CC BY
143
Библиографический список
Handbook for Legislation on Violence against Women. Division for the Advancement of Women. N. Y., 2010.
Домашнее насилие по законодательству зарубежных стран: ответственность и превенция / отв. ред. Н. А. Голованова. М., 2011.
Марышева Н. И. Семейные отношения с участием иностранцев (правовое регулирование в России). М., 2007.
Цирина М. А. Гаагские конференции по международному частному праву // Проблемы унификации международного частного права / под ред. Н. И. Марышевой, И. О. Хле-стовой. М., 2012.
Морские научные исследования и программа Арго: международно-правовое регулирование
БОБРОВА Юлия Викторовна, кандидат юридических наук, старший научный сотрудник отдела международного публичного права Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации
Российская Федерация, 117218, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, д. 34
ГОЛИЦЫН Владимир Владимирович, доктор юридических наук, профессор, судья Международного трибунала по морскому праву, профессор кафедры международного права Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова
Российская Федерация, 119991, г. Москва, ГСП-1, Ленинские горы, д. 1
Рассматривается проблема морских научных исследований согласно международному праву и российскому законодательству. Особое внимание уделено анализу положений Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., регламентирующих порядок проведения морских научных исследований. Рассмотрена правовая составляющая международной программы Арго, в рамках которой происходит использование дрейфующих буев в целях морских научных исследований. Раскрыты проблемные моменты соответствующих международных документов, посвященных программе Арго, в свете Конвенции ООН по морскому праву 1982 г.: резолюции XX-6 Ассамблеи Межправительственной океанографической комиссии Организации Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры; Руководства Совещательного органа экспертов по морскому праву по применению указанной резолюции.
Ключевые слова: морские научные исследования, Конвенция ООН по морскому праву 1982 г., исключительная экономическая зона, континентальный шельф, открытое море, права и обязанности прибрежных государств, Межправительственная океанографическая комиссия Организации Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры (МОК / ЮНЕСКО), программа Арго.
Marine Scientific Research and the Argo Program: International Law Regulation
Yu. V. Bobrova, PhD in Law
The Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation 34, Bolshaya Cheremushkinskaya st., Moscow, 117218, Russia E-mail: [email protected]
V. V. Golitsyn, Doctor of Jurisprudence, Professor Lomonosov Moscow State University 1, Leninskie Gory, GSP-1, Moscow, 119991, Russia E-mail: [email protected]
The article is devoted to the consideration of an issue of "marine scientific research" as it is regulated under international law and the applicable Russian legislation. Particular attention is paid to the analysis of the relevant provision of the 1982 United Nations Convention on the Law of the Sea
(hereinafter UNCLOS) governing the conduct of marine scientific research in territorial sea, exclusive economic zone, continental shelf, the international seabed area beyond national jurisdiction, high seas. The article is outlined the general principles of the conduct of marine scientific research which shall be conducted exclusively for peaceful purposes. Draws attention to marine scientific research in the exclusive economic zone and on the continental shelf which shall be conducted with the consent of the coastal State. Emphasis is made on the analysis of legal aspects of the Argo Programme, launched for the purpose of conducting marine scientific research with the use of drifting buoys. The article considers practical and legal issues that arise in connection with the adoption in light of the relevant provisions of UNCLOS of the of international documents related to the Argo Programme, namely: Resolution XX-6 of the Assembly of the Intergovernmental Oceanographic Commission of the United Nations Educational, Scientific and Cultural Organization (1999); the Guidelines for the Implementation of Resolution XX-6 of the IOC Assembly regarding the deployment of profiling floats in the High Seas within the framework of the Argo Programme (2008). In accordance with it, an IOC Member State must be informed in advance of the deployment in the High Seas of any float within the framework of the Argo Programme that may enter its EEZ. In implementing this provision, the Executive Secretary of IOC will invite all IOC Member States to state that they wish to be notified of it. In this light, denotes the position of the Russian Federation on the Argo Programme as marine scientific research and its wish to be notified of the deployment in the High Seas of all Argo Programme floats that may enter its EEZ.
Keywords: marine scientific research, United Nations Convention on the Law of the Sea 1982, exclusive economic zone, continental shelf, high seas, rights and obligations of coastal States, the Intergovernmental Oceanographic Commission of the United Nations Educational, Scientific and Cultural Organization (IOC / UNESCO), Argo Programme.
DOI: 10.12737/4827
Выбор темы настоящей статьи не случаен. Этот вопрос всегда находился в числе тем особого интереса профессора А. Л. Колодкина, который принимал участие в разработке проекта конвенции о правовом статусе систем сбора океанических данных, а также представлял его в Межправительственной океанографической комиссии ЮНЕСКО в 1993 и 1995 гг. (Yearbook International Tribunal for the Law of the Sea, Volume 6 (2002). Martinus Nijhoff Publishers, 2004). Статья посвящена памяти профессора А. Л. Колодкина, президента Российской ассоциации международного права, Ассоциации международного морского права, судьи Международного трибунала по морскому праву — чуткого учителя и наставника.
Морские научные исследования: международное право и российское законодательство. Научные исследования Мирового океана — это универсальный метод обеспечения эффективного использования его пространств (судоходство, рыболовство, разведка, разработка и сохранение природных ресурсов и т. д.), познания существа явлений и процессов, происходящих в морской среде, и взаимосвязи между ними, а также расширения научных знаний о морской среде на благо всего человечества.
Как отмечается в специальной литературе, научная деятельность по
исследованию Мирового океана началась в XIX в.1 Однако морские научные исследования не были объектом специального регулирования в международных договорах. Принятые в 1958 г. в Женеве четыре конвенции по морскому праву не содержали специальных положений относительно регулирования морских научных исследований.
Ситуация коренным образом изменилась с принятием в 1982 г. Конвенции ООН по морскому праву (далее —
1 См.: Law of the Sea in a Nutshell / eds. by L. B. Sohn, K. G. Juras, J. E. Noyes, E. Franckx. Thomson Reuters, 2010. P. 26—27.
Конвенция 1982 г.)2, Морским научным исследованиям в Конвенции посвящена часть XIII. В разделе 1 части XIII, содержащем общие положения, закреплено право всех государств, независимо от их географического положения, и компетентных международных организаций проводить морские научные исследования при условии соблюдения прав и обязанностей других государств, предусмотренных в Конвенции (ст. 238). Данный раздел содержит общие принципы проведения морских научных исследований (ст. 240), налагает на государства и компетентные международные организации обязательство поощрять и облегчать развитие и проведение морских научных исследований в соответствии с положениями Конвенции (ст. 239), а также содержит чрезвычайно важное положение о том, что деятельность по морским научным исследованиям не создает правовой основы для каких бы то ни было притязаний на любую часть морской среды или ее ресурсы. На последнее положение обращалось внимание в отечественной правовой литературе3 еще до принятия Конвенции 1982 г.
Важно отметить, что поскольку Конвенция 1982 г. установила различный правовой режим для разных морских пространств, то и регулирование проведения морских научных исследований согласно части XIII Конвенции 1982 г. осуществляется в соответствии с правовым режимом
2 Участниками Конвенции 1982 г. являются 166 государств, включая Российскую Федерацию (Конвенция ратифицирована Федеральным законом от 26 февраля 1997 г. № 30-ФЗ) и Европейский Союз (по данным на 10 января 2014 г.). На официальном сайте Отдела по вопросам океана и морскому праву Управления по правовым вопросам ООН информация периодически обновляется (см.: URL: www.un.org/depts/los).
3 См.: Современное международное морское право. Режим вод и дна Мирового океана / отв. ред. М. И. Лазарев. М., 1974. С. 138—
139.
каждого из этих пространств: территориальное море, исключительная экономическая зона, континентальный шельф, международный район морского дна за пределами действия национальной юрисдикции, открытое море. В территориальном море, в частности, такие исследования проводятся только с определенно выраженного согласия прибрежного государства и на установленных им условиях (ст. 245 Конвенции 1982 г.).
На III Конференции ООН по морскому праву (1973—1982 гг.) одним из наиболее дискуссионных был вопрос, касавшийся условий проведения морских научных исследований в создаваемой исключительной экономической зоне и на континентальном шельфе. Некоторые прибрежные государства были обеспокоены тем, что морские научные исследования могут быть использованы другими государствами для получения важной с точки зрения безопасности этих прибрежных государств информации4.
В результате Конвенция 1982 г. закрепила право прибрежных государств в осуществление своей юрисдикции регулировать, разрешать и проводить морские научные исследования в своей исключительной экономической зоне и на своем континентальном шельфе в соответствии с относящимися к этому положениями Конвенции (п. 1 ст. 246).
В связи с этим морские научные исследования в исключительной экономической зоне и на континентальном шельфе проводятся с согласия прибрежного государства (п. 2 ст. 246), которое при обычных обстоятельствах дает свое согласие на осуществление другими государствами и компетентными организациями таких исследований, проводимых исключительно в мирных целях и для расширения научных знаний о морской среде на благо всего
4 См.: Law of the Sea in a Nutshell / eds. by L. B. Sohn, K. G. Juras, J. E. Noyes, E. Franckx. P. 27.
человечества (п. 3 ст. 246). Прибрежные государства, однако, могут отказать в таком согласии, если предусматриваемый проект по морским научным исследованиям имеет непосредственное значение для разведки и разработки природных живых и неживых ресурсов; включает бурение, использование взрывчатых веществ или привнесение вредных веществ в морскую среду; включает строительство, эксплуатацию или использование искусственных островов, установок и сооружений, которые упоминаются в ст. 60 и 80 Конвенции; содержит неточную информацию или имеются невыполненные обязательства перед прибрежным государством по предыдущим проектам (п. 5 ст. 246). Что касается районов континентального шельфа за пределами 200 морских миль, то прибрежное государство может отказать в проведении морских научных исследований, имеющих отношение к разведке и разработке природных ресурсов только в том случае, если их проведение планируется в районах, которые прибрежное государство официально объявляет районами, где ведутся или будут вестись после разумного периода времени сосредоточенные в этих районах операции по разработке или детальной разведке (п. 6 ст. 246).
Согласно ст. 248 Конвенции 1982 г. государства и компетентные международные организации, которые намерены проводить морские научные исследования в исключительной экономической зоне или на континентальном шельфе прибрежного государства, предоставляют такому государству не менее чем за шесть месяцев до предполагаемой даты начала морского научно-исследовательского проекта полную информацию о характере и целях проекта, а также название, тоннаж, тип и класс судов и описание научного оборудования; предполагаемые даты первого прибытия и окончательного ухода исследовательских судов или в соответствующих случаях размещения и снятия оборудования.
Государства или компетентные международные организации могут приступить к осуществлению морского научно-исследовательского проекта на основании подразумеваемого согласия по истечении шести месяцев с момента предоставления прибрежному государству информации, требуемой в силу ст. 248, если в течение четырех месяцев со дня получения сообщения, содержащего такую информацию, прибрежное государство не сообщает об отказе в своем согласии на основании положений ст. 246 или не сообщает, что предоставленная информация о проекте не соответствует совершенно очевидным фактам, требует предоставления дополнительной информации или имеются невыполненные обязательства в связи с предыдущим морским научно-исследовательским проектом (ст. 252 Конвенции 1982 г.).
Что касается международного района морского дна, то согласно ст. 256 Конвенции 1982 г. все государства, а также компетентные международные организации могут проводить в нем морские научные исследования в соответствии с частью XI Конвенции, которая содержит специальную ст. 143 о морских научных исследованиях в этом районе.
В открытом море, т. е. в водной толще за пределами исключительной экономической зоны, все государства, а также компетентные международные организации имеют право проводить морские научные исследования (ст. 257 Конвенции 1982 г.).
Как отмечают Р. Черчилль и А. Лоу, по сравнению с Женевскими морскими конвенциями5 и обычным международным правом Конвенция 1982 г. значительно увеличила число морских районов, в которых проведение морских научных исследований
5 Речь идет о Конвенции о территориальном море и прилежащей зоне 1958 г., Конвенции об открытом море 1958 г., Конвенции о рыболовстве и охране живых ресурсов открытого моря 1958 г., Конвенции о континентальном шельфе 1958 г.
ограничено и контролируется. Более того, речь идет именно о тех морских районах, которые представляют наибольший интерес для проведения таких научных исследований и в которых проводится большинство исследований. У прибрежного государства есть возможность отказать или воспрепятствовать такому исследованию, проводимому другим государством или международной организацией6.
Возвращаясь к положениям Конвенции 1982 г., регулирующим проведение морских научных исследований, отметим основные принципы проведения таких исследований, закрепленные в ст. 240:
морские научные исследования проводятся исключительно в мирных целях;
морские научные исследования проводятся надлежащими научными методами и средствами, совместимыми с положениями настоящей Конвенции;
морские научные исследования не должны создавать неоправданных помех другим правомерным видам использования моря, совместимым с настоящей Конвенцией, и должным образом уважаются при осуществлении таких видов использования;
морские научные исследования проводятся с соблюдением всех относящихся к делу правил, принятых в соответствии с настоящей Конвенцией, включая положения о защите и сохранении морской среды.
В российском законодательстве закреплено определение морских научных исследований и принципы их проведения. Так, согласно ст. 24 Федерального закона от 31 июля 1998 г. № 155-ФЗ «О внутренних морских водах, территориальном море и прилежащей зоне Российской Федерации» морские научные исследования во внутренних морских водах и в территориальном море — это фун-
6 См.: Churchill R. R. and Lowe A. V. The Law of the Sea. 2nd ed. Manchester University Press, 1988. P. 297.
даментальные или прикладные исследования и проводимые для этих исследований экспериментальные работы, направленные на получение знаний по всем аспектам природных процессов, происходящих на морском дне и в его недрах, в водной толще и атмосфере.
В соответствии со ст. 2 Федерального закона от 23 августа 1996 г. № 127-ФЗ «О науке и государственной научно-технической политике» фундаментальные научные исследования — это экспериментальная или теоретическая деятельность, направленная на получение новых знаний об основных закономерностях строения, функционирования и развития человека, общества, окружающей среды; а прикладные научные исследования — это исследования, направленные преимущественно на применение новых знаний для достижения практических целей и решения конкретных задач.
В российском законодательстве также закреплено, что морские научные исследования должны носить исключительно мирный характер, в том числе не должны создавать угрозу обороне и безопасности Российской Федерации (ст. 24 Федерального закона от 31 июля 1998 г. № 155-ФЗ «О внутренних морских водах, территориальном море и прилежащей зоне Российской Федерации»; ст. 261 Федерального закона от 17 декабря 1998 г. № 191-ФЗ «Об исключительной экономической зоне Российской Федерации»; ст. 23 Федерального закона от 30 ноября 1995 г. № 187-ФЗ «О континентальном шельфе Российской Федерации»). В частности, исследование морского дна не может проводиться в целях размещения на нем объектов и средств, предназначенных для осуществления или помощи в осуществлении акта агрессии.
В целях обеспечения национальной безопасности Российской Федерации и в соответствии с Указом Президента РФ от 23 апреля 2001 г. № 458 Правительство РФ постановлением от 29 августа 2001 г. № 633
утвердило Положение о размещении и использовании на территории Российской Федерации, на континентальном шельфе и в исключительной экономической зоне Российской Федерации иностранных технических средств наблюдения и контроля. Согласно названному Положению под иностранными техническими средствами наблюдения и контроля понимаются технические средства иностранного производства либо технические средства российского производства, доработанные с участием представителей иностранной стороны, предназначенные для проведения измерений и регистрации различных параметров в физических средах, проведения химических и биологических исследований, определения местоположения или идентификации объектов, а также средства обработки и передачи результатов измерений и регистрации.
Федеральные органы исполнительной власти, уполномоченные в соответствии с законодательством Российской Федерации выдавать разрешения на проведение морских научных и морских ресурсных исследований во внутренних морских водах, в территориальном море, на континентальном шельфе и в исключительной экономической зоне Российской Федерации, выдают указанные разрешения по согласованию с Федеральной службой по техническому и экспортному контролю (п. 16 указанного Положения).
Что касается порядка проведения морских научных исследований в Российской Федерации, то важно указать постановление Правительства РФ от 30 июля 2004 г. № 391, которым утверждены Правила проведения морских научных исследований во внутренних морских водах, в территориальном море, в исключительной экономической зоне и на континентальном шельфе Российской Федерации, включая порядок представления запросов на проведение указанных исследований, их оценки и принятия по ним решений.
Программа Арго в целях морских научных исследований: международно-правовое регулирование.
Программа Арго (Argo Programme) — это программа международного сотрудничества по созданию глобальной сети дрейфующих в Мировом океане буев, измеряющих температуру и соленость воды в реальном масштабе времени. Получаемая с помощью программы Арго научная информация необходима для понимания, прогнозирования и расширения научных знаний о климате и Мировом океане в целом.
Буи программы Арго, выпущенные на поверхность воды, опускаются до глубины 2000 м и дрейфуют с течением на этой глубине на протяжении 10 дней, затем поднимаются на поверхность в течение 6 часов, измеряя распределение температуры и солености по глубине. На поверхности буи передают по радио данные измерений и свое положение на орбитальный спутник и затем вновь опускаются на глубину для продолжения цикла измерений. Буи разработаны для осуществления 150 таких циклов. Расчетная продолжительность работы буев — от 4 до 5 лет.
В 2006—2007 гг. была достигнута цель программы Арго — создание сети из 3000 ежегодно дрейфующих буев, равномерно размещенных по всему Мировому океану со средним расстоянием между ними около 300 км. Для поддержания данной программы в действии каждый год запускается 750—800 новых буев взамен тех, которые больше не функционируют.
В программе Арго в настоящее время участвует более 30 стран и Европейский Союз, вклад которых различен. На долю США приходится около 50% запускаемых буев. Россия также является участником этой программы7.
С некоторыми ограничениями, о которых речь пойдет ниже, информация, собираемая в рамках про-
7 URL: http://www.argo.ucsd.edu/
граммы Арго, доступна для всех и может быть получена в течение 24 часов после ее размещения на официальном интернет-сайте программы8.
Программа Арго — это самый большой проект в рамках Глобального эксперимента по усвоению океанических данных (Global Ocean Data Assimilation Experiment, GODAE)9, который в свою очередь является частью Глобальной системы наблюдений за океаном (Global Ocean Observing System, GOOS)10. Последняя является совместным проектом по мониторингу состояния океанов Международного научного совета (International Council for Science), Межправительственной океанографической комиссии ЮНЕСКО (МОК ЮНЕСКО / Intergovernmental Oceanographic Commission UNESCO, IOC UNESCO), Программы ООН по окружающей среде (ЮНЕП / The United Nations Environment Programme, UNEP)11, Всемирной метеорологической организации (ВМО / World Meteorological Organization, WMO)12. Программа Арго также рассматривается в качестве важнейшего элемента Международной программы по созданию Глобальной системы наблюдений за климатом (ГСНК / The Global Climate Observing System, GCOS)13 и вклада в Международную программу по изучению изменчивости и предсказуемости климата (КЛИВАР / Climate Variability and Predictability, CLIVAR)14.
8 URL: http://www.argo.ucsd.edu/.
9 URL: http://www.godae.org/.
10 URL: http://www.ioc-goos.org/.
11 URL: http://www.un.org/ru/ga/unep/.
12 См.: Mateos A, Gorina-Ysern M. Climate Change and Guidelines for Argo Profiling Float Deployment on the High Seas // American Society of International Law. April 8, 2010. Vol. 14. Issue 8. Также см.: URL: http://www. ioc-goos.org/.
13 URL: http://www.wmo.int/pages/prog/ gcos/.
14 URL: http://www.clivar.org.
Идея создания глобальной системы наблюдений и сбора информации за состоянием океанов была высказана на Конференции ООН по окружающей человека среде, состоявшейся в июне 1972 г. Впоследствии данная идея получила дальнейшее развитие в ходе Конференции ООН 1992 г. в г. Рио-де-Жанейро по окружающей среде и развитию (Agenda 21) и на Всемирном Саммите 2002 г. в г. Йоханнесбурге по устойчивому развитию (Implementation Plan).
Поскольку запуск программы Арго ставил ряд технических, научных и правовых вопросов, в 1997 г. Исполнительный совет МОК ЮНЕСКО в соответствии с резолюцией Ассамблеи этой организации (XIX-19) принял решение о создании Совещательного органа экспертов по морскому праву (Advisory Body of Experts on the Law of the Sea, ABE-LOS; далее — Совещательный орган), в который вошли по два эксперта от государств — членов МОК ЮНЕСКО — один в области морских наук, а другой — в области международного морского права15.
Первоначально при создании Совещательного органа его задачи были определены в общих чертах, а именно — подготовка рекомендаций МОК ЮНЕСКО по вопросам морских научных исследований и технологий, вытекающим из Конвенции 1982 г. и в особенности ее части XIII, касающейся морских научных исследований, и части XIV о разработке и передаче морской технологии. Однако в июне 1999 г. Ассамблея МОК поставила перед Совещательным органом вполне конкретную задачу, а именно рассмотреть правовые аспекты, вытекающие из размещения в Мировом океане дрейфующих буев в целях подготовки документа по данному вопросу.
Резолюция XX-6, одобренная Ассамблеей МОК в 1999 г., имела клю-
15 См. материалы, размещенные на официальном сайте ЮНЕСКО (URL: http:// unesdoc.unesco.org/).
чевое значение для развертывания программы Арго16. Во-первых, в резолюции было подтверждено, что программа Арго является составной частью Глобального эксперимента по усвоению океанических данных (GODAE) и Глобальной системы наблюдений за океаном (GOOS), которые, как отмечалось в резолюции, играют существенную роль в обеспечении выполнения требований Рамочной конвенции ООН об изменении климата 1992 г. Во-вторых, в ней подтверждалось, что программа Арго должна носить глобальный характер и что МОК ЮНЕСКО и ВМО несут ответственность за ее выполнение. В-третьих, в резолюции подчеркивалось, что осуществление программы Арго должно полностью соответствовать положениям Конвенции 1982 г. И в-четвертых, в резолюции говорилось: «заинтересованные прибрежные государства должны быть информированы заранее через соответствующие каналы о запуске буев, которые могут в ходе их дрейфа переместиться в воды, находящиеся под юрисдикцией этих государств, которым в этой связи должно быть сообщено точное место такого запуска».
В связи с этим Исполнительному секретарю МОК ЮНЕСКО в сотрудничестве с Генеральным секретарем ВМО после консультации с Исполнительным директором ЮНЕП поручалось оповещать все государства о расположении дрейфующих буев, размещаемых в Мировом океане в рамках программы Арго, а также рассмотреть вопрос о том, как все государства могут принять участие в этой программе и воспользоваться ее результатами.
16 Cm.: Resolution XX-6 «The Argo Project» // Intergovernmental Oceanographic Commission, Reports of Governing and Major Subsidiary Bodies, Twentieth Session of the Assembly (Paris, 29 June — 9 July, 1999). IOC-XX/3. Annex II. P. 13—14. URL: http:// unesdoc.unesco.org/images/0011/001198/ 119813eo.pdf.
Таким образом, именно в этом контексте на Совещательный орган МОК (ABE-LOS) возлагалась задача по анализу правовых аспектов программы Арго и подготовке соответствующего документа.
Вопрос о правовом статусе систем сбора океанических данных уже был предметом рассмотрения в конце 60-х — начале 70-х гг. XX в. По этому вопросу был даже подготовлен проект конвенции (Draft Agreement on the Legal Status of Ocean Data Acquisition Systems), который касался правовых аспектов систем сбора океанических данных в целом, а также содержал положения о статусе буев. Проект был вынесен на рассмотрение совместной конференции ЮНЕСКО и Межправительственной морской консультативной организации (ИМКО) в 1972 г., однако не получил одобрения, и рассмотрение поднятых в нем вопросов было решено отложить до завершения работы III Конференции ООН по морскому праву.
Работа Совещательного органа по подготовке документа, порученного ему Ассамблеей МОК, продолжалась с 2004 по 2007 гг. и завершилась разработкой Руководства / Руководящих указаний по выполнению резолюции XX-6 Ассамблеи МОК, касающегося размещения дрейфующих буев в открытом море в рамках программы Арго (Guidelines for Implementation of Resolution XX-6 of the IOC Assembly Regarding the Deployment of Profiling Floats in the High Seas within the Framework of the Argo Programme)17 (далее — Руководство). Надо отметить, что в ходе подготовки этого документа в Совещательном органе возникли серьезные разногласия, которые привели к тому, что после завершения его работы над вышеупомянутым документом ставился даже вопрос о роспуске Совещательного органа18. Однако
17 URL: http://argo.jcommops.org/ FTPRoot/Argo/Doc/XLI-4.pdf.
18 См.: Mateos A., Gorina-Ysern M. Op. cit.
несмотря на все эти противоречия в июле 2008 г. Исполнительный совет МОК резолюцией EC-XLI.419 одобрил это Руководство. Данное Руководство не имеет обязательной юридической силы и относится к категории так называемого мягкого права, соблюдение которого зависит от доброй воли государств. В этом специфика Руководства, ряд ключевых положений которого могут различно толковаться государствами.
Главной проблемой, с которой столкнулись члены Совещательного органа при подготовке Руководства, был вопрос о том, является ли сбор информации с помощью дрейфующих буев в рамках программы Арго морским научным исследованием, т. е. должен ли он регулироваться соответствующими положениями Конвенции 1982 г., в первую очередь ее частью XIII, или сбор такой информации не подпадает под понятие «морские научные исследования» и требует иного правового регулирования?
Конвенция 1982 г. не дает ответа на этот вопрос, поскольку, регулируя вопрос о морских научных исследованиях, не содержит четкого определения понятия «морские научные исследования». Таким образом, из Конвенции 1982 г. не ясно, является ли оперативная океанография (operational oceanography)20морски-
19 См.: IOC Resolution EC-XLI.4, Guidelines for the Implementation of Resolution XX-6 of the IOC Assembly Regarding the Deployment of Profiling Floats on the High Seas in the Framework of the Argo Program (June 30, 2008), in IOC/UNESCO Adopted Resolution, IOC/EC-XLI/3 prov. Annex II. URL: http:// www.unescobkk.org/fileadmin/user_upload/ westpac/documents/WESTPAC_VII/ Adopted_Res.pdf.
20 В качестве оперативной океанографии признаются рутинные, текущие наблюдения и сбор данных. См., например: Доклад Совещательного органа экспертов по морскому праву / Report by GOOS Project Office (GPO) «The ARGO Project Developments». First Meeting of the Advisory Body of Experts
ми научными исследованиями или это одна из свобод открытого моря — точка зрения, отстаиваемая рядом государств, в первую очередь США21.
Сделанное в ходе III Конференции ООН по морскому праву заявление А. Янкова, председателя ее третьего Комитета, занимающегося вопросами морских научных исследований, не вносит достаточной ясности в этот вопрос22. Заявление крайне расплывчато, в нем говорится о том, что положения проекта Конвенции, касающиеся морских научных исследований, не создают препятствий метеорологическим наблюдениям в океане, включая районы, подпадающие под исключительные экономические зоны, поскольку такая деятельность признана рутинным сбором информации, не охватываемым частью XIII Конвенции 1982 г., и она осуществляется «в общих интересах всех стран и имеет универсальное значение»23.
Кроме того, А. Янков заявил о том, что речь идет об исследованиях, проводимых в общих интересах всех стран, а в п. 3 ст. 246 Конвенции 1982 г., касающемся морских научных исследований в исключительной экономической зоне и на континенталь-
on the Law of the Sea (ABE-LOS). Paris, 11—
13 June 2001. IOC/ABE-LOS I/3. URL: http:// argo.jcommops.org/FTPRoot/Argo/Doc/ ABELOS_1.pdf.
21 См.: Bork K., Karstensen J., Visbeck M., Zimmermann A. The Legal Regulation of Floats and Gliders — In Quest of a New Regime? // Ocean Development & International Law. 39 (2008). P. 304.
22 См.: Jankov A. Report of the Chairman on the Work of the Committee, 46th Meeting — Third Committee, Third Conference on the Law of the Sea, Official Records. Vol. 14. P. 103.
23 А. Янков повторил это заявление на
134-м пленарном заседании Конференции, где оно не вызвало никаких комментариев. Statements by the President of the Conference and the Chairmen of the First and the Third Committee and the drafting Committee. Third Conference on the Law of the Sea, Official Records. Vol. 14.
ном шельфе, указано: исследования, проводимые «для расширения научных знаний о морской среде на благо всего человечества», являются морскими научными исследованиями и требуют согласия прибрежного государства. Поскольку А. Янков говорит о метеорологических наблюдениях в океане, то можно предположить, что в данном случае в заявлении шла речь о сборе информации об атмосфере, а не о состоянии океана.
Вопрос о том, подпадает ли деятельность в рамках программы Арго под положения Конвенции 1982 г., касающиеся морских научных исследований, был главным предметом разногласий между ее членами при выработке Руководства.
США и ряд других государств, активно занятых океанографическими исследованиями в Мировом океане, отстаивали точку зрения о том, что программа Арго — это оперативная океанография, не подпадающая под понятие «морские научные исследования» согласно Конвенции 1982 г.24 Таким образом, эти государства считали, что уведомление прибрежного государства, о котором идет речь в резолюции XX-6 Ассамблеи МОК, подрывает принцип свободы научных исследований в открытом море.
Другие государства, например Аргентина и Перу, считали, что сбор информации в рамках программы Арго — это разновидность морских научных исследований, регулируемых положениями части XIII Конвенции 1982 г., и в связи с этим считали, что вне зависимости от того, какой правовой документ будет подготовлен Совещательным органом (ABE-LOS), ст. 246, 248 и 249 Конвенции 1982 г. будут применимы к программе Арго и что если буи, дрейфуя, могут переместиться в исключительную эко-
24 cm.: Intergovernmental Oceanographic Commission, Reports of Governing and Major Subsidiary Bodies, Twentieth Session of the Assembly (Paris, 29 June — 9 July 1999), IOC-XX/3. Par. 236. P. 31. URL: http://unesdoc. unesco.org/images/0011/001198/119813eo.pdf.
номическую зону прибрежного государства, то для этого случая будет требоваться в соответствии с вышеуказанными статьями Конвенции 1982 г. предварительное согласие прибрежного государства, которое должно запрашиваться не менее чем за шесть месяцев до возможного дрейфа буев в исключительную экономическую зону государства25.
Подготовленное Совещательным органом Руководство — это своего рода компромисс между позициями государств, который не соответствует полностью точкам зрения ни одной из противоборствующих групп. Поскольку Руководство — это мягкое право, содержащиеся в нем семь руководящих указаний не являются формально юридически обязательными для государств. Таким образом, успех программы Арго фактически зависит от доброй воли государств, от их согласия действовать в соответствии с Руководством при выполнении программы Арго, невзирая на их принципиальные разногласия в отношении правового статуса таких морских исследований и вопроса о применимости или неприменимости к ним соответствующих положений Конвенции 1982 г.
Ключевыми положениями Руководства являются первое, третье и четвертое руководящие указания. Первое руководящее указание предусматривает, что в соответствии с резолюцией ХХ-6 Ассамблеи МОК государство — член МОК ЮНЕСКО должно быть заранее проинформировано через соответствующие каналы о размещении в открытом море любого буя в рамках программы Арго, который может в ходе дрейфа переместиться в исключительную экономическую зону этого государства-члена. Таким образом, Исполнительный секретарь МОК предлагает всем государствам — членам МОК сообщить ему в письменной форме в любое время о том, что они хотят получать такую информацию о размещении в
25 См.: Mateos A., Gorina-Ysern M. Op. cit.
открытом море всех буев программы Арго, которые могут переместиться в их исключительные экономические зоны. После получения такого письменного заявления от государства — члена МОК Исполнительный секретарь МОК обязан незамедлительно довести эту информацию до сведения всех государств — членов МОК.
В соответствии с первым руководящим указанием Руководства Российская Федерация уведомила Исполнительного секретаря МОК о желании государства получать официальные уведомления в случае предполагаемого перемещения дрейфующих буев программы Арго в исключительную экономическую зону или территориальное море России. При этом в заявлении подчеркивается, что позиция Российской Федерации о том, что программа Арго является частью инфраструктуры исследования Мирового океана и, следовательно, на нее распространяются положения Конвенции 1982 г., предусматривающие разрешительный, а не уведомительный характер деятельности по сбору океанографических данных в исключительных экономических зонах прибрежных государств, остается неизменной26.
Согласно третьему руководящему указанию Руководства в тех случаях, когда буй программы Арго, размещенный в открытом море, дрейфует в исключительную экономическую зону государства — члена МОК, заявившего о желании получать соответствующую информацию путем письменного уведомления, о котором идет речь в первом руководящем указании Руководства, запустившее этот буй государство / организация (далее — исполнитель ^тр1ете^ег)) обяза-
26 См. заявление Ответственного секретаря Межведомственной национальной океанографической комиссии Российской Федерации в адрес заместителя Генерального директора ЮНЕСКО, Исполнительного секретаря МОК от 17 января 2011 г. № 40-МНОК.
но направить контактной организации — координатору программы Арго этого прибрежного государства — члена МОК в разумный срок до ожидаемого перемещения буя в исключительную экономическую зону подробную информацию о нем (тип размещенного буя; данные и географические координаты места размещения буя в открытом море; данные и географические координаты последнего местонахождения буя; контактная информация исполнителя; и т. д.).
По просьбе ответственного государства — члена МОК и с согласия прибрежного государства, потребовавшего уведомления, упомянутого в первом руководящем указании, направление информации, о которой говорится в третьем руководящем указании, от имени исполнителя может осуществляться Информационным центром Арго (Argo Information Centre), созданным для осуществления программы Арго.
Согласно четвертому руководящему указанию все данные, полученные с использованием буев программы Арго, переместившихся в исключительную экономическую зону прибрежного государства, должны быть доступны для всех, т. е. свободно распространяться исполнителем. Однако в четвертом руководящем указании содержится исключение для свободного распространения данных, имеющих прямое отношение к разведке и разработке живых и минеральных ресурсов исключительной экономической зоны, о нераспространении которых официально просит государство — член МОК, в исключительную экономическую зону которого перемещается соответствующий буй, — в целях защиты своих суверенных прав и юрисдикции в пределах исключительной экономической зоны.
В связи с этим в четвертой рекомендации вышеупомянутому государству — члену МОК рекомендуется по мере возможности определять сроки действия такого ограничения
на распространение указанной информации.
Второе руководящее указание содержит общее требование ко всем государственным, частным и иным организациям, назначенным ответственными за буи в рамках программы Арго, размещенные в открытом море, передавать через Информационный центр Арго так называемым координаторам программы Арго (the Argo focal points), назначенным государствами — членами МОК, определенную информацию о буях, их географических координатах и др.
Пятое руководящее указание говорит о том, что требования, перечисленные в первом, третьем и четвертом руководящих указаниях, применимы mutatis mutandis в отношении буев программы Арго, размещенных в открытом море и в результате дрейфа переместившихся в исключительную экономическую зону какого-либо государства — члена МОК из исключительной экономической зоны другого государства — члена МОК.
Как видно из вышеизложенного, Руководство, подготовленное Совещательным органом и одобренное Исполнительным советом МОК, ужесточило режим, предусматриваемый резолюцией XX-6 Ассамблеи МОК, в развитие которой оно было подготовлено.
Если бы Руководство содержало только положения второго руководящего указания, то оно полностью соответствовало бы положениям резолюции XX-6 Ассамблеи МОК. Однако первое, третье и четвертое руководящие указания значительно ужесточили режим уведомления, в особенности в том, что касается права прибрежного государства накладывать ограничение на распространение информации, полученной в его исключительной экономической зоне с помощью буев программы Арго.
В юридической литературе высказывается мнение о том, что положения четвертого руководящего указания находятся в прямом противо-
речии со ст. 192 Конвенции 1982 г.27 При этом указывается, что целью программы Арго является определение состояния морской окружающей среды. Статья 192 Конвенции 1982 г. говорит об обязательстве всех государств защищать и сохранять морскую среду. В связи с этим высказывается мнение, что прибрежные государства не должны иметь право, как это предусматривается в четвертом руководящем указании, отказывать международному сообществу в получении и предоставлении информации о состоянии морской окружающей среды в пределах их исключительных экономических зон, поскольку такой отказ несовместим с их обязательствами по ст. 192 Конвенции 1982 г.
Руководство фактически подтвердило, что на дрейфующие буи программы Арго не распространяются положения Конвенции 1982 г., касающиеся регулирования морских научных исследований в пределах исключительной экономической зоны и устанавливающие разрешительный режим в этой связи. Вместе с тем, устанавливая режим уведомления в том, что касается захода буев в исключительную экономическую зону прибрежных государств, Руководство признает особые права прибрежных государств в отношении информации, получаемой с буев, находящихся в исключительной экономической зоне, которая может иметь прямое значение для разведки и эксплуатации живых и неживых природных ресурсов такой зоны, позволяя прибрежным государствам устанавливать ограничение на распространение такой информации практически без временных рамок. Поскольку, например, темпера-
27 Cm.: Verlaan Ph. A. Current Legal Developments Intergovernmental Oceano-graphic Commission of the United Nations Educational, Scientific and Cultural Organization (IOC/UNESCO) // The International Journal of Marine and Coastal Law. 24 (2009). P. 177—178.
тура морской воды может иметь значение для распределения морских живых ресурсов, прибрежные государства при желании могут исключить всю информацию, получаемую с буев в пределах их исключительной экономической зоны, из распространения в рамках программы Арго, сделав ее недоступной для мирового сообщества.
Таким образом, не распространив формально на программу Арго разрешительный режим, Руководство, по существу, установило возможности для еще более жесткого режима, предусмотрев возможность для заинтересованных прибрежных государств полностью исключить доступ для международного сообщества к информации, получаемой в рамках программы Арго в пределах их исключительных экономических зон. Будет ли такая возможность широко использоваться прибрежными государствами, поставив под сомнение эффективность программы Арго, — это вопрос, на который должна дать ответ практика осуществления государствами этой программы.
В настоящее время пока нет достаточной информации для того, чтобы делать какие-либо выводы. Однако ясно, что требования резолюции ХХ-6 Ассамблеи МОК об осуществлении программы Арго в строгом соответствии с Конвенцией 1982 г. и о подготовке для этих целей соответствующего правового документа выполнены не были.
Вопрос о соответствии Руководства положениям Конвенции 1982 г. остается открытым, и его практи-
ческая ценность продолжает оспариваться. Вместе с тем следует признать, что этот документ получил одобрение Исполнительного совета МОК и его практическое выполнение может пролить определенный свет на направление, в котором международное право может развиваться в данной области, позволяя расширить и уточнить толкование соответствующих положений Конвенции 1982 г.
Библиографический список
Bork K., Karstensen J., Visbeck M., Zimmermann A. The Legal Regulation of Floats and Gliders — In Quest of a New Regime? // Ocean Development & International Law. 39 (2008).
Churchill R. R. and Lowe A. V. The Law of the Sea. 2nd ed. Manchester University Press, 1988.
Jankov A. Report of the Chairman on the Work of the Committee, 46 th Meeting — Third Committee, Third Conference on the Law of the Sea, Official Records. Vol. 14.
Law of the Sea in a Nutshell / eds. by L. B. Sohn, K. G. Juras, J. E. Noyes, E. Franckx. Thomson Reuters, 2010.
Mateos A., Gorina-Ysern M. Climate Change and Guidelines for Argo Profiling Float Deployment on the High Seas // American Society of International Law. April 8, 2010. Vol. 14. Issue 8.
Verlaan Ph. A. Current Legal Developments Intergovernmental Oceanographic Commission of the United Nations Educational, Scientific and Cultural Organization (IOC/ UNESCO) // The International Journal of Marine and Coastal Law. 24 (2009).
Современное международное морское право. Режим вод и дна Мирового океана / отв. ред. М. И. Лазарев. М., 1974.
