконченным.
В этой связи уточнения требует также и предмет преступления, описанного в статье 1596 УК РФ: могут ли им быть, в частности, наличные денежные средства или иное имущество? [7] Очевидно, что невозможно похитить материализованное имущество посредством манипуляций с компьютерной информацией. Может ли им быть право на чужое имущество? Представляется, что только в случае таких манипуляций с компьютерной информацией, которые изменяют данные юридического закрепления права собственности (скажем, «взлом» ЕГРН и изменение данных собственника на земельный участок).
В этой связи представляется, что новеллизация части 3 статьи 1596 УК РФ посредством добавления квалифицирующего признака выглядит несколько абсурдно: будут ли вообще применяться нормы частей 1 и 2 статьи 1596 УК РФ ввиду подавляющего превалирования (если не категоричного превосходства) хищения безналичных денежных средств?
Специальный момент окончания также привязан Пленумом ВС РФ в постановлении № 48 к предмету: в случае хищения безналичных денежных средств деяние считается оконченным с момента изъятия денежных средств с банковского счета их владельца или электронных денежных средств, в результате которого владельцу этих денежных средств причинен ущерб (абзац 2 пункта 5). Однако и кража безналичных денежных средств, следовательно, имеет аналогичный момент окончания [8], хоть Пленум на это и не указывает. Таким образом, критерий момента окончания не позволит провести «грань» между кражей и мошенничеством в сфере компьютерной информации, как то предлагалось в доктрине ранее [3, с. 35-36].
Конкуренция норм статей 160, 312 и 1596 УК РФ. По общему правилу, в
соответствии с пунктом 2 статьи 1013 ГК РФ, деньги не могут быть
самостоятельными объектом доверительного управления. Однако данный запрет,
441
согласно прямому указанию, может быть преодолен в специальном законодательстве. Согласно пункту 3 абзаца 3 статьи 5 Федерального закона от 02.12.1990 № 395-1 «О банках и банковской деятельности» [9], кредитная организация вправе осуществлять доверительное управление денежными средствами и иным имуществом по договору с физическими и юридическими лицами. Возможна ситуация, когда доверительный управляющий совершит присвоение или растрату вверенных ему по договору доверительного управления безналичных денежных средств, при этом совершенно неизбежна манипуляция компьютерной информацией.
Объект мошенничества в сфере компьютерной информации специализирован по отношению к объекту преступления, описанного в статье 160 УК РФ. Однако и предмет присвоения или растраты в диспозиции части 1 статьи 160 УК РФ наделен специальной характеристикой «вверенности» (из чего следует и конкретизация объекта и субъекта). Способы хищения, как ранее указывалось, также трудно рационально соотнести в аспекте поиска соподчиненности.
Квалификационные рекомендации аналогичны тем, что даны в части описания конкуренции со статьей 158 УК РФ, с учетом того, что бессистемные санкционные расхождения также имеют место.
Квалификационный вопрос может возникнуть и в случае совершения ряда деяний, описанных в статье 312 УК РФ: растраты по части 1 и присвоения по части 2 статьи 312 УК РФ, совершенных в сфере компьютерной информации. Представляется, что данная конкуренция легко разрешается посредством разграничения по объекту (и предмету): нормы статьи 312 УК РФ охраняют отношения в сфере обеспечения исполнения органами правосудия гражданских исков и конфискации имущества. Предмет преступления также конкретизирован, как и субъект.
Конкуренция норм статей 161 и 1596 УК РФ. В данном случае обнаруживается наибольшая «острость» проблем конкуренции и соотношения общественной опасности ввиду санкционных контрастов. Если деяние, указанное в статье 1596 УК РФ, может быть совершено в открытом виде (например, в случае,
442
когда лицо осознает, что оператор информационной системы контролирует операции и замечает манипулирование информацией), то обнаруживается точно та же проблемная конкуренция, когда свойство деяния как открытого приводит к выводу, что специальной в этой части является норма статьи 161 УК РФ, а существо способа и специфичная сфера (объект) приводят к выводу противоположному.
Рекомендация: предпочтение при неразрешимом «пересечении» -квалификация по статье 1596 УК РФ ввиду санкционной «облегченности».
Конкуренция норм статей 159, 1591-1593, 1595 и 1596 УК РФ. Предположим, лицо осуществляет неправомерный доступ к чужому аккаунту в социальной сети или с принадлежащего ему аккаунта путем написания и отправления обманных сообщений (ввода «обманной» компьютерной информации) совершает обманное хищение, злоупотребляя доверием потерпевших к «подмененному» им в информационной среде лицу или к нему самому. В первом случае (со «взломом» чужого аккаунта), например, один суд усмотрел признаки деяния, описанного в части 2 статьи 272 УК РФ [10], а другой суд - в статье 159 УК РФ [11]; второй случай (доступ со своего аккаунта) традиционно квалифицируется судами как классическое мошенничество по ст. 159 УК РФ [12].
Указанные действия (распространение заведомо ложных сведений в информационно-телекоммуникационных сетях) в абзаце 2 пункта 21 постановления Пленума ВС РФ № 48 рекомендуется квалифицировать по статье 159 УК РФ и суды данной рекомендации беззаветно следуют, опуская факт наличия такого способа деяния в диспозиции части 1 статьи 1596 УК РФ как ввод (а также модификация) информации. Вопрос риторический: зачем тогда нужна специальная норма?
Особый интерес также представляет вопрос конкуренции между мошенничеством в сфере компьютерной информации и мошенничеством с
3
использованием электронных средств платежа. Диспозиция части 1 статьи 159
УК РФ также было подвергнута изменениям: а) были исключены указания на
объект обмана и, следовательно, его (обмана) конкретизация; б) изменено
443
средство преступления; если раньше им были платежные карты, то ныне речь идет об электронных средствах платежа, которые, согласно пункту 19 статьи 3 Федерального закона от 27.06.2011 № 161-ФЗ «О национальной платежной системе» (далее - Закон о НПС) [13], представляют собой средства и (или) способы, позволяющие клиенту оператора по переводу денежных средств составлять, удостоверять и передавать распоряжения в целях осуществления перевода денежных средств в рамках применяемых форм безналичных расчетов с использованием информационно-коммуникационных технологий, электронных носителей информации, в том числе платежных карт, а также иных технических устройств. То есть, используя электронное средство платежа, лицо так или иначе манипулирует компьютерной информацией.
Если раньше состав, обрисованный в части 1 статьи 159 УК РФ, требовал при использовании нерелевантной платежной карты обмана уполномоченного работника организации (хотя и при этом возникали определенные квалификационные пересечения [14, с. 425-426]), то теперь совершенно неясно, кто должен быть обманут при переводе денежных средств посредством использования электронного средства платежа, при котором далеко не всегда предполагается непосредственный контакт злоумышленника с обманываемым лицом (например, посредством приложения «Сбербанк-Онлайн»); исполнение распоряжения о переводе также происходит чаще всего в автоматическом режиме (без участия работника-оператора).
Согласно общей позиции по отношению к существу нормы статьи 1596 УК РФ, выраженной ранее в работе, и, поскольку деяние, предусмотренное статье 1593 УК РФ,
является сугубо обманным (согласно ссылочной диспозиции, которая не конкретизирует, в отличие от статьи 1596, понимание мошенничества), норма статьи 1593 УК РФ является специальной по отношению к норме статьи 1596 УК РФ в случае выполнения действий, указанных в диспозиции части 1 статьи 1596 УК РФ, сопряженных с обманом работника-оператора. Следовательно, такие действия следует квалифицировать как мошенничество с использованием электронных средств платежа.
444
ВОПРОСЫ РОССИЙСКОЙ юстиции ЧЕТВЕРТЫЙ выпуск
При этом использование электронного средства платежа является частным
случаем манипулирования компьютерной информацией, что напрямую следует из
3
положений регулирующего законодательства, т.е. в этой части норма статьи 159 является специальной по отношению к норме статьи 1596 УК РФ.
Также отметим в связи с указанными ранее соображениями насчет проблем разграничения статей 158, 1596 (новеллы в частях 3 данных статей, содержащих квалифицирующий признак) и
1593 УК РФ: комично выглядят законотворческие экзерсисы на ниве уголовного закона, когда регулирующее законодательство (пункт 18 статьи 3 Закона о НПС) устанавливает возможность оперирования (выдачи распоряжения о переводе) электронными денежными исключительно с использованием электронных средств платежа. Парадокс, но конкуренция с нормой статьи
1596 УК РФ возникает и в случае предоставление заведомо ложных и (или) недостоверных сведений в электронном
12 5
виде в контексте норм статей
1591, 1592 и 159 УК РФ. Предложенный критерий тот же, что и в случае с конкуренцией со статьей 159 УК РФ: если способ обманный, когда страховые, кредитные или социально-обеспечительные отношения, а также перевод денежных средств осуществляются не в автоматизированном порядке, но с участием обманываемого работника, совершение действий, описанных в статье
1596 УК РФ,
следует квалифицировать
19 ^
по статьям 159 , 159 и 159 УК РФ соответственно.
Отграничение от преступлений в сфере компьютерной информации
Конкуренция норм статей 272, 274 и
1596 УК РФ. Н.Г. Иванов
отмечает
неизбежную сопряженность мошенничества в сфере компьютерной информации с неправомерным доступом к ней, в том числе осуществляемого посредством вредоносных компьютерных программ, указывая на трудность разъяснения их соотношения [15, с. 191]. Указанная трудность однозначно разрешается П.С. Яни [3, с. 40] и авторами постановления Пленума ВС РФ № 48 (абзац 2 пункта 20) -ими категорично рекомендуется квалификация по совокупности.
445
ВРЮ
Н.А. Лопашенко пишет, что составы неправомерного доступа к компьютерной информации и нарушения правил эксплуатации компьютерных систем «полностью» охватываются составом мошенничества в сфере компьютерной информации, далее делая, однако, оговорку в части одного из альтернативных последствий преступлений, предусмотренных статьями 272 и 274 УК РФ - копирования информации [17, с. 210].
Позиция М.И. Третьяк заключается в постулировании отсутствия соотношения как целого и части между деяниями, обрисованными в статье 1596 и статьях 272 и 273 (о статье 274 упоминаний нет) УК РФ [18, с. 189].
С.Я. Бойко лишь указывает на то, что мошенничество в сфере компьютерной информации следует отличать от посягательств против компьютерной (информационной) безопасности, не предлагая критериев такого отличения [19, с. 198].
Интересна позиция З.И. Хисамовой в части соотношения изучаемых деяний: автор считает, что норма статьи 159.6 УК РФ является специальной по отношению к нормам части 2 статьи 272 и части 2 статьи 273 УК РФ [20, с. 118].
При соотнесении диспозиций части 1 статьи 1596 с частью 1 статьи 272 и частью 1 статьи 274 УК РФ следует в общем солидаризоваться с позициями проф. Н.Г. Иванова и Н.А. Лопашенко, но лишь при использовании критерия - способов совершения деяния. Однако справедливо будет отметить, что объемы сумм признаков, совпадая в целом (термины «блокирование» идентичны; термин «ввод» и «модификация» в части 1 статьи 1596 УК РФ вполне созвучны между собой, а также с «модификацией» в части 1 статьи 272 и части 1 статьи 274 УК РФ; термины «удаление» и «уничтожение» по смыслу тождественны), разнятся в части:
- во-первых, если в диспозиции части 1 статьи 272 УК РФ при описании
деяния речь идет только лишь о неправомерном доступе к компьютерной
информации, то диспозиция части 1 статьи 1596 УК РФ вопрос
правомерности/неправомерности предварительного доступа к компьютерной
информации не конкретизирует. Следовательно, при правомерном доступе к
446
компьютерной информации (например, осуществленном доверительным управляющим или иным лицом, которому имущество вверено) с последующим хищением путем манипуляций с ней, вопросы о совокупности со статьей 272 УК РФ априори не должны возникать. С данным фактом не согласуется позиция, выраженная в абзаце 1 пункта 21 постановления Пленума Верховного Суда № 48, ставящая в необходимость констатации мошенничества в сфере компьютерной информации наличие факта «незаконного воздействия на программное обеспечение.»;
- во-вторых, если сравниваемые идентичные термины употреблены в части 1 статьи 1596 УК РФ как альтернативные способы совершения деяния, то в части 1 статьи 272 и части 1 статьи 274 УК РФ они указаны в качестве опасных последствий, в части 1 статьи 273 УК РФ, как и в части 1 статьи 2741 УК РФ - как функционально-целевая характеристика преступного средства;
- в-третьих, хоть и в диспозиции части 1 статьи 272 УК РФ не указан в качестве либо способа, либо последствия «ввод» компьютерной информации, но последствие в виде ее модификации невозможно без предварительного выполнения ввода информации, причем описанное деяние (как элемент объективной стороны) - неправомерный доступ - априори невозможно без ввода компьютерной информации;
- в-четвертых, описание способов совершения деяния в части 1 статьи 1596 УК РФ является казуально-абстрактным; указание конкретных способов дополняется включением более объемного понятия «вмешательства», что устраняет препятствия для рассмотрения одного из альтернативных криминообразующих последствий, указанных в статье 272 УК РФ - копирования информации - как неизбежного последствия (т.е. результата) вмешательства в виде копирования (как действия), однако и похитить имущество путем копирования информации представляется невозможным, что нельзя сказать однозначно в случае приобретения права.
Фактически (почти полностью) сопрягая мошенничество в сфере компьютерной информации с деяниями, предусмотренными статьями 272 и 274
447
УК РФ, законодатель забыл учесть самый факт сопряжения в санкции, не выполнив тем самым требование части 1 статьи 17 УК РФ в части более строгого наказания и создав откровенный перекос, который силится преодолеть Пленум Верховного Суда.
Подобные законодательные экзерсисы вынуждают правоприменителя ненароком вступать в философский дискурс, толкуя и сравнивая значимость, с одной стороны, общих конституционных велений, касающихся охраны отношений и потерпевших, следовательно, реализации задач уголовного закона, а также наказательной части принципа справедливости, с другой стороны, международно-правового и конституционного же принципа non bis in idem, а также принципов экономии уголовной репрессии и толкования неустранимых сомнений в пользу виновного, исключительно тесно связанных с принципом справедливости.
Следует выразить твердую убежденность: все неустранимые сомнения, в том числе законодательного плана (т.е., порожденные правовой неопределенностью), необходимо толковать исключительно в пользу виновного хотя бы потому, что на него нельзя возлагать ответственность за неказистые нормативные «промахи» законодателя [21, с. 111-125].
Опасения, касающиеся потенции устранения в таком случае уголовно-правовой охраны дополнительного объекта (информационной/компьютерной безопасности), следует развеять постулатами превалирующей необходимости экономии уголовной репрессии с обязательным учетом того, что виновный так или иначе претерпит наказание (неотвратимость в целом будет достигнута), которое, при этом, в принципе релевантно общему представлению законодателя об опасности деяний, описанных в иных «номерных» статьях. Посему призываем, что называется, милосердно «не жаждать крови» пока законодатель не опомнится и не смотивируется на созревшую санкционную (и не только) новеллизацию.
Конкуренция норм статей 273 и 1596 УК РФ. Преступление, предусмотренное статьей 273 УК РФ, соотносится в части использования идентичной или схожей терминологии с деянием, описанным в статье 1596 УК
448
ВОПРОСЫ РОССИЙСКОЙ юстиции ЧЕТВЕРТЫЙ выпуск
РФ. Однако в статье 273 УК РФ термины, используемые в статье 1596 УК РФ для описания способов деяния, упоминаются в качестве функционально-целевой характеристики средства преступления - вредоносных компьютерных программ или иной вредоносной компьютерной информации.
Представляется, что деяние, описанное в статье 1596 УК РФ, не охватывает преступление, предусмотренное статьей 273 УК РФ, в части создания и распространения указанных средств. Посему, в случае создания или распространения указанных средств при последующем мошенничестве в сфере компьютерной информации, содеянное надлежит квалифицировать по совокупности: соответствующая часть статьи 1596 УК РФ и сугубо часть 2 статьи 273 УК РФ.
С таким альтернативным способом как «использование» ситуация обстоит сложнее. Если составы преступлений, содержащихся в статьях 1596 и 272 УК РФ -материальные, то состав преступления в статье 273 УК РФ - формальный. Следовательно, использование вредоносной компьютерной программы или информации будет предшествовать наступлению последствий, указанных в диспозиции части 1 статьи 272, служащих одновременно способами преступления, содержащегося в статье 1596 УК РФ.
Момент окончания предопределяет необходимость совокупной квалификации. Поэтому и в случае с использованием вредоносных компьютерных программ или информации при совершении деяния, описанного в статье 1596 УК РФ, квалификация должна производится по совокупности.
Конкуренция норм статей 2741 и 1596 УК РФ. При квалификации Н.А.
Лопашенко рекомендует учитывать особый непосредственный объект
(следовательно, и предмет) преступления, предусмотренного статьей 2741 УК РФ
[17, с. 210], совершение которого, при наличии оснований, требует квалификации
по совокупности. Добавим лишь, что такая очевидность подкрепляется
специальной, по сравнению с деянием, описанным в статье 1596 УК РФ, сферой
охраны (объектом) и предметом - критической информационной
инфраструктурой, представляющей собой, согласно системному толкованию
449
ВРЮ
ВОПРОСЫ РОССИЙСКОЙ юстиции ЧЕТВЕРТЫЙ выпуск
пунктов 6-8 статьи 2 Федерального закона от 26.07.2017 г. № 187-ФЗ «О безопасности критической информационной инфраструктуры Российской Федерации» [22], специальную компьютерную информацию (за исключением используемых сетей электросвязи, определяемой пунктом 35 статьи 2 Федерального закона от 07.07.2003 № 126-ФЗ «О связи» [23]).
Вывод
Таким образом, в работе были проиллюстрированы существенные затруднения квалификации мошенничества в сфере компьютерной информации и даны некоторые рекомендации, необходимость применения которых (особенно в условиях асистемности и нормативного хаоса), конечно, не может претендовать на исключительность.
Список литературы:
1. Хилюта В.В. Уголовная ответственность за хищения с использованием компьютерной техники // Журнал российского права. 2014. № 3. С. 111-118.
2. Воронцова С.В. К вопросу о квалификации преступлений в сфере электронных платежей // Банковское право. 2009. № 1. C. 35-37.
3. Яни П.С. Специальные виды мошенничества // Законность. 2015. № 8. С.
35-40.
4. БВС РФ, № 2, февраль, 2018.
5. Приговор Йошкар-Олинского городского суда от 19 сентября 2018 г. № 1361/2017 1-5/2018 // Судебные и нормативные акты РФ. URL: https://sudact.ru/regular/doc/LO94HdRoSex/ (Дата обращения: 20.10.2019).
6. Апелляционное постановление Верховного Суда Республики Марий Эл от 26 ноября 2018 г. № 22-793/2018 // Официальный сайт Верховного Суда Республики Марий Эл. URL: https://vs--mari. sudrf. ru/modules.php?name=sud_delo&srv_num= 1 &name_op=doc&number= 159 0532&delo_id=4&new=4&text_number=1&case_id=1238772 (Дата обращения: 20.10.2019).
450
BPH)
7. Ермакова О. Мошенничество в сфере компьютерной информации (ст. 159.6 УК РФ): сложности толкования и квалификации // Уголовное право. 2016. № 3. С. 36-43.
8. Выступление П.С. Яни на заседании Пленума ВС РФ 17.11.2017 г. (0:551:21) // Официальный канал ВС РФ на портале «YouTube». URL: https://www.youtube.com/watch?v=yktULLMZKss (Дата обращения: 20.10.2019).
9. СЗ РФ, 05.02.1996, № 6, ст. 492.
10. Приговор Московского районного суда г. Чебоксары № 1-261/2017 от 25 октября 2017 г. // Судебные и нормативные акты РФ. URL: https://sudact.ru/regular/doc/aINVpqerNi6q/ (Дата обращения: 20.10.2019).
11. Приговор Александровского районного суда Оренбургской области № 120/2018 от 12 июля 2018 г. // Судебные и нормативные акты РФ. URL: https://sudact.ru/regular/doc/2lFbx0XPYRxQ/ (Дата обращения: 20.10.2019).
12. Приговор Спасского районного суда Приморского края № 1 -99/2018 от 19 февраля 2018 г. // Судебные и нормативные акты РФ. URL: https://sudact.ru/regular/doc/F9h92XmVqoYu/ (Дата обращения: 20.10.2019).
13. СЗ РФ, 04.07.2011, № 27, ст. 3872.
14. Чупрова А.Ю. Уголовно-правовые механизмы регулирования отношений в сфере электронной коммерции. Дис. ... докт. юрид. наук. М., 2015. -
15. Иванов Н.Г. Уголовное право. Особенная часть в 2 т. Том 1. М.: Юрайт, 2018. - 383 с.
16. БВС РФ, № 2, февраль, 2018.
17. Лопашенко Н.А. Преступления против собственности. Авторский курс. В 4 кн. Кн. III. Формы хищения: монография. М.: Юрлитинформ, 2019. - 262 с.
18. Третьяк М.И. Мошенничество как преступление против собственности в современном уголовном праве: курс лекций. М.: Юрлитинформ, 2014. - 194 с.
19. Бойко С.Я. Уголовная ответственность за мошенничество: теоретико-прикладное исследование. М.: Юрлитинформ, 2019. - 208 с.
608 с.
451
ВРЮ
ВОПРОСЫ РОССИЙСКОЙ юстиции ЧЕТВЕРТЫЙ выпуск
20. Хисамова З.И. Об особенностях квалификации преступлений, совершаемых в сфере использования информационно-коммуникационных технологий // Общество и право. 2016. № 1. С. 117-120.
21. Алаторцев А.Ю. Правовая определенность уголовно-правового запрета. Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2018. - 203 с.
22. СЗ РФ, 31.07.2017, № 31 (ч. I), ст. 4736.
23. СЗ РФ, 14.07.2003, № 28, ст. 2895; 12.02.2007, № 7, ст. 835.
452
ВРЮ
