CC BY
57
• ВЕСТНИК КАЛМЫЦКОГО УНИВЕРСИТЕТА •
УДК 811.512.37 (Калм)
ББК 81.2.
МОРФОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ РУССКО-КАЛМЫЦКОГО СЛОВАРЯ АНОНИМНОГО АВТОРА XVIII В.
Е.В. Бембеев
Статья посвящена описанию морфологических особенностей «Русско-калмыцкого словаря анонимного автора XVIII в.». Словарь отражает живую калмыцкую речь XVIII в. и представляет значительный интерес для изучения морфологических изменений калмыцкого языка в диохрании.
MORPHOLOGICAL ANALYSIS OF RUSSIAN-KALMYK DICTIONARY BY ANONUMOUS AUTHOR OF 18TH CENTURY
E.V.Bembeev
The article is devoted to the description of the morphological peculiarities of the «Russian-Kalmyk dictionary of an anonymous author of the XVIII century». The dictionary reflects live Kalmyk language of the XVIII century and represents considerable interest for the researching of morphological changes in the Kalmyk language in the diachrony.
Ключевые слова: русско-калмыцкий словарь, калмыцкие слова, зая-пандитская письменность, морфология, части речи, аффиксы.
Keywords: Russian-Kalmyk dictionary, Kalmyk words, Zaya-pandita script, morphology, parts of speech, affixes.
В последние годы благодаря использованию компьютерных технологий в Калмыцком институте гуманитарных исследований РАН ведется работа по оцифровке и сохранению уникальных «ранних» двуязычных словарей [1; 2; 3; 4]. Сотрудниками Института Н. М. Мулаевой, Н. Ч. Очировой распознаны, а Е. В. Бембеевым выверены следующие лексикографические источники: Русско-калмыцкий словарь анонимного автора (XVIII в.) и Краткий русско-калмыцкий словарь П. Смирнова (1857 г.). Выявление лексического своеобразия, особенностей старописьменных источников, научное описание, интерпретация и анализ содержания включенных в них словарных статей т. д. - это те задачи, с помощью которых можно реконструировать важнейшие процессы в развитии калмыцкого языка. Подобные словари позволяют зафиксировать начальные значения многих слов, морфологические формы и синтаксические конструкции калмыцкого языка того периода, что крайне важно для историкосопоставительного изучения языка.
Статья посвящена исследованию морфологических особенностей русскокалмыцкого словаря анонимного автора XVIII в. Классификация слов по частям речи всегда была одной из сложных проблем в монголистике, поэтому грамматические особенности текста лексикографического памятника исследованы нами с учетом традиций, закрепленных при изучении старописьменного калмыцкого языка: именные формы, глагольные формы, наречия и служебные слова.
Русско-калмыцкий словарь анонимного автора состоит из 2 988 словарных статей. Частеречному анализу подверглись переводы, калмыцкие эквиваленты, которые могут состоять из одного и более слов. В случае, когда переводной эквивалент состоит из
28
2015 г. №1 (25)
2-х и более единиц, то мы частеречную принадлежность определяем по главному слову. Мы условно выделили 2094 именных форм, 796 - глагольных, 93 - наречия и ряд служебных слов.
Суще ствительные
Именные формы в большей степени представлены именами существительными, в меньшей - прилагательными, числительными и местоимениями. В качестве словообразующих аффиксов имен существительных необходимо выделить следующие.
Таблица 1
Аффиксы имен существительных в Словаре анонимного автора (XVIII в.)
Аффикс Основы Кол-во слов Примеры
-ci присоединяются к именным основам 85 curci ‘флейтщик’; yosoci ‘сапожник; zaryaci ‘правитель;
-lyan/-lgen/ -lyon/-lya/- lge присоединяются к глагольным основам 235 zoqsololyan ‘уставление’ samnalyan ‘чесание; xabiralyan ‘скрежетание; edel-gen ‘расход; ebcelgen ‘мир’; kusulgen ‘желание’; obolyon ‘груда’
V V присоединяются к глагольным основам 80 arkidaca ‘пьянство’; maltaca ‘копание’; xariulca ‘воздаяние’; koqserece ‘старость’; butece ‘прикрытие’; ogoco ‘подаяние’;
-aci/-eci/-oci присоединяются к глагольным основам 72 abaldaci ‘борец’; maltaci ‘копатель’; tule tayiraci ‘дровосек’; medouleci ‘объявитель’; iskeleci ‘брыкливый’; ay-ildeci ‘провещатель’; k6g6ci ‘гонитель’;
-ur/-ur присоединяются к глагольным основам 12 cok,ur ‘пест’; сabciur ‘кирка’
-dh/-eh присоединяются к глагольным основам 11 sanan ‘память’; zakan ‘приказ’; cuyan ‘ропот’; iden ‘ядро’
-ul/-ul присоединяются к глагольным основам 9 urusxul ‘быстрина’; keroul ‘убор, украшение’
-l присоединяется к глагольным основам 9 yumdal ‘печаль’;
-dal присоединяется к глагольным основам 6 bayidal ‘состояние’;
29
• ВЕСТНИК КАЛМЫЦКОГО УНИВЕРСИТЕТА •
-mji присоединяется к глагольным основам 7 uzumji ‘рассматривание’
-ltu/-ltu присоединяются к глагольным основам 6 amaraltu ‘спокойный’ (ср. совр. калм. амрлт [амрълтъ] отдых); ureltu ‘погубление’
-ryan/-rgen присоединяются к глагольным основам 3 bulaldaryan ‘прекословие, спор’; turkur-gen ‘мазание’
-ali присоединяется к глагольным основам 1 suryali ‘школа’
Анализируя лексический материал данного письменного памятника, необходимо отметить, что наиболее употребительным словообразующим аффиксом от именных основ является формант -ci, производные которого обозначают названия лиц по роду их деятельности, профессии и специальности. Наиболее частотными деривационными аффиксами отглагольных имен существительных в тот период развития калмыцкого языка являлись -lyan/-lgen/-lyon/-lya/-lge; -ca/-ce; -aci/-eci/-oci. Выделяется и аффикс -ryan/rgen, который в современном калмыцком языке вышел из употребления.
Категория множественного числа имени существительного в данном памятнике представлена следующими аффиксами: -mud xusumud ‘березняк’; -nar acinar ‘внучата’; -s sabas ‘посуда’; -yud yolsiqyud ‘учтивый’; -ciud xarciud ‘подлый’ (этот формант, присоединяясь к основам качественных прилагательных, образует субстантивированные собирательные существительные, обозначающие людей). В словаре встречается двойное множественное число: -d + -ud noyidud ‘дворянство’. По мнению Ц.Б.Цыдендамбаева, «ослабление значения множественности имен и в связи с этим необходимость усиления его путем удвоения показателей, по-видимому, обусловило появление составных показателей множественности» [7, С. 337].
Рассматривая систему склонения, необходимо отметить, что она представлена не полностью. Мы проанализировали значения и функции тех падежей, которые выявлены нами в словаре. Простое склонение представлено пятью падежами: именительный, родительный, винительный, дательно-местный, орудный, совместный. Падежные формы имеют одно или несколько значений, которые передают самые разнообразные смыслы и представляют собой отражения многочисленных предметных связей. Именительный падеж признан формой с нулевым показателем, обладающим падежным значением совпадает с основой слова, например, xuryan ‘агнец, ягненок’; eme ‘женщина, баба’.
Родительный падеж - падеж определения и принадлежности, имеет следующие показатели, употребление которых зависит от основы слова (гласной или согласной).
Таблица 2
Аффиксы родительного падежа в Словаре анонимного автора (XVIII в.)
-yin buxayin ‘бычий’
-iyin baliyin ‘медовый’
30
2015 г. №1 (25)
-giyin bugiyin aman ‘дуло’
-gin ayugin ‘медвежий’
-ay/-ey temeney ‘верблюжий’; yalunay ‘гусиный’
-а/-ё teqgese ‘морской’
-i/-a nadani ‘музыкальный’; darxana ‘кузнечный’
Данный падеж указывает на отношение предмета ко времени, на принадлежность одного другому. Следует отметить, что большинство русских прилагательных передаются в калмыцком языке формами родительного падежа. Особое внимание обращает на себя тот факт, что параллельно с традиционно-письменным показателем -i, который употреблялся после основ на -n, в исследуемом памятнике широко употребляются форманты -ay/-ey; -а/-ё (в зависимости от сингармонической рядности слова), которые были присущи разговорной речи. Например, moduna ‘деревянный’; gergeney ‘женский’. Однако в словаре можно встретить и двоякое написание одних и тех же слов: yasani nadan ‘игра в гости’ и yasunay ‘костяной’; cerege kumun ‘воин’ и ceregey ‘военный’. Анализ языка памятника, содержащий разнобой в употреблении показателей родительного падежа в значении принадлежности, указывает на то, что письменный язык XVIII в. претерпевает сильное влияние живой речи, где уже произошли существенные изменения. Поэтому автор, наряду с традиционным архаичным оформлением родительного падежа, в большей степени отдает предпочтение живым, устным, формам.
Слова в винительном падеже встречаются лишь в некоторых словосочетаниях с неоформленным показателем, а также в одном случае с притяжанием -an: tule tayiraci ‘дровосек’; usu acaraci ‘водоносец’; ecegen alaca ‘отцеубийство’.
Дательно-местный падеж может обозначать место, адресат, время действия, направление действия. Показателями падежа являются -du/-du, -tu/-tu, также употребляется с притяжаниями -ап/-ёп. В исследуемом памятнике он встретился лишь один раз в слове uxandan ‘на памяти’.
Орудный падеж употребляется для выражения орудия и места действия, средств передвижения и др. Показателями орудного падежа в тексте памятника являются: -ar/-ёг, -or. Например: kucier zarji bayinebi ‘понуждаю, принуждаю’; yosar ‘порядочно’; yosor ‘правильно’.
Слова в совместном падеже имеют следующие показатели: -tay/-tey, -tё/-Ш иногда сокращенный вариант -tu/-tu. По утверждению Г. Ц. Пюрбеева «суффикс -tai/-tei может подчеркивать предметный характер обозначаемого, а -tu/-tu его признаковость» [5, С. 37]. Например: moyoyitu ‘ужовый’, но kereqtey ‘удобный’, mortey ‘удача’, orite ‘гнойный’, но yastu mekeley ‘черепаха’. Автор словаря передает слово ‘досадный’ как osOtu, а ‘досадно’ - 6s6tey. В большинстве случаев существительные в совместном падеже в словаре употребляются в значении ‘имеющий что-либо или обладающий чем-либо’, т. е. в значении обладания. Существительные в исходном падеже встретились лишь в двух случаях - noulese ayiqci ‘набожный’, kemjinese ‘чрезмерно’.
Существительные в соединительном и направительном падежах в словаре не обнаружены.
Прилагательные
Прилагательные в словаре представлены как качественными разрядами, так относительными. Качественные прилагательные характеризуется лексико-
31
• ВЕСТНИК КАЛМЫЦКОГО УНИВЕРСИТЕТА •
грамматическими значениями признака, качества, свойства. Например: oski ulan ‘розовый’, sayin ‘благой’, xalun gerey ‘банный’, butoy sulya ‘бочка’, dule ‘глухой’ и т. д.
Среди относительных и качественных прилагательных, которые выявлены нами на материале словаря, приведены в таблице 3.
Таблица 3
Относительные и качественные прилагательные в Словаре анонимного автора (XVIII в.)
Аффикс Пример
-mige kelmige ‘говорливость, говорливый’
-terkeq cejiterkeq ‘(грудоватый) грудастый’; emterkeq ‘плечистый’
-xan kindaxan ‘дешевый’
-ki gerteki ‘домашний’
-mtaya martamtaya" ‘забывчивый’
-s mekecis ‘лукавый, и хитрый’
-kaq kucirkaq ‘наглый’
-siq erkesiq ‘нежный’
-Ugoy kiceqgoy ‘осторожный’
-ngir xatingir ‘сухощавый’
-mke idemke ‘едкий’
Числительные
Числительные представлены в тексте памятника количественными и порядковыми разрядами. Например: docin ‘сорок’, tabun ‘пять’, tabun zun ‘пятьсот’. Порядковые числительные образуются путем присоединения аффиксов -duqci/-duqci/-daqci: da-ladaqci ‘семидесятый’, yurbaduqci ‘третий’, dorboduqci ‘четвертый’.
Местоимения
Указательно-заместительные слова или традиционно местоимения в монгольских языках представляют собой своеобразную систему. Слова которые могут заменять не только имя существительное, но и прилагательное, числительное, наречие и глагол. В словаре представлены следующие группы местоимений:
1) личные: bi ‘я’, ci ‘ты’, cinay ‘твой’.
2) указательные: ene ‘сей, сия, сие’, tere ‘тот’.
3) количественно-указательные: tudoy ‘только, столь’.
4) качественно-указательные: tiyime ‘такой’.
5) вопросительные: kedu ‘сколько’, youn ‘что’.
6) возвратное: ebere ‘свой, свойственник’, eberen ‘сам’.
Глагол
Глагол является одной из основных частей речи в монгольских языках. В
32
2015 г. №1 (25)
современной монголистике выделяют личные (финитные) и неличные (инфинитные) формы. В исследуемом памятнике финитные глагольные формы, представленные в качестве словарной формы для обоих языков, стоят в 1-м лице единственного числа настоящего времени, в том числе даже 'tw ™гда слова в живой
о т'и.-^а форме не употребляются’ ''.* odkornebi, зеленею
■ *» • noyornayibi, закипаю w bucujibayinebi. Эта форма глагола
в тексте памятника представлена следующими аффиксами: -nay/-ney/-nayi/-neyi, -ne. Причем аффикс -ne употребляется как в твердорядных словах, так и мягкорядных словах: kiceji bayinebi ‘берегусь’, malnebi ‘блею’, osornebi ‘брызжу’. Глаголы калмыцкого языка, в отличие от русских эквивалентов, нередко представлены в виде сложных предикативных конструкций, включающих в себя прямое дополнение, соединительные деепричастия на -Д и глагол-связку bayinebi ‘я есть’.
Таблица 4
Схема предикативных конструкций в Словаре анонимного автора (XVIII в.)
Схема предикативной конструкции Словарная статья на русском языке Калмыцкий эквивалент
V+Pron брыкаю iskelnebi
Conv+V+Pron белю cayilyaji bayinebi
V+Conv+V+Pron выведываю medesu geji bayinebi
N3+Conv+V+Pron грешу noul keji bayinebi
лгу и хвастаю xudal kelji bayiney bi
Кроме формы на -nay/-ney/-nayi/-neyi, -ne в словаре зафиксирована форма на -deq/-daq: mekeldeqbi ‘заманиваю’, cokidaqbi ‘ударяю’. Выявлены 3 примера повелительного наклонения глагола: yar ‘вон’, me ‘на’ и xayirilayita ‘пожалуй’.
В памятнике деепричастные формы глагола представлены соединительным деепричастием на -ji/-ci, который входит в аналитические предикативные конструкции.
Причастия в тексте памятника представлены двумя формами: однократное причастие с аффиксом -qci, которая, субстантивируясь, выражает значение имени деятеля, и причастие прошедшего времени на -qsan/-qsen. Например: uxalaqci ‘вымышленник’, xayiqci ‘истец’, ekeleqci ‘начинатель’, unjiuluqsan ‘обвислый’, ze-bereqsen ‘ржавчина’ и т. д.
Наречие
Наречие функционирует в качестве обстоятельственных слов, и по своему грамматическому значению определяются как ‘признак признака’. Один из важнейших морфологических признаков наречий состоит в том, что они принадлежат к неизменяемому классу слов. Собственно наречий, имеющих древнюю непроизводную основу, очень мало. В основном они представляют собой производные от именных частей речи, которые потеряли свои предметные, качественные и количественные значения и стали выполнять обстоятельственную функцию. В словаре выявлено около 90 слов, которые можно отнести к следующим разрядам: обстоятельственные наречия места со значением местонахождения или направления движения (например: naru ‘сюда’, arda ‘сзади’, endese ‘отсюда’ и т.д.); наречия времени (odo ‘ныне’, ocokolder ‘вчера’, terecaqtu ‘тотчас’, tiyikudu ‘тогда’).
33
• ВЕСТНИК КАЛМЫЦКОГО УНИВЕРСИТЕТА •
Среди служебных частей речи в памятнике выявлены междометия yayalay ‘ах’, yeru ‘понеже’ и частицы ugey ‘нет’, bisi ‘нет’, xabese ‘ведь’.
Таким образом, язык словаря анонимного автора отражает этап развития калмыцкого языка XVIII - начала XIX вв., характеризующийся закономерным сближением грамматических норм литературного письменного языка с живой народной речью.
Список литературы
1. Бембеев Е. В. «Ранние» двуязычные словари как источники изучения лексики калмыцкого языка [Текст]: Материали от V международна науч. конф. (Варна, 15-20 септември 2014 г.) / отв. ред. В. А. Баранов, В. Желязкова, А. М. Лаврентьев. - София; Ижевск, 2014. С. 243-246.
2. Мулаева Н. М. Русско-калмыцкий словарь Пармена Смирнова как источник изучения лексики калмыцкого языка // Участие калмыков в укреплении Российской государственности: Мат-лы Региональной научно-практической конференции, посвящ. 1150-летию Российской государственности и Году российской истории (г. Элиста, 29 ноября 2012 г.). Элиста: КИГИ РАН, 2012. С. 187-191.
3. Очирова Н. Ч. «Ранние» словари калмыцкого языка и современные информационные технологии // Участие калмыков в укреплении Российской государственности: Мат-лы Региональной научно-практической конференции, посвящ. 1150-летию Российской государственности и Году российской истории (г. Элиста, 29 ноября 2012 г.). Элиста: КИГИ РАН, 2012. С. 183-186.
4. Очирова Н. Ч., Куканова В. В. К вопросу о разработке Словарного модуля в Национальном корпусе калмыцкого языка // Научное наследие проф. А. Ш. Кичикова и актуальные проблемы современной калмыцкой филологии и культуры (Кичиковские чтения). Материалы Региональной научной конференции, посвященной 90-летию со дня рождения профессора А. Ш. Кичикова (21 декабря 2011 г., Элиста). Элиста: Изд-во Калм. гос. ун-та, 2012. С. 108-110.
5. Пюрбеев Г. Ц. Историко-типологический анализ субстантивных словосочетаний с местоименным определением в монгольских языках // Исследования по синтаксису монгольских языков. - Улан-Удэ, 1990.
6. Русско-калмыцкий словарь анонимного автора (XVIII в.). 104 с.
7. Цыдендамбаев Ц. Б. Бурятские исторические хроники и родословные. - Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 1972. 662 с.
34
